Не предавай меня

      Кай стиснул зубы. Так вот какие у Сехуна родители.        − Как ты умудрилась вывихнуть плечо? – заботливо квохтала госпожа О, осматривая поврежденную руку дочери. Последняя зашипела от боли и дернулась в сторону.        − Я участвовала в теннисном турнире между преподавателями и студентами, − рассказала девушка, и ее родители переглянулись.        − Ты все еще играешь в теннис? Сколько раз тебе повторять, что это пустая трата времени, милая? – недовольно выдохнул мужчина, и Хана опустила глаза.        − Никогда не понимала, почему ты решила работать преподавателем, Хана, − начала госпожа О, скрестив руки на груди. – Я на днях разговаривала с Ари − мамой Суён, − и она рассказала, что ее дочь теперь работает на Google. Зачем тебе эта бесперспективная работа?        − Она вовсе не бесперспективная, − возразила девушка. – Я… я люблю свою работу… − неуверенно закончила она и отвела взгляд, не смотря в сторону Кая.        − Конечно любишь, дорогая, − с сарказмом отозвался господин О, посмеиваясь. – В любом случае, ты возвращаешься назад с нами. Вернемся домой и вылечим тебя, хорошо?        − Нет, − Сехун заговорил впервые с тех пор, как зашли их родители. Он развернулся к супружеской паре, скрестив на груди руки. В его глазах плескалась злость.        − Ах, Сехун! Я совсем тебя не заметила, − и женщина равнодушно улыбнулась своему сыну.        − Как продвигается твоя вокальная карьера? – поинтересовался мужчина.        − Я занимаюсь танцами, − вспыльчиво ответил парень. – А Хана никуда с вами не поедет.       На лице госпожи О тут же появилась гадкая притворная улыбочка, и женщина решительно приблизилась к юноше.        − Неужели? Посмотрите только, кто заговорил.       У Се скрутило желудок от отвращения. Он пытался справиться с желанием ударить собственную мать по лицу.        − Я заговорил. Хана останется здесь. Это вы были теми, кто потребовал приглядеть за ней. И я делаю все, как положено.        − Как положено? – переспросил господин О презрительно. – Судя по произошедшему, всё уже давно идет не так, как надо.       Кай был совершенно ошеломлен. Такое полярное отношение господина и госпожи О к своим детям вызывало ужас и шок. Ким чувствовал, что невольно стал зрителем того, чего не должен был. Он уже подумывал о том, чтобы потихоньку улизнуть из квартиры, сделав вид, что ничего не видел.        − Кто бы говорил, − парировал Сехун. – Вы худшие родители, какие только существуют в этом мире.        − Худшие родители?! – пронзительно воскликнула госпожа О. – Кто, как ты думаешь, давал тебе крышу над головой целых семнадцать лет? Кто тебя кормил?        − Если бы мы были худшими в мире родителями, была бы у нас дочь, которую назвали одной из самых гениальных детей в истории? Мы совсем не плохие. Это ты испорченный и никчемный ребенок, Сехун, − ответил на выпад сына мужчина.        − Вы превратили ее жизнь в настоящий ад на земле! – прорычал Сехун. – Постоянно давили на нее, постоянно твердили о том, что она должна быть лучше всех! Я знаю о ее сеансах психотерапии. А еще я знаю, что она пытал-        − Сехун, не надо, − Хана вскочила. В ее глазах плескалась немая мольба, девушка быстро замотала головой, желая, чтобы брат остановился. – Не говори об этом.        − Хана еще совсем недавно была подростком, − запинаясь, произнесла женщина. – Все подростки проходят через эту фаз...        − Никакая это не фаза, − зло проговорил Сэхун. – Да вы даже никогда не задумывались, что в этом была ваша вина, черт возьми!        − Перестаньте обсуждать это, − громко попросила Хана.        − Ты, глупый мальчишка! Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, так что попридержи свой язык! – пророкотал господин О, выходя из себя. – То, что ты не соображал в юности, не значит...        − Да успокойтесь вы уже! – воскликнула Хана.        − А вы не задумывались, что дело в вас? – яростно закричал Сэхун. – То, что оба ваших ребенка пытались со...        − ДОВОЛЬНО!       Хану трясло. Руки были сжаты в кулаки. Раздраженное выражение ее лица сменилось злым, отчаянным взглядом.        − С меня хватит. Я ухожу.       Девушка протиснулась между родителями, отпихивая их руки от себя, и бросилась вон из квартиры.

