Посмотри на меня

Отступление (кхм-кхм): фантазия бурлит, неписец меня за километр пока что оббегает! Планы меняются, а герои головой о землю бьются... Короче, маленькая вставочка: время фика - примерно за 1000 лет до происходящих в манхве событий. У нас тут и предатели ещё на месте, и Франки - человечешко ))) Строго не судите, я писец какая хитрожопая, ещё припомнить могу. II. -- Прошу прощения, господин, я не знал, что здесь кто-то есть, - склонившись в почтительном поклоне и замерев, твёрдо произнёс молодой слуга и украдкой взглянул в сторону мрачного коридора. Ему хотелось как можно скорее покинуть это место, ведь если вход сюда был запрещён, то он только что нарушил одно из правил. За это его вполне могли наказать. Франкенштейн не сразу, но понял, что проигнорировал вопрос, который ему задал этот Высший, - а в том, что перед ним стоял Высший, он не сомневался, - но повторно вопрос задан не был, и недовольства после этого не последовало. Блондин судорожно выдохнул, только сейчас заметив, что на несколько мгновений задержал дыхание, и неуверенно поднял взгляд. Высшего перед ним уже не было, он уединился в маленькой и уютной беседке, в одиночестве с толстой книгой. Она просто лежала под его рукой, а сам темноволосый юноша смотрел куда-то вдаль. Франкенштейн поспешил оставить господина и отправиться на поиски сестры в другое место, но перед уходом всё же не удержался и оглянулся через плечо. Незнакомый юноша всё также неподвижно сидел на скамье и смотрел в сторону, словно замершая в ожидании своего пробуждения живая статуя. «Странно, я не слышал о том, что прибыли гости. Тогда откуда он здесь взялся?» - из раздумий его вырвали быстрые звонкие шаги и чересчур сильная для тринадцатилетней девочки хватка. -- Попался! Братик, ты проиграл и за это должен будешь исполнить моё желание. -- Только если оно не будет включать в себя: станцевать перед гостями, поиздеваться над кухаркой и отведать твоих земляных «пирожков». Ани, милая, я этого не переживу. Златокудрая девочка обижено насупилась, но спустя минуту улыбнулась своей ангельской улыбкой, от которой Франкенштейн передёрнулся – сестра обладала редкой способностью придумывать самые сложные и почти невыполнимые задания. Чего стоило «достать волос Высшего» в прошлый раз! Так она ведь его до сих пор как талисман носит. -- Ну, и какое же у тебя желание? -- Цветы! У меня же скоро день рождения, и я хочу в подарок посмотреть на цветы. Ну, пожалуйста, братик. Задача и вправду оказалась невыполнимой. Цветы не были такой уж редкостью, да и в самый разгар лета можно было с лёгкостью собрать охапку синих, жёлтых или красных цветов, если бы ни одно НО. На территории замка, обнесённой прочными воротами, никакая растительность не росла, а слуг за пределы ворот не выпускали. -- Ты уверена? Может, загадаешь что-нибудь другое? -- Неа. Хочу хотя бы увидеть цветы. Ну, хотя бы один цветочек… -- Хорошо, но на исполнение твоего желания у меня есть ещё два дня. Я что-нибудь придумаю, а пока нам пора приниматься за работу. -- Ах, точно! Лорд просил найти тебя. Он со всеми о чём-то разговаривает, что-то спрашивает. Как думаешь, если мы его попросим, он отпустит нас на немного в деревню? -- Не знаю, Ани, но я спрошу. А теперь беги на кухню и помоги с ужином. -- Угу, только ты спроси. Франкенштейн любил свою маленькую сестрёнку, она была для него всем, что осталось от семьи, но порой она была чересчур назойливой. Лабиринт тёмных коридоров встретил его довольно холодно и равнодушно, впрочем, в таком огромном замке и не могло быть уютно, сколько