Забытая клятва, забытые узы...

И стоял извечный лес, На грани смерти, отрицая, Жизнь и Смерть, лишь существуя…

      Сон. Впервые за долгое время. Осознать, осмыслить. Нет, всё это нереально. Как могло всё так резко встать с ног на голову?! И размышлениями здесь не поможешь! — Так-то оно так, но есть за чистым столом куда приятнее, — послышался голос поблизости.       Дав глазам пару секунд привыкнуть, я нашел взглядом Аврору. — Ты повсюду, да? Нигде от вас не скрыться! — пробурчав, я свернулся клубком, уткнувшись носом в воображаемую подушку. — Уж извини, живу я здесь! — обиженно отвела взгляд девушка. — Прости… Я не особо эмоционален, но всё, что творится, — это чересчур. Ведь знаешь, как это бывает, ты прячешь все тяготы и невзгоды в маленький ящик, наполняешь его доверху, закрываешь и оставляешь где-то далеко-далеко в своем сознании. — Но к нему ведь все равно придется вернуться… — Знаю, но это будет потом, и это будем не мы, вернее, другие мы, будущие. — Я знаю одну легенду с похожим смыслом… — задумчиво говорила девушка. — Вот скажи мне, как ты «знаешь», если живешь во мне? И как такое вообще может быть, чтобы другой человек жил у тебя в голове?! — Всё, что я помню, — это когда начала осознавать себя, как и обычный ребенок, судя по твоему восприятию, узнала о мире оттуда же. — Постой, восприятие? Ты можешь рыться у меня в голове? — Если ты про память, то не особо. Я смотрю твоими глазами на мир, учусь, слушаю вместе с тобой и, в отличие от тебя, не сплю на занятиях! — Да при чем здесь это! — Притом, что у нас разная память. Как я поняла. Из общего только то, что видим, слышим мир мы через одно и то же. — Но это не объясняет нашего соседства. — Да это вообще ничего не объясняет! Хотела бы я тоже иметь тело, дышать, чувствовать, ощущать… — А он что-нибудь знает, как думаешь? — Не знаю. Я вообще его не знаю, если что. Но чувствую в нем что-то такое родное… В общем, он хороший человек. Наверное, — покраснев, ответила Аврора. — Только он не человек… — подчеркнул я. — Не важно, ты меня понял! — хмыкнув, девушка посмотрела куда-то вдаль, где начал вырисовываться горный пейзаж. — Красиво. Что это за место? — Не знаю, я просто помню это, и всё. Хотела тебе показать. Это место успокаивает. — Скажи, что ты имела в виду, говоря о чистом столе? — решил сменить тему. — Твои «размышления». Проще думать, когда всё разложено по полочкам, так сказать, — просмеялась девушка. — Слушай, Аврора, ты говорила, что хочешь тело? — Да… — заинтересованно произнесла девушка. — Я, конечно, ничего не обещаю и обо всей этой волшебной магической пурге узнал не так давно, но я постараюсь помочь. — Правда? — на ее лице читалось удивление. — Спасибо. — Ну а я помогу с остальной «волшебной пургой», — появившийся из ниоткуда хранитель перепугал меня до чертиков. — Ах, Боже! — чуть успокоившись. — Ты поможешь мне… на тот свет! — ворчал я. — Будет тебе, проснись и пой! День настал. — Еще пять минут, мам! — Артур, Рамора очнулась, — серьезный тон хранителя насторожил, и мир сна начал растворяться.       День на самом деле наступил, вернее, наступил полдень. Вчерашний поход в то магическое место отнял слишком много сил.       Рамора долго глядела в одну точку, пытаясь что-то осознать или вспомнить. Проснутся она проснулась, но мыслями была явно не здесь. — Она очнулась слишком рано. Нужно вернуться в дом ветра. — Но там же… — Ты и правда считаешь, что дом ветра так просто разрушить? — с долей ехидства говорил он. — Это ты мне скажи, — сухо ответил я.       Я был совершенно не в настроении шутить, наоборот, всё это меня жутко бесило! Какой-то отель, где мы я на птичьих правах тусуюсь с совершенно незнакомыми мне людьми, а мои родители практически мертвы!       Но вместо словесной перепалки он протянул мне кружку, что только появилась из воздуха, с чем-то ароматным. Запах отдавал нотками корицы или ванили, он что, меняется? — Держи, взбодришься, заодно и придешь в себя, хоть немного. — Что это? — любопытствовал я, вдыхая изменчивый аромат напитка. — Не узнаешь? Попробуй.       