Возвращение в «Совёнок»

Гет
NC-17
Заморожен
84
автор
Размер:
474 страницы, 3 части
Описание:
Посвящение:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
84 Нравится 50 Отзывы 34 В сборник Скачать

Пленник мечты (рут Алисы)

Настройки текста
Пролог Порой мне снится странный сон. Такой приятный, такой яркий и красочный. Но… Но вновь возвращаясь из глубин собственного сознания к серой реальности, я понимаю, что это вовсе не сон. Семь незабываемых, но за это время давно погрузившихся в омут памяти дней. Далёких дней. Только сейчас, вернувшись оттуда, я начинаю понимать, чем же был «Совёнок» для меня. Каждый сладостный момент, проведённый там… За короткую неделю этот мир стал образом идеальной вселенной для меня. Настоящим воплощением рая на земле. И она. Невыносимо больно осознавать, что ты практически бессилен восстановить в сознании образ той, которой в тот сладкий, терпкий момент готов был достать, как бы это банально ни прозвучало, даже звёздочку с неба. Но почему-то в этот раз мне кажется, что сейчас её облик практически прояснился в моём сознании. Словно туман времени рассеивается, обнажая самое дорогое сердцу. Я чувствую это… Как никогда близко. Ещё мгновение, и воспоминания становятся ясными, как безоблачное небо в жаркий летний день. Пусть это сон — моя память вынесет самое важное отсюда с собой. Быть может, это ещё один шанс, данный мне судьбой. Вернуть то, что потерял, казалось, навсегда. С тех пор много воды утекло. Стрелки часов описали не одну тысячу оборотов. *** Полгода. Двадцать шесть недель. Мгновение по сравнению с той неделей в неизвестном пионерлагере. Или всё с точностью до наоборот? Что есть время? Я навеки запомню те дни, но всё же… Они были настолько короткими. Тогда они казались вечностью. Сейчас — словно что-то мимолётное. А ведь так жаль… День за днём мое удивительное путешествие уходило в небытие. И каждый раз я словно в последний момент выдёргивал его из омута забвения за спасительную нить. Намертво вросшую в моё сердце. Жизнь всё так же текла своим давно проложенным руслом. Никаких изменений — я всё так же, изо дня в день, с глазу на глаз с монитором своего старого компьютера. И всё же что-то щёлкнуло во мне. Я не мог найти себе места в этой квартире. Даже не только в квартире — казалось, что во всём мире теперь нет места, где я бы мог чувствовать себя нужным. Хотя, с другой стороны… Нет, там меня точно ждали. Но где это — там? И… Есть ли теперь там она? *** Прошла пара дней с момента того мимолётного озарения. Я просто лежу. Взгляд упёрся в серый потолок. Перед глазами — образ Алисы. Той девочки, которая почти стала моей в те дни. И лишь моя вина в том, что я не смог сказать главного. Кто знает, как бы всё повернулось, если бы я поступил по-другому. Я смотрю на неё. Она улыбается мне. Странно, не правда ли? Я не вижу её, лишь абсолютно прозрачный облик в сознании. И в то же время, в мрачной пустоте вырисовывается облик человека. Как можно словами объяснить принцип работы зрительной памяти? Ведь любой, кому бы я рассказал об этом, понял бы меня, но точно так же не смог бы описать словами, что же это такое. Кажется, где-то в этих завалах ещё оставалась моя старая гитара. Делать было всё равно абсолютно нечего. Быть может, удастся смахнуть пыль со страниц книги моей памяти… *** Спустя двадцать минут разгребания нагромождений разного рода хлама, гитара всё же была обнаружена мной в старом шкафу, под завалом разных тряпок. В моих руках гитарный гриф. Как давно мне приходилось держать его в последний раз. И… где это было… Рука сама ложится на струны. Вот только строй совершенно сбит. Конечно, мой слух не идеален, но поморщиться этот звук меня заставил. В таких случаях интернет — незаменимая вещь. Я, конечно, с гитарой на «вы», но, по крайней мере, настроить её с помощью компьютера уж как-нибудь смогу. Наверное… Полтора часа усиленных пыхтений и кряканий, опасений перетянуть и без того многострадальные струны, но это того стоило. Хоть гитара далеко не хороша собой, сейчас этот звук как никогда грел моё ухо своим сладким пением. Теперь бы что-нибудь сыграть. И опять интернет выручает меня. Кто знает, что бы стало со мной за последние полгода, если бы не ежедневные инъекции этого информационного опиума. Вот и сейчас мой единственный реальный друг — старый добрый компьютер — выручает меня в очередной раз. Под руку попалась какая-то неизвестная мне песня. Я не слышал её, но звучала она прекрасно, хоть и казалось на первый взгляд совсем простой… Бедная гитара. Сколько же ей пришлось пережить за каких-то пару часов. Зато мне удалось сыграть эту простенькую мелодию. Хоть и далеко не идеально, но всё же… Все в своё время с чего-то начинали. А мне так не хотелось выпускать её сейчас из рук. Кажется, будто в ней — душа рыжеволосой девочки, что казалась такой неприступной… Но ведь тогда только она была нужна мне. Здесь лишь моя вина. И, уже закрывая глаза, я представляю её рядом на кровати. Мило сопящую мне в щёку и нежно обнимающую меня одной рукой. Как когда-то давно в том далёком лагере. *** Новое утро в моей жизни обычно ничего не значит. Но только не в тот день… Встал я как обычно. Но гитара у изголовья кровати наводила меня на мысль: «Ничто не будет как прежде». Время вновь безостановочно бежало куда-то вдаль, но теперь эти дни уже нельзя было назвать пустыми, как ранее. Я учился играть. Играть на гитаре. Минуты складывались в часы, часы в дни, дни в недели. И с каждым мгновением становилось всё яснее — это то, что я так долго искал. Этот процесс начал занимать у меня большую часть времени — бессмысленное просиживание дней и ночей тэт-а-тэт с монитором сменилось разучиванием аккордов, скоростное отбивание слов на клавиатуре превратилось в жалкие попытки играть какие-то соло-партии. И Алиса… Не знаю, что переклинило во мне, но всякий раз: сидя перед монитором в поисках аккордов, лёжа на кровати, когда сон сладкой патокой обтекает всё человеческое естество — я вспоминал её, представлял рядом с собой. Будто она сердилась на меня, если я нервничал. Смеялась, когда у меня не получалось сыграть что-то незнакомое. Радовалась моим маленьким успехам. И с доброй, милой улыбкой смотрела мне в глаза перед сном… Стояла осень. Именно такая, что воспевал в своих стихах Пушкин — золотая. Погода была прохладная, солнечная, кругом — жёлтые и красные листья. Я стал периодически выбираться из своего логова и вечером, когда на улицах города народу значительно меньше, прогуливался по заметённым золотом дорожкам в ближайшем парке, едва тень сумерек касалась этих мест. В итоге, пускай я и не придавал особого значения окружающей среде, однажды, во время прогулки я заметил небольшую сцену, стоящую в том самом парке. И как она была похожа на ту сцену из заветного, настолько близкого сердцу, и настолько далёкого глазу пионерского лагеря. Место более чем красивое — перекресток пары дорожек, а кругом деревья. Вряд ли кто-то помешает мне. А если и остановятся послушать… Почему нет, мои гитарные умения сейчас намного лучше, чем в период пребывания в «Совёнке». И по вечерам я стал ходить играть в парк. Сначала никто не обращал на меня внимания — люди проходили мимо, и, в общем-то, я так и хотел. Даже подвыпившие парни в спортивных костюмах и кепках-уточках, не раз прогуливающиеся около сцены, судя по всему, не горели желанием докопаться до меня. Может, не замечали, а, может, даже им не чуждо что-то человеческое, и, заслышав игру музыканта, они вдруг резко поднимали собственную планку морали значительно выше. По крайней мере, мне хотелось в это верить. Но постепенно стали находиться и те, кто останавливался и присаживался на лавочке напротив той сцены. Говорить за них — ждали ли они здесь кого-то или слушали меня, — я не мог, но со временем, приходя к сцене, я замечал неподалёку от неё пару-тройку знакомых лиц, смотрящих на меня со снисходительной улыбкой: «На полчаса сегодня опоздал». Постепенно для меня это превратилось в… традицию, обычай? Не знаю, каким словом точнее можно охарактеризовать, но спустя месяц меня всякий раз у сцены встречала небольшая кучка самых разных людей — пожилых и молодых. И они все сходились здесь, чтобы в очередной раз послушать меня. Это стало ещё одним толчком к моему развитию — всякий раз, собираясь на сцену, я подыскивал одну-две новые песни, больше времени стал уделять вокалу. А в один прекрасный день я всерьёз задумался над приобретением электрогитары. Казалось бы, откуда я мог взять на неё денег, однако, как оказалось, в моём неприкосновенном запасе имелась очень внушительная сумма. Неприкосновенный запас для того и создан, чтобы в один прекрасный момент прикоснуться к нему, не так ли? Я надолго запомню тот момент, когда впервые ударил по её струнам. Чуть переборщил с громкостью усилителя — слышно меня, наверное, было даже двумя-тремя этажами ниже. На дворе ещё стояла осень, но я понимал, что пройдёт пара-тройка месяцев, и белый снег засыплет всё вокруг. И на сцену мне уже будет не сходить. И моё свежекупленное восьмиструнное чудо со временем, с приходом осенней слякоти и холода, постепенно вытеснило из обращения мою старую гитару. Конечно, я никогда не забывал о ней — всегда нужно искать что-то новое, двигаться вперёд, не забывая о прошлом. Таком сладком и таком далёком сейчас… Вечерело. За окном — холодный дождь. Поздняя осень, хотя и до календарной зимы ещё совсем далеко. Я просто сидел в полной тишине и смотрел в окно. На душе воцарилась немного странная, необъяснимая лёгкость вперемешку с волнением. Будто ждёшь чего-то. Звук сообщения в аське заставил меня слегка вздрогнуть от неожиданности. Сообщение: «Доброго времени суток! Ты ведь Семён, тот парень из парка, верно?» Немного странно, как меня нашли? Я ведь никому не давал своих контактов, хотя… Нет, совсем забыл — на паре форумов подавал объявления. Семён: «Ну да». Сообщение: «Не отвлекаю?» Семён: «Нет, я весь внимание». Сообщение: «Я бывал в парке пару раз. И, как по мне, у тебя очень хороший уровень. Ты сейчас участвуешь в каком-нибудь проекте?» Семён: «Сейчас — нет, и не намечалось». Сообщение: «Тогда я хотел бы позвать тебя к нам в группу. Мы достаточно давно собираем её, но никак не можем найти нужных кадров». Семён: «Почему нет?» Сообщение: «Тогда давай дам контакты». Мой собеседник оперативно оставил мне контакты своей группы. Мы попрощались, я развернулся и какое-то время в прострации глядел на стену. Бывает и так… *** Сложнее всего было сыграться. Тем не менее, репбаза была буквально в соседнем доме, и мы подолгу репетировали каждый день. Поэтому совсем скоро у нас уже неплохо получалось работать в команде — интересы часто сходились, много времени мы стали проводить вместе. Продолжение было многообещающим. Уже через пару месяцев мы