Едва паренек ступил за оградку камина дома Уизли, именуемый Норой, как девушка с каштановыми волосами кинулась ему в объятия.
Так порывисто и неожиданно, что выбила весь воздух из легких черноволосого парнишки. Гарри едва вдохнул, отчаянно вцепившись в Гермиону, чтобы не упасть. Его сразу обдало волной запаха лаванды, который исходил от каштановых волос. Приятный отголосок цветов обволок парня.
- Гермиона, я же грязный, - вместо приветствия сдавленным шепотом заявил он, мягко пытаясь ее отстранить. Однако шатенка крепко прижалась к нему, так, будто не видела несколько лет, хотя на деле всего-то пару месяцев.
Ее тонкие пальчики настойчиво вцепились в свитер, лицо прижалось к его плечу. Девушка умиротворенно прикрыла глаза, похоже, не услышав недовольного бурчания брюнета.
Обреченно вздохнув, он неуверенно приобнял подругу и немного смутился, ибо в этот момент он понял, что в гостиной, в которой и находился камин, через который он попал в дом из своего, на Тисовой улице, находится почти вся семья Уизли.
Рон неуклюже улыбнулся, встретившись взглядом с Гарри, а близнецы, прибывшие из дома Гарри раньше всех с багажом брюнета, ехидно подмигнули ему. Не ускользнул от него и взгляд Джинни, которая стояла подле дивана, подозрительно сощурившись и сложив руки на груди.
От ее взгляда стало как-то не по себе. Будто рыжая девушка проковыривала дырку в спине Гермионы, оставляла глубокие раны на ее руках, лежащих на плечах подростка, лишь взглянув на них.
Что это? Ревность?
Гарри знал, что младшая Уизли неравнодушна к нему, но не придавал этому особого значения. Полшколы неравнодушны к молодому гриффиндорцу, и это не может не раздражать. Джинни для него как младшая сестренка, которой у него не было никогда, и он испытывал по отношению к ней только теплые братские чувства. И какую-то толику ответственности.
Больше ничего.
У них почти такие же отношения, как с…
Требовательные объятия Гермионы немного ослабли, чем напомнили Гарри о том, что они по-прежнему стоят посреди гостиной в обнимку. Стало так неловко, что парень густо покраснел. Не то, чтобы они прежде не обнимались, но именно сейчас это дружеское приветствие выглядело совсем не дружеским. Хотя бы судя по реакции людей в гостиной и двум идентичным коварным ухмылкам близнецов.
Словив их взгляды, Гарри, похоже, смутился еще больше. Шестикурсники сразу отвели глаза.
- Эм... Гермиона, - прошептал Гарри на ухо шатенке.
Он хотел еще что-нибудь добавить, но что тут скажешь?
- Хм… Да, да, - наконец отстранилась девушка, смущенно улыбаясь брюнету, мысленно кляня себя за подобную несдержанность. – Привет, - зачем-то произнесла она, прикусив нижнюю губу.
Отлично. Теперь он думает, что ты идиотка.
- Привет, - растерянно ответил Гарри.
Его невинная улыбка, коснувшаяся узких губ, заставляла смущаться куда сильнее, чем заинтересованные взгляды Фреда и Джорджа. Теперь они смотрели на нее. Второй кашлянул в кулак, едва сдерживая смешок. Первый близнец Уизли невозмутимо разглядывал пару гриффиндорцев, стоявших так близко.
Было дико неловко, будто они стоят без нижнего белья на глазах у всего Хогвартса. Да, и от этой, внезапно возникшей в голове картинки, Гарри нервно сглотнул. Девушка, казалось, сгорает от стыда.
Ей захотелось немедленно исчезнуть, испариться. Ее щеки стали пунцовыми, и она отступила на полшага назад. Ее руки, против воли хозяйки, протянулись к серому свитеру Гарри и начали стряхивать остатки сажи и Летучего пороха. Снова мысленно одернув себя, девушка поспешила убрать свои бледные, но теперь изрядно испачканные каминной грязью руки от груди парня.
