Под одним одеялом

- Как насчет прогулки по пляжу? – спросил меня внезапно Ниджимура, когда дверь раздевалки отрезала нас от парней, продолжавших играть в баскетбол, но уже без экс-капитана. С чего вдруг подобный вопрос в столь неподходящих условиях? Я, конечно, понимаю, что он травмировался на тренировке, но он повредил лодыжку, а не голову. - Прогулки? – удивилась я, достав эластичные бинты и присаживаясь напротив парня. – По пляжу? Мне сперва показалось, что я неправильно его поняла, или у меня возникли проблемы со слухом, но вдруг парень утвердительно кивнул. - Чему ты удивляешься? У нас была напряженная неделя. В выходной можно отдохнуть. И душой, и телом. – Он искусно выгнул бровь, давая мне понять, как именно он собирается отдыхать. - Ты только представь, - продолжал журчать его голос, - песчаный берег, усеянный ракушками и мелкой галькой, медленно скользящие волны, лучи заката над водой, ленивые крики чаек и теплый бриз. Представила? И среди всей этой великолепной красоты лишь мы с тобой. Ниджимура наклонился ко мне так низко, что я без труда ловила его горячее дыхание. Он поцеловал меня в висок, переместился к мочке уха, нашептывая нежные слова: - Мы будем идти вдоль линии прибоя, близко-близко друг к другу, соприкасаясь плечами, и я буду держать твою руку в своей. Ну, знаешь, как все делают. - Что? Гулять, держась за руки? – я отшатнулась от искусителя. – Типа как влюбленные парочки? - Что значит «как»? Мы и есть влюбленная парочка! - Ты точно не головой ушибся? Мне отчего-то кажется, что ты что-то напутал. Конфетно-букетный период мы с тобой как-то пропустили. Так что оставим романтику для целомудренных пар. - Ну, тогда завтра в шесть у меня? - Да. Звук отпираемой двери заставил нас отшатнуться друг от друга, и я сделала вид, что растираю Шузо поврежденную ногу. В проеме появился силуэт, и свет упал на малиново-красные волосы. - Раздевалка для спортсменов, - сказал Акаши, нахмурившись. – А не для приватных разговоров. - Конечно, Сей-кун, мы закончили. – Я закрепила на лодыжке парня эластичный бинт и поднялась на ноги. Стоило мне выйти, как за дверью рыкнул голос Ниджимуры: - Ты, как всегда, не вовремя, Акаши! - Тебе больше негде с девушками общаться? Акаши старался сохранить самообладание, но по его голосу было понятно, что он едва сдерживается. Он не терпел соперников, и я искренне начинала переживать за экс-капитана. - Не многие из них, видишь ли, соглашаются идти ко мне домой на первом свидании. - Может, тебе просто стоит переключить внимание с малолеток на девушек твоего возраста? Расслышать ответ мне помешали вопли Кисе, который торопился вслед за Аомине. На ходу они стягивали с потных тел насквозь промокшие майки, и я невольно залюбовалась красотой их торсов. Их физическое развитие явно опережало развитие сверстников. Я поспешила отвернуться, делая вид, что собираю пустую тару из-под воды. Парни прошли мимо, не обратив на меня и малейшего внимания. Спустя минуту неразборчивого ворчания, до меня донесся истошный крик: - Что?! Момои-ччи встречается с Ниджимура-ччи? - Вопи потише, полоумный, - гаркнул Аомине, после чего раздался звук доброй затрещины: если Кисе не убит, то наверняка покалечен. – Она же под дверью! - И что тут такого? - Идиота кусок, - добавил Шузо Часть сказанных слов утонула в общем гоготе, но, когда он стих, мне удалось расслышать голос Аомине. - И все-таки мне бы очень хотелось узнать, - сказал он, - как ты умудрился Сацки подцепить? Она же, вроде, от Куроко без ума. - Девушки - натуры сомневающиеся. Никогда точно не знают, чего они на самом деле хотят. Дашь им время подумать - будут думать до самой смерти, -пояснил Ниджимура тоном эксперта в вопросах женской психологии. - Так что решения должен принимать парень. Понравилась девушка - подходишь и говоришь ей: "Ты моя"! И у нее просто не остается выбора. - Не всегда и не со всеми это работает, - не согласился с ним Акаши. - С Момои сработало. Я заскрежетала зубами. Сплетники! Второй день у меня из головы не выходит разговор парней. Кажется, все мы стали взрослее за последний год. Приобрели некий опыт, вместе с тем утратив что-то не менее