договорились с одним небольшим клубом о первом нашем выступлении. Несколько пьяных зевак вместо зрителей, плохие инструменты, тесная сцена — всё компенсировалось нашим желанием отыграть этот концерт. Но уже на следующей неделе наш клавишник договорился о новом выступлении в другом клубе, уровнем выше. Вот только песен для выступления не хватало, и я пытался что-нибудь сочинять сам. Так я стал начинающим композитором. Вскоре мы начали выступать. Конечно, пока прибыли от этого мы не получали — работа шла исключительно на собственном желании. Не лень — двигатель прогресса, а вот такие отчаянные энтузиасты. Те, кто действительно много сделал и не кричит об этом на каждом шагу. Наконец, настал день первого нашего крупного концерта, где мы выступали уже как хедлайнеры. Мероприятие проводилось в самом популярном клубе города, заявлено было около пятнадцати групп. Наше выступление было в самом конце программы. Мы долго готовились к этому моменту. И вот мы уже стоим на сцене… Большинство мыслей пропали с первыми аккордами. Песня была отработана до автоматизма, и я играл, даже не задумываясь над процессом. Торжество общего порядка, власть разума над эмоциями. *** Я перешел к сложному соло. И здесь пальцы работали сами собой, я и не задумывался над тем, как играл. Я просто делал то, что уже давно делал на автомате. Брейкдаун. У меня было секунд десять на передышку, и я оглядел зал. Пара сотен зрителей, затаив дыхание, ждет последнего припева. Интересно, что бы сказала Алиса, увидев меня здесь, на сцене… Алиса. В толпе, у самой сцены… Чья-то рыжая голова. Нет, не чья-то… Я узнаю её из тысяч! Руки задрожали, в животе похолодело. Все внутренности словно сжались в единый крохотный комок. Затакт! Со свистом расплетающаяся струна хлещет по пальцу. Семён: Чёрт! Я оглядел зал. Но Алисы у сцены уже не было. Меня охватила паника. Непонятно, откуда она исходила. Непонятно, почему она появилась вообще. Но в мгновение мне стало страшно. Сердце бешено стучало в груди. Голова стала кружиться, всё поплыло. Я не мог, конечно, похвастаться великолепным здоровьем, как и пожаловаться на частые недомогания. Что сейчас было? Откуда она? Я схожу с ума?! Что за бред? На секунду промелькнула в голове мысль. Но снова нахлынувшая паника заставила забыть о глупости ситуации. Я смутно помню, что было дальше. Как я бросил гитару, вылетел за сцену и побежал вдоль по набережной. Стояла холодная зимняя ночь, но мне уже не было холодно. Меня будто разрывало изнутри, заглушая все остальные ощущения. Я не мог осознать то, что творилось со мной в этот момент. Эмоции нахлынули в один момент. По щекам побежали горячие слёзы. Откуда она? Что за паника? Что со мной? За столько времени, прошедшего с тех пор, я вдруг ощутил всё то же странное, ужасное волнение. Столько непонятного… И никакого объяснения этому. Ужас накатывает снова и снова, ясность сознания возвращается лишь на мгновения. Перехожу через дорогу. Какая-то авария недалеко от моста. Я прибавил шагу… Иду через старый парк. Вдалеке, рядом с той самой сценой, сейчас уже полностью засыпанной, стоят двое. Смотрят куда-то вверх… Теперь к ним подходят ещё двое. Пройду побыстрее. Я и не заметил, как оказался дома. Мне уже ничего не хотелось. Я лёг на кровать и закрыл глаза. Боль постепенно начала утихать. Но это лишь сладкий опиум приближающегося сна… ПЕРВЫЙ ДЕНЬ Мрак. Страшное чувство пустоты вокруг. И пустоты внутри. Будто что-то забыто. Начисто стёрто и скрылось во тьме. Махнув на прощание рыжим хвостиком. Почему всё так?.. Опять и опять. Какие-то странные ощущения… Жгучая печаль в груди. Желание закричать. Нестерпимо хочется набрать полную грудь воздуха. И издать душераздирающий вопль. Пусть он пронзит темноту, пусть он пронзит всё вокруг! Пусть все, пусть каждый знает, что ощущаю я! Только жаль, что я здесь абсолютно один… Да и закричать почему-то никак. Дыхание словно спёрто. Падаю на колени. Слёзы, крики — всё поглощает тьма. Эта беспощадная среда вокруг тебя, пресекающая все твои жалкие попытки подать знак. Вот интересно… Я в пустоте. А на чём я стою? Что-то знакомое. Совсем знакомое. Звуки гитары… Я не один здесь?! АЛИСА?! Сидит на краю сцены. Перебирает струны. Но… Откуда она? Может, аккуратно подойти? Она так увлечена. Тем лучше. Тихо сажусь рядом с ней и слушаю. Пускай она играет тихо. В этой тиши я как никогда хорошо слышу эти прекрасные ноты. Она и вправду не замечает меня? Или… Алиса: Семён… Она обернулась ко мне. В её глазах — слёзы. Из-за меня? Алиса: Семён! Почему? Словно вспышка в мозгу. Я пытаюсь что-то сказать ей, но не могу. Пытаюсь дотянуться до неё, прикоснуться к ней. Но меня словно утягивает назад. Во тьму… Я резко вскочил с кровати. Очень зря. Пошатнулся и упал на стол, крепко вписавшись лбом в него. Голова и так нестерпимо гудела после сна, а теперь и вовсе раскалывалась. Всё тело дрожало. Я с трудом встал на ноги. Перед глазами — всё ещё этот сон. Такой тёплый сердцу… И в тот же момент полный холодного отчаяния. Серая реальность быстро заполняла сознание, раздавливая своей никчемностью бытия и плачевным исходом столь короткой истории лагерного романа. Кажется, мне уже пора забыть слово «счастье». Опять и опять жестокая судьба дразнит меня. Словно провести тарелкой с желанным куском мяса под носом изголодавшегося пса. А затем что есть силы врезать ему по морде. Я с ужасом начинаю понимать, что уже почти все мои мысли — о прошлом. О том чудесном приключении, что случилось тогда со мной. И кстати… Я глянул на монитор. Да, сегодня ровно год. Ровно год с того дня, когда автобус номер 410 увёз меня из «Совёнка» вместе с Алисой. А привёз одного меня… Полпервого… Как бы то ни было, есть всё же хочется. Я встал с кровати и направился на кухню. Заодно, быть может, удастся привести мысли в хоть какой-то порядок. Даже хорошая еда не способна заглушить это чувство. Словно в момент кто-то вытащил заглушку, закрывавшую огромную дыру в душе. И теперь чувства свободно гуляют там, как сквозняк. Вымораживающий душу напрочь. Или это просто ледяной ветер с форточки? Так и есть… Семён: Так холодно… Так одиноко… Пара секунд — и я уже лежу на полу, скрючившись, и плачу. В этом мире для меня не осталось ничего, кроме страданий. Моя любовь разбита, лишь отголосок — эхо из той вселенной — раз за разом возвращается ко мне этой бесконечной болью. Я не верю в чудеса. Не верил до «Совёнка». Но сейчас я бы отдал всё, лишь бы вернуться обратно. Остаться навсегда, никогда и не задумываясь о том, куда мне надо вернуться. Пропасть в забытьи, навсегда потерять память о тех днях — что угодно, лишь бы эта нечеловеческая пытка прекратилась. Что дальше? Что впереди? Ничего. Неизвестность. Тёмная пропасть, до дна которой не доходит ни один луч солнца жизни. Единственное, на что я в этот момент был способен — дойти до комнаты. На что-либо иное у меня не хватило бы либо сил, либо духа, либо возможностей. Всё тело полыхает. Меня словно бьёт лихорадкой. По щекам бегут слёзы. Не помню, чтобы когда-либо у меня была подобная истерика. Даже в мгновение оставшийся без Алисы, выброшенный на полном ходу в свою реальность, я не переживал так сильно. А сейчас… Просто уже не могу сдерживаться. Оказавшись у кровати, я тут же рухнул на неё. Глаза закрылись сами собой, стук сердца в висках полностью заглушил внешние шумы. Через пару минут всё начало медленно приходить в нормальное состояние. Но это далеко не так. И я прекрасно это понимаю… Голос: Семён… Семен: Ммм… Что? Кто здесь?! Я вскочил, оглядываясь по сторонам. Пустая комната. Никого. Семен: Кто здесь? Ещё раз спросил. В ответ — тишина. Ну не показалось же! Я точно слышал! Или нет… Некоторое время я ещё стоял, ожидая чего-то — шороха, шёпота, хоть какого-нибудь звука. Но в этой комнате звуки могли издавать лишь я и мой компьютер. Безразмерная печаль новой волной нахлынула на меня, и я устало завалился обратно на постель. Похоже, уже крыша начинает ехать. В моём нынешнем положении съехать с катушек — вполне реальная перспектива. И тем не менее волнение опять улеглось. Лишь грусть тихо гложет сердце. Глаза слипаются… Голос: Семён… В этот раз я не стал вскакивать. Зачем? Всё равно никого не увижу. Быть может, это вообще моё сознание, или какое-нибудь подсознание шалит. Тогда тем более лучше не вставать. Но ведь я правда слышал! Скоро и какого-нибудь Наполеона научусь слышать… Или хотя бы Ленина. Голос: Семён… Снова. И сейчас я точно уверен — я слышу его, этот голос. Но стойте! Откуда он исходит? Как будто из головы… Голос: Сёма… Сёма? Интересно… Так меня никто не называл раньше. Ну, разве что родители в детстве. Постойте, а кто говорит? Быть может… Холодок побежал по телу. Я ведь и не учёл тот факт, что этот голос явно женский. Даже девичий… Но кто?.. Да нет, это глупость. Её не может здесь быть. Я не могу её слышать. Но почему нет? Ведь порой так просто — сказать пару слов, задать один вопрос. Непросто решиться на это. Чёрт возьми, но я же ничего не теряю. Я сглотнул и задал в пустоту ключевой вопрос. Семён: Алиса? Алиса: Сёма! ОНА! ЭТО ОНА! Я слышу её! Я не знаю как. Не знаю, почему и с чем это связано. Но я слышу Алису. Не образ её голоса, сохранившийся в моей памяти — этот голос звучит прямо в моих ушах. И сейчас, судя по всему, она… плачет?! Это уже не отдельные реплики — кажется, будто она сидит рядом. Или лежит, уткнувшись лицом мне в плечо, и тихо плачет, изредка всхлипывая. Вот только голос раздавался прямо из головы. Как спектровая часть музыки, когда слушаешь её в наушниках. Семён: Алиса! Это правда ты? Алиса: Семён… Я… Я думала, ты останешься со мной. Там, в «Совёнке». Семён: Алиса, я не… Ведь уже тогда мне не настолько и хотелось сюда. Я уже был готов к тому, что моя жизнь изменится. Но судьба решила иначе. Алиса: Почему ты ушел? Я не знал, что ответить. Ведь я ушел не сам — кто знает, что за сила играла мной в те дни. И мне неизвестны её мотивы. Семён: Алиса, ты… На мгновение она перестала плакать. Алиса: Что?.. Значит, она все же может поддерживать диалог со мной. А я уже и не знал, что сказать. Что можно вообще сказать в такой ситуации? Мы оба некоторое время молчали. Я уже думал, что она опять ушла, но в этот момент Алиса вздохнула и медленно спросила: Алиса: Семён, ты всё ещё… Любишь меня? Семён: Все время — Год… Я вспоминал тебя. Каждый день. Я так скучал… Алиса: Пойдем со мной. Семён: Куда? Меня внезапно начало сильно клонить в сон, всё заволокло белой дымкой, но… Я открыл глаза, потянулся за телефоном, взглянул на экран… Как же вы меня достали. Я тяжело вздохнул, ещё раз бросил взгляд на экран. Затем я приподнялся на кровати и понес телефон в сторону кухни. Вырубить 3310 обычным броском об стену было практически невыполнимой задачей, но с кухни я его почти не слышал, да и