Лорд Судеб и чудесное зелье

– А вот кому сейчас Круцио, – вяло пригрозил Лорд Волдеморт, не надеясь, впрочем, что неистовая Беллатрикс так просто отстанет от него со своими бреднями. – На кой драккл мне сперма Малфоя? – Но, мой Повелитель, – с жаром воскликнула Белла, – сведения наивернейшие! Из надёжнейшего источника! – Беллс, поганка, ты отсасываешь у мужа своей родной сестры? – заинтересовался Тёмный лорд. – И как оно? Что там такого волшебного? Если ты про вкус банана или клубники, то в наше время любой пятикурсник так умел. Мельчают маги, теряются древние знания. И Лорд ностальгически вздохнул, припоминая квиддичную раздевалку, насквозь пропахшую бананово-клубничным ароматом, и одного… гм… неважно. – Вот ещё! – гневно фыркнула Беллатрикс. – У меня своих дво… собственный муж имеется! Однажды мой отец, Сигнус Блэк, подслушал некий разговор своего брата, Ориона Блэка, и рассказал о нём моей тётке, Вальбурге Блэк, а та… – Белла! – простонал Лорд, – Я знаю, что Блэки плодились пуще Уизелов. Давай по делу, а не то разгневаюсь. – … а та рассказала мне, что пьяный Абраксас Малфой хвастался, будто семенная жидкость Малфоев обладает чудодейственными свойствами. Мол, философский камень, по сравнению с малфоевской спермой, – просто мутный кусок стекла, – Белла преданно посмотрела на возлюбленного повелителя. – Зелье на основе чудо-спермы сможет вам вернуть ваше истинное лицо, мой Лорд. И рецептик имеется. Лорд Волдеморт задумался. Вернуть истинное лицо требовалось позарез. Вооружённая борьба с неизбежностью переходила в борьбу политическую, а змеиная рожа никак не годилась для большой политики. Ни тебе в колдокамеру улыбнуться, ни тебе младенца в лобик чмокнуть. Электорат нервничал, когда кроваво-красные зенки лучились добротой и мудростью, проверено на парочке контрольных групп. Вон, из подземелий Малфой-мэнора до сих пор нестерпимо несёт дерь… гм… неважно. – Тащи сюда Малфоя, вручи ему стерильную ёмкость, и пусть займётся делом, – скомандовал Лорд Судеб и решительно вытащил ноги из тазика с горячей водой. – Да, и Снейпа вызови немедленно, не самому же мне эту пакость варить. – Увы, Повелитель, – Белла замялась, – не всё так просто. Тёмный лорд грозно засопел и потянулся за палочкой. – Сперму нужно добыть особенным образом, – затарахтела Белла, не отрывая глаз от лордовой палочки, – иначе ничего не выйдет. Лорд тоскливо вздохнул, посмотрел на Беллу, на палочку, на тазик, вздохнул ещё раз и опять погрузил ступни в воду: – Чего там может быть особенного, в добыче-то? Можно подумать, что я никогда сперму не добы… гм… неважно. Излагай уже, стоишь тут, нервы мне мотаешь. Беллатрикс обрадованно взвизгнула и торопливо принялась излагать: – Малфоевскую сперму надо добывать в полнолуние, причём сделать это должен оборотень под крики павлинов. – Белла, – ласково сказал Лорд и опять потащил палочку из складок робы, – если в полнолуние оборотень, вместо того, чтобы сожрать кого-нибудь немедля, примется ему дрочить, то у любого сперма обретёт чудодейственные свойства. С гарантией. Белла задумалась: – А может, дело в павлинах? Не зря же Малфои так носятся со своим курятником. Павлины меняли дело. И вправду, на кой хрен они нужны? Наверное, только на малфоевский. Лорд выбил замысловатую дробь когтями по подлокотнику кресла. Полнолуние было позавчера. В кои-то веки есть время на взвешенные решения. – Тогда тем более Снейпа сюда. И поживее.

