Хроники одного Волшебного Мира: цикл первый

Отчего-то в восточных странах Хочешь верить, что жизнь – пролог В тайну самых прекрасных сказок, В сердце самых запретных тем, Даже если под сотней масок Не увидишь лица совсем. Снежный Рыцарь        И когда мы с Шурфом приезжаем в дом счастливых молодожёнов, которым вовсю полагается наслаждаться радостями семейной жизни, то на пороге нас встречает совершенно несчастная Кенлех. Взлохмаченная, в одной скабе, босая, она распахивает дверь и буквально втаскивает нас в дом. Шурф отмечает её неодетость и советует хоть домашнее лоохи накинуть и обуться, но девушка тащит нас в спальню с совершенно безумными глазами. И то, что мы видим, озадачивает.        На постели сидит Мелифаро с абсолютно счастливой и глупой улыбкой, уставившись на открытую шкатулку, которую он держит в руке. И, при этом, остаётся недвижим, как статуя. Я уже было шагнул к другу, чтобы потормошить его за плечо, но Шурф меня удерживает. – Не стоит, Макс. Эта вещь проклята, и я не понимаю, в чём заключается суть проклятия. Думаю, куда разумнее будет позвать сэра Джуффина.        Я киваю и посылаю шефу Зов. Он откликается очень вяло, спросонья: «И когда я уже научу тебя правилам хорошего тона, а, сэр Макс?» «Видимо, когда у нас перестанут случаться всякие чудесатые чудеса», – констатирую я и так очевидный факт. «А они случились?» – в голосе Джуффина уже проскальзывает любопытство. Наверное, приключения ему нужны даже больше, чем воздух. Не говоря уже про сон. «Именно», – я киваю самому себе, хотя и понимаю, что сэр Халли увидеть этого не может: «Будет лучше, если вы как можно скорее явитесь в дом Мелифаро. Что-то его счастливый брак быстро разладился». «Буду через дюжину минут. Отбой!»        После этого мы в мучительном ожидании Джуффина проводим время: Шурф так и сяк магически «прощупывает» застывшего Мелифаро, но ничего определённого сказать не может. А я пытаюсь успокоить то и дело всхлипывающую Кенлех. Другим девочкам я ничего не сказал. Хватит мне и одной рюмсающей леди. А что уж делать с тремя, ума не приложу.        Хвала Магистрам, Джуффин прибывает Тёмным Путём (самый быстрый вид транспорта), как и обещал – через дюжину минут. Он без лишних церемоний заходит в спальню и сразу же хмурится. Мы с Шурфом переглядываемся, как бы говоря друг другу: шеф уже всё понял, и ему это совершенно не нравится. – Итак, ваш вердикт? – не выдерживаю я первым. – Плохи дела, мальчики, – сэр Халли потирает подбородок, хмуро глядя на раскрывшего рот счастливого Мелифаро. Парню явно хорошо в его проклятии. – Эта вещица у него в руках обзывается Гравви. И родом она из Куманского Халифата. – Гравви? Один из дарующих смерть магических артефактов, о которых я читал? – спрашивает Шурф. – Именно, – шеф кивает. – Что ещё за Гравви? – я начинаю нервничать и кошусь на совсем уже побелевшую Кенлех. Так не пойдёт! Не для того я свою жену замуж выдавал, чтобы она сразу же овдовела! – Видишь ли, сэр Макс, в Куманском Халифате (ещё в Древние Времена) у тамошних правителей существовал обычай: чиновники, неугодные халифу, получали в подарок маленькую шкатулочку вроде этой, – он кивает в сторону Гравви, – те открывали её и погружались в проклятье, вот как наш Мелифаро, которое медленно, но верно, их убивало. А поскольку халифы всегда были милосердными, то проклятье дарило открывшему шкатулку неземное блаженство, на самом же деле отбирая Искру у несчастного бедолаги, пускающего слюни от восторга.        Услышав это, Кенлех закрыла лицо ладошками и тихо заплакала. Я тут же приобнял девочку за плечи и сказал: – Джуффин, не пугайте детей. Ну-ну, милая, мы обязательно что-нибудь придумаем. – Обещаешь? – она убрала руки от лица и посмотрела на меня с бесконечным доверием. – Конечно, – я погладил Кенлех по тёмной растрёпанной головке. – Сэр Шурф, уведи девочку отсюда. Пусть поспит немного, – велел шеф Лонли-Локли. Я только кивнул в знак согласия. Нечего Кенлех тут слушать всякие ужасы про любимого, ещё даже не до конца новоиспечённого мужа.        А когда Мастер Пресекающий вывел ребёнка из комнаты, Джуффин спросил меня, уже улыбаясь: – Скажи-ка, сэр Макс, а как ты относишься к путешествию в далёкую загадочную страну?! – шеф подмигнул мне с таким уже привычным озорством, что не улыбнуться в ответ я не мог. – Хорошо. Особенно если это поможет нашей непутёвой Дневной Заднице. – Вот и отлично! Через пару дюжин минут ты туда и отправишься! – Джуффин расхохотался. – Я что-то пропустил? – спросил вернувшийся Шурф. – Ага, – кивнул я, всё ещё улыбаясь. – Самую последнюю новость: мы отправляемся в путешествие. И очень скоро. – Не «мы», сэр Макс, а только ты, – поправил меня сэр Халли. – То есть не только ты, конечно. Но без нашего сэра Шурфа, это уж точно. – Есть обстоятельства, препятствующие этому, сэр Джуффин? – деловито поинтересовался Лонли-Локли. – Самые прямые: море, – был ответ. – Тогда, Макс, боюсь, сэр Джуффин прав, – подтвердили мне факт, который я ещё не успел уяснить своей непутёвой головушкой. – Почему? – Видишь ли, я не могу совершать путешествие ни на одном корабле. Стоит мне взойти на палубу, как судно тут же пойдёт ко дну, – Шурф пожал плечами, констатируя очевидное. Очевидное для кого угодно, но не для меня. Видимо, это поняли по моему вопросительному выражению лица, и поэтому пояснили дополнительно: – Это связано с тем, что я являюсь членом уже не существующего Ордена Дырявой Чаши. Можно сказать, это побочный эффект. Ни один из наших послушников и магистров, включая Великого Магистра, не могут путешествовать по воде. – Ясно, – вздохнул я, немного приуныв. Но потом спросил уже у шефа: – И с кем же мне предстоит путешествовать? И что вообще у нас за план? – Понимаешь, сэр Макс, любой уважающий себя монарх не может путешествовать без соответствующей свиты, – начал Джуффин, довольный моим замешательством. – В Куманский Халифат мало кого пускают. Это же исконная родина кеифайев. А остроухий народ испокон веков был скрытным и недоверчивым. – Стоп-стоп, – сказал я. – Вы хотите сказать, что мне предстоит путешествие в страну эльфов-алкоголиков с многостолетним стажем выпивания?! – просто обалдеть перспектива! – Конечно, нет, – хмыкнул сэр Халли. – Эти эльфы исключительные трезвенники. Да там и нет в продаже спиртных напитков. Сухой закон, – шеф развёл руками, мол, очень жаль, но на выпивку в Куманском Халифате надеяться не стоит. Знал бы он, как мне полегчало. – Хорошо, с этим мы разобрались. Так что там насчёт плана? – А план у нас следующий: ты (как царь народа Хенха), Кофа (как твой Великий Визирь (1)), твои «жёны» (ибо, в понимании тамошних халифов, ни один монарх не может путешествовать без своего гарема) и наш сэр Нумминорих (как Первый Царский Друг (2)) отправитесь в Куманский Халифат. Свою малочисленную свиту объяснишь тем, что путешествуешь инкогнито. Там ты встретишься с халифом Нубуйлибуни цуан Афия и спросишь (как монарх у монарха), как снять проклятье Гравви с того, кто случайно под него попал. Если понравишься халифу (в чём я лично нисколько не сомневаюсь), он откроет тебе сию великую тайну. – Гениально, – не без сарказма подвёл я итог. – А то! Все мои планы гениальны! – совершенно серьёзно кивнул мне Джуффин. Однако в его голубых глазах плясали чёртики, уже хорошо мне знакомые. – Угу. Осталось только поехать и вернуться с «лекарством», – буркнул я. – Именно, сэр Макс. Так что вперёд!        Я и слова не успел сказать, как меня «доставили» в Мохнатый Дом, быстро и оперативно собрали и приготовили к отправке в Куманский Халифат. Ну прямо как посылку! Разве что марок на меня не наклеили!        По дороге я всё допытывался Джуффина: зачем мне непременно ехать как Фангахре, Владыке народа Хенха и Повелителю Пустых Земель? Когда он успел связаться со столькими людьми, так быстро уговорить их на нашу авантюру (я уже молчу про то, что не заметил, как он уговорил меня самого!), спешно всё организовать и теперь самолично везти меня на амобилере на Адмиральский причал, где, по его словам, уже ждёт оснащённая каруна?        Я, совершенно обалдевший, пытался уместить в голове полученную информацию, но никак не мог. Оказывается, что «доступ к телу» халифа мне обеспечен только в случае наличия короны и полной царственности. Потому что до разговора с простыми смертными, такими, как мой шеф (Джуффин пошутил, не иначе), божественный халиф не снисходит. Ну, здорово. А на мой вопрос, как вообще эта злосчастная Гравви попала в руки Мелифаро, был ответ: «Свадебный подарок, дырку над ним в небе!». И «осчастливил» его таким подарком не кто-то там, а родной папа. Но сэр Манга и понятия не имел, что за пакость дарит. Сам он много раз пробовал открыть шкатулку – не получалось. И почему сработало у Девятого Тома, непонятно. В общем, вопросов и претензий у меня к халифу было хоть отбавляй.        На Адмиральском причале, как и полагается, было много народу. Все куда-то спешили, суетились. Нищие оживлённо просили милостыню. Хотя, грешные Магистры, как они вообще умудрились дойти до жизни такой в Соединённом Королевстве, где даже на усыновление выстраивалась очередь из бездетных родителей, а сироты были как раз в дефиците?! – Подайте бедному нищему, – произнёс тихий голос справа от нас.        Джуффин остановился, увидев тонкую длиннопалую руку в обрезанной шерстяной перчатке, преградившую нам путь. И, хмыкнув, сэр Халли сказал: – Так «бедному» или «нищему», Коба? Я всё никак не разберусь за столько-то лет! – но в карман лоохи он всё же полез и достал целых пять золотых. Просто неслыханная щедрость для моего начальства! Особенно если вспомнить, что он даже за меч самого Мёнина торговался! – Ты же знаешь, господин Почтеннейший Начальник, что дела у нищих идут из рук вон плохо, – был ответ, а раскрытая ладонь демонстрировала лежащие в ней монеты в качестве доказательства.        После этих слов перед нами нарисовался, пожалуй, один из самых странных типов, которых я встречал в этом мире. Поверх белой скабы в пол на нём были одеты многочисленные лоохи, латанные-перелатанные, разной длины, которые пестрели разнообразием цветов, заплаток и дыр. Сам парень оказался высок (чуть пониже Шурфа), с молочно-белыми волосами, которые держала золотая заколка-дракон, сверкающая глазами-изумрудами. Его же собственные глаза были красными. «Ничего себе – нищий!» – пронеслось в моей голове. – Ты бы хоть сапоги себе купил, что ли, – Джуффин кивнул на его босые ноги, показавшиеся из-под скабы. – Не могу, – тот развёл руками. – Какой я попрошайка, если стану ходить обутым. Говорю же, у нашей гильдии дела из рук вон плохо идут. Слишком много подают, – парень вздыхает. А я думаю, странная логика. Радоваться же надо, нет? – Нас становится всё меньше и меньше, – продолжает сетовать Коба. – Скоро нищих в Ехо совсем не останется. – А разве это плохо? – не удерживаюсь я от вопроса. – Конечно, сэр Макс, – печально отвечают мне. Потом он прикрывает глаза рукой и церемониально здоровается со мной. – Вижу тебя как наяву.        Я отвечаю тем же и снова спрашиваю: – А в чём смысл? – Смысл в том, сэр Макс, чтобы оставаться нищим и ничего для себя не хотеть, а всё равно получать. Эх, – снова вздыхает Коба, – даже при Мёнине было легче, чем сейчас. – А вы знали Мёнина? – обалдеваю я, даже забыв о своих (то есть, не совсем моих) проблемах, притом весьма и весьма насущных. – Так говорят, – пожимает плечами наш нищий. – Всё это хорошо, господа, но у нас неотложное дело, если ты вдруг забыл, сэр Макс, – напоминает мне шеф. И я, спохватившись, быстро прощаюсь с Кобой, самым странным попрошайкой на свете. А он мне говорит: – Ты однажды поймёшь, что я имел в виду, сэр Макс, – бросил мне вслед Коба. Но задумываться над его словами было некогда. Судьба Мелифаро волновала меня куда сильнее! – Странный тип, – заметил я, когда мы уже подходили к причалу. – Да, есть немного, – задумчиво ответил Джуффин, явно пребывающий не здесь. – А всё же, зачем оставаться нищим, если можно жить пусть и не в роскоши, но в достатке? – не унимался я. – Жизненная философия, сэр Макс. Коба – глава Гильдии Нищих. Но это потом. Мы пришли.        Остановившись, я увидел небольшой корабль, готовый сняться с якоря. И возле него нас уже ждали сэр Кофа, Хейлах и Хелви, которых привёз Шурф на другом амобилере, собственно, сам Лонли-Локли и наш сэр Нумминорих. Последний восторженно улыбался, а в его глазах была совершенно детская жажда приключений. Я в который раз удивился, как этот парень вообще умудрился жениться и обзавестись детьми. Собственно, мы с ним очень мало общались с тех пор, как Джуффин взял его на службу. Но я точно знал: мы поладим. Тем более, что путешествие наше обещает быть увлекательным. – Наконец-то, Джуффин. Мы уже заждались, – заметил Кофа, кивая нам. – Я так понял, что дело неотложное. – Я бы сказал, экстренное, – ответил шеф. – Ну, что, все в сборе?! – по трапу к нам спускался красивый высокий парень с зелёной банданой на голове. И рыжий, как все Мелифаро.        