вставать и идти, чтобы выключить его, никакого желания не было. Я обратно лег на кровать, пытаясь вновь услышать Алису. Но она молчала, и меня начало разбирать дикое отчаяние. Краем глаза я глянул на часы на рабочем столе. Девять вечера! По моим ощущениям сейчас должно быть не больше трёх часов дня. А вот самого меня сильно клонило в сон. Я закрыл глаза и снова начал проваливаться в белую мглу… Семён: Охх… Я повернулся на другой бок. Этот так болит. Интересно, а с чего бы это? Под боком — что-то твёрдое. Щупаю рукой… Кочка… травы??? На кровати? Семён: ГДЕ Я?! Закричал я от ужаса, рывками оборачиваясь, пытаясь осмотреться. Кругом лишь туман. Прохладно. Нет, даже холодно! Что со мной происходит? Я ведь не сплю? И как вообще понять? Ведь во сне ты никогда и не задумываешься, спишь ли ты. Просто потому что там ты далеко не всегда руководишь собственным сознанием, и задать самому себе подобный вопрос зачастую просто не удается — ты больше поглощён процессом побега, сокрытия следов преступления, или наоборот — получаешь удовольствие, пока можешь. Как и в реальности — абсолютное соответствие привычных вещей, ощущений — не даёт тебе даже повода усомниться в том, насколько реально окружающее. Исходя из этого… Я вовсе не сплю. Но как?! Пару минут назад — или сколько там? — я лежал у себя дома. На кровати. Не на траве. Была зима, а сейчас здесь… А что здесь? Я не вижу ничего дальше собственного носа. Но сейчас явно не зима. Трава под ногами — зелёная. Неужели лето? Хотя вполне может быть и весна… Да о чём я вообще? Любой бы другой сейчас на моём месте в ужасе метался, кричал, звал бы на помощь, искал хоть что-то. А я просто спокойно стою и размышляю?! Быть может, всё же стоит попытаться найти какие-нибудь… В этом тумане вообще можно хоть что-нибудь найти? Уже пять минут я бегу. Не знаю, куда. Просто бегу туда, где, как мне кажется, что-то есть. И эта догадка абсолютно ничем не обоснована. Мне просто хочется верить, что я движусь в правильном направлении. Хватило меня не более чем на пару минут бега. Я остановился, устало отдышался и огляделся. Вдалеке, именно в той стороне, в тумане забрезжили какие-то далёкие серые очертания. Едва различимые в тумане, но явно выделяющиеся на фоне остального серого пейзажа. И всё же я был прав. Я направился в ту сторону, а в голове носились разные мысли. Как я здесь оказался? Почему? Не похоже ли это на тот самый день?.. И что я ищу сейчас?! Ещё через пару минут серые пятна в тумане начали обретать какую-то форму. Что-то очень знакомое… Мурашки побежали по коже. В ту же секунду налетел очередной порыв холодного ветра. Ледяной, заставляющий поёжиться от мороза. Но вместе с тем разгоняющий туман. Семён: Какого?.. Это было немыслимо. Я никак не мог этого понять. Над воротами красовалась заветная надпись. «Совёнок». Я сделал пару шагов вперед. Казалось, что это мираж, что стоит мне подойти ближе, и ворота лагеря исчезнут. Но вот я подошел вплотную. Зажмурившись, протягиваю руку к воротам. Чувствую холодный металл. Семён: Я… Я в «Совёнке». Настоящий, реальный! Я вновь здесь! Это непостижимо для человеческого ума, и тем не менее… Добро пожаловать. Снова! Пафосная фразочка долго ждала своего часа. Я огляделся. Те же статуи пионеров слева и справа от ворот. Та же дорога, уходящая вдаль к горизонту в обе стороны. Вот только… А откуда я вообще пришёл? Тогда, год назад, меня в этот лагерь привёз Икарус. Но сейчас его здесь нет. Да и какая разница? Передо мной — ворота в «Совёнка»! Так, а что дальше? Из-за ворот лагеря показалась Славя. Какие люди! Ну что же… Славя: Привет. Ты, наверное, только что приехал? Семён: Привет, Славя. Я улыбнулся. Славя: А откуда ты меня знаешь? Как гром среди ясного неба. Вопрос был абсолютно серьёзным, это можно было легко понять по её интонации. Но что значит «откуда я тебя знаю?» Ты возилась со мной половину прошлой смены. А теперь мы словно и не знакомы вовсе? Семён: Ну, в прошлую смену мы же… Славя: Я первый раз в этом лагере. Я помню тех, с кем дружила, но тебя не помню. Она выглядела искренне удивлённой. Казалось — ну что могло бы быть? — обычное недоразумение. Но подобные догадки разбивались о тот факт, что я точно знал, как её зовут. И я, и она прекрасно это понимали — Славя всё-таки достаточно редкое имя. Семён: Может, просто забыла? Славя: Может быть. У меня, вроде, проблем с памятью нет, но… Кажется, она будто оправдывалась. Скорее всего, чувствовала себя виноватой за то, что, как вдруг оказалось, она кого-то не вспомнила из старых знакомых. Семён: Ладно, не переживай. Я натянуто улыбнулся. Не то, чтобы я прямо был рад тому, что она вдруг ни с того, ни с сего меня не помнит, но не стоило впутывать бедную девочку в странности этого лагеря. Для неё он, мне кажется, представляется совершенно нормальным. Славя: Ну как так? Нехорошо получается. Семён: Не волнуйся, всё нормально. Славя: Ну… ладно. Тебе сейчас к вожатой надо, знаешь, где она? Семён: Знаю, не в первый раз. Я ещё раз, как можно более вежливо улыбнулся ей и направился быстрым шагом в сторону домика вожатой. *** Я брёл в задумчивости в сторону площади. Славина реакция буквально выбила меня из колеи. Как объяснить тот факт, что она меня не помнит? Смутная теория начала пробираться сквозь поток мыслей. Тем временем я уже оказался у здания клуба кибернетиков. Дверь клуба открылась, и из него вышла Лена. Точно так же, как и в прошлый раз. К чему бы это? Немного странно. Мой взгляд задержался на Лене. Она заметила это и застыла в удивлении. Точно та же Лена. Кстати, они все опять приехали в этот лагерь всей дружной компанией? Ну ладно, не совсем дружной, но сам факт того, что у ворот меня вновь встречает всё та же Славя, и здесь всё та же Лена… Это странно. Если не очень странно. Лена быстро покраснела от моего пристального взгляда. Я решился подойти. Семён: Привет, Лена. Лена: Мы знакомы? Вы серьёзно?! Семён: Разве нет? Лена: Я не помню… В ближайших кустах мелькнула красная футболка, и краем глаза я заметил Ульянку, с хитрой улыбкой наблюдающую за нами из-за угла клуба. Семён: Вылезай оттуда. Она скорчила недовольную рожу и подошла поближе. Лена тем временем продолжала стоять передо мной, наливаясь румянцем, словно спелое яблоко. Я хотел что-то сказать, но тут Ульяна позвала Лену в сторону. В какой-то момент я вдруг понял, чем закончится их разговор, и было хотел позвать Лену… Но Ульянка опередила меня. Лена: Ииииии-иии-иииииии! Мгновение, и вот Лена в ужасе убегает от Ульянки, та бежит за ней, размахивая всё тем же кузнечиком. Я пожал плечами и продолжил движение по заданному маршруту к домику вожатой. Это действительно так? Вдруг и смена… Началась заново? А ведь сильно похоже именно на это. По крайней мере, я могу делать подобные выводы, основываясь на том, что увидел за последние несколько минут. Но… Что же тогда с Алисой?! Словно ведро ледяной воды. Триста киловольт статическим зарядом в макушку. Крохотная мысль, в мгновение поглощающая всё сознание, затмевающая его целиком. Славя не помнит меня. Лена — тоже. Насчёт Ульянки судить пока что не получается, по крайней мере, исходя из её поведения. Тогда и Алиса не помнит меня??? Но… Что тогда делать мне здесь?! Хлопок по спине. И я даже знаю, кто у нас тут такой резкий. Алиса. Та самая. Настоящая. Алиса: Ты??? Отскакивая, закричала она с изумлением в голосе. Семён: Алиса?.. Я было двинулся к ней, но тут она резко повернулась и побежала за ближайший поворот в сторону своего домика. Семён: Алиса! Я окрикнул её, но она не обратила внимания. Пораженный такой реакцией, я стоял ещё с минуту на одном месте, затем как-то машинально развернулся и пошел в сторону домика Ольги Дмитриевны. Выйдя на площадь, я на секунду остановился. В голове мешались мысли. Тысячи их, словно огромная толпа, издающая кучу криков. И каждый орёт своё. Разобрать невозможно, но вот какой-то особо горластый парень кричит мне: «С чего бы вот так брать и убегать?» С каждой секундой мне становилось всё яснее — столь странная реакция Алисы имеет под собой веское обоснование. Я не мог назвать Алису настолько неуравновешенной. Мне очень хотелось верить в то, что она всё же помнит меня. Это бы значительно всё упростило. *** Я и не заметил, как подошёл к жилищу вожатой. Будучи в этом лагере не первый раз, я подошел и постучался. Открыто. В задумчивости я медленно открыл дверь и вошёл. «Дом, милый дом», как говорят в старых американских фильмах. За столько времени я так отвык от этих мест. А ведь за ту неделю они стали такими родными… Ольга Дмитриевна: Привет, Семён, а мы тебя с утра ждем! Семён: Добрый день, Ольга Дмитриевна! Она мило улыбнулась. Ольга Дмитриевна: Хорошо доехал? Семён: Да, спасибо. Ольга Дмитриевна: Замечательно. Извини, но мне сейчас нужно уйти по делам. Осмотрись пока, познакомься с лагерем. Уверена, тебе у нас понравится. А я пойду. И на обед не опаздывай. С этими словами она вышла из домика. Я прилег на кровать и прикрыл глаза. Как же так происходит? Чёрт его знает. В мгновение ока я опять оказался в «Совёнке»… Но это же бред! Как такое вообще может происходить? А почему нет? Подобное уже случалось. Но почему смена началась заново? Та же самая смена. Вот этого мне не понять никак. Они даже не помнят меня! Но Алиса… Я уверен, это неспроста! Я хочу в это верить! Стоп! А что мне мешает пойти и проверить? Я встал с кровати. Цель была одна — выяснить, что же послужило причиной столь странной реакции Алисы на моё появление. На полпути к дому Алисы из-за поворота выскочила Ульянка. Ульяна: Ты Семён? Семён: Ну, допустим, а… Откуда ты знаешь? Ульяна: Не знаю, просто спросила. Алиса там… Семён: Что — Алиса? Ульяна: Разревелась, заперлась в домике и никого не пускает. Семён: А что говорит? Ульяна: Мямлила что-то. Про какого-то Семёна. Семён: Ну не про какого-то. Ульяна: А ты давно её знаешь? Каким-то уж слишком странным тоном Ульяна спросила об этом. Семён: Ровно год. Ответил я с нескрываемой гордостью в голосе. Ульяна: Значит, в курсе, что с ней там? Семён: Догадываюсь. Ладно, пойду, зайду к ней. Ульяна: Ты там только поаккуратнее, мало ли что она… И да, я — Ульяна. Добро пожаловать в «Совёнок»! Не совсем похоже на неё. Хотя, почему нет? Так, а что теперь? В принципе, выбор дальнейших действий очевиден — иду к Алисе и узнаю, что же с ней такое. А вдруг всё это — одна глупая случайность и… И тот Семён вовсе не я?.. Да о чём это я? Нет, всё не так, всё не так! Я, что есть силы, рванул к её домику. Через полминуты он показался за поворотом. А вот теперь назревает вопрос: «Что я ей скажу?» Привет, а я тут мимо проходил, чего плачешь? Ну естественно. А в следующую секунду — либо в глаз… Либо ещё больше слёз. Ну как же это всё неправильно! В изнеможении я устало опустился на крыльцо. Случайно задетая