Дорогами жизни, судьбой ведомые

Песня главы: Celine Dion - Surrender Кай вёл мотоцикл намного спокойнее, чем когда ехал к школе. Он не знал доводилось ли Усаги раньше испытывать на себе резкие перепады скорости, повороты и все возможные трюки, проделываемые парнями-мотоциклистами для собственной забавы, а довести её до дикого головокружения он ещё успеет. Она не спрашивала, куда они едут, просто сидела, посильнее обхватив его со спины, рассматривая скользящие перед глазами картинки городских зданий, зелёные расплывчатые силуэты парковых деревьев и проходящих по пешеходным дорожкам людей. Ни до кого из них ей не было абсолютно никакого дела. Она словно погрузилась в глубокий приятный сон, сладко окутавший её сознание. Впервые за последние два года она почувствовала себя по-настоящему спокойной. Когда мотоцикл затормозил, девушка подняла голову, чтобы снять шлем и застыла. Она стояла во дворе того самого дома, в котором жил Кай со своими родителями, когда они были маленькими. - Мой отец не стал продавать дом, - видя её изумление, прервал тишину Хиватари. - Год назад его пригласили в Америку для работы в одной известной компании связанной с Бейблэйдом и он согласился. А когда я узнал об этом, то сразу же позвонил ему и попросил не продавать дом, так как сам собирался вернуться в Токио... - Ты до сих пор злишься на него? - негромко спросила Усаги, покрепче обхватывая трясущимися руками шлем. Последние пару лет она всё делала без каких-либо эмоций, без мотивации или энтузиазма, поэтому первые же воспоминания связанные с настолько глубоким прошлым, заставили её сильно разнервничаться. Хиватари отвёл взгляд в сторону, словно заметил что-то вдали. Мог ли он простить человека, который предпочёл отдать собственного сына на воспитание деду, дабы самому заниматься любимым делом? Стоило ли Каю возненавидеть и игру в Бейблэйд, раз из-за неё отец бросил его и до недавнего момента они совсем не общались? Он не знал ответа на этот вопрос, не хотел его знать. Ему хотелось поскорее забыть о существовании этого человека и больше никогда не вспоминать. Кай подошёл к Усаги и, забрав у неё шлем, положил на сидение мотоцикла. Его ладонь накрыла её щёку, одаряя приятным теплом. - Это не важно. Пойдём в дом. Внутри всё не так сильно изменилось с тех пор, видимо, отец Кая был человеком консервативным в плане домашней обстановки. Цукино закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, делая глубокий вдох. Только сейчас она осознала, что убежала из школы, оставив там все свои вещи, никому ничего не сказав и вскоре мисс Тоширо позвонит её родителям и её будут искать....Плевать. На школу, на учителей, на друзей, на родителей. Всё это время никто из них не был в состоянии помочь ей преодолеть те жуткие душевные терзания, что съедали её изнутри и только сегодня адский огонь перестал обжигать её так невыносимо больно. Только сегодня он затух навсегда. Оттолкнувшись от двери, она прошла в гостиную, где они с Каем когда-то поругались прямо перед его отъездом в Россию. Она слышала собственный голос в голове, кричащий слова обвинения и его — пытающийся оправдаться. Не будь той ссоры, они провели бы вместе те несчастные пару дней, что были в глупой ссоре. Но какой смысл думать об этом сейчас, когда всё в прошлом? Здесь и сейчас они абсолютно другие, нежели были тогда, пять лет назад. Уже нет тех подростковых упрёков и загибов, нет беспричинной ревности и желания выяснять отношения. Всё чего они хотели сейчас - всё расставить по местам и жить дальше, не оборачиваясь назад. Усаги присела на диван, подгибая ноги под себя и расправляя длинную темно-синюю юбку, а Кай принёс ей стакан воды, видя, что вот-вот и девушка сорвётся от нервного напряжения. Стакан она осушила залпом, после чего мысли немного собрались в кучу и она была в состоянии вести хоть какой-то разговор. Сначала они долго сидели и просто смотрели друг на друга. Изучали лица друг друга, находя новые черты и сравнивая с оставшимся в голове образом из далёкого прошлого. Он взял её за руку и негромко попросил: - Расскажи мне о Сейлор Мун. Девушка вздрогнула. Откуда он знает? Её ошарашенный взгляд слегка удивил Кая, который был полностью уверен, что Усаги в курсе. Значит, её подруги не стали рассказывать ей о том разговоре Хиватари с Айно и вообще вся это ситуация тогда на улице....Что за бред? Парень вздохнул и решил открыть ей глаза. Он говорил кратко и по существу, поэтому много времени рассказ не занял, но сам факт оставался фактом и от этого сердце Усаги с первых его слов обливалось кровью. Подруги солгали ей! Почему? Почему это произошло? - Так это всё-таки был ты, мне не приснилось, - уже сквозь слёзы шептала она, поднося руки к лицу, вытирая слёзы о рукава белой блузки. - Почему ты не пришёл ко мне тогда? Этот невыносимо печальный взгляд и глаза полные слёз. Хиватари сглотнул, сделал глубокий вдох и попытался вспомнить, что же тогда происходило у него в голове. - Я испугался, - на выдохе произнёс он, - та девушка...