***

– Сколько-сколько? – Четверть унции, Повелитель. – Я умею читать, болван. Мне интересно, сколько раз нужно кончить, чтобы в пробирке очутилось четверть унции семенной жидкости, – раньше Лорд никогда о таких вещах не задумывался, оперировал, так сказать, субъективными ощущениями. Бывало, едва не давишься, а уж сколько там унци… гм… неважно. Снейп уткнул свой шнобель в раскрытый том медицинского справочника и через некоторое время нашёл нужные сведения: – Медицински нормальным объёмом эякулята, полученным при одном семяизвержении, считается объём от двух до восьми миллиграммов, мой Лорд. – Ты издеваешься? – вспылил Лорд. – Рецепт в унциях. – Четверть английской унции, Повелитель, составляют семь миллиграмм. – То есть, кончить нужно один раз, но очень обильно. – Мой Лорд мудр. – По Круцио соскучился, носатый? Так мне недолго. – Прошу прощения, мой Повелитель. – То-то же.

***

За ужином Лорд Судеб пристально наблюдал за Малфоем. Тот, заметив явный интерес Повелителя, ёжился и вздрагивал. Выглядел Малфой откровенно паршиво – тусклая пакля вместо некогда роскошной платиновой гривы, серая трёхдневная щетина, трясущиеся руки и чёрные круги под глазами. Неженка. Подумаешь, год Азкабана. А тринадцать лет призраком не хочешь? Правду сказать, пережитые страдания никого не красят, сам Лорд сейчас тоже выглядел паршивей некуда. Зато бодр и энергичен, а вот Малфой скис. «Какие там четверть унции, – подумал Волдеморт озабоченно, – сейчас с Люциуса и обычный-то стояк не стребуешь». Скользкого друга надобно было привести в чувство до полнолуния. Требовался эксперт. Лорд поразмыслил и кликнул Руквуда, в Отделе тайн тупиц не держали. – При отсутствии явных патологий увеличить количество спермы вполне возможно, Повелитель. Для этого следует соблюдать режим дня, отказаться от вредных привычек и избегать стрессовых ситуаций, – неторопливо вещал Руквуд, ничуть не удивившись вопросу. – Ещё нужно придерживаться специальной диеты, включающей достаточное количество белка и полиненасыщенных жирных кислот. – Вы со Снейпом сговорились? – психанул Тёмный лорд. – Не надо мне эрудицию демонстрировать, я верю, что вы очень умные сукины дети. Ты мне конкретные рекомендации дай! Руквуд подобрался и осторожно спросил: – Рекомендации вам, мой Повелитель? Но ваш, э-э-э… нынешний организм не совсем приспособлен, если можно так выразиться… – Ах ты, рожа рябая! – взбеленился Волдеморт окончательно. – Я тебя сейчас самого так приспособлю! Ещё скажи, что вы мне специально такое ублюдочное перерождение устроили! Зааважу всех к Мордреду, аспиды чесоточные! Руквуд проворно рухнул на колени и изобразил на своей бесстыжей морде ужас пополам с раскаянием. Тёмный лорд закрыл лицо руками и тоскливо замычал в сложенные ладони. Ведь ни в грош не ставят, паразиты. Истинное лицо нужно возвращать срочно! – Повелитель, – фальшивое раскаяние Руквуда сменилось искренним сочувствием, – мы всё равно вас любим, правда. – Только потому и живы, – буркнул Лорд угрюмо, – гады. Недоразумение разрешилось после вмешательства Беллы. Вразумлённый энергичным пинком в зад и тёмным заклинанием в голову, Руквуд моментально вник в суть проблемы и выдал вполне толковый совет: – Ах, Малфой! Так его со стакана надо снять, мой Лорд, ведь пьёт, как егерь. Нарси уже и била его, и проклинала – без толку. Ну, и диету подобрать – мёд, орехи, молоко, рыба и нежирное мясо. А то он сейчас не ест, только закусывает. Ещё гулять ему надо по парку, часа три в день. Нагини, свернувшись в углу, одобрительно кивала. По-человечески она понимала почти всё, а вот сказать могла только два слова: «С-с-с-снейп-п, с-с-с-сука-а-а-а!»