плечом дверь скрипнула, и в домике послышалось какое-то движение. Только этого мне не хватало! Через мгновение крыльцо и дверь скрылись за углом домика. Дверь тихо скрипнула, и кто-то вышел на крыльцо. Почему кто-то? Там же никого, кроме Алисы, нет! Алиса: Опять… Прошептала тихо она и зашла обратно. А зачем, собственно, я вообще спрятался? Ну и чем я сейчас занимаюсь? Ноги в руки, и пошёл! Я собрался с силами и легонько постучал. Алиса: Кто там? Семён: Алиса, я… Алиса: Семён?! Алиса лежала на кровати. Стоило мне войти, как она вновь уткнулась в подушку и зарыдала. Стараясь не трогать её, я аккуратно присел рядом. Воцарилось неловкое молчание, нарушаемое лишь Алисиными всхлипами. Она будто не замечала меня, не прерывая рыдания ни на секунду. Семён: Алиса, я… Я споткнулся на полуслове. А что мне сказать? Я даже не знаю, отчего она плачет. Алиса неожиданно перестала всхлипывать. Она оторвалась от подушки и посмотрела прямо мне в глаза. Заплаканное, красное… Но самое милое лицо на этой Земле. Алиса: Откуда ты… Опять? Она не договорила — новый приступ плача настиг её, и слёзы вновь ручьями побежали из её глаз. Алиса уткнулась в подушку, пытаясь хоть в ней заглушить свои рыдания. Невыносимо видеть, как кто-то страдает из-за тебя. Семён: Алиса, успокойся. Поговори со мной. Она ещё несколько раз шмыгнула носом, а затем повернулась ко мне. Алиса: Почему ты ушел тогда? Семён: Я просто уснул, и… и всё. Алиса: Что — всё? Как ей объяснить это? Алиса неожиданно изменилась в лице, надвинулась на меня и закричала. Алиса: Просто бросил! Исчез! Растворился! Даже не разбудил! Как так вообще можно было поступить? Я же думала… Её лицо было мрачнее тучи, но дрожащий тон голоса недвусмысленно говорил — одно неверное слово, и она опять расплачется. Семён: Алис… Я бы ни за что просто так не ушел от тебя… Там, в автобусе… Ты уснула, я тоже уснул. А проснулся уже у себя дома. Алиса: Да ты хоть сам веришь в то, что говоришь? И вообще… Зачем ты пришёл сюда? Зачем?! Ещё раз заставить меня пережить всё это? Алиса вновь заплакала и упала на кровать. Её рыдания буквально разрывали мне сердце. Ведь я во всём виноват. Если бы тогда я нашёл силы признаться ей… Ведь я любил её! И сейчас я люблю её только ещё больше! Человек часто вспоминает самые большие глупости в своей жизни, когда их последствия уже не исправить. Стоп! Но у меня ещё ничего не потеряно! Семён: Алиса! Алиса: Ну что ещё? Семён: Прости меня, идиота. Прошу, прости! Алиса: Опять. Опять извиняешься. И за что же сейчас? Меня словно подбросило. Она серьёзно не понимает? Или делает вид? Или ей вообще уже глубоко плевать на меня? Нет, это не так — заплаканные глаза полностью опровергали этот вариант развития событий. Семён: За то… Ох, как же трудно! Слово — лишь совокупность механических движений диафрагмы, голосовых связок, челюсти, языка, губ и мышц лица. Эту совокупность действий мы совершаем порой по тысяче раз в день. А сейчас я не могу сделать это один раз. Да что я за тряпка такая?! Семён: За то, что не смог тогда сказать, что я чувствую к тебе. А ведь после первого слова страх совершенно пропадает. Оно и понятно — когда уже выразил основную мысль, всё остальное — лишь окончание фразы, которое произносится лишь для того, чтобы она звучала завершённой. Алиса: И что же ты чувствовал? Семён: Не чувствовал. Чувствую! Я люблю тебя, Алиса! За этот год не было дня, чтобы я не вспомнил о тебе. Ещё вчера вечером… Я буквально рыдал. Я плакал от того, что никогда не увижу тебя больше. За ту неделю ты стала самым дорогим человеком в моей жизни. Всё, что нужно мне для счастья — человек, который способен понять меня, которого я способен понять! Я это понял ещё тогда, когда вернулся домой. И этот человек… Этот человек — ты, Алиса. Ты нужна мне, как ничто иное. Вопрос в том, нужен ли я тебе… Алиса: Я похожа на истеричку, которая плачет по любому поводу? Мурашки побежали по коже. В мгновение ока несколько слов сделали меня самым счастливым человеком в мире. В следующую секунду она уже в моих объятьях. Никогда бы не поверил, что счастье можно сжимать в руках. Что оно такое тёплое. И такое милое… *** Мы просто сидели так несколько минут, часов. Я не могу сказать точно — время словно остановилось, но вместе с тем продолжало очень быстро бежать куда-то. Алиса: Слушай, я вот не могу понять… А как это всё происходит? Семён: В смысле? Алиса: Вот смотри. Мне же тогда было столько же лет. Вроде как. И все люди в лагере… Все те же, понимаешь?! Алиса выглядела испуганной. Расширившиеся от ужаса глаза, взгляд куда-то в сторону, нервное покусывание пальца. Семен: А раньше ты, хочешь сказать, этого не замечала? Алиса: Вот именно! Кажется, она вот-вот опять заплачет. Алиса: Я как будто спала до тех пор, пока не встретила тебя! Я даже не помнила тебя до того момента! Алиса не удержалась. Я аккуратно погладил её по плечу. Алиса: Сон это или что? Я не могу понять! Это звучит как бред! Как такое вообще может быть??? Может, я и вовсе… Семен: Ну что ты, Алиса! Не хватало ещё одной истерики. Конечно, сама ситуация выглядела в корне бредовой. И Алису я прекрасно понимал — чего стоили мои действия в первую смену. В тот момент кататься по земле и рыдать от безысходности не казалось мне чем-то за гранью нормального. Алиса: Что с нами происходит? Семен: Я и сам ничего не знаю, Алиса. Представь сама, каково мне было в первый раз. Ехал зимней ночью — проснулся пионером жарким летним днём. Я тогда был удивлён не меньше, уж поверь. Алиса: Ладно. Алиса крепко прижалась ко мне. Держать её, сжимать в объятьях, и ни за что не отпускать. Слишком ценный груз. И до чего хрупкий… Алиса: А чем ты вообще занимаешься… Там? Семен: А ты правда веришь, что я этакий гость из будущего? Алиса: А чему теперь вообще можно верить? Семен: Ну… Я много думал о тебе. Очень много. Достал свою старую гитару. Потом купил электро. Нашёл группу. Стали выступать. А потом… Я прервался. Стоит ли ей рассказывать про тот конфуз? Алиса: Что — потом? Семен: Потом на концерте… Мне показалось, я видел тебя в толпе. Алиса: Ты серьёзно? Семен: Ну да, а что? Алиса: Ну… Мне вчера снилось, будто я стою на концерте. И на сцене кто-то, похожий на тебя. Я даже песню помню. Или уже нет… Да. Как думаешь, что это значит? Семен: Понятия не имею. Хотя… Быть может, всё же сны — это этакое существование на две реальности? Закрываю глаза — и ухожу в мир своих мечтаний. Семен: Идей нет. Алиса: Ладно, что расселись-то? Она резво подскочила с кровати. Алиса: Столько времени ещё впереди! Я уж думаю, глупить не будем и проведём его с толком? Семен: Спрашиваешь! А вот и… Алиса: Обед! Идём? Я вот есть хочу! Семен: Конечно, идём. Алиса вдруг резко взяла меня за руку. Нет, для Алисы это вполне нормально. Но это же вроде должно быть как-то романтично… Да бред же! С чего бы это должно быть как у всех? Через мгновение мы уже держали путь в сторону столовой. *** Мы быстро разместились за свободным столиком. Пюре с котлетой. Как и тогда. И Ульянка со своей сколопендрой, думаю, должна быть где-то рядом. Ладно, без сколопендры. Но всё же она здесь. Ульяна: Чего вы уселись тут? Прячетесь, что ли? Алиса: Тебе-то какое дело? Ульяна: Ну вот интересно! Всплеснула руками. Ульяна: И почему ты плакала? Этот обидел? Она показала на меня. Алиса: Нет, не он. И вообще, не твоё дело! Ешь давай! Алиса жёстко поставила точку в этом разговоре. Дерзости по отношению к другим она явно не убавила. Ульяна обиженно замолчала. Я поспешил вернуться к трапезе. *** Вскоре обед был окончен и пионеры начали покидать столовую. Мы вышли и уселись на лавочке около столовой. Семен: Может, не стоило так жестко? Она же всё-таки маленькая девочка. Алиса: Должен же кто-то её на место поставить. С ней ласково начнёшь – она так тебе и на шею сядет. Не снимешь потом. *** Прошло уже, наверное, полчаса, а мы так и сидели на солнышке. Алиса: Слушай, ты же форму ещё не получил! Пойдем к Ольге Дмитриевне, она выдаст. Семен: Ага. Я ответил рассеянно, глядя в голубое небо. Хотелось просто вот так сидеть рядом с ней и любоваться природой. Алиса: Земля вызывает Семёна! Семён, приём! Я нехотя оторвался. Семен: Ну пойдём. Всё тот же лагерь. И как это вообще?.. Ничего не изменилось. Или что-то новое всё же есть? *** Мы пошли вдоль домиков в сторону жилища вожатой. Алиса шла впереди, я в задумчивости плёлся сзади. Столь резкая смена климата действовала удручающе — жара быстро разморила меня, я чуть ли не полз. Скоро я отстал. Алиса развернулась и уставилась на меня гневным взглядом. Алиса: Ну и чего мы ползем, как сонная улитка? Семен: Э-э-э… Задумался. Алиса: Нашёл время! Ещё надумаешься! Я энергично замотал головой. Да что я в самом деле, поник-то совсем? То ли ещё будет! Семен: Брр… Так, всё, не киснуть! Погнали! Сердитое выражение исчезло с лица Алисы. Она вновь улыбнулась мне. Алиса: Идём, потом помечтаем. Я выпрямился в полный рост, и мы бодрым шагом направились к Ольге Дмитриевне. *** Ольги Дмитриевны дома не оказалось. Я присел на скамейку, Алиса села рядом. Алиса: Ну вот, блин, зря пёрлись. Семен: Ничего, подождём. Думаю, она скоро придёт. Алиса положила голову мне на плечо и легонько обняла меня. Я обнял её в ответ и поцеловал в щёку. *** Мы просто сидели какое-то время молча, пока меня из раздумий не вывело тихое сопение. Алиса уснула у меня на плече. Я уставился куда-то вдаль, рассматривая верхушки деревьев, думая о чем-то далёком, космическом. Мир вокруг меня словно остановился. Прошёл, наверное, час, и глаза стали потихоньку закрываться. Ольга Дмитриевна: Эй, голубки! Я вам тут не мешаю? Семен: Ольга Дмитриевна? Вожатая усмехнулась. Ольга Дмитриевна: Только сегодня приехал, а уже подружку себе нашёл. Я тебе форму принесла, иди, переоденься. Я только сейчас заметил, что Ольга Дмитриевна держала в руках комплект пионерской формы, настолько неожиданным для нас было её появление. Ну, галстук я завязывать уже научился с прошлой смены. Пока Алиса протирала заспанные глаза, с недоумением смотря на меня и вожатую, я взял из рук Ольги Дмитриевны форму и проскочил в домик вожатой, напоследок шепнув: Семен: Пять минут. Оставив просыпающуюся Алису и всё так же ехидно улыбающуюся Ольгу Дмитриевну за порогом, я закрылся в домике и быстро переоделся. Как раз мой размер. Да и кто бы сомневался. Сложнее всего было вспомнить, как всё-таки завязывается галстук. Через десять минут образцовый пионер Семён был готов к труду и обороне. Я открыл шкаф и глянул в зеркало. Из зеркала на меня смотрел тот самый семнадцатилетний пионер. А что я, собственно, ожидал тут увидеть? Внезапно окно распахнулось, и в комнату ворвалась туча пыли. Безумно захотелось чихать. Прочихавшись, я открыл глаза. В горле комом застрял крик. Передо мной буквально из ниоткуда появился пионер. Очень