Гермиона опустила глаза, не желая встречаться ни с чьим взглядом. Кусала изнутри щеку, нервничала. Неосознанно начала чистить руки, еще больше марая их. Это продолжалось долгие полминуты. По крайней мере Гермионе это время показалось чрезвычайно долгим, - все как-будто замерли, наблюдая мучения гриффиндорки. Потом она поморщилась, проклиная свою рассеянность, вытащила свою палочку из заднего кармана темно-голубых джинсов, прошептала какие-то слова, и ее руки снова стали чистыми.
Гарри недоуменно покосился на девушку, бросил быстрый взгляд на близнецов. Потом быстро произвел те же манипуляции палочкой, которые провела Гермиона, очистив свою одежду и кожу от грязи.
Снова стало крайне тихо.
Слышалось лишь тихое сопение Джинни, старательно отводящей взгляд от Гермионы.
На удачу, неловкое молчание в комнате нарушил громкий треск в камине, ознаменовавший прибытие мистера Уизли. Тот что-то самозабвенно бормотал, похоже, клял рыжих близнецов за их прощальную для Дурслей шалость, пока вступал в гостиную.
Когда зеленый огонь потух, и Артур оказался в гостиной, все увидели лицо, перекошенное злостью, так не свойственной для этого добродушного мужчины.
- О чем вы только думали! – прошипел Артур Уизли, опасливо косясь взглядом на дверь кухни.
Все в комнате изумленно уставились на мистера Уизли. Он нервно стряхивал остатки Летучего пороха со своего «маггловского» темно-коричневого брючного костюма, неумело подобранного под высокие черные резиновые сапоги, и смотрел на близнецов.
Гермиона позволила себе немного расслабиться. Как и Гарри. Теперь внимание было обращено на близнецов, а не на них.
- Этот жирдяй все же съел одну конфетку? Какой длины язык? – оживленно поинтересовался Фред, тут же заткнув рот рукой. Джордж беззвучно выругался.
Теперь все взгляды были прикованы к двум рыжим подросткам. Те же отвели взгляды, виновато пряча глаза. Джордж проследил за вопросительным взглядом Джинни, и лишь хмыкнул.
Гарри с интересом наблюдал этот разговор. Когда он вступал в отверстие камина в доме Дурслей, видел, как тетя Петунья отчаянно пытается оторвать от лица Дадли что-то длинное и лиловое. Позже Гарри понял, что это был язык кузена, многократно удлинившийся. Ухмылка скользнула на лице Поттера, вспомнившего, что чуть ранее Фред «случайно» выронил из кармана джинсов пакетик ярких конфет.
Черт, надо было остаться там, чтобы своими глазами увидеть это зрелище – Дадли, с длиннющим языком, отчаянно пытающийся отпихнуть свою мамашу. А ее выражение! Наверняка ее глаза в испуге вылезли из своих орбит, и лицо еще больше стало смахивать на лошадиную морду. Интересно, а что делал в это время дядя Вернон?
Гарри пожалел, что рано покинул свой дом.
- Четыре фута было, прежде чем мне позволили помочь, - отвлекся было глава рыжего семейства, но сразу же посерьезнел: - Зачем вы скормили этому бедному мальчику свою гадость? – снова вопросил мистер Уизли.
Бедному мальчику? Он, верно, шутит?
Поттер чуть не прыснул от подобных слов.
- Это не гадость, папа! - горячо возразил младший близнец – Джордж. – Это наше изобретение, над которым мы с Фредом работали больше полугода!
- Так вот на что вы потратили полгода, вместо того, чтобы готовиться к СОВ?! – послышался возмущенный рокот миссис Уизли, стоявшей у двери в кухню.
Никто и не слышал звука отворяющейся двери.
Близнецы так и сжались под свирепым взглядом своей матушки, предчувствуя знатную ссору. Остальные могли лишь кинуть в поддержку братьев сочувственные взгляды.
Молли Уизли меньше всего сейчас казалась гостеприимной: ее теплые, карие глаза теперь пылали гневом, а в руках женщина сжимала деревянную скалку.
Гермиона подошла к Рону, и тактично пихнула того в бок.
- Гарри, Рон, - негромко позвала она, - нам нужно разобрать вещи, - указывая на два внушительных размеров чемодана из дома Гарри.
Поттер немного озадаченно поглядел на подругу, бросив быстрый взгляд на недоумевавшего Рона. Зачем разбирать сейчас чемоданы?