Несмело я сделал глоток, и приятное тепло разлилось по всему телу. — Это как в тот раз, — вспомнил я. — Я пил это в том месте, во сне или как его там. — Да, это Лима, только пей скорее, не то выветрится. Уж больно нестабильна она в физическом плане. — Спасибо, — казалось, что это тепло согревает саму душу, становилось так спокойно, уютно. — Поите меня тут неизвестно чем, всякими сыворотками, потом я становлюсь безвольной тряпочкой. Иду, куда скажут, делаю, что прикажут… — причитал я шутя. — Ну да, конечно, заставляем еще непонятные контракты заключать и родителей спасать. О, еще в окружающей неразберихе разбираться, — подхватил хранитель.       Честно сказать, мысли мои были в смятении. Я не знал, что думать. Родители... Кем, нет, кто они на самом деле, что есть магия и что важнее, мне их оплакивать или еще есть надежда? Это не давало покоя, разъедало изнутри. И две подозрительные личности как в рот воды набрали. Говорят какую-то небылицу, честно, их с трудом можно понять или, вернее, въехать. Но для спасения родителей я пойду на всё! Осушив кружку с Лимой, мы принялись за сборы. К счастью, нести Рамору на руках не пришлось, она хоть как овощ, но ходит, если ее вести. Подходя к уже знакомому разрыву в пространстве, хранителя что-то насторожило, это было видно по его выражению лица. Он заметно нервничал, оттого пропускал нас вперед, а сам шел следом. Прибыв на место, я удивился. Всё так же, как и при первом моем визите сюда.       Удивительное место! Ведь когда хранитель дотронулся до книги, покоящейся где-то в моем внутреннем мире, нас вытолкнула взрывная волна, она же оставила глубокий кратер на месте древней каменной печати.       Трава и деревья начали сохнуть и рассыпаться в пыль. Это место стало пустыней, а затем исчезло и само. — Дом стихий существовал всегда, — говорил хранитель. — Его магию можно развеять, но лишь на время. И это под силу лишь могущественным заклятьям… или Белой книге, — вздыхал он. — А что это за «Белая книга»? — недоумевал я. — Одно из величайших творений древности, настолько, что стало разумным. Книга помнит меня и гневается за ошибки прошлого. — Какие ошибки нужно совершить, чтобы вызвать такое… И как мы только живы остались? — Она не хотела лишать нас жизни. Это защитные чары. Книга нам… тебе пока не доверяет, а мне она припоминает былое, — задумался он. — Отведи Рамору в центр круга, проведем обряд. — Постой, тот же? Он же такой болезненный! — протестовал я. — В твоем случае мы входили в твой внутренний мир, в ее — нужно призвать сюда. Ритуал простой, но нужна твоя помощь. На тебе остались следы ее чар, ты будешь якорем, маяком, к которому она сможет прийти. — А ничего, что мы посадили ее прямо на землю? — волновался я. — Иначе никак, притом это не земля, а известняковая горная порода, неважно, она в кругу, ты вне. Садись напротив и возьми ее за руки.       На этот раз хранитель не издал ни звука, но даже я почувствовал движение некой волшебной силы, что пронизывала всё вокруг. Это было потрясающе. Словно ветер, но проникает всюду, в каждую веточку, листик, камушек, во всё живое и нет. Эта сила начала собираться вокруг Раморы, затем перетекать в меня, она обвивала наши руки и формировала связь. Я чувствовал женщину. Она была где-то далеко, глубоко. Занималась своими привычными делами, тем, что делала всегда, но чем — я так и не смог понять. Я просто знал. Пытался звать ее — ответа не было. Хранитель же подсказывал, что нужно как бы дотянуться до нее. Рукой это сделать было невозможно. Я попросту двигал настоящей. Но когда я попробовал потянуться к женщине сознанием, то испытал легкий шок. Это как на американских горках — тебя внезапно толкает куда-то вперед, и летишь ты с бешеной скоростью. Путем проб и ошибок искомое было найдено. Рамора находилась в своем доме, перетирала травы, готовила напитки, говорила с людьми — ну, привычным для гадалки