Второй шанс

Это была самая напряженная неделя в жизни Лайта. В понедельник он узнал имя Рея Пенбера, а на следующий день потряс весь мир новостью о возвращении Киры. В среду он отомстил L, а в четверг получил ответный удар и его жизнь превратилась в ад. Наступила пятница. Лайт страшно не хотел идти в школу и, наверное, попытался бы остаться дома, но ему нужно было обмениваться новостями с Такадой. Она должна была связаться с Мисой. Мысль о том, что ему снова предстоит столкнуться с толпой беснующихся журналистов и школьными сплетнями, вгоняла в ужас, но он должен был убедиться, что Миса спрятала Тетрадь Смерти. Безопасность Тетради стоила этих школьных унижений. Лайт забрался на заднее сиденье автомобиля, и Ватари тронулся с места. Чем ближе машина приближалась к школе, тем Лайту становилось тревожнее. Он не хотел повторения вчерашнего дня. Ватари заметил, как мальчик в волнении заерзал на сиденье: - Могу ли я тебе кое-что предложить, Лайт-кун? - со вздохом спросил старик. - Что? - Я не верю, что Элу доставляют удовольствие твои страдания. - Я заметил, - нахмурился подросток. Его действия сказали сами за себя. Даже если Эл и пришел его вчера пожалеть, ничего толком не изменилось. Репутация Лайта по-прежнему оставляла желать лучшего. Никакие слова сожаления не заставят Лайта забыть о том, что сделал Рьюзаки. - Если ты извинишься, Эл может снять обвинения. - Мне не за что извиняться, - тут же ответил Лайт и заметил, как Ватари устало вздохнул: - Ты в самом деле думаешь, что извинение равносильно признанию в том, что ты Кира? - Разве нет? - Есть много причин, по которым тебе следует извиниться, Лайт-кун. Попробуй показать Элу, что тебя мучает совесть за то, что ты сделал, и Эл, вероятно, тоже раскается. - Зачем ты пытаешься мне помочь? - скептически спросил Лайт. - Ты что, не веришь в его обвинения против меня? - Предстоящий суд принесет много проблем. Это, безусловно, еще больше заденет тебя и твою репутацию, и я не хочу, чтобы Эл терзался чувством вины. Извинись, и он снимет обвинения. Эл никогда не пойдет на уступки. Он сам сказал, что воюет с Кирой. Он понимает, что должен напасть на меня и что я атакую в ответ. Лайт молчал до самого конца поездки. Когда они подъехали к школьным воротам, его даже через тонированные стекла ослепили вспышки фотокамер. Репортеры и журналисты налетели на черный автомобиль, как куры на зерно. - Если я и попрошу прощения, Эл не снимет обвинений с Мисы, - в отчаянии бросил Лайт и, прежде чем Ватари успел ответить, открыл дверь и вышел из машины. Он низко опустил голову, прикрывая лицо от камер, и пробился сквозь толпу. В ушах снова стоял гул из криков и пошлых вопросов, кто-то схватил его за рубашку и потянул, но на помощь как раз подоспели охранники и буквально втащили его в школу. В коридорах он снова слышал перешептывания и чувствовал на себе косые взгляды. Подросток отгородился ото всех, делая вид, что его всё это не волнует. Лайт, петляя коридорами, очутился у почти пустого класса. Он остановился в дверном проеме, сверля взглядом прямую спину девочки, сидящей за партой. Уроки еще не начались, и она листала конспекты, повторяя прошлую тему. Наконец она заметила подростка, широко улыбнулась и, вскочив, подлетела к нему: - Лайт-семпай! - Когда начнется урок, попросись выйти. В 9:15 жду тебя в коридоре, - тихо приказал Лайт. Девочка выглядела удивленной, но все же кивнула: - Хорошо, как скажешь. Не сказав больше ни слова, Лайт развернулся и пошел к своему классу. Войдя кабинет, он прошел мимо парты Такады и почувствовал, как она незаметно вложила в его карман записку. Прозвенел звонок. Когда все расселись по своим местам и принялись слушать учителя, Лайт осторожно вынул