В темном мрачном доме номер 12 на площади Гриммо царила тишина, лишь изредка нарушаемая еле слышными скрипами и бормотанием. При этом, если бы кто-нибудь спросил людей, проживающих на площади Гриммо, то они бы сказали, что никакого дома с таким номером здесь нет, а планировщики просто допустили ошибку и после одиннадцатого номера сразу поставили тринадцатый.
Но тем не менее дом был, и стоял он здесь уже очень давно. Просто его никто не видел. Но если бы кто-то все-таки смог увидеть его и зайти внутрь, то он тут-же бы поспешил убежать, а то и вовсе вызвал полицию, решив, что попал в убежище каких-то сектантов или в дом с привидениями. Старое жилище угнетало и поражало своим запущением и пугающим декором. Засаленные обои отслаивались от стен, с люстр свисала паутина, на стенах вкривь и вкось висели потемневшие от времени портреты. И изображения на них двигались. Чуть дальше по мрачному коридору на стенах висели отрубленные головы странных существ с длинными, вытянутыми носами.
Но хуже всего был огромный портрет женщины в натуральную величину, прятавшийся за парой длинных, изъеденных молью бархатных портьер. Женщина на картине была желтолицей старухой в черном чепце и с туго обтянутой кожей лицом, и именно она была главной причиной царящей в доме тишины — стоило раздаться хоть малейшему шуму, как портьеры разлетались в стороны, старуха просыпалась и по всему дому разносились ее леденящие душу вопли вперемешку с проклятиями и оскорблениями.
Сидящий в гостевой комнате на втором этаже* мужчина лет сорока сжимал в руке бокал, наполненный тридцатилетним коньяком, и перебирал лежащие перед ним газеты. Ранняя седина покрывала длинные волосы мужчины, весь облик которого был уставшим и изможденным. Единственное, что было живым на лице, так это глаза — серые, как грозовые облака, они буквально светились энергией и неукротимым желанием действовать.
Отставив в сторону бокал, Сириус Блэк — самый разыскиваемый преступник магической Британии — взял в руки газету годичной давности, где на первой полосе красовался крупный заголовок:
Гарри Поттер против семейства Уизли! Мальчик-который-выжил разгромил в суде Альбуса Дамблдора! Гарри Поттер — наследник рода Певерелл! Усмехнувшись, Блэк отложил в сторону пожелтевшую газету, напоследок бросив презрительный взгляд на фото растерянного рыжего семейства. Сделав глоток из бокала, Сириус разложил перед собой сразу несколько статей, приуроченных к одному делу, получившего название:
Общественность против Гилдероя Локхарта.
На самого Локхарта Блэку было глубоко плевать, но куда больший интерес у него вызывали другие факты, вскрывшиеся во время процесса:
"Альбус Дамблдор стал регентом рода Поттеров! Гарри Поттер в ярости!" и
"Мальчик-который-выжил живет с магглами!"
— Хм, — задумчиво произнес Блэк. — Все интересней и интересней. Кикимер!
— Чего желает Хозяин? — с легким хлопком рядом с Сириусом появился старый домовик, одетый в старую, грязную простыню и смотревший на Блэка с нескрываемой злостью.
— Не нравится, кому служишь? — оскалился Сириус. — А мне не нравится здесь торчать, но кого волнуют наши желания. Мне нужны свежие номера газет. Все, какие есть. Также посети Гринготтс, возьми из сейфа денег и купи продуктов. После можешь приступать к уборке помещения. Ослушаешься еще раз и получишь одежду. Вопросы?
— Нет! — старый эльф практически схватился за сердце при мысли, что его могут "наградить" свободой.
— Тогда шевелись!
Как только Кикимер исчез, беглец взял в руки "Ежедневный пророк" за июнь. На первой полосе была фотография семейства Уизли в Египте и новость, что они выиграли шестьсот галлеонов. Но вовсе не их успехи волновали последнего урожденного Блэка, а старая крыса на руках одного из мальчиков, у которой не хватало пальца на передней лапе.
— Ну что, крысеныш, вот ты и попался, — Блэк почти любовно провел пальцем по фотографии. — Еще не обделался от страха? Подожди, то ли еще будет.
