"Вечность" во тьме

- Иди сюда, Рен, - раздался мягкий голос Сэя, под звон колоколов старой церкви, знаменующих о том, что пора возвращаться в реальность. С каждым перезвоном этого колокола, доносящегося издалека, мир мечты все стремительнее рушился, а времени на возвращение оставалось все меньше. И я, конечно же, прекрасно знал это, чувствуя, как меня уносит прочь из этого разрушающегося мира. Но несмотря на все это, я остановился... И направился туда, откуда раздавался голос Сэя. Он ведь не просто так зовет меня. Он бы не стал так рисковать мной, будь это просто каким-то капризом. Я слышал откуда доносился его голос и потянулся за ним, желая оказаться там, куда зовет меня Сэй. Он был так близко и одновременно так далеко. Словно какая-то неведомая сила мешала мне добраться до обладателя этого голоса, постоянно отталкивая меня назад, будто бы говоря, что мне тут не место. Но я упрямо шел вперед, чувствуя, что это важно, что от этого зависит мое будущее. Нет, не так. Наше с Аобой будущее. Поэтому я пошел за Сэем, за его угасающим сознанием. То ради чего он меня зовет - это последнее, что он сможет сделать перед тем, как исчезнуть. Вот впереди замаячил знакомый, такой родной белоснежный силуэт, и я протянул к нему руку, в надежде коснуться. Ощутить, что он еще жив, что его сознание еще не до конца исчезло, но он все еще был далеко. Было тяжело принять тот факт, что Сэя нельзя спасти. Ведь он был и моим братом. И пусть у нас с ним был лишь один единственный разговор, но теплые чувства к нему заложены у меня в сердце. Или точнее в сердце Аобы. Но если я часть его сознания, его души, то это не столь важно. Касаемо Сэя мы разделяем одни и те же чувства. Почти на месте. Он оборачивается и, тепло улыбаясь, смотрит на меня. А потом что-то тихо-тихо говорит. Я никак не мог разобрать его слов, как бы ни старался. Хотя понимал, что это последнее, что он скажет. Это были важные слова. Но стоило Сэю их произнести, разлетелись, словно стая перепуганных бабочек, и исчезали, растворялись, так и не достигнув моего слуха. Подожди! Прошу, подожди! Я же почти на месте! Продержись еще немного, прошу тебя! Еще чуть-чуть, совсем чуть-чуть! Я тяну к нему руку, искренне веря в то, что он не исчезнет, и... И ничего. Рука лишь прошла сквозь белесый туман, кружащий вокруг, обволакивающий меня и тянущий куда-то за собой. Словно бы образ Сэя был лишь миражом, растаявшим, стоило только подойти ближе. Что же он хотел мне сказать? Он ведь ради этих слов звал меня? Не успел я даже подумать об этом, как яркая белая вспышка света озарила все вокруг. Даже несмотря на то, что я успел зажмуриться, этот свет ослепил меня, причиняя резкую боль глазам... А в следующее мгновение я почувствовал спиной обжигающий холод, пронизывающий до костей и какой-то шум, заглушающий собой все прочие звуки. А потом... Падение? Скорее всего так оно и есть. Я словно оказался в какой-то бесконечной пустоте и лишь ветер оглушающе звучал в ушах. И больше ничего. Это было страшно. Страх перед неизвестностью, что ждет меня там, внизу. В той пустоте, куда я падаю. Страх того, что я могу навсегда исчезнуть в ней, так и не увидев свет, так и оставив тех, кто ждет меня наверху. Казалось, что внизу меня ждет лишь мрачное ничто. Что же еще может ожидать того, кто упал на самое дно темной бездны? Если у нее вообще имеется это самое дно. Хотелось открыть глаза, но никак не получалось. Я попытался пошевелиться, но опять бестолку. Словно тело было накачено свинцом. А потом резкая вспышка боли прошила мое тело. В голове быстро пронеслась мысль о том, что бездна была не бесконечна, как я думал. Она имела вполне себе реальный конец. С какой же высоты я упал? А боль была тоже вполне себе реальной и агрессивной. Она смачно, словно голодный зверь, вгрызалась в мое тело, и с каждой мыслью о ней или о том, чтобы пошевелиться, она начинала с удвоенной силой рвать острыми клыками плоть. Почему? Почему я все еще в сознании? Я