Грани будущего

Холод, голод и слабость никак не отпускают ее, даже снятся по ночам - и Моргана чувствует себя животным, которому нужны только тепло, еда и отдых. Слуги следят, чтобы в покоях королевы всегда горел камин, а окна были плотно закрыты, меняют нагретые камни в ногах, каждые три часа приносят свежую еду и воду. Но королева ест с трудом, спит плохо, а согреться никак не может. Исцеление нужно не телу, но духу. Порой Моргане кажется, что выздоровление никогда не наступит, что она так и проведет остаток жизни в четырех стенах за тяжелыми занавесями, расшитыми королевскими гербами. Братир вылизывает ее холодные пальцы и скулит, а Моргана еле находит силы, чтобы почесать его за ухом. По дороге в Камелот она едва не умерла; замогильный холод подобрался так близко, что не давал ни говорить, ни дышать, она чувствовала его когтистую хватку прямо на сердце. Если бы Мерлин не догадался, что королева замерзает, наверное, она так и осталась бы навеки где-то под снегом и камнями. - Принеси мне зеркало, - велит она Гвинет как-то утром. Протирает поверхность рукавом - раз, другой и третий, словно это поможет блеклому отражению стать красивее, сотрет безжизненную серую маску, лишь отдаленно напоминающую прежние черты. Не помогает. Моргана переворачивает зеркало стеклом вниз, не глядя отдает Гвинет. - Унеси. - Это пройдет, миледи, - добрая женщина по-матерински гладит ее по голове. - Вы поправитесь и еще станете красивее прежнего. Моргана с трудом выдавливает подобие улыбки. Гвинет не хотела ничего плохого и не стоит показывать ей, как тяжело выносить чужое внимание. Артур проводит с ней каждую свободную минуту - их набирается не слишком много, и Моргана хорошо представляет цену каждой; он молчит вместе с ней или пересказывает все события до мелочей, когда она внимательно слушает. Неважно, плохи или хороши новости - королева всегда остается частью Логриса. Артур осторожно рассказывает, что Бедивер потерял руку, прорубаясь со своим отрядом в тыл саксов, чтобы найти королеву, что он чудом остался жив, несмотря на боль и кровопотерю, что сейчас он на попечении римского семейства на границе и вернется в Камелот после выздоровления, на которое все надеются. - Мой первый рыцарь, - вздыхает Артур. - Без него будет непросто. - Он не только твой первый рыцарь, но и советник, - напоминает Моргана. - И он бьется левой лучше тебя. - Это верно, - довольно замечает ее муж. - Левая у него хороша. Я помню, он задал мне славную трепку пару лет назад! - А ты был в восторге. - И многое понял, - Артур наклоняется, чтобы поцеловать жену в лоб. - Мне нравится, что ты снова дразнишь меня. В другой раз она спрашивает его сама - о волшебном мече, разившем в руке короля с одного взмаха десятки врагов. - Болтовня, - отмахивается Артур. Но видно, что ему приятны такие сказки. - Хотя меч и правда был хорош. А какая сталь! После боя ни зазубрины, ни царапины. - Почему "был"? - Я отдал его дракону, - просто отвечает Артур. - Такой был уговор. - И не было жалко? - Жалко - не то слово! - его глаза загораются восхищением. - Проживи я сто лет, второго такого у меня не будет. Он замолкает, мысленно взвешивая что-то, и искренне добавляет: - К счастью. Берег озера светел, тих и безлюден. В воздухе веет теплом и обещанием ранней весны; зима еще не закончилась, но сейчас не верится, что до сих пор она была такой лютой, что растрескалась кора вековых деревьев, а мелкие реки промерзли до самого дна. Моргане стоило больших трудов уговорить Артура привезти ее сюда. Она опускается на колени в рыхлый снег. За пару теплых дней он потемнел и подтаял, обнажив темный песок, который к вечеру подернется тонкой коркой льда. Первое дыхание весны лживо. - Вивиан, - шепотом зовет Моргана. - Леди Вивиан? Тишина; лишь ветер сквозит в сухих камышах. Она кладет ладони на лед; вода выступает между пальцев.  - Леди Вивиан, - повторяет королева. - Мама? - Здесь больше никого нет, Морриган, - Артур опускает руки ей на плечи. - Нам пора возвращаться. Ты устала. Она трясет головой; под ее ладонями плавится лед, под коленями - снег, намокают рукава и подол платья. Моргана набирает в ладони талой холодной озерной воды, окунает лицо. Легче от этого не становится.  - Мама, поговори со мной, - просит она между всхлипами. - Мама, поговори со мной...