Дождавшись Кикимера, Блэк схватил новые статьи и стал внимательно перечитывать. Естественно, каждая уважающая себя редакция посчитала своим долгом еще раз напомнить, что опасный преступник Сириус Блэк все еще скрывается от властей и представляет собой смертельную опасность. Немного полистав "Ежедневный пророк" бывший арестант вскоре отбросил его в сторону, так как эта наиболее "авторитетная" газетенка писала только то, что ей велели из Министерства, при этом ужасно искажая факты. А вот менее авторитетный "Оракул" был куда более консервативным и предпочитал работать только с фактами, за что и был нелюбим властями и обычным населением. Рядовые волшебники предпочитали читать "Пророк", тем самым лишь засоряя себе мозги всевозможной пропагандой и тупея до невозможности. С каждым разом Блэк лишь все больше поражался тому, каким ограниченным стадом баранов являлась основная масса магического мира.
С первой полосы "Оракула" кричала статья:
Срочное собрание Палаты Лордов! Аристократы требуют призвать Альбуса Дамблдора к ответу! Кто станет новым регентом рода Поттер?
Под нехарактерно громким для этого издания заголовком шла уже сама статья:
Сегодня вечером, по требованию большинства членов Палаты Лордов, была созвано внеочередное собрание, целью которого было решить вопрос о законности регентства Альбуса Дамблдора. По неясным причинам Палата лишь сейчас озаботилась этим вопросом, но теперь камень сорвался со скалы, грозясь вызвать камнепад, от которого могут пострадать очень многие уважаемые семейства. Вот что сказал по этому поводу Лорд Абрахам Гринграсс.
— Мы крайне возмущены и раздосадованы этим происшествием, — заявил лидер так называемой нейтральной аристократии. — Подобные закулисные игры никак не способствуют сплоченности и вызывает лишь недоверие и неодобрение дальнейшим действиям наших оппонентов.
— Скажите, а как относятся к вашим заявлениям левосторонники, такие как Малфои, Нотты и Паркинсоны?
— В ходе проведенных переговоров мы пришли с ними к согласию и в дальнейшем намерены совместно решить данную проблему.
Неизвестно, каким будет результат сегодняшнего собрания, но уже сейчас можно сказать, что группа аристократов, негласно возглавляемых Альбусом Дамблдором, получит суровый отпор объединившихся нейтралов и радикально настроенных левых. Мы будем следить за происходящим и известим наших уважемых читателей о результатах этой встречи.
— Ну что, старый дурак, доигрался?! — громкий лающий смех разнесся по комнате. — Джеймс, дружище, ты даже не представляешь насколько умной была твоя жена! Ей же самое место было на Слизерине! Все идет, как она и говорила! — голос мужчины упал практически до еле различимого шепота. — Все идет, как вы и планировали.
А вот небольшая заметка в "Магическом обозревателе" заставила Блэка скрипнуть зубами:
Новым преподавателем Защиты от Темных Искусств назначен Ремус Люпин. Будем надеяться, что новый преподаватель покажет себя гораздо лучше Гилдероя Локхарта, которому 18 августа предстоит допрос под Сывороткой правды.
— Тоже собрался в Хогвартс, Лунатик? Чудно, убьем двух зайцев сразу. Пора тебе уже ответить на несколько вопросов.
***
— Я тебе говорила, Альбус — если уж взялся быть регентом, то пусть мальчик живет у тебя! Но нет, пусть он остается у Дурслей! И нет, я не буду лимонных долек! Моргана, как вообще ты можешь их есть в таком количестве?!
— А я в свою очередь уже много раз объяснял тебе, Минерва, почему Поттер должен жить у своих родственников, — Дамблдор убрал блюдце с конфетами, при этом не забыв закинуть одну себе в рот, а другую примостившемуся на жердочки фениксу.
— Не порть птицу!
— Гарри стережет кровная магия, которую поставила Лили, — ответил директор, усмехнувшись последнему восклицанию своего заместителя.
— А кто сбережет Поттера от самого себя? — резонно заметила МакГоногалл. — Мальчика уже несколько дней никто не видел, а его родственники с такими довольными лицами выставили меня за дверь, что даже вспоминать тошно! Почему ты вообще не послал к ним Северуса?
— Потому что Петунья его знает, и может рассказать о нем Гарри.
— И что в этом такого? — не поняла профессор.