- Мы, наверное, позже разберем, - отозвался Рон шепотом. – Еще полно времени, и…
- Ну же, я жду объяснений! – рявкнула Молли Уизли, оправляя бежевый фартук на красном платье в горошек. Рыжие кудри разметались, пухлые губы сжались.
Все испуганно поежились.
- Я думаю, что необходимо разобрать их сейчас, - чуть напористей произнесла Гермиона, поглядывая на развертывающуюся перед ними сцену семейных разборок.
От прежнего смущения в ее облике не осталось и следа. Перед ними стояла Гермиона Грейнджер, какой она бывает обычно. Твердый взгляд карих глаз указывал на близнецов и миссис Уизли.
- Да, пожалуй, надо, - до Гарри дошло, что им следует убраться с поля брани покуда не поздно, поэтому парень решительно двинулся к своей поклаже, оглядываясь на Рона и Гермиону, по лицу которой, кажись, скользнула благодарная улыбка.
- Точно, вещи! Их еще и разбирать, - нервно протянул младший Уизли, виновато улыбаясь Фреду и Джорджу, мимо которых проходил.
Трое гриффиндорцев двинулись к лестницам. Рон по пути прихватил Джинни, которая была, похоже, немного расстроена, и явно с крайним интересом предвкушала предстоящие разборки.
У подростков ушло еще какое-то время на препирательство на площадке лестницы с Перси, старшим братом Рона, который, нахохлившись, разглагольствовал о каких-то котлах и их стандартизации, докладе мистеру Краучу, у которого начал служить после своего выпуска из Хогвартса. Перси говорил долго и нудно, и Гарри не надеялся попасть в комнату Рона до вечера. Спасительница-Джинни привычно съязвила брату и четверо двинулись дальше по деревянной лестнице в комнату Рона, которая находилась под самым чердаком, на мансарде.
Джинни юркнула в комнату Рона самой последней, и сразу наткнулась на изумленные взгляды друзей. Ее глаза горели, она жаждала чего-нибудь за место зрелища ругани близнецов с матерью.
Гермиона надеялась, что они поговорят втроем, и она расспросит Гарри о Сириусе, но при Джинни этого делать категорически нельзя. Младшая Уизли до сих пор считает Сириуса Блэка Пожирателем Смерти, сбежавшим из тюрьмы Азкабан ради убийства Гарри Поттера. Так же считает и остальное магическое сообщество, и только избранные знают правду.
Нужно было как-то вытурить Джинни из комнаты.
Красноречивый взгляд на девчушку никак не подействовал, и поэтому Гермиона начала искать спасения у Гарри и Рона. Они лишь пожали плечами.
- Как провел лето, Гарри? – неожиданно спросила шатенка, не узнавая в необычайно высоком тоне своего голоса.
Секундное замешательство.
- Отлично, - ответил зеленоглазый парнишка, переводя взгляд то на подругу, то на Рона. – Т-то есть, как всегда, - исправил себя Гарри, почему-то побледнев, едва встретившись со взволнованным взглядом карих глаз. – Нормально.
Гермиона удивленно покосилась на обескураженного друга и шагнула в сторону деревянного стула. Бледные, худые пальцы сомкнулись на холодном дереве спинки. Гермиона думала, стоит ли ей садиться.
- Ты ведь получил наши посылки? Ну, на день рождения? – зачем-то пояснила Гермиона, решив постоять до ухода Джинни.
Гарри сначала ничего не понял, и напряженно сдвинул брови. Посылки? Какие посылки? Посылки на день рождения?
Спустя пару секунд он чуть не хлопнул себя по лбу за крайнюю забывчивость. Как он мог забыть про спасительные посылки от миссис Уизли, Гермионы и Хагрида?
Этим летом Дурсли, скрепя сердце, решили согласиться с предписаниями школьной медсестры из училища Дадли, что подростку следует «немного» похудеть. Естественно, младшему Дурслю эта затея не понравилась. Поэтому, чтобы дитя не плакало, Петуния решила, что на диете будут сидеть все.
Ей думалось, что так «Дадличек» не будет чувствовать себя ущемленным в еде, так как все будут есть одинаковые порции. Долька грейпфрута на обед, ломтик черного хлеба на завтрак и стебель сельдерея на ужин – не совсем то, что можно назвать полноценным приемом пищи.