довольно долго падал. Высота была не малая, а после такого не выживают. Тогда почему? Не знаю. Боль не давала думать, но она казалась какой-то приглушенной, словно я не ощущал ее в полной мере. Это к лучшему, ведь если бы я не ощутил ее в полной мере, быть может, вообще бы не очнулся. Возможно это из-за того, что я не могу контролировать свое тело? Такое чувство, что оно не совсем мое. Я вообще не мог его почувствовать. Никаких ощущений, кроме холода и боли. Словно я был гостем в этом теле, призванным лишь наблюдать. Можно было бы подумать, что я не в реальном мире, а все еще в разуме Аобы, но, хоть и чуть приглушенная, боль, растекающаяся огнем по телу, оглушительный шум, от которого, казалось, содрогались небеса, грозящие обвалиться, а еще резкие запахи, витавшие вокруг, заставляли меня убедиться в том, что это реальность. Пусть сейчас она и казалась жуткой и невозможной. С оглушающим грохотом что-то упало, разбиваясь на множество обломков, один из которых навалился прямо на меня, не давая дышать, вдавливая в землю и ломая кости, желая похоронить под собой. Агония, словно огнем оплетала мое тело, прожигая до костей, впивалась раскаленными щипцами в разум, причиняя невыносимые муки. И это я ощущаю боль не в полной мере? Смешно. Но надо выбираться, несмотря на то, что это кажется невозможным. Надо, иначе смерть... Но как? Все попытки пошевелиться заканчивались провалом, а испытываемые мной страдания не давали сосредоточиться. Даже от мысли о том, чтобы выбраться, беспощадный огонь боли жег сильнее. Позвать на помощь? Опять безрезультатно. Я не мог издать ни звука, как бы ни пытался. Неужели это конец?.. Я обещал Аобе, что вернусь, что не оставлю его, так что же... Воспоминания о нем, словно ножом прошлись по моему сердцу, причиняя страдания еще большие, чем физические, что, казалось бы, было невозможно. Хотелось выть. Но каким бы ни было мое желание, я ничего не смогу сделать... Ничего. Мысли ускользали, терялись, перескакивали одна на другую и рассеивались, словно тот туман, который окружал меня в том месте, наполненным белым светом, куда меня позвал Сэй. Очередная мысль алой нитью прочертила тьму. Самая яркая... Она была подобно пламени свечи, которое становилось ярче обычного, как раз перед тем, как потухнуть. Будто прощаясь и даруя свой последний дар - свет. А после того, как он исчез, осталась лишь всепоглощающая темнота, не дающая выбраться наружу. Тьма, затягивающая все глубже, шепчущая, что лучше остаться у нее в плену, ведь только тут можно найти покой. Только тут можно не беспокоиться о жизни. Только тут все проблемы не имеют смысла. И под ее мягкий зов действительно хотелось остаться там навсегда, стать ее частью и ни о чем не думать. Казалось, все, что я когда-либо знал терялось, забывалось или, быть может, растворялось в этом потоке голосов. Я не знал ничего. Не помнил ничего. Не представлял из себя ничего. Еще чуть-чуть, чуть глубже, и тогда я смогу раствориться в этой темноте... «Рен», - пронеслось у меня в голове. Чей-то такой знакомый, такой родной и любимый голос, вырывающий меня из пучины темноты. «Рен!» - вновь, уже более обеспокоенно, пронеслось в голове. Аоба! Осознание того, что это именно он меня зовет, рывком вырвало из мрака, а голоса оттуда лишь раздосадованно прошипели напоследок, обещая вернуться. Аоба! Он зовет меня! Я должен открыть глаза, я должен ответить ему, сказать, что все хорошо, чтобы он не волновался. «Не может быть... Рен!» - вновь отчаянный крик пронесся у меня в голове. Да что это такое?! Почему я не могу подняться?! Че-ерт! Аоба!! Я пытаюсь закричать, вложить в этот крик всю свою душу, всю силу, жалкие остатки которой у меня еще остались, но не выходит. Не выходит! Неужели он думает, что я мертв? Но это не так! Это же не может быть правдой, ведь я в сознании. Я чувствую боль, эмоции, даже запахи. Все это доказывает то, что я жив! «Рен...» - пронесся в голове тихий всхлип. Перед глазами сразу предстал