Двое на заднем сиденье, не считая Бритни

– Bombastic Love, so fantastic! Where I'm completely yours and you are mine! And it's gonna be exactly like in a movie! When we fall in love for the first tiiiiiiiiiime! Диана пела всем телом. Её руки танцевали, не выпуская руль, плечи, чередуясь, покачивались вперёд–назад, грудь пыталась не замечать ремень безопасности, левая нога, готовая, чуть что, оказаться на педали тормоза, выстукивала ритм, а правая нога на педали газа ограничивалась лёгким покачиванием колена. Взяв последнюю ноту, Ди подалась вперёд и прикрыла глаза, и Саманта тут же рявкнула: – Смотри на дорогу! Ди обиженно смолкла. Сэм бросила на неё сердитый взгляд, снова утыкаясь в планшет. – Сделай потише. – Нет. Как можно слушать Бритни не на самой высокой громкости? И как можно слушать Бритни с таким непроницаемым лицом? Ди покачала головой. Песни Бритни проникали в самое сердце; её популярность была заслуженной, и она знала, о чём поёт. Она была такой же женщиной, как и Ди, и так же не сдалась после первых разочарований и верила, что найдёт свою любовь. Как она могла не нравиться Сэм? Ди вздохнула и убавила звук, но «Bombastic Love» нельзя было слушать так тихо, и она переключила на «When I Found You». Может, эта песня достучится до сердца Сэм. Но Саманта так и не перестала хмуриться в планшет. – Включи радио, – попросила она через минуту. – Может, какие–нибудь важные новости. Как раз два часа. – Дослушаем песню, – попросила Ди, но Сэм сердито отложила планшет, щёлкнула переключателем и сердито скрестила руки на груди. – Ну зачем ты так? – грустно спросила Ди. – Что Бритни тебе сделала? Неужели ты настолько боишься любви? – Если кто и боится, так это ты, – огрызнулась Сэм. – Это не я провожу ночи одна. Ди поджала губы и отвела взгляд, уставившись на дорогу. Не то чтобы она была пуританкой. Нет, она не читала Сэм лекций, когда та цепляла в барах, где они отмечали удачное окончание охоты, незнакомцев на одну ночь. Когда–то она и сама так делала – потеряв Джесси. И она не беспокоилась, что с её младшей сестрёнкой что–нибудь случится: она знала о контрацепции и никому бы не позволила собой воспользоваться. Она была сильнее и ловчее любого подонка, который мог ей попасться. Вот только сейчас Ди не могла вернуться к такой жизни. Не потому, что вдруг стала считать это аморальным. И не потому, что побывала в аду и боялась туда вернуться. Дело было в том, что после её смерти пару лет назад скорбела не только Сэм. Ангел по имени Кастиэль спасла её, вернув к жизни, и воссоздала её тело. Полностью. Понимаете? Она постаралась как следует, и сейчас все шрамы Ди были свежими – не осталось ни одного, полученного до смерти. А ещё Кастиэль снова сделала её девственницей. Чёрт знает, зачем ей это понадобилось. Ди никогда с ней об этом не заговаривала. Ещё чего – обсуждать с ангелом свою сексуальную жизнь. Куда интереснее намекать на полное отсутствие этой самой жизни у Кас. И Ди просто не могла потерять девственность с каким–нибудь придурком из бара, которого она больше никогда не увидит. Не тогда, когда её первый – самый первый – раз был с Джесси. Она хотела настоящей любви, и Бритни её поддерживала. А Сэм не верила в любовь, и Ди было её жаль, но она верила за неё. – Ничего, – мягко сказала она. – Когда–нибудь мы спасём от оборотня потрясающего парня, и вы с ним влюбитесь друг в друга, поженитесь и заведёте собаку. И детей. И дом с белым заборчиком. – Это твоя мечта, не моя, – огрызнулась Сэм. – Вот уж нет. Никогда не заведу собаку. У меня будет кот… и даже не один! – Ди погрустнела. – Ты знаешь, мы с Джесси как раз собирались пойти в приют, когда это случилось… взять котёнка… Она захлопала ресницами, смаргивая слёзы. Не хватало ещё, чтобы Сэм прогнала её на пассажирское сиденье. Сэм вздохнула и положила руку ей на плечо. – Если кто из нас и заслуживает любви, так это ты, – примирительно сказала она. – Не ставь на себе крест, Ди. Ты ещё встретишь кого–то. – Ты в это не веришь. Сэм пожала плечами и убрала руку. – Я