Положив конец вашей вечности

      Когда вы приезжаете сюда, ты твёрдо знаешь: это ваш последний шанс. Такси останавливается далеко от того места, где стоит дом: никто не поедет через пустошь, по разбитой дороге. Ты узнаёшь эту сухую траву и кромку моря вдалеке, но смотришь только на напряжённую спину Лиама, который шагает впереди тебя. Вы не разговариваете почти неделю, но он приехал с тобой сюда, а это лучше, чем ничего. По крайней мере, так ты себя утешаешь.       Белый дом едва видно из-за ветвей деревьев. Ты не просто снял его на какое-то время, ты купил его. Дал двойную цену, и дал бы больше, если бы они не уступили. Ты хотел привезти сюда Лиама, возможно, в последний раз, и ничто не могло остановить тебя. Никто.       Как только вы добираетесь, Лиам сразу уходит внутрь, а ты бродишь по саду, касаясь деревьев. Здесь он впервые украдкой поцеловал тебя, умудрившись раскраснеться как последний идиот. Будто, он не знал, что ты тоже хочешь этого. Деревья всё такие же большие: величественные кроны над твоей головой. Ты рассматриваешь их, потому что не можешь зайти в дом, где в воздухе висит укоряющее молчание Лиама, с которым ты ничего не можешь сделать, потому что это уже случилось. Он видел те фото. Тень падает на землю откуда-то позади тебя. - Всё нормально, - безэмоциональный голос Лиама, который ничего не делал без страсти, но теперь всё изменилось. Ты обнимаешь его без раздумий, потому что иначе вам не выжить: ты дышишь им каждую секунду даже на другом конце света. ***       Утром ты просыпаешься, но Лиама нет в доме. Ты идёшь в сад, и там его тоже нет. Нет нигде, ни в одном из ваших «особых» мест. И тогда ты идёшь в последнее пристанище.       Его сутулая спина, в тумане, у самой воды. Он швыряет камешки в ручей, но без особого энтузиазма. Слышен тихий плеск и затем тишина. - Слушай, Лиам, - говоришь ты, не хочется снова тянуть резину, ваше время здесь идёт на убыль, и пора объясниться. Он не отвечает, и не двигается. - Это было всего лишь… - о, господи, - Это не было ничем серьёзным, я хочу сказать. Думаю, ты и сам не терял времени те два года, что... Ты зря это сказал, но уже поздно. Лиам оборачивается, в его взгляде ярость, и ты даже рад увидеть хоть что-то, кроме равнодушия. - Мне было пятнадцать. Ты, кусок дерьма, - он поднимается с поваленного ствола дерева, на котором сидел, - И я не развлекался с парнями, потому что мне не нравились парни. Чуешь, чем пахнет, а, Ноэл? - он медленно приближается к тебе, - Мне нравился собственный брат. - Ты… - С которым я переспал. А на следующий день он уехал. Чтобы спать с другими парнями, - он просто стоял и смотрел на тебя. - То, что мы делали – безобразно неправильно. Лиам, ты… - Но потом ты передумал? Что, это стало правильным или как? Он уходит, а ты остаёшься здесь, посмотреть на воду в источнике. Она уже не такая прозрачная, как прежде. ***       Ночью ты пытаешься уснуть. Дом не кажется абсолютно тихим. Шорохи и потрескивания, а затем дверь приоткрывается, и Лиам проскальзывает в твою комнату. Ты приподнимаешься на кровати, а он ложится к тебе. Ты обнимаешь его. - Я не могу. Я знаю, что должен ненавидеть тебя, но просто не могу. Его голос в районе твоей шеи, ты гладишь его по спине. - Я люблю тебя, - говоришь ты. И Лиам вздыхает. Ты до сих пор можешь пережить всё, что угодно, гораздо большее, чем может Лиам. Но когда он рядом, ночью, в этом доме, нет ни одной вещи, которая бы пугала тебя. Кроме той, что когда-нибудь он уйдёт. ***       Ты просыпаешься от запаха еды, что тянется из кухни. Это будит внутри странные воспоминания из детства, когда мама и бабушка ещё были здесь. И Пол, конечно, Пол тоже был здесь. Без него вы бы не стали такими, какие есть. В вас вообще не было бы терпимости. Лиам готовит что-то на завтрак. Иногда насвистывая себе под нос. Ты заглядываешь ему через плечо. - Что это? - Понятия не имею, - отзывается он. Но пахнет вкусно, а голос Лиама не напряжён, как вчера, как все дни до сегодня. Вы садитесь есть, и он поднимает на тебя взгляд. - Прогуляемся сегодня? Ты дожёвываешь, и произносишь: - К морю? - Да, там где… - Я помню. Ты забываешь, что