странный пионер. Я никогда его раньше не встречал. Кажется. Но он почему-то казался мне каким-то явно знакомым. Его лицо мне никак не получалось разглядеть — он стоял спиной к окну, и его лицо было в тени. Кроме, пожалуй, аномально белой улыбки. Семен: Ты кто? Он усмехнулся. Что за чертовщина? Пионер: Привет, Семён. Он как-то странно растянул эту фразу. Механически, без интонации. Его голос тоже почему-то казался мне несколько знакомым, но я всё так же был уверен, что раньше мы с ним не встречались. Я стоял, пытаясь осмыслить происходящее. Только что передо мной из ниоткуда вырос пионер, которого я не знаю, но кажется, будто видел его раньше. Стоп! А может быть, он связан с этим лагерем? Ведь «Совёнок» всё же однозначно не такой простой лагерь, каким он кажется на вид. Некоторые моменты, вроде, мать его, попадания сюда, неразговорчивых на тему «как отсюда выбраться?!» его обитателей. Я, что, опять начинаю заниматься поиском ответов? Ведь я уже выбрался из этого лагеря, и… Нет, я не выбрался. Но сейчас я был только рад этому. А вот от появления этого до ужаса странного типа меня кинуло в жар. Семен: Судя по всему, ещё раз задавать вопрос типа «кто ты?» будет абсолютно бессмысленно. Пионер: Что, вспоминаешь свою прошлую смену здесь? Семен: Да кто ты, мать твою? Откуда ты знаешь? Он рассмеялся. Такая реакция повергла меня в ступор. Пионер: Семён, Семён… Я много знаю, чего не знаешь ты. Ладно, ещё увидимся, думаю. Вряд ли ты сейчас что-то поймёшь. Ветер ещё раз подул в окно, пара пылинок попала в глаза. Я моргнул пару раз, попытавшись вытащить соринку из глаза. Но когда я вновь посмотрел перед собой, уже никого не было. Беспечного настроения будто и не бывало. Какой-то странный тип невесть откуда появляется передо мной и кидает пару непонятных, загадочных фраз, а потом всё так же непонятно исчезает. Вот теперь я насторожился. Он явно что-то знал об этом лагере. Погруженный в думы, я вышел из домика и поймал на себе удивленные взгляды вожатой и Алисы. Ольга Дмитриевна: Что случилось? Алиса: Ты с кем там разговаривал? Я помотал головой. Семен: А?.. Я так… Сам с собой. Ольга Дмитриевна окинула меня взглядом и улыбнулась. Ольга Дмитриевна: Ну вот, теперь самый настоящий пионер. Семен: Служу Советскому Союзу! Ольга Дмитриевна: Ладно, до ужина свободны. А я пока зайду, надо кое-что найти. Она проскочила в домик мимо меня, оставив наедине с Алисой. Та почему-то потупила взгляд и уставилась куда-то под ноги. Семен: Ты чего? Алиса: Да так… Вспомнила, как мы первый раз встретились. Семен: Ну что ты, не грусти. Мы снова здесь, мы снова вместе. Алиса: А вдруг ты снова… вернёшься? На секунду я задумался. А если, действительно, меня опять швырнёт домой? Нет уж, давайте сегодня без этих унылых мыслей! Семен: Не думаю. По крайней мере, сейчас я здесь. Алиса: Почему ты так думаешь? Семен: Потому что я хочу так думать. Она перестала грустить и взяла меня за руку. Алиса: Пойдём. Семен: Куда? Она усмехнулась. Алиса: По дороге узнаешь. *** Немного подумав, мы решили направиться в музыкальный клуб к Мику. За прошедший год общих интересов у нас стало как минимум на один больше. Проходя по площади, мы заметили Лену. Она сидела на той же самой лавочке и всё так же читала книгу. Сначала она не обратила на нас внимания, но, когда мы проходили мимо неё, всё же оторвалась от книги. Её взгляд упал на мою руку, за которую держалась Алиса. Секунды две Лена смотрела в нашу сторону, затем резко развернула книгу и продолжила читать. Семен: Лена, привет! Лена: П-привет! Её голос заметно дрожал. И чего это она вдруг? Уходя с площади, я ещё раз кинул взгляд в сторону Лены. Краем глаза я успел заметить, как к ней подошла Славя и села рядом, а затем площадь с девочками скрылась за поворотом. *** Мы вышли к музклубу. Судя по бегающим внутри теням, Мику была там. Мы подошли к двери. Алиса: Готов? Семен: К чему? Алиса: К словесной атаке! Семен: А, ну да. Готов, готов. Алиса открыла дверь. Алиса: Так, ну и где Мику? А, вот она. Она заглянула под рояль. Алиса: Мику-у! К тебе гости! Мику: Ой! Алиса! А я, думала, кто там дверь открыл! А это что за парень? Алиса: Это Семён, мой… друг, сегодня приехал. Мику: Ой, как здорово! Семён, ты играешь на чём-нибудь? Я вот на разных инструментах играю, Алиса — на гитаре, а ты играешь? А то мы могли бы играть вместе, было бы здорово… Мы с Алисой переглянулись. Это, конечно, забавно, но пора было остановить этот нескончаемый словесный поток. Семен: Я вот тоже на гитаре играю, и… и ещё пою. Мику: Ещё и поёшь? В её глазах вспыхнул огонёк азарта. Мику: Может, продемонстрируешь нам свои навыки игры? Ну, или вокал? Или всё вместе? Семен: Пожалуйста! Всегда рад. Никаких проблем! Где у вас гитара? Мику: Вон, в углу стоят. Там у нас пара электрогитар и ещё одна акустическая. Я взял в руки акустику, провёл рукой по струнам. Почувствовав руку уже опытного гитариста, гитара сладко пропела идеальным строем. Да, Мику тут всё в порядке содержит. Я влился в родную стихию, руки работали сами по себе, я повернулся к девочкам. Кажется, им понравилось. Алиса смотрела на меня, будто говоря «а ты всё-таки попрактиковался», Мику всё так же мило улыбалась. Но вот я дошёл до первого куплета и запел. Алиса, кажется, здорово удивилась. Мику мечтательно закрыла глаза и склонила голову. Всё же есть те, кому моё исполнение по душе. *** Мику: Семён, а ты, правда, классно поёшь. И играешь тоже здорово. А песня какая красивая! Кто композитор? Врать, что это я, я не буду. Но и вводить девочку в заблуждение названием группы, появившейся спустя чуть больше, чем четверть века, не стоит. Семен: Одна группа зарубежная. Я и сам не помню, как её… Мику: А про что поют хоть? Раз поёшь на английском, значит знаешь! Пришлось примерно объяснить Мику, что поётся в песне, иначе я бы скорее всего утонул в потоке просьб, а полный перевод я как-то не удосужился найти, хотя играл её много раз. Мику: Здорово! Семен: А то. Алиса: Может, раз теперь ты у нас гитарист, составишь мне компанию завтра на сцене? Семен: С превеликим удовольствием. Я наигранно поклонился в пояс. Алиса усмехнулась и подмигнула мне. Мику: Ой, ребят, а давайте я тоже с вами? Втроём ещё веселее будет. Вы на гитарах, я на барабанах могу, или на пианино… Мы с Алисой переглянулись. Алиса: Ты как на это смотришь? Семен: Думаю, будет здорово. Алиса: Значит, решили. Мику ещё раз мило улыбнулась нам. Мику: Слушай, Семён, может подскажешь мне аккорды из этой песни? Мне она очень понравилась. Семен: Да, давай. *** Я потратил немного времени, чтобы показать Мику аккорды из этой песни и ещё пары других. Алиса присела рядом, внимательно наблюдая. Мы еще немного посидели, я спел им пару своих любимых песен на акустике, разученных мной ещё до вступления в группу. Алиса: Ну что, может, пойдём? Погуляем немного, а там скоро и ужин. Я на секунду застыл, глядя на неё, но затем всё же ответил. Семен: Ладно, пойдём. Мику: Удачи вам. Мы с Алисой направились к выходу. Мику: Ребят, стойте! Может, запишетесь сейчас в клуб? Будем здесь втроём играть! Давайте, здорово же будет! Алиса: Давай уж. Мику быстро метнулась к столу, схватила пару бумажек, ручку и вернулась к нам. Мику: Вот, держите. Подписать тут и ещё тут. Мы быстро заполнили, что от нас требовалось. Семен: Ладно, мы пойдём. Мику: Да, давайте. Завтра приходите, поиграем. Мы вышли из музклуба под шелест речи Мику. Семен: Куда теперь пойдём? Алиса: Я обещала Ульянке помочь. У неё там какие-то проблемы с малышнёй. Семен: А ты как бы старшая? Алиса: А разве нет? Семен: Ладно. Я пойду пошатаюсь по лагерю. Алиса: Вернусь через час где-то. Мы с Ульянкой на пляж собирались, пойдёшь? Семен: Почему нет? Алиса: Ну, давай, я побежала. Не теряйся только. Теперь я остался один, и мне стоило придумать себе занятие на то время, пока Алисы нет. *** Я решил выйти на площадь и здесь осмотреться. Может, удастся чем-нибудь заняться. В конце концов, я и так счастлив. Я вновь в «Совёнке», Алиса со мной, мне с лихвой достаточно и этого. Вот только что же это был за пионер? Я застыл в задумчивости. В это время ко мне подошла Славя с метлой в руках. Ничего удивительного — в той смене она тоже часто подметала на площади. Славя: Привет. В ответ я лишь кивнул и промычал. Семен: Угу… Славя: Слушай, а я ведь так и не вспомнила тебя. Я поднял голову и посмотрел на неё. Семен: Я же говорю — всё нормально. Славя: Да, но… Нехорошо получилось. Я улыбнулся. Семен: Семён. Она слегка засмущалась. Славя: Очень приятно, Семён. Секунду мы стояли молча. Славя: Слушай, Семён, просьба, конечно, неожиданная, но не мог бы ты мне помочь убрать? Если ты не занят. Я внимательно посмотрел на неё. С одной стороны, я совершенно не занят, могу и помочь, вряд ли это займёт много времени. С другой — я бы мог сейчас пойти на пляж, придумать ещё что-нибудь, уборка площади — всё же не самое благородное занятие. Семен: Ладно, давай. Славя улыбнулась. Славя: Спасибо. Она подошла к постаменту, около которого стояла ещё пара мётел, взяла одну и протянула мне. Я взял метлу. Славя быстро показала мне места, где стоило убраться. *** Уборка заняла у нас чуть больше времени, чем я рассчитывал. Славя: Спасибо большое, Семён. Она искренне улыбнулась мне. Семен: Да не за что, рад помочь. Ситуация становилась довольно неловкой, но тут прозвучал сигнал на ужин. Славя: Наконец-то! Семен: Уже? Быстро время летит. Славя: Ага. Ладно, ты иди, я пока приберу инструменты. Семен: Как скажешь. Я развернулся и пошёл в сторону столовой. Семен: Слушай, я бы, конечно, помог, но мне надо идти. Правда. Славя: Ладно, иди. Семен: Ты только не обижайся… Славя: Нет-нет, ты что, я не обижусь. Семен: Ладно, тогда я пойду? Славя: Иди. Я развернулся и пошёл в сторону домика вожатой. В любом случае — на пляж идти или нет, мне стоило зайти к ней. *** Я подошёл к домику и постучался. Никого. Я дёрнул дверь. Закрыто. И ключей у меня ещё нет. Ну что же, жаль. Я обернулся и уже собрался уходить. Пионер: Не уделишь минутку внимания? По спине пробежали мурашки, в животе резко опустело. Я обернулся. Семен: Что тебе нужно? Я постарался спросить как можно более уверенным голосом. Получилось не очень. Он ещё раз хмыкнул. Пионер: Вот интересно. Как это тебе удалось побывать дома? Семен: Откуда мне знать, что за вакханалия происходит в этом лагере? Кажется, он посерьёзнел. Пионер: То есть хочешь сказать, ты не знаешь? Мне в этот момент было абсолютно ничего не понятно. Опять какой-то до ужаса странный пионер расспрашивает меня о том, каким образом мне удалось попасть домой, а я не имею ни малейшего понятия. Семен: Слушай, я понятия не имею, кто ты и что тебе надо. Ты можешь хотя бы, чёрт тебя возьми, объяснить, на кой чёрт я тебе сдался?! Он замер на секунду, глядя мне за спину. Я обернулся