Пленник

      Никого рядом. Совсем никого. Оставаться в этом дурацком укрытии, напоминающем каждой своей царапиной на стене о Химико, было просто невозможно. Опираясь на палку, Рёта направлялся теперь к Мурасаки-сан, хотя даже не знал, как он теперь будет смотреть этой женщине в глаза. Не уберег, не успел, а обещал… и Химико обещал, что с ним она будет в безопасности, а в итоге что? Он жив. Он, черт возьми, жив и даже передвигается, несмотря на начавшую гноиться рану, оставленную ещё Тайрой.       Внезапно по пути Сакамото замер, прислушиваясь. 12 часов. Снова чемоданы с едой сбрасывают, там и лекарства могут попасться. Хорошо бы, конечно, его схватить, да только шансы сделать это у раненного Рёты были равны нулю. Хотя вот, один падал довольно близко, но уже Рёта успел почувствовать несколько сигналов радара, три, нет, даже четыре. Один совсем близко. Оглянувшись, он заметил среди зарослей до боли знакомый силуэт. Ода. Сейчас наверняка своим грязным трюком воспользуется, установит ловушку. Хотя, стоп! У него же в тот раз должны были все дистанционки закончиться, когда он расставлял ловушки для Рёты. Как же он теперь? Просто возьмет и убежит? Преследователей было много.       Рёта, притаившись неподалеку, решил проследить за происходящим, исходя из своего не очень хорошего предчувствия. Он не двигался, но прекрасно ощущал сигналы радаров. Похоже Ода теперь сам попал в настоящую ловушку — группа из трех человек очень умело перемещалась, загоняя его в угол.       Когда Ода поравнялся с укрывшимся в густой растительности Рётой, на него внезапно напали сзади в рукопашную. Мужчина средних лет, по виду какой-то офисный работник или что-то в этом роде. С Одой в силе ему явно не тягаться. И что странно, Рёта приметил, что у него нет сумки и бимов. Неужто растратил все? Или… или отдал своим соратникам? Двое уже приближались к ним. Вот, сейчас самое время. Сейчас дерущийся с Одой мужик явно отойдет на безопасное расстояние, он уже выиграл время для своей команды, и Ода так просто не сбежит. Помощь была ему просто необходима.       Точно прогадав момент, Рёта высунулся из укрытия и кинул хлопушку ровно в ту секунду, когда мужик отпустил Оду и отбежал на несколько шагов. Прозвучавший взрыв, похоже, ненадолго привел тех оставшихся двоих в замешательство. Рёта и шага нормального со своей ногой сделать не смог, как перед его глазами мелькнул таймер с двумя секундами. Что произошло дальше он уже не помнил. Видимо, оглушило взрывной волной. Очнулся он от ощущения качки. Он висит? На чьем-то плече? Темно-зеленые джинсы, белая футболка… Какого чёрта?..       — Пусти меня! — взбрыкнул Рёта и тут же застонал от жуткой боли во всем теле. Неплохо его задело, похоже.       — От тебя одни проблемы, — прозвучал спокойно голос Оды. — Кто тебя просил лезть, помогать мне, когда сам-то еле передвигаешься? Ты вообще осознаешь, что можешь тут сдохнуть или всё никак из онлайн-игры своей не выберешься?       — Заткнись! Тебя спросить забыл!       Рёта совсем волю к жизни потерял после того, как увидел труп Химико. Ещё и без чипов. Убивший её урод стащил всё, и прихватил, конечно, трофей с жертвы. Ощущал Рёта себя как никогда паршиво и возвращаться уже никуда не хотел. Мать его не ждет. Его вообще никто не ждет.       — И почему один? — поинтересовался некстати Ода.       — Заткнись! — дрогнувшим голосом прорычал Сакамото.       Ода, вздохнув, замолчал уже до конца пути. Он притащил Рёту к себе, в деревянный домик глубоко в джунглях, усадил на лавку, служившую кроватью и задрал повыше его штаны, рассматривая рану. Ни слова не произнося, нагрел воды и принялся рану омывать, обрабатывать средствами, что были в заработанном ими вместе чемоданчике.       — Зачем.? — Рёта смущенно смотрел на него, пока тот забинтовывал его ногу.       — Ты мне помог. Не люблю оставаться в долгу.       — Ах да, я забыл. Всегда правильный Ода платит по всем счетам.       — Не язви. У тебя выходит совсем хреново.       — Зато у тебя всё идеально! Всё, спасибо, долг засчитан, я ухожу.       — Лежи, идиот, пока гангрену себе не заработал, — произнес Ода, настойчиво уложив неугомонного игрока на лавку. Рёта недовольно сдернул губы, но сдался, Ода же, как всегда, был прав. Чёрт.       Но вечером Рёта всё равно поднялся, не собираясь «в гостях» засиживаться.       — Лежи, сказал же, — спокойно повторил Ода.       — Напарница твоя может в любой момент прийти, к чему я тут останусь?       — Деко сдохла.       Рёта аж вздрогнул от холодного тона своего бывшего лучшего друга. Неужели ему совсем её не жалко? Или… это он сам её и убил?       — Как сдохла? — тихо, слегка охрипшим голосом поинтересовался Рёта.       — Кто-то ее грохнул. Мастерски. От трупа фарш остался и рука без чипа, — ответил Ода, протянув Сакамото бутылку с водой.       Тот лишь помотал опущенной головой. Да что же с людьми на этом острове? Почему они принимают правила игры? Почему ведутся на них? Почему не хотят объединиться и выбраться без жертв? Неужели это совсем невозможно?       Решительно поднявшись, несмотря на боль в ноге, Рёта снова собрался идти.       — К своим спешишь? — с усмешкой поинтересовался Ода, сделав пару жадных глотков из бутылки.       — Не твоё дело, — прорычал Рёта.       — Моё. Я тебя никуда не отпускал.       — Что? Я ещё и разрешение тут у тебя просить должен? Да пошел ты, Ода, знаешь куда…       Договорить Рёта уже не смог, Ода его вырубил одним ударом. Впрочем, кто знает, может оно и к лучшему. Хоть так неугомонный игрок сможет отлежаться как следует и поправить своё здоровье. Ода знал, что делал. И знал, что Рёта ему ещё нужен. Он очень ценный для него пленник.       Рёта очнулся ночью. Резко открыл глаза, ахнув, ведь снова ему почудились кошмары. Шорохи снаружи тоже доверия не вызывали.       — Тише ты, — шикнул кто-то над самым ухом. Рёта дернулся, но тут же оказался в крепкой хватке и сильная ладонь зажала ему рот.       — Тише… — снова произнес знакомый голос. Ода. Точно, уйти же от него не удалось, но какого же чёрта они в кустах, и Ода крепко его удерживает? Приподняв глаза и усиленно их напрягая, Рёта смог разглядеть темный силуэт около домика, в котором они прятались днём. Обычное явление — мародерство, тем более для условий, в которые брошены на этом острове люди. Рёта, поняв все, замер. Сейчас отпор они дать ещё не готовы. Только почему Ода не бросил там Рёту, неспособного передвигаться? Почему он его спасает?       Темный силуэт, видимо, разжился кое-чем и поспешил скрыться в ночи. Ода взвалил Рёту на себя и почти бесшумно вернулся в домик.       — Зачем.? — тихо спросил Рёта, прекрасно зная, что продолжение вопроса Ода и так поймет.       — Ты мне живым нужен. В качестве пленника. Но если так не терпится сдохнуть, могу забрать твой чип.       Рёта фыркнул, гордо отвернувшись.       — Будешь рыпаться, тебе же хуже. Ты знаешь меня, Рёта.       — Знаю. Именно поэтому не хочу оставаться.       — Не парься. Скоро отведу тебя к твоим. Лежи пока, сам ходить всё равно ещё не можешь. А таскать тебя — сомнительное удовольствие.       — Иди к чёрту!       Ночью было холодно. Рёту влажный воздух пробирал до дрожи. В том заброшенном здании, где они обосновались с Химико и Тайрой, не было так. Влажный воздух сдавливал легкие, дышать было трудно. Хотелось прижаться к чему-нибудь теплому. И как только Ода умудрялся спать на дощатом полу, ничем не укрывшись? Неужели ему не холодно, и мерзнет только Рёта?       