Кошмар

Продолжение POV Сиэля -Хотел услышать, что вы любите меня! Не может быть! Я снова застыл. Себастьян… Как ты мог сказать такое своему господину? Причем некое равнодушие к происходящему, откровенно вылезшее в его словах, ещё сильнее разворошило во мне поутихшее чувство. Казалось бы, гнева. Но нет! Я был неимоверно счастлив этими словами демона. Значит, то, чего я так долго и упорно добивался, все же достигнуто. Но лишь отчасти. Если я сейчас какой-нибудь невзначай оброненной репликой, будто бы ничего не значащей репликой, вдохновлю его на новые свершения, возможно, мне удастся побудить его не только к наглым словам, но и к действиям. -Ты сегодня какой-то странный, Себастьян, - робко промолвил я, вновь двигаясь языком по позвоночнику Михаэлиса, а рукой продолжая ласки. Надеюсь, это повлияет на него должным образом. И ведь повлияло. Реакция дворецкого не заставила себя долго ждать. -Тоже самое могу сказать о вас! Ожидаемо, но от этого не менее приятно. Правда, это лишь низшая степень наглости, которую демон мог мне продемонстрировать. Но все равно, он ведь не пошел на попятную. Если бы сейчас Себастьян вместо этой фразы попросил прощения, за предыдущую реплику, я бы решил, что все зря. Так будет повторяться раз за разом. А теперь у меня есть стимул продолжать напор на Михаэлиса. Я открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь в адрес демона. Что-нибудь, что подстегнет его на дальнейшие действия. Но слова будто закончились. Мир зашатался. Пах пронзила вспышка боли, и я упал на Себастьяна. Руки непроизвольно сжались в кулаки. От дворецкого послышался болезненный стон. Кажется, ему больно, - пронеслась в голове пугливая мысль. В голову ударил внезапно обострившийся запах крови. Он приобрел ещё одну грань, которую я никак не мог отделить и выявить, чем же она вызвана. В висках настойчиво стучало, член пульсировал, как никогда требуя разрядки. Я чувствовал, что мне надо закончить это мучение, и чем раньше, тем лучше. В следующий раз… В следующий раз я поиграю с демоном подольше. Резко выдернул влажную ладонь из штанов Себастьяна. Обеими руками на ощупь нашел уже так давно мешающую мне ширинку. Потянул в разные стороны, разрывая ткань. Затем вниз, стягивая лохмотья. Слегка отстранился, смотря на свои бриджи. Меня шатало так, что я никак не мог ухватиться за единственную пуговицу, оставшуюся на них, сколько ни пытался. Я положил одну руку на спину Себастьяна, чтоб хоть как-то стабилизировать в пространстве свое тело. Несколько помогло. Я непроизвольно вгрызался ногтями в окровавленную кожу и не факт, что не задевал длинные и глубокие порезы, испещрявшие всю спину. Пуговица наконец-таки попалась в мою вездесущую руку и просто была выдернута с насиженного места. Я ухватился обеими руками за бедра демона и резко вошел в него. На мгновение время будто бы потеряло ноги и начало еле-еле ползти. Ему ведь больно… Эта была последняя здравая мысль, посетившая мой мозг, а потом меня погребло под завалом наслаждения. Я уже не мог понять, что происходит, окружающий мир смазался, проступая перед глазами лишь отдельными яркими пятнами. Было тяжело и легко одновременно. Я чувствовал, что мои руки сжимают что-то твердовато-хрупкое так сильно, что оно вот-вот треснет. И именно поэтому я продолжал сжимать, силясь сломать этот объект. В ушах шумело, я практически не различал звуков, доносящихся снаружи. Но слышал стоны Себастьяна. Слышал их внутри себя. Удовлетворение, радость, возможно толику счастья я мог различить в смазанных, но оттого не менее приятных звуках. Я смог доставить ему наслаждение? Улыбнулся. Мое тело, до сих пор горевшее как в адском пламени, казалось, разорвалось. Я истошно завопил от пронзившей тело мнимой боли. Я упал на пол и тут же подобрался, будто боясь занять чью-то чужую территорию. Если бы я не ощущал сейчас своего тела, которое содрогалась в предсмертных конвульсиях, был бы уверен в том, что меня разорвало на части слишком сильной вспышкой удовольствия. Возможно, подобные игры не для таких как я. Слишком сложно я это перенес. Сейчас глаза судорожно распахивались, будто желая вылезти из орбит. Но нельзя не признать, что… мне понравилось. Мне действительно понравилось то, что я все время презирал, считая чем-то падшим ниже, чем дно моего достоинства, да. Оказалось все иначе. Но повторять нечто подобное часто я бы не хотел. Или хотел? Может быть, мне даже понравился не сам факт осуществления совокупления (как завернул), а шквал новых эмоций, никогда не испытываемых ранее. Это забавно, интересно, но слишком кратковременно и нечасто. Сколько ещё раз… Два-три меня будет забавлять подобное? А потом наскучит, станет неинтересно… Насколько больно было Себастьяну? Я бы хотел испытать ровно столько же боли залпом, как он. Просто для интереса и личного развития. Но кажется, что это так низко, позволять себя бичевать ради последующего удовольствия. И удовольствия ли? Я не уверен, что демон получил хоть какую-то толику наслаждения, но мне бы хотелось в это верить. Я протянул руку и дотронулся до щеки дворецкого. Его кожа осталась холодной, несмотря на все произошедшее. А, казалось бы, должно было хоть что-то поменяться в физическом облике. Помимо жутких ссадин и шрамов, образовавшихся на спине. Во мне проснулось какое-то чувство жалости. Я видел кровь, образующую лужу под туловищем Михаэлиса. Если бы пару минут назад это меня сильно завело и заставило… даже не знаю, к чему могло бы привести подобное зрелище, то сейчас мне было очень жаль его, а ещё себя. Наверное, странно. Но мне было больно смотреть на израненного слугу. Не просто сострадание вызывало некую призрачную боль, а на самом деле ныло где-то в груди. Возможно, в сердце. Смотря на такое обилие крови, невольно создавалось впечатление, что Себастьян скоро умрет. Я видел достаточно крови и смерти на своем жизненном пути, чтобы быть на сто процентов уверенным в том, что жизни демона ничего не угрожает. Одно слово «демон» в очередной раз доказывает сию простую истину, но все равно… Это будто бы обман зрения. Не могу понять и описать, почему так происходит. Я закрыл глаза, дабы не видеть, как мне казалось, страдающего дворецкого. Боль слегка поутихла, но не отступила полностью. Под закрытыми веками все ещё мерещился демон, лежащий в луже крови. Несмотря на весьма ощутимую боль, мне хотелось, чтобы она была ещё сильнее. Намного сильнее. Чтобы могла хотя бы попытаться сравниться с тем, что испытывает Себастьян.