Человек и пустой город

Небо с утра было затянуто мутной пеленой до самого горизонта. Дождь лил не переставая, словно природа решила, наконец таки, затопить чертову местность, дабы не видеть последствия жизни здесь человеческих особей. В полуразрушенном от времени и непогоды доме в углу единственной комнаты с дверью сидел, прижав ноги к груди человек. Взгляд его был направлен на горевшую в центре комнаты дырявую бочку, в которой едва тлел огонек. Казалось, что время в комнате остановилось и не желало, куда-либо идти. Шум дождя за выбитыми стеклами дома, потухающий костер и скорчившийся в углу человек. Минут через пять костер потух окончательно, и человеку пришлось совершить первые за это утро движения. Он нехотя встал и, пошатываясь, подошел к бочке. Угли на самом дне медленно, но верно приобретали серый цвет. Некоторое время человек смотрел на них, а затем, тяжело вздохнув, протянул руки к остаткам тепла и снова замер. Мертвое молчание и сонливость дождливого утра были прерваны неясным чувством тревоги, внезапно охватившим этого человека. Он резко отошел от бочки вглубь комнаты к единственному окну и выглянул на улицу. Давно брошенный город смиренно погибал под натиском природы: замерзал зимой, плавился летом, разрушался зеленью весной и мок от постоянных дождей осенью. Но если еще сутки назад он казался просто забытым сном, то теперь нечто неясное и тревожное чувствовалось на пустых улицах. Недовольно проворчав что-то себе под нос, человек быстро подобрал с пола черную длинную кожаную куртку, на которой сидел и, надев её, едва ли не бегом кинулся прочь из квартиры. Спустившись на первый этаж, замер в подъезде, прислушиваясь с шуму дождя на улице и тишине мертвого дома. Убедившись в отсутствии посторонних шумов, он поднял воротник куртки и медленно вышел из подъезда. Городские улицы встретили его не самым лучшим образом, мгновенно намочив голову и обдав холодным ветром. Поморщившись от неприятных ощущений, он быстро пошел в сторону возвышавшегося колеса обозрения в парке на окраине города, периодически тревожно оглядываясь на выбитые окно домов и пустые улицы. Стремясь сократить себе, путь человек свернул с прямых улиц во дворы некогда жилых домов и бегом преодолел первый из них. У второго же он остановился и замер как вкопанный, напряженно вглядываясь в проржавевшую детскую площадку, словно ожидая, что та может вдруг исчезнуть. Немного помявшись на одном месте, тем не менее, сделал первый неуверенный шаг, и снова замер. Дождь пошел сильнее, а задувавший во дворах ветер, словно в насмешку над страхом человека качнул с противным скрипом качели. Замерший человек втянул голову в плечи и слегка пригнул колени, словно готовясь к резкому старту на повышенных скоростях. Тревожно вглядываясь в ржавые остатки детской площадки, он медленно, бочком, двинулся вперед. Но когда очередной порыв ветра заставил старые качели резко заскрипеть, человек не раздумывая помчался сквозь двор в сторону широкой улицы, и не останавливаясь, помчался в сторону парка. Человек бежал по улицам, огибая брошенные машины, упавшие столбы, ямы в асфальте и куски стен развалившихся многоэтажек. Забежав на территорию парка, остановился отдышаться, постоянно оглядываясь и пытаясь унять бешеное сердцебиение. Немного восстановив дыхание, он медленно двинулся в конец парка, туда, где тот переходил в лес, за которым начиналась дорога, ведущая прочь из города. Деревья, едва начавшие скидывать листья, немного сдерживали усиливающийся дождь, но при этом почти полностью препятствовали проникновению света. Старые ржавые аттракционы, разросшийся и шумящий мокрыми листьями парк, темнота и расшатанные нервы сыграли с человеком в коварную игру. То и дело, в панике оглядываясь по сторонам и отшатываясь от каждого шороха, человек спотыкаясь, упрямо двигался к концу парка, когда откуда-то из города раздался леденящий душу крик. Подскочив на месте и более не глядясь по сторонам, он бросился бежать под усиливающиеся крики, которые переходили в вой, плач и смех. В тяжелом небе раздались раскаты грома, и ливень полностью скрыл город под сплошным потоком воды.       По единственной дороге, ведущей в город, прочь из него бежал, задыхаясь человек. А мертвый город смотрел ему вслед из разбитых окон и темных подъездов многоэтажек глазами тех, кого некогда называли жителями этого города.