***

      Хана ссутулилась, сидя на мягком стульчике за угловым столиком в кафе, на которое случайно набрела, и сейчас потягивала мокко латте со льдом. Посетителей можно было пересчитать по пальцам: несколько человек сидели за барной стойкой, печатая что-то в своих лэптопах, еще один читал книгу. Из колонок, прикрепленных под потолком, звучала тихая игра на скрипке. Аппетитный аромат свежеиспеченных булочек коснулся носа девушки.       Сидя здесь, девушка вернула себе равновесие. Ужас, почти распустившийся в ее сердце, − страх, что самые ее мучительные воспоминания всколыхнет та ссора, страх, что Кай узнает о ее темном секрете, − постепенно угас.       И сейчас девушка осталась одна. Без родителей, Сехуна, Кая.       Всё, как я люблю, улыбнулась себе под нос девушка, делая новый глоток своего латте.       Однако в то же мгновение ее одиночество было разрушено.        − Не возражаете, если я присяду здесь? – спросил ее приятный мужской голос.       Хана подняла глаза. Ей улыбался Ким Джунмён, держа в руках чашку крепкого кофе.        − Боже мой, − охнула Хана, быстро вскакивая на ноги. Она задевает собственную кружку, и напиток едва не выливается на поверхность столика. – Я… что ты здесь делаешь, Джунмён?        − Значит это и правда вы, профессор О. Как ваша рука? В порядке?       Хана покосилась на свою руку в темно-синей повязке.        − Я вывихнула ее, но доктор уже обо всем позаботился. Теперь, правда, мне нужно проходить две-три недели с повязкой. Слушай, Джунмен, а как в итоге закончился турнир?        − Наша команда выбыла из-за того, что вы пострадали. Кай и профессор Дэ выиграли по умолчанию.       Девушка поморщилась.        − Прости меня.        − Вам не за что извиняться, − хмыкнул парень. Он поставил свою кружку на столик. – Вы очень хорошо сыграли сегодня.        − Как и ты, − Хана улыбнулась.        − Профессор, я уже говорил вам о том, как молодо вы выглядите? – вдруг произнес он, проницательно улыбаясь девушке. – Даже я выгляжу старше вас.       Она покраснела. Помолчав немного, О спросила:        − Что ж, я так понимаю, ты уже обо всём знаешь, да, Джунмён?        − Конечно. Гугл может рассказать все, что угодно.        − Понимаю, − устало выдохнула Хана. – Не говори никому.        − Не скажу, − парень опустился на стул. – Девятнадцать лет, да? Вы ведь всего на два года младше меня. Но то, что вы закончили Йель и МТИ, просто потрясает. Даже не предполагал, что кому-то по силам получить степень доктора через два года.       Девушка застыла.        − Как ты об этом узнал?       Джунмён улыбнулся уголками губ.        − Гугл.        − А, ну да.        − Так почему вы решили заниматься преподаванием? Уверен, вы могли бы заполучить гораздо более высокооплачиваемую работу, я прав?        − Я хотела менять жизни людей, − объяснила Хана. – Профессия педагога всегда меня привлекала.        − Это все еще так? – полюбопытствовал юноша.       Губы девушки искривились в грустной ухмылке.        − Уже не уверена. Мне пришлось через многое пройти благодаря своим студентам.        − Слышал, что в этом по большей части замешан Кай, − заметил Джунмён.       Она кивнула.        − Это выматывает. Сказать, что я просто хочу, чтобы он прекратил свои нападки, будет ложью. Порой я хочу, чтобы он исчез навсегда.       Парень сдавленно рассмеялся.        − Кому ты это говоришь.        − У меня сложилось впечатление, что он тебя ненавидит. Но почему? – спросила Хана, склонив голову набок. – Он был по-настоящему взбешен во время турнира.        − Зависть, наверное, − Ким вздохнул. – Я знаю его с самого детства. Все время нас с ним сравнивали. Его злит, что я превосхожу его во всем.        − Очень в духе Джонина, − девушка закатила глаза.        − А теперь ты расскажи мне, почему Джонин так в тебе заинтересован? Он не мог оторвать от тебя глаз целый день. И то, что первым бросился к тебе, когда ты пострадала.        − Ах, это, − Хана качнула головой. – Это совсем не то, о чем ты думаешь. Во время турнира он в меня молнии метал своим взглядом. А подбежал ко мне потому, что не хотел отчитываться за свой удар, из-за которого я и вывихнула руку.       Джунмён откинулся на спинку стула.        − Что ж, в этом есть смысл.        − Поверь, Джонин никого не презирает так, как меня.       В это мгновение дверь кафе открылась от резкого толчка.       На пороге стоял взмыленный Кай, его грудь тяжело вздымалась. Заметив Хану, сидящую за столиком, он бросился к ней.        − Я целый час тебя проискал, − парень прерывисто дышал. – Ты же сейчас не в том состоянии, чтобы сбегать из дома! Почему ты вообще...       Джунмён повернулся на своем месте, сев лицом к Каю.        − Добрый вечер, − невозмутимо поздоровался шатен.       Кай застыл на месте.