Год крысы: Свеча

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ЭЛЬФЫ Крыса, желающая или вынужденная проскользнуть сквозь какую-нибудь щель, для цели способна сместить свои кости и суставы. Там же. Вески путешественники и плененные разбойники достигли лишь, когда наступила темнота. Тела менее удачливых коллег любителей удачи, что не пережили стычку с отрядом, были сложены вместе, чуть в стороне от дороги. Корова протяжно мычала, наступая на поврежденную ногу. Но ни добивать, ни бросать животинку никто не собирался. А посему незадачливая скакунья, освобожденная от седла и поклажи, хромала рядом с Рыской. Разбойники, зло зыркая по сторонам, хранили угрюмое молчание. Выглянувшая из крайнего дома, на коровий рев баба охнула и метнулась обратно, за мужем, дюжим дядькой, вскоре вышедшим. Рыска шла, будто пьяная. Придавленная нога ныла при ходьбе, а недавняя сцена все стояла перед глазами. Казалось: только отошла от ужаса, пережитого в приморской деревушке и все повторяется. Добро, хоть не с таким же концом. Мужик, переговорив с Крысоловом, и оглядев остатки разбойничьей шайки, шустро потрусил к дому старосты, сунув факел Альгизу. Безразличный взгляд бывшей видуньи, скользнувший по плененным негодяем, вновь замер на Илае. Кто бы мог подумать. Угрюмый, нечесаный, молодой мужчина, с только только проросшей бородкой на побитой оспой щеке и колючим взглядом, в ответ уставился на девушку. Видать никак не ожидал землячку на дороге встретить. Лучину назад, узнав бывшую видунью старый знакомец едко сплюнул: - А, крыса жабоглазая… С саврянами якшаться начала? Рыска, мигом покрасневшая, разозлилась: - Да я… да они… Ринтар в союзе с Саврией! И… Перебив ее, бывший весчанин продолжил, делая шаг вперед, не смотря на путы: - Подстилка белокосых. И чего тебя, крысу вонючую, Дина не извела, когда пузатая ходила? Знала ж, что от гнили гниль идет. Впервые в жизни, безобидная Рыска замахнулась и со звонким шлепком отвесила подонку пощечину. Илай, натянув узлы, попытался метнуться, кинуться на бывшую видунью. Непринужденно и тихо щелкнул арбалет, пригвоздив прохудившийся валенок к утоптанному и присыпанному песком да навозом, снегу. Илай глухо взвыл. Со стороны оставшихся разбойников раздалась заковыристая брань. Рыска, чувствуя, как горят щеки, взглянула на Алька, ища поддержки. Белокосый стоял, сложив руки на груди. В желтых, чуть прищуренных глазах видуна застыл колючий лед, не обещающий ничего хорошего. До самой вески они молчали. *** Пыхтя, и поправляя на ходу тулуп, к прибывшим всадникам подошел староста. - А-а-а! Попались, наконец-то, уродцы! Целый месяц люд мирный мучали! Ишь, тараканы. Добро, схватили вы их. Потерев между собой здоровенные ладони, староста еще раз пересчитал собравшихся, и, неведомо чему кивнув, сказал: - Время позднее, идите, добры путники к кормильне. Кохтю я передам, чтоб денег с вас не брал: он-на каких гадов изловили! Мы их ща в сарай сунем, завтра на деревенский суд выведем. Передавая край веревки, на которую были привязаны разбойники, Крысолов сказал: - Там, у лесополосы их дружки лежат. Их или зарыть или чего… - Да, пошлю завтра кого-нибудь. Чай, не боимся мы беспокойников. – Добродушно отмахнулся голова. - Добро. – Задумчиво потер ежик черных волос волос ринтарец. – Только путы Крокашские отдать не забудьте. Я за них золотом выплачивал. - Ась? Ага-ага. Завтра подойдете, выдам все. Ночи доброй, путешественники. Рыска, наконец, переставшая сверлить взглядом детского врага, приблизилась к Альгизу. Беловласый мужчина приобнял дочь. Илай непонимающе уставился на странную парочку. Нахмурился, примечая странное, едва заметное сходство: - Это… Рыска дернулась, услышав его голос. Прищурившись, будто озлобленная кошка, она выпалила: - Да. Тот самый, что «в Саврии нужники ложкой чистит». Вот только нужники чистить будешь сам и только попробуй ложку не облизать! Рыскин отряд