хочу, чтобы ты была счастлива, но не понимаю того, каким ты видишь счастье. Не понимаю, почему ты хочешь прекратить охотиться и осесть! Ди, мы людей спасаем! Как ты могла жить, зная, что за пределами твоего дома творится зло, и ничего не делать? Ди промолчала. Ответ был прост – ей было всё равно. Зло никуда не девалось от того, что сейчас она колесила по дорогам вместе с сестрой. Его лишь становилось чуть меньше, и то ненадолго. Они убивали вампира и спасали пару человек, а через пару недель один из этих спасённых шёл грабить банк и убивал троих заложников. А пять лет назад она была счастлива. Пусть даже мама и Сэм этого не понимали. Пусть даже мама крикнула, что если она уйдёт, то может больше никогда не возвращаться. Но она ушла, потому что любила Джесси и хотела остаться с ним. А ведь мама знала, что такое любовь. Она любила папу и отказалась от всего, чтобы отомстить демонам за его смерть. Она учила этому и дочерей, только вот они усвоили разные части истории: Ди запомнила, что любовь – это главное в жизни, а Сэм – что зло нужно истреблять. Может быть, если бы Ди помнила об этом, демоны не застали бы её врасплох и не убили бы Джесси. Главное было не стать одержимой, как мама, и не захотеть уничтожить весь мир, мстя за смерть любимого. Помнить, что убившие Джесси уже мертвы. И мама тоже мертва. Теперь у Сэм осталась только она, и нельзя оставлять её одну. – Хватит, – оборвала её мысли Сэм. – У тебя выражение лица похоронное просто. Думай о том, что завтра мы избавимся от пары призраков, а потом пойдём в бар и… ладно, хочешь, никуда не пойдём, а закажем суши в номер и посмотрим «Доктора Секси»? – Ты терпеть не можешь этот сериал. – Я буду притворяться, что мне нравится. Ди улыбнулась. – Спасибо, Сэм. Ты же знаешь, я не ненавижу охоту и не мечтаю бросить. Я просто хочу найти любовь, и… – Ты найдёшь её, Ди, – донеслось с заднего сиденья, и Ди резко ударила по тормозам. – Кас! – воскликнула она. – Ну сколько раз просить! – Прости, Ди. Здравствуй, Сэм. – Привет, Кас, – улыбнулась Сэм. – Что новенького? – Ничего важного, – ответила Кас. – А у вас? Ди не успела ответить, потому что зазвонил её телефон. Джо. Джо был в общем–то неплохим парнем. Он был охотник, как и они, и работал в паре с отцом. Ди знала, что нравилась ему, и иногда думала, что, может быть, ей стоило бы в него влюбиться и что из этого получилось бы что–нибудь хорошее. Но чаще она думала, что он здорово подошёл бы Сэм, а такие мысли не особенно способствуют зарождению большого и светлого чувства. – Ответь, Сэм, скажи, что я за рулём. Сэм кивнула. – Привет, Джо, это Сэм. Да, за рулём. Тебе она нужна? Да. Нет, мы в Неваде. Что? Подожди, я включу громкую связь. Ди нахмурилась и бросила на сестру тревожный взгляд. – Привет, Ди, – сказал Джо. – Нет, если вы в Неваде, то смысла вас втягивать нет, мы сейчас дома, заехали ненадолго. – Скажи ей уже, – перебила его Сэм. – С нами вообще–то Кас, так что чуть что, мы можем переместиться. – Чёрта с два! – возмутилась Ди. – Да что случилось–то? – Да ничего особенного… у нас на заднем дворе – жираф. – Жираф! – возбуждённо повторила Сэм. – Ди, настоящий жираф! Я никогда не видела жирафа, а ты? – Мы обе видели, – Ди пожала плечами. – Когда тебе было месяца три, родители водили нас в зоопарк. – Ну я этого не помню. Ди, давай отправимся к ним! Это же жираф! Ди закатила глаза. Любовь сестры к животным иногда её просто поражала. – Да что он – людей пожирает, что ли? – проворчала она. – Сэм, это просто жираф! Кто переживал, что мы слишком медленно едем призраков убивать? Он, наверное, просто сбежал из зоопарка. – У нас здесь нет зоопарков, – сказал Джо. – А вдруг это новый какой–то вид нечисти? – поддакнула Сэм. Ди закатила глаза. – Валяй, – сказала она. – Иди покатайся на жирафе и покорми уток, догонишь меня, как наиграешься. Сэм надула губы, но тут же обернулась к Кас с вопросительным взглядом, и та кивнула и, коснувшись её плеча, исчезла вместе с ней. Ди обвела взглядом пустую машину, вздохнула, щёлкнула