Второй сын сэра Манги был пиратом. Он лучезарно улыбался, и в его глазах уже горел азарт. Наверное, все пираты такие. Хоть я и много про них читал, лично был знаком только с одним. – Ага. Наш царственный сэр Макс и его «свита», – Джуффин рассмеялся и хлопнул меня по плечу. – Очень рад нашей встрече, сэр Макс, – Анчифа Мелифаро пожал мне руку. – Жаль, конечно, что при таких обстоятельствах. Если бы отец знал, что дарит сыну на свадьбу, – он немного помолчал, а потом весело продолжил: – Но это будет занимательное приключение, я уверен! – Я тоже так думаю, – согласился я. – Тогда добро пожаловать на мою пиратскую каруну!        Парень шутовски поклонился нам, совсем как его младший брат, и жестом пригласил подниматься по трапу. Девочки глянули на меня, увидели мой кивок и быстро взошли на корабль. Кофа с Джуффином перекинулись ещё парой слов, после чего Мастер Слышащий отправился вслед за Хейлах и Хелви. Нумминорих же вспорхнул на каруну первым, что не удивительно. Для этого парня, как мне кажется, мир всегда в новинку.        Меня же придержал Джуффин, тихо сказав: – Только ты не слишком удивляйся, сэр Макс: наш сэр Йох сильно меняется, когда уезжает из Ехо. – Вы о чём? – не понял я. – Иногда от проклятий есть практическая польза, знаешь ли, – он подмигнул мне и отошёл, заинтриговав дальше некуда. – Макс, – позвал меня подошедший Шурф. – Да? – машинально отозвался я, всё ещё обмозговывая слова Джуффина. – Будь осторожен в этом путешествии. И помни, что ты Вершитель, – наставлял меня Лонли-Локли. – Будь осмотрителен в своих желаниях и предельно точен в словах.        Это он мне, что ли?! Пошутил, называется. Сия песня явно не про меня. Я хмыкнул. – Постараюсь. – Мне искренне жаль, что я не могу составить тебе компанию, Макс, – Мастер Пресекающий был очень огорчён. – Шурф, – теперь уже я позвал его. «Я всё знаю, поверь», – мысленно сказал я ему. «Боюсь, что как раз наоборот: ты ничего не знаешь, Макс», – могу поклясться, что, говори он вслух, а не на Безмолвной Речи, в его голосе звучала бы незлая насмешка. «И если что-нибудь случится…» – так и не закончил Шурф, просто выразительно на меня посмотрел. «Думаю, ничего не случился. Но если – я позову тебя».        Лонли-Локли кивнул мне и безмолвно пожелал удачи. На пиратский корабль я взошёл последним. Матросы подняли якорь, и наше путешествие началось.        Надо сказать, удача сопутствовала нам сразу и масштабно. Дул попутный ветер, каруна резво бежала по воде, а погода стояла отличная. Анчифа то и дело отдавал распоряжения, потом лично встал за штурвал. Мои девочки, привыкшие кочевать, а не путешествовать морем, всё же чувствовали себя отлично. Они смеялись, не переставая, и то и дело дёргали меня: мол, Макс, посмотри, какие птицы, а какие рыбы! Конечно, дельфинов они не видели никогда в жизни. А тем более ярко-розовых. Но, за исключением цвета, они походили на тех, что видел я сам. Однако рассказать про них мне не дали. Сэр Нумминорих, улыбаясь от уха до уха, принялся объяснять Хейлах и Хелви, что это за существа, почему они так зовутся, и, вообще, парень был просто ходячей энциклопедией. Конечно, до Шурфа ему далеко. Но всё равно впечатляет. Я бы и сотой доли этой информации не выдал. О чём и поспешил сообщить своему коллеге. – Ну что вы, сэр Макс, – заскромничал Нумминорих. – Я и учусь-то всего лишь пять дюжин лет. Это очень мало.        Ничего себе – всего лишь! Да я и пятую долю этого числа с трудом проучился! Впервые вижу человека, которому нравится учиться. Сэра Лонли-Локли в учёт не берём. Любое исключение лишь подтверждает правила. – И как вы, весь такой образованный, умудрились раньше нигде не работать? – со смехом спросил я, подставляя лицо свежему ветру. Я тогда сильно удивился, что наш Мастер Нюхач, собственно, впервые в жизни на работу попал. То есть попал он на Джуффина, но это почти одно и то же. Кто-кто, а я хорошо сие знаю! – Мне просто повезло, сэр Макс, – улыбнулся мне Нумминорих. – Ой, Макс, смотри! Снова дельфины! – восторженно воскликнула обычно робкая Хелви, перегибаясь через борт. Хейлах звонко рассмеялась, хлопая в ладоши.        И в самом деле рядом с кораблём плыла стая дельфинов. Их ярко-розовые спины и хвосты то и дело показывались из воды. А иногда какой-то дельфин выныривал, паря над водой, и снова «прятался» в море. Но стая плыла недалеко от поверхности, и поэтому в прозрачной воде хорошо было видно мелькающие розовые тела. Всем было весело. – Нашли, чему радоваться! – раздалось сзади колючее бурчание. Очевидно, веселились не все.        Мы, как по команде, обернулись назад. Перед нами стоял худощавый угловатый человек с крючковатым носом, который выдавал вздорный нрав своего хозяина. Весь его вид выражал недовольство. И я только по одежде (висящей на этом типе, как на вешалке) понял, что перед нами сэр Кофа Йох, Мастер Слышащий. – Ну, чего уставились? Любуйтесь дальше своими дельфинами! Вот уж мерзость какая, – последние слова он пробурчал себе под нос. – И холодно здесь, брр! Лично я пойду в каюту. Неохота простудиться.        Сказав это, Кофа, или кем он сейчас был, царственно удалился с палубы. Грешные Магистры, что это случилось с нашим мягким Мастером «Кушающим-Слушающим»?! Я немедленно послал Зов Джуффину. Шеф сразу откликнулся, будто ждал. «Что, сэр Макс, уже?» – очевидно, он имеет в виду преображение Кофы. «Не то слово!» – начал я: «Не объясните, что произошло с нашим Мастером Слышащим?! Он сам на себя не похож!». «Видишь ли, Макс, на самом деле, с Кофой ничего не произошло. Он как раз стал прежним, каким был много дюжин лет назад. Я же говорил, некоторые проклятия имеют весьма практическую пользу». «То есть вы хотите сказать, что наш сэр Кофа проклят?!» – я совсем растерялся. «Именно. Причём, проклят собственным отцом», – ответили мне на той стороне. «Джуффин, не томите!» – я чуть ли мысленно не взвыл от нетерпения. «Понимаешь, Макс, отец нашего сэра Кофы, сэр Хумха Йох, когда-то был Великим Магистром Ордена Семилистника, Благостного и Единственного, а также одним из семи его основателей. После долгих лет он ушёл на покой, уступив место Нуфлину. И почему-то потянуло сэра Хумху на обычную (ты только представь себе, ужас какой!) обывательскую жизнь. Он женился на весьма ветреной особе, которая вскоре его бросила, оставив с маленьким сыном на руках. Однако уход жены его нисколько не огорчил. Наоборот, сэр Хумха искренне обрадовался: мол, такое происходит с каждым самым обычным горожанином. И ничего особенного в нём, бывшем Великом Магистре Ордена Семилистника, нет. Он, наконец-то, стал как все, с чем себя и поздравил. И продолжил жить дальше, вообще не обращая внимания на тот факт, что у него вроде как есть сын. А наш сэр Кофа рос, рос, да и вырос в талантливого колдуна, с выдающимися магическими способностями. Чем очень огорчил своего папашу, поскольку сэр Хумха и колдовать-то почти перестал. И взъерепенился, когда сын ушёл (со скандалом, замечу) учиться в Орден Семилистника, откуда «выпустился» через сотню лет, поскольку родитель житья ему не давал. Но домой время от времени заходил, поскольку Кофа всегда любил вкусно покушать, а что-что, но готовить сэр Хумха умел. Ну, и каждая такая встреча кончалась ссорой. Характер Кофы становился с годами всё невыносимее, и однажды сэр Хумха не выдержал. Он пригласил сына на обед, угостил его «проклятым» супчиком, который полностью изменил как внешность, так и характер Кофы. Тот, ясное дело, в свою очередь страшно обиделся на папашу и больше никогда с ним не общался. До самой смерти, и даже после неё, когда сэр Хумха стал призраком, дабы иметь возможность поговорить с сыном. А потом призраки в Ехо стали вне закона. И их конфликт так и не разрешился. Зато сэр Кофа стал приятным во всех отношениях человеком. Хоть и проклятым. Ну а вдалеке от Сердца Мира проклятие просто утрачивает свою силу, и настоящий сэр Йох является миру как он есть». «Тоже мне, явление Христа народу», – мысленно проворчал я. «Кого-кого явление?» – переспросил Джуффин. «Никого», – буркнул я: «Делать-то мне что?» «Как – что? Делай то, ради чего мы тебя отправили в Куманский Халифат», – разумно предложил мне Почтеннейший Начальник. «А с настоящим Кофой как быть?! Он, кажется, ненавидит весь мир, и вечно всем недоволен!» – начал жаловаться я. «Договориться можно даже с мёртвыми. Тебе ли этого не знать, сэр Вершитель?!» – шефа определённо забавляла моя растерянность. Но я понимал, что он прав. И, дырку надо мной в небе, если я не смогу поладить с этим новым Кофой! «Уже лучше, сэр Макс», – одобрил Джуффин: «Удачи тебе! Отбой!».        И прежде, чем я успел это осознать, моё начальство отключилось. А мне предстояло иметь дело с личностью, с которой я понятия не имел, как иметь дело.        До самого вечера стояла отличная погода. Я, девочки и Нумминорих весь день проторчали на палубе, умудрились загореть, устать и проголодаться. А когда Анчифа предложил нам спуститься в свою каюту, дабы отужинать, я вспомнил, что весь день, собственно, не видел Кофу. Он что, так и проторчал внизу?! Ужас какой, благоговейно подумалось мне.        Однако в капитанской каюте Мастера Слышащего не было. Отчего я не на шутку перепугался. Не лопнул ли он, часом, от злобы, или другое что?! Но зашедший к капитану боцман нас успокоил. Кофа благополучно спит в пустом трюме в одном из гамаков. Я с облегчением вздохнул, подумав, не разбудить ли его к ужину, но решил, что новый сэр Йох не слишком этому обрадуется. И потом – голод не тётка, а мать родная, как говорят в моём мире. Проголодается – сам придёт. А если вспомнить аппетит нашего Мастера «Кушающего-Слушающего», случится это очень скоро.        Я разжился в Щели Между Мирами разными иномирными вкусностями, и мы принялись их поедать. Управились, надо сказать, быстро. А когда снова поднялись на палубу, уже совсем стемнело. И нам открылось самое удивительное зрелище из всех, что я видел. Большие яркие звёзды были так близко, что, казалось, до них можно рукой дотянуться. И светло было, как днём. Даже и не скажешь, что ночь.        Анчифа, видя моё замешательство пополам с восторгом, принялся объяснять: – Ночное небо в открытом море совсем не то, что на суше, сэр Макс. Поэтому я и стал пиратом, – взгляд парня сделался мечтательным. – Здесь такие звёзды, что хочется всю жизнь на них глядеть, а?! – он подмигнул мне и присвистнул от восторга. – Капитан! – отвлёк его от разговора со мной крик одного из матросов. – Торговый фафун!        Все матросы радостно закричали, заулюлюкали, захлопали в ладоши. И прежде чем я понял, что происходит, Анфича Мелифаро крикнул: – На абордаж! – а потом, повернувшись ко мне, он бросил: – Вам повезло, сэр Макс! Увидите настоящий пиратский штурм торгового корабля!        Его глаза блестели азартом. Он, как капитан, раздавал ещё какие-то распоряжения, но мысленно уже перемахивал через борт другого корабля и дрался с противниками, издавая боевой клич.        Девочки испуганно прижались ко мне, не зная, чего ожидать. Я и сам растерялся и лихорадочно принялся вспоминать все те пиратские романы, что читал в юности. Энтузиазма они не добавили. Абордаж, если даже и заканчивался хорошо, обычно сопровождался грабежами и убийствами. А это зрелище совсем не для детских глаз. Я бросил взгляд на Нумминориха. Парень, открыв рот, во все глаза смотрел на пиратов, которые разогнали нашу каруну, и она очень быстро догнала тяжеловесный фафун. Полетели крюки с привязанными к ним верёвками, и наши бравые ребята очень быстро сцепили два корабля. Я обнял девочек, велев им закрыть глаза, и приготовился к кровавой бойне.        И очень зря, надо сказать. Наш капита Анчифа вместе с дюжиной матросов очень резво перемахнул через борт фафуна, оказавшись на тамошней палубе. Два капитана – дырку над всеми пиратами в небе! – церемонно обменялись вежливыми поклонами, пожали друг другу руки и стали о чём-то вполне дружественно беседовать. Другие матросы резво брали пример со своих капитанов. Я аж рот открыл. Ничего себе – пиратский штурм! Все книги на свете (по крайней мере, в моём мире!) врут как одна. Или пираты в этом мире какие-то неправильные, ещё раз дырку над ними в небе!        