Анора любит Огрена

      Королева Анора не носит венца на своих золотистых косах. Её мало заботит мода, по крайней мере, та, которая связана с импортированием ненужной роскоши из Орлея или Неварры. Благосостояние Ферелдена – вот её каждодневная забота. Ведь консерватизм — не только способ сохранить культурную идентичность, но и неплохая экономия.       Музыка и искусство для неё бессмысленны и скучны. Новоприбывшим художникам будет заказана одна настенная роспись для денеримского собора, две копии большого фолианта с полным текстом «Песни Света», одобренного святой Джустинией, по три дюжины копий «Великого травника» и «Большого бестиария» Альбехта Верра и составление новой подробной карты дорог Ферелдена. Стране нужны светские учёные. И развитая логистика.       Королеве скучно вечерами. Серый Страж, чьим заботам она поручила готовый вспыхнуть мятежом эрлинг Амарантайн, заманил в свой орден её верного генерала Огрена. Ей не нравилось это решение. И не важно, что Страж и Огрен когда-то путешествовали вместе.       Ей не хватает этого гнома. Его привычки орать с раннего утра, гоняя новобранцев, не хватает еженедельных небольших турниров, где наградой служит её платок, который выносится победителю на бочонке огреновского эля… Не хватает докладов, что приходилось принимать наедине за закрытыми дверьми — дабы острые словечки Огрена не ранили чувствительные уши придворных дам и самолюбие их мужей.       Так не хватает мужчины, который мог прямо, по-солдатски, рассказать, о чём говорят в казармах, из-за чего в эльфинаже было волнение, почему новоназначенного капитана надо перевести в другой гарнизон и по какому поводу произошла массовая драка между портовыми грузчиками и наёмниками.       Да, генерал Огрен был резок. Был пьяницей. Поговаривали, что он не пропустил ни одной гномьей юбки, за что каждый раз был нещадно бит женой. Что он компрометирует двор. Что от него одна головная боль. Королева Анора каждый раз соглашалась с жалобщиками и строго осуждала выходки гнома. Но они были так милы и непосредственны, что Анора тайно собирала все сплетни про своего бешеного генерала.       Когда Огрен их бросил — двор, жену, ребёнка, в каком-то смысле свою королеву — дворец стал превращаться в болото. Придворные шаркуны тратили впустую её время, от нового командующего гарнизоном приходилось вытягивать «неприличную для ушей дамы» информацию чуть ли не под угрозой пыток.       Два месяца от Огрена не было вестей, и если бы не рапорты от сенешаля Вэрела — она бы забеспокоилась о его судьбе.       Но с недавних пор в пакете с корреспонденцией из Башни Бдения стали приходить еще два письма, написанные крупными, скачущими буквами. Одно, короткое — для Фальзи. С исправлениями, внесенными узнаваемым почерком Стража. Второе, длинное — на многих листах — для неё. С подробными новостями о нелегкой жизни Серых Стражей.       Это письмо королева читала последним, принимая ванну на ночь. По содержанию оно мало отличалось от рабочих докладов Вэрела и Стража, но стиль! Неподражаемый Огрен мог так расцветить идиомами скупые строки сенешаля «от поставок торгового дома такого-то пришлось отказаться» или «напавших разбойников нашли и повесили», что королева неприлично хохотала, в красках представляя себе выражения лиц участников описываемых событий.       Потом Анора передавала письма изнывающей от нетерпения Эрлине, своей наперснице, и со смехом смотрела, как чинная эльфийка читает послание Огрена, то хватаясь за голову, то складываясь от хохота пополам. Конечно, если бы письмо прочитать вслух, с выражением, эффект был бы более полный. Но некоторые словесные обороты королева не смогла бы озвучить даже при доверенной служанке.       В эти вечера, засыпая с лёгкой улыбкой на устах, Анора с чистой совестью могла засвидетельствовать, что она любит Огрена уже год, два месяца и шесть дней.