вид Аобы, по щекам которого текут слезы, а в глазах отражается бескрайнее море горя и отчаянья, - «Ты же обещал, что не покинешь меня, ты обещал остаться со мной. Так почему ты исчез?..» Он плачет и испытывает такие муки из-за меня! Я не хотел тебя оставлять... Почему так вышло? Почему?! Гнев и отчаянье переполняют меня, темным вихрем закручиваясь в душе, уничтожая меня изнутри и сея хаос. Как вышло, что я не с ним? Почему у меня такое чувство, будто он сейчас не рядом со мной, а где-то далеко? Тогда почему он считает, что я мертв? Нет, не так. Он ведь сказал «исчез». Как это понимать? Столько вопросов. И каждый причинял невыносимые муки, рвущие мою душу на части. Думать обо всем этом, задавать вопросы и искать на них ответы - это все равно, что ковыряться ножом в свежей и очень болезненной ране. Как же хотелось сорваться с места, чтобы как можно скорее оказаться рядом с Аобой, сказать, что я жив, что я никуда не исчез, чтобы он не лил из-за меня слезы. Обнять его, в привычном успокаивающем жесте соприкоснуться лбами, поцеловать его и никогда не отпускать. Меня словно магнитом тянуло к нему, и факт того, что мы сейчас не вместе казался невозможным. Потому что мы никогда не расставались. Никогда. Я уже сбился со счету жалких попыток подняться, не обращая внимания на боль. Сколько раз я выкрикивал его имя в надежде достучаться до него? Ведь если я слышу его голос, то, быть может, он сможет услышать мой? Ведь я был частью его сознания. Из-за меня! Я причина этого! Я дал слово, что больше не сделаю ему больно! И сейчас я нарушаю свое обещание, пусть и ненамеренно. Это ничего не меняет, если Аоба страдает. Неужели все это произошло из-за того, что я пошел за Сэем? Я уверен, что он не хотел такого исхода. Он добивался чего-то другого, но чего? А если предположить, что сейчас Аоба держит на руках пса-Помощника? Тогда получается, я... Внезапная догадка была подобна разряду тока. Но это невозможно! Неужели я оказался в теле Сэя? С другой стороны, это объясняет почему я не могу двигаться. Объясняет и то, что я не чувствую свое тело. Точнее, не совсем мое. Сэй и Аоба близнецы, две части одного целого, просто пришедшие в этот мир в двух телах, пусть и соединенных между собой. А если я часть сознания Аобы, то мысль о том, что я оказался в теле Сэя переставала быть такой уж и нереальной. Множество мыслей и вопросов по этому поводу вихрем пронеслись у меня в голове, путаясь друг с другом, с трудом, жалкими обрывками укладываясь в неполную картину. Но все-таки, что же делать?! Нельзя же все оставить именно так! Если останусь тут, то точно умру. Если бы можно было подать какой-нибудь знак, если бы кто-нибудь из Помощников, или Бени, или Тори, облетел окрестности, то они бы заметили меня. Но зачем им это делать, когда Сэй исчез, до Вируса и Трипа им дела нет, да и они точно уже сбежали, а тело пса-Помощника у Аобы на руках? Я уверен, что Коуджаку, Клиа, Нойз и Минк сейчас рядом с ним, так что никого искать не надо. Поэтому от них не стоит ожидать спасения. А если не от друзей, то от кого? Значит, конец... Голос Аобы становился все тише, а боль в его душе все сильнее. А меня снова затягивало в тот непроглядный мрак. Так же, как и в прошлый раз. Только теперь я смог «зацепиться» и не упасть глубоко. Аоба. Он самое важное и дорогое, что есть в моей жизни. Я живу ради него. Поэтому я не могу сдаться. Это причинит ему еще больше страданий. Ведь я дал слово всегда быть рядом с ним! И я исполню свое обещание несмотря ни на что. Именно это помогает мне сейчас не упасть в ту темную бездну, на самое дно кошмаров. Именно это помогает держаться... А тьма все сгущала краски, подбираясь все ближе и ближе, но в этот раз она не смогла внушить желания стать ее частью. Не смогла затянуть к себе на дно. Она просто укрыла меня, словно покрывалом, заставляя уснуть... - Хэй, он жив? - раздался совсем рядом чей-то голос. От него я рывком смог сбросить «сон», врываясь в «реальность». - Похоже, да. Но без сознания, - ответил ему второй. До боли знакомые голоса... - Что с ним делать будем? Тоэ он теперь без надобности. Ему теперь точно ничего уже не пригодится, - ответил первый. - Аоба-сан очень расстроится если мы его не спасем. - И что? Мы уже потеряли его доверие. Да и Аоба не знает, что он жив. - Интересно, как он вообще смог выжить после такого падения? После этого вопроса воцарилось напряженное молчание. Казалось, оба сейчас серьезно задумались над этим вопросом. Эти голоса, манера речи... Это точно они, проклятые фанаты Аобы. Вирус и Трип. Эти двое столько лет морочили ему голову! Использовали его, прикидывались друзьями! Из-за этого хотелось разорвать этих двоих в клочья. Но, не смотря на это, они и помогали. Пусть и ради своих принципов, но ведь польза от них была. Но какой ценой! Как же теперь к ним относиться? На чьей они стороне? Наверное, лишь на своей. Скорее всего, им нет дела до Тоэ или кого-то еще. Они делают лишь то, что кажется им выгодным или забавным. Мне не понять их. Но, несмотря на все это, сейчас эти двое мой единственный шанс на спасение. Если я в теле Сэя, то есть вероятность того, что они смогут меня вытащить, думая, что я это он. Если они сочтут, что от Сэя еще будет польза, то они, скорее всего, спасут его. Точнее, уже меня... Надо надеяться на это. - Действительно. Интересно, сможет ли он выкарабкаться? - протянул Трип. - Это будет довольно занимательно. Думаю плюсов в этом деле больше, чем минусов. Почему бы, собственно, и не дотащить его до больницы? А дальше будь, что будет. Если он выживет, то это будет больше чем чудо. Если нет, значит эксперимент провалился. Это довольно познавательно. - Сам факт того, что он еще жив после такого падения уже можно считать чудом. Тут ты прав. Нельзя упускать такой уникальный случай. - Ну тогда стоит его поскорее вытащить. А то Сэй-сан действительно может умереть, - вздохнул Вирус. Трип пнул ногой ближайший камень и, подозвав несколько человек из «Морфия», начал раздавать указания. А когда завал, наконец, разгребли, было такое чувство, что с меня убрали гору. Хотя примерно так все и было. Стало чуть легче, хотя в моем состоянии это и не сыграло большой роли. Еще пару раз я проваливался в состояние «сна» и выныривал из него. Судя по последнему разговору до больницы оставалось всего ничего. Еще несколько раз я слышал голос Аобы, но он был настолько тихий, что я с трудом разбирал слова, будто бы через какую-то толстую стену, заглушающую звуки. Но от одного звучания его печального голоса становилось еще тяжелей. Голоса смолкли, а меня, сопровождая редкими вспышками боли, снова накрыла темнота... *** Сколько прошло времени с момента попадания в эту тьму? Не помню. Все в голове смешивалось, терялось и путалось. Вновь, будто бы этот хаос в голове не прекращался ни на минуту. Где я? Что со мной? Почему я все еще не могу пошевелиться? Я... Я уже ничего не знаю. С одной стороны, столько всего произошло, но с другой это совсем мало за ту вечность, что я нахожусь во мраке. Я уже не чувствовал физической боли, не чувствовал уже практически ничего. Время казалось чем-то вязким и бесконечным, заставляя забыть о том, что оно на самом деле скоротечно. Для меня его не существовало, и от этого я сходил с ума, действительно считая, что прошла вечность. Я был уверен в этом, затерявшись во мраке, пока вновь не услышал его голос. Аоба. Он напомнил мне, что я еще жив. Благодаря ему я понял, что времени прошло не так много, как казалось. А вместе с этим, пришло осознание самого себя. Я не должен сдаваться. Ради него, ради того, чтобы когда я вернусь, его лицо озарила улыбка. Не хочу, чтобы он и дальше испытывал боль из-за меня. Аоба, если бы ты только смог услышать мой голос... Ты все также печален, все еще тоскуешь обо мне. Льешь свои слезы, оплакивая меня. И, судя по всему, никто из твоих друзей и знакомых так и не смог ничем помочь тебе. Ни Таэ-сан, ни Коджаку, ни Клиа, ни