не старайся. Те, кто его строили, наверняка, не знали, что такое уют, как в маленьком домике с каминной печью и заботливой хозяйкой. Южное крыло, зал собраний – именно там в это время можно было найти Лорда в окружении его ближайшего круга и незаменимого помощника. Как по расписанию, там проводилось очередное собрание, поэтому Франкенштейн решил подождать его окончания в коридоре. Из-за огромной дубовой двери почти ничего не было слышно, но неожиданно в зале заговорили на повышенных тонах, и он не смог отказать себе в удовольствии немного послушать, поэтому подошёл ближе и прислонился ухом к двери. -- Это просто смешно. Почему мы вообще должны спасать этих бесполезных людишек от оголодавших волков? Они уже достаточно эволюционировали, чтобы подумать головой и спастись бегством. -- Оборотни – это тебе не оголодавшие волки. Пусть они и звери, но умнее, отсюда и опаснее своих собратьев, - если первый голос Франкенштейну был незнаком, то второй точно принадлежал господину Ландэгре – как всегда несколько суровый, но спокойный. -- Прошу простить меня за дерзость, но многие из нас до сих пор не понимают, к чему вся эта благотворительность. Люди в роли слуг? Прежде мы вполне обходились и без них. -- Времена изменились, Роктис. Мы всегда были на верхней ступени эволюции, но пришло время уступить дорогу людям. Мы развиваемся гораздо медленнее, нежели они, но наше развитие, так или иначе, зайдёт в тупик, а они взлетят к небесам, - тихий, но властный голос Лорда был полон весёлых ноток, что вызывало недоумение. -- Ноблесс никогда не приклонят колени перед этими ничтожествами! -- А мы и не собираемся преклоняться перед ними. Просто настало время нам уйти в тень, подтолкнуть человеческие цивилизации вперёд и присматривать за ними, но не вмешиваться. На некоторое время по ту сторону двери воцарилась тишина, и Франкенштейн прижался ещё плотнее, чтобы не пропустить ни слова. «Ноблесс…они так себя называют?» -- Какой вздор. Уйти в тень? Мы правили этим миром ещё задолго до их появления. Если кто и должен прятаться, то это они. -- То же самое люди могут сказать и о нас. -- Кого интересует то, что они скажут? Кроме того, они глупы и разобщены. -- Думаю, этот разговор нас ни к чему не приведёт. Я согласна с Геджутель-ним: оборотни не волки, людям с ними не справиться. Расправившись с людьми, они двинуться к нам. -- Хм, и мы гостеприимно их встретим. -- Нужно избавиться от них прежде, чем они доберутся сюда. -- Да уж, не хочется мне, чтобы эти звери портили мой замок. Я, можно сказать, здесь вырос. Ох, сколько милых и чудных воспоминаний…ой, ностальгия… Кажется, Франкенштейн слышал чей-то приглушённый рык. -- Значит, решено. Главы кланов Кертье и Роярд, решение проблемы с оборотнями предоставляется вам. Все близь расположенные поселения людей передаются в ваше полное распоряжение. -- Будет исполнено, Лорд. В зале зашевелились и зашуршали тканями, и Франкенштейн мгновенно отскочил к противоположной стене, скрывшись за широким прямоугольным пьедесталом для дорогих ваз. Дверь почти открылась, когда кто-то из гостей вновь заговорил. -- А Он знает о ваших намерениях насчёт людей? Он…на вашей стороне? -- Скорее, это я на его стороне. Был, есть и буду. -- Доброго дня, Лорд. Скрипнула массивная дверь, и гости стали покидать зал. Среди них были как молодые, так и пожилые мужчины и женщины. Многие выглядели задумчивыми и чем-то расстроенными, некоторые чем-то явно недовольными, как один старик, постоянно шипящий и морщившийся, будто увидел перед собой какую-то мерзость. После него