Виол оно

Сны завладели разумом Эрагона. Всадник поежился, увидев внутренним взором мрачную картину, и перевернулся на другой бок, все глубже погружаясь в мир снов. Ему снилась пустыня. Бескрайнее пустое пространство, наполненное песком и жарким воздухом. Выжженная солнцем трава мелкими пучками пробивалась сквозь трещины в земле, на поверхности которой гуляли песчаные смерчи. Далеко на горизонте виднелись вершины Беорских гор, чьи снежные пики скрывались в вихре облаков, – настолько высоки они были. Но основное внимание юноши привлек вовсе не вид. Тысячи палаток были поставлены прямо посреди пустыни, словно армия вдруг решила разбить лагерь. На верхушке одной из них, самой большой, развевался флаг Илирии – государства королевы Насуады. «Значит, это ее войско, – подумал Эрагон. – Но кто же противник?». Юноша вгляделся в пустыню со стороны Сурды и сквозь кружащийся в воздухе песок увидел полчища воинов. Огромные фигуры неровным строем приближались к лагерю варденов, издавая громкие низкие звуки. Силуэт, что вел свою армию, вдруг оглушительно взревел, и в этом вопле Эрагон с ужасом узнал рев ургала. Спустя секунду их армия вышла из вихря песка и предстала во всей своей красе. Таких монстров всадник еще не видел: ургалы были выше и сильнее любого кулла, присоединившегося к варденам, и, судя по всему, отличались от своих сородичей дисциплиной и поведением. Несмотря на рваный строй, воины не собирались нападать друг на друга, как это обычно делали ургалы; нет, они продолжали двигаться к лагерю, обступая его с юго-западной стороны. Отрезав варденам путь к Сурде, ургалы остановились и, не торопясь, разбили лагерь, готовясь к битве. В следующее мгновение видение Эрагона сменилось. Он видел поле боя; видел, как гибнут вардены в неравной битве с монстрами, как несколько всадников из числа его учеников не могут сдержать армию противника и помочь своим. Внезапно в его голове зазвучал знакомый голос, повторяющий одни и те же слова: «Великий герой вернется, чтобы спасти страну от новой напасти, но великими потерями проложен путь его возвращения». Сказав это, травница умолкла. В следующий миг он увидел Арью. На лбу девушки была кровавая рана, длинные черные волосы взметались за ней, словно крылья. Сверкающий клинок в свете заходящего алого солнца блестел яркой кровью врагов эльфийки. Девушка с криком пробивалась сквозь толпу ургалов, направляясь в ее центр, где в одиночку сражался воин. Он рубил и колол своих соперников, крутился на месте волчком, силясь достать их, но на месте павших тут же появлялись новые ургалы. Эрагон почувствовал, что воин начинает уставать. Исходящая от него сила защитной магии словно бы поблекла, и один из ургалов решил этим воспользоваться. Занеся меч, он двинулся к незащищенному тылу противника и уже приготовился нанести ему удар в спину, как прямо перед ним возникла Арья. Ее изящный зеленый Тамерлин оказался отброшен сильным ударом противника, и его меч с резким металлическим звуком пронзил тело прекрасной эльфийки. Арья удивленно округлила глаза и медленно упала на колени, зажимая рукой рану, но магия эльфийской королевы была слишком слабой и истощенной и лишь слегка залечила рану, приостановив кровотечение, но не исцелив девушку до конца. Арья подняла изумрудные глаза на склонившегося над ней воина и, прежде чем потерять сознание, тихо прошептала: - Виол оно... [1] В ту же секунду Эрагон резко проснулся и сел в постели, тяжело дыша. Картина увиденного все еще стояла перед его глазами. Жертва Арьи казалась такой реальной, словно Эрагон сам присутствовал на поле боя. Пытаясь успокоиться, юноша откинул