good sex

      Фрэнк знает, как нужно трахать Джерарда, чтобы тот слетал с катушек.       Сначала Джерард любит, когда Айеро крепко хватает его за задницу. Так сильно, чтобы было даже немного больно, поэтому синяки от пальцев на ягодицах Уэя никогда не сходят. Фрэнк не знает, почему тот пошло, смачно и хрипло стонет в поцелуй, когда он сжимает пальцы так, что они начинают ныть, но он пользуется этим каждый грёбаный раз, когда Джерард — Фрэнк уверен — специально ведёт себя как шлюха с другими. Он должен вести себя так только с Фрэнком и ни с кем больше.       Потом Уэй сходит с ума, когда гитарист, всё так же не разрывая поцелуй, просовывает в его дырочку три пальца сразу. Фрэнк даже не растягивает, просто смачно трахает, упираясь костяшками в стенки его ануса, и Джерард хочет придумать что-то более грязное, чем устроить с Фрэнком БДСМ, чтобы отблагодарить последнего. Уэй стонет, упираясь лбом в плечо Айеро, раскачивая бедрами и насаживаясь на пальцы сильнее, и каждый раз Фрэнк, блять, не знает, почему его яйца не лопаются. У Джи в такие моменты начинает развязываться язык, и он постоянно хрипло шепчет под ухом гитариста о шлюхах, членах, отсосах и "блять, как же хорошо твои пальцы растягивают меня, внутри меня так тесно, Фрэнки, Господи, так тесно".       Ещё Джерарду нравится римминг. Так нравится, что он готов за это молить и сам пристёгивать себя наручниками, когда Фрэнк этого хочет, за это он может встречать Айеро с работы, трахая себя перед входной дверью толстым вибратором, поэтому Фрэнк обожает отлизывать ему. Он сажает его к себе на лицо, задыхаясь от запаха геля для душа, крема-депилятора и пота, потому что Джерард так любит, и сначала просто обводит дырочку языком, пока Уэй начинает свою молитву о "Матерь Божья, Фрэнк!", затем проталкивает свой язык так глубоко, как только может, ведь иногда так хочется оторваться, чтобы вздохнуть или сказать своему парню, как развратно он сейчас выглядит. И Джерард, блять, голосит как хуй знает кто, потому что гитарист не знает, с кем его можно сравнить. Он поджимает пальцы на ногах и сжимает руками простыни или ковёр, если они занимаются этим на полу, дёргая задницей в такт и заставляя Фрэнка реально задыхаться. Но Айеро плевать, потому что большего удовольствия, чем от этого, он получает только тогда, когда Джерард отсасывает ему.       Джерард любит отсасывать — Фрэнк знает это так хорошо, что ему, блять, больше ничего в жизни не надо. Сначала Уэй облизывает свои губы, при этом смачно причмокивая и смотря Айеро прямо, мать вашу, в глаза. Потом он приступает — и так, наверное, никто не приступает к минетам — берёт сразу на всю длину и щекочет яйца кончиком языка. И Фрэнк практически визжит от этого, потому что, блять, правда, настолько приятно. Уэй отсасывает, быстро двигая головой и одновременно с этим трахая самого себя пальцами. Он стонет, сосёт и трахает себя. Иногда Фрэнку кажется, что он лишний в этой постели.       Уэй обожает, когда брюнет задаёт тот самый темп. Он входит резко и глубоко, сжимая охуенную задницу, и дальше, без остановки, трахает его, втрахивает в кровать, ебёт, как будто до этого был девственником, хватает за волосы и тянет голову Джерарда назад, кусает за шею и плечи. Фрэнк знает, что больше всего в сексе Уэй обожает первый толчок, поэтому всегда вкладывает в него всю, блять, душу, подаваясь вперед так, что солист падает лицом на кровать и протяжно стонет, практически кончая. Он любит, когда Фрэнк, уже вставив свой член, просовывает в его дырку палец, растягивая ещё сильнее, когда Айеро засовывает туда три или четыре пальца, Уэй готов биться в судорогах и, блять, просить Фрэнка о пощаде, потому что ему настолько приятно.       Но если Фрэнк будет трахать его мучительно медленно, Джерард тоже будет в экстазе, ведь это тоже часть его "рациона питания". Он любит раскладываться под ним, обнимая за шею и расставляя ноги так широко, как только, блять, может, пока Айеро делает толчок внутрь, растягивая всё внутри, замирает, а затем двигается назад и снова замирает, как только его член выскальзывает из ануса. Он любит это. Любит проводить ногтями по чужой спине в такие моменты, любит просить "Фрэнки, ещё, детка, ещё, пожалуйста, детка, ещё", любит кусать губы и откидывать голову. Он умирает и задыхается от этого.       И Джерард любит грязные разговоры. Он всегда начинает первый, обычно эта фраза крутится вокруг смысла "ты такой охуенный, детка", но потом всем своим видом заставляет говорить ещё и Фрэнка. И Айеро тоже разговаривает — пропускает фразы типа "сколько же человек тебя трахало до меня, шлюха?", "давай, покажи, как твоя дырка хочет мой член" и "ну же, растяни себя для папочки, детка". Он всегда говорит "детка", потому что для его парня это то же самое, что сжать его член в кулаке.       Солист обожает быть сверху — обожает насаживаться на член, скользить по татуированной груди Фрэнка ладонями, смотреть в его горящие глаза и слышать "детка, ты такой сексуальный". Джерард в таком положении часто закрывает глаза и шепчет что-то, что не слышно Фрэнку, но последний думает, что это обращено к Иисусу и Божьей Матери в виде целого набора отборного мата. У Фрэнка от этого стоит ещё крепче, потому что сам Иисус, его мать или даже, блять, Дьявол не так хорош в этой позе, как Уэй.       А потом, когда кончит раза три, Уэй любит полежать три минуты в тишине. Он слушает своё дыхание, дыхание Фрэнка и совершенно не двигается. Замирает в одной позе и сливается с той поверхностью, на которой лежит. А затем Джерард целует своего парня, глубоко, нежно, с любовью, закрывает глаза, вплетает пальцы в волосы Фрэнка, массируя вспотевшую кожу головы. В этот момент он самый ласковый человек из всех и любит слышать "я люблю тебя".       Фрэнк знает, как нужно трахать Джерарда, чтобы тот слетал с катушек, потому что тот иногда выглядит так, будто совсем не любит трахаться.