ценное. Мы уже не так откровенны друг с другом и обзавелись индивидуальными интересами. Как же это удручает. Вот так и заканчивается детство? Чувством непомерной утраты. Мой взгляд вновь пробежал по отражению в зеркале. Нельзя так - с таким настроением на свидания не ходят. - Мама, я ушла! – крикнула вглубь небольшого дома. – Сегодня меня не жди – останусь у Майю. - Ох, как же совестно перед ее родителями, - запричитала мама едва слышно, но я слышала это так часто, что уже успела запомнить, что и когда она говорит. – Надо будет позвонить, извиниться за доставленные неудобства. Моя душа свернулась и шустрой мышью юркнула куда-то в пятки. Чего доброго, она и впрямь удумает позвонить. И ладно, если Майю: та меня прикроет, чего-нибудь придумает и нагородит с три короба. А если мамашке ее? Та ведь дурная совсем! - Не переживай ты так, мам. Я сама передам ей извинения от твоего имени. Кажется, мои обещания ее немного успокоили, и мама вернулась к своим рутинным делам. Вздохнув с облегчением, я обулась и вышла. День спешно отступал, забирая с собой липкую жару и душный тяжелый воздух. Вечер обещал живописные сумерки, убеждая меня в том, что предложение Шузо не было лишено смысла. С меня не убудет, если мы внесем в наши отношения немного романтики. Даже если кто-то увидит нас вместе, ничего страшного не произойдет. Я уже раскрыла сумочку и пару раз обшарила ее на предмет обнаружения в ней сотового телефона, но мобильник упорно не хотел попадать в ладонь. У бордюра притормозил автомобиль, и я отошла чтобы не мешать пассажирам выйти. Однако, когда отворилась дверца, никто оттуда не вышел. Напротив – пара загребущих рук бесцеремонно затащила меня внутрь. От полученного шока, я даже подзабыла все навыки самообороны, и что в таких случаях требуется кричать, зовя на помощь. - Что? Страшно? - шепнул на ухо знакомый голос, и я поняла, чьи руки так сильно стискивают меня. - Акаши-кун! - Рано радуешься. Мы еще не приехали! - Не приехали? Куда? - постепенно мне удалось освободиться от объятий одноклассника. - Никуда не приехали! Еще с места не тронулись. Савада, гони! Через зеркало заднего вида водитель взглянул на молодого хозяина и кивнул. Они заранее это распланировали?! - Не спеши отказываться. Сядь поудобнее и пристегнись! Вот он, неподражаемый тон капитана "Поколения Чудес", он леденит душу. Даже если не хочешь, но противится ему не можешь. Поэтому я, как ни в чем не бывало, последовала словам Акаши. - Позвони маме, предупреди, что сегодня не вернешься. - Уже... - обреченно вздохнула я, пристегивая ремень. Всю дорогу мы молчали, я смотрела в окно и запоминала дорогу. Как будто мне могло это понадобиться. Да и к тому же было интересно, что придумал капитан и куда он меня везет. Автомобиль выехал за город и покатил по оживленной автостраде, прямо навстречу закату. По сторонам дороги вырастали леса, и ярко-рыжие лучи солнца окрашивали их в красивый золотистый цвет. Я невольно залюбовалась и не заметила, как автомобиль свернул на боковую дрогу. Теперь мы ехали в самой чаще леса, и путь показался мне однообразным. - Не зевай, почти приехали, - проговорил насмешливый голос, и я вновь посмотрела на Акаши. Перед нами выросли кованные железные ворота, и, когда мы приблизились к ним, приветственно распахнулись. Затормозив у двухэтажного особняка, автомобиль выпустил нас и укатил обратно в город. Нерешительно я огляделась по сторонам. Вокруг были разбиты непередаваемой красоты оранжереи и сады, в воздухе витали насыщенные ароматы цветов. Никогда в жизни я не видела ничего подобного! Словами не передать. - Где мы? - спросила я. - Загородный дом моего отца. - Дом? Это же целая крепость! - Пойдем погуляем. Акаши неторопливо зашагал по аллее, и я последовала за ним, чувствуя во всем этом какой-то подвох. - Это, конечно, не так романтично, как прогулка по пляжу, но, я надеюсь, тебе понравится не меньше. - От этих слов меня обдало холодом, но в тоне его голоса не было, ну, ни грамма раскаяния. - Так ты все слышал! – возмутилась я. - Это произошло случайно, - тут же парировал он, но, подумав, добавил: - Или нет. - А как хорошо притворялся-то, прикидывался