Спустя пару дюжин минут наши матросы перетащили из «осаждаемого» ими фафуна несколько десятков мешков с чем-то лёгким и очень ароматным. – Удивлены, сэр Макс?! – к нам подошёл Анчифа Мелифаро, радостно улыбаясь. – Есть такое дело, – признался я, отпуская девочек, которые тоже недоуменно смотрели на мешки и уже отплывающий фафун. Его капитан помахал нам своей огромной шляпой на прощание. – Вроде как пираты по-другому должны «грабить». – Ну что вы, сэр Макс, – удивился Анчифа. – Всё правильно. – А как же драки, кровопролития и затопление ограбленного судна? – меня ело любопытство. – Это не по-мужски и бесчестно, – заключил наш капитан. – Вы где таких гнусностей про пиратов наслушались?! – А почему добычи так мало? – не унимался я.        На этом вопросе Анчифа захохотал от души. И матросы, слышавшие мой вопрос, засмеялись тоже. Я недоумевал – они это чего? – Что за шум?! – раздался знакомый сварливый голос. Это наш Мастер Слышащий – наконец-то! – услышал шум и проснулся. Но вдруг его недовольная физиономия несколько разгладилась и даже стала немножко довольной. Он потянул своим крючковатым носом, одобрительно кивнул сам себе и заключил: – «Ташайская смесь», не так ли? – Именно так, – подтвердил кивком наш капитан. А потом пояснил мне: – Видите ли, сэр Макс, «Ташайская смесь» – это очень дорогая пряность, которая водится только в Ташере. Один такой мешок стоит двадцать тысяч золотых корон. Так что не беспокойтесь насчёт добычи. Здесь на всех хватит. – А капитану того фафуна не влетит за то, что он отдал вам весь свой груз? – спросил я, совершенно не привыкший к таким пиратам. – Не весь, а половину, – важно отметил Анчифа. – Что мы, изверги какие, забирать у кораблей весь груз, – но, видя, что я ничего не понимаю, он продолжил: – Понимаете, сэр Макс, наша каруна, как и другие пиратские корабли, является частью Невидимой Флотилии. А у Ташера, как и у других стран, с нами договорённость: они разрешают нам грабить их корабли, официально, а мы всегда берём только половину груза, и защищаем их от всяких морских бандитов. Так что быть пиратом – очень прибыльное дело, – он подмигнул мне.        А я пытался осознать, что в этом мире, Магистры его задери, всё шиворот-навыворот: цари, вроде меня, вынуждены работать; нищие хотят быть нищими; а пираты – законопослушные ребята. Дырку в небе над этим Миром! – Если ни у кого нет других идей, предлагаю поужинать, – уже привычно проворчал Кофа. – Могу я взять немного «Ташайской смеси»? – спросил он у Анчифы. – Блюда с ней чудо как хороши, а мои повара превосходно готовят. – Конечно, – кивнул капитан, подошёл и лично развязал один из мешков.        Пахло просто дивно. Конечно, это не запах кофе с мёдом, имбирем и корицей – самый лучший в мире аромат! – но всё равно «Ташайская смесь», из чего бы она ни была сделана, пахла так вкусно, что её хотелось просто есть ложкой. Девочки тоже были в восторге. Не радовался один Нумминорих. Он стоял смурной, рукавом своей скабы прикрыв нос. – Что с вами, сэр Нумминорих? Вам нехорошо? – забеспокоился было я, но парень покачал головой. – Понимаете, сэр Макс, я же поехал с вами в это путешествие как Мастер Нюхач. Но теперь, боюсь, я долго, как минимум дюжину-другую дней, не смогу быть вам полезен, – сказал он, опустив голову. – Но почему?! – удивился я. – «Ташайская смесь» – лучшая в мире пряность, но ещё и самое верное средство, чтобы отбить у меня нюх, – грустно сообщили мне. – Теперь я вообще ничего не слышу. И не буду способен, при случае, воспользоваться своими способностями Нюхача. – То есть вы вообще теперь никаких запахов не различаете?! – обалдело спросил я. – Нет, что вы, – он чуть улыбнулся. – Просто я ощущаю теперь запахи как все. – Что не лучше – при вашем-то даре, – огорчённо вынес я вердикт. – Наверное, – Нумминорих снова улыбнулся. На этот раз уверенней и бодрее. – Ой, сэр Макс, смотрите!        Он указал мне куда-то, и когда я повернулся, то буквально обалдел. На палубе, скрестив ноги, сидел наш сэр Йох, сосредоточенно наблюдая за работой своих маленьких поваров в миниатюрной походной кухне. Так вот что он имел в виду, говоря о поварах!        И мы, совершенно обалдевшие от увиденного, как зачарованные, следили за юркими ребятами в белых колпаках, которые сновали по совершенно игрушечной кухоньке и проворно мешали-грели-варили.        Остальные, в смысле матросы, занимались своими делами, выполняя распоряжения капитана, отданные им ранее. Мешки с «Ташайской смесью» уже давно отнесли в трюм. И, казалось, никому и дела нет до проворной возни маленьких поваров. То есть никому из команды. Наверное, эти ребята за своё пиратствование такого навидались, что их уже ничем не удивишь. Зато я, Нумминорих и Хейлах с Хелви во все глаза смотрели на маленькую походную кухню, как на чудо света. Хотя, о чём я?! Весь Мир – сплошное чудо!        Закончив готовить, один из мини-поваров насыпал крохотную порцию и протянул её Кофе. Малюсенькая тарелочка была не больше полутора сантиметров в диаметре, и на большой человеческой ладони смотрелась очень смешно. Но наш Мастер «Кушающий-Слушающий», видимо, так не считал. Он деловито поднёс ладонь к носу, втянул раз, другой, одобрительно кивнул и отправил тарелочку в рот. Я испугался, что он её слопает. Но нет. По прошествии полминуты сэр Йох высунул язык и аккуратно снял пальцами с него маленькую тарелочку. Отдав её своим поворам, очевидно, чтобы помыли, он повторил весь описанный выше ритуал ещё пять раз, после чего достал трубку и закурил, не обращая на любопытствующих, то есть нас четверых, никакого внимания.        А Хейлах и Хелви уже начали дёргать меня за лоохи и тихо спрашивать: «Макс, а нам можно?». Даже робость Хелви отступила перед желанием попробовать новое лакомство. И не удивительно. Что девочки в своих (ну, и моих) Пустых Землях пробовали-то?        Я подошёл к курящему трубку Кофе-не-Кофе и скромно так спросил: – Можно девочкам хоть порцию на двоих? – ничего доброго я от этого ворчуна не ждал, конечно. Но он, на удивление, опустил трубку и сказал: – Что за чушь! Разве можно распробовать вкус с полпорции?! Пусть по целой берут! – А можно? – запросил я дополнительную санкцию. А то мало ли что. – Да, – буркнул Мастер Слышащий.        Я кивнул девочкам, мол, можно, и те осторожно подошли к миниатюрной кухне и взяли порции, протянутые им мини-поварами. Они ели точно так же, как до этого Кофа. И обе закрыли глаза от удовольствия. Что-то, а толк во вкусной еде сэр Йох знал. Меня и самого разъедало любопытство, но просить для себя я не решался. – А вы чего стоите?! Особое приглашение к столу требуется?! – буркнули нам с Нумминорихом, который разве только не облизывался.        Ну, после такого «приглашения» грех было отказываться. И мы взяли по порции. А потом ещё по одной. И ещё. Замечу, всё это под одобрительные кивки Мастера «Кушающего-Слушающего». Девочки мои, совсем расхрабрившись, даже чмокнули его потом в обе щеки в знак благодарности, чем немало озадачили этого старого ворчуна. И ещё мне кажется, наш сэр Йох сильно смутился.        Довольные, мы улеглись прямо на палубе, в гамаках, заботливо натянутых для нас по приказу капитана Анчифы. Девочки тут же и уснули. Потом засопел Нумминорих (грешные Магистры, он совсем как ребёнок!), захрапел Кофа. А я всё смотрел на звёзды, такие яркие, что аж глаза слезились. И вправду хотелось утонуть в этом звёздном небе. Капитан Анчифа был прав. Стоит стать пиратом только ради звёзд.        И я живо так представил свою жизнь в открытом море. Сон в гамаке под мерное покачивание каруны. Лёгкий освежающий бриз. Вечно пахнущая морем одежда. И ещё трюм, где никак не выветрится аромат «Ташайской смеси». Может, с ней даже кофе получится делать. Жизнь пирата без начала и конца. Только звёздное небо, попутный ветер в паруса и свобода. И море-море-море. Чёрт побери, сэр Макс, из тебя выйдет славный пират! Хотелось бы поглядеть, что получится.        Это была последняя мысль. Потом я заснул.        И проснулся всё на той же каруне, но без людей. А вокруг – непроглядный туман. Ни солнца, ни свежего ветра. Казалось, здесь вообще нет воздуха, и я совсем не дышу. Будто оказался в каком-то Нигде. Лишь корабль мой мерно покачивается на волнах, как детская колыбелька. Хочется лечь, закрыть глаза и спать под мерное покачивание палубы. – Ишь, размечтался! – фыркнули откуда-то из тумана. И я не мог не узнать голос Джуффина. – А что, уже и помечтать нельзя?! – даже обидно стало. Никакой приватности – всё напоказ: мечты, мысли, сны. И всюду суётся сэр Джуффин Халли, прям как моя совесть! – Ну-ну, не перебарщивай, – моё начальство вышло из тумана. Точнее, я догадался, что это моё начальство. Потому что было оно на пару вечностей моложе, гораздо серьёзнее, хотя и улыбалось. А глаза так вообще страшноватые. – Уж какой есть, – этот тип развёл руками. – Как вы, однако, преобразились, – я с сомнением, медленно, сделал пару шагов в его сторону. – Не я преобразился, а ты меня преобразил, – разумно поправили меня. – И не бойся ты. Это и вправду я, – шеф улыбнулся, и я почти (именно что – почти!) узнал его обычную усмешку. Но та всегда была иронической, игривой, совсем мальчишеской. А нынче прямо оскал какой-то вышел. – Дайте угадаю: вы изобрели эликсир молодости?! – попытался пошутить я, впрочем, не слишком удачно. – Да на кой он мне сдался?! – снова фыркнул Джуффин. – Захочу – сам помолодею. И никакие эликсиры мне не нужны, – он полез в карман своего чёрного лоохи и выудил оттуда маленькое зеркало. Но оно быстро выросло в размерах до напольного, где шеф мог видеть себя в полный рост. – Ага, вот, стало быть, каким ты меня представляешь, а?! – мне подмигнули, крутясь у зеркала. – Нет, – я покачал головой. – Сегодня явно особый случай. Обычно мне вас гораздо легче узнать, если честно. – Ну, значит, это я подрастерял свой авторитет, пока пробирался сюда. Сны Вершителей – штука сложная. Думал, что уже и не найду тебя в эдаком тумане-то, – сообщили мне, остро улыбнувшись. – Что, сэр Макс, попиратствовать захотелось, а?!        И в его голосе не было ни капли юмора. Наоборот, мне почудилась угроза. С ума сойти! Что происходит, дырку над всем в небе?! – А происходит то, что одному Вершителю следует быть осторожней в своих желаниях, – вот теперь мне нисколько не чудилось. Джуффин был зол, и даже очень. – В каких ещё желаниях? – я недоумевал. – Разве не вы сейчас сказали, что я сплю? – Ага, – сэр Халли кивнул. – А чем ты занимался до этого сна? – допытывались меня. – На звёзды смотрел, – я пожал плечами. – Любовался, если угодно. Что, запрещено?! – я уже и сам начинал злиться. Этот новый Джуффин меня пугал. – А ещё? Думай, думай, сэр Вершитель! – подгоняли меня. – Да я же говорю, звёздным небом любовался. И подумал, что… – я осёкся. – Ага-ага, уже теплее. И о чём же тебе думалось? – льдисто-голубые глаза шефа недобро сверкнули. – О том, как здорово быть пиратом, – чистосердечно признался я, опустив голову, словно нашкодивший ребёнок. – Во-во, – закивали мне. – А ты помнишь, Макс, что происходит, когда Вершитель желание загадывает? – Оно сбывается. Рано или поздно, так или иначе, – повторил я слова сэра Махи Аинти, сказанные мне в Кеттари. – Наконец-то разобрались, – чуть улыбнулся Джуффин. – Теперь понимаешь, что происходит? – Не совсем, – я помотал головой. – Что-что, – проворчал шеф. – Желание твоё сбывается! Прямо здесь и сейчас! И если ты его не разжелаешь, быть тебе пиратом, сэр Макс! – с жаром выпалили мне. – А поскольку сроков ты не обозначил, то может пройти не одна вечность, прежде чем тебе расхочется пиратствовать. Так что давай уж, постарайся расхотеть побыстрее! У нас нет вечности в запасе, как ты сам понимаешь. – Ох! – выдохнул я и вспомнил, что, в общем-то, по делу плыву с коллегами в Куманский Халифат. Наш Девятый Том под проклятьем Гравви. И его снять надо. Причём, как можно скорее! А то загнётся ещё, бедолага. – Хорошо, что хоть какие-то крупицы совести у тебя завалялись, – хмыкнул сэр Халли, и это было почти как раньше. У меня прямо от сердца отлегло. – А как мне расхотеть? – невинно поинтересовался я. Ну, вдруг Джуффин знает, как желания Вершителей отменяются. – Ты уж сам с этим разберись, сэр Макс. Но помни: не все желания Вершителей можно вот так взять, бах – и разжелать! – он ударил кулаком об ладонь, и этот жест почему-то снова меня напугал. Слишком уж часто шеф будит во мне страх, дырку над ним в небе! – Постараюсь, – пообещал я, пытаясь выдавить из себя беззаботную улыбку. – Уж будь любезен, – совершенно всерьёз сказал шеф. – Вершители, знаешь ли, очень редкие ребята. И у меня нет времени на игры. – О чём вы? – не понял я. – О том, что я тоже постараюсь, сэр Макс, – ответили мне. – А теперь будь хорошим мальчиком, просыпайся, и не забудь, как важна твоя поездка, – после этих слов шеф отступил в туман, и уже оттуда до меня донёсся его стихающий голос: – И как важен ты сам.        