записку и прочитал о том, что Тетрадь тщательно спрятана и ее никто не найдет. Лайт выдохнул с облегчением. В записке так же говорилось о том, что Миса убита горем. Еще бы, этого и следовало ожидать. Даже если Лайта поколебила вся эта ситуация, то Миса и вовсе сходит с ума. Лайт понимал, что суда уже ничего не отменит. Даже если Мису чудом признают невиновной, это всё равно не сгладит того, что произошло. В 9:12 Лайт поднял руку и попросился выйти в медпункт. Учительница с радостью его отпустила, явно желая избавиться от присутствия отвратительного ученика. Лайт вышел в пустой коридор, завернул за угол и увидел Саю. Девочка тут же подбежала к нему: - Так о чем ты хотел поговорить, Лайт-семпай? Подросток оглядел коридор и, заметив камеру, махнул Саю рукой: - Иди за мной. Он быстро отыскал пустой класс и, пропустив бывшую сестру вперед, прикрыл за собой дверь. - Почему ты не сказала мне? - сразу же спросил Лайт. - О ч-чем? - О том, что L подозревает тебя в причастности к делу Киры из-за того, что ты со мной общаешься. Почему ты не сказала мне? Саю покраснела и опустила голову, изучая свои туфли: - Лайт-семпай... На тебя и так столько всего навалилось... Как я могла тебе сказать?.. - Хватит пытаться мне помочь, Саю. - Но я хочу... - Лучше вообще перестань со мной разговаривать, - жестко сказал Лайт, - я не хочу, чтобы ты крутилась рядом со мной. Саю подняла на него глаза, полные слез. Лайт ненавидел себя в этот момент. Он почувствовал, как больно сдавило горло и, мгновенно развернувшись, вышел из класса. Это к лучшему. Я мог навлечь на нее беду. *** Сидя в кабинете, Эл изучал глянцевый журнал, держа его между указательным и большим пальцами. Раньше Эл никогда этим не интересовался, он находил такие вещи пустой тратой времени. Кого интересует личная жизнь известных людей? Криминальные сводки были гораздо интереснее. Но этот журнал был особенным. На обложке была напечатана фотография Лайта. Большая часть журнала была посвящена предстоящему суду, где рассматривалось дело Мисы. Эл, листая страницы, даже нашел фотографию Лайта, получавшего повестку в суд в пятницу после школы. Сейчас же было воскресенье, и за эти два дня Лайт не сказал детективу ни слова. Судебный процесс был назначен на завтра. Как правило, на рассмотрение таких случаев, как дело Мисы, уходило гораздо больше времени, но правосудие работало быстрее, когда в дело был вовлечен L. Господин Накамура был одним из лучших прокуроров в Японии, и его беспощадный характер сыграл хорошую службу в его карьере. Теперь, когда Лайт был вызван в суд, ему придется помериться силами с очень опытным и волевым прокурором. Даже несмотря на то, что Лайт был гением, с этим прокурором ему придется несладко. Подросток, определенно, будет давать показания, что Миса невиновна, но Накамура знает свое дело. Он сделает все, чтобы доказать, что Лайт лжет. Эл отбросил глянцевый журнал подальше и вытер руки о джинсы, будто журнал был грязным. Ватари стоял позади Эл. Старик принес чашку горячего чая и сахарницу, полную рафинада. Эл благодарно кивнул и принялся бросать в чашку один кубик за другим. Ватари заговорил на английском, чтобы остальные члены группы не смогли его понять: - Эл, ты выглядишь рассредоточенным. - Когда суд закончится, Лайт, скорее всего, по-настоящему меня возненавидит. Ватари не стал этого отрицать, ведь, вероятно, так и будет. - Еще не поздно всё отменить. Эл только покачал головой: - Нет, поздно стало тогда, когда преступник из Китая был убит в прямом эфире. В тот вечер он объявил себя врагом моей справедливости. Мой долг - растоптать Киру любой ценой. - С тех пор, как Лайт-кун здесь, что-нибудь изменилось? Массовые убийства прекратились? - Нет, но... - Тогда, возможно, твои