Живое ГМО

      Проливной дождь не кончался уже больше недели. Многих людей, обитающих в этом секторе уже раздражала необходимость все время носить противно шуршащие дождевики и холодные, но надежно защищающие от грязи резиновые сапоги, в которые приходилось надевать по две пары носков, чтоб хоть немного согреться и не застудить ноги. По улицам сновало много народу, но все стремились как можно быстрее заскочить в нужное здание, а потому часто улицы пустовали.       Лишь одно место избежала всеобщая суета и раздраженность, но затянутое тучами уже который день небо сгущало сумрак и здесь. Атмосфера в здании была мрачной и тяжелой, даже не смотря на светло-серые стены коридоров и огромное множество белых палат и уютных кабинетов.       Научно-исследовательский институт генетики. Так гласит вывеска над главным входом, но войти в здание без пропуска практически невозможно. Окруженное высоким бетонным забором, с вооруженными наемниками на кордоне, оно представляло собой самое загадочное и засекреченное место в секторе, вызывающее опасение у многих проходящих мимо людей.

***

      В полнейшей тишине коридора гулким эхо разносились по всему этажу тяжелые шаги. Высокий крепкий мужчина в камуфляже с автоматом на плече вел по коридору маленького мальчика, уныло опустившего голову и послушно идущего за военным практически шаг в шаг. Короткая больничная пижамка, босые ноги и отстраненный, заглядывающий в пустоту взгляд делали ребенка странным, словно бы психически больным. Но безумным мальчик не был. Подняв маленькую ладошку и убрав с глаз длинную рыжую челку, малыш поднял голову с истинно-детским любопытством посмотрев в неоткрывающееся окно из пуленепробиваемого стекла, и остановился, завороженно глядя на капельки дождя, дорожками стекающие к низу.       Почувствовав, что маленькая ладошка сжала руку чуть сильнее, мужчина тоже остановился, повернувшись к ребенку и проследив за его взглядом. Ни одна мышца не дрогнула на суровом лице, лишь тихий холодный голос разнесся по коридору: - Пойдем.       И мальчик вновь опустил голову, с сожалением последний раз кинув взгляд на грозовые тучи за окном, и снова пошел за солдатом, слушая тяжелые шаги провожатого и думая о чем-то своем.

***

- Ты привел его? - в тишине одной из многочисленных институтских лабораторий, нарушаемой лишь мерным гудением приборов, обратился к наемнику молодой мужчина лет тридцати в небрежно расстегнутом белоснежном халате. Дорогая стильная одежда под ним и модная стрижка делали его образ интересным и привлекательным, а едва держащиеся на носу узкие очки и вечная игривая улыбка - приветливым и дружелюбным. - Да, профессор. Заходи, - безэмоционально позвав оставшегося снаружи мальчика и повернув голову к двери, военный, никуда не спеша, дождался, пока малыш войдет в кабинет, и тихо удалился, прикрыв за собой дверь. - Садись, - ласково улыбнулся ребенку профессор, махнув рукой на стоящую у стены кушетку и подходя к послушно занявшему указанное место мальчику.       Взъерошив малышу волосы и еще раз улыбнувшись, профессор принялся осматривать тихого, молчаливого и на удивление покорного мальчика, тщательно разглядывая тонкие ручки и ножки, слушая биение маленького сердечка и чистоту дыхания, заглядывая ему в глаза и уши. Судя по всему, ребенок был абсолютно здоров, бархатистая кожа имела обычный оттенок, зрачки хорошо реагировали на свет, а мышцы спокойно шевелили миниатюрное тельце. Но что-то было в нем не так, если уж сам профессор Стравинский просил как можно скорее заняться им и полностью изучить.       На секунду взгляд ученого изменился, став хитрым и азартным, но уже через мгновение вновь теплые и заботливые глаза, заглядывали в личико новому пациенту. Или, вернее сказать, подопытному.