грохнул смехом. Отсмеявшись, деревенский староста добавил: - А што? Хорошее предложение. Так, наверное, с ними и поступим. Рыска, растерявшаяся от подобной реакции, смутилась. - Пойдем, сказочница. – Улыбнулся егерь, обнимая дочь за плечо. - Ты поплатишься за это, крыса! – Жалко завывал сзади Илай, ведомый старостой к сараю. *** - Не расстроилась? – Непривычно мягко поинтересовался Альк. Рыска на щепку погрузилась в раздумья, после чего ответила: - Нет. Разочаровалась. Хозяин кормильни принял новых постояльцев без лишних вопросов, проводив до комнаты и выдав им остывший ужин. Расселившись, путешественники устраивались на ночлег. Пустующих комнат в кормильне было две и как-то негласно вышло, что Рыска и Альк снова заселились вместе. Раздевшись, и потушив свет, пара улеглась. - Устал? Саврянин кивнул. Чуть помолчав, добавил: - Странный был день. К тому же этих встретили. А что это была за фраза про нужник? Рыска смутилась: - Да он надо мной в детстве измывался. Альк повернув голову, заглянул Рыске в лицо: - Как? Девушка смущенно потупилась: - Тебе действительно интересно? Саврянин кивнул. Вздохнув, Рыска начала повествование, постепенно припоминая все гадости, что творили Приболотьевские мальчишки. Закончила весчанка на том, как драпая от компании Илая, метнулась в старый дом, где бывший путник жил. - Вот я тогда и решила, что в доме дверь вторая есть, или окошко какое открывается. Эти голодранцы дразнились, чтоб вышла, угрожали, шанта… шан-та-жировали. – Вспомнила девушка заковыристое слово. - Решила глянуть. Только встала, а на кровати, оказывается, Бывший лежал. Он как хвать меня за руку, я и обмерла. Ох, и страшный он был! Глазища – во! Кожа голову как череп обтягивала. Альк хмыкнул, впрочем, внимательно слушая. - Он за руку хваткой мертвой вцепился и дурь какую-то путничью шепчет. – Тихо, проникновенно вещала Рыска. - Это сейчас бы я поняла, а тогда ни слова не понятно. Тут и начала вырываться. Вон, шрамик даже на руке остался. Альк послушно глянул на подставленный локоть. Рыска сглотнула. - А потом… На него крыса прыгнула. Так жутко было. Саврянин вздохнул. - Вот оно, значит, где Симор скончался. - Так ты знал его? – Глаза девушки удивленно распахнулись. - Ага. Слыхал. Сильным, говорят, был. Рыска с щепку молчала и неуверенно выдала: - Вот. А после этой встречи у меня дар проявляться начал. Саврянин зевнул, теряя к разговору интерес: - Это только кажется так. Видунами рождаются. - А путниками? - А путниками становятся. Хватит, думаю, разговоров. Его губы нежно накрыли девичий рот. *** Утро выдалось солнечным, ясным. И даже сквозь бычий пузырь, занавешенный мешковиной и набитый травами, чтоб не дуло, пробивались лучики весеннего солнышка. Похоже, усталость Рыскина была столь сильной, что весчанка и не проснулась, когда Альк ушел. И посему, оказавшись на теплом, но одиноком тюфяке, почувствовала себя пусто и неуютно. Быстро встав, приодевшись и умывшись в деревянной кадушке, девушка вышла из комнаты. - О, милсдарыня, вы сами встали. – Воскликнул потрепанный мальчишка в телогрейке, явно хозяйский сын. – А я это. Будить Вас шел. Рыска недоуменно нахмурилась. - Мамка моя пироги мясные на завтрак поставила, скоро сготовятся. И Вас милсдарь поднять велел. - Какой милсдарь? – Удивленно выдала Рыска. - Ну, такой, высокий. С косами. – Мальчишка развел руки, изображая «размах» Альковых кос. - А-а-а. – Растерянно кивнула весчанка. Ступеньки кормильни бились в ноги, провожая весчанку вниз. Зал был небольшим. Вообще, заведеньице больше всего походило на обычный дом, хозяин которого однажды решил брать деньги с постояльцев, а позже отстроиться. Рыска бегло окинула зал взглядом, и не найдя в нем спутников, вышла на улицу. У крыльца, болтая с вышибалой, стоял отец. - Ну, дык я уже сколько кумекаю, что не враги нам белокосые! Уже давно надо было заключить этот мир. – Всплеснул руками