методы не так продуктивны, - мудро заметил Ватари, - может, ты и пытаешься подорвать его самолюбие, но тебя это тоже задевает. Я же вижу. - Спасибо за заботу, Ватари, но со мной всё в порядке, - Эл сосредоточился на экране компьютера и добавил на японском: - У нас много работы. - Хорошо, тогда я пойду, - вздохнул Ватари, прежде чем выйти из кабинета. *** Лайт избегал Эла в течение трех дней. Все выходные он провел сидя в своей комнате, отказываясь выходить. Камера все еще находилась в его комнате, и Эл не переставал за ним наблюдать. Ватари приносил еду три раза в день, но они не обмолвились даже словом. Хотя Лайт едва бы смог найти в себе силы, чтобы заговорить. Он почти не шевелился и эти два дня провел в полной прострации. Ему было страшно. Когда наконец наступил понедельник, Лайт переоделся в официальный костюм и вышел из своей комнаты. Его вызвали в суд. Он должен был давать показания. И он обязан явиться. Лайт вошел в рабочий кабинет, где обнаружил Эла и Ватари, готовых выдвигаться. Ватари молча прошел мимо Лайта к лифту, и все последовали за ним. Эл поравнялся с подростком: - Я рад, что ты решил пойти добровольно, Лайт-кун. - Если бы я не пошел, ты бы меня арестовал и отвел туда силой, - сухо ответил Лайт, не удостоив детектива даже взглядом. - Верно... В лифт они вошли в полной тишине. Спустившись вниз, они остановились на террасе, дожидаясь, пока Ватари подгонит машину. Краем глаза Лайт видел, что Эл не сводит с него взгляда. Воцарилась неловкая тишина, которую осмелился прервать великий детектив: - Лайт-кун, ты меня избегал. - И ты меня за это осуждаешь? - ...нет. Твое поведение вполне объяснимо. Снова повисла гнетущая тишина, которую на этот раз прервал подросток: - Эл? - Да, Лайт-кун? - Я хочу тебе кое-что сказать. Глаза Рьюзаки расширились от удивления: - Что? Лайт нервно одернул ворот рубашки собираясь с мыслями: - Мне было бы очень жаль... - он наконец осмелился поднять голову и посмотреть в глаза Эла. - Если бы я когда-нибудь использовал СМИ, чтобы тебе досадить, то... мне было бы очень жаль. Я не Кира, и я не могу извиняться за то, чего не делал, но просто хочу, чтобы ты знал. Я бы сожалел о своем поступке, - Лайт выглядел грустным. - Я знаю, это мало походит на настоящее извинение. Эл взглянул на подростка с сомнением: - Лайт-кун, если это попытка мной манипулировать, то... - Я даже не думал просить о том, чтобы ты отказался от обвинений, - тут же прервал его Лайт, - я просто долго думал и решил, что должен это сказать. Спустя пару минут черный автомобиль остановился у террасы и двое молодых людей шагнули к нему. *** Эл чувствовал себя очень неловко, наблюдая за залом суда с экрана своего монитора. Сам он сидел в другой запертой комнате вместе с Ватари. Перед ним был только его ноутбук. Все позаботились о том, чтобы личность L оставалась засекреченной. Он с тревогой покусывал ноготь на большом пальце. Эл чувствовал себя прекрасно до того момента, пока не поговорил с Лайтом. Почему он так долго выжидал и именно сегодня всё это сказал? Было немного поздно просить прощения, когда L уже приготовил ему план мести и притащил в этот суд. Но Лайт сказал, что и не ожидал, что Эл снимет обвинения. Это и беспокоило детектива. Его беспокоило то, что он ему поверил. Я знаю, когда Лайт-куну можно верить. А вот доверять Кире очень глупо и может стоить жизни. - Эл, - осторожно позвал Ватари, - у тебя кровь. Детектив почувствовал во рту металлический привкус крови. Он не заметил, как прокусил палец, но сейчас его это не волновало. Он вытащил палец изо рта, не отрывая глаз от монитора. Вскоре зал суда был почти до отказа забит людьми. Все скамейки были заняты, многие стояли. Миса