Я проснулся, ясное дело, на каруне сэра Анчифы Мелифаро. А надо мной висели яркие звёзды, прямо гроздьями, хоть протягиай руку и срывай. Но я чётко помнил, куда плыву и зачем. Улёгся поудобнее и снова заснул. Хвала Магистрам, на этот раз без сновидений. Мне и странного Джуффина хватило этой ночью. И его пугающих слов.        До рассвета я не просыпался.        Наше путешествие длилось уже пять дней. И за всё время ни шторма, ни даже капли с неба не упало. Думается мне, это всё моё вершительство: хотелось наплаваться в хорошую погоду. И чтобы без дождей, дырку над ними в небе.        А в полдень шестого дня случилось странное. Ну, то есть странное для меня. Капитан Анчифа только весело присвистнул, когда над нашей каруной в небе зависло три воздушных шара. Хотя, как я позже выяснил, зовутся здесь они иначе – Пузырями Буурахри. И летают на магических кристаллах, прямо как наши наземные и водные амобилеры. – Ну, сэр Макс, это за вами, – сообщил мне Анчифа. – мне в Халифате вряд ли будут рады. Пират, как-никак, – парень лучезарно улыбнулся. – Но вы же вроде дружите с законом, – не понял я. – Ага, – хмыкнул наш капитан. – Но по этому же самому закону – я вне закона! – он расхохотался. Кажется, для него никаких противоречий в собственных словах не было. – Мало того, что всё дорогу плывём, теперь ещё и лететь придётся, – проворчал подошедший к нам Кофа. Он всю дорогу брюзжал и фыркал. А теперь так вообще озверел. Хотя, на самом деле, думается мне, эта его ипостась ужас до чего боялась глубины и высоты. Я только шире улыбнулся: – Зато скоро окажемся на суше, – приободрил я нашего ворчуна. – Ух ты, ух ты! Теперь лететь будем! – восхищённо захлопал в ладоши Нуминнорих. – Я никогда ещё не летал на Пузырях Буурахри! Хотя много читал о них. А вы, сэр Макс? – Я про них ничего не читал, – ответил я. – Зато в моём мире есть похожие штуки, воздушными шарами обзываются. Вот на них я летал, – и мне вспомнились мои полёты. Все три. А теперь вот предстоял четвёртый – на Пузыре Буурахри, в совершенно незнакомую мне страну, в другом мире. – Макс, а это не опасно? – робко спросила меня Хелви.        Даже не верится, что ещё вчера она носилась по каруне вместе с сестрой, смело перегибалась через борт, ловя ладонью солёные брызги волн, и потом слизывая их языком. Хелви после говорила, что море вкусное. Даже Хейлах вела себя сдержанней сестры, обычно робкой тихони. – Не бойся, милая, – я погладил девочку по голове. – Это очень здорово. И весело. Почти как плыть по морю – только мы будем «плыть» по воздуху, – я подмигнул Хелви, чтобы её приободрить. – Хорошо, – она кивнула. Мои «жёны» всегда мне верили.        Пока мы разговаривали, один из Пузырей Буурахри опустился на уровень с бортом нашей каруны, матрос поймал брошенную ему верёвку, «пришвартовал» летающее средство к кораблю. Потом дверца Пузыря открылась, и по подставленным к нему ящикам на палубу спустился высокий худой эльф в огромной, раз в пять-шесть больше его головы, чалме, украшенной большим рубином и длинными фиолетово-зелёными перьями, переливающимися на солнце. Одет он был в широкое, расшитое золотом ярко-алое одеяние, будто ему не по размеру, с длинными рукавами, из-под которых виднелись только кончики пальцев, и в длинный же белый плащ из тяжёлой ткани, с золотой фибулой в виде цветущей веточки вереска. Из-под одежды виднелись сильно загнутые носы обуви.        Я едва сдержал смех, когда этот тип величественно мне поклонился. Он до того нелепо выглядел в своей одежде, явно ему большой, что пафосное приветствие ничего, кроме смеха, вызвать не могло. Девочки мои тихо хихикнули, не удержавшись. – Приветствую тебя, о Великий Владыка Фангахра, Повелитель Пустынных Земель, Властитель народа Хенха, – его голос был размеренным и безмятежным, как спокойная река. Густые седые брови нависали над небольшими, но умными глазами, а белая козлиная бородка то и дело тряслась при каждом его слове. Козёл в красном жупане, подумалось мне. И я стиснул зубы, сдерживая смех. Дяденьке срочно нужно было сбавить градус серьёзности. В его почтенном возрасте нельзя быть таким солидным. Или они в Куманском Халифате все такие? – И я рад нашей встрече, – просто ответил я, кивнув в знак приветствия. – Моё имя Фрахуроике гуан (3) Вересия. Я Великий Визирь Поднебесного Владыки (4) и буду сопровождать тебя в твоём Небесном Путешествии (5), – эльф снова мне поклонился. – Прошу тебя первым взойти на борт, – он жестом указал мне на Пузырь Буурахри. – Твои спутники последуют за тобой на других летающих суднах.        Ладно, последуют так последуют. Я пожал плечами и направился к местному воздушному шару. На прощание я махнул капитану Анчифе. Парень сорвал с головы зелёную бандану и помахал мне.        Надо сказать, что я успел забыть, как же здорово летать на воздушном шаре. А уж как это здорово, когда летишь на Пузыре Буурахри! Сей летательный аппарат, в отличие от воздушных шаров моего мира, легко снижался и взмывал к облакам. И даже скорость полёта можно было менять. Словом, всё как в еховских амобилерах. Я на минуту представил, как личаху по Ехо на Пузыре Буурахри, и не смог сдержать смеха.        Впрочем, весело было только мне. Сопровождающий меня дяденька сидел с каменной физиономией, задумчиво глядя вдаль. А когда я спросил, долго ли нам лететь, сказал: – Три оборота часов, – и взглядом указал мне на песочные часы, в которых только начал пересыпаться песок. И снова смолк.        А я, предоставленный сам себе, стал мучатся любопытством. Залез в карман Мантии Смерти и подумал о больших карманных часах, вроде тех, что носили английские джентльмены. И выудил красивые золотые часы. Открыв крышку, я на глаз прикинул, что летим мы минут пять, и засёк время. Делать было всё равно нечего, а ответ «три оборота часов» ни о чём мне не говорил. В этом Мире всё не как у людей. По крайней мере тех людей, среди которых я родился и вырос. И это прекрасно! Скучно жить, если вокруг всё одинаковое: и люди, и время, по которому они живут. Словом, я не перестану восхищаться моей новой родиной.        Придя к таким глубокомысленным заключениям, я зажал часы в руке и принялся усиленно наслаждаться полётом. Другие два Пузыря Буурахри летели чуть позади нас, и я видел, как мои девочки, и Нумминорих вместе с ними, с восторгом глазеют по сторонам. А Кофа сидел, как напыщенный индюк, и наверняка ворчал.        Спустя некоторое время, Великий Визирь перевернул песочные часы, а я не преминул глянуть на свои. Прошло сорок четыре минуты. Странно здесь отмеряют время: то дюжинами, то «оборотами часов». И все меряют время на глаз, будто оно имеет весьма и весьма условное значение. Впрочем, прибор, измеряющий время, делает своего обладателя его рабом (6). Наверное, именно поэтому здесь все такие свободные, совершенно не ощущающие тяжесть времени.        Когда песок в часах просыпался вниз в третий раз, показалась земля. Мы опустились ниже, и я увидел порт Кумона (7), столицы Куманского Халифата. Здесь были пришвартованы большие величественные корабли с парусами всех мыслимых и немыслимых цветов. Но самый большой и красивый из них был с белыми парусами. На мой вопрос, почему его обделили красками, Великий Визирь ответил: «Это корабль Поднебесного Владыки. Его паруса могут быть только белыми, о Великий Фангахра». Корабль чуть поменьше, с алыми парусами, как я понял, принадлежал моему сопровождающему.        Я ещё хотел спросить, нет ли в Куманском Халифате цветовой ранговости, ну, то есть одежду определённого цвета носят, скажем, только купцы и торговцы. Но как только мы приблизились и стали опускаться ниже, я забыл обо всём на свете.        Кумон оказался просто сказочным городом. Дома с большими куполами, круглыми башнями и огромные, в виде самых разных животных, флюгера, которые то в одну, то в другую сторону крутил ветер, совершенно меня очаровали. А когда мы «причалили» на нашем Пузыре Буурахри, то встречать нас выстроился целый кортеж: шкафоорбразные носильщики, держащие на плечах огромные диваны, которые, как мне сказали, здесь называются уладасами, уже опустили первый из них, приглашая меня и Великого Визиря садиться. И я, несколько оторопевший от эльфов-силачей, машинально последовал примеру моего спутника. Раньше-то я считал, что эти остроухие создания, согласно книгам (впрочем, книгам вымышленным) все, как на подбор, стройные, прекрасные и возвышенные создания. Но Мир уже не раз развеивал мои «мифические» представления о реальности. И эльфы-гренадёры ещё сильнее сломали мой мозг, чем эльфы-алкоголики. Впрочем, здесь реальность каждого такая, какой он хочет её видеть. Привыкай, дорогуша, в который раз сказал я сам себе.        А тем временем наш уладас подняли себе на плечи четыре остроухих богатыря и не спеша, мерно покачивая нас над прохожими, понесли во дворец халифа. Кофа и Нумминорих с девочками «ехали» позади. И у меня, коль скоро Великий Визирь был неразговорчив, представилась возможность поглазеть по сторонам. Как после выяснилось, не зря.        Уладасы здесь были обычным средством передвижения. И не нас одних несли над толпой. Впрочем, и пеших вокруг сновало предостаточно. Все они были одеты в широкие одежды с чрезмерно длинными рукавами. У всех на головах были намотаны чалмы. Правда, не такие солидные, как у Великого Визиря. И я понял, что в Куманском Халифате размер чалмы имеет значение. В то время как в Ехо тюрбан – личное дело каждого. Он мог быть больше, меньше, с перьями и прочими украшениями, или вообще без оных. Зато в Кумоне, как и в столице Соединённого Королевства, одежда пестрела разнообразием цветов. Не видел я только белого и красного. И с волосами в Куманском Халифате было не как в Ехо: у мужчин они были длинные, заплетались в косу, в хвост или же свободно струились по спине и плечам. А вот у женщин – короткие. Максимальная длина достигала плеч.        Ещё я заметил, что в Кумоне так же, как и в Ехо, ценится пространство. Многие дома были большими, а временами и огромными. И все – круглые. Сама столица Халифата тоже имела форму круга. А улицы опоясывали её. В центре же располагался гигантский белый дворец халифа с большущими золотыми куполами-башнями, которые так сияли на солнце, что слепили глаза. Я стал щуриться. По мере нашего неспешного приближения ко дворцу, держать глаза открытыми делалось всё сложнее. И тогда Великий Визирь протянул мне большие очки с круглыми чёрными стёклами-зеркалами. Сам он уже одел такие. Я последовал его примеру, благодарно кивнув. И снова едва удержался от смеха, до того дядя выглядел нелепо в своём пафосном широком наряде и в чёрных зеркальных очках. Впрочем, всем остальным это смешным не казалось, поскольку очки имелись у каждого. Позже мне объяснили, что все слуги и придворные во дворце, когда выходят наружу, одевают сей аксессуар, чтобы не ослепнуть. Я ещё раз подивился здешним странностям, но раз уж так принято, пускай. Кто я такой, чтобы «исправлять» чужие обычаи? То есть я, конечно, Вершитель, всемогущий парень и все дела, но ведь это просто невежливо. Если можешь менять что и как угодно – не значит, что должен.        Когда мы достигли входа во дворец, наши уладасы опустили на землю, и Великий Визирь, чуть не споткнувшись о полы своей же одежды, но сумевший почти выдержать равновесие, предложил следовать за ним. И я только сейчас понял, что и обувь велика ему по размеру. Большие туфли тихо хлопали на бедолаге, но он умудрялся идти безукоризненно прямым шагом.        Дворец халифа оказался и внутри таким же красивым, как и снаружи. И просторным. Вокруг было на удивление мало мебели. По углам стояли большие круглые расписные вазы, нам встретилось несколько придворных, молчаливо кланявшихся. Да и вообще, во дворце стояла прямо-таки неестественная тишина. Мне даже немного заложило уши.        И пока мы шли из одного большого зала в другой, нам на пути встретился маленький щупленький эльф в широких шароварах из тяжёлой ткани, в рубашке с высоким воротом и, к моему удивлению, узкими, чуть ли не в облипку, рукавами. На голове у него была шапочка навроде фески (8), а за ним шли три девушки в чёрных глухих паранджах, с узкой прорезью для глаз. Вся процессия торопливо остановилась, быстро поклонилась нам, и они засеменили дальше, как мне казалось, испуганные нашим вниманием. И тут уж я не утерпел: – Скажите, уважаемый Визирь, а почему у этих девушек были закрыты лица? Вроде бы у вас это не принято. Они первые женщины, которые так одеты, да ещё и в чёрное, – я невольно поморщился. Пусть моя Мантия Смерти тоже чёрная, но зато она расшита золотом и очень стильная. Чего о паранджах встреченных нами барышень никак не скажешь. – О, Владыка Фангахра, – мне поклонились, – это были жёны нашего повелителя. Они – жемчужины его гарема. Никто не должен видеть их лица.        