Дядя Вернон, давясь ненавистными овощами и несчастным куском хлеба, находил в себе силы издеваться над Поттером. Вероятно, это было его спасительной соломинкой, единственной вещью, что считалась им нормальной и привычной. Гарри не устраивало такое положение вещей.
Поэтому ему пришлось искать помощи у друзей. Все лето он питался присланными миссис Уизли пирогами, тортом от Хагрида, и Гермиониными печеньками. Все яства он прятал под одной дощечкой в полу.
- Да, спасибо большое, - промямлил Гарри. – Я все съел.
Левая рука потянулась к животу, и Гарри легонько хлопнул по нему.
Рон чуть было не расхохотался, но Гермиона послала ему предостерегающий взгляд. Младший Уизли тут же умолк, и принялся расхаживать по своей комнате, разглядывая вещи на полках, постеры на стенах с двигающимися фигурами членов его любимой команды - Пушек Педдл, немного потрескавшийся потолок так, будто видит все это впервые.
- Мои родители настояли, чтобы я послала тебе печенье без сахара, - сказала шатенка, обратив взор снова к Гарри.
- Они же стоматологи, - заметил Гарри.
- Именно, - шатенка выгнула брови и прикусила нижнюю губу. – «
Это уже входит в привычку» - подумалось ей.
Джинни, прислонившись к бельевому комоду в левом углу комнаты, сложив руки на груди, разочарованно оглядела троицу. Где же скандалы, интриги, расследования? Лучше б было остаться внизу, и украдкой посмотреть на то, как мать будет костерить шкодливых сыновей.
Взгляд голубых глаз снова вцепился в Гермиону, ведущую немой диалог глазами с Поттером. Что они скрывают от нее?
- Твой кузен, Дадли, наверняка не оставил дома ни единой крошки еды, - насмешливо-нервно промолвил Рон, присаживаясь на самый краешек своей кровати, закончив «осмотр» комнаты. – Представляю, что было бы, узнай он о наших посылках.
- Ты точно остался бы голодным, - покривила губы рыжеволосая девушка. – Дадли на диете – штука еще та.
Гарри расслабленно улыбнулся.
- Честно говоря, он подозревал что-то. Видимо чуял запах еды, - расплылся в какой-то мстительной улыбке Гарри. – Но я думаю, что во мне умер великий конспиратор и актер, - самодовольно добавил парень.
Гермиона покачала головой.
- Ты, небось, хорошенько над ним поиздевался, а? – ехидно спросил Рон, сложив руки на коленях, и уперся подбородком в ладони. – Я бы, будь на твоем месте, прокрадывался бы в комнату жирдяка каждую ночь, и тихонько нашептывал бы ему на ухо: «Еда, еда…», - зловеще прошептал Рон, сложив ладони «рупором».
Все, кроме Гермионы, разразились гомерическим хохотом. Гарри про себя отметил, что никогда и не додумался бы до такой шалости.
- Рональд, - возмущенно шикнула Гермиона. Губы плотно смежились, глаза девушки сузились.
В такие моменты она становилась копией ее любимого декана – Минервы Макгонагалл. Строгой, ответственной и не приемлющей никаких непотребств.
Гарри снисходительно улыбнулся подруге.
И это почти действовало.
- Да ладно тебе, Герм, - отозвался рыжий парнишка, прокашлявшись от смеха, и не обращая никакого внимания на лицо подруги, покрывающееся некрасивыми розовыми пятнами всякий раз, когда ее имя сокращали. – Он же над Гарри издевался.
Доверительный кивок Рона только раззадорил девушку. Гермиона была куда лояльнее и тактичнее своих друзей.
- То, что Дадли не совсем приятный персонаж, не значит, что над ним можно издеваться, - буквально выцеживала шатенка, впиваясь ногтями в спинку стула.
- Уверен, что поживи ты с ним четырнадцать лет, с ума сошла бы. И не такое бы устроила, - пробурчал Рон.
- Но ведь Гарри ничего не устроил, - вставила Гермиона резонно. – Видимо, что он не захотел опускаться до уровня кузена.