сидела впереди рядом со своим адвокатом. Она была одета в кружевное черное платье, по щекам тянулась черная дорожка из слез, смешанных с тушью. Ее адвокат был довольно успешным и редко проигрывал дела. Конечно, его профессиональные навыки были далеки от навыков прокурора, но он все равно победит, потому что Миса невиновна. Ну, по крайне мере, должен победить. Наконец прибыл судья и занял свое место. Суд начнется в считанные минуты. *** Все происходило слишком быстро. Лайт не был готов к суду, он был растерян и напуган. Его вызвали как первого свидетеля. Сердце неистово билось, когда он вставал с места и шел к кафедре. На него были устремлены все взгляды, и от этого давления ноги становились ватными. Лайту нужно было больше времени, чтобы ко всему этому приготовиться, но у него было всего два дня. Все выходные он будто провел в оцепенении. Вот только он получал повестку в суд, а уже стоит за высокой кафедрой, а перед ним стоит грозного вида прокурор. Господин Накамура создавал впечатление сурового, но справедливого человека, под пристальным взглядом которого любая ложь комом встает в горле. - Тебе 17 лет, верно, Лайт? - спокойно спросил прокурор. - Да. - И Миса твоя старшая сводная сестра? - Да. - Он пытается усыпить мою бдительность, задавая простые вопросы. - Как долго ты находишься под опекой Мисы? - С 16-ти лет. - Ты хотел, чтобы Миса взяла над тобой опеку? Нет. - Она единственная из родных, кто у меня остался. Разумеется, правильнее было бы жить с ней. - Ты не ответил на мой вопрос. Ты хотел с ней жить? Лайт искоса взглянул на Мису, которая смотрела на него красными от слез глазами. - Да, хотел. - Ты говоришь это только потому, что Миса находится в этом зале? - от прокурора не укрылся его быстрый взгляд. - Нет, я в самом деле хотел жить со своей сестрой. Прокурор кивнул и скрестил руки на груди: - Ты любишь свою сестру, Лайт? - Я люблю ее как родственницу, не более. - У вас когда-нибудь был половой контакт? - Нет, - тут же ответил Лайт. - Она пыталась орально до тебя домогаться? - Нет, - Лайт мысленно скривился. - Она приставала к тебе? - Нет. - Ты когда-нибудь фантазировал о сексе с ней? - НЕТ. - Заткнись ты уже! Прокурор выглядел раздосадованным: - А как ты думаешь, Миса фантазировала на эту тему? Лайт замер. Все слышали запись заявлений Мисы, что разошлись по всему интернету и журналам. Миса объявила Лайта своим любовником, так что если он сейчас возразит, ему никто не поверит. - Я думаю, что... возможно. - Только возможно? - господин Накамура извлек из кармана небольшой плеер и нажал на кнопку воспроизведения. По залу тут же эхом разнесся голос модели: "Мисе все равно, что Лайт ее брат! Миса любит Лайта, и он ее любовник! Он целиком и полностью принадлежит Мисе!" - Что ты думаешь об этом заявлении, Лайт? Ты с ним согласен? - Нет, - процедил подросток, с ненавистью глядя на прокурора, - категорически не согласен. Миса не моя любовница. - Но тогда почему она утверждает обратное? - Потому что... - Лайт замешкался. Я не могу лгать все время. Нужно сказать правду. - Она хочет, чтобы мы были любовниками, но это не так. - Значит, у твоей сестры к тебе более глубокие чувства, чем обычная любовь к брату? - Да, но это не взаимно. - Ты когда-нибудь хотел заняться с Мисой любовью? - Нет. И она никогда меня не принуждала. - Ты чувствуешь себя в безопасности, находясь рядом с ней? - Да. - Даже зная о том, насколько она тобой одержима, Лайт? - Я не думаю, что ее чувства ко мне опасны или что-то вроде того. Вряд ли это можно назвать одержимостью. - Хм, в самом деле? - прокурор прошествовал к своему столу и взял оттуда какую-то бумагу. Лайт напрягся. - Миса, более известная в модельной карьере, недавно выпустила