одеяло и подошел к столу. Налив в плошку воды из кувшина, Эрагон глубоко вздохнул и произнес: - Драумр копа! [2] На поверхности волшебного зеркала проступили очертания Арьи. Эрагон не собирался подсматривать за ней, но желание убедиться, что с ней все в порядке, оказалось сильнее. Девушка стояла в белом шатре и разговаривала с Насуадой. Темнокожая королева выглядела усталой, черные волосы были небрежно собраны в прическу, а под глазами залегли темные мешки. Борясь с усталостью, она пыталась вникнуть в рассказ эльфийки. - Мы с лордами много думали, откуда могла взяться такая армия, и пришли только к одному выводу. Они прибыли из-за моря. Из Алалии. Лорд Даатхедр поведал мне давнюю историю. Когда-то давно еще серые эльфы воевали с этими ургалами, но потерпели поражение и бежали в Алагейзию. Некоторые ургалы последовали за ними, но они были лишь мелкими представителями своего вида. Чтобы победить эту напасть, нам нужно много сторонников, в частности – драконов. - Мы не можем рисковать драконами, – возразила Насуада, выпрямляясь в своем кресле. – Согласна, их положение уже не такое критическое, но все же их слишком мало. Мы не можем так рисковать. Арья вздохнула и отбросила за спину волосы, скрепленные у корней черной кожаной полоской. Свою корону эльфийка оставила в Эллесмере. - Мы достигнем пустыни Хадарак через пять дней. К этому моменту надо придумать, как победить ургалов, а так же запастись провизией, – сказала эльфийка и кивнула на карту страны на столе. – От Оррина по-прежнему ничего? Насуада молча покачала головой. - Он заперся у себя в замке. Думает, что если ничего не предпримет, то ургалы обойдут его королевство стороной. Он до сих пор не может простить, что королевой выбрали меня. Дальше Эрагон слушать не стал. Позволив изображению погаснуть, юноша вышел из комнаты и толкнул дверь, впуская свежий воздух в дом. Со дня его отъезда из Алагейзии прошло семь лет. За это время всадник нашел прекрасный остров, где при помощи магии и Сапфиры построил огромную крепость. Спустя два месяца после этого к нему приплыл его первый ученик – Ноэль. Его дракон Тарим насыщенного желтого цвета каждый день вместе со своей учительницей улетал на прибрежные утесы, где Сапфира обучала его премудростям полета и тонкостям драконьей магии. А Эрагон показывал Ноэлю движения Ригмара или же изучал с ним искусство Грамари. Постепенно новая обитель всадников заполнилась учениками. Люди, эльфы, гномы и ургалы приезжали практически каждые три месяца, дабы начать свое обучение у героя Алагейзии. Понимая, что один он уже не справляется, Эрагон взял себе двух помощников из числа своих первых учеников – Ноэля и эльфийку Нерину. Бледхгарм и его воины по мере сил помогали им. Большинство остальных учеников, закончивших свое обучение, отправились обратно в Алагейзию. Сейчас же все его воспитанники мирно спали, лишь пара драконов парила в небесах, разминая крылья. Эрагон вздохнул и прошел в комнату, где спала Сапфира. За семь лет дракониха заметно подросла и уже удерживала извергающееся пламя в течение нескольких минут. Подойдя к ней, юноша ласково погладил ее по крылу. Сапфира что-то неясно прогудела и лениво приоткрыла левый глаз. В свете пламени свечей сверкнула его ярко-синяя радужка. «Что случилось, малыш?». Эрагон мысленно послал ей сцены битв из своего сна и передал предсказание Анжелы. Сапфира удивленно привстала и посмотрела на всадника. «Что все это значит?» – удивленно спросила дракониха. «Не знаю, но... Скажи, ты сможешь лететь четыре дня без остановки?». «Конечно, – фыркнула дракониха. – Что ты задумал?». Эрагон улыбнулся. «Мы возвращаемся