рычажком, и радио снова сменилось песнями Бритни. – Я хотела поговорить с тобой, – сказала Кас с заднего сиденья, и на этот раз Ди удержалась от вскрика. Хорошо хоть, петь не начала. – Не осталась играть с жирафом? – поинтересовалась она. – Я видела первого в мире жирафа, – напомнила Кас. – И тысячи других. Ди покачала головой. – Так мне предстоит серьёзный разговор? – в шутку спросила она, но Кас ответила серьёзно: – Да. Ди приподняла бровь, сбавила скорость и полуобернулась. Выражение лица Кас было весьма решительным, и Ди сочла за лучшее съехать на обочину и притормозить. Может, конечно, Кас просто спросит, зачем люди устраивают собачьи бои. А может, выйдет что–нибудь хорошее, как в тот раз, что Ди удалось заставить Кас начать пользоваться бальзамом для губ. Хотя она подозревала, что того пробного использования её ангельской подруге должно было хватить до скончания вечности. Ну, или первой драки. Или первого поцелуя. Вот уж у кого на любовном фронте всё было ещё более уныло, чем у неё с Сэм. – Ээ, кхм, – сказала Ди, заглушая мотор и оборачиваясь к Кас. – О чём ты хотела поговорить? Кас поджала губы и уставилась в пол, и Ди, ещё не переставшей думать о том, есть ли у Кас шанс кого–нибудь найти, в голову пришло только одно: – Ты влюбилась? Кас подняла на неё шокированный взгляд, и Ди перебралась к ней на заднее сиденье. Такие задушевные разговоры нельзя вести, вывернув шею и перекрикивая редкие проезжающие машины. – Когда ты успела? – требовательно спросила Ди. – Кто он? Ангел? – Я хотела продолжить наш недавний разговор, – с укоризной ответила Кас. – А? – растерялась Ди. – Какой? – ей в голову не приходили никакие недосказанности между ними. Разве что… – О самоудовлетворении, – подтвердила её подозрения Кас. Ди с подозрением прищурилась. – С какой стати? – поинтересовалась она. – Тогда ты чуть в окно не выскочила, когда я об этом заговорила. – Я изучила это, – ушла от ответа Кас, – но у меня ничего не получается. Ди приподняла бровь. – И я должна… – Покажи мне, – просто попросила Кас. Стёкла «Тойоты» тут же густо запотели. Стало темнее. Ди изумлённо распахнула глаза. – Кас! – Разве ты не это мне предлагала две недели назад? – Нет! – возмущённо воскликнула Ди. – Конечно, нет! – Кас опустила голову, и Ди поспешила её утешить: – Не переживай, Кас, всё будет нормально. Это ничего, что не получается. Во–первых, возможно, ты не подключаешь воображение. Во–вторых, ты наверняка, – ладно, хватит делать вид, что она не попыталась представить себе «неудачные пробы» Кас, – действовала слишком прямолинейно. – Прямолинейно? – Ну да. Не стоит сразу пихать себе руку между ног. Одной механической стимуляции мало. Нужно прочувствовать, пожелать… чего–нибудь своего. Я тебе дам какой–нибудь журнальчик… посмотришь, что нравится разным женщинам, выберешь что–нибудь для себя. – А что тебе нравится? – Речь о тебе, – сурово ответила Ди, отгоняя неуместные сейчас мысли о том, как сильные руки прижимают её к стене, и… – Я не закончила. Значит, нужна фантазия; и нужно себя подразнить. Можно сначала поскользить ладонями по телу, по внутренним сторонам бёдер, совсем рядом… – воображаемые руки перестали зажимать Ди и вместо этого послушно переместились на ножки Кас, оглаживая их у самого края юбки и всё порываясь подняться выше, но не делая этого. – Кстати, сразу раздеваться не обязательно. Да и вообще. Вот… ну и, конечно, нужно поиграть с грудью. Некоторые, кстати, кончают только от этого, – Ди мечтательно вспомнила тот единственный раз, когда это вышло у неё самой. – Поиграть? – переспросила Кас, недоумённо опуская взгляд на свою грудь. Ди невольно уставилась туда же. – Ну да… я тебе лучше видео какое–нибудь дам, ладно? Собственно, ты и всё остальное из него поймёшь. Главное, не торопись. Твои пальчики должны оказаться в нужном месте, только когда дыхание станет шумным и частым, бёдра начнут вскидываться, и терпеть будет совсем уж невозможно… что ты делаешь? – Пытаюсь понять, – Кас положила обе ладошки себе на грудь. – Не терпится