сингл для альбома. Ты слышал ее песни? - Нет, - Лайт почувствовал неладное. - У меня, к счастью, с собой есть текст одной из песен. Не мог бы ты прочесть его вслух? Господин Накамура положил бумагу на кафедру и снова скрестил руки на груди. Лайта передернуло, стоило ему взглянуть на название песни. "Мой Лайт" Нервно сглотнув, он прочитал: - In darkness, you are my Light. You give me hearing and my sight. I love you. I need you. My precious Light. Tonight is the night. I-I'll make you mine. Make you mine... - Черт, это уже тревожно. - Пожалуйста, продолжайте. Лайт поморщился, но продолжил: - Why must you fight? I just want a bite. Just a bite. Of my precious Light. My Light. I'll make you mine. Make you mine. Don't you see? You can't run from me. I'm apart of you. It's not taboo. I love you. I need you. My precious Light. Tonight is the night. I'll make you mine. Make you mine. - Спасибо, Лайт, - господин Накамура отобрал у него листок и передал судье. - Когда песня была выпущена, все думали, что она имела в виду обычный "свет". Никому из поклонников даже в голову не пришло, что это имя. Прописью твоё имя пишется как "Лайт", верно? Что в переводе с английского означает "свет". Всё правильно, Лайт? - Да, - процедил подросток. - Ты согласен, что эта песня о тебе? Даже больше скажу: ты согласен, что она адресована тебе? Лайт смотрел на прокурора таким взглядом, будто силой мысли пытался заставить его умереть на месте от сердечного приступа. На секунду в голове мелькнула мысль, что Миками может быть неподалеку и подумывать об убийстве человека, оскорбляющего его Бога. - Я уже подтвердил, что Миса испытывает ко мне сильные чувства, и ничего нового я вам не скажу. Это песня влюбленной девушки. - Думаю, это доказывает ее чрезмерную одержимость своим братом. Скажи, Лайт, что ты думаешь об этом суде? Лайт стиснул кулаки и разразился гневной тирадой: - Я думаю, что этот судебный процесс - просто фарс. Это необоснованное давление на Мису и меня, не говоря уже о куче потраченных денег. Мы не совершали никакого преступления, и вместо того, чтобы судить настоящих преступников, вы разбираете это гнусное дело, основываясь только на словах Мисы, брошенных в пылу ярости. Подходит ли она мне как опекун? Нет. Но она и не преступница. Мы никогда не спали! Поэтому у вас нет никаких стопроцентных доказательств вроде ДНК. - Правда? - усмехнулся прокурор и победоносно заявил: - Но у нас есть результаты ДНК-теста, Лайт. - Ч-что? - этого Лайт не ожидал. Он в шоке замер, уставившись на прокурора. - Откуда? Я даже на ее кровати никогда не сидел, не то что спал. - ДНК был найден не в кровати Мисы, Лайт. Мы обнаружили его в твоей постели. Лайт почувствовал, как от паники скрутило живот. Это ведь невозможно! Я никогда с ней не спал! Может, доказательства поддельные? Нет, Эл никогда не поступил бы так подло. Не поступил бы, верно? - Признаться, никаких следов спермы обнаружено не было, но путем тщательного осмотра твоей простыни были обнаружены выделения Мисы... Лайт почувствовал приступ тошноты. Он прикрыл рот рукой и попытался глубоко вдохнуть. Он понимал, что это означает. Неужели Миса... делала ЭТО на моей постели? Боже, как отвратительно! Как она могла?! Прокурор между тем невозмутимо продолжал: - Конечно, отсутствие спермы можно легко объяснить тем, что вы пользовались презервативом. Тогда все встанет на свои места и картинка сложится. У тебя есть мысли по поводу того, как ДНК Мисы могли оказаться в твоей постели? - Она могла... - Лайт густо покраснел и собрал всю свою смелость в кулак, чтобы произнести это ужасное и стыдливое слово. - Она могла мастурбировать на моей постели, пока меня не было. - Хм, даже если и так, то тебе не