домой». На утро Эрагон созвал совет. В главном здании крепости Всадников, отделанной белокаменными колоннами, собрались Бледхгарм и его заклинатели, Ноэль, Нерина и их драконы. Последним в зал вошел сам Эрагон. Статуи Враиля и Эрагона I, воссозданные по воспоминаниям старейших драконов, встретили юношу около главных дверей. Суровый взгляд предводителя Ордена Всадников заставил юношу поежиться, но всадник быстро совладал с собой и уверенным шагом вошел в зал. Головы всех присутствующих повернулись к нему. Эрагон подошел к ним и остановился рядом с Сапфирой. - Что случилось, Эрагон-элда[3]? – раздалось сразу несколько голосов среди эльфов. - Сапфира сказала лишь о том, что вы улетаете, – добавил Бледхгарм. – Это правда? - Да, это так. Мы улетаем сразу же после совета, – кивнул Эрагон. – Мы возвращаемся в Алагейзию. – зал зазвенел от бури вопросов, и юноша поднял руку, призывая к тишине. – Сегодня ночью мне было видение. Битва в пустыне Хадарак между войском Насуады и армией ургалов из-за моря. Вардены не справляются, и им нужна помощь. Но большинство воинов сейчас здесь на обучении, и силы эльфов и гномов сильно истощены. Поэтому к ним на выручку полетим мы с Сапфирой и мои ученики. – Эрагон посмотрел на Ноэля и эльфийку. – Если вы согласитесь, конечно. - А вдруг это ловушка? – подал голос один из заклинателей Бледхгарма. – Что если это происки какого-то чародея, и на самом деле никакой опасности нет? - Заклинания не пройдут через мою защиту. – Эрагон дернул серебряную цепочку у себя на шее, на которой висел миниатюрный молот. – Когда-то давно этот амулет мне подарили гномы. На нем мощнейшие чары, которые не позволят увидеть меня в магическом кристалле или же повлиять на мой организм. Кроме того я сам видел через кристалл, как Насуада и Арья готовятся к сражению. - Раз у них мало сторонников, им понадобится наша помощь, – произнес Бледхгарм. – Я и мои заклинатели готовы отправиться с тобой. - Нет, Бледхгарм, вы останетесь защищать крепость, – отрезал Эрагон и уже мягче добавил: – Мы с вами побывали во множестве битв против Гальбаторикса. Пришло время и новым Всадникам совершить что-то стоящее. - Мы полетим с тобой, эбритхиль[4], – сказала Нерина. Фиолетовая Фреовина одобрительно заворчала. Эрагон улыбнулся. - Тогда собирайтесь. Через час вылетаем, – он вновь повернулся к эльфу. – О нашем отъезде никто не должен знать, ни Насуада, ни Арья. Пусть наше появление будет решающим в исходе сражения. Бледхгарм согласно кивнул, после чего замысловатым движением прижал руку к груди. Остальные эльфы последовали его примеру. - Атра эстерни оно тельдуин, Эрагон Шуртугал![5] - Атра дю эваринья оно варда![6] – откликнулся Эрагон. - У натра морранр лифа унин хьярта онр![7] – завершил Бледхгарм ритуальное приветствие эльфов и едва слышно, так, что его услышали лишь эльфы и Эрагон, прошептал: – Удачи тебе, Эрагон, Губитель Королей. И пусть звезды освещают твой путь. Четыре дня без остановки летели Сапфира, Тарим и Фреовина на запад. Далеко внизу проносилась гладь моря, изредка нарушаемая вспениванием воды нидхвалом. Иногда под крыльями драконов проносились мелкие песчаные островки, но ни на одном из них не было ни малейшего признака жизни. На четвертый день впереди показались вершины Беорских гор. Снежные пики вздымались далеко вверх, скрываясь среди облаков. Пролететь над горами Сапфира не рискнула – никто так и не установил, какой высоты достигают вершины Беорских гор – а посему дракониха решила облететь их со стороны Сурды. Эрагон сам настоял на этом, решив по пути навестить короля Оррина и попробовать заставить его присоединиться