Айно, да? Сказала, что у тебя новая жизнь и тот парень, чьё имя ты произнесла тогда...Мне стало страшно, что если я сейчас вновь появлюсь в твоей жизни, то могу разрушить всё. И если увижу тебя ещё раз — не смогу спокойно вернуться к тому, зачем я тогда уехал. Поэтому легче оказалось сбежать. Прости. Усаги сидела, не двигаясь. Начало уже было положено. Она знала, как Кай относился к бейблэйду и что он для него значит, она могла понять, почему он тогда так поступил. Она поступила бы так же, узнай, что он начал новую жизнь вдали от прошлых тревог и забот. И от этого почему-то становилось не по себе. Уса понимала, что даже увидься они тогда — ничего бы не изменилось. Он всё равно уехал бы, а она опять осталась одна. Или стоило ей последовать за ним? Цукино подвинулась чуть ближе и, нагнувшись, обняла Хиватари, уткнувшись лбом ему в грудь. Она не могла перестать плакать, но при этом говорила о Сейлормун. О том, что происходил все эти 5 лет, что его не было рядом. О том, как ей было больно и невыносимо тяжело терять друзей, сражаться на смерть с невиданными существами из космоса и как ей было страшно.А он не мог ничего, кроме как терпеливо слушать. Остаток дня они провели рядом, говоря обо всём, что произошло, наслаждаясь тихими и безмолвными перерывами между обменом словами. После этого, Усаги больше не плакала, ей не хотелось больше омрачать их встречу слезами и грустью. Пусть даже некоторые из сказанных ими слов звучали совсем печально, она улыбалась, осторожно обхватывала лицо Кая своими руками и касалась губами лба,обнимала за шею и позволяла всем плохим чувствам и воспоминаниям испариться, покинуть это место и больше никогда сюда не возвращаться. Этим же вечером Кай отвёз Усаги домой, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке и заодно извиниться перед её мамой, ведь она ничего не знала, о том, где была её дочь после школы, откуда она так внезапно исчезла... - Усаги Цукино! - голос Икуко совсем не покорёжило время и, как успел отметить Хиватари, он с годами стал даже громче. - Как ты мне это объяснишь?! Мне звонят из школы, говорят, что ты оставила все вещи в классе и, отпросившись в мед.пункт исчезла! Мисс Тоширо чуть с ума не сошла, твои подруги тоже, а я уже морги хотела обзванивать! Девушка стояла на пороге, мямля себе под нос что-то отдалённо напоминающее «прости», при этом не в силах поднять голову, поскольку только небо знало, как ей было стыдно и противно от того, что она поступила настолько опрометчиво и заставила всех рвать на голове волосы из-за её исчезновения. - Простите, но это полностью моя вина, - вклинился Кай, выходя на свет из царившего на улице сумрака. - я не предупредил её заранее и приехал прямо в школу... Женщина прищурилась и несколько секунд пристально рассматривала Кая, что ему не особо нравилось, но пришлось терпеть, пока мать Усаги не признала в нём его же самого, после чего громко ахнула. - Могу я войти? - поинтересовался юноша, на что Икуко только кивнула головой и закрыла дверь за ними. Хиватари всё это время держал Усаги за руку, от чего ей заметно полегчало и она, кажется, начала успокаиваться и не мучиться таким глобальным чувством вины. Правда, на кухне её ждало новое чудо. - Уса...- голос Минако оборвался на полу-слове, когда в дверном проходе она увидела знакомого парня, ведущего за руку её подругу, а сидевшая за столом Ами только и успела, что вдохнуть, закрыв рот рукой, чтобы не сказать лишнего. - Мы...мы волновались за тебя. - Я в порядке, как видишь, - пожала плечами Цукино, с недоверием взглянув на Айно, вспоминая то, что рассказал ей Кай. Она соврала. - Уйдите, пожалуйста. Мы можем поговорить потом. Взволнованный голос Усаги, с трудом скрываемый безразличием резанул ножом по сердцу воительницу Венеры. Она хотела возразить, но тут же осеклась и выскочила из комнаты, сдерживая рвущиеся наружу слёзы. Ами поспешила последовать её примеру, лишь улыбнувшись в след их принцессе. Она была рада, что теперь всё встало на свои места. Он хотел поступить в университет, а из ВВА уже поступило предложение о работе тренера на пол ставки. Он не собирался забирать её из семьи, но хотел дать понять, что его намерения серьёзны. Ему давно не 14 лет и он не бездумный мальчишка, а всё произошедшее на его блейдэрском пути научило многому, помогло осознать свои ошибки. Ей не хотелось тянуть, поскорее со всем закончить, разобраться и