и увидел Ольгу Дмитриевну, идущую в сторону домика по дороге. Я было опять развернулся к этому пионеру, но его уже и след простыл. Семен: Да что тут творится вообще?! Тем временем Ольга Дмитриевна уже подошла к крыльцу. Ольга Дмитриевна: Привет ещё раз, Семён. В общем, свободное место осталось только у меня в домике, так что будешь жить со мной. Кто бы сомневался. Семен: Ладно. Она улыбнулась мне, открыла дверь и зашла в домик. Я вошёл вслед за ней. Ольга Дмитриевна: Спать будешь вот здесь. Она указала мне на свободную кровать и протянула ключ. Я кивнул, прошёл и лёг на свою кровать. Всё возвращается на круги своя. Хотя нет, всё же немного по-другому. Чисто хронологически последовательность действий изменена. Форму я должен был получить завтра утром, как и ключ. И Мику я должен был встретить не раньше, чем завтра. Хотя всё это — абсолютные мелочи по сравнению с этим пионером. Появляется из-под земли, говорит что-то непонятное, ухмыляется, а потом чёрт знает куда растворяется в мгновение ока. Зачем ему это надо? Я уже понял, что он как-то связан со странностями этого лагеря, но если так, зачем этот цирк? Почему просто нельзя сказать, что тебе нужно? Я прикрыл глаза на пару минут… *** Как, уже ужин? Поспал, так поспал. Я нехотя поднялся с кровати. Ещё полусонный, я всё не мог понять, где же я нахожусь. Но через минуту всё в моей голове вроде заняло свои места, и я отправился к столовой. А на крыльце столовой меня уже ждала Алиса. Алиса: Где тебя черти носят? Семен: Прости, не зашёл. Я виновато улыбнулся. Алиса: Ладно уж. Пошли есть, я голодная. Семен: Ага. Мы заскочили в столовую, быстро взяли еду и сели за свободный столик. Семен: Ну что там с планами о походе на пляж? Мне нужно было окончательно развеяться, и в тот момент мне казалось, что это идеальный вариант. Алиса: Ульянка не пойдёт. У неё свои какие-то заморочки. Пойдём вдвоём? Семен: Я не против. Алиса: Ещё бы был против. Она хитро прищурилась и уставилась на меня. Почувствовав неладное, я обернулся. Сзади ко мне тихо подкралась Ульянка. Заметив, что я обернулся, она надулась и с укором посмотрела на Алису. Ульяна: Могла бы сделать вид, что не заметила. Мы с Алисой засмеялись. Семен: Не в этот раз. Я хотел потрепать Ульянку по голове, но та мгновенно отскочила и, судя по всему, разозлилась ещё больше. Ульяна: Да ну вас обоих. Сказала она и с важным видом удалилась в другой конец столовой. Алиса: Скажи спасибо. Сейчас бы сидел на полу или сухофрукты со спины соскребал. Я хмыкнул и мы, на сей раз без происшествий, продолжили есть. *** Алиса: Ну что, на пляж? Семен: Ну пойдём. Она улыбнулась, взяла меня за руку, и мы пошли к её домику. Пока Алиса переодевалась, я присел на крыльцо и задумался. Вот люблю я задумываться в те моменты, когда это как раз и не нужно. Кто такой этот пионер? Что ему нужно? Почему я опять здесь? Почему смена повторяется снова? Почему меня никто не помнит, кроме Алисы? Опять. Куча вопросов. И полное отсутствие ответов. Алиса: Подъём, соня. Она похлопала меня по плечу. Я поднялся и встряхнулся. Семен: Идём. *** Уже поздно, Ольга Дмитриевна будет меня искать. Да и что с того? Алиса подошла к воде и села на песчаный берег. Я сел рядом. Над водой склонилась полная луна. Лунная дорожка тянулась по воде от берега острова прямо до нас. В воздухе повисла приятная прохлада. Я посмотрел на Алису. Она отрешенно смотрела куда-то вдаль. Легкий ветерок играл её волосами, так ясно отражавшими лунный свет. Семен: Идеально. Алиса: Что идеально? Семен: Это всё. Это место, это время. Я бы всю жизнь сидел вот так и смотрел на луну… Вместе с тобой. Алиса повернула голову в мою сторону. На секунду мне показалось, будто она хочет что-то сказать, но затем она склонилась ко мне. Я протянулся навстречу. Мы слились в страстном поцелуе. Пять минут, десять – время перестало иметь значение. В этот момент я ясно осознал, что готов отдать всё, что у меня есть, лишь бы навсегда остаться здесь, в этом лагере, с моей Алисой. Навсегда остаться… На секунду мне вспомнился тот самый пионер. Я уже хотел было прервать поцелуй, но в голову пришла единственная мысль: «А какого, собственно, чёрта?» Вдруг Алиса сама тихонько отодвинулась. Я вопросительно посмотрел на неё. Алиса: Поздно уже… Ты не подумай, просто вдруг нас потеряют? Потом объяснять, где мы были так поздно вечером… Я не находил в этом ничего странного, но в том, что вожатая будет недовольна, я не сомневался. Я встал и протянул руку Алисе. Семен: Пойдём. Алиса ещё раз взглянула в сторону острова, взяла меня за руку, поднялась, и мы неторопливо пошли к её домику. *** Алиса остановилась на пороге домика. Алиса: До завтра! Семен: До завтра! Она наклонилась и ещё раз поцеловала меня, после чего бесшумным движением вошла в домик, закрыв за собой дверь. Я немного постоял на пороге, глубоко вздохнул и отправился к дому вожатой. *** В окне её жилища горел свет. Ольга Дмитриевна сидела на своей кровати и, судя по всему, давно ждала меня. Ольга Дмитриевна: Семён, можно поинтересоваться, где ты пропадаешь? Семен: Поинтересуйтесь. Я гулял. Ольга Дмитриевна: А ты не находишь, что уже достаточно поздно? Семен: Собственно, поэтому я здесь. Ольга Дмитриевна: Да, ты за словом в карман не полезешь. Ладно, время к ночи, ложись спать. Я молча кивнул, подошёл к своей кровати, разделся и почти сразу провалился в сон. Лишь бы проснуться. ВТОРОЙ ДЕНЬ Я лежал на кровати. Спать совершенно не хотелось. Странно, учитывая то, что по ощущениям я лег спать минут десять назад. Вот только как-то странно… Вроде бы всё так же… Но где одеяло? И почему так холодно?! Я вскочил с кровати. Нет… Какого?! Я снова очутился в своей квартире. Силы мгновенно покинули меня, и я упал на колени, смотря в окно сквозь пелену набегающих слёз. Ничего не хотелось. Ни рыдать, ни кричать. Хотелось упасть без чувств и забыться навсегда. Потерять рассудок, умереть… Снова безумно захотелось спать, но я понимал, что сейчас я при всём желании не усну. Я чувствовал себя так, будто только что потерял очень близкого человека. Почему БУДТО?! *** Я очнулся, когда на часах уже было два часа дня. Всё это время — часов пять или шесть — я лежал на полу и тихо плакал. Не верилось, что всё так закончилось. Всё! Нет! Её больше нет! НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! Я начал кататься по полу и кричать, что есть силы. Не знаю, слышали ли эти вопли соседи, но в итоге я закашлялся и замолчал, поняв, что сорвал голос. Я медленно поднялся. Голова гудела, горло болело. В голову лезли мысли о суициде. Просто пойти и выпрыгнуть из окна, перерезать вены или наглотаться таблеток. Что угодно, лишь бы избавиться от этой адски мучительной пытки, выворачивающей душу наизнанку. Единственное, что меня держало — это надежда. Вчера — или позавчера? — я уснул здесь и оказался в том же самом «Совёнке». Что мешает мне повторить это? *** Я не помню, что я делал дальше. Лежал на кровати, смотрел в окно на снегопад… Просто в один момент взгляд упал на монитор, на котором всё так же мигала иконка сообщения. Девять вечера? Никогда не думал, что время может так пролететь. Казалось, что прошло не больше часа с того момента, как я закончил свою истерику. Но техника говорила об обратном. Что ж, оно и к лучшему. Я лег на кровать… И почти мгновенно провалился куда-то далеко. Мысли исчезли. Ощущения пропали… *** Я будто влился в окружающую пустоту, но вот, кажется, вновь обрёл физическое тело. Тепло… Где-то за окном щебечет соловей… Соловей? Я открыл глаза. По телу пробежал легкий холодок, откуда-то из сердца поднимался радостный вопль, заглушая всё вокруг. Я дома… Здесь, в «Совёнке». Я протёр глаза. Нет, всё то же самое. Я почувствовал, как по щеке стекает слеза. Слеза счастья. Захотелось вскочить и бегать по всему лагерю. Целовать каждый домик, каждый столб за то, что этот лагерь существует! За то, что я здесь! Конечно, это была мимолётная мысль. Вряд ли меня поймут окружающие. Хотя какое мне дело до окружающих? В этом лагере меня, по большей части, интересует мнение лишь одного человека. *** Я лежал и смотрел в потолок. Вставать пока не хотелось. В дверь постучали. Я хотел было встать, но увидел, что Ольга Дмитриевна уже подошла к двери и решил сделать вид, что сплю. Краем глаза я увидел, как дверь открылась, а на пороге стояла Алиса. Алиса: Ольга Дмитриевна, Семён здесь? Ольга Дмитриевна: Здесь. А тебе что надо от него в такую рань, Двачевская? Алиса: Я просто… Хотела спросить, он не выходил сегодня утром никуда? Семен: Я не выходил. Но это странный вопрос. Ольга Дмитриевна: Что за глупости, Двачевская? Я не сплю с раннего утра, а вот Семён всё время спал. Я внимательно посмотрел на Алису. Она выглядела очень испуганной, не похоже, будто она озабочена чем-то несущественным. Вдруг случилось что-то серьёзное? Связанное, например, с моим пробуждением дома? Я вскочил с кровати. От сонливости не осталось и следа. Семен: Ольга Дмитриевна, можно нам выйти поговорить? Вожатая пожала плечами. Ольга Дмитриевна: Оденься только. Я быстро надел рубашку, шорты и мы вышли за дверь. Я огляделся — никого. Семен: Алиса, что случилось? Алиса: Ты правда утром спал? Семен: Я только что проснулся. Алиса: Семён… Мне страшно. Семен: Да скажи же ты, что произошло! Алиса: Утром я проснулась, за окном кто-то шуршал. И ещё какие-то странные звуки раздавались. Я решила выйти, посмотреть, кто там шумит… Алиса тяжело вздохнула. Как будто сейчас снова расплачется. Да что с ней такое? Алиса: Когда я вышла, я увидела какого-то пионера. Он стоял ко мне спиной. Мне показалось, что это был ты, он был сильно похож со спины. Я подошла и позвала его. Он не ответил, потом вдруг повернулся… По моей спине пробежали мурашки. Это уже совсем не смешно. Алиса: Он повернулся и… И я не помню. Наверное, упала в обморок. Открываю глаза — лежу на траве, надо мной испуганная Ульянка… А пионер этот убежал. И всё. Алиса прижалась ко мне и разрыдалась. Меня охватил ужас. Я не сомневался в том, кто посетил Алису утром. Алиса: Если это был не ты, то кто? Семен: Я… я не знаю, Алис… Слушай. Мне кажется, я уже видел его. Алиса перестала плакать и посмотрела мне в глаза. Чёрт, это будет непросто. Семен: Я не знаю, кто он. Я не знаю, чем он занимается и чего он хочет, но на твоём месте я был бы поосторожнее. Глаза Алисы наполнились ужасом. Семен: Я, правда, не знаю, что он может сделать, но мне кажется, он ещё не раз придёт… Послушай, я боюсь за тебя. Очень сильно. Если заметишь его — не подходи. Не разговаривай с ним. Лучше сразу убегай, зови кого-нибудь, меня, в конце концов. Не стоит ей рассказывать про него. Не поймет или испугается. Семен: Я не знаю, кто это был. Но я думаю, тебе стоит быть осторожнее, этот лагерь совсем не прост. Так что будь внимательней, пока