ринтарец. – Столько лет бранимся зря. - Такая вражда быстро не кончается. Ты, видать, малой был, когда война шла? То-то же. Не упомнишь всего. Я тогда даже пару раз в авангарде бывал. Ох и порезали мы вас да вы нас. Не, не скоро забудется. Мужики многозначительно замолчали, но не надолго - появилась Рыска. - От, дочка моя. – Улыбнулся егерь. Вышибала глянул на девушку, и та привычно покраснела: так мужчина был на Сиву похож. - Хороша девка. Ух, черненькая. А я-то думал тоже бледная, из ваших будет. Мужа ей уже нашел? Яркие глаза лесника блеснули озорством: - Я? Не-е. Не приведи Хольга подобной радости. Пущай сама возится. Улыбчивый дядька перевел взгляд на весчанку: - Нашла себе спутника, девица? Альгиз, видя как девичьи кулачки сжались, а уши стали пунцовыми от злости и смущения, усмехнулся: - Да поди, пойми их, молодежь нынешнюю. То ли нашла, то ли не нашла, - И, шмыгнув носом, сменил тему, - вон он, Альк. В том сарае. Насчет разбойников с деревенскими кумекают. Рыска сдержанно кивнув, отправилась в указанном направлении, хлюпая сапогами по тающей снежной каше, покрывавшей дорогу. *** - А я говорю, руку им надо рубить! Видун уже с лучину слушал бестолковую мужицкую брань, жалея, что вылез из постели. Разбойники, зашуганной воробьиной стаей сидели у дальней лавки, с опаской прислушиваясь к разговорам. При дневном свете головорезы оказались грязными оборванцами-мальчишками, коими и являлись на самом деле, без совести и разума в пустой голове. Несмотря на это, наказать их надо было. Альк, привалившись к несущей стене сарая, методично жевал полоску сушеного и обвалянного в специях мяса, все больше и больше теряя интерес к происходящим разборкам. Крыса, сидевшая на его плече, забавно балансировала, подрагивая, и щекоча длинным хвостом шею. Изредка пасюк ронял засохшие крошки от угощения - ссохшейся краюхи серого хлеба. Рыска, серой мышью прошмыгнувшая в сарай, не привлекла ничьего внимания: мужичье увлеклось спором и доказывало свое мнение все громче. Илай, будто почувствовав, поднял взгляд на приоткрывшуюся створку, но узнав посетительницу, сплюнул на утоптанную землю сарая. - Что тут происходит? – Прошептала Рыска, наконец, продравшись к саврянину. - Уже с лучину – ничего. Спорят. - Лаконично выдал тот. - А-а… На парочку обратил внимание староста: - От, девица! Она вчера верно рассудила: нечего лишним рукам без дела пропадать. Пусть отрабатывают за то, что натворили. Весчане одобрительно забухтели, но, впрочем, быстро пришли к новому спору: как и куда бандитов применить. Спустя еще четверть лучины, вдоволь наболтавшись и разругавшись, местные решили составить расписание, когда и кто получит в свое распоряжение бесплатных работников. - Точно! Вон, молельню надо подлатать. К тому же Огнию лик сделать надобно. Бог, как-никак. – Поспешил высказать свою идею молец. – Проходимцы, из вас рисовать кто-нибудь может? Хмурая шайка ответила ему растерянным взглядом. Поглядев на товарищей по несчастью, один робко поднял руку: - Я на мамкиной пекарне как-то вывеску подновлял. - Вот и ладно. – Кивнул молец. – Помогать будешь. Мне послушник из Зайцеграда как-то образок с ликом Огния привозил. С него и смалюем. - А можно поглядеть? – Неожиданно для себя попросила Рыска. - А чего ж нет? Вот он. – Закопошился в одежных складках ринтарец. – Говорят, как живой. Дощечка легла в девичьи пальцы, предоставляя возможность ей, да глядящим через плечо зевакам, насладиться видом новоявленного божка. Рыска, честно признаться, ожидала чего-то подобного: с потертой поверхности на нее взирало светящимися глазами унылое нечто. Неизвестный иконописец умудрился сложить губы Богу в гримасу крайне тошнотворную и удручающую. Нос был написан странно: будто бы автор портрета разрывался между привычкой писать иконы по старинке и тем, каким он видел божественный нос на самом деле. Получилось что-то среднее, и это добавляло