нужно улыбнуться, чтобы приободрить Лиама, вместо этого накрываешь его руку своей, и вы продолжаете завтракать. *** Море штормит. Когда вы были здесь в последний раз, море было тихим и размеренным, волны накатывали и убегали. Мерный плеск и много звёзд. Лиам видел их, потому что лежал на спине, когда ты был сверху. Лиам идёт вдоль побережья слишком быстро, и ты кладёшь руку на его плечо. Он оборачивается. - Зачем ты сделал это? – и он не о твоём прикосновении. Его глаза снова тоскливые, и будь ты проклят, если теперь так будет всегда: накатывать и отпускать. Зачем ты сделал это? Если бы ты знал. *** Лиам не приходит ночью. На этот раз он уже в твоей постели, ждёт тебя, когда ты заходишь в комнату, вытирая лицо. Ты не подаёшь виду, что удивлён. Это и правда не удивляет тебя. Можно злиться днём, но ночью… Ночью это совсем другое дело. Ты ложишься рядом, и протягиваешь руку к пыльному светильнику. - Погасить свет? - Нет. Здесь слишком мрачно, но тебе хотелось бы думать, что это из-за того, что Лиам хочет видеть тебя. *** Ранним утром стоит туман. Лиам сидит на крыльце, он не курит, не делает ничего. Ты выносишь плед, и вы укрываетесь им. Вчера ты нашёл кое-что, роясь на чердаке, в старых ящиках. Она до сих пор в кармане джинс. Ты достаёшь губную гармошку и дуешь: хриплый протяжный звук. Лиам поворачивается на него, и ты смотришь в его глаза. Он улыбается, а затем вы оба смеётесь. - Спой «Masterplan», - просит он. - Ты его сто тысяч раз слышал. - Ну и что. ***       Ливень начинается в обед. День пасмурный и плавно переходит в сумерки, а по крыше всё ещё барабанят дождевые капли. Это сковывает вас, дом превращается в ловушку, и вы оба заперты в ней. Лиам растапливает маленький камин в гостиной, дрова еле тлеют, и ты перебираешься сюда, чтобы продолжить лениво перелистывать газету за 1980 год.       Когда ты складываешь её, то краем взгляда ловишь Лиама. Глаза закрыты, и кажется будто он дремлет. Ты знаешь, что это не так: когда он дремлет, у него приоткрыт рот.       Ты подходишь к его креслу, и наклоняешься, чтобы поцеловать Лиама. Он открывает глаза. Ты всё равно целуешь его, и он смотрит, ты знаешь это, потому что тоже не закрываешь глаза. Вы привыкли быть честными хотя бы в отношении друг друга. Тебе нечего скрывать: ты любишь его ещё с тех пор, как он появился на свет. *** Ночью ты просыпаешься от чего-то влажного на твоей щеке. Это подушка промокла от слёз Лиама. Он плачет во сне, такое и раньше бывало. Ты будишь его. - Всё в порядке? Он дезориентирован, а потом неловко улыбается. - Точно. - Тогда спи. Ты переворачиваешь подушку сухой стороной вверх, и обнимаешь Лиама, после того, как он засыпает. За окном до сих пор льёт дождь. *** Лиам складывает свои вещи. Распахнутый чемодан на его кровати. Ты стоишь в проёме двери, но не собираешься его отговаривать. - Я подумал, - говорит он, - Что это твоё дело, да? Будь-то парни из IC, Рассел, кто угодно, я не знаю. Просто в следующий раз я не хочу, чтобы это дошло до меня. Чёрт, - он прижимает створку чемодана плотнее, и он, наконец, застёгивается, - Мы просто братья. И думаю, между нами всё нормально, чтобы оставаться здесь ещё на день.       Это ложь. Он просто убегает, потому что знает, что в туре вы не останетесь наедине. Лиам уезжает днём, а вечером ты возвращаешься в Дублин, и садишься на самолёт, ты не хотел лететь с ним, но и оставаться в этом доме – выше твоих сил.       Ты злишься на него, потому что он должен был простить тебя. Всё, что ты сделал для него, искупило эти маленькие проступки прошлого. Он должен был принять тебя, потому что никто не может принять тебя таким, какой ты есть. И он должен был пожалеть тебя, потому что ты мучаешься сильнее, чем он. Но Лиам не сделал этого.       Ты возвращаешься в Лондон, в другое измерение, где нельзя спрятаться в тумане, за шумом волн, в старом доме, призраке из вашего детства. Ты проверяешь автоответчик несколько раз в день, но он пуст. И больше не хочешь прятаться от того факта, что Лиам может жить без тебя. Он делает это каждый чёртов день. Ты думаешь, сможешь ли принять его в новом качестве. Через два дня наступает август.