безобидным ангелочком, а сам подслушивал за дверью! У тебя совесть-то есть? - Совесть? – удивился он. – Что это? Я хотела тяжело вздохнуть, а сама взвыла, перепугав затаившихся в кронах деревьев птиц. Они подхватили мой голос и принялись передразнивать друг друга, будто споря: «Это ты! Это ты!» Сев прямо на траву в своем красивом нежно-розовом платье, я поджала ноги к груди и обняла колени руками. Вот засада. Захочешь убежать –и не убежишь. До города далеко, водитель уехал. А коня своего, интересно, Сей-кун здесь держит? Верховой ездой я, правда, занималась исключительно в крова… - Момои-сан, ты переживаешь без причины. – Акаши сел рядом и взглянул на меня как удав, гипнотизируя своим взглядом. – Давай просто проведем этот выходной вместе, и завтра я отвезу тебя домой. Здесь тихо, на расстоянии двух километров в округе ни одной живой души. Никаких тренировок и расписаний матчей. Разве тебе не это нужно? И вообще я думал, тебе понравится эта идея с похищением. - Мне нравится, - нехотя призналась я. – Но ты мог хотя бы посоветоваться со мной? - Как ты себе это представляешь? – Акаши наклонился ко мне и, галантно протянув руку, улыбнулся: - Миледи, не будете ли Вы против, если я похищу Вас сегодня вечером? В 18:30, у Вашего дома. Я рассмеялась, оценив всю глупость своего предложения. Конечною. Акаши прав. Априори он прав всегда. Но почему я продолжаю сопротивляться его чарующему обаянию? Может, это мой страх оказаться зависимой от него? Эта мысль была словно признанием самой себе. Я провела по губам тыльной стороной ладони, стирая с лица улыбку, и посмотрела на Акаши уже серьезно. - А что, если кто-то узнает, что этот вечер мы провели вместе? - Никто ничего не узнает, - заверил он. – А даже если узнают, что это изменит? Кому какое дело, где мы были и что делали. Если, конечно, это не мешает учебе и соревнованиям. И, если честно, меня уже начинает раздражать этот образ нерешительной девушки. Избавься от него. Акаши так и стоял, согнувшись надо мной, с протянутой в мою сторону рукой, словно приглашая меня в увлекательное путешествие. Но кое-что изменилось в его взгляде: парень не просто выглядел раздраженным, а действительно терял терпение. И мне очень не хотелось проверять, насколько еще его хватит. Мне пришлось подняться с земли, оперевшись на его ладонь, и встать рядом со своим похитителем. - Пойдем, - сказал он уже спокойным тоном и отпустил мою ладонь. Как стояли плечом к плечу, так и двинулись вперед, по влажной изумрудной траве. Солнце все еще висело над горизонтом, и мы поспешили скрыться от его палящих лучей в тени. Над нашими головами сомкнулись кроны деревьев, и дальше мы уже шли вперед по чудесному саду. Куда ни глянь, повсюду густая листва – казалось, сад разросся на многие километры. И нет ни одного дерева, похожего на другое, - все разных видов, большую часть которых я даже не знаю. Они росли, не придерживаясь строгой композиции, но, тем не менее, было заметно, что за ними тщательно следят: кроны аккуратно подстрижены, стволы обработаны, чтобы спасти растения от насекомых. И дышалось здесь настолько легко, что затянувшаяся прогулка было совсем не в тягость. Парень вел меня все дальше, пока деревья не расступились, и мы вышли к ручью. В глаза сразу бросился красно-желтый клетчатый плед, застилавший траву, и пара корзин для пикника на нем. - Да ты все тут подготовил! – удивилась я, ловя себя на чувстве восхищения им. - Я вообще продуманный, не замечала? Черт возьми, я замечала! Но откуда у него неотвратимое желание меня накормить? Я совсем не была против, ведь блюда, которые он предлагал, в домашних условиях не готовят. Да и прямо сказать, стряпня моей матери изысканностью не отличалась – у нас это наследственное. Однако все время надо мной еще довлел страх испортить фигуру. Хорошо, когда калории уходят в грудь (я славилась своими пышными формами), плохо – когда съеденное колышется на боках. - Я знаю, что готовить ты не умеешь – Аомине любит порассуждать об этом на досуге – поэтому даже бутерброды сотворены руками шеф-повара. Ответом ему было мое тихое рычание, но Акаши сделал вид, что не заметил этого. - Я