Река воспоминаний

Инуяша оглядывался вокруг себя ничего не понимающими глазами. Место, в которое он переместился, залетев туда вслед за огромным демоном, вознамерившимся неподалеку от его леса разобраться с Сещёмару, было довольно странным. Маленький круг плоской земли был окружен высокими гладкими скалами, уходящими, казалось, выше самого неба. Лишь в одном месте виднелась небольшая расщелина, куда-то уводящая тропинкой. Именно туда и направился Сещёмару, смерив полудемона презрительно-раздраженным взглядом. — Эй, а спасибо сказать?! – возмутился ханьо, увязавшись вслед за братом – идти все равно больше было некуда. — Ты лишь путаешься под ногами, — холодно и зло отрезал демон, даже не обернувшись. — Чего?! – рассерженно завопил Инуяша. – Да если бы не я… — То сейчас я был бы избавлен от твоего крика, — все так же холодно парировал Сещёмару, после чего полудемон обиженно замолчал. Тропа между скал вскоре вывела к широкой реке, пронзительно-синей и почти непрозрачной. Пока Инуяша рассматривал эту реку, его старший брат вошел в нее и направился вверх по течению. Удивительно, но вода доходила чуть выше щиколоток, и все же дна было не разглядеть. Полудемон поспешил не отставать от Сещёмару, который, похоже, знал, куда идти. Но лишь его ноги коснулись воды, как в голове всплыли слова золотоглазого демона. «Ненавижу тебя, полукровка, ты только путаешься под ногами». Инуяша встряхнул головой и сделал несколько шагов вперед, как в его памяти отчетливо и ярко нарисовалась смерть Кикио. Как будто это было настоящим, как будто снова… — Да что же это такое! – рассерженно прорычал ханьо, стараясь выбросить из головы и это. Подобное развлечение ему определенно не нравилось. Тем более, что Сещёмару продолжал идти вперед, отдаляясь, а сам Инуяша преодолел всего каких-то несколько шагов. Разозлившись на себя, полудемон поспешил дальше. Но, успев пройти совсем немного, вновь увидел то, чего не хотелось бы – как на его глазах исчезла Кагоме и колодец-костоглот испарился следом за ней. Как самое дорогое его сердцу попросту пропало из этого мира. «Это не сейчас… не сейчас…» — пытался уговорить себя Инуяша, но отчаяние и страх победили. Он успел почувствовать, что куда-то падает, а потом мир потемнел и он остался один. В черной и непроглядной пустоте, где никого и не могло быть. Где можно было обезуметь от одиночества. Резкая боль от пощечины заставила полудемона открыть глаза и удивленно заморгать. Он лежал на берегу, у той самой тропинки, откуда они начали путь по реке, а над ним, глядя едва ли не с тревогой, склонился Сещёмару. Впрочем, стоило Инуяше моргнуть еще пару раз, как взгляд брата вновь стал безразличным и холодным, а сам он отстранился, отвернувшись и глядя на реку. — Что это было? – спросил ханьо, садясь на землю и прижимая руку к щеке. — Это река воспоминаний, — тихо и равнодушно произнес Сещёмару. – Если идти по ней вверх, то попадешь в мир, откуда ты пришел. Но она будет неизменно пробуждать самые отвратительные, болезненные и страшные воспоминания, заставляя переживать их вновь. Полудемон едва заметно вздрогнул: — А если идти вниз по течению? — Воспоминания будут приятными. Но никто из тех, кто пошел туда, больше не возвращался, — все так же спокойно ответил старший брат. — Ты… уже бывал здесь? – изучающе взглянул на своего брата Инуяша. Тот лишь кивнул, продолжая смотреть на реку. — Сещёмару… Почему ты вернулся за мной? – наконец тихо спросил ханьо. Демон холодно хмыкнул, ничего не ответив. Инуяша продолжал с надеждой смотреть на него, но вскоре понял, что этой вспыхнувшей внутри неясной надежде не суждено было сбыться. Он опустил глаза и поднялся на ноги. — Выбора у нас нет, верно? – сделал он решительный шаг по направлению к берегу. — Верно, — отозвался демон и сделал то, чего Инуяша никогда в жизни от него не ожидал. Сещёмару, не глядя на младшего брата, протянул ему руку. — Сещёмару… — пораженно застыл ханьо, разглядывая этот странный жест. Тот сделал над собой усилие, тихо выдохнув, и заговорил, все так же безразлично: — Ты не пройдешь один. Ты не представляешь себе ни что делать, ни чего ждать от этого пути. Если будешь держаться за меня, легче различишь, где реальность. — Сещёмару… — нерешительно вложил свою ладонь в руку старшего брата Инуяша. – А как бы ты прошел? — Я был здесь несколько раз, — холодно ответил он, неожиданно крепко сжимая ладонь полудемона. – Меня не раз провел здесь отец. — Но… зачем? – изумился младший. Сещёмару лишь смерил презрительным взглядом своего брата и решительно шагнул вперед, увлекая его за собой: — Чтобы я не умер в этой реке в один прекрасный день. Больше Инуяша заговорить не успел. Его ноги коснулись воды, и воспоминания вновь подступили. Он видел, как его, еще маленького, гонит стая демонов, и как страшно, что он не успеет убежать от них и его сожрут эти твари… Сещёмару сжал его руку еще крепче, напоминая о себе, и только сказал: — Не останавливайся. Ханьо упрямо