Объяснение показалось мне разумным. В конце концов, Куманский Халифат по многим обычаям чем-то походил на восточные страны из моего мира.        Мы миновали ещё три больших зала и оказались в не слишком большой комнате со множеством круглых окон, в центре которой стоял внушительных размеров низенький круглый стол. Вокруг него лежали подушки, заменяющие здесь стулья. И Великий Визирь снова поклонился, сказав: – Вы устали с дороги, о Владыка Фангахра, вкушайте еду, приготовленную для вас и ваших спутников, отдыхайте. А когда насладитесь благостным отдохновением, Поднебесный Владыка встретится с вами.        С этими словами он вышел и закрыл за собой массивные двери. А мы остались наедине со столом, который просто ломился от всяких-разных вкусностей. Здесь было и мясо, и замысловатые пироги, нарезанные кусочками, и фрукты, и сладости. Поэтому мы, недолго думая, расселись на подушках, принявшись пробовать всё, до чего дотягивались руки. И до чего не дотягивались – тоже. Оказалось, что стол крутится. Это удобно. Вот почему Великий Визирь не оставил нам слуг, как это принято во дворцах. Ну, по крайней мере, так я читал. Впрочем, не раз мне приходилось убеждаться: нет ничего глупее раз и навсегда закостеневшей истины.        Мы ели, пили, угощались, пока не дошли до состояния «я сейчас лопну». В общем, обедом остались довольны. Затем двери нашей «столовой», как по волшебству, распахнулись, и вошли слуги, будто караулили нас. Хотя, вполне возможно, что так оно и было.        Потом нас проводили в наши покои, роскошно обставленные и просторные. Странные здесь обычаи, снова подумалось мне. Как правило, гостям сначала выкупаться предлагают, а уже потом кормят. Впрочем, нареканий у меня не было. Я вымылся, переоделся в принесённую мне одежду, поразившись, что и моя была велика. У них здесь что, мода такая?        Я блаженно упал на круглую кровать, утонув в многочисленных подушках, и послал Зов Шурфу, сообразив, что за всё время моего путешествия ни разу с ним не связался: «Здрасьте вашей хате!» – весело поздоровался я, живо представив недоумевающее лицо Мастера Пресекающего. «Макс?» – кажется, на той стороне удивились. «А ты ждал кого-то ещё?» «Нет», – мне подумалось, что он покачал головой. Да и голос у Шурфа был какой-то рассеянный. «Что-то случилось?» – забеспокоился я. А то вдруг пока меня нет, шеф ещё что-нибудь вычудит. Я ему ещё не простил прошлого раза с Печатью Усмирения, дырку над ней в небе! «Не беспокойся, Макс. Ничего не случилось», – заверили меня: «Просто я немного занят с самопишущими отчётными табличками, полными ошибок. Совершенно рутинная работа, надо сказать», – вроде бы и голос нормальный, и тон спокойный, а я всё равно знаю, что Шурфа это раздражает. «Уже скучно без меня?» – я мысленно хмыкнул. «Мне всегда скучно без тебя, Макс. С нашей первой встречи», – монотонно сообщили мне. А я смолк надолго, не зная, что ответить. «Как там наш Мелифаро?» – возобновил я через время разговор, чтобы пауза не была слишком длинной. А то пришлось бы второй раз слать Зов. «Сэр Мелифаро наслаждается проклятием Гравви в той мере, в какой вообще можно наслаждаться проклятием», – машинально ответил Шурф. Из чего я понял: он параллельно возится с табличками, чтобы не терять зря время. Так может только сэр Лонли-Локли. «А Кенлех? У неё как дела?» – мне вдруг стало стыдно. Я и не вспоминал о ней. А ведь девочка была моей «женой», как-никак. Впрочем, чисто формально она и сейчас ею является, пока я уже окончательно и бесповоротно не сдам её с рук на руки расколдованному Мелифаро. «Она очень храбрая, Макс. Всё твои жёны – замечательные девочки», – совершенно искренне выдал Шурф. А я прыснул. Ну кто ещё на его месте смог бы так сказать?! «Передай ей, что всё будет хорошо». «Конечно, Макс». «И, Шурф», – позвал я. «Да?» «Я тоже скучаю, когда ты не рядом. Отбой!»        И я бессовестно оборвал связь. Впрочем, звать меня повторно Шурф и не подумал.        Я блаженно закрыл глаза и уснул до самого вечера.        А потом для нас потянулась череда длинных дней ничегонеделания. Мы ели, спали, читали, гуляли по дворцу, слушали тихую музыку флейты или арфы. И – всё. Великий Визирь каждый день «услаждал» нас долгими беседами, от которых меня и девочек клонило в сон, Кофа ворчливо скучал, и только Нумминорих взахлёб расспрашивал дядю с не выговариваемым именем про обычаи, традиции, историю Куманского Халифата. Но на самом деле он говорил больше Великого Визиря.        Я поначалу ничего не понимал, стал донимать Джуффина, мол, что за дела такие. Может, халиф и не думает с нами встречаться, а это всё так, для отвода глаз?! Но шеф возразил, объяснив, что в Халифате не принято спешить. И гости подолгу могут наслаждаться гостеприимством хозяина, и вовсе с ним не пересекаясь. Встретиться слишком быстро, спешить – признак невоспитанности и дурного тона. Услышав всё это, я аж взвыл. Но у нас нет времени, дырку над ним в небе! Однако мужественно терпел все «пытки» гостеприимства.        Но когда пошла вторая дюжина дней, я не выдержал, и во время очередной беседы с Великим Визирем выпалил: – Послушайте, я понимаю, что у вас не принято спешить. Но нашему другу грозит смертельная опасность от проклятия шкатулки Гравви! И у нас нет времени следовать вашим правилам этикета! Очень вас прошу, уважаемый Визирь, уговорить халифа принять нас сегодня же вечером!        Наверное, я говорил очень запальчиво, потому что длинное лицо дяденьки с козлиной бородкой вытянулось ещё больше. Он нервно улыбнулся, встал и несколько раз мне поклонился. – Не гневайтесь, о Владыка Фангахра, – голос его немного дрожал. – Я тотчас же сообщу моему повелителю о вашем желании. Смиренно прошу прощения за мою непроницательность.        И, поклонившись ниже обычного, он спешно вышел из комнаты с фонтаном, под журчание которого обычно происходили наши беседы. – Макс, с тобой всё в порядке? – тихо спросила Хелви. – Да, а что? – я повернул голову в её сторону, увидев совершенно испуганные лица своих жён и Нумминориха. Кофа же только фыркнул: – Тогда не искри взглядом, мальчик! – Не искри… взглядом? – не понял я. – Сэр Макс, у вас до сих пор глаза слабо светятся, – сообщил мне Нумминорих. – А когда вы с Визирем разговаривали, в них прямо-таки горел зеленоватый огонь. – Ну, дела, – сказал я сам себе. – Видать, напугал бедолагу.        Зато в итоге я оказался доволен своими действиями, если к таковым можно отнести горящие неугасимым и, притом, неприлично зелёным, огнём глаза и мой «наглый» по здешним меркам напор. Зато теперь лично сам Великий Визирь вёл меня на встречу к халифу. Мои спутники, ясное дело, остались у фонтана.        Перед массивной дверью мне поклонились, сообщив, что Поднебесный Владыка ждёт, и, распахнув её створки, жестом пригласили войти. Ну, я и вошёл. Дверь за мной тут же закрыли. А я остался один на один с халифом, в огромном тронном зале с колоннами, в самом дальнем углу которого среди подушек возлежал правитель Куманского Халифата. И дырку в небе над тем, кто привил в этом мире моду на огромные жилища! Я только с минуту шагал по залу к халифу, который махнул мне рукой на место рядом с собой, мол, садись, сэр Макс. И чем ближе я подходил, тем больше мне хотелось смеяться. Халиф оказался не почтенного возраста, как его Великий Визирь, а мальчиком лет четырнадцати-пятнадцати. То есть он выглядел даже младше моих жён. И в своих широких одеждах и просто огромной чалме, навороченной на его маленькой голове, не мог вызвать ничего, кроме смеха. Но зато вид принял пафосней некуда. Ещё и кальян курил. А я-то, Грешные Магистры, только в семнадцать первый раз попробовал сигареты. Зато потом компенсировал сей «неприличный» факт количеством выкуренных мною пачек Winston.        Примостившись с краю подушечного ложа, я чуть склонил голову и сказал: – Приветствую тебя, халиф Нубуйлибуни цуан Афия. – И я приветствую тебя, Владыка Фангахра, – с неменьшей важностью ответили мне. – Можно просто Макс, – махнул я рукой, но потом, спохватившись, добавил: – Или сэр Макс. Мне так привычнее.        Юный эльф несколько удивился и кивнул: – Как скажешь, сэр Макс.        Я сразу почувствовал себя лучше. И, ободрённый хорошим началом, продолжил: – Мне жаль, что пришлось нарушить ваши обычаи гостеприимства, но в руки моего друга и коллеги случайно попала ваша Гравви. И теперь она медленно убивает его. – В Халифате уже давно не прибегают к подобным «подаркам». Ещё до моего рождения отец приказал уничтожить все Гравви. Видимо, несколько всё же уцелели, – ответили мне. – Да. И мне нужно знать, как снять проклятье Гравви. Ты ведь скажешь мне, правда? – я поймал себя на том, что разговариваю с ним как с ребёнком. А ведь халифу могло быть лет больше, чем Шурфу или даже Джуффину. Поди разберись с этими остроухими! – Скажу, конечно, сэр Макс, – с усилием кивнул мальчик. И я понял, что его чалма очень тяжёлая. – Но дело в том, что сам я не смогу тебе помочь. – Почему? Что, раскрыв мне секрет Гравви, ты нарушишь какой-то ваш священный обычай? – я забеспокоился. Всё оказалось гораздо сложнее, чем мне думалось. – Вовсе нет, – халиф с трудом покачал головой. – Просто снять проклятье Гравви невозможно, не окунув руку в Источник Бессмертия. А находится он в Черхавле, – почти шёпотом закончил он. – Окунуть руку, а потом сделать – что? – не понял я. Добраться до этой самой Черхавлы я считал задачей чисто технической. И очень зря, как выяснилось позже. – Просто ударить его по щеке. И чем больше гнев халифа, тем с большей силой нужно бить, – объяснил мне эльф, слегка смутившись. – Так мне говорили. Но, сэр Макс, это самое простое. – Да? А что, эта ваша Черхавла очень далеко отсюда? Туда долго добираться? – я уже начал понимать, что мне предстоит новое долгое путешествие. А Искра у Мелифаро не резиновая. Её может и не хватить, пока я буду эту Черхавлу искать. – Нет, – халиф опять покачал головой. – Дело в том, сэр Макс, что никто не знает, где находится Черхавла, – мальчик зашептал, приподнявшись и даже оставив свой кальян. – Это Город Теней. В легенде говорится, что только халифы древности знали, как войти в Черхавлу и как из неё вернуться. Они же и Гравви оттуда принесли в Халифат. Говорят, что в Город Теней легко попасть, но невозможно оттуда выйти. – Это мне подходит. Невозможные задачи как раз по моей части, – я улыбнулся и заговорщически подмигнул халифу. – И ты не побоишься пойти в пустыню Нубо, чтобы искать там Черхавлу?! – мальчишка смотрел на меня как ребёнок на своего супергероя. – Конечно, – я кивнул. – От этого ведь зависит жизнь моего друга. – Но ведь твой Первый Друг приехал вместе с тобой, сэр Макс, – не поняли меня. – Там, где я живу, друзей не делят на первых и вторых. Они просто есть. И один из моих друзей в беде. Вот почему я здесь, и вот почему я отправлюсь в эту вашу Черхавлу, – я замолчал, а потом добавил: – Знаешь, ты можешь её снять. Она ведь очень тяжёлая, да? – я указал подбородком на его чалму. И юный халиф покраснел. – А ты не скажешь Фраху (9)? – спросил он. – Честное царское, не скажу, – я уже не мог воспринимать этого мальчика как величественного Поднебесного Владыку. Он обыкновенный ребёнок, на чью долю выпало носить эту непомерно большую чалму.        