кто-либо другой, кто знал меня и хотел поддержать тебя в трудное время. И тем более не могли помочь те, кто не понимал, что случилось в Платиновой Тюрьме. Эта душевная рана еще слишком свежа, чтобы так просто забыть о ней и отдаться на волю времени. Я и не думал, что так дорог для тебя, ведь я был всего лишь псом-Помощником. Разве можно полюбить часть своего собственного сознания, пусть и ставшей отдельной личностью, и жившей столько лет в теле собаки? Конечно же я думал, что нельзя. И все же... Все же я любил тебя все это время, зная, что об ответном чувстве мне даже мечтать не стоит, ведь это невозможно. Пусть внутри душу рвет на части от этого, я запер эту боль глубоко внутри себя на тяжелый замок. Ведь эти чувства мешали выполнению самой главной цели моего существования. Защите и поддержание баланса в твоем разуме. А уже позже, после инцидента в "Райм", защита от твоей второй личности, а также, еще и выполнению стандартных функций Помощника. И для того, чтобы справится со всем этим было необходимо забыть обо всех своих чувствах к тебе. Я благодарен за то, что Вирус и Трип стерли нам память. Так было лучше для нас обоих. Пусть мои чувства к тебе и просачивались через ту преграду, что я поставил, я никак не мог разобраться в них. Забыл. Не понимал. А они с каждым днем пробивались сквозь нее, разрушая, выпуская на волю все больше чувств. Пусть понемногу, но все же. Вирус, который я подцепил в "Райм" просто разом снес тот барьер, а все то, что я решил спрятать глубоко внутри себя, мощной всепоглощающей волной сносило все мои принципы, а так же суть моего существования, накрывая с головой, заставляя захлебнуться новыми ощущениями и старыми воспоминаниями. Тогда я растерялся. Не знал, как мне поступить. Я считал, что мои чувства к тебе были ошибкой. Их не должно быть! Тогда я даже думал, что лучше бы было, чтобы ты меня возненавидел. Так было бы проще. Тогда бы я смог уйти и никогда не возвращаться, пусть это и было бы больно. Но зато так похоже на настоящую смерть... Но оказалось все намного сложнее. Ты принял меня. Не отверг, простил за глупость и ответил на мои чувства к тебе, что казалось невозможным. Я бы подумал, что это шутка, будь это где-либо еще, но только не в своем сознании. Ты так доказывал мне то, что я нужен тебе. Но мне не верилось в это. Всегда считая, что это невозможно, вдруг получить такой ответ... Он перевернул с ног на голову весь мой внутренний мир, разрушая его, но зато, создавая на его руинах новый. Твоя улыбка, голос, чувства, с которыми ты все это говорил, заставили меня поверить. Ты построил для меня уже новый мир, где я не буду одинок, где мне больше нечего скрывать, где сбылась моя единственная и самая заветная мечта. Это Мир мечты. Прости меня, Аоба. За мою глупость, за то, что усомнился тогда в тебе. Просто я и мечтать не смел о таком. Поэтому, зная, что ты меня ждешь, я вернусь. Не плачь, Аоба, не плачь, слышишь. Пока ты меня ждешь, пока мне есть к кому вернуться, я буду бороться. И я вернусь, обещаю. Ты только жди, прошу тебя. Дождись меня. А если нет... Если вдруг я все-таки не смогу вырваться из этой тьмы и умру, то прошу, не печалься. Ты сейчас думаешь, что я мертв. Но на самом деле это не так. Пусть, быть может, это временно. Если я умру по-настоящему, то тебе доложат, скорее всего, о смерти Сэя. А с тем, что он покинул этот мир, ты уже смирился. Поэтому, Аоба, если вдруг такое случится, забудь обо мне. Время лечит. Ты полюбишь еще кого-нибудь... Перед глазами предстало его лицо, в обрамлении развивающихся голубых волос, сияющих в свете заходящего солнца, расплавленным золотом, будто бы невидимая глазу корона, излучающая теплый свет, согревающий душу. Это воспоминание будто было ответом на мой безмолвный монолог. Воспоминания о том миге, когда я смог прикоснуться к тебе, когда ты принял мои чувства, навсегда останутся в моем сердце как самые ценные сокровища, разгоняющие светом заходящего солнца тьму, а шумом