к армии варденов. За все время полета разговаривали всадники немного. Единственным долговременным разговором было изложение Эрагоном плана атаки и дальнейшее его обсуждение. Армия ургалов общим числом превосходила несколько сот тысяч воинов, войско Насуады было немного меньше, но среди варденов были всадники. Возможно, численный перевес воинов Насуады сможет сыграть ключевую роль в сражении, но только если Оррин отправит свою кавалерию варденам на выручку. Вытащив из седельной сумки фляжку с фелнирвом и небольшую плошку, Эрагон вылил часть напитка в нее и произнес заклинание магического кристалла. В зеркале медленно появилась фигура Рорана. Двоюродный брат всадника сидел за столом с дочкой на коленях. Измира весело что-то рассказывала, пока Катрина накрывала на стол. Наблюдая такую счастливую картину, Эрагон мысленно порадовался за них. «Интересно, почему Насуада не позвала на помощь Рорана? – подумал он. – Должно быть, решила оставить его в тылу, чтобы в случае поражения было кому защитить Илирию. Ведь обстановка дома не соответствует долине Паланкар». После этого он подумал об армии Насуады. - Покажи мне... – тихо произнес он на древнем языке. На поверхности зеркала тут же появилась Арья. Верхом на белоснежном скакуне, эльфийка вела свою армию. Пустыня Хадарак неумолимо приближалась. Но, судя по серьезному лицу девушки, плана сражения у варденов так и не было. Ее изумрудный дракон Фирнен парил высоко в небесах, высматривая неприятеля, но в остальном в строю было тихо. Успокоившись, что битва еще не началась, Эрагон невольно засмотрелся на Арью. Ярко-зеленые раскосые глаза были полны печали, зародившейся там после гибели королевы Имиладрис. Но сейчас эта печаль усилилась, и Эрагон задумался, не его ли отъезд был тому причиной. Черные волосы эльфийки отливали золотыми бликами на солнце, развеваясь за хозяйкой. Словно почувствовав, что за ней наблюдают, Арья повернула голову и посмотрела прямо на Эрагона. Она не могла его увидеть, но словно бы заглядывала в самую душу юноши, как делала при каждой встрече. Тяжело вздохнув, Эрагон позволил изображению померкнуть и откинулся в седле, глотнув фелнирва. Пряный напиток тут же согрел его и придал сил. Эрагон убрал фляжку и посмотрел на север, в сторону Эллесмеры. Непроходимые леса были Арье домом, и юноша разделял восторг перед Дю Вельденварденом. Красота деревьев и прекрасного эльфийского города была безгранична. «Вот бы вернуться туда», – сказал Эрагон Сапфире. «Вернешься. Когда-нибудь мы вернемся», – ответила дракониха и выпустила из ноздрей струйку пламени. Ноэль и Нерина, всю дорогу наблюдающие за учителем, переглянулись. Эрагон заметил эти взгляды и повернулся к ученикам. - Что-то случилось? – крикнул он, стараясь перекричать бьющий в лицо ветер. «Нет, эбритхиль, – мысленно ответила Нерина. – Просто мы заметили, что ты грустен, и размышляли о причине твоей печали». «Прости за такой вопрос, учитель, но... это из-за Арьи Дрёттнинг[8]?» - поинтересовался Ноэль. «С чего ты взял, Ноэль-финиарель[9]?». «О вашей печальной любви ходят целые песни, – отвечал юноша. – Но правдивы ли они?». - О да, они правдивы, – прошептал Эрагон себе под нос, но мысленно так ничего и не ответил. Сурда показалась на горизонте лишь к вечеру. Всадники долетели до самого королевского дворца, после чего Тарим и Фреовина опустились на землю, а Сапфира зависла в воздухе, дожидаясь, когда Оррин к ним спустится. Король Сурды вышел к ним спустя пару минут. Увидев верных помощников главы Ордена Всадников, мужчина обомлел, как вдруг сильный порыв ветра ударил его в лицо, и Оррин поднял голову. Вылетевший