кажется, что это весьма навязчиво? - Да, возможно, она одержима, но не опасна, - пробормотал Лайт. Пускай она и делала эти противные вещи, но по крайне мере она не пыталась до меня домогаться. - Разве ты не заметил, как стал жертвой ее похоти, Лайт? Ты расцениваешь себя как жертву? - Нет. - Любопытно, - кивнул прокурор, - ты когда-нибудь слышал про "Рогипнол"? Этот вопрос снова заставил Лайта забеспокоиться. - Да, смутно. Что-то вроде препарата для изнасилования. - Ты прав. Тот, кто принял Рогипнол становится легкой мишенью для насильника, а потом не может вспомнить, что с ним произошло. Его стали называть "дружеским изнасилованием", - господин Накамура сунул руку в карман и вытащил оттуда фотографию улики, продемонстрировав судье. - Рогипнол был найден в гримерке Мисы. Лайт опешил. Что? Нет, невозможно... - Зачем Мисе такой препарат? Что она хотела с ним сделать? Лайт опустил голову и закрыл лицо руками. Это какая-то ошибка! Миса... Как все могло повернуться таким боком? - Ответь на вопрос, Лайт, - безжалостно давил прокурор, - зачем ей это лекарство? Подросток поднял голову и взглянул в сторону сестры. Очевидно, по его выражению лица было понятно, насколько он потрясен, ибо Миса тут же зашлась в новом истерическом приступе. Она рыдала в голос, размазывая по щекам черную тушь. Миса... как она могла хранить такую вещь? - Может, этот препарат предназначался для тебя, Лайт? - господин Накамура ходил из стороны в сторону. - Может, ты просто-напросто не помнишь, как занимался с ней сексом? Вдруг Миса вскочила на ноги, и ее стул с грохотом полетел на пол: - Миса никогда не хотела использовать этот препарат! Она клянется! Она никогда не подмешивала его Лайту! Судья громко постучал молотком, призывая к порядку: - Госпожа Кенвуд, сядьте и сидите тихо. Господин Накамура, продолжайте. - С удовольствием, - усмехнулся прокурор и снова повернулся к Лайту. - Итак, вернемся к последнему вопросу. Может ли такое быть, что ты просто забыл, как занимался сексом со своей сестрой? Лайт задрожал от стыда и обиды, голос сломался: - Х-хватит. Достаточно. - Просто ответь на вопрос. Да или нет? - прокурор оперся руками на кафедру и теперь смотрел подростку прямо в глаза. - У меня возражение, ваша честь! - вмешался адвокат Мисы. - Свидетелю нужно время, чтобы восстановить психическое состояние. Судья перевел взгляд на Лайта, который выглядел болезненно бледным, и кивнул: - Да, согласен. Господин Морелло, вы продолжите свидетельствовать завтра. Суд переносится на завтрашнее утро! - судья ударил молотком. *** Эл сидел перед ноутбуком, низко опустив голову. Он хотел отомстить, и ему это удалось. Его месть нанесла подростку даже больше вреда, чем то, что сделал Лайт. Он показал Лайту, насколько месть L была беспощадна... Он хотел, чтобы Кира прочувствовал всё это на своей шкуре, но почему же детектив не испытывает за себя гордость? Что я наделал? Всё это время, что Эл сидел в закрытой комнатке перед ноутбуком и смотрел судебный процесс, в его голове звучали слова извинений, сказанные Лайтом этим утром. Детектив даже подумать не мог, что Лайта могут мучить угрызения совести. Очевидно, что он не жалеет о тех убийствах преступников, что совершил. Но если он сожалеет о том, что причинил боль L, то... то возможно еще есть надежда. Возможно, его еще можно спасти. По крайне мере, я могу попытаться... Детектив вздрогнул, когда звонок мобильника вырвал его из раздумий. Вытащив телефон из кармана мешковатых джинсов, Эл взял его большим и указательным пальцами и поднес к уху: - Да, это L. На том конце послышался возбужденный голос мистера Накамуры: - Эй, Эл! Я помню, что ты сказал, что я проиграю это дело, но у меня есть большие шансы его