новоявленному Богу странное сходство то ли с трупом, то ли со свиньей. Волосы Огния олицетворяли лучи, но и они были в таком странном беспорядке, что Рыску передернуло. Весчанка никак не могла определить возраст изображенного на образке, и все сильней склонялась к мнению, что Огний достаточно стар. Одеяния нового Бога были красивы, но полностью скрывали фигуру. - Если этот Бог действительно так выглядит, то в Ринтаре делать нечего. – Вынес вердикт Альк, который при всем своем напускном безразличии не мог оставить образок без внимания. Заглянувший через его плечо Крысолов, неожиданно и богохульно рассмеялся: - Эка как все передрали! Наисветлейший выглядит куда менее паршиво. - Побойся Божьего гнева! – Обиделся молец, ревниво отбирая и пряча образок. - А чего бояться-то? Огний принимает всех путников и покровительствует нам. Более сего, он сам меня на дорогу благословил. Рыска, нахмурилась, убеждаясь, что новый Бог ей точно не нравится. Толпа же вокруг возбужденно заохала, на щепку позабыв про разбойников. - Мда… И все-таки что-то в нем знакомое проглядывается. – Задумчиво прошептал Альк, припоминая все Хольгины лики, что видел до сих пор. Крыса ловко перебежала на другое плечо и заинтересованно принюхалась. С улицы раздались радостные детские крики. А через щепку в сарай заглянул какой-то дед: - Скоморохи приехали! Народ, вновь возбудившись, загалдел. - Если любопытно, поди, глянь, чего там творится. Мы пока еще дела обсудим. – Альк шутливо хлопнул Рыску пониже спины, выпроваживая. *** Егерь вздохнул: - С ними же будет лучше. Прошло уже несколько часов после распределения разбойников. Трое мужчин сидели в комнате кормильни и оживленно спорили. - Ехать с шутами? – Возмущенно нахмурился Альков наставник. - Ну почему нет? Их общество я потерплю, двигаются они быстро. А у нас еще и корова ранена. К тому же Рыска себе всю… Весь тыл отбила. Пусть в повозке поездит. – Пожал плечами Альк. Ринтарец нахмурился: - Корову можно и купить. - Где же? К весне, да в крысиный год, еще и в разбойничьем крае вряд ли кто решит избавиться от кормилицы. А ты и так уже в деньгу попал. – Фыркнул егерь. Крысолов сжал челюсти. Крыть было нечем: он собирался схватить Алька еще до Нового Круга, и средства на данное время оставляли желать лучшего. К тому же скоморохи были не против их компании – лишь бы ели за свой счет – да и обещали что до Клещеня без остановок доберутся. К тому же дар был предательски спокоен: дорога видна и относительно чиста. - Саший с вами. Поедем со скоморохами. – Махнул рукой старый видун. *** - Ну как так?! – Широко распахнув глаза, уже который раз восклицала Рыска. - Очень просто. Вот так. Молодой мужчина со странным акцентом, подсевший к ней за столик меньше лучины назад, вновь покрутил монетку между пальцами левой руки, и вдруг достал эту же монетку у Рыски из-за ушка. Девушка, не веря, глядела на медяшку: - Она что, не настоящая? - С чего милая девушка так решила? – Фокусник удивленно вскинул бровь, ловко перекатывая в пальцах металл. - Будь это так - фокусники были бы самыми богатыми людьми на свете! – Довольная выводом, выпалила Рыска. Мужчина льстиво улыбнулся: - Милая девушка правильно решила. Но почему милая девушка уверена, что фокусник беден? Рыска замялась. - Ну… Вы не выглядите богачом. Действительно: её собеседник был одет нарядно, но его костюм припылился и обветшал. На камзоле то там, то здесь вылезали нитки, не сходясь на широких плечах. И если скинуть одежке несколько лет – она была бы слишком яркой для обычного наряда состоятельного мужчины. - Милая девушка весьма наивна. Милая девушка верит тому, что видит. Скромный фокусник оттого и скромный, что сам так желает. – Вновь улыбнулся мужчина. Его ловкие аккуратные пальцы непринужденно ласкали бока монетки, перегоняя её с большого на мизинец. Вдруг медяшка вновь исчезла. Лукавые, зеленые глаза, поймали девичий