Гарри, наблюдающий за своими лучшими друзьями, едва сдерживался от смеха. С другой стороны, ему слова Гермионы были очень лестны, и он не знал, как на них реагировать. Посмотрев на шатенку, он заметил какое-то смущение в ее глазах. На секунду ему привиделась Гермиона, обнимающая его в гостиной Норы, смотрящая на него таким же смущенным взглядом, но потом девушка чопорно вздернула подбородок и села на стул. Снова стала Грейнджер.
Джинни – свидетельница этого бессмысленного разговора, расправив огненные волосы, фыркнула, и кинула «ну-и-зануда» - взгляд Рону.
- Ясно все с вами, - бросила девчонка. – Пойду маме помогу. Голоса стихли, похоже.
Твердо отчеканила и вышла из комнаты.
Гермиона и не заметила, как почти облегченно выдохнула. Повернув голову, она увидела, что ее друзья тоже рады уходу Джинни.
***
- Ну, Поттер, как лето то провел? – спросил Фред, расположившись на матрасе, постеленном для близнецов на полу. Миссис Уизли немного обиделась на своих сыновей, и отправила их ночевать в комнату Рона. Их комнату заняли Чарли и Билл – старшие сыновья Артура и Молли. С ними Гарри познакомился за ужином.
Особенно ему понравился Билл. Самый старший ребенок Уизли, Билл служил в банке Гринготтс ликвидатором заклятий, и выглядел для своей работы совсем не по волшебному: длинные рыжие волосы были собраны в конский хвост, который миссис Уизли все намеревалась состричь; в ухе была серьга, на шее висел клык неизвестного происхождения, а одет был высокий парень в кожаную жилетку поверх белой футболки, и в рваные джинсы. Лишь ботинки на ногах Билла были сделаны из вполне магического материала: драконьей кожи.
Второй по старшинству брат Уизли, Чарли, как раз-таки знал о драконах все. Он работал в Румынии, разводил строптивых ящеров, и один раз, еще три года назад, он помог Хагриду. Коренастый паренек с шершавыми руками рассказал, что Норберт, дракон, яйцо которого Хагрид купил три года назад, живет очень привольно. Гарри пообещал себе, что обязательно расскажет об этом своему другу.
Еще Чарли за ужином обмолвился о каком-то мероприятии в Хогвартсе, планируемом в этом году, которое должно понравиться учащимся школы. Билл сказал, что очень хотел бы посмотреть на все это хоть одним глазком, - настолько интересным будет мероприятие. А Перси надменно добавил, что это тайна Министерства, и что ее не следует разглашать, покуда не закончатся приготовления. У близнецов сразу загорелись глаза. Весь вечер они безуспешно пытались выведать у старших братьев и отца об этом мероприятии. Однако они все лишь отмалчивались, и ехидно переглядывались.
Ближе к отбою близнецы оставили все попытки разузнать о предстоящем событии, решив донять кого-нибудь перед сном. На удачу ли, им подвернулся Гарри Поттер.
- Нормально, - ответил Гарри безучастно, расстилая постель, предназначенную для него.
- А что кислый такой? – поинтересовался Джордж, сидевший неподалеку от старшего близнеца. – Не рад что ли, что завтра мы идем на финал чемпионата?
Сами братья светились от радости предвкушения величайшего (по их скромному мнению) матча века. Весь день, до приезда Гарри в Нору, они то и делали, что бегали по дому, выкрикивая лозунги ирландской сборной. Успели всем порядком надоесть.
- Что ты, конечно рад! – вяло улыбнулся брюнет, сев на кровать.
- Рад он, - не верящим тоном проговорил близнец. - Или причины твоей «радости» немного другого плана, а? – ехидно приподнял брови Фред.
Джордж одобрительно закивал.
- Что? Что вы имеете в виду? – растерянно спросил Гарри.
На секунду ему показалось, что близнецы догадались о причине его тревог. Может они в действительности догадались? Не может такого быть. На всякий случай Поттер решил до последнего все отрицать.
- Проблема другого плана, - повторили близнецы.
Две идентичные улыбки, две одинаковые ухмылки, выжидающие, горящие глаза. Гарри растерялся еще больше. Он теперь был не уверен, что они знают что-либо. Стали бы они так говорить о том, о чем знают? Если они, конечно, говорят о том же, о чем думает Гарри.