способом. Усевшись в то же кресло, что и раньше, я наблюдал за работой гадалки. Ничего не изменилось с момента нашей первой встречи. Она всё также говорила загадками, те же пассы руками и да боли знакомые цацки у нее на шее, да и вообще по всей одежде. Ну, вылитая шаманка, только бубна не хватает. — Чего ж не хватает, вот он, — указала гадалка на полку с ее рабочими «инструментами». — А-ай! Боже! У меня чуть сердце не выскочило. Зачем же так пугать? — Ну так ты сам ко мне пришел, милок, будь добр, выпей чаю. — Но я… — Mavortia… Столь сильное заклятье в столь юном теле. Похоже, ты любимчик судьбы. Так что, продолжим наш сеанс? — женщина не понимала, где она находится и что происходит в реальности, ладно, можно и подыграть. — Расскажи мне про твое видение, про сон, что мы с тобой вызвали. — Я был дома, но не там дома, в смысле, не там, где я живу сейчас, а в месте, где жил когда-то. Неподалеку жили соседи, они хорошо знали родителей, возможно, работали вместе. У них был сын, мы дружили. Знаю, что мы должны были уехать, и мы пообещали, что всегда будем помнить друг друга. Был еще странный случай, мы как-то «вылечили» дерево, и в этом замешаны родители, вроде как они нас этому учили или мы у них… — Так, ну это уже больше похоже на правду, а не та нелепица, что ты выпалил мне при первой нашей встрече. Что, думал, я совсем дурная, недалекая, дура набитая, да? Не пойму, где правда, а где вошь? — Что? Какая вошь? — Этим меня не проймешь. Я докопаюсь до истины, чего бы это ни стоило! Так! Следующий наш шаг — мы будем искать твоего партнера по духовной связи. Раз ваша сила так высока, что заинтересовала саму ее величество Судьбу-судьбёнушку, то будем восстанавливать вселенский закон и порядок!       Не смотри на меня такими глазами, я не сумасшедшая, и я знаю, что ты так считаешь!       Что бы ты ни думал, моя помощь уже действует, чай содержит чары. Я ведь шаман как-никак… — Я ведь… — Следующий призванный сон обещает быть еще более ярким, а если повезет, то он и откликнется, и тоже захочет тебя найти. Это и тебе пригодится, и хранителю, что его! Кстати, что он там, заждался, поди? — Постой! Так ты всё знаешь? — По-твоему, я глупая, да? Дура набитая, да? Трехлетняя? Не могу морок отличить от наваждения, реальность от мира подсознания? Конечно, я всё обо всём знаю. И что ты пришел за мной в качестве якоря, и что вы сейчас в доме стихий. Я-то больше твоего знакома с хранителем и представляю себе, как он поступит и что ему для этого понадобится. — Рамора! Погоди, дай хоть слово вставить! — Вот, вставил, доволен? Пошли давай! Мне здесь не по себе. Этого места уже нет. Незачем притягивать мертвые вещи. — Пошли, — и почему я не удивлен? — Вот только как вернуться? — Эх! Учиться тебе еще и учиться! Ты же якорь, ты и врата!       Схватившись за меня, вернее, за мои руки, мы вынырнули из мира воспоминаний и очнулись в реальности, если ее можно так назвать, внутри дома стихий. Рамора наспех осмотрелась, а затем направилась к хранителю, который стоял неподалеку. — Ну и ну! Задали же вы трепку этому месту! — продолжая осматриваться, говорила Рамора. — Отголоски повсюду. Это ведь то, о чем я думаю? — пристально смотрела женщина в глаза хранителю. — Именно так! — ответил ей хранитель. — Тогда это плохо! Очень плохо! Кто знает, насколько. Быть может, и этот мир падет. — Этого нельзя допустить! — повышал голос он. — Я... попросту больше не выдержу. — Понимаю. Любой силе есть предел, даже твоей, — отвечала Рамора. — Постойте, вы о чем вообще? — недоумевал я. — В смысле, этот мир падет? — Ситуация обострилась, Артур. Теперь мы знаем, что нужно Протеусу и его свите — Белая книга. Чтобы он в ней ни искал, если она к нему попадет, всё может закончиться плачевно. — Может, объяснишь, в конце-то концов, что это за книга такая? — попытался получить объяснения я, когда небосвод начал раскалываться. Прозрачные трещины расходились по всему небу, словно по стеклу. В один момент всё разбилось, обнажая пугающую черноту. — Я вас нашла, — раздался уже знакомый голос.       