мы ещё здесь. Вскоре Алиса всё же перестала волноваться и, кажется, немного успокоилась. Алиса: Ладно, может, я слишком волнуюсь из-за этого. Просто неожиданно. В конце концов, у меня есть ты. Ты же меня защитишь? Семен: Не обсуждается. Алиса: Ладно, я пойду. Успокою Ульянку и завтракать. Ты же придешь? Семен: Ну, уж поесть хочется в любом случае. Алиса: Жду на завтраке. Не забывай, мы же сегодня играть идём! Я об этом как-то даже позабыл. Я постоял немного, затем постучался и вошёл. Ольга Дмитриевна сидела на кровати и читала какую-то книгу. Ольга Дмитриевна: Скоро завтрак. Иди пока умойся. Она протянула мне пакет с умывальными принадлежностями. Ольга Дмитриевна: Пионер всегда должен быть чист и опрятен! Семен: Да, да, знаем. Я вышел из домика и осмотрелся. После рассказанной Алисой истории мне было не по себе. Что он там делал? И что произошло с Алисой? Он ведь мог сделать с ней что угодно, пока она была без сознания! Так, Семён, отставить бредовые мысли! Будем надеяться, что всё обойдётся… *** Я подошёл к умывальникам. Оставалось привести себя в порядок и направляться в сторону столовой. Я склонился и начал умывать лицо. Холодная вода освежала, восполняя адекватный ход мыслей. Я почти закончил, как вдруг услышал легкий шорох за спиной. Семен: Кто здесь? Пионер: Пришёл тебя навестить. Как сам? Вот ехидная рожа. Чёрт знает, что ему надо. Я закончил чистить зубы и вытер лицо полотенцем. Семен: Я, конечно, всё понимаю, но не мог бы ты повернуться ко мне лицом? Пионер: Ладно. Семен: Ты можешь хоть раз сказать, зачем ты приходишь ко мне? Пионер: А что рассказывать? Забавно со стороны смотреть на то, как тот, кто может без проблем выбраться из этого лагеря, заодно вытащив отсюда всех остальных несчастных, мается дурью, играя в любовь с одной из местных кукол. Семен: Ты о чём вообще? Пионер: Не прикидывайся дураком. Хочешь сказать, ты и меня не помнишь? Семен: Помнил бы — не спрашивал бы, кто ты такой. Я просто не мог понять, кем этот парень является. Казалось бы, обычный лагерь — и тут, откуда ни возьмись, этот тип. Ему явно что-то от меня требуется, но он даже не намекнёт. Вот же везёт мне на таких анонимусов, чёрт тебя возьми. Пионер: Какой же ты смешной, Семён. Семен: Ты приходишь только для того, чтобы на нервах поиграть? Пионер: Заодно дать тебе намёк, попытаться вразумить тебя. Ладно, оставлю тебя в гордом одиночестве, у меня ещё есть незаконченное дело. Семен: Что?! Какое такое дело? Пионер: Бывай, Семён. И, как всегда, исчез на месте. Что ж, стоит присмотреть за Алисой. Пойду в столовую, там и встретимся. *** Я не имел представления, чем я могу ответить этому пионеру на его выходки. Теперь я даже не был уверен, есть ли у него физическое тело, или что ещё там… Да что у него вообще есть? Полностью погруженный в раздумья, я не заметил, как поднялся на крыльцо столовой. И вписался в Алису. Алиса: Ты чем тут занимаешься? Семен: Да я шёл, задумался, и вот… Я неловко улыбнулся, хоть и действительно веселья здесь не было. Мику: Ну ладно, ребят, чего вы, пойдёмте завтракать! Там так пахнет, наверняка что-нибудь вкусное! Семён, мы тут с Алисой обсуждали, что будем играть и как. Вот ты бы что сыграл? Семен: Давайте сначала выслушаю ваши варианты, а затем подкину своих. Мику: Ну тогда слушай… Мы с Алисой переглянулись, и, приготовившись услышать нескончаемый поток слов, вошли вслед за Мику в столовую. Предложения Алисы с Мику были предсказуемы — пара бессмертных песен советского рока, пара композиций собственного сочинения. Я в ответ предложил одну песню из репертуара нашей группы, и ещё пообещал подкинуть альтернативы, если нам не хватит намеченного. Семен: Думаю, нам хватит. Тут к нам подсела запыхавшаяся Ульянка. Алиса: Ты чего такая дикая? Ульяна: Там придурок какой-то стоял. Я мимо шла, он повернулся и в мою сторону пошёл. Страшный какой-то, я побежала. Семен: А лица не разглядела? Ульяна: Не-а. Семен: Понятно. Ему что, заняться больше нечем? Последнюю фразу я произнес себе под нос, тем не менее девочки услышали. Алиса: Кому – ему? Семен: Тому пионеру. Все границы уже перешёл. Вон, девочек маленьких пугает. Кивнул я в сторону Ульяны. Ульяна надулась на «маленькую девочку». Алиса: И не только маленьких. Алиса выглядела сильно расстроенной. От внезапных появлений этого типа и мне становилось не по себе, а уж она явно испугалась. А вот Мику, ничего не понимая, металась взглядом от Алисы к Ульянке в надежде узнать хоть что-то, о чём мы тут говорим. В итоге, не получив ответа, она с расстроенным видом уткнулась в тарелку. Больше мы старались не вспоминать о том пионере, спокойно доели и отправились к выходу из столовой. *** Мы вышли из столовой. Алиса: Ты сейчас куда идёшь? Семен: Я?.. Я пока не знаю. Пойду, прогуляюсь куда-нибудь до обеда. Не хочешь со мной? Алиса: Я б сходила, но… Семен: Что случилось? Алиса: Меня вожатая запрягла за то, что я с утра так рано пришла. Она сильно нахмурилась. Алиса: Буду до обеда в библиотеке торчать, со Славей, блин, книги сортировать. Семен: В общем, то ещё веселье. Давай помогу? Алиса: Да как, там же сборище этих «правильных» будет – всякие Жени, Слави. Вожатая, вроде, сама обещала прийти. Наедет ещё, мол, чего он тебе помогает, ты ж проштрафившаяся. Не переживай, я сама справлюсь. Иди пока. После обеда, не забывай, идём играть. Семен: Ладно. Тогда до обеда? Алиса: Ага. Я подошёл поближе и поцеловал её. Она раскраснелась. Алиса: Сёма… Еле слышно прошептала она, затем нежно обняла и, вздохнув, зашагала в сторону библиотеки. Эх, ну что-нибудь да не так. И такое постоянно. В этот момент ко мне подошла Ольга Дмитриевна. Ольга Дмитриевна: Семён, я тебя с утра о линейке не предупредила. Ладно, вот держи. Она протянула мне обходной. Ольга Дмитриевна: Это обходной лист. Там отмечены те места, куда тебе надо зайти и отметиться. Иди. Как отметишься везде, принесёшь мне. Это уже всем знакомая процедура. *** Я вышел к музыкальному клубу. По правде говоря, выслушивать безостановочную речь Мику не очень хотелось. Но в этот раз я решил стать лояльнее. В конце концов, она не такая уж и взбалмошная, как может показаться на первый взгляд. Мику: Открыто! Семен: Доброе утро, Мику. Мику: Ой, Семён, привет. Я не дал ей распаляться и взял инициативу в свои руки. Семен: Мику, мне обходной подписать. Мику: Да, конечно, давай сюда, сейчас. Она метнулась к столу и поставила мне подпись в обходном. Сегодня она была чуть менее многословной, чем обычно. Я в это время осмотрел инвентарь, лежащий в клубе. Тут было достаточно инструментов, чтобы устроить выступление целой небольшой рок-группы — пара электрогитар, бас, даже барабаны… Она уже стояла рядом со мной и протягивала мне лист. Семен: Ну ладно, после обеда соберёмся и решим? Мику: Как и договаривались. Я улыбнулся и вышел из музклуба. *** Через полчаса обходной был заполнен, и мой путь лежал в сторону домика вожатой. Надо отдать обходной, заодно попросить у неё плавки, да отправиться на пляж. Я постучался. Ольга Дмитриевна: Одну минуту. Я послушно присел на шезлонг в ожидании разрешения на вход. Спустя минуту Ольга Дмитриевна выглянула из дома. Ольга Дмитриевна: Семён, ты? Заходи. Семен: Ольга Дмитриевна, вот обходной. Кстати, у вас не найдётся плавок на меня? Я хотел сходить на пляж, а плавок у меня нет. Ольга Дмитриевна: Молодец, быстро справился. Сейчас посмотрю, вроде были. Через пару минут обшаривания шкафа и тумбочки она вручила мне те же чёрные плавки. Семен: Можно я переоденусь? Ольга Дмитриевна: Ладно, мне всё равно идти. На обед не опаздывай. Я быстро переоделся и вышел, закрыв за собой дверь. *** Вот я и на пляже. И что теперь? Что мне тут делать? Я ведь думал, что буду здесь с Алисой, что само по себе решило бы проблему, как провести ближайшие три-четыре часа. Но делать нечего. Не зря же плавки брал. Я вошёл в реку. Вода была очень тёплой, как раз такой, в которой можно было купаться часами напролёт. Я давно не плавал, и в этот раз, судя по всему, решил нагнать годовую норму. Жаркая погода и тёплая вода способствовали этому. Кислое настроение будто смыло речной водой. Пара часов пролетела незаметно. *** Время опять тянулось, словно резина, и меня начало клонить в сон. Спрятавшись под тенью дерева, чтобы не обгореть, я лёг, закрыл глаза и стал проваливаться в сон… *** Холодно. Холодно! Я вскочил в ужасе, уже чётко представив себе уныние своей запустелой квартиры. Но передо мной вместо бледного экрана монитора стояла Алиса с улыбкой до ушей. Алиса: Вскочил, будто кипятком облили, а не холодной водой! Семен: Да я не ожидал же… Спишь себе, а тут вот так! Через секунду я сам осознал комичность ситуации и невольно улыбнулся. Семен: Спасибо хоть, что плавки не стянула и не убежала. Алиса: Блин, чего же ты раньше молчал! Классная идея! Она ехидно усмехнулась. Семен: Ах так, да? Я кинулся на неё, пытаясь защекотать. Она начала визжать и пытаться вырваться, но я крепко её держал и, что закономерно, закончилось это нашим совместным падением. Алиса: Может, слезешь с меня? Семен: Не нравится, да? А поливать водой спящих нравится, нравится? На секунду я перестал щекотать её, и она воспользовалась этим… Крепко поцеловав меня. Такого поворота событий я не ожидал и немного удивился, но сопротивляться, конечно, не стал. Алиса: Ну всё, вставай, мне тяжело. Я нехотя поднялся. Алиса встала следом, отряхиваясь от песка. Семен: Ну что, куда теперь? В ответ, предвосхищая мой нарастающий голод, раздался сигнал к обеду. Семен: Минуту. Я быстро сбегал к дереву, где оставил форму, быстро напялил её на себя и вернулся к Алисе. Она взяла меня за руку. Алиса: Подожди меня минуту. Я переоденусь и на обед. Она метнулась в сторону, где на песке лежала её форма. Я проводил её взглядом. Алиса быстро оделась и вернулась ко мне. *** На крыльце столовой нас ждала Мику. Мику: Ой, Алиса, Семён, привет! Я вас тут уже минут десять жду. Пойдёмте есть быстрее, пока все места не заняли, а потом в клуб. Мы вошли в столовую. Обед состоял из супа, вареной картошки и курицы. Мы наскоро поели и вышли на крыльцо. Алиса: Ну что, в клуб? Мику: Ой, да, пойдём быстрее. Мы направились в сторону музклуба. Быстрым шагом дошли до него. Мику открыла дверь, и мы зашли внутрь. Мику: Ну что, разбираем инструменты? Мику села за ударные, Алиса взяла акустику. Мне достался старый добрый «Урал». Моя концертная гитара — просто пушинка по сравнению с этим монстром. Алиса: Ну что, поехали? *** Время летело с невообразимой скоростью. Мы оказались настолько поглощены процессом, что несколько часов пролетели в один миг. Мы играли всё, что могли сыграть — от творчества рок-групп времён Советов до современного метала в этакой «нашей» обработке. Девочки быстро втянулись в процесс — Алиса ловко выдавала аккорд за аккордом, Мику