Юный эльф откинулся назад на подушки, и головной убор слетел с его головы, плюхнувшись тяжело и глухо. И гротескность несколько слетела с этого горе-халифа, вздохнувшего в большим облегчением и тряхнувшего освобождёнными из плена светлыми волосами, длинными, как и полагалось здесь у мужчин. – Так-то лучше. Зачем ты вообще носишь её, раз она такая тяжёлая? – Потому что я халиф, и не могу поступать как мне нравится, – был ответ. – Тебе Великий Визирь это сказал? – я уже заранее знал ответ. – Я и сам знаю, – мальчишка гордо вздёрнул подбородок. Я хмыкнул. – Ну, носи, если хочешь, – я пожал плечами. – А теперь скажи, как мне добраться до этой грешной Черхавлы? – Нужно отправиться в пустыню Нубо, и идти на восток три дня. На третью ночь, если Черхавла пожелает, ты найдешь её. Многие искали Город Теней, но почти все возвращались обратно. Говорят, только те, кто находят Черхавлу, не возвращаются, – тихо и очень торжественно сообщили мне. – Уже неплохо. – Неплохо? – не понял меня юный халиф. – Если были те, кто не вернулся назад, есть шанс, что они и в самом деле её нашли, – объяснил я. – Но Черхавла – не миф, – упёрся парнишка. – Мой прадед был там и вернулся обратно! – И когда это было? – поинтересовался я. – Пять тысяч лет назад, – сказать, что я обалдел, всё равно что ничего не сказать. В моём мире за такой срок сменялись эпохи и государства. А Куманский Халифат, значит, тикает себе уже пять тысячелетий как минимум! В этом Мире меняется или всё, или ничего. Как там говорил Джуффин? Мир может рухнуть в любую минуту, и ни с того ни с сего? Верю. – Скажи, сэр Макс, – меня потянули за край одежды. – Да? – рассеянно отозвался я. – А твои жёны отправятся с тобой? – Не думаю. Девочкам лучше остаться во дворце, – рассуждаю я вслух. – А они, ну… – халиф покраснел и запнулся. – Ну, они знают какие-нибудь истории? – Истории? – я моргнул пару раз. – А, ты имеешь в виду сказки? – Да, – подтвердили мне почти неслышным шёпотом. – Знают, конечно, – соврал я, хотя понятия не имел, есть ли вообще у народа Хенха сказки. А ещё царь, называется. – Правда?! – большие голубые глаза распахнулись невероятно широко, а лицо эльфа озарилось совешенно детской радостью. – А ты мог бы… – он не закончил, опустил голову и смолк. – И чего я там «мог бы»? – подбодрил я мальчишку. – Ну, можно, они расскажут мне одну из своих сказок? Или несколько… – у Поднебесного Владыки горели даже уши. – Да пожалуйста, – я выдохнул. А то мне ещё подумалось, что он попросит подарить их ему. – А твои жёны разве не знают сказок? – Я уже все их слышал не один раз, – в голосе юного эльфа была вселенская печаль. – Скажи, а это правда, что ты не прячешь их лица? – Зачем ещё? – не понял я. – Все твои жёны знают много сказок?! – теперь уже не поняли меня. – Собственно, у меня их только две осталось. Третью недавно замуж выдал, – я улыбнулся, вспомнив счастливую улыбку Кенлех. – И она тоже сказочница?! – теперь уже глаза халифа округлились от ужаса. – Ты очень щедрый человек, сэр Макс. Тот, кого ты одарил своей милостью, должен вечно благодарить тебя! – Он не может. Находится под проклятьем Гравви, – вздохнул я. – Впрочем, когда я расколдую его, пусть они будут счастливы. Вот лучшая благодарность для меня. – Ты щедр, как Небо, – заключил мальчик. – А ты не боишься, что твоих жён украдут?! – Кому и зачем это может понадобиться? – опешил я. – Но они же знают много сказок! – не унимался эльф. – То есть ты прячешь лица своих жён, потому что они знают сказки?! – определённо, я много чего странного встречал. Но такое ещё не попадалось. – Конечно, – кивает мне халиф. – Но только когда они приходят ко мне. Даже евнухи не знают, которую из жён они сопровождают. Так я могу быть уверен, что никто не украдёт моих лучших сказочниц, – кажется, он очень гордится своей изобретательностью. А я всегда думал, что гаремы создаются для иных целей. Век живи – век учись, сэр Макс. – В свободное от сказок время они ходят с открытыми лицами, – продолжал рассказывать мальчишка. – Только моим жёнам не надо прятать лица, – на всякий случай предупредил я. – Как скажешь, сэр Макс, – он чуть склонил голову в благодарности. – Ладно, это всё хорошо, но пора бы и Черхавлу поискать, – я улыбнулся, еле удержавшись, чтобы не погладить Поднебесного Владыку по голове. Может, ему и больше лет, чем я могу представить, но ни века за плечами, ни острые эльфийские уши, ни, тем более, эта нелепая огромная чалма не могут изменить очевидного факта: правитель Куманского Халифата – ещё малое дитя.        Мы расстались, обменявшись поклонами. Халиф даже порывался проводить меня до двери, но чуть не упал, запутавшись в своих широченных длинных одеждах.        А я отправился ощасливить Кофу и Нумминориха, что на рассвете следующего дня мы отправляемся в пустуню Нубо – искать Черхавлу, Город Теней, откуда не возвращаются.        В общем, я был полон оптимизма. …этот город уводил за собой так далеко, что многие так и не смогли вернуться обратно… Вне его стен жизнь казалась безнадёжно тусклой и серой. Снежный Рыцарь – Какая мерзость, – проворчал Кофа, когда к нам подвели верблюдов с тремя горбами.        Их тоже было трое, а на четвёртом восседал наш проводник, старый гобратый эльф с непомерно длинной бородой и совершенно лысый. Он учтиво поклонился и сказал: – Моё имя Бамбузоидэс, господин. – А я сэр Макс, – кивнул я в ответ на приветствие. Но моё удивление не укрылось от зорких глаз остроухого старика. Впрочем, удивил меня не только возраст, но и имя эльфа. Всё у них не как у людей! И это в прямом смысле слова. – Господин Сэр Макс думает, почему не поручили кому-то помоложе сопровождать его со спутниками, не так ли? – Просто «сэр Макс», без всякого там «господина», – поправил его я. – И вы правы, сэр Бамбузоидэс. Не подумайте, что я хочу вас обидеть. Просто путешествие по пустыне, как мне кажется, не слишком подходит для эльфа в таком почтенном возрасте. – Вы правы, конечно, сэр Макс, – закивал старый эльф с невыговариваемым именем. – Но другие отказались, когда узнали, что вы хотите найти Черхавлу.        Я перекинул ногу через спину присевшего верблюда, сзади меня старик поместил объёмную дорожную сумку и животное поднялось. Нумминорих и Кофа последовали моему примеру. – А что, Черхавла такой ужас наводит на местных жителей? – спросил я, уже зная ответ. – О, конечно, – закивал наш проводник, тоже взобравшись на верблюда – Город Теней – самая страшная наша легенда, – он чмокнул губами и трёхгорбое животное мерно двинулось вперёд, сквозь уже открытые ворота.        Немногочисленные жители провожали нас тоскливыми взглядами, будто мысленно хоронили. А вообще, как я понял, в Куманском Халифате любят поспать, и такие ранние пташки, как мы, небывалая редкость. – Я много читал о вашей стране, – подал голос Нумминорих. – И про Черхавлу тоже. В книге было написано, что в этом мифическом месте живут джинны. – О, в иноземных книгах очень много неточностей, – улыбнулся наш проводник. – В Черхавле, если верить рассказам древних халифов, которые там побывали и вернулись, живут Тени. Только они не такие, как у живых. Говорят, что попавшие в Город Теней становятся его частью. Но никто не знает, почему многие оставались там навсегда, а некоторые возвращались обратно. – Было бы здорово поглядеть на Черхавлу, да, сэр Макс?! – восторженно воскликнул Нумминорих, глядя на меня своими детскими чистыми глазами. – Будет ещё лучше, когда мы оттуда вернёмся с лекарством для Мелифаро, – заключил я. – Что за вздор! – буркнул Кофа, уже достав свою трубку. – Этой Черхавлы и вовсе не существует! Какой смысл искать сказку?! – он замолчал и ещё больше нахмурился, дымя трубкой. – Ну, если это очень хорошая сказка, я готов рискнуть! – я рассмеялся, ощущая внутри невероятную лёгкость.        Кофа только фыркнул и надолго смолк. А наше путешествие продолжалось в мерном покачивании на верблюжьей спине. Через время меня сморило и я задремал. Проснувшись же, обнаружил, что вокруг нас только бескрайние пески пустыни Нубо. Но здесь песок был голубовато-серебристый, похожий на ледяную крошку. Он блестел на солнце иногда так ярко, что слепил глаза. А пустыня совершенно не жарила нас, как и полагается всякой порядочной пустыне. Впрочем, я давно привык, что в этом Мире все наоброт, навыверт и наизнанку.        Старый эльф заметил моё недоумение и только улыбнулся: – Это всё пески Нубо, сэр Макс. Они поглощают жару. Вы ещё успеете замёрзнуть к вечеру.        И всё. Дальше мы ехали в абсолютной молчании. Если не считать похрапывание уснувшего на верблюде Кофы. Хорошо этому брюзге – его ничто не удивляет, и на самые поразительные вещи и явления он только ворчит. Помнится, Джуффин как-то говорил мне, что наш Мастер Слышащий совершенно лишён талантов в Истинной Магии, и это притом, каким могуществом он наделён. «Могущество, которым мы с тобой обладаем, – не драгоценный камень, который можно спрятать в тайнике и быть уверенным, что твое достояние останется при тебе до конца жизни» (10), – пояснял мне сэр Халли: «Могущество никому не дается навсегда (11). А наш сэр Кофа очень основательный колдун, если ты понимаешь, о чём я. Всё эфемерное, ненавсегдашнее, для него вообще не существует. Так живут большинство людей, и ничего, умудряются даже быть счастливыми. Ужас, правда?» – ухмыльнулся Джуффин.        Я тоже не мог не улыбнуться этому воспоминанию. Подобные мысли приходили и в мою буйную головушку. Как можно быть счастливым в вечном постоянстве?! Не понимаю.        К вечеру и в самом деле стало прохладнее. А когда пустыню накрыли сумерки, температура опустилась настолько, что нам пришлось достать из дорожных сумок тёплые меховые плащи, заботливо вручённые нам Великим Визирем. Я был очень благодарен этому солидному мудрому дяде. Впрочем, даже в холоде у меня из головы не лезла Черхавла и то, каким образом до неё добраться. Но я почему-то нисколько не сомневался, что найду этот грешный Город Теней, дырку над ним в небе. Не имею право здесь сплоховать! В конце концов, что я буду за царь, если не смогу вернуть к жизни почти-мужа моей бывшей жены?! Да уж, скаламбурил ты, сэр Макс, ничего не скажешь.        Когда совсем стемнело, мы разбили лагерь и разожгли костёр. Но не как я привык в своей старой реальности. Сэр Бамбузоидэс достал из сумки два больших красных кристалла, потёр их друг о друга, и они сперва заискрились, а потом вспыхнули ярким костром. Старик пояснил, что это походные огневищные кристаллы. В Халифате ими издавна пользуются путешественники-эльфы. Особенно кристаллы полезны в пустыне, где не сыщется хвороста на костёр. Мне осталось только кивнуть и прикусить себе язык, чуть не ляпнувший: «А магия зачем?». Привык ты, дорогуша, понимаешь ли, что в Ехо колдуют все, даже малые дети. Зажрался, можно сказать. А в Куманском Халифате не так. Здесь, конечно, тоже есть маги, но большинство жителей совершенно лишены таланта колдовать. И как они только в быту приспособились без магии?! Однако мне вспомнился вопрос, волновавший меня ещё с самого утра: – Сэр Бамбузоидэс, а почему вы согласились быть нашим проводником? – Потому что я хочу попасть в Черхавлу, сэр Макс, – был ответ. – Но ведь вы можете оттуда не выбраться, если верить легендам, – недоумевал я. – Вы тоже, – улыбнулся старик. – Побывать в легендарном Городе Теней – чего ещё может просить у Неба старый кейифай? – слово режет ухо. Я как-то привык к традиционным «эльфам». – Да, но я-то по необходимости туда иду, – на слух выходило, что я отговариваю нашего проводника нас вести. Но старый эльф снова улыбнулся и сказал: – Уже поздно, сэр Макс. Стоит ложиться спать. Завтра мы встанем ещё до рассвета.        Он принялся мостить себе спальное место из одеял, которые вытащил из своей сумки. Кофа и Нумминорих последовали его примеру. Первый ворчал. А второй непривычно молчал. Хотя их можно понять – мы ведь целый день качались на верлюдах. Они устали, ясное дело. Но вот что мне делать, привыкшему не спать по ночам?! Однако я тоже вытащил из сумки пару одеял и уже приготовился всю ночь таращиться на звёзды. Странно, но здесь они были далёкими. Совсем не то, что во время нашего путешествия морем.        Но я ошибся. Стоило мне закрыть глаза, как я, будто по приказу, заснул самым крепким сном.        Утром старый эльф и вправду разбудил нас ещё в предрассветных сумерках. А когда начало подниматься солнце, наши верблюды уже мерно топали по песку. Я то и дело зевал, вечный утренний соня. Нумминорих сонно тёр глаза. А сэр Бамбузоидэс тихо напевал себе под нос. И тогда у меня впервые возникло странное чувство, словно мы что-то забыли…        Устроенный проводником привал я помнил плохо, машинально отвечая на дежурные вопросы типа не устал ли я, достаточно ли разогрелась еда. Из моей головы не желала уходить одна единственная мысль, как заноза: что мы забыли?!        И обустройство вечерней стоянки прошло будто мимо меня. Нумминорих пару раз заговаривал со мной, но мои безучастные ответы явно отбивали у него всякую охоту общаться. Зато с нашим проводником рот его не закрывался. Я растянулся на одеяле, укрывшись до самого подбородка, и тут меня снова удивили звёзды: их было вразы меньше, чем вчера, и, казалось, что они теперь ещё дальше. Но я закрыл глаза и снова провалился в тяжёлый сон, как в колодец.        Проснулся я от того, что меня основательно трясут за плечо. Я поворчал для порядка, но проснулся. Проводник поторапливал меня, говоря, что нам просто необходимо опередить рассвет. Я пожал плечами, лениво поднялся и принялся сворачивать свои одеяла. Есть в такую рань совершенно не хотелось. Обычно мы перекусывали уже в наверблюдном режиме. И снова в мою голову врезалась мысль: мы что-то забыли! Но было никак не вспомнить, что именно. Рассудив: «Вспомнится само», – я зевнул и взобрался на своего верблюда. И очень скоро пожалел о несъеденном раннем завтраке. Сэр Бамбузоидэс «обрадовал» меня: дневного перевала не будет. Потому что это третий день нашего путешествия и мы должны поспешить. Куда спешить, если мы всё равно не знаем, где находится эта грешная Черхавла, я спрашивать не стал. Надо – значит, надо.        