Коснувшись спящего, Рёта явственно ощутил, что и тому не сладко. Кожа Оды была так же покрыта мурашками, намокшая футболка липла к телу, усиливая ощущение холода. А единственный кусок ткани, служивший неким подобием пледа, Ода отдал ему.       — Мне твои подачки не нужны, — тихо прошипел Рёта, скидывая с себя «плед» и пытаясь укрыть им Оду, который, как оказалось, не спал.       — Не дури. Иначе привяжу тебя к лавке.       — Попробуй только!       Ода неохотно поднялся, взял спрятанный в кармане бинт, скрутил его в тугой жгут и привязал им руки Рёты к ножкам узкой лавки, совершенно не обращая внимания на его слабое сопротивление. Укрыв его пледом, он вернулся на своё место на деревянном полу и спокойно произнес:       — Спокойной ночи.       Наутро Рёта успокоился. Всю ночь пытался хоть что-то сделать с крепким узлом, но только изрезал себе руки и, наконец, сдался. Сейчас стоило бы сказать, что затея Оды с пленением — полный провал. Понятное дело, скорее всего, он хотел Рёту на что-то выменять у его команды, которой не стало. Не стало Тайры-сана, не стало Химико… А про Шики и Датэ он просто не знает. Да и вряд ли они что-то согласятся разменять на Рёту. Сказать об этом Оде?       — Успокоился? — Ода поднялся, заметив, что Рёта наконец затих. — Дурак ты, Рёта. Вечно таким был. Всегда уверен, что прав. Пора уже заткнуть гордость свою. Она тебе тут не поможет.       — Отвянь. Зачем ты вообще выдумал все это? Пленник какой-то…       — Узнаешь. Жрачки на сегодня хватит. За чемоданом не пойду.       — Как хватит? Ночью же нас обчистили.       — Рёта, ты как ребенок, — усмехнулся Ода, убрав откуда-то сверху палку с веревкой, державшие «хлопушку», а затем достав из-за подвявших листьев в углу второй чемодан. — Разве я дам себя вот так запросто обчистить?       Сакамото лишь слегка улыбнулся. И правда, это же ведь Ода. Он выживет любой ценой.       Спустя несколько часов, ближе к вечеру, Ода взвалил на себя Рёту, не обращая внимания на его героизм и речи по поводу того, что он сам идти способен. Он направился к тому самому месту, где уже замечал группу Рёты и где они, скорее всего и обосновались — то самое заброшенное небольшое здание.       — Зачем тебе это? — снова попытался выяснить Рёта, но Ода не сказал и слова. Просто принес, скинул его на землю со своих плеч, осмотрелся, забрался наверх, осмотрелся внутри.       — Куда это твои ушли? — спросил Ода, спустившись, за шкирку утаскивая бывшего друга к лестнице, помогая ему забраться по ней и залезая следом.       — Ушли… — Рёта сел на бетонный пол и опустил глаза, вздохнув. — В мир иной.       — Шутишь? — Ода снял очки, нахмурившись.       — Я не ты! — резко огрызнулся Сакамото. — Я не шучу такими вещами!       — А раньше сказать не мог? Мы бы уже вчера тут ночевали, в относительной безопасности. Дурак!       — Хочешь сказать, что… Ты меня в живых оставил пленником ради того, чтобы здесь поселиться? — Рёта невольно усмехнулся.       — Вытурить я вас хотел отсюда. И грохнуть. Всех, — специально холодно отозвался Ода. — Мне бы вас было достаточно для победы.       После этих слов, сказанных таким, как показалось, безразличным тоном, Рёта просто потерял контроль и, наплевав на боль в ноге и резко подорвавшись с места, вцепился в шею своего личного предателя.       — Ах ты… Сукин сын!       Не ожидавший подобного Ода с силой отцепил от себя его руки и толкнул внутрь здания вскрикнувшего от боли Рёту. Следом зашел сам, прожигая его яростным взглядом, не закрытым зеркальными темными очками.       — Очнись ты, Рёта. Здесь такие условия. Здесь надо выживать. Отбрось ты уже глупые «человеческие» идеалы, тут они не стоят и гроша. Да, я собирался поступить именно так. Собирался. Но не поступил.       — Что? Меня тебе мало для победы?       — Нет. Тебя и чипов в твоем кармане вполне хватит. Но я тебя не собираюсь убивать.       — Почему? Почему, а, Ода? — возмущенно рычал Рёта. — Что такое с тобой? Неужели ты вспомнил о человеческих идеалах, которые и гроша не стоят? Я тебя ненавижу! Ты… Да, именно ты и испортил мою жизнь! Из-за тебя я предпочел забыться в игре и наплевать на всех, как ты делал в реальной жизни!       Парировать дальше Сакамото не дал основательный удар прямо под дых, что даже голова закружилась. Сильные руки сжали запястья до боли, а лицо Оды оказалось слишком близко.       — Ты же прекрасно всё понимаешь! Прекрасно понимаешь! Прекрати, Рёта. Ты сам знаешь, почему я не убью тебя.       В удивлении Рёта приоткрыл рот, а воспользовавшийся этим Ода, наконец-то его поцеловал по-настоящему. Случайные, смущающие касания губ ещё в школе были не в счет.       — Так ты… — прошептал вдруг Рёта, чуть отстранившись от губ Оды. — Ты… и тогда тоже… из-за меня… с Айко…       — Я испугался, когда ты сказал, что она тебе нравится. Да. Я не хотел тебя терять. Глупо. В итоге всё равно потерял. Сейчас не об этом. Я уже другой, но… Не могу убить тебя. И оставить не могу на этом чертовом острове.       — Ода… почему… почему только сейчас…       — Потому что ты даже не дал мне шанса объяснить тебе всё.       — Ода… — Рёта внезапно просто потерялся в омуте темно-карих глаз, беспомощно шевеля губами, но не произнося толком слова.       — Всё, разговор закрыт. Прошлые глупости в сторону. Выживи только, Рёта, — Ода собрался было уйти, но теперь сам Рёта вцепился в него мертвой хваткой и охрипшим голосом прошептал заветное:       — Не уходи.       Сколько же стоили эти слова, такие искренние сейчас.       Ода ещё пару секунд посомневался, внимательно смотря в глаза Рёты, словно бы ещё допуская мысль, что он может и врать ради победы и выживания. Нельзя было терять бдительность. Но, всё же поверив, он остался. В конце концов, хотя бы потому, что здесь более-менее безопасно. Пусть лучше так, чем необъяснимое желание никогда никуда больше не отпускать этого упрямого геймера.       Кивнув, Ода прижал Рёту к себе.       Странный остров… Столько эмоций, столько решений, столько перемен в один день… В этих объятиях, по которым он откровенно скучал, Рёта забыл все плохое. Словно снова они стоят на крыше школы, шутят, смеются и ничто не заботит их. И не было ни Айко, ни Химико, никого не было между ними.       Губы Оды были такими теплыми. Их хотелось целовать, не отстраняясь ни на секунду, но стоило только Рёте ощутить, как властные руки сжали его зад, он мгновенно отпрянул, упираясь ладонями в грудь Оды.       — Не смотри ты на меня, как на насильника. Это же естественно, — ухмыльнулся Ода.       — Между мужчиной и женщиной — да. А между нами — нет! Тем более сейчас!       — Как знаешь, Рёта. Но сейчас мы в таких условиях, что черт знает, проживем ли мы следующее мгновение. И я не намерен упускать наш шанс, — твердо произнес Ода, принявшись копаться в чемоданчике в поисках бинта.       — В этом весь ты! Чертов эгоист! Ты совсем не считаешься с мнением других! — возмущенно рычал Рёта, не совсем понимая, что это Ода собирается предпринять. Да и толком не успел понять, как его руки оказались надежно скреплены за спиной грубым жгутом, который Ода уже применял «для усмирения» прошлой ночью.       — Даже не надейся, я все равно не… ммм… — рот Ода тоже счел нужным прикрыть пока. Ничего нового. Снова Рёта сопротивляется, рычит, а потом ещё и спасибо за все скажет, Ода был более чем уверен. Резко и быстро его насиловать он не собирался, напротив, пока мог, наслаждался каждым прикосновением к давно желанному телу, задирая как можно выше футболку Рёты, оставляя засосы на его груди. Усадив его на некое подобие дивана, что стояло в укрытии, Ода спустил штаны Рёты вниз вместе с нижним бельем и невольно улыбнулся, заметив, что оказывается его друг-то уже достаточно возбудился от поцелуев и ласк. Рёта мгновенно залился краской, зажмурился и отвернулся, спустя пару минут ощущая, что его рот высвободили от тугого бинта и тут же накрыли губы сладким поцелуем. Стыдно, до безумия стыдно, что сейчас Ода видит его таким, но в то же время так приятно ощущать его теплые губы на своих губах и его руку в таком чертовски интимном месте, ласкающую неторопливо, отчего возбуждение только усиливалось, стучало в висках, заглушая слабые отголоски разума. Бесполезно было думать и удерживать в голове свои принципы. Просто бесполезно.       Действия Оды не вызывали отвращения, даже наоборот. Рёта сильнее раздвигал ноги, чувствуя, как внутрь него проникает один палец, затем другой, как они двигаются, растягивают его, а тело всё бьется в мелкой дрожи и связанные руки затекают. И в голове только одна мысль: «Больше… Хочу больше…»       Бедра сами двигаются навстречу ласкающим пальцам, чертовски хорошо — зад весь горит, член просто готов взорваться от потока прилившей к нему крови, дыхание срывается. В какой-то момент Рёта забылся до такой степени, что вряд ли назвал бы свое имя. Он просто обратился в сущее наслаждение, кончив себе на живот.       — Ода…       Перед глазами ещё были яркие пятна, но всё же лицо своего, теперь уже без вариантов, любовника, Рёта мог разглядеть.       — Быстрый, чувствительный… Легко возбуждаешься, кончаешь почти сразу… — с легкой усмешкой прошептал Ода.       — Заткнись! — снова покраснел Сакамото.       — Я люблю тебя таким. Неопытным, смущенным… И злить тебя люблю. Ты всегда искренний… — Ода быстро расстегнул свои брюки и буквально через мгновение уже ощущал, как его член сжимают тугие мышцы ануса Рёты. — Не сдерживайся. Кричи. К черту всех, к черту всё!       И Рёта закричал, едва не сорвав голос. Сначала от дикой боли, а потом, ощущая в своем теле ускоряющиеся, неистовые толчки, один за другим, все сильнее, все глубже, он кричал уже от удовольствия, запредельного до беспамятства. Он не помнил то, как они сползли с этого дурацкого, неудобного подобия дивана, не помнил каким холодным был бетонный пол, поскольку его тело просто сгорало от неиссякаемой страсти, не помнил как развязал тугой узел и высвободил свои затекшие руки, обнимая и прижимая к себе Оду, путаясь пальцами в его длинных, темных волосах.       Он помнил лишь то, что ему было невероятно хорошо, то, что всё его тело просто дрожало и извивалось от кайфа, помнил соленые капельки пота, что он подбирал языком с губ и щек Оды, помнил его горячее дыхание на своей шее и звучные стоны, слившиеся в единую мелодию с криком Рёты. Настигшая их обоих эйфория, будто алкоголь, сильно ударила в голову и полностью лишила сил. Даже сказать что-то было трудно, язык просто не ворочался.       Да и не нужно было. Они, похоже, и так все уже сказали.       «Похоже, я и правда его пленник… — подумал про себя Рёта, разглядывая серый, грязный потолок и поглаживая по волосам, лежащего на его плече Оду. — Всегда им был… Всегда о нем только и думал. И сейчас думаю. И буду думать… Мы выберемся с этого острова. Теперь я, как никогда, хочу начать все с чистого листа… С тобой, Ода.»