продолжить движение дальше. Именно поэтому сегодня она стоит перед входом в многоэтажный красивый дом в самом центре Токио, вся дрожа от страха, не зная, что делать. - Хочешь, я пойду с тобой? Она мотает головой из стороны в сторону и просит подождать внизу. Им нужно поговорить с глазу на глаз. Она сможет ему всё объяснить, она обязана. Это её ноша, её карма, называйте, как хотите, но нет смысла перекладывать это на чьи-то плечи, так же как и нет смысла тянуть. Дальше будет только хуже. Мамору жил на пятом этаже, поэтому в лифте у неё была возможность подумать над словами, которые она скажет, над движениями, которые сделает и представить себе все возможные варианты развития событий. Звонок дверь. Шаги. - Усаги? Так неожиданно...Проходи-проходи! Он так лучезарно улыбается, радуясь её приходу. Его глаза горят любовью и счастьем. Она так не хочет этого рушить. Если бы только он мог забыть! Просто забыть о том, что в его жизни когда-то существовала девушка по имени Усаги Цукино. Предательница. Неверная. Она ненавидела себя с каждым мгновением всё больше и больше, а его метания из стороны в сторону, чтобы приготовить им чаю и подать на стол сладкого, которое его возлюбленная так обожала...Это так невыносимо больно. - Усако...ты такая бледная. Как в воду опущенная, - взволнованный голос Мамору отвлёк её от размышлений. Парень поставил перед ними на стол две чашки чая и присел рядом, положив руку ей на плечо, приобнимая, от чего у Усаги внутри всё сжалось и скрутилось в миллиарды тугих узлов, что Джиба сразу это почувствовал и непонимающе уставился на возлюбленную. - Дорогая, что такое?Тебя кто-то обидел? Ты поругалась с девочками? Прошу, скажи мне! Она еле сдерживалась, чтобы не заплакать и не закричать от безысходности. Она сама виновата, из-за неё всё началось. Из-за неё Мамору сейчас сидит рядом, не понимая, почему она так грустна, а внизу её ждёт Кай, который с таким трудом смог отпустить её на встречу с этим человеком. Они оба страдали из-за неё. Какая же она бесполезная! Какая жестокая! - Мамо-чан...Мамору. Я должна тебе кое-что рассказать. И понеслось. Усаги дрожащим голосом вырывала слова из своего горла, пытаясь объяснить Мамору, что её любовь угасла, что, она хочет расстаться и больше не причинять ему той боли, что он испытывает сейчас. Что ей так безумно жаль, что она предала его, их чувства, но она не сможет быть с ним. Она просто не в силах! Он молчал. Его взгляд полный непонимания, он думал, что всё это просто дурной сон, который вот-вот закончится и он вновь проснётся, подорвётся с кровати, схватит телефон и позволит своей возлюбленной Усако, а она посмеётся над его кошмарами и нежно произнесёт «Я люблю тебя! И никогда не брошу!», а потом приедет к нему и обнимет, успокаивая. Но этот кошмар никак не хотел заканчиваться.... - Прости меня, Мамо-чан....Я так виновата. Прости меня, если сможешь! А он всё молчал, ошарашенный произошедшим. Его руки обхватили её предплечья, а лоб уткнулся в хрупкое плечико. Кажется, он на грани. - Прошу, скажи, что ты пошутила! - умоляюще просит он, поднимая голову и разрывая её изнутри своим взглядом полным боли и надежды. - Прошу, скажи, что это глупый розыгрыш и ничто не властно над нами и нашей любовью! Усаги! - его голос стал громче, - Как же Чибиуса? А наше будущее? А как же...мы? Ты ведь любишь меня, скажи! У неё нет сил держаться и она просто закрывает уши руками, чтобы его не слышать и безнадёжно качает головой из стороны в сторону, закрыв глаза. Только не плакать, нет, нет, нет! Он медленно отпускает её, оседая обратно на диван. Его глаза пусты, а рот чуть приоткрыт, пусть и не в состоянии промолвить ни слова. Усаги поднимается на ноги, которые сейчас кажутся ватными и совершенно отказываются её держать. Она смотрит на него, опустошенного и разбитого. Хочет прикоснуться, но отдёргивает руку, заставляя себя бежать отсюда, как можно быстрее, прочь и подальше, на ходу тараторя не внятное «прости». Как только дверь квартиры захлопывается за её спиной, Усаги делает шаг в сторону и оседает на пол, прижавшись спиной к стене. По её щекам скользят ненавистные слёзы, она кусает зубами запястье. Сильнее и сильнее, лишь бы не кричать. Ей невыносимо больно, но ему большей. Им обоим. Вскоре она успокоится, но этот шрам останется с ней навсегда. - Кай, - шепчет она, сквозь слёзы, когда он, не в силах больше ждать, находит её сидящей в том злополучном коридоре, всю в слезах и с укусом на запястье. - Прошу, увези мня отсюда. Как можно дальше! Хиватари лишь понимающе кивает и, опустившись на одно колено, целует её лоб и вытирает пальцами слёзы с её щёк. Берёт её на руки и уносит. Настолько далеко, насколько сейчас позволяют силы.