из-за облаков темно-синий дракон с белоснежными шипами и всадником в сияющих доспехах на спине показался королю смутно знакомым. Когда дракониха опустилась чуть ниже, Оррин смог разглядеть лицо всадника и пораженно отступил. - Эрагон? – изумленно прошептал он. Всадник улыбнулся и спустился со спины Сапфиры. - Ваше Величество, – юноша вежливо поклонился и кивнул своим ученикам. – У нас к Вам неотложное дело, после которого, надеюсь, Вы измените свое решение касательно помощи варденам. Пройдемте в Ваш кабинет. И не дожидаясь согласия хозяина замка, Эрагон направился во дворец. - Нет, Эрагон. Я не могу так рисковать своими воинами, – запротестовал Оррин. – Ты видел этих ургалов? Они в два раза страшнее кулла! И сильнее! Им ничего не стоит перерубить человек пополам одним ударом! А если Насуада проиграет, кто защитит Сурду или Илирию? Нет, Эрагон, я останусь здесь и буду готовиться к обороне. - Справедливо, – ответил всадник и наклонился ближе к королю. – Если Насуада проиграет, а ты сможешь спасти жителей Илирии, то они выберут тебя своим новым королем. Кто лучше подойдет на это место, чем их спаситель? Но знай: если Насуада проиграет, я, как человек, что принес ей клятву верности, буду обязан отомстить за нее. Сомневаюсь, что ты видел Сапфиру в гневе. Оррин нервно сглотнул и перевел взгляд на дракониху, заглядывающую в окно. Вид белых шипов и острых когтей вселял ужас, и король поморщился. Эрагон удовлетворенно выпрямился и, кивнув своим ученикам, покинул кабинет короля. Во внутреннем дворе замка все было готово к отлету всадников. Седельные сумки были наполнены припасами, драконы казались отдохнувшими и полными сил. «Ты как? – обратился Эрагон к Сапфире. – Готова к битве?». Дракониха в ответ свирепо оскалилась и тихо зарычала. Караульные в страхе попятились от нее. «Пусть только явятся. Я встречу их, как подобает дракону! – ответила Сапфира. – Жаль, что Оррин не согласился нам помочь». «Ничего, думаю, угрозы сделают свое дело, – улыбнулся Эрагон и, встав на цыпочки, погладил дракониху по плечу. Та в ответ едва слышно замурлыкала. – Нужно просто немного подождать». - Вперед! – вслух скомандовал всадник и забрался в седло на спине Сапфиры. – У нас мало времени. До завтра нужно долететь до пустыни Хадарак. На ночь остановимся у северной границы пустыни. Нельзя, чтобы нас заметили раньше времени. Ноэль и Нерина кивнули и взгромоздились на своих драконов. В этот момент во двор вбежал Оррин. - Эрагон! – закричал он, подходя к ним. – Ты можешь обещать, что мы выиграем? - Нет, – покачал головой юноша. – Но риск того стоит, верно? Быть может, мы все погибнем в завтрашней битве, а, может, уже послезавтра встретим новый свободный рассвет. Все зависит от тебя, Оррин. Король окинул взглядом своих дозорных и жестом подозвал одного. - Передай Рейтгану, пусть готовит солдат. На закате мы выступаем к пустыне Хадарак. Солдат кивнул и бросился выполнять приказ, а Оррин вновь повернулся к всаднику. - Дождитесь, когда ургалы пройдут мимо вас. Они должны отрезать варденам пути к бегству в Сурду. Тогда вы нападете на них сзади. Зажать их в тиски – наш единственный шанс, – сказал Эрагон и вцепился в луку седла. – И не сообщайте Насуаде о нашем приезде. В ту же секунду Сапфира взлетела, держа курс на Дю Вельденварден, последний светлый приют эльфов из-за моря, где им предстояло отдохнуть и набраться сил перед битвой. Автор очень рассчитывает на отзывы читателей в качестве мотивации для написания продолжения этой работы. Не забывайте, что именно вы, дорогие читатели, и ваши комментарии являются вдохновением для большинства писателей))