взгляд: - У милой девушки блестит что-то в косе. Рыска, дернувшись, начала перебирать косы. С тихим звоном на дощатый пол упал серебряник. - Фокусник был рад познакомиться с милой девушкой. Подняв монетку, весчанка обнаружила, что странный собеседник пропал. На серебряном был отчеканен странный рисунок: раскидистое дерево, чью крону венчала корона. Рассмотрев выбитые буковки ниже, Рыска выронила монетку повторно: изящными вензелями на ней располагались письмена Лоэня, закрытого, и по слухам, уже не существующего тсарства. *** Скоморошья трупа оживила веску. Дети носились туда-сюда, выпрашивая у домашних медяшку на сладкого петушка или яркий платочек. Шуты, упрошенные многочисленными уговорами, согласились дать вечернее представление в кормильне. Разворачивать ради мелкой деревушки шатер никто не пожелал, но, в общем, все остались довольны. Обрадованный хозяин едальни даже вынес столы, оставив только лавки: желающих посмотреть оказалось столько, что оставь он всю мебель, скоморохам негде было бы развернуться. Рыска, узнав, что дальнейшее путешествие до Клещеня пройдет вместе с шутами, обрадовалась. Девушке нравились эти люди: шумные, веселые, интересные. Заставляющие улыбаться и верить в неведомую магию. Сапоги девушки были пошиты добротно, вода не затекала в кожаные щели и, Рыска, умаявшись сидеть в помещении, наконец-то выбралась на улицу. Просто так, погулять. Чистое и высокое небо дышало неожиданным теплом, нежным ветерком колыхая выбившиеся из кос волосинки. - Крыса. – Послышалось в стороне злое шипение. Обернувшись, Рыска увидела Илая, по колено заляпанного какой-то мерзостью. На руках молодого мужчины виднелись прохудившиеся варежки, которыми он держал лопату. По побитому оспой лицу катились капли пота. Рыска, быстро взявшая себя в руки, фыркнула: - Копание выгребных ям тебе к лицу. - Уж лучше такая работа, чем якшаться и быть подстилкой белокосых. - Дурак. - Крыса. Девушке хотелось побыстрей уйти от того мерзавца, которым стал задира-мальчишка. Но она поборола это желание. Потоптавшись на более-менее сухом пяточке, она неожиданно сказала: - Мне жаль тебя. И что так вышло. Расскажи как там дома? Илай несколько щепок буравил Рыску злым взглядом. Но потом неожиданно воткнул лопату: - Невесело. По осени Хутор сгорел. Да и Сурок вместе с ним. Муха с Коровой вконец разбранились, но поехали в город с детьми, защиты искать. Единственный, кто мог взяться за восстановление – то Колай, родняк его был. Сурчата мелкие еще совсем, не сумели б. Да только отчима твоего не было, он уехал по тсарскому указу, что-то на Хольгином Пупе латать. Наши да батраки коров разобрали по домам и с пару семидиц жили припеваючи. А потом из города эти, как их… Ну коты пришли. Дуру дали, разгромили полдеревни, коров позабрали, и Сурковских, и того… наших. Жрать нечего стало: ни молока, ни творога, ни сыра, ни даже мяса. С курицы той много не будет. Вот кто куда и двинул. В основном конечно, в город, на заработок. Ну, то рукастые, они устроиться сумели. Я поначалу тоже пытался, не вышло. А потом мы шайкой и собрались. А что, дело неплохо шло поначалу. Вот, ток, к концу зимы люди все бедные, как молельные мыши шли. Нам самим ток на жратву и хватало. Обрадовались, как вас увидели: ща все пехом, мало у кого коровы есть. А вон, как оно вышло. – Сплюнул парень в яму. Рыска молчала. Злость прошла. Осталась какая-то легкая грусть. Но как ни странно, девушка понимала, что в какой-то мере для нее все это безразлично. - А мать? Как она? - Там осталась, в Приболотье. Колая ждет. Мелкий их растет. Гнилой мальчишка у них правда, трусом будет. - И ты был. - И я был. – Неожиданно кивнул Илай, уставившись куда-то на дорогу. Рыска еще чутка помолчала, потом о чем-то вспомнив, спросила: - А у Феси кто родился? - У какой? А-а… хуторской? Да никто. Потеряла она. У Рыски что-то ёкнуло в груди. - Жаль как… - Угу. - Ладно. Извини