И к вечеру я так устал и изголодался (перекусы верхом на верблюде в счёт не идут), что готов был съесть, пожалуй, и собственное ездовое животное. Но зачем наносить себе такой ущерб, если есть Щель Между Мирами?! Вершитель я, или кто?!        Торжественно засунув руку под одеяло, я загадал что-нибудь мясное, и достал пару шампуров с шашлыком. Что ж, вполне подойдёт. Старый эльф если и удивился моему умению, вслух ничего не сказал. И мы, сытно поужинав, пораньше легли спать. Я очень надеялся, что на рассвете каким-то чудом мы увидим Черхавлу…        Но проснулся я среди ночи. В совершенной беззвёздности. Лишь песок поблёскивал то голубыми, то белыми искрами. Это странным образом успокаивало. Я огляделся, надеясь, что проводник тоже проснулся. Но не обнаружил ни костра, ни самого старика. Я был один. И это совершенно не радовало.        Поднявшись, я стал прикидывать, как мне лучше сделать: ждать до утра и надеяться, что ночной морок сам собой исчезнет, или же пойти искать своих спутников. Спутников…        Дырку в небе над моей башкой! И как я мог забыть о них! Что, к Тёмным Магистрам, вообще происходит?! Голова моя вдруг прояснилась, и я понял, что мы сначала путешествовали без Кофы, потом куда-то делся Нумминорих, а теперь вот и сэр Бамбузоидэс исчез. И до теперешней минуты я не обращал на это никакого внимания. Что за чёрт!        Ладно, сэр Макс, паника ещё никому не помогала. Я прикрыл глаза и сосредоточился. Однако мой Зов не достиг ни одного из коллег-друзей, числящихся в моём мысленном «справочнике». Вот это уже скверно. Когда я оставался один на один с проблемой, то выходило всё вечно через пень-колоду. Но стоять на месте и ничего не делать – тоже глупо. Ладно же! Я прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, выдохнул, ещё подумав, что неплохо бы хоть путеводной звездой обзавестись. А когда снова открыл глаза, то увидел высоко-высоко одну-единственную звёздочку. Она была далеко, но светила ярко. Уже совсем неплохо.        Я зашагал вперёд, в ту сторону, где была звезда. И чем дольше я шёл, тем сильнее делалось ощущение, что мир вокруг меня – ненастоящий, не такой, каким должен быть. Магистры его знают, куда меня занесло на сей раз, то ли на Изнанку чего-то, то ли на Тёмную Сторону, но всё равно это было неправильно. И через какое-то время я понял, что не могу остановиться, всё иду и иду. А вокруг делалось холодней. Даже пар от моего дыхания был молочно-белым, а не почти-прозрачным, каковым ему и полагалось быть. И сотановился я лишь тогда, когда увидел вдали огромные, аж до неба, чёрные ворота. Интересно, это уже Черхавла, или мне предстоит ещё топать и топать?! – Я бы на твоём месте волновался, как бы не замёрзнуть, сэр Макс, – услышал я за спиной знакомый голос.        Обернувшись, я увидел своего давнего знакомца-незнакомца. Сегодня он был в привычной мне возрастной категории «за пятьдесят» и белозубо улыбался. – Вас, оказывается, можно встретить в самых неожиданных местах, – я улыбнулся в ответ и плюхнулся рядом с ним на песок, неприятно-холодный. – Как и тебя, – он кивнул в сторону чёрных ворот: – Это вход в Черхавлу, которую ты так упорно искал. – Я уже понял, – ответил я. – А ты знаешь, что там, за воротами? – мой собеседник стал непривычно серьёзным. – Источник Бессмертия, в который мне позарез нужно мокнуть руку, – мои слова, очевидно, его не убедили. – Черхавла – зачарованный город. Она легко впускает внутрь, но с трудом отдаёт то, что считает своим, – произнёс он. – Что ты знаешь о таких Городах, сэр Макс? – Ничего, – я пожал плечами. – Но только если не пойду туда – потеряю друга. – Знаю, – он кивает. – Но запомни: в Черхавле очень легко потеряться и забыть, зачем ты вообще туда пришёл. – А вы откуда знаете? – я хитро прищурился. – Уже бывали, а? – Я оставил там пару вечностей, – был тихий ответ. – Как это? – не понял я. А он вместо этого начал опять декламировать Бродского: Черные города, воображенья грязь. Сдавленное "когда", выплюнутое "вчерась", карканье воронка, камерный айболит, вдавливанье позвонка в стираный неолит. – Вот что нас ждет, дружок, до скончанья времен, вот в чем твой сапожок чавкать приговорен, также как мой штиблет, хоть и не нов на вид. Гончую этот след не воодушевит. Вот оттого нога, возраст подметки для, и не спешит в бега, хоть велика земля. Так что через плечо виден беды рельеф, где белеет еще лампочка, перегорев. Впрочем, итог разрух — с фениксом схожий смрад. Счастье — суть роскошь двух; горе — есть демократ. Что для слезы — впервой, то — лебеда росе. Вдохновлены травой, мы делаемся, как все. То-то идут домой вдоль большака столбы — в этом, дружок, прямой виден расчет судьбы, чтобы не только бог, ночь сотворивший с днем, слиться с пейзажем мог и раствориться в нем. (12) – В Черхавле всё не то, чем кажется, сэр Макс. Запомни это, – сказал он, потом поднялся и пошёл прочь, довольно быстро растворившись в темноте.        Однажды я устрою этому типу допрос с пристрастием и узнаю, кто же он такой! Но сейчас у меня есть важное дело. Я тоже встал, решительно шагнул в сторону чёрных ворот Черхавлы и – оказался внутри города. Меня всосало в него, как пыль в пылесос.        Я осмотрелся: вокруг были пустынные улицы. Чёрные окна домов будто таращились на меня. А вокруг тихо настолько, что у меня заложило уши. Эта ватная тишина не предвещала ничего хорошего. Но мне нужно было найти этот грешный Источник Бессмертия. Я двинулся вдоль узкой улочки, тянущейся вперёд. И чем дальше я заходил, тем сильнее давила на меня тишина, тем тяжелее делались ноги, воздух становился вязким и было всё труднее дышать. Но я шёл, пока мог идти. Мне казалось это важным. Однако наступил момент, когда я, уже задыхаясь, рухнул на колени. И в какой-то момент осознал, что не могу больше дышать. Лёгкие горели от нехватки кислорода, но я ещё умудрился выдавить из себя: – А ну… хва-тит!        После этих слов грудь мою пронзила сильная резкая боль, но именно она привела меня в чувство. Из грудной клетки показалась рукоять меча, и я, медленно, продираясь из последних сил через густой воздух, взялся за неё и потянул. Меч вышел из моей груди легко, сверкнув лезвием. И реальность вдруг стала меняться. Будто клинок рассёк чары, спутывавшие меня. А из ушей вытащили ватные пробки. И – о-па! Появились звуки – шуршащие, шепчущиеся, шелестящие тихие голоса звучали повсюду. А потом в пустынном проулке, где я едва не умер (в который-то раз уже!), возниклы чёрные Тени. Они имели человеческие очертания, но только это и роднило их с людьми. Их белые глазницы были пустыми и страшными. Я старался не встречаться ни с чьим «взглядом». – Кто ты?! Кто ты?! Кто ты?! – шелестели Тени. – Ты мёртвый? – Ты Тень? – Кто ты?! – Меня зовут Макс, – я старался быть вежливым, однако меча не опустил. С этими ребятами чего угодно можно ждать. – И мне нужен Источник Бессмертия. – Он всем нужен! – Всем! – И нам тоже нужен! – Мы искали его! – Мы нашли его!        Их шёпот раздавался, казалось, отовсюду. Хотя ни у одной Тени я не заметил даже что-то отдалённо напоминающее рот. – Я ищу его не для себя. – Не для себя?! Не для себя?! Не для себя?! – недоумевали Тени. – Да, – я кивнул. – Моего друга убивает проклятье Гравви. И снять его можно только с помощью Источника Бессмертия. – Друг? – Для друга?! – Никто не ищет Источник для другого! – Лишь для себя! – Лишь себе!        Кажется, мой ответ поставил Теней в тупик. Ну и эгоисты здесь собрались. Впрочем, я и сам до безобразия эгоистичен. Но не до такой же степени, что всё – себе. Но я ещё и Вершитель. И, если подумать, в конечном итоге всегда ведь выходит по-моему. Над этим стоит поразмыслить, сэр Макс! Ага, как-нибудь на досуге!        Я тряхнул головой, прервав внутренний диалог с самим собой. – Так вы покажете мне дорогу к Источнику Бессмертия? – спросил я. – Ищи его сам! – Сам! – Ищи сам! – шуршали Тени. – Как скажете, – я пожал плечами и пошёл вперёд.        Тени расступались, пропуская меня. Хотя было у меня сильное подозрение, что меч Мёнина – самый лучший аргумент для их покладистости.        Улочки здесь были неширокие, криво-извилистые. И через какое-то время мне стало казаться, что Черхавла – город-лабиринт. Эдакая загадка, которую нужно разрешить. Навроде тех картинок с лабиринтами на детской страничке какого-нибудь журнала с надписьмю над ней «Помоги Маше и Саше выбраться из страшного тёмного леса». Мне всегда нравились такие головоломки, когда я сам был ребёнком. Хотя, по меркам этого Мира, я до сих пор им и остаюсь.        Спустя какое-то время я понял, что хожу кругами. Местность меняется, а я всё петляю одним и тем же путём. Ну и что делать? Я очередной раз свернул за угол и вдруг увидел девочку не старше моих «жён». Она сидела на корточках и что-то сосредоточенно рисовала мелом. – О, привет, – поздоровалась она, оторвавшись от своего занятия. А я на короткое время потерял дар речи, потому что эта девочка была первой не-тенью, втретившейся мне. – Здравствуй, – кивнул ей я.        Она поднялась, отряхнув одежду от меловой крошки. Её котроткие светлые косички так смешно торчали в разные стороны над острыми эльфийскими ушами, что я не мог не улыбнуться. – Я Тьюлипалия. А ты? – Меня зовут Макс, – ответил я.        Девочка склонила голову набок и снова спросила: – А ты здесь зачем? – Я ищу Истончик Бессмертия. Не знаешь, где он? – Как скучно, – она поморщилась, будто уксуса выпила. – Все его ищут. Каждый раз одно и то же.        Я виновато развёл руками, мол, уж прости, что оригинальностью не отличаюсь. – Так ты покажешь мне дорогу к Источнику? Мне нужно спешить.        И в самом деле, Магистры его знают, сколько времени я уже провёл здесь. – А зачем тебе спешить? – кажется, она удивилась. Я снова смог заинтересовать её. – Мой друг умрёт, если я не сниму с него проклятье Гравви! – я уже устал объяснять это всем и каждому, поэтому в последних моих словах проскользнули нотки злости. – Умрёт? – кажется, она не поняла, о чём я. – А этот твой друг – он как ты? – Да, – я кивнул. – И ему будет очень плохо, если я опоздаю.        Она снова задумалась над моими словами. Видимо, «опоздаю» тоже было ей непонятно. Но вдруг она широко улыбнулась, схватила меня за руку и потащила вперёд: – Тогда пойдём-пойдём-пойдём! – Куда? – недоумевал я, но всё же позволял вести себя вперёд. – К Мистраэлю! Он очень умный! Он поймёт!        Меня быстро шли-тащили, но я успевал замечать, что улицы, которыми мы перемещаемся, каждый раз становились просторнее, а антураж вокруг менялся. Мы, как и я вначалае, тоже шли по кругу, но только он делался всё шире и шире. Черхавла совершенно точно город-головоломка. Вопрос лишь в том, ты её разгадываешь или она – тебя.        После очередного круга мы, наконец, вышли на широкую круглую площадь, в центре которой располагался большой фонтан. А на его бортике сидел беловолосый эльф в широких одеждах, с небольшой арфой в руках и играл тихую красивую мелодию. Но при виде нас он остановился, поднял голову и принялся внимательно меня разглядывать. – Мистраэль! Мистраэль, он…! – поднятая вверх рука остановила эмоциональный поток слов запыхавшейся девочки. – Знаю, Тьюли, – у него был спокойный мягкий голос. – Так нечестно! – она топнула ножкой. – Ты всегда всё портишь! – Прости, – он улыбнулся девочке. – Здешний ветерок очень болтливый. – Вот запру его, чтобы не наушничал! – эта мысль ей явно понравилась.        А вот я решительно ничего не понимал. И уж тем более не заметил здесь никакого «ветерка». Очевидно, непонимание было у меня на лице написано, потому что эльф обратился уже ко мне: – Ты можешь спрятать этот меч, сэр Макс. Здесь ему не с кем сражаться. – Вы можете пообщеать, что мне ничего не угрожает? – спросил я, раздумывая, стоит ли верить этому Мистраэлю, похоже, знающему если не всё, то многое. – Конечно, – мне кивнули. – Только я не знаю, как его убрать, – честно признался я. – То есть знаю, но способ чертовски болезненный, – мне вспомнилось та боль, когда Тень Мёнина проткнула меня им. И как бывает больно, когда он из меня вылезает. – Отнюдь, – эльф покачал головой, будто мысли мои прочитал. – Попробуйте. Здесь нет боли.        