***

Так в одно доброе утро у Люциуса Малфоя началась новая прекрасная жизнь. Ровно в семь утра Нагини вышугала похмельного Люциуса из несвежей постели и погнала вокруг прудика с карпами и лебедями. После шести кругов по пересечённой местности задыхающегося и припадающего на левую ногу Малфоя принял Руквуд и затолкал бедолагу под контрастный душ. Может быть, Люциус и вопил, но Силенцио не позволило оценить силу малфоевских лёгких. Утренним туалетом Люциуса по-родственному занимались братья Лестрейнджи. Руди, насвистывая гимн Хогвартса, брил Малфоя опасной бритвой, а Басти нежно придерживал Люциуса за плечи, чтобы тот не сиганул в окно. На завтраке присутствовал сам Лорд и внимательно наблюдал, как Нарцисса подкладывает супругу в тарелку лакомые кусочки одобренных Руквудом блюд, а Белла сверлит свояка немигающим взглядом и шипит: «Жри, сволочь, порешу!» До и после ланча Люциус потерянно шарахался по парку под присмотром Долохова. Антонин устроился в тенёчке под кустом и лениво бренчал на гитаре, время от времени награждая подопечного Риктусемпрой, чтобы тот не филонил и гулял добросовестно. Обед прошёл по тому же сценарию, что и завтрак, только кусочки Люциусу подкладывал Лорд Судеб самолично. Малфой дрожал, давился, но жевал. Послеобеденный сон Малфоя охраняли всем Ближним кругом, но зря. Измученный Малфой отрубился мгновенно. После пятичасового чая заспанного Люциуса погнали в фехтовальный зал – восстанавливать физическую форму. Несчастного Малфоя гоняли по залу в шесть палочек, разбирая в деталях приснопамятную битву в Отделе тайн. Роль Поттера благородно взял на себя сам Лорд Волдеморт. Ужин прошёл душевно, по-семейному. Лорд Судеб был весел и много шутил, Долохов травил похабные анекдоты, дамы сплетничали и хихикали, а смертельно уставший Малфой дремал над тарелкой чего-то полиненасыщенного. За дни, оставшиеся до полнолуния, борьба с Орденом Феникса сошла на нет. Упивающиеся смертью вплотную занялись повышением качества и увеличением количества малфоевской семенной жидкости. Поттер нахально шатался по Косому переулку без охраны и по восемь раз в сутки, надсаживаясь, орал в людных местах: «Волдеморт, выходи!» Тщетно. Тёмный лорд был занят. К тому же у него появилась веская причина не заглядывать в ущербную голову Избранного, отчего жуткие мигрени канули в небытие. За неполный месяц доктор Волдеморт и его ассистенты добились впечатляющих результатов – Малфой слегка похудел, сильно помолодел, несказанно похорошел и начал заикаться.

***

Однако лечением Малфоя от алкоголизма дело не закончилось. На роль Того Самого Оборотня назначили Фенрира. Сивый долго отбрыкивался от оказанной чести, грозно рычал и жалобно скулил, но Лорд был непреклонен: – Прокляну, как Мерлин свят, прокляну! Будешь в овцу перекидываться всю оставшуюся жизнь. – Так сожру же пациента, мой Лорд. Люц, он беленький, мягонький, вкусненький, разве удержишься? Лорд задумался. – Так, Снейп, варишь аконитовое зелье. Какой, на хрен, месяц? Перетопчется твой Люпин, Фенриру нужнее. И, саботажник, ещё раз я услышу что-нибудь про шпионаж, приставлю к Нагини логопедом, ясно? Снейп поспешно упал на колени, а Нагини счастливо зашипела: «С-с-с-снейп-п, с-с-с-сука-а-а-а!» – Долохов, пошарься по псарне. Нужен большой намордник. Фенрир горестно завыл, а Волдеморт погрозил ему кулаком: – Цыц, блохастый! Кастрирую и бантик повяжу на шею. Макнейра как самого сведущего в колдозоологии отправили в курятник – проверить павлинов на крикливость. Вскоре мэнор огласили пронзительные вопли несуразных птиц. Фенрир облизнулся было, но стушевался под гневным взором Лорда. – Надо бы Сивого ещё накормить перед обращением, – посоветовал Долохов, – чтобы он на птичек не отвлекался. – Займёшься, – благосклонно кивнул Лорд. Энтузиазм и сообразительность Ближнего круга грели остатки души. Вот бы в Отделе тайн так суетились, паразиты. Истинное лицо и нормальное тело хотелось вернуть всё сильней. И драккл с ней, с большой политикой, но как же он соскучился по нормальному тра… гм… неважно.