волн, дарующие покой. Ты смотришь на меня с тоской и нежностью, не желая расставаться. По твоим щекам текут горькие слезы, но ты не обращаешь на них внимания и тихо, срывающимся от слез голосом, говоришь, обнимая меня: «Я слишком жадный. То что мы вместе уже настоящее счастье... Но... Но...» - ты всхлипываешь и еще крепче обнимаешь меня. - «Я люблю тебя, Рен. И всегда буду любить». Это было самое счастливое мгновение, хотя и настолько же печальное. Но в тот момент я знал, что это действительно так. И так будет всегда... Я слышал удивленные возгласы врачей. Слышал не менее удивленные и озадаченные голоса Вируса и Трипа. Слышал также и то, что меня собираются перевезти заграницу на лечение. Меня не волновало на какие деньги. Я думал лишь о том, чтобы они поскорее закончили мое лечение и привезли меня обратно в Мидориджиму! Голос Аобы, который я слышал недавно, вернул мне чувства. Нельзя просто плыть по течению. Нельзя сдаваться и говорить «я не вырвусь из этой тьмы» и «время лечит». Нельзя! Я понятия не имею почему я слышал столько удивленных возгласов в последнее время. Это совсем не важно. Главное - вновь не попасть в плен кошмаров. Пусть это эгоистично, но после того, как я представил, что Аоба полюбит кого-то другого, я решил, что ни за что и никогда не отдам его никому. Аоба только мой, как бы эгоистично это не звучало. Я не уступлю свою любовь никому. Надо просто ждать. Ждать того момента, когда я смогу пошевелиться. И тогда я, несмотря ни на что, не важно как, но доползу до него. Надо просто еще немного подождать. Быть может, это проверка для нас, наших чувств. Или, возможно, проверка для меня? Достоин ли я быть рядом с Аобой, как человек? Или это плата за то короткое счастье, что мы испытали тогда, когда признались друг другу в своих чувствах? Не знаю. Но что бы это ни было, я должен через это пройти. Рано или поздно найдется место свету. Надо лишь просто ждать... Время. Я думал, что смогу ему противостоять, однако, это не так. Еще никто не смог победить время. Сильнее него нет ничего. Оно уничтожает все кругом. Будь то, кажущимися такими вечными и великими, горы, или крепкий металл, власть и эпоху, а также жизнь. Рано или поздно оно уничтожит все. Я пытался ему сопротивляться и пытаюсь до сих пор. Однако с каждым днем становилось все тяжелее держаться «на плаву», в реальности. Все чаще я попадал в состояние «сна», в плен кошмаров, которые насылали на меня самые страшные видения, от которых я не мог сбежать, которые заставляли пошатнуться мою уверенность в себе и в то, что рано или поздно все должно быть хорошо. С каждым разом все сильнее и сильнее, я просто не мог противиться им... Да, я был в сознании. Да, я слышал голоса. В последнее время только иностранную речь. Видимо, меня все-таки вывезли в другую страну. Я не вслушивался в то, что они говорят. Мне было все равно. Я давно не слышал голос Аобы. И быть может уже никогда не услышу. И от мысли об этом становилось невыносимо больно. Боль, словно косяк голодных пираний вгрызалась прямо в сердце, разрывая его на множество маленьких кусочков, не давая покоя ни на минуту. Даже от самой маленькой мысли об Аобе становилось еще хуже и, пираньи с удвоенной силой начинали терзать меня. Но, несмотря на это, мне хотелось знать, как он там. Что чувствует, что делает, что думает. Для меня это важно, также как и раньше. Больше меня ничего не волнует. А еще стали приходить кошмары, после каждого падения в "сон". Используя слабые места моего сознания, они приходили, словно палачи для свершения казни. И с ними не всегда удавалось бороться или сбежать. Ведь они атаковали самые слабые части сознания. Используя против меня самое дорогое. Уничтожая его или делая врагом. А после "пробуждения" оставались лишь странная апатия и мрачное ничто, сопровождаемые тихими голосами, доносящимися до меня из реальности словно сквозь толщу воды. А потом снова приходили кошмары. И так постоянно. Сколько же это