кивнул, сделав шаг вперед. Инуяша не знал, сколько они шли. Время потерялось среди всех тех воспоминаний, которые удивительно четко и ярко вставали перед глазами едва ли не сплошной вереницей. Здесь было все, что так хотелось бы забыть. Несколько раз лишь то, что Сещёмару неизменно тянул его вперед, иногда по неясной причине царапая когтями ладонь, спасало полудемона от того, чтобы полностью затеряться здесь, среди собственной памяти. Это было так странно… что одно присутствие его брата спасает от верной смерти. Очень страшной смерти внутри себя. «Неужели ему здесь так легко находиться? – через какое-то время начал думать Инуяша. – Я выбиваюсь из сил, чтобы сделать следующий шаг, а он все идет и идет…» Заинтересовавшись этим вопросом, ханьо, пересиливая себя и еще крепче сжав ладонь демона, чуть ускорил шаг, стремясь поравняться с ним. Казалось, Сещёмару этого не заметил, и потому позволил брату подойти ближе. Тот взглянул на него и застыл от шока. Демон по привычке дернул Инуяшу за руку, но он продолжал стоять, не в силах поверить в увиденное. — Сещёмару… ты… плачешь? Демон не ответил и даже не обернулся. Он ненавидел этого слабого и глупого полудемона, который так внезапно стал свидетелем того, что никому не позволено видеть. Ненавидел то унижение, через которое раз за разом проходил по его вине. И здесь в том числе. — Тебе слишком тяжело идти здесь? – тихо, почти заботливо спросил Инуяша. — Здесь нельзя останавливаться, — едва слышно упрямо проговорил Сещёмару, делая шаг вперед. Но дальше ему пройти ханьо не позволил, неожиданно обнимая. – Отпусти! – попытался оттолкнуть его демон, но тот был слишком упрям и настойчив, не разжимая объятий. — Что с тобой, Сещёмару? Что ты видишь? – настойчиво спросил младший брат, пытаясь заглянуть в золотые глаза, почти такие же, как у него самого. Он не понимал, что могло так повлиять на всегда холодного демона, но очень хотел бы знать. — Не твое дело, — зло прорычал Сещёмару, все еще пытаясь вырваться, но почему-то сил у него было меньше, чем у Инуяши. – С чего тебе вдруг стало так легко?! Ханьо задумался. И правда, хоть мрачные мысли не оставляли его, но и затопить, не оставив ничего другого, больше не грозили. — Наверное, это моя человеческая половина, — пожал плечами полудемон. – Когда другому плохо, люди часто перестают обращать внимание на себя. Сещёмару воспользовался задумчивостью младшего брата, чтобы выбраться из его объятий и рассерженно взглянуть на него, несмотря на струящиеся по щекам слезы: — Пошли. И не смей жалеть меня. Инуяше пришлось подчиниться, схватившись за руку старшего брата и продолжая путь, которому не было видно конца. Это было странное чувство, но полудемон и правда беспокоился за Сещёмару. Может, потому идти стало немного легче – были мысли, способные отвлечь от мрачных воспоминаний. Но его брату, насколько видел Инуяша, подобное не светило. Шаги демона почти незаметно, но все же замедлились, словно ему идти стало тяжелее. И от этого беспокойство Инуяши только росло. Через какое-то время этого пути, казавшегося бесконечным, впереди показалась стена, созданная из белого тумана. — Что это? – в недоумении спросил полудемон. — Конец реки, — едва слышно отозвался старший брат. Еще несколько десятков шагов, и они стояли вплотную в белому туману, куда бесстрашно шагнул Сещёмару, увлекая за собой и ханьо. На миг белая пелена мелькнула перед глазами, и Инуяша удивленно заморгал. Они стояли у края леса, где и сражались с демоном, отправившим их в то странное место. Так внезапно закончилось все. Стало ощутимо легко, так, словно сейчас можно было бы взлететь так высоко… И сделать то, что кажется полным безумством. Собственно, именно такое безумство ханьо и сделал: снова обнял старшего брата, прижимая его к себе и зарываясь пальцами в волосы, закрыв глаза. Сил сопротивляться у Сещёмару уже не было. Пусть ему безумно хотелось оттолкнуть наглого полудемона и как следует дать зарвавшемуся братцу по уху, сказав все, что он думает о жалости глупого полукровки, почему-то не меньше хотелось и абсолютно противоположного – ткнуться в его плечо и забыть о том, что надо бы сделать все вышеперечисленное. Демон смог сделать только второе, с каким-то странным чувством ощущая, как младший брат крепче его обнимает и робко гладит, замерев, не смея сказать ни слова. «Интересно… — задумчиво вздохнул Сещёмару. – Никогда не видел его таким покорным, как сейчас, таким… Боящимся совершить ошибку. Абсолютно в моей власти. Странная выходит картина…» Демон чуть отстранился, собираясь отвернуться и уйти. С него на сегодня определенно хватило этого полукровки. Но Инуяша не отпустил брата, лишь крепче вцепившись в него и с улыбкой ответив на вопросительный взгляд: — Думаешь, я теперь тебя так просто отпущу? И Сещёмару пришло в голову, что младший брат может быть куда более покорным и куда больше принадлежать ему ради того, чтобы сохранить это непонятное чувство, только что возникшее в его душе.