меня. Пойду. - Давай… Рыска-крыска. - Уже как-то без злобы, на выдохе обозвался весчанин. *** К первым сумеркам кормильня была битком набита. Рыска была усажена на стойку рядом с лестницей. На ближайших ступеньках сидели Крысолов и Альк, а на полу, на низкой табуреточке устроился егерь. Стойка за Рыской была занавешена, и именно за ней шло приготовление к номерам. Маленький человечек, ростом не выше семилетнего ребенка, стоял на стойке. Одет карлик был очень нарядно: ярко-красный жилет, желтая рубаха. Темно-зеленые брюки были заправлены в сапоги винного цвета, с острыми, закрученными мысами. На кончике каждого сапожка виднелся небольшой колокольчик, что звенел при ходьбе. - Милая девушка готова поглядеть на волшебство скромного фокусника? – Тихий, вкрадчивый, отдаленно знакомый голос прозвучал рядом с Рыскиным ухом. Девушка вздрогнула, и, совладав с собой, чуть повернула голову: - Откуда вы узнали, что тут именно я? - Магия. - Кто вы? Шуршащее молчание было ей ответом. Впрочем, зал был полон звуков, и их странную беседу никто не заметил. Карла поднял руки, привлекая внимание весчан. Толпа затихла, устремившись на маленького человечка десятками выжидающих глаз. - Всем вам известно, что магии не существует. – Начал низкорослый мужичок, прогуливаясь по стойке. Бубенчики на его сапогах звучали вызывающе громко. Указательный палец короткого человека указал на пацана, непонятно как взобравшегося на широкую балку, с которой свисали густые и пахучие связки с чесноком. – Не так ли, мальчик? Испуганный выбором, мальчонка поспешно закивал головой. - И, тем не менее она есть. – Зловещий шепот низкорослого ведущего пленил всех сидящих в зале. – Она есть во всех и всюду. Не только в этих нахалах-путниках. И сегодня её незатейливая игра прозвучит здесь! Да-да, здесь, в этой самой кормильне! Встречайте Слепую Леди! Люд робко загукал и захлопал, а карлик с необычайной ловкостью прыгнул, подтянулся и взобрался на ту же балку, где сидел мальчик. Шторка отодвинулась, и из-за нее вышла женщина. Морщинки, и чуть обвисшие щеки указывали на её почтенный возраст. Глаза женщины были закрыты, но Рыска, присмотревшись, с ужасом поняла, что её веки срослись, лишившись ресниц. В руках у незрячей покоилась изящная арфа. Безразлично устроившись на полу, женщина обвела толпу слепым лицом и начала играть. Звук арфы был какой-то глухой и звонкий одновременно, а мелодия нежной и щемящей душу. Прошло несколько щепок, и слепая запела, светлым, чистым, будто шелковым голосом: Исчезнет тьма, Пройдет печаль. Дорога наша рвется вдаль. Прости врагов, Найди друзей. Ведь в жизни множество путей. Мягкий проигрыш арфы дал возможность подумать над словаит, но мало кто в кормильне стремился уловить суть, будучи более увлечен голосом певицы. Поправь колчан, Примерь свой плащ. Пусти корову дальше вскачь. По бездорожью труден путь. Но пусть пройдет, хоть кто-нибудь. Второй куплет заставил подняться редкие волоски на Рыскиных руках. Слова и мелодия разбудили что-то странное в душе бывшей видуньи. Охота смерти? Нет, изволь. Иди, брат, Хольгиной тропой. Минуешь сумрак – Мрак уйдет. Начнется жизни новый ход. Те, кто держал в руках чаши вина, не сговариваясь, выпили. Хозяин кормильни, менее заинтересованный в представлении, нежели в выгоде, довольно улыбнулся. Очисти воду, Дай глотка. Дорога эта – ох трудна. Вернется в лес Священный дух. Заполнит радость сердца стук Мелодия играла и играла, а люди, будто завороженные, слушали. И лишь когда арфа затихла, будто начинающийся дождь зазвучали хлопки, перерастая в грозовой гвалт. Вдруг неожиданно, позабытый всеми, с балки спрыгнул карлик, ловко перевернувшись в воздухе. Шум тут же стих. - А сейчас, уважаемые зрители, Слепая Леди покажет свой истинный дар. Будучи незрячей телом, она зрит душой. Есть желающие проверить её умения? С щепку помявшись, руку подняла молодая, пузатая женщина. Слепая