Я пожал плечами и, направив клинок себе в грудь, одним резким рывком вонзил его в себя. И – ничего. Меч благополучно и легко исчез. – Ого! – восхитилась зрелищем Тьюли. – А теперь поговорим, – предложили мне. Я кивнул. – Мистраэль, знаешь, а он сюда пришёл ради друга, которому плохо! Представляешь?! И я не знаю, как быть! И он сказал, что спешит! Макс странный, да?! – затараторила девочка. Ответом ей была лишь мягкая улыбка. – Простите её, сэр Макс. Тьюли совсем ребёнок. Она многого не понимает, – пояснил эльф. – Ты всегда так говоришь! – девочка обиженно фыркнула. Потом вдруг сорвалась с места и, подбежав к старшему эльфу, села рядом с ним на бортик фонтана. – Значит, в мире ещё остались Гравви? – спросили у меня. – Да. И одну из этих грешных шкатулок имел неосторожность открыть мой друг. По незнанию, – ответил я. – Поэтому мне и нужен Источник Бессмертия. Как мне сказали, только он и может избавить моего друга от убийственного проклятья Гравви. – Всё верно, – мне кивнули. – Вам нужно окунуть руку в Источник и потом ударить ею по лицу рашего друга. После этого проклятье Гравви полностью исчезнет. – Именно так, – согласился я. – И где же этот Источник Бессмертия? – Он здесь, – оба эльфа поднялись, указывая мне на фонтан. – Это и есть Источник Бессмертия, сэр Макс. Прошу.        Я подошёл к фонтану. Вода в нём была прозрачно-серебристой и так и манила: «Испей! Попробуй меня! Я слаще всего, что тебе доводилось вкушать». И я уже было потянулся, чтобы окунуть в водну руки – дома разберусь, какой врежу Мелифаро. Но остановился, влруг вспомнив предостережение: «В Черхавле всё не то, чем кажется, сэр Макс. Запомни это».        Как-то слишком легко выходило. Зачарованный город – «фишка» из области сказочного. А в сказках нахаляву никогда и ничего не даётся. Героев испытывают не единожды: дурят иллюзиями, обманками, заставляют преодолевать трудности. И я чуял своим вторым, «теневым», сердцем, которое сейчас билось, как сумасшедшее, что здесь скрыто большое западло. – Что-то не так, сэр Макс? – спросил Мистраэль, снова было принявшийся тихо играть на арфе, но сейчас опять прекратив. – Я вам не верю, – мой голос звучал очень решительно. – Но почему? – недоумевал эльф. – Разве вы не за этим пришли? – Да, – киваю. – Но я хочу не только прийти в Черхавлу, но и выйти из неё. Держу пари, что Вершители – здесь не слишком частые гости, да? – Не слишком, – к моему удивлению, подтверждает Мистраэль. – Значит, упустив Мёнина, вы решили заграбастать меня? – я насмешливо хмыкнул. – Не выйдет. – Мёнину понадобилось гораздо больше сил и времени, – вдруг произнесла до этого молчавшая Тьюли, и голос её звучал совсем иначе, взрослее. А с лица исчезло выражение детскости. Сейчас я бы не мог сказать, сколько ей лет – то ли пятнадцать, то ли тысячи Вечностей. – Что будем делать? – спросил у неё Мистраэль. – Не знаю, – она пожала плечами.        Старший эльф ненадолго прикрыл глаза, потом посмотрел на меня в упор и сказал: – Ты можешь взять лекарство, которое требуется твоему другу. – Спасибо. Но на этот раз я хочу увидеть настоящий Источник Бессмертия. Где он? – Покажи ему, – велел Тьюли звавший себя Мистраэлем.        Та кивнула, подошла ко мне, взяла мою руку. И реальность вокруг нас стала расплываться. А когда очертания мира снова прояснились, то мы оказались у высокой, уходящей в самое небо, серой стены. В ней была вырезала голова льва, из пасти которого тонкой струйкой текла вода. Фонтан-источник был невзрачным и истёртым временем, но я точно знал: вот то, что мне нужно. – Считаешь, мы опять тебя обманываем? – тихо спросила Тьюли, видимо, решив, что я колеблюсь. – Нет, – я покачал головой. – Просто задумался. На сей раз я вам верю.        Я протянул правую руку и кисть её стала мокрой. Всё, «лекарство» уже в моей руке, в буквальном смысле. Теперь надо выбираться отсюда. – Скажи, – начал я, – а что за фонтан вы всем показываете? – Источник Забвения, – отвечат мне Тьюли. – И они, выпив из него, забывают себя и правращаются в Тени? – догадаться было не сложно. – Да, – кивок. – А как выбраться из этой вашей Черхавлы? – снова спросил я. – Чтобы уйти, нужно помнить об этом и хотеть уйти, – сказала она. – А вы меня отпустите? – Я не могу удержать того, кто хочет уйти, – улыбнулась мне девочка. – Но когда тебе надоест странствовать и Небо рухнет, раздавив Мир, возвращайся ко мне, Вершитель. Я всегда буду тебя ждать.        Сказав это, она исчезла. А вокруг меня стало темно и сознание моё померкло.        Я проснулся. Надо мной простиралось ночное небо. Оно было так густо усеяно звёздами, совсем-совсем близкими, что, казалось, их можно горстями собирать. А рядом мерно посапывал Нумминорих, похрапывал Кофа и слышалось мерное дыхание нашего проводника. На миг возникла мысль, что мне всё приснилось: и Черхавла, и девочка по имени Тьюли, которая не пойми кем была, и её странный друг Мистраэль. Но я тут же махнул рукой. Какая, к Магистрам, разница, сон это был или наваждение, или ещё что?! В Мире сны столь же реальны, а иногда даже и больше реальны, чем явь, которую обыватели считают незыблемой и даже, страшно подумать, единственной. Впрочем, их страх перед крушением Мира понятен: не все же обладают могуществом Джуффина и леди Сотофы, и, тем более, никто из них не Вершитель.        Я лёг обратно и стал любоваться звёздами. Они сияли-подмигивали мне, особенно одна, самая-самая далёкая. А потом я уснул.        Утром меня разбудил вскрик Нумминориха. Я резко сел и обалдел сам. Наш «лагерь» располагался аккурат перед воротами Кумона. Будто мы (и особенно я) не путешествовали пустыней, а решили просто поиграть в путешествие. – Как жаль, – вздохнул наш проводник. – Вы о чём? – не понял я. – Говорю, очень жаль, что мне не довелось увидеть Черхавлу, – старик был искренне огорчён и всё происходящее воспринял как нормальный ход событий. Словно он понял (да и знал с самого начала) гораздо больше, чем сказал. – Что за чушь! – фыркнул Кофа. – Я же говорил – никакой этой вашей Черхавлы не существует! – Я бы так не сказал, – я улыбнулся, мысленно себя поздравив со счастливым окончанием нашего (по большей части – моего) приключения. Теперь можно и домой. – Сэр Макс, а вы и вправду побывали в Черхавле? – робко и с надеждой спросил меня Нумминорих. – Ага, – я кивнул. – И достал там всё, что нам требуется для излечивания Мелифаро. – Вы счастливейший из всех, – поклонился мне сэр Бамбузоидэс. – Побывать в Черхавле и вернуться! Вы великий кудесник, несомненно! – Как скажете, – я не стал возражать, но добавил: – Но не советую снова её искать. Город как город. И обманывают там так же, как и везде. Но спасибо вам за приятную компанию, сэр Бамбузоидэс.        Старик улыбнулся, вновь склонил голову и принялся сворачивать своё походное лежбище. Казалось, он страшно чем-то доволен. Но кто их поймёт, этих эльфов?        Попрощавшись с проводником, который ничего не пожелал взять в качестве платы, мы направились в халифский дворец. Страшно подумать, пешком, а не на уладасах!        И там нас тоже встретили с изумлёнными лицами. Меня снова и снова спрашивали про Черхавлу, а я отнекивался, ничего конкретного не рассказывая про Город Теней. Мне кажется, так тайна оберегает сама себя. И на меня подействовала её магия неразглашения. Что ж, я не против.        Но вот чего я совершенно не ожидал, так это робкой просьбы халифа – остаться моей «жене» в Кумоне. На мой вопрос: «Которой из двух?» – вперёд робко вышла Хелви. Её щёки и уши горели огнём. Впрочем, Поднебесный Владыка ничуть ей в этом не уступал. Я только улыбнулся и, конечно, согласился со всеми «требованиями». Кто я такой, чтобы мешать чужому счастью?        Хелви сразу же просияла и бросилась меня обнимать. Как выяснилось, она не только знает множество сказок, но и сама их придумывает всю жизнь. Только рассказывать было некому. В Мире такие истории были не в ходу. А юный халиф, самый лучший в мире слушатель, сразу по уши влюбился в мою девочку с полной взаимностью. И теперь «сказочный гарем» был распущен за ненадобностью, а влюблённые с трепетной надеждой ожидали моего возвращения. Халиф боялся, что я не благословлю Хелви на супружество с ним. И, услышав мой положительный ответ, чуть было не запрыгал от радости. Но под строгим взглядом незаметно улыбающегося Великого Визиря удержался. Что-то в последнее время я прямо «попадаю» на свадьбы. И вечно на них не попадаю. Всегдашняя нехватка времени. На этот раз я спешил спасти единственный и неповторимый Девятый Том, который и по сейчас пускает слюни на злосчастную Гравви (хорошо, шеф хоть немного магически облечает его страдания). В общем, от присутствия на свадьбе пришлось отказаться. Но я пообещал Хелви, что она будет жить долго и счастливо. И она мне поверила, как верила всегда. Что ж, мир им да любовь. А мы благополучно отчалили назад. Хейлах немного грустила в одиночестве, но дома-то была Кенлех. Пусть и замужняя, а сестра рядом – это хорошо и привычно.        Вернувшись, мы первым делом направились домой к Мелифаро. Парень по-прежнему сидел над шкатулкой, бледный и осунувшийся. Но живой. Это придало мне решимости. Я, хорошенько замахнувшись, врезал по его глупо лыбящейся физиономии со словами: «Хватит уже грезить!». И случилось чудо: Мелифаро сперва рассеянно заморгал, пытаясь понять, где это он. А когда понял и всё вспомнил, выкатил нам претензии: – А что это вы все делаете в моей супружеской спальне?! – Спасаем твою, а заодно и мою, задницу, – рассмеялся Джуффин. – Ну как, горе моё, полегчало? – спросил я, разминая онемевшие пальцы. Хорошо я его стукнул, однако. – А ты мне за что врезал, Чудовище?!        Но ответить я не успел. В спальню вбежала плачущая и улыбающаяся Кенлех. Шурф её усыпил перед этим. Но вот она проснулась и узнала, что кошмар закончился. И её объятия мешали Мелифаро сосредоточиться и на нас, и на реальности. Он что-то шептал ей, успокаивающе гладил по волосам. А она только кивала, но всё равно не могла перестать плакать.        И Джуффин, как самый тактичный человек на свете (что есть первосортное враньё, между прочим!) тихо и незаметно выволок нас из спальни, а потом и из мелифаровского дома, оставив счастливых – наконец-то! – супругов наедине. И мы разъехались по домам с чувством выполненного долга.        А я сразу же завалился спать, пообещав шефу подробный отчёт о своём путешествии. И во сне я честно надеялся отдохнуть. Но не тут-то было! В этом мире сны вообще штука странная и до безобразия реальная. А уж мои сны – это вообще отдельная тема.        Снится мне, значит, Ехо. Такой весь из себя туманно-фантомный. И – ни души вокруг. Я хожу-брожу улицами, и вдруг вижу женщину в белых одеждах и в головном уборе навроде никаба (13). Она медленно идёт ко мне какой-то текучей походкой. И чем ближе – тем страшнее мне становится. В узкой прорези для глаз сверкают её жёлтые фосфорицирующие глаза. Я начинаю пятиться назад, но она вдруг останавливается, поднимает руку – открыть лицо. И я вижу руку скелета. Меня пронзает такой ужас, что я не могу даже закричать. А она медленно отводит ткань от своего лица – и на меня таращится хищно скалящийся череп. А за миг до моего пробуждения раздаётся противный скрипучий голос: – ВЕРНУЛСЯ! УГУРБАДО ВЕРНУЛСЯ! И ОН ПРИВЁЛ С СОБОЙ ЕЁ!        После чего я с криком просыпаюсь. Да уж, будет что завтра рассказать Джуффину. Сноски: (1)Очень почётный титул в Куманском Халифате.Носящий его является вторым лицом в государстве, но фактически же правит Куманским Халифатом. Должность эта не только почётная, но и крайне обременительная, поскольку Великий Визирь является Хранителем Покоя халифа. То есть он всячески должен угождать своему государю помимо обязанности управлять страной. Однако же этот титул стоит на ступень ниже, чем Первый Друг Халифа (см. следующую сноску). (2)В Куманском Халифате это самый почётный титул. Носящий его является самым преданным человеком халифа, которому тот полностью доверяет (авторский фанон). (3)Гуан – приставка к имени у всех Великих Визирей в Куманском Халифате. Точно так же приставка к имени всех халифов – цуан. (авторский фанон) (4)Поднебесный Владыка или просто Поднебесный – так в Куманском Халифате принято официально называть халифа. И так же к нему следует обращаться (авторский фанон). (5)Полёт на Пузыре Буурахри (авторский фанон). (6)Макс Фрай, «Лабиринт Мёнина». (7)Авторский фанон. (8)Шапочка в виде усечённого конуса с кисточкой (головной убор в некоторых странах Ближнего Востока). (9)Сокращённое от Фрахуроике (10)Макс Фрай, «Болтливый мертвец». (11)Макс Фрай, «Болтливый мертвец». (12)Иосиф Бродский, «Чёрные города» (13)Никаб (от арабск. «покрывало») — мусульманский женский головной убор, закрывающий лицо, с узкой прорезью для глаз. Как правило, изготавливается из ткани чёрного цвета.