длилось? Вереница тьмы и боли. Каждый день такой же, как предыдущий. Я уже потерял им счет. Казалось, что специально для меня неумолимый бег времени замедлили, чтобы как можно дольше подвергать меня этой пытке. И казалось, что эта пытка длиною в жизнь. Я словно видел перед глазами песочные часы, где каждая песчинка падала со скоростью улитки. Это казалось насмешкой высших сил. После всего, что мы с Аобой пережили... Да, только насмешкой это и назовешь. * * * Сколько бы все это не продолжалось, но я стал замечать, пусть и не сразу, как что-то менялось. Проходило странное онемение во всем теле и я стал его наконец чувствовать, но все также не мог пошевелиться. Только в этот раз это было из-за того, что у меня совсем не было сил. Ведь мое, точнее Сэя, тело все время находилось в коматозном состоянии, судя по рассказам врачей. Меня перевезли обратно на Мидориджиму, чему я был несказанно рад. Родная речь намного лучше чужой и такой непонятной. Несколько раз приходили Вирус и Трип, которые, удивленно присвистнув, говорили, что не зря спасли меня, что эксперимент более чем удался, и они не ждали такого результата. Врачи тоже были удивлены. Судя по всему, тело изменилось внешне. Причем не в ту сторону, в которую все ожидали. Страшно представить какие изменения его постигли. Ну не выросли же у меня собачьи уши, в самом деле? Судя по всему, я шел на поправку. Однако меня беспокоило только одно. Почему ничего не сообщили Аобе? Неужели главы «Морфия» решили оставить меня себе, ради тех же самых экспериментов? Это было бы в их стиле. Но они словно чего-то ждут. Я не могу даже предположить о чем они думают. Чужая душа - потемки, но вот их души намного темнее. Эти двое совершенно непредсказуемы. Поэтому понять, что они задумали не представлялось возможным. Таких людей надо остерегаться. Или помогут, или вонзят нож в спину особо доверчивым. Правда, с нами произошло именно так. И вот уж от кого мы с Аобой не ожидали такого поступка, так это от них, ведь они всегда были рядом, как оказалось, для своей выгоды. Но пусть все это останется на их совести, которой, как мне кажется, у них нет. Вскоре я уже мог немного шевелиться. Врачи говорили, что это большой прогресс и мало кто может похвастаться таким хорошим положением дел после комы. Совсем скоро с меня снимут бинты. Казалось, после того, как я смог ощутить свое тело, я окончательно вернулся в реальность. Я вновь смог почувствовать себя живым. Однако пусть даже и с тем, что я вновь чувствую реальность, с тем, что тьма почти прошла, наполняясь красками, время все равно тянулось. Все из-за ожидания. Чуда? Быть может. Приход Аобы был бы подобен чуду. Однако наконец, несмотря на все старания времени замедлить свой ход, настал тот день, когда с меня должны были снять эти бинты. Для меня этот день означал полное возвращение к реальности. Начало новой жизни. Врачи куда-то ушли и, что очень странно, их давно не было. Внезапно раздался стук в дверь, от которого я вздрогнул. Слишком неожиданно. Дверь со скрипом приоткрылась, и в палату, легким шагом, постукивая небольшими каблучками по выложенному плиткой полу, зашла медсестра. Движение воздуха принесло легкий сладковатый запах женских духов, от которого неприятно засвербило в носу, когда она оказалась рядом. - Сэй-сан! Настало время снять бинты. Кстати, к Вам посетитель, - произнесла она жизнерадостным голосом, и я, пусть и не видел, но почувствовал, что она улыбнулась. Стоп. Она сказала «посетитель»? Кто это может быть? Неужели снова Вирус и Трип? Если так, то я бы очень не хотел их видеть. Если что-то произойдет, то я не смогу оказать им достойного сопротивления. Быть может, стоит подождать с бинтами? Но было уже поздно. Девушка что-то говорила, снимая повязки, но я не слушал ее. Вскоре она закончила работу и, что-то проговорив, вышла. Я слышал удаляющийся стук каблучков и тяжелые, неуверенные шаги посетителя, подходящего ближе. Чувствовалось, как он был напряжен. Словно