вышел молодой мужчина довольно приятной наружности с тёмно-вишнёвыми – впрочем, как и у всех них – глазами и тёмной гривой волос, перевязанной атласной лентой. Он единственный из всех заметил его, совсем по-мальчишески улыбнулся и подмигнул, после чего последовал за остальными на выход. Когда все ушли, дверь осталась открытой, а Франкенштейн не торопился заходить внутрь, так что снова стал свидетелем на этот раз уже весёлой перебранки. -- Неужели они всерьёз думают, что я забуду об этом? Ха-ха, наивные. Я ещё с каждым отдельно на эту тему поговорю! -- Мой Лорд, думаю, не стоит. Нам каджу ещё живыми нужны. -- Нет-нет, тема ещё не закрыта! Да и как они вообще смеют оспаривать моё решение? Эх, что-то я их совсем распустил, разбаловал на своё несчастье. Да, определённо, в ближайшее время навещу их всех! Геджутель решил, что верным будет промолчать, и лишь сочувствующе покачал головой. Если уж Лорд что-то вбил себе в голову, отговорить его становилось непосильной задачей. Ну, если только пожаловаться Рейзел-ниму… -- Кстати, собрания, дела, домочадцы…Франкенштейн, можешь заходить. Юноша чуть вздрогнул и едва не уронил дорогую вазу, но вовремя изловчился и удержал её на месте. Откуда хозяин узнал, что он стоит в коридоре? Его ведь и не видно из-за двери. «Он знает, что я подслушивал?» -- Вы звали меня, хозяин? Франкенштейн прошёл через весь зал и остановился у подножия лестницы, ведущей к возвышению и трону, на котором восседал, собственно, хозяин замка, а по правую руку от него стоял – с прямой осанкой и гордо поднятой головой – глава рода Ландэгре. На его поклон мужчины отреагировали по-разному: в глазах старшего мужчины мелькнули искры удовлетворения, а вот блондин капризно сморщился и помахал рукой. -- Десять лет прошло, а тебя только могила исправит. Сколько раз просил называть меня Лордом, а всё как об стену горох. Эх, и что мне с тобой делать? -- Лорд, не позволяйте людям фривольничать с вами. -- Ой, Геджутель, помолчи. В твоём возрасте вредно нервничать. Иди, чайку попей, отдохни. -- Благодарю, но я откажусь. Мужчина страдальчески возвёл глаза к потолку, после чего нацепил на лицо каменную маску равнодушия и отступил чуть назад. Видимо, устраивать перепалки с Лордом у него терпение уже иссякло. -- Итак, собственно, то, о чём я с тобой хотел поговорить, ты уже слышал. В ближайших к нам поселениях объявились оборотни, жуткие голодные твари. К счастью, пострадали только местные животные и скот и до людей они ещё не добрались, но доберутся. Во всём замке ты у меня самый деятельный и активный, поэтому предупреждение я делаю тебе лично и только один раз. -- Прошу прощения, хоз…Лорд. -- Вооот, умничка, исправляешься. В замке наиболее безопасно, так что в ближайшие несколько дней не покидайте с сестрой его стен. Но ты ведь всё равно мальчик непослушный, потому я займу тебя работой на все эти дни. Можешь идти и не разрешай Ани бродить одной по тёмным коридорам. -- Хорошо. Благодарю, хоз…Лорд. -- Ох, как быстро дети растут… - было последним, что услышал Франкенштейн перед тем, как закрыть двери зала. «Оборотни! С ними ведь не так легко справиться. Ну вот, теперь и из замка запретили выходить. И как же цветы?» Эта мысль холодом окатила тело, заставив его замереть посреди коридора. Обещание, данное сестре, он нарушать не собирался. Оставалось только действовать, как всегда – что-нибудь придумать бредовое, полугениальное и очень опасное, а главное – запретное. «В конце концов, можно и попросить кого-нибудь. Того Высшего, он, вроде бы, не настроен враждебно против людей»