приступить? – фыркнула Ди, старательно отводя взгляд. – Значит, так: плащ и пиджак – снять. Несколько верхних пуговок – расстегнуть. Из моей машины – свалить. Уже стягивающая пиджак Кас недоумённо замерла. – Почему? – обиженно спросила она. – Ну, – Ди даже опешила, – ну… этим лучше заниматься, лёжа на большой удобной кровати. Кас задумалась и, неуверенно отведя взгляд в сторону, ответила: – Нет. – Нет? – возмутилась Ди. – Нет? – Ты же сказала, что нужно понять, чего я хочу. Я хочу сделать это здесь. – Но это моя машина! – слабо возразила Ди, раздражённо подумав о том, почему стольких людей заводит секс на заднем сиденье. – Возьми любую другую! Что ты так на меня смотришь? Ещё скажи, в ад меня за это вернёшь! – то–то в аду повеселятся, узнав, как она туда попала. «Запретила ангелу дрочить в своей машине». – Ди, – Кас вздохнула, по–прежнему глядя куда–то мимо неё, – я… эта машина… она – мой дом, понимаешь? Я долго думала, что осталась бездомной и потеряла семью, отказавшись от небес, но… – Чшш, – Ди порывисто обняла Кас. – Чшш. Я понимаю. Не надо. Она понимала. Тойота была и её домом. Уже давно. Она дарила ощущение безопасности и тепло уюта. И если Кас нужно именно это… в конце концов, не то чтобы сама Ди никогда не делала этого здесь. Правда, они стояли на обочине пустынного шоссе, и Ди некуда было уйти, чтобы дать Кас личное пространство. – Ладно, – вздохнула Ди. – Я тогда схожу прогуляюсь. Здесь очень живописно, – она с сомнением вспомнила унылую пустошь за окном. Монтана не была её любимым штатом. – А ты… устраивайся. В багажнике есть подушка… ага, – подушка мгновенно оказалась на коленях Кас, и, кажется, стала на порядок чище. – Подложи её себе под спину, что ли, чтобы на дверь не опираться… или как ты там собиралась сесть… ладно, я уже пошла. Эм… ты меня найдёшь? Ди с сомнением перевела взгляд на магнитолу, не зная, выключить ли музыку. Самой ей вполне нравилась играющая в такие моменты музыка, но вдруг Кас собьёт с настроя резкая смена мелодичной песни на зажигательную? – Да дай ты сюда свой пиджак, – проворчала она, резко стянув его с Кас и бросив на переднее сиденье, к плащу. – Тебе музыку оставить? Боже, да разуйся ты и забрось ноги на сиденье. Кас неудобно завозилась, одновременно расстёгивая пуговки, и музыка затихла сама собой. Ди бы уже ушла, но её слегка напрягало, что Кас не сказала ни слова после путаных объяснений об ощущении дома. – Кас, – мягко, но настойчиво позвала она. – Ты в порядке? – Да, – не особенно убедительно ответила Кас и вытянула ноги. Ди приподнялась, чтобы не мешать ей; строго говоря, чтобы «не мешать», ей следовало бы выйти из машины, но что–то было не так, и она села Кас на ноги, устроив колени по обеим сторонам от них, и попыталась поймать её взгляд. – Кас, – снова начала она, и Кас резко оборвала её: – Я в порядке! Кас неуверенно обвела взглядом своё тело и устроила обе ладони на груди, неумело сдвигая их вверх–вниз. Не выдержав, Ди потянулась вперёд, одной рукой опираясь о сиденье, а другой накрывая ладошку Кас. Игнорируя испуганный взгляд Кас, она чуть сжала пальцы, легко поводя ладонью, и тут же услышала шумный ответный выдох. Ох, Кас и правда это нужно. А Ди нужно оказаться отсюда подальше. Серьёзно. В который уже раз она себе это говорит? И она уже почти убрала руку, но тут ладошка Кас выскользнула из–под её ладони, и её рука оказалась прямо на груди Кас. На мягкой, тёплой, приятной, небольшой, чуть больше, чем у самой Ди, груди Кас. Ди невольно сжала ладонь и почувствовала, как Кас подаётся навстречу. В глаза ей Ди не смотрела; она просто не могла. Она подползла коленями чуть ближе, чтобы не опираться на руку, и уже обе её ладони оказались на чужой груди. Она даже не заметила, как исчезла вторая ладошка Кас; может, она сама её убрала, а, может, это Ди её отпихнула. Она легонько обхватила грудь Кас снизу, чтобы прочувствовать её тяжесть в ладонях, и поняла, что сейчас не сможет придерживаться собственных советов. Как бы она ни заявляла, что спешить не нужно, сейчас