натянутая струна, готовая в любой момент лопнуть. - Сэй? - неуверенно позвал он и я вздрогнул от неожиданности. Уже во второй раз. Странное чувство охватило мое душу, сжимая ее в тиски, а сердце стало биться намного быстрее, готовое вот-вот вырваться из груди. Я просто не мог в это поверить! Этот голос я бы узнал из тысячи! Аоба! И как я сразу не понял? В первое мгновение я подумал, что его голос звучал в моей голове, но это была реальность. Я чувствовал его совсем рядом. Такое знакомое, родное чувство, дарующее покой моей душе, будто я наконец обрел то, без чего сама моя суть казалась неполной. Однако так все и было. Я часть его души и сознания. Мы одно целое. Наши чувства глубже, чем у кого бы то ни было... Неужели моим кошмарам пришел конец? Неужели я смогу снова увидеть его, коснуться его, почувствовать, уже как человек? Это казалось невозможным, нереальным. Это точно не сон? Столько времени терзаясь кошмарами и мыслями о том, что я больше не смогу быть рядом с ним, я мечтал лишь о том, чтобы только увидеть его. Хотя бы мельком. Я жил лишь воспоминаниями о том, как я в первый и последний раз смог прикоснуться к нему, как человек, на том пляже в его сознании. Эти воспоминания помогали разогнать тьму. Раз за разом переживая эти воспоминания, грозясь остаться в прошлом, я думал лишь о том, чтобы дотронуться до него в реальности. Обнять, вдыхая его запах, слышать его голос и никогда не отпускать. Я с усилием открываю глаза и с трудом подавляю в себе желания закрыть их вновь. Яркий свет ослепил их, причиняя боль, но сейчас это не важно. Я увидел как удивленно вытянулось лицо Аобы, как на его глазах заблестели слезы. Что такое? Он склоняется ближе ко мне, словно желая рассмотреть по-лучше, будто не веря в то, что он видит. Его волосы щекочут мне нос, а на лице проскальзывает тень узнавания. Я глубже вздохнул, ощущая такой знакомый, родной запах... Сердце сходит с ума, голова кружится от переполняющих эмоций. Не могу подавить желание дотронуться до него. Не могу удержаться... Он так близко. Я, собрав все свои силы, совсем чуть-чуть приподнимаюсь и слизываю его слезы, как всегда это делал, будучи собакой. Старая привычка. Но благодаря ей на лице Аобы отразилась столько теплых чувств, что я даже временно перестал дышать, пытаясь справиться с очередной волной нахлынувших эмоций, грозящих унести далеко-далеко и снова вывести меня из реальности. Ты понял кто перед тобой, верно? Будто бы в ответ на мой невысказанный вопрос, он наклоняется ко мне еще ближе и касается своим лбом моего. Как мы всегда делали. Как всегда будем делать. Слезы счастья текут по его щекам, и он нежно, дрожащей от переполняющих чувств рукой гладит меня по голове, словно не веря в то, что все происходящее реальность. Мне тоже не верится. Мы снова вместе. - Аоба... - с огромным усилием, хрипло и еле слышно произнес я. Не верю, что это мой голос. Это первые мои слова за... За сколько дней? Сколько на самом деле прошло времени? Я отвык от него. Никогда не думал, что говорить может быть так тяжело. Аоба прижимается ко мне еще сильнее и с очередным всхлипом, счастливо шепчет мне: - С возвращением... И от этих слов в душе разлилось такое тепло и блаженство, что захотелось в нем раствориться. И именно сейчас возникло желание, чтобы время замедлило свой бег, только теперь во благо. Чтобы как можно дольше ощущать его тепло, его дыхание и драгоценные слезы счастья на своей коже, и слушать тихий, счастливый шепот. Я наконец почувствовал, что вернулся домой, что я не один, что меня ждали. Это мое место в жизни, рядом с Аобой. Иначе и быть не может. И так будет всегда. Я больше не отпущу его, а он меня. Пусть сейчас мы не в сознании Аобы, но сейчас я чувствовал, так же, как и тогда, что мы испытываем одинаковые чувства, заставляя друг друга поверить в реальность происходящего. Отныне все должно быть хорошо. Кошмар закончился, уступая место свету, который так долго пытался прорваться сквозь мрак...