***

Наконец час пробил. Накормленный до отвала и залитый аконитовым зельем по самые уши, Фенрир залёг в засаду на птичьем дворе. Намордник, зачарованный самим Лордом Судеб, украшал косматую морду оборотня. Павлины мирно дремали на насестах из красного дерева, в углу курятника на охапке сена устроился Макнейр, дожидавшийся условленного сигнала. Ближний круг затаился в окрестных кустах, чтобы успеть спасти Люциуса. Ну, или Фенрира, смотря по ситуации. Тёмный лорд обозревал полигон с балкона второго этажа в школьный телескоп Люциуса. За спиной Лорда топтался Снейп и уныло бубнил, что ему надо в лабораторию. Или в Хогвартс. Или ещё куда-нибудь, но очень срочно. – Куда собрался? – не выдержал Лорд. – Рано дружкам твоим докладывать, ничего пока не произошло, Мата Хари ты носатая. Стой смирно, шпик недоделанный, тебе ещё чудо-зелье варить. Снейп насморочно вздохнул и притих, Лорд приник к окуляру телескопа. Полная луна заливала задний двор мэнора волшебным серебристым светом. Со стороны парка показался Люциус в пижаме, сапогах и с тростью. Он бежал рысцой, подгоняемый Нагини, платиновая грива волос сияла в лунном свете. – А хорошо бежит, – оценил Лорд. – Ножки поднимает, спинку держит, дышит носом. Регулярные тренировки, не хрен почесать! Нагини легко скользила по траве, тесня Люциуса в сторону курятника. Малфой попытался вернуться в парк, но змея яростно зашипела и мордой легонько подтолкнула Люциуса в спину. Люц, чуя подвох, сбавил скорость и вцепился в трость. Поздно. Фенрир в прыжке сбил Малфоя с ног, и тот в падении завопил во всю глотку: «Спасите, спасите, оборотень!» – Последнее слово было лишним, – сказали кусты под балконом голосом Беллатрикс. – Даже если кто-то и мчался на помощь, то прямо сейчас развернулся и наддал. Всё-таки тормозит свояк в экстренных ситуациях, нельзя его на оперативную работу. Лорд поморщился. Камень был в его огород. Между тем, Фенрир оттащил оглушённого падением Малфоя на травку, подмял под себя, чтобы тот не утёк, и задумался. Благо, слоновья доза аконитового зелья не только сохранила Сивому рассудок, но и значительно ускорила мыслительный процесс. Малфой должен был кончить, а из любовно-романтической обстановки налицо имелась только луна. Всё остальное, вместе и по отдельности, сулило Малфою тотальный нестояк до глубокой старости. Поговорить невозможно, погладить не выйдет, а уж про поцелуи и думать не стоило. Дрочить тоже не получится, когти оборотня нарежут люцев член на ленточки. В Мунго нежный орган спасут, но всё серебро мэнора, ясен пень, будет переплавлено на арбалетные болты. С отсосом те же проблемы. Сивый жалобно заскулил, не в силах найти способа исполнить поручение, а Малфой задёргался и попытался выкрутиться из-под туши тяжеленого оборотня. Трепыхание мягонького и вкусно пахнущего Малфоя сподвигло Фенрира на эксперимент. Он открыл пасть и вывалил язык. Отлично. Намордник не даёт кусаться, а лизаться можно сколько угодно. Сивый когтями срезал с Люциуса пижаму, перевернул его кверху задницей, внимательно оглядел и тщательно обнюхал операционное поле. Если слюна попадёт в какую-нибудь ранку, у Фенрира в стае появится белый волк. Фенрир ещё раз принюхался и довольно рыкнул. Возможно, даже омега. Сивый задумался и грустно вздохнул. Повелитель с него шкуру снимет, случись чего с донором бесценной спермы. Фенрир опять посмотрел на клиента – тонкие волоски на заднице Малфоя красиво серебрились в лунном свете. Люциус заскулил не хуже оборотня и попытался отъехать в обморок. Фенрир легонько шлёпнул его по замечательному заду и от души лизнул расселину между ягодицами. Люциус окаменел и сдавленно пискнул. «Ага, – ухмыльнулся про себя Сивый, – пошло дело». Он с удвоенным старанием принялся вылизывать люцеву промежность. Через десять минут Люциус стонал в голос. Заросли вокруг курятника тоже застонали на разные голоса, а из кустов под балконом раздались звуки двух увесистых затрещин и свирепый мат миссис Лестрейндж. Дело не просто пошло, дело понеслось вскачь. Малфой орал и ёрзал, окрестные кусты тряслись, сыпля листьями. И всё-таки чего-то не хватало. «Павлины! – вспомнил Сивый, холодея. – Уолли что, заснул там?» Он бросил своё занятие, отчего Люц жалобно захныкал, и принялся стаскивать с Малфоя сапоги. Люциус не сопротивлялся, он лежал, обмякнув, и томно закатывал глаза. Фенрир опять перевернул Малфоя, лизнул нежное местечко за мошонкой и запустил сапог в сторону курятника. Послышался глухой удар и испуганный всхрап Макнейра. «Заснул-таки, скотина», – разозлился Фенрир и с силой метнул второй сапог. Разбитое оконце зазвенело осыпающимися стёклами, подняли дикий крик павлины, и заблажил Макнейр, спросонок не разобравший, в чём дело. Кусты притихли, Люц протяжно застонал и изготовился спустить. Фенрир спохватился и принялся шарить в траве в поисках заветной стерильной баночки. Гладкие бока банки выскальзывали из когтей, но Сивый кое-как справился. Ценный ингредиент был добыт. Фенрир торжествующе зарычал. Из кустов, поправляя ширинки, выбрались лордовы соратники и замотали ослабевшего от потрясений Люциуса в плед, захваченный кем-то предусмотрительным. Кокон с Люциусом и тростью потащили в мэнор, баночку нёс Руквуд, его охраняла Нагини, а сзади трусил довольный Фенрир.