ей нужно было как можно скорее избавиться от мешающей блузки. Ди торопливо расстегнула оставшиеся пуговицы – кажется, Кас помогла ей в этом – и оттолкнула мешающуюся ткань прочь. Лифчик на Кас был какой–то совершенно не симпатичный, но зато его не обязательно было расстёгивать, а можно было лишь сдвинуть ткань, и грудь обнажалась полностью. И при виде этой груди, аккуратной, красивой, голой, с уже потвердевшими розовыми сосками, до Ди вдруг дошло, что она творит. Она раздела свою подругу, предварительно её облапив, и сейчас пялится на её грудь, тяжело дыша, возбуждённая, как никогда. И грудь Кас тяжело вздымается, и она тяжело дышит, и нужно наконец посмотреть ей в глаза, и понять, и увидеть… Только она не может. Не может посмотреть Кас в глаза. И не может отвести взгляда от её груди. – Ди, – прошептала Кас. – Пожалуйста. И Ди, как заворожённая, протянула руку и положила её на грудь Кас. И услышала два стона. Кас простонала так, будто это было именно тем, о чём она мечтала. И Ди… её стон был точно таким же. Не сдерживаясь больше, она крепче сжала ладонь, большим пальцем надавливая на сосок, а второго коснулась языком. – Ди! Ди с рычанием обхватила грудь Кас обеими руками, левую накрывая полностью, а на правой оставляя пространство для губ и языка. Она словно сорвалась с цепи, сама не успевая следить за тем, что вытворяла. Кас безостановочно стенала, извиваясь и дёргаясь, Ди пыталась толкаться бёдрами вперёд, вылизывая её грудь и блуждая ладонями по всему её телу; она сама не заметила, как Кас оказалась на спине, одну ногу оперев о спинку сиденья, а вторую свесив на пол, причём её юбка была задрана к самой талии, трусики сдвинуты на бок левой рукой Ди, в то время как правая была между ног у неё самой. Ди жадно вылизывала грудь Кас, кидаясь то вправо, то влево, а Кас безуспешно пыталась свести бёдра, не переставая стонать в голос. Беспорядочно ёрзая, Кас потянулась задрать футболку и лифчик Ди, и, когда ей это удалось, Ди буквально рухнула на неё, прижимаясь к её груди своей и притираясь; согнув ноги в коленях, она всем весом завалилась на Кас, но ангелам человеческий вес – что пушинка, так что Кас не стала возражать, а напротив, воспользовалась наконец возможностью свести бёдра и, скрестив ноги, крепко обхватила ими ласкающую её и совсем уже мокрую ладонь Ди. Это, кажется, было для неё последней каплей, потому что, несколько раз дёрнувшись, она замерла, ещё сильнее сжимая захват ног, и буквально взвыла: – АААаАААААаааааАААААААа, ААААААА, а, а, а, а, а, а, аааааа! Она застыла, не выпуская, впрочем, руки Ди, и Ди резче заработала ладонью у себя между ног, тихонько подвывая и чувствуя, как Кас целует её куда–то в висок. Кас дёрнулась последний раз, и между ног у неё стало ещё влажнее – настолько влажно, что Ди чуть не расплакалась от восторга и спустя пару мгновений сама забилась в оргазме. Ди пришла в себя первой и резко выпрямилась, несильно ударившись головой о потолок. – Ну, э, – неловко пробормотала она, поправляя лифчик и одёргивая футболку, – вот так всё и делается. Только, э, в следующий раз ты будешь одна. Кас подтянулась, садясь, но не пытаясь прикрыться. – Поцелуй меня? – попросила она. Ди сделала глубокий вдох. Пока что у неё была возможность представить всё помощью неопытной подруге. Пока что она могла обратить всё в незначащее событие, о котором не стоит и говорить. Поцелуй будет значить что–то большее. Поцелуй будет означать… правду. – Не надо, – она покачала головой. – Не надо, Кас. Мгновение – и Кас уже была полностью одета. – Мне стоит вернуть жирафа в зоопарк, – глядя в сторону, сказала она. Ди поймала её за запястье. – Жирафа? – Да. – Это твоих рук дело? – Мне нужно было с тобой поговорить. – Ты украла жирафа, чтобы… поговорить? – Да. – Ты… Боже, Кас. Просто… просто иди сюда. И нельзя было судить её строго; если твой ангел крадёт жирафа из зоопарка ради разговора с тобой вместо того, чтобы просто подождать пару дней, пока ты останешься одна, этот ангел определённо заслуживает поцелуя.