— Боюсь, Минерва, что это уже наше с Северусом дело, — аккуратно осадил Дамблдор женщину. — К тому же методы Снейпа немного грубоваты, а я не хочу привлекать лишнего внимания.
— Да ты уже привлек его больше некуда! Почти вся аристократия поднялась против тебя! Не сегодня так завтра тебя лишат титула регента, а то и больше!
— Ну и что? — от такого заявления МакГонагалл на секунду опешила. — Я этого ожидал, зато самое главное уже сделано.
— Ты уже подписал контракт? — все еще удивленно спросила профессор.
— Именно! — победно улыбнулся директор. — Так что остальное уже неважно.
— Я все-таки не понимаю, как родовая магия позволила тебе сделать подобное. Извини, Альбус, я знаю как ты относишься к этой семье, но они именно те, кем их называют.
— Одним из пунктов контракта является то, что ребенок от этого брака не будет носить фамилию Поттеров и возьмет фамилию матери, тем самым не будет никакого вреда основной кровной линии. Поттеры смотрели немного сквозь пальцы на подобные союзы, и только потому контракт удалось составить без последствий.
— Но это жестоко! — возмутилась МакГоногалл. — Ты хоть понимаешь, на что обрекаешь девочку?!
— Понимаю, Минерва, — признал Дамблдор. — Но будущее всего волшебного мира важнее, чем счастье двух людей. К тому же, у Джинни появится прекрасный шанс очистить свою магию, и тогда у нее будет возможность стать полноправной Леди Поттер, а если это произойдет, то она сможет дать ребенку фамилию отца. Согласись, риск того стоит.
Заместитель директора уже открыла рот, чтобы раскритиковать столь опасный для Джинни Уизли план, когда ее прервали.
— Господин директор? — после коротко стука дверь открылась, и в кабинет зашел завхоз Филч. — Вы не заняты?
— Нет, Аргус. Что у тебя?
— К вам посетитель.
***
— Что у них там происходит?
— Да ничего особенного. Большинство детей играют на улице, и лишь один сидит в своей комнате и строчит одно письмо за другим.
— Ну ка, дай гляну.
Разговор шел между двумя мужчинами лет тридцати в армейском камуфляже, которые следили за старым домом и его обитателями. Один из мужчин был платиновым блондином с довольно короткими волосами, в то время как второй собрал свои каштановые волосы в длинный хвост. Сам дом изначально был явно меньше своих нынешних размеров и его явно неоднократно достраивали, из-за чего фасад имел довольно нелепый вид и грозился развалится при первом же сильном порыве ветра.
— Когда на дело? — поинтересовался шатен, протирая мягкой тканью лежащий на коленях М-16.
— Когда полковник прикажет, а он сам ждет подобного распоряжения, — ответил блондин, глядя в бинокль, но в тоже время краем глаза следя за действиями своего напарника. — Пока что наша цель следить за обитателями, за их ежедневным графиком, чтобы потом не было осечек. Стив, будь другом, направь дуло в другую сторону, — в этот момент наблюдатель заметил кое-что новое. — Так, минутку, а это еще кто?
— Что там? — Стив мгновенно подскочил, схватив автомат на перевес.
— Посторонний. Какой-то черноволосый мальчишка, полноватый. Явно не родственник.
— С чего ты взял?
— Ну он же не рыжий! Откуда он взялся? Может прибыл через Каминную сеть?
— Да какая нам разница? Доложим начальству, пускай сами и разбираются. Лучше глянь туда! — шатен указал на одно из окон, в котором виднелись отец и мать семейства. — Что они там делают?
— По-моему, ругаются.
***
— Артур Уизли, ты хоть понимаешь, какой ты болван?! — Молли Уизли была в ярости на своего мужа и не скрывала этого.
— Молли, дорогая, это же для блага нашей дочери! — пытался оправдаться ее муж.
— Какого к Модреду блага, если этот мальчишка убьет мою единственную дочь?! — лишь наложенные чары не позволяли детям на улице услышать громкие вопли женщины. — Ты хоть представляешь, во что ты нас втравил?!
— Но Молли...
— Молчать!!! — перед Артуром стояла не его обычно добродушная жена, а разъяренная фурия. — Артур Септимус Уизли, ты немедленно разорвешь этот проклятый контракт или, клянусь магией, ты больше никогда не увидишь своих детей! Говорю тебе это, как дочь Прюэттов!