***

Пока Снейп варил чудо-зелье и нервно косился на Тёмного лорда, в нетерпении притопывающего ногой, Ближний круг носился по мэнору. Упивающиеся смертью удирали от вооружённого арбалетом Люциуса. Разлёгшегося посреди холла Фенрира Малфой старательно не замечал и оббегал стороной. Стальные болты дырявили стенные панели, разбивали зеркала и окна, сносили пустые доспехи. Товарищи по оружию пытались оправдаться на бегу, особо напирая на то, что кажущееся гнусным дело было угодно Лорду. Малфой оправдания пропускал мимо ушей и, сволочь тренированная, даже дыхалку не сбил. Угомонился он, только когда увидел счастливого Лорда, сжимающего в руке заветный фиал. Лорд Судеб окинул торжествующим взором свой запыхавшийся Ближний Круг, милостиво улыбнулся злющему Малфою и погладил Фенрира по косматой холке. – Ну, чего тянуть, – сказал он. – Вздрогнем! И лихо опрокинул в глотку содержимое фиала. Сверкнула беззвучная вспышка, и Тёмный лорд… исчез. Ближний круг ахнул. На полу, в складках лордовой робы, сосредоточенно гулил и пускал пузыри голенький младенчик. Он был пухленький, с чудесными перевязочками на всех положенных местах и с мягкими тёмными кудряшками на головке. – И что? – сипло спросил Руквуд, держась за сердце. – Что теперь? Ближний круг загомонил, перекрикивая друг друга, а Беллатрикс схватила младенца, прижала его к своей пышной груди и принялась умильно сюсюкать. Бедлам нарастал, но тут Малфой изо всех сил треснул тростью по столу. Ближний круг заткнулся и изумлённо воззрился на Люциуса. – Б-бежать в Министерство с п-повинной. Д-деньги ес-сть, Имп-перио п-прокатит, – твёрдо сказал Люциус и тут же крикнул: – Д-держите С-Снейпа! Нагини метнулась наперерез крадущемуся к выходу Снейпу, обвила ему ноги и ласково зашипела: «С-с-с-снейп-п, с-с-с-сука-а-а-а!» – Не выпускай его, – сказал Руквуд, – пока нам амнистию не выправят. А с Лордом что? – Н-ничего, – сказал Малфой. – Ус-сыновим, вос-спит-таем, к-как д-должно. Н-никаких п-приютов. З-зарядка, д-диета, реж-жим д-дня. Урок-ки б-будем п-проверять, ж-женим удачно. И мечтательно погладил трость. Новая жизнь юного Лорда Судеб обещала быть интере… гм… неважно.