- Нет. Все нормально, - как можно спокойней и веселей промолвил Поттер, однако в его голосе проскользнуло напряжение.
- Ну давай колись, Гарри, - доверительно кивнул ему Фред. – Что тебя тревожит, друг мой, - насмешливо добавил он.
- Да нет никаких проблем, все в порядке, - брюнет отвернулся от братьев.
Почему в такие минуты Рона нет рядом?
- Да мы все знаем. Можешь не говорить, - сказал Джордж спустя десяток секунд, и Гарри мгновенно обратил на него свой взор. Кажется, что братья остались довольны этой реакцией.
- О чем вы знаете? – надтреснутым голосом спросил Поттер.
Мальчик изменился в лице. Если они прознали о том, что Сириус на самом деле сбежал с помощью Гарри и Гермионы, то это конец. Никто не должен об этом знать. Больше всего на свете Гарри боялся, что его новообретенный крестный отец будет снова за решеткой. Про Сириуса, единственного родного человека для него, никто не должен знать. Близнецы могли догадаться или нет? Сегодня, по приезде, Гарри спросил у миссис Уизли о Хедвиге. Гарри послал птицу Сириусу тем утром, когда ему приснился сон с Воландемортом, и когда его шрам на лбу начал гореть.
Близнецы наверняка слышали этот разговор.
Зря он об этом спросил, зря он это сделал. Тысячу раз пожалел.
- Мерлин, не прикидывайся невинной… невинным, - поправил себя Фред, - овечкой… овцой? Овцом? Козлом короче. Ты знаешь, о чем мы.
- Эй! – обиженно воскликнул Гарри. – Сами вы овцы.
Близнецы синхронно усмехнулись, переглянувшись.
- Он, похоже, и не в курсе. Неужели необходимо объяснять, Фордж? – спросил Фред у брата.
- Пожалуй, Дред, - кивнул Джордж.
Старший близнец критично оглядел парнишку, задумчиво погладил свой подбородок. То же самое сделал и Джордж. Оба подростка с полминуты кривлялись, чем вызывали искреннее недоумение Гарри.
- В причины твоего расстройства вполне могут входить причины «иного» характера, то бишь любовного, - наконец изрек Фред. При этом он нахмурил брови и сделал неопределенный жест рукой в воздухе.
Гарри чуть ли не с облегчением выдохнул. Они не о Сириусе.
Стоп.
- Любовного? – слегка шокированно спросил Гарри.
Брюнет не ожидал такого поворота разговора. С чего эти двое решили, что Гарри тревожат любовные проблемы?
- Любовного, любовного, - приговаривал Джордж, все также изображая из себя доктора психологии.
- Господи, о чем это вы вообще? – спросил Гарри.
- Эм… Ну… Ты… - протянул Фред, коварно улыбнувшись брату.
- Грейнджер… - подхватил Джордж, - гостиная…
- Сегодня. Смекаешь? – спросил Фред и просиял.
- Что?! – у Поттера донельзя округлились глаза. – Что за бред?
Джордж разочарованно выдохнул, и пожал плечами, когда брат обратил на него свой взор.
- Брось. Ладно, Фред, он еще маленький для таких разговоров, - изрек он, с выражением философа.
- Пожалуй, - сказал Фред и принялся раскладывать свое одеяло. Гарри бы обиделся на подобное заявление, если бы не был рад, что близнецы перестали нести какой-то бред о любовных проблемах.
В этот момент дверь слегка скрипнула, и в комнату вошел Рон.
- О чем разговор, ребята? – спросил Уизли-младший, пройдя к своей кровати.
Гарри подумал, что Рон как всегда приходит вовремя.
- О квиддиче, братишка. Спокойной ночи вам, ребятня, - сказал Джордж, накрываясь одеялом с головой.
Сегодня не получилось никого порядком достать.
Но ведь есть завтра, да?
***
Джинни улеглась на соседнюю от Гермионы кровать, и устало зевнула. Сегодня дома еще больше людей, а значит, и больше посуды.
Шатенка, не утружденная никакой домашней работой, усталости не чувствовала, поэтому и лежала с очередной книжкой в постели. Перевернувшись на живот, девушка попыталась поудобнее пристроиться, но и так лежать было неудобно.