не голодна, - ответила резко и прошла мимо пледа к берегу реки. - Собственно, это припасы на ужин. Солнце уже близилось к закату – о каком ужине шла речь, я не поняла. Может, о завтрашнем? Но я не собираюсь оставаться здесь так долго! Хотя пора бы уже привыкнуть: до моих планов Акаши нет никакого дела. Он строит свои. Я присела на корточки у самой воды, наблюдая за тем, как течением колышет травинки и как между камней снуют мальки. - Это родниковый ручей, потому вода в нем такая прозрачная, - сказал парень, тенью нависая надо мной. Я кивнула, давая понять, что расслышала. - И он достаточно мелкий, чтобы солнце успело за день его прогреть. С этими словами парень стянул с себя футболку и бросил ее на землю рядом со мной. Его белая кожа блестела в лучах заката, как только что выпавший снег. Я подняла глаза и больше не смогла отвести их в сторону. Кто бы мог подумать, что всего год назад он был щупленьким мальчишкой, которого швырял в сторону резкий порыв ветра. Если бы не Мурасакибара, Акаши бы унесло в космос еще в прошлом апреле. И что же изменилось теперь? Когда он успел так возмужать? Оброс мышечной массой и приобрел взгляд бывалого Дон Жуана. Смотрит на меня, хитро улыбается, оголяя ровные зубы. Так и хочется ударить, чтобы наверняка обеспечить ему встречу с дантистом. И самое удивительное, что нет у меня к нему ненависти, напротив – Акаши мне очень симпатичен. Наверное, настолько, что я даже готова поступиться принципами. Фактически мы с Ниджимурой не встречаемся: я не слышала от него предложения быть его девушкой, и, разумеется, не давала на это согласия. Значит, у нас просто было несколько встреч с вполне определенной целью. Значит, я свободна для отношений с другими людьми. Но по привычке огрызнулась на Акаши: - Лучше смотри себе под ноги. - Мои ноги, без сомнения, красивы, но смотреть на тебя приятней. Он сел рядом и шутливо пихнул меня плечом. Только спрятав улыбку в ладошку, я смогла заставить себя сдержать смех. Все-таки он еще ребенок. - Да расслабься ты, я ничего не буду с тобой делать, - заверил Сейджуро, и вместо радости я ощутила привкус разочарования. К-к-к-ак так не будет? А я уже приготовилась. - Пойдем поплаваем. – Ого! Я слышу в его голосе просящие нотки. Да чур меня! - Ты не стесняйся, - говорю ему. – Ныряй! А я тут на бережке погреюсь. - Ну, как знаешь. Акаши поднялся и принялся неумело расстегивать молнию на джинсах, резко дергая собачку вниз. Не уже ли и это за него слуги делают? - Заела, - будто пытался оправдаться он. - Даже не проси тебе помочь. - И не надейся, - буркнул Акаши, пытаясь справиться с замком. Похоже, у него действительно возникли проблемы, и выглядело это просто убийственно комично. Он строил из себя пылкого юношу, опытного в соблазнении девиц, и вдруг не справился с застежкой на брюках. Теперь кряхтит, щеки наливаются румянцем, что делает их цвет почти не отличимым от цвета волос. Но короткий «вжик» в одно мгновение прекращает мое веселье. Акаши стягивает с себя джинсы и остается в одних длинных плавках. Ноги у него худые, как куриные лапки. И что в нем только может нравиться? Без слёз не взглянешь. Даже Куроко на его фоне выглядит чуть более внушительно: может, потому что ниже ростом, и его худоба не так очевидна. - Глаз оторвать не можешь? – одернул меня парень. - Аппетит нагуливаю. Смотрю на тебя – и прям чувствую голод. - По-твоему я аппетитный? – спросил он, и я обратила внимание, как зарделись его щеки. То ли я его смутила, то ли краска не успела сойти после приключения с молнией. - Скорее наоборот. Думаю то ли тебя накормить, то ли самой наесться до отвала. Взгляд Акаши стал жестче. Я мысленно выругала себя за неосторожность и опрометчивые слова. Мужское самолюбие не стоит задевать ни в коем случае, так что оправдания мне нет. Думай теперь, как взять обратно неосторожные слова. - То есть я хотела сказать… - Я уже понял, что ты хотела сказать. С Ниджимурой никто не сравнится, да? – В его словах засквозила неуверенность. Между ними с Шузо есть некое соперничество, о котором никто не знает. Возможно, даже они сами. И дело даже вовсе не во мне. Они сражаются за первенство: кто умнее, сильнее, способнее. Сложно сказать, кто был из них лучше. Однако ошеломляющий потенциал Сейджуро не оставлял сомнений. - Почему же? Ты уже гораздо талантливее его, и имеешь влияние на наших парней. Тебя слушаются даже Аомине с Мурасакибарой, а им дай только повод тренировку пропустить. Напряжение медленно отступило. Акаши, ничего мне не ответив, подошел к воде. Он прошел вдоль отмели, каждым шагом пробуждая журчание, тихое, нежное, очень приятное слуху. Остановившись, парень зачерпнул в ладонь воды и окатил меня с головы до ног. - Совсем не смешно, - укоризненно отозвалась я. - Ну и я не стенд-ап комик. Не тухни, Момои-сан, пойдем поплаваем. - Это не море, чтобы здесь плавать. Я хочу на пляж. - На пляже слишком много народу. - Народ может помешать только тому, кто решил без свидетелей убить несчастную девушку. - Почему же сразу убить? - Ну, или соблазнить. - Заметь, не я заговорил о соблазнении. Акаши рванул ко мне и цепко ухватил за щиколотки. Ему не стоило большого труда затащить меня в ручей. Прямо в одежде и хорошеньких босоножках, которые так мне нравились. Разгоряченное тело, резко погрузившееся в прохладную воду, свело судорогой. От неожиданности даже дыхание выбило, и я никак не могла сделать вздох. Вот так лежала на берегу, наполовину погруженная в воду, и беспомощно открывала рот, как рыба, выброшенная на сушу. Судя по взгляду Акаши, а-ля «повар-боец Сома», он уже обдумывал, как лучше меня приготовить, под каким соусом и с каким гарниром. Моя кожа покрылась мурашками, в губах появилось неприятное покалывание, будто застыла кровь. - Неужели замерзла? – усмехнулся надо мной парень. - Просто… это было неожиданно… - ответила я, чувствуя, что от холода у меня зуб на зуб не попадает. – Слишком детский поступок, не находишь? - Мне нравится видеть тебя беспомощной. Прости, что так беспардонно удовлетворил свое желание. Его теплые руки сомкнулись у меня на щиколотках, потирая их согревающими движениями, хотя делать это в реке особого смысла не было. Но все-таки постепенно я привыкла к смене температуры, и вода уже не казалась мне такой холодной. И все равно я мысленно продолжала поминать Сейджуро бранными словами. Может, он и неплохой парень, но где-то в некоторых извилинах его мозга запрятаны элементы жутчайшего сноба. С рождения ему привиты понятия вседозволенности. Он отметает напрочь любой упрек своей непогрешимости. Это как в старом анекдоте: «Правило 1. Акаши всегда прав. Правило 2. Если Акаши не прав, смотри Правило 1». Мир существует только для Акаши и крутится вокруг его персоны. - Ты же всегда так поступаешь. За два года, что знаю тебя, уже успела привыкнуть, - недовольно буркнула я, все еще изображая обиду. - Как же это замечательно! Тогда мне не нужно искать оправдания своим действиям. Не успел он произнести свои слова до конца, как руки, растирающие мои лодыжки, двинулись выше, мягко касаясь икр, коленей, бедер. Ни одного возражения не успело вырваться из моих губ прежде, чем их накрыло поцелуем. Ох, какими же нежными были его губы, какими осторожными были их прикосновения. Тепло разлилось по моему нёбу. На языке скопилась влага, и я сглотнула. Акаши отстранился. И я снова заметила, как румянец мазнул по его щекам, совсем как у маленького мальчика, смущенного и растерянного. Кажется, он сам не ожидал подобного. Не ожидал того, что так быстро забудет о своей тактике, следуя которой должен был меня долго завоевывать. Но, видимо, терпения у него было меньше, чем он рассчитывал. Не ожидал и того, что я ослаблю оборону, и последую его воле, послушно и безропотно. Он посмотрел на меня своими малиновыми глазами, и по коже прошла дрожь.Я поняла, в чем была истинная власть Сейджуро, почему баскетбольный клуб внимал каждому его слову: ему хотелось подчиниться.Вся эта мишура с Императорским Глазом, раздутая журналистами со слов соперников нашей команды, была не больше, чем фарс. Чтобы хоть как-то оправдать сокрушающую мощь «Тейко».