выиграть! СМИ безусловно на нашей стороне. Даже если мальчишка и не спал с сестрой, все охотно в это поверят! - прокурор рассмеялся и детектив поморщился. - Мальчик еще держится, но на следующем заседании я его растопчу. Он у меня все, что угодно, скажет... - Следующего заседания не будет, - холодно сказал Эл, - дело закрыто. - Ч-что?! Ты не имеешь права... - У меня, знаете ли, побольше прав, чем у вас. Вы откажетесь от этого дела, господин Накамура, или я буду вынужден вас к этому принудить. - Принудить?! - повысил голос прокурор. - Как?! - Все наши разговоры записываются. В том числе и тот, где вы сказали, что Миса невиновна, но всё равно взяли это дело, чтобы засудить ее. Я могу в одночасье разрушить вашу карьеру, поэтому предлагаю следовать моим приказам. - Черт возьми, Эл! - голос прокурора звучал почти умоляюще. - Если ты заставишь меня бросить это дело, то я никогда больше не буду с тобой работать! - Хорошо. Когда дело будет закрыто, наше сотрудничество будет окончено. Прежде, чем повесить трубку, Эл успел услышать, как Накамура сыплет проклятьями. Детектив сунул телефон обратно в карман и откинулся на спинку стула. Сейчас он находился в одиночестве, Ватари ушел, чтобы привести Лайта. Эл бы не удивился, если бы Лайт влетел в комнату распаляясь яростной тирадой и размахивая кулаками. Его гнев был вполне оправдан. Эл молча ждал, пока не услышал, как открылась дверь и послышались шаги. Он остался сидеть на стуле спиной к двери и даже не пошевелился. Закрыв глаза, он ждал удара. Но его не последовало. Эл открыл глаза и, поднявшись на ноги, повернулся к подростку. Лайт, опустив голову, смотрел в пол. Он не был зол, нет, но от него веяло неприятным чувством вселенской тоски. Даже Ватари заметно помрачнел в такой атмосфере: - Пойду подгоню машину и расчищу вам выход от журналистов. Старик торопливо вышел, прикрыв за собой дверь. Эл увидел, как Лайт едва заметно дрожит, так и не подняв головы. Эл склонил голову набок и шагнул к подростку, но тот, в свою очередь, тоже отступил на шаг назад. - Лайт-кун? - Эл протянул руку, чтобы дотронуться до него, но Лайт больно ударил его ладонью по руке. - Лайт-кун, я... - Не сейчас, Эл, - Лайт отступил еще дальше. - Пожалуйста, оставь меня в покое. - ...я снял обвинения, и тебе больше не нужно появляться в суде и давать показания, - договорил детектив. Глаза Лайта расширились от удивления, но он ничего не сказал. Почему он молчит? - Я должен был раньше снять обвинения, - нервно заламывая пальцы, сказал Эл, - заставлять тебя давать эти показания было с моей стороны... непорядочно. Это был низкий и подлый способ тебя задеть. Я искренне сожал... Эл не успел договорить, когда Лайт вдруг сорвался с места и крепко обнял его. Подросток опустил подбородок на его плечо и дрожащим голосом сказал: - Спасибо. Эл тут же смягчился, улыбнулся и обнял Лайта в ответ. - Лайт-кун, я готов пойти с тобой на сделку. - Какую? - подросток поднял голову и взглянул на сыщика. - Да, я всё еще воюю с Кирой, но это не значит, что мы не можем идти друг другу на уступки. Если ты поклянешься, что никогда больше не используешь против меня СМИ, то я пообещаю то же самое со своей стороны. Наши личные разногласия не должны выноситься в массы и порочить репутацию друг друга. Ты принимаешь моё предложение? - Я не Кира, и я никогда не использовал против тебя средства массовой информации... - Лайт-кун, - прищурился детектив. - Н-но я клянусь, что никогда не использую СМИ против тебя, несмотря на наши препирательства, - кивнул Лайт. - Ну, это не совсем тот ответ, что я хотел услышать, но пока и так сойдет, - Эл наклонил голову и прижался лбом ко лбу Лайта, глядя ему в глаза. - Значит, сделка успешно заключена.