Воровато покосившись на Джинни, которая умудрилась заснуть за считанные минуты, Гермиона отложила фолиант и вытащила из-под подушки черную книжицу в кожаном переплете. Достав из сумки на полу свое любимое перо, которое само наполнялось чернилами, когда те заканчивались, девушка раскрыла середину своего дневника.
21 августа, 1994 год.
Он здесь, и моя душа спокойна.
Сегодня в Нору приехал Гарри, чтобы вместе со всеми посетить финал Международного Чемпионата по Квиддичу, и все были очень рады. Похоже, что я была рада больше всех. Напомни мне, чтобы я больше так не делала – не обнимала его на глазах у всех.
Перо плавно заскользило по лощеной поверхности страницы.
Это выглядело глупо, наверное… Я не знаю. У меня есть все основания полагать, что это было по крайней мере странно для моего характера. И мне не стоило этого делать. Нет, я не хочу сказать, что это было не приятно, Мерлин, я же сама его и обняла! Просто… Мне показалось…
Мне показалось, что близнецы и Джинни что-то подозревают. Гарри тоже странно поглядел на меня, а про Рона я молчу. До него мало что доходит вообще.
Написав последнюю строчку, Гермиона иронично хмыкнула.
Я выглядела до невозможности глупо и чувствовала себя десятилетней школьницей. Все в комнате смотрели на меня, и это было ужасно неловко. Чтобы не чувствовать себя так же глупо в следующий раз, чтобы отвести от себя любые подозрения, я введу для себя строгое предписание.
На этой строчке рука замерла. Гермиона тщательно формулировала свое предписание в голове, пытаясь наиболее строго себя ограничить. Девушка была всегда склонной разводить из пустого жеста катастрофическую оплошность, и не гнушалась постоянным самобичеванием. Наконец, сформировав фразу, Гермиона снова принялась писать.
Не обнимать Гарри на глазах у людей!
Да, восклицательный знак не помешает. И обведу жирнее, чтобы запомнить.
Теперь мне придется всячески избегать близнецов, ибо они как-то хищно на меня посмотрели, да и в глазах Джинни я увидела вопрос. Теперь ей наверняка не терпится поговорить. Сегодня она легла спать раньше меня и не сказала ни слова, из-за того, что сильно устала. Однако это всего лишь вопрос времени. И Джинни обязательно со мной заговорит на эту тему. Как я буду с ней разговаривать, я не представляю.
Да, собственно, о чем мы будем говорить?
О том, что Гарри для меня не просто друг?
Гермиона критично посмотрела на этот вопрос. Он выглядел дико. Невозможно дико в рассудительной речи гриффиндорки. Этот факт был признан давно, но писать, а говорить тем более, было по-прежнему непривычно. Наверняка, стоит зачеркнуть все вышенаписанное, в силу абсурдности, - подумалось Гермионе. Однако занеся перо над бумагой, она не собиралась ничего стирать.
В конце концов, это правда. Только понравится ли Джинни это?
Грустно улыбнувшись, шатенка снова отметила, что больше заботится о чувствах других людей, нежели о своих.
Да, и напомни мне сжечь тебя завтра. Я сегодня вымоталась, но завтра, после Чемпионата, я сожгу тебя точно.
Просто так.
Поставив точку, Гермиона засунула дневник обратно, и отложила перо. Это был четвертый год, как Гермиона завела привычку писать в дневнике. Почему-то, с каждым годом записи становились короче, а мыслей, что стоило бы занести в маленькую книжку, становилось больше.
Теперь она перевернулась на спину и уставилась в потолок. Там, над комнатой Джинни, располагается комната Рона, где ночует Поттер.
Как он там?
- И тебе спокойной ночи, - проговорила Гермиона с закрытыми глазами, представляя, что отвечает на пожелание приятных снов Гарри, и целует его в лоб.
Пусть ненадолго, но стало так приятно.
- Да, да, - послышалось Гермионе. – И тебе.
Сердце Гермионы чуть было не остановилось, однако это было всего лишь сонное бормотание Джинни.
Вздохнув, шатенка накрылась одеялом, и сама не заметила, как крепко уснула.