Хранитель искал глазами источник голоса, который звучал отовсюду. Рамора нашептывала свои заклятья, и белой дымкой нас накрыло куполом. Дом стихий начала окутывать тьма. Демоны, которых мы видели в прошлый раз, вылазили из каждого угла, тело начало цепенеть даже внутри защитного поля. Хранитель усилил защиту, разведя руки в стороны и произнеся что-то невнятное, купол из дымки утолщался и становился более прозрачным. Это место снова умерло. Тьма заполнила всё собой, наступила ночь, всё живое, что было здесь, теперь просто пыль. — Спасибо, Артур! Благодаря тебе я нашла ваш «Дом стихий». И какой из тебя хранитель, что ты не можешь защитить даже свой дом, не говоря уже о мирах, что разрушил мой хозяин! Слабеешь, старичок! — смеялась ведьма. — Я… Это всё из-за меня, — расстроился я. — Зря мы сюда пришли, такое хорошее место.       Хранитель значительно изменился в лице. Казалось, перед нами стоит совершенно другой человек. — Хинея, «ведьма пустоты», компаньон незадачливого мага, что пытается разрушить мир, ты хоть представляешь, куда попала? — насмешливо спрашивал хранитель. Его голос был более грубым. — Да как ты смеешь говорить так о моем господине!       Поток тьмы усилился, а демоны начали бить в одну точку барьера, дабы сломать его, но хранитель, вместо того чтобы усилить его, просто вышел навстречу. Он шел сквозь скопления демонов, словно там ничего нет, да и они его, похоже, не видят. — Что? Он же прямо перед вами, тупицы! Атакуйте его! — приказывала ведьма. — Тупица здесь только одна, — спокойно говорил хранитель, подняв руку над собой, он сжал руку в кулак, затем резко потянул ее вниз, словно невидимый канат. Вдалеке послышался крик, а затем мы увидели силуэт ведьмы, падающей с неба.       Рухнув наземь, ведьма тяжело поднялась, откашлялась и зло посмотрела на всех нас, в особенности на хранителя. — Да как ты… — Не успев договорить, хранитель направил на нее руку со сжатым кулаком, а затем резко открыл. Хинею оттолкнуло, и она врезалась в магическую ограду. — Mordo, mordo! — кинулась ведьма на хранителя, попутно крича заклятья. Ее окутала тьма, а под хранителем образовалась печать. — Нет, — одно слово, и вся магия ведьмы была сведена на нет.       Хранитель направился к Хинее, а печать магической ограды изменилась. Свечение стало темно-фиолетовым, а символы — более вычурными. Вся симметрия исчезла. Печать начала поглощать ведьму. — А-а! Нет! Перестань! — паниковала бестия, бессмысленно пытаясь выбраться. — Твой хозяин — пустота, не думаешь, что пора повидаться с ним? — Как ты… Ты же не мог, бездна ведь она… — Я есть Бездна, — прорычал хранитель.       Стоя там, я лишь наблюдал. Был полностью беспомощным. Вспышки, шальные пули, если их можно так назвать, заклятья — все это вспыхивало так быстро… Щит, атака, защита, снова атака, восстановить щит и вновь атаковать — это лишь малая часть того, что мне удалось разглядеть.       Рамору я вообще из поля зрения потерял. Как она там?       Во всей этой передряге я ощущал себя полностью беспомощным, стоя за щитом хранителя, я надеялся только на него. Щит, что мне удалось создать у родителей, был на страхе смерти и огромной дозе адреналина. Вряд ли бы я чем-то помог.       Тем не менее хранитель одерживал верх, и ведьму почти поглотила печать. Мне стало немного легче: одним чудовищем будет меньше, и можно будет бросить все силы на спасение родителей. Гортанный голос хранителя пугал меня до дрожи. Это был больше не тот человек, от которого исходило мягкое свечение, кто помогал мне в доме гадалки и в моем, это был кто-то другой. Казалось, этот властный человек, не знающий сожаления. От ведьмы уже почти ничего не осталось, как нас отбросило назад. Придя в себя, я увидел человека, что держал в руках обмякшее тело Хинеи. — Твои обеты для тебя уже ничего не стоят, Оду? — обращался этот человек явно к хранителю. — За мои обеты расплачусь я, за твои — многие