Леди повернула к ней голову. - Здравствуй. Будет мальчишка. Берегись ступенек. Стоящий рядом мужчина дернулся. - Здравствуйте, Дорен. На верхней полке заготовка для меча. Завтра займитесь ею. Непременно продайте его в город, но не менее чем за два золотых. Толпа возбужденно охнула. Тихие, спокойные приветствия и советы посыпались из уст слепой женщины, шокируя и удивляя все большее количество народа. Уже собираясь уходить за ширму, она замерла. Лицо её на щепку обратилось к Рыске. - Надо же, какая дева, да с какой дорогой попалась в моей жизни. Будьте осторожны, Рыска. И вы должны быть безудержно отважны на Травень день, иначе новая жизнь явится лишь многим позже. Женщина ушла за ширму, оставив бывшую видунью раздумьях. "Травень день. Первый день последнего весеннего месяца? Что будет такого, что нужна вся смелость? И чью жизнь должна спасти?" Девушка настолько увлеклась своими мыслями, что даже не отдавала отчет тому, что сменялось перед её глазами. Танцовщицы, стихоплеты, жонглеры, канатоходцы, шедшие по натянутой между балками веревке - все это прошло мимо её внимания. Пришла в себя она, только когда Альк, прикоснувшись к её плечу, тихо, обеспокоенно шепнул: - С тобой все в порядке? - Да, конечно. Рыска постаралась сосредоточиться на представлении. И в общем-то, весьма вовремя. На освобожденную от столов площадку вышел её знакомый фокусник. Карлик распинался, еще сильнее заводя публику: - Вы все наверняка слышали о неведомом Лоэне, славящемся своим потрясающим вином и жаркими дамами?! Мужчины постарше понимающе переглянулись. - Этот мужчина – сокровище лесных земель неприступного тсарства! И сегодня, этот редкий лесной цветок, несмотря на свое природное начало, покажет вам настоящую огненную магию! Люди послушно захлопали, с интересом рассматривая нового скомороха. А посмотреть там действительно было на что. Кожаная безрукавка оголяла молодому мужчине чуть загорелые плечи. Светло-русые волосы были убраны с лица незатейливую мальвинку, являя чуть заостренные уши. Зеленые глаза хитро поблескивали. - Ничего так. Конечно, не чистый лоэнец, но не думал, что они еще шляются по тсарствам. – Пренебрежительно заметил сидящий на ступеньке Альк, впрочем, негромко. Карлик, тем временем зажег две толстые желтые свечи и воткнул их в пол в шаге от фокусника. Только сейчас Рыска заметила, что у того на указательных пальцах держатся кожаные шнуры, от которых отходили тонкие почти полуметровые цепочки. На их концах висели, будто кулаки, два темных шара. Из-за ширмы заиграла арфа. Тут же, ей вторила флейта. Остроухий чужеземец вновь улыбнулся. Осмотревшись по сторонам – как бы не задеть чего, он провел шарами над свечками. Огонь, лизнув их, быстро разгорелся, обращая грузы в два пламенных сгустка. К арфе с флейтой присоединились барабаны. Мужчина поднял руки и начал производить странные пассы, раскачивая и подкручивая шары вокруг. Рыска в удивлении приоткрыла рот, невольно любуясь огненным вихрем, в следующую щепу окружившим мужчину и слушаясь каждого его движения. Толпа испуганно охала, когда горящий шар пролетал близко. Огоньки начали плавно затухать, и когда один из них погас, зеленоглазый фокусник упал на колени. Прежде чем кто-либо успел что-то сделать, он поднес к губам оставшийся, затухающий шар и выдохнул огромный огненный столб, что чуть ли не лизнул, и без того подкопченный потолок кормильни. Посетители завизжали в ужасе и восторге, за щепку до того, как лоэнец встал. Рыска чувствовала как грохотало её перепуганное сердечко, переживая огненный всполох. По залу пошли размалеванные мальчишки, протягивая зрителям пустые мешки, шляпы, кули для подаяния. Музыка затихла, и фокусник огня, поклонившись, развернулся к занавеси. Но приметив Рыску, изменил движение. - У милой девушки что-то блестит в косе. – Сказал он, доставая из-за Рыскиного уха медяшку, и с улыбкой пряча её в карман.