Не было у Императора той реальной силы, его Глаз действовал лишь на тех, кто не был готов к борьбе. Ведь это так просто – не нужно находить себе оправданий – можно просто отдать себя в абсолютную власть Акаши Сейджуро. Он немного ослабил свою броню, показав мне себя настоящего, и тут же, чтобы скрыть неловкость, вновь прильнул к моим губам. На этот раз его поцелуй был настойчивым. А я по-прежнему молчала и не смела его оттолкнуть. Парень поднялся выше, уже подминая меня под себя, углубил поцелуй. Его язык юркнул между губ, раздвигая их, и я послушно приоткрыла рот, позволяя ему властно изучать мягкость моего нёба и рельеф десен. От его напора голова пошла кругом, но мне все равно было мало. Я подняла руки, и мои пальцы безжалостно впились ему в спину. Я щипала его, царапала, с каким-то восторгом ощущая, как его тело отвечает мне. Было приятно ощущать под ладонями напряженные мышцы, требовательно скользить по коже, прижимать его тело к себе. Акаши просто вдавил меня всю в песочный берег реки – не знаю, может быть, надеясь меня тут похоронить.Тяжесть его тела была приятна, и я старалась крепче обнять его, прижимаясь сильнее. Его колено протиснулось между моих, ненавязчиво разведя их в стороны, и вот уже он всем телом навалился на меня. Моя голова ушла под воду, через толщу которой я слышала только бешено бьющиеся сердца. Вода поглощала меня, отдаляя все звуки и прикосновения. Я не сразу поняла, что на мой затылок легла рука Акаши, и он снова приподнял меня, позволяя вздохнуть. В этом было что-то волнующее, в моей покорности, в том, что сейчас я завишу от него. В этих надежных руках, что поддерживали меня над водой. Сколько же в них заботы и нежности. И пугающе-малиновые глаза Акаши смотрят на меня с такой теплотой. - Привет, - шепнули его губы. - Привет, - ответила я с улыбкой. – Видимо, мои опасения были не напрасными. - Насчет убийства или соблазнения? - Очевидно, и того, и другого. - Придется сделать все, чтобы ты не пожалела об этом. - Кажется, я уже жалею. - Придется стараться лучше. – И с этими словами он забрался шустрыми руками мне под платье и стянул трусики. Как же быстро! Видимо, прелюдии – не его конек. Конечно, я могла сколько угодно высмеивать неумелые попытки Акаши казаться опытным любовником, но когда его пальцы коснулись нежной плоти между моих ног, шутить совсем расхотелось. Каким-то невероятным образом – и я сама не находила этому объяснения – за доли секунды меня охватила страсть. Неконтролируемая, бурная. Затопила меня полностью, наполняя пульсирующей болью пальцы, губы, чресла. Он еще не принялся ласкать меня, а мне уже захотелось истошно вопить, чтобы он поскорее вошел в мое тело. Стараясь перехватить инициативу, я рванула вперед, целясь Акаши в губы. Но он отстранился. Чтобы снова не рухнуть в воду, я оплела шею парня руками, прижалась носом к щеке и закрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. По коже приятно скользила вода, которая уже не казалась такой холодной. Мокрые волосы прилипли к спине и рукам. Моя грудь так плотно прижималась к груди капитана, что становилось больно, но эта боль лишь подстегивала меня, распаляя все больше. Раскрытой ладонью парень поглаживал меня между ног, ненавязчиво окуная между складками один их пальцев. И каждое его движение заставляло меня задыхаться от восторга. Он знал, что, как и когда делать, - наверняка загуглил, негодяй, перед тем, как бессовестно меня похитить. Но с другой стороны чувствовалось, что на ком-то его уже пришлось опробоваться свои приемчики. Неосознанно я несколько раз подмахнула ему бедрами – и сразу два пальца вошли в мое тело, не встретив сопротивления. Я была готова принять его, и даже сама не отдавала себе в этом отчета. На несколько секунд в теле появилась иллюзия полноты и удовлетворения, пока пальцы Акаши не начали своих ритмичных движений. Меня пробила легкая дрожь. Этого мало! Хочу сама! Мои бедра двигались навстречу плавным проникновениям,и это совершенно не нравилось Сейджуро. Он до боли впился в мои губы, требовательно покусывая их, скользнул кончиком языка по нёбу. Но стоило мне ответить на его поцелуй, как парень тут же отстранился. - Я веду, - прошептал он сдержанно, - ты следуешь за мной. Ах, вот в чем дело, он просто хочет контролировать процесс. Но быть безвольной куклой мне почему-то