миры, Отус. — Не смей называть меня этим именем! Я есть Протеус, и неважно, сколько миров падет на пути к моей цели, ты знаешь об этом! — Отус Тео Корнеллио, ты рожден под этим именем, и Миира нарек тебя им. Это дар, знак, что ты принят, желанен и любим миром. И где сейчас этот Миира? Ты предал его, предал их всех! Уничтожил и разрушил. Кто ты такой, чтобы нарекать себя? Кем ты себя возомнил, отказываясь от печати мира? — Тот, кто положит конец тебе и твоей тирании! Ты не в силах держать меня в каких бы то ни было рамках, я свободен от тебя и твоих миров! А что до тебя, мальчик с драконьей кровью, так полюбившейся Белой Книге, пока можешь думать своей головой — приходи ко мне. — С тех пор как всё стало с ног на голову, я по кусочку собираю этот чертов пазл, я постоянно думаю о том, как могло бы всё сложиться, поступи я по-другому в тот день, когда мои родители… И что, я по-твоему, последний дурак? Кто защитил меня от демонов в том переулке, кто вылечил меня от скверны, которую наслала ТВОЯ ведьма! Я, по-твоему, совсем идиот придурошный? — Ярость переполняла меня. — Родители? Это не те ли люди, что поставили тебя перед лицом опасности и даже смерти? Ведь природа драконьей крови — это хаос. — Всего бы этого не было, если бы они были рядом! Они что-то придумали бы! Обязательно… — И ты, стало быть, решил убить единственную, кто способна обратить заклятье? — Ну да, она же его и наложила! — Не коверкая мои слова, юнец! — в голове потемнело, чувствую, что снова проваливаюсь в беспамятство. — Достаточно! — возмутился хранитель, щелчок пальцами, и от моего наваждения не осталось и следа. — Спасибо, — тихо пробормотал я. — Итак, Отус… — Не смей… — Я буду называть тебя так и только так! Я никогда не признаю твоего самопровозглашенного имени. От меня ты силы не получишь, запомни это! — Тц, как был высокомерным ублюдком, так и остался! В бездну всё! Не желаю тебя больше видеть, — высказался маг и исчез в дымке.       Я же осел наземь и еще долго приходил в себя. Заметив это, хранитель подошел ко мне, положил руку на плечо. — Спасибо, что поддержал меня, — я чувствовал, как через прикосновение меня начала наполнять сила, появилась бодрость, прояснились мысли, и стало немного легче. — Скажи, хранитель, родители при смерти, дома у нас больше нет, по сути, я бомж на два мира. А я сижу здесь и ничего… Ничего, понимаешь? Я не рыдаю от страха, не молю о помощи, не бьюсь в истерике, что вы со мной сделали? — Мы — ничего. Ты справляешься своими силами. — Ты ведь сейчас чем-то меня накачал? — С подозрением покосился я на него. — Лима. — Ах да. Постой! Так это она не дает мне вести себя как обычный человек? — Сказал маг не из этого мира. Совершенно обычный «человек», «челове-е-ечишка», — протянул он. — Смешно, — буркнул я, но словил себя на легкой улыбке. — Лима — это корень всей магии. По крайней мере, для нас, хранителей. Она ничего не делает с сознанием и не изменяет природу человеческих мыслей, и нечеловеческих, если ты хотел меня на этом подловить, — улыбнулся он. — Она восполняет утерянное, только и всего. Именно то, что тебе сейчас нужно. — Не за что. — Что? — Удивился хранитель. — Вы много для меня сделали, в том числе и возитесь со мной, спасибо. — Вот тут я скажу не за что, я ведь пришел сюда не с бухты-барахты, и за тобой смотрю не из-за собственной прихоти. Ведь всё, что случилось, там, и моей вины достаточно, — гримаса на его лице была словно тяжесть всего мира. На мгновение в голове вновь потемнело, но всё быстро прошло.       Прошло некоторое время, если оно вообще идет в этом месте, а мы так и сидели посреди восстанавливающегося леса. Вскоре к нам присоединилась и Рамора, до этого отрешенно бродившая по локации. Этот мир ожил вновь, что за чудесное место. На сей раз его заполонили деревья с золотистой кроной, которая медленно опадала, образуя ковер из золотых листьев, но сколько бы ни осыпались, листьев на них меньше не становилось. Жаль, на Земле нет таких деревьев.