Десятки лет

так целуются пираньи: жжет гортань. Яшка Казанова

Так целуются не люди, так грызутся злые звери, раздирая мясо в клочья и вгрызаясь до костей. Если б можно, я б повторно - за предательство и тайны, и за годы в сожаленьях, за которые простить невозможно. Мы пытались, вырезали боль друга друга и облизывали раны, чтоб скорее им срастись. Только, кажется, пустое, лучше б в прошлом до финала: чтоб, сорвавшись, все ж разбился, да и мне бы не спастись. Так не люди жмут в объятьях, так сплетаются гадюки - злые змеи с страшным ядом, отравившим все кругом. Ты вернулся кем-то новым: под прозрачным этим взглядом неуютно, несвободно - холодно под этим льдом, и я жмусь к тебе теплее в странной, дерзкой не_надежде, что, на плюс сложившись, минус отчего-то тоже плюс. Засыпаю, отвернувшись, чтобы вновь смотреть кошмары, с тайным страхом, что ударишь в спину молча - не проснусь, и без шанса будет завтра, без надежды будет утро. Впрочем, что нам до надежды: вымерла из нас давно. Встретились и разминулись: сколько раз мы были рядом, но с других сторон сраженья, сосланные на убой? Суждено проснуться завтра? Я скажу тебе спасибо. Если вдруг зарежешь спящим, хрен с ним. Засыпал с тобой. 13 апреля 2014