совсем не хочется. Мне стоит больший усилий заставить свой мозг работать ясно, как его тут же захлестывает волна эйфории. Рука Акаши трется о мои ноги, погружаясь по локоть в воду, внутри все исходит истомой, с благодарностью принимая скольжение пальцев. Они то замедляют ход, чуть ли не полностью выходя из моего тела, то двигаются быстрее, срывая с моих губ предательские стоны. Акаши довольно ухмыляется, ему нравится, когда я покорна. Чтобы поощрить меня, свободной рукой он сдавил грудь, нашел губами через тонкую ткань платья сосок, согревая озябшую плоть своим дыханием. Его нежность всегда граничит с жестокостью. Он продолжает ласкать, попутно высвобождая меня из платья. У него всего две руки, а кажется, что целых шесть. Как он умудряется касаться всего моего тела? Я закрыла глаза, лишь бы не видеть его довольного, будто ухмыляющегося, взгляда. Наверняка завтра, а то и того раньше, он будет стебать меня по поводу того, как мне было хорошо с ним. Поэтому я старательно закусываю губы, стараясь не выдать своего дыхания или стона. И все же приятные ощущения наполняют все мое тело. Как заставить себя смолчать, если хочется уже крикнуть во все горло... просить... умолять... - Сейджуро... - срывается с моих губ, и звук собственного голоса, пронизанного негой, пугает меня. - Что такое? - он останавливает все свои манипуляции, и я чувствую, как звенит от напряжения тело. Долго не могу придумать, что сказать, но ответ всплывает в голове как подсказка: - Я все еще думаю о еде. Акаши рывком поднялся надо мной, и я инстинктивно вся сжалась. Как бы то ни было, хотя я могу вставить свое слово поперек его, но все-таки его гнева я боюсь не меньше остальных. Однако парень лишь провел пальцами по моей щеке и, наклонившись к уху, шепнул: - Ты можешь так бессовестно шутить со мной только потому, что я тебе это позволяю. Он подхватил меня обеими руками, подняв над водой, и, перевернув, заставил опуститься на четвереньки. Жадные руки ощупали мои ягодицы, безжалостно сжимая и похлопывая, и я почувствовала, как краска заливает щеки. Не успела даже подумать о том, что он задумал, как на попу опустился громкий шлепок. Обожгло болью. С губ сорвался короткий вскрик. Как же это было неожиданно. Не давая мне опомниться, парень ударил снова. На месте удара засаднило кожу. Я шевелила губами, пытаясь сказать, чтобы он прекратил подобные развлечения, но дух словно вышибло из тела. Ни вдоха не сделать, ни выдоха. Руки ослабли, и я уже с трудом удерживала себя на весу. Воспользовавшись моим бессилием, Акаши легко толкнул меня вперед, и я повалилась на грудь, бесстыдно выпятив ягодицы. Между ними тут же протиснулся член парня, несколько раз прошелся вдоль, собирая соки, и медленно погрузился в мою пучину страсти. Попытка отодвинуться, чтобы избавиться от навязчивой боли, привела лишь к том, что капитан дернул меня на себя, прорываясь внутрь на всю длину. Его пальцы сжимали мои бедра так сильно, что хотелось выть. И я точно знала, что он специально делает так, чтобы причинить мне больше боли, чтобы проучить меня за злые слова. Выждав, пока я привыкну, полностью принимая его, Сейджуро вышел и вновь проникнул в мое тело. Разогретые мышцы были податливы и плотно обволакивали возбужденный орган. Он двигался во мне уверенно, раз за разом меняя угол проникновения. Но стоило мне протянуть к нему руки, как парень тут же отстранялся. Это так грубо, не давать мне возможности ответить на его прикосновения. Я попробовала двигаться соразмерно ему, насаживаясь на него с такой силой, что вновь вернулось ощущение блаженства. - Нет, -в мгновение ока пресек меня парень, и на зад вновь опустился болезненный шлепок. - Акаши! - всхлипнула я. - Что? - прорычало над ухом, и я поняла, что вести с ним сейчас беседу бесполезно. - Ты делаешь мне больно. - Разве? - очередной рывок причинил мне новые болезненные ощущения. С каждой фрикцией – очередная волна боли. Словно меня раздирали изнутри. Я сжималась, сводила ноги, пыталась отодвинуться, но Акаши будто не замечал этого. Он был настойчив, держал меня крепко, и вбивался в мое тело резкими движениями. Я сглатывала слезы обиды и унижения, думая о том, что боль не может быть вечной. Рано или поздно эта пытка закончится. Спустя несколько минут мне удалось принять более устойчивое положение, приподняться на локтях над водой. Мой мучитель никак на это не отреагировал. Кажется, он был поглощен собственными ощущениями, смакуя мое тело. Я ощущала, как напряженная головка скользит по ребристым стенкам моего лона, то подрагивая, то истекая смазкой. Это было приятно, и я не заметила, как начала постанывать, подмахивая бедрами. Желание обжигало меня также подобно боли, и, когда ладонь Акаши звучно опустилась на вздернутые ягодицы, эти ощущения слились воедино. Я снова вскрикнула, но уже от наслаждения. Ощущая все острее. Как набухают от холода соски, как теплом заливает пах, как миллион маленьких искорок потоками стремятся к трепещущему клитору. И поступательные движения, что теперь затмевали мой разум, приносили долгожданную дрожь. - Ты вошла во вкус, да? - усмехнулся парень, и протиснул руку под живот, нащупывая чувственный участок между моих ног. - Ух, какая влажная. Пальцы потирали бусинку, заставляя меня корчиться от противоречивых чувств. Я закусывала губы, словно удила, лишь бы не потерять сознание, прислушивалась к тяжелому дыханию Акаши, к размеренным шлепкам его паха о мой зад. Медленно волна удовольствия поднималась все выше, захлестывая меня с головой. Показалось, что я снова тону. И все также рука капитана удерживала меня в воздухе. Но вскоре обе ладони переместились мне на поясницу и надавили, вынуждая меня прогнуться в спине. Проникновения стали глубже, амплитуда нарастала. Я ждала очередного шлепка, но пока пальцы парня лишь поглаживали мои бедра. Предчувствие боли множило напряжение - все мышцы свело от предвкушения. Мне бы хотелось, чтобы это все поскорее закончилось, но Акаши только сильнее расходился. Большой палец его правой руки скользнул между ягодиц, плотно прижался к сфинктеру. Дрожь пробила меня, но я гнала прочь плохие предчувствия. Он продолжал ласкать меня с тыла, разминая колечко мышц - как мне хотелось верить, только ради дополнительной стимуляции. Однако внимание Акаши к этой части моего тело росло, и я все-таки взмолилась: - Сейджуро, пожалуйста, не надо. - Чего ты волнуешься? Тебе понравится, - пообещал он, надавив сильнее. Мышцы податливо разомкнулись, пропуская палец внутрь. - Как горячо. - Прекрати. Это ненормально! - Тихо! Свободной рукой парень схватил мои волосы и, намотав на кулак, дернул на себя. Я вскрикнула от боли. Акаши словно вколачивался в меня, движения его были резкими, анус жгло от неприятных ощущений. - Пожалуйста, хватит... - По моим щекам покатились слезы. - Как пожелаешь! - рыкнул парень мне в ухо. Он задвигался быстрее, остервенело разрывая меня пополам. Даже его палец двигался во мне, умножая боль в теле. Не знаю, сколько времени потребовалось мне, чтобы привыкнуть, но вскоре от боли осталось только тепло. Оно зудело и растеклось по венам, и я вновь начала чувствовать одурманивающие фрикции. Я убеждала себя, что мне не нравится, но на самом деле, когда резкие ощущения притупляются, начинаешь терять голову от наслаждения. Все тело трепетало, удовольствие свернулось в тугой комок, сосредоточившись в паху. Ещё чуть-чуть - и я закричу! Но Акаши не позволяет мне кончить. Он вышел резко и в ту же секунду излился мне на поясницу. Его руки отпустили меня, и я словно безвольная кукла рухнула в воду, скорчившись от неудовлетворенного желания. Я уже не скрывала слез и рыдала в голос. - Теперь я ненавижу тебя еще сильнее, - простонала я, всхлипывая. - Вот как? А я был уверен, что ненависть ко мне не имеет градаций. Всепожирающая аура Акаши ослабла, исчезло давящее чувство ненависти и жестокости. Я нашла в себе силы открыть глаза и взглянуть на парня: он добродушно ухмылялся. "Да что с ним такое?" - подумала я, проваливаясь в беспамятство.

Запись в блокноте: Мое тело было истерзано, я ощущала это даже несколькими днями позднее. Сейджуро пытался извиниться за то, что произошло, но как-то странно, как будто нес ответственность за чужой поступок. Но чужих там не было - только он и я. Или все-таки был? Другой Акаши...