бойко держала ритм. Периодически она меняла барабаны на рояль или флейту, внося нотку лёгкой романтики в наш гитарный ансамбль. Последний час нашей игры мы посвятили безудержной импровизации. Не знаю, сколько бы мы ещё играли, если бы в дверь клуба не постучали. Мику: Сейчас-сейчас! Мику закрыла крышку рояля и подбежала к двери. На пороге стояла Лена. Она выглядела заметно смущённой. И зачем она сюда зашла? Не думаю, что она большая поклонница рок-музыки. Лена: Ой, я вам помешала? Извините. Мику: Да нет, что ты, мы просто никак закончить не соберёмся. А ты что-то хотела? Лена: Да, я… Я свой ключ с утра забыла, хотела твой попросить. Мику: А, да, конечно, сейчас, найду его. Мику подбежала к столу, немного пошарила там, взяла ключ и вернулась к Лене. Мику: Вот, возьми, в столовой отдашь. Лена: Спасибо. Лена ещё каких-то пару секунд смотрела на нас, затем вдруг резко развернулась и вышла из клуба. Семен: И сейчас мы… Сигнал к ужину не дал мне закончить. Алиса: Идём? Я уже устала, да и есть хочется. Семен: А куда нам ещё идти? Все, я думаю, есть хотят. Мы быстро сложили инструменты, вышли из клуба и пошли к столовой. На ужин сегодня давали бесхитростный набор, к которому я уже привык за мою прошлую смену в «Совёнке» — несколько булочек и стакан кефира. Алиса и Мику сели со мной. Алиса: Ну, что скажешь? Семен: Скажу, что это было здорово! Повеселей, чем у нас на репетициях. Мику: Ну правда, у нас хорошо получается. Может, завтра ещё раз пойдём играть? Алиса: Вот только я слышала от вожатой, что завтра весь лагерь, Мику, занимается общественной работой, так что… Мику: Жаль, я думала, завтра ещё нового чего сыграем. Тогда может послезавтра? Алиса: Поживём — увидим. Мику приободрилась, и мы в быстром темпе принялись доедать свой ужин. *** Мы вышли на крыльцо столовой. Солнце медленно начинало клониться к горизонту. Облака уже слегка подёрнулись рыжеватым оттенком. В воздухе повисла приятная прохлада. А ведь за свою юность я так и не удосужился побывать в лагере хотя бы раз. Впрочем, вряд ли бы мне удалось вот так встретить кучу милых девушек и бесчисленное количество нерешаемых загадок в обычном лагере. Теперь же эта лагерная романтика открылась мне во всей своей красе. Эта природа, эти люди, эта обстановка, этот удивительный менталитет. Я с удовольствием сделал глубокий вдох. Вечерний лагерь навевал не совсем понятную нежность в сердце. Может, это влияние освещения или температуры воздуха, а может, что-то совершенно иное. Загадочное, необъяснимое, но так притягивающее к себе. Нет, что-то определённо в этом есть. Я не знаю, что же так влечёт меня, но это восхитительно. Я только сейчас задумался над тем, что же из себя представляет этот лагерь. Отбросить глупые мысли о его опасности, некоторых странностях в поведении его обитателей — и передо мной место моей мечты. Где можно не только прятаться ото всех за плоскостью монитора, но и, не боясь насмешек, вступать в контакт с представителями этого мира. И, если подумать, эта реальность давно стала мне милее той, которую я изначально считал реальностью. Алиса: Я вернулась. Семен: Прости, а ты куда-то уходила? Алиса нахмурилась. Алиса: Хочешь сказать, что ты не заметил? Семен: Ты чего? Она несколько секунд смотрела на меня с недобрым огоньком в глазах, но затем, кажется, успокоилась. Алиса: Ладно уж. Пойдём? Семен: Куда пойдём? Алиса: Не знаю. Но спать-то ещё рано. Я ничего не ответил, лишь смотрел в краснеющее небо. Точно так же краснеет Лена под моим взглядом. Вот сейчас облака цвета волос Алисы, а чуть дальше, к востоку — как волосы Ульянки. Алиса: Семё-он! Я перевёл свой опустевший взгляд на Алису. Алиса: Опять витаешь в облаках? Семен: Что? Да-а, ага… Спать не хотелось, но выглядел я, думаю, весьма сонно. Алиса: Может, просто прогуляемся по лагерю? Я уставился на Алису, не в силах отвести от неё свой взгляд, не в силах думать о чём-то. Алиса: Да, ты давно так не тупил, Семён! Я был настолько вял, что даже не смог уклониться от пощёчины. Щека загорелась. Алиса не пожалела сил. Семен: Эй, ну ты чего? Мне стало даже немного обидно. Алиса: Будешь знать, как уплывать куда-то вдаль. Я, конечно, понял, за что, но вот так сразу лупить… А, стоп, это же Алиса, всё правильно. Я провёл рукой по лицу. Рука была просто ледяной в сравнении с пострадавшей щекой. Алиса: Как будто больно. Семен: Неприятно же. Кем бы она ни была — просто вот так взять и здорово лупануть по лицу за секундную задержку в той ситуации, где от этого ничего не зависит — нагло. Впрочем, Алиса не отличалась идеальными манерами поведения. Но мы же, вроде как, пара… Хотя, видимо, как раз поэтому так и получилось. Алиса: Да ладно тебе. Ещё надуйся. Семен: Ну, знаешь… А ведь мне и правда стало обидно. Даже не за то, что меня ударила девушка — ну и что? Но меня ударила именно Алиса, причём без реальной причины. Конечно, от неё можно подобного ожидать — стоит вспомнить историю с Электроником в начале прошлой смены. Но я же… Алиса: Ты так и не ответил. Мне уже и не сильно хотелось отвечать. Я пытался побороть в себе чувство обиды, но оно упрямо брало своё. Да что я как тряпка безвольная? Я хозяин своим эмоциям или нет? Видимо, не хозяин. А Алиса тем временем, кажется, готовилась ко второму раунду. Семен: Да стой ты! Дай подумать. Алиса: Ладно, думай. Действительно, стоило бы найти нам развлечение на этот вечер. Не всё же спать или размышлять о смысле жизни. Но куда бы мы могли пойти? Семен: Можно сходить на пляж. Нет, там мы уже были. Хотя, что нам мешает просто посидеть на песке и полюбоваться закатом? Или можно просто прогуляться по лагерю. Почему бы и нет, здесь и так всё достаточно мило для вечерней прогулки. Можно сходить в лес. Не то, чтобы это была лучшая идея, но ведь и в вечернем лесу достаточно красиво. Или просто сказать, что я не знаю? Вариант не очень, но если действительно мне не удастся решить, то это наиболее логично. Итак… Алиса: Хм. Оттуда закат хорошо видно. Ну, идём. Я и сама хотела предложить. Семен: А что, неплохая идея. Свежим воздухом подышать перед сном. Она улыбнулась мне. Алиса: Ты издеваешься? Семен: Ну, правда, ничего в голову не приходит. Алиса: Ладно, сама придумаю. Хм… Уже закат. Пойдём на пляж, оттуда хорошо видно. Семен: Классно, идём. Алиса: Я бы прогулялась по лесу. Там вечером тихо, спокойно. Семен: Я только за. Алиса: Ну пошли по лагерю прогуляемся. Семен: Как скажешь, я не против. Она взяла меня за руку, и мы направились в сторону пляжа. *** Мы вышли к пляжу. Картина открывалась действительно красивая, даже завораживающая. Огромное, апельсинового цвета солнце медленно садилось за облака, с каждой секундой незаметно приближаясь к горизонту. В своих четырёх стенах я уже и позабыл о том, какая красота скрывается в повседневных вещах вокруг нас. Хотя, думаю, вряд ли в моём городе мне когда-либо удалось бы увидеть столь красивый закат. Другое дело — этот лагерь. Здесь всё выглядит красочнее и ярче, чем в нашей серой реальности. Опять это слово — реальность… Просто нет других выражений, которыми я бы мог охарактеризовать тот мир, где находится мой старый дом и всё остальное. Старое. Ведь, по правде говоря, эта реальность ничуть не менее реальна, чем та. Да, она очень странная, но лишь по меркам той реальности. Эта реальность, в конце концов, мне намного милее той, которую я раньше считал своей жизнью. Сейчас же я с уверенностью могу сказать — моя жизнь здесь. Пусть пространство этого лагеря и сильно ограничено, всё же здесь мне нравится куда больше, чем там. На самом деле, из пространства того мира я использовал, пожалуй, ещё меньшую часть, нежели из этого. Алиса прервала мои размышления. Алиса: Искупаться бы. Семен: Я плавки не взял. Алиса: Я тоже купальник не брала, просто говорю. Она села рядом со мной. Её лицо приняло слегка смущённое выражение. Алиса: Ты прости меня. Я там просто… Семен: Ладно, я понял. Я не обижаюсь. Алиса: Правда? Семен: Конечно. Как я могу на тебя обижаться? Алиса: Я рада. Как-то тихо и грустно прошептала она. Я аккуратно коснулся её подбородка рукой и легонько повернул её к себе. Семен: Что с тобой? Алиса: Просто грустно как-то. Повела себя как какая-то истеричка. Семен: Ну, если бы на твоём месте Лена была или Славя, я бы удивился. А от тебя можно было ожидать. Алиса: Я просто думала, ты-то отскочишь. Семен: Иногда это даже полезно. Помогает встряхнуться. Алиса: Ладно. Она встала и лукаво посмотрела на меня. Алиса: Может, встряхнёмся? Семен: Ты о чём? Алиса: Ну пробежаться или ещё что… Не знаю, что она подразумевала под «ещё что», но у меня сейчас бы не получилось даже подняться. Семен: Извини, у меня уже сил нет. Алиса: Какой ты всё-таки… Семен: Да что опять не так? Алиса: Ладно, проехали. Она опять села рядом со мной и положила голову мне на плечо. Алиса: Никакие с тобой намёки не работают. Прошептала она и приблизилась ко мне. Я подался ей навстречу. Наши губы соприкоснулись. Душа запела на сотни голосов, будто это прикосновение пробудило их, разом задело сотни струн. Струн… А если струна души порвётся? Что дальше? Просто «пиу-бзз» или нечто куда более болезненное? Играть на гитаре без струны порой не очень легко. Смотря, конечно, что ты играешь. *** Когда мы прервались, солнце уже зашло за горизонт. Алиса: Как быстро время идёт. Я промычал из солидарности. Ещё пару минут мы посидели, глядя в ночное небо, где пропадали последние лучи заходящего солнца. Алиса: Идём? Она протянула мне ладошку. Я поднялся. Она подошла ко мне, взяла меня под руку и мы лёгким шагом направились к лесу. Вечерний лес на удивление красив. Огненные всполохи от солнечных лучей, местами пробивающихся сквозь крону деревьев, окрашивают зелёный лес в причудливые тона. Воздух слегка сыроват, но на удивление ароматен. Чудесный запах прелой хвои, влажной травы позволяет полностью окунуться в эту атмосферу. Интересно, там, у себя в старом доме, сколько раз за последние лет… пять я бывал в лесу? Да ни разу я там не был за это время, что уж говорить. А здесь лес рядом, и не побывать здесь было бы не просто ошибкой, было бы практически невозможным, с учётом деятельности обитателей этого лагеря. Алиса шла, легко придерживая меня за руку. Она, так же, как и я, то и дело оглядывалась по сторонам, пытаясь как можно лучше разглядеть красоту этого места. Я посмотрел на неё. Она улыбнулась мне, и мы молча пошли дальше. Вскоре мы остановились у одной из развилок тропинок. У поворота лежало большое бревно. Оно было достаточно сухим и недостаточно грязным, поэтому мы не преминули возможностью сесть на него. Семен: Я так давно не был в лесу. Алиса: Как давно? Семен: Ну, если считать только те разы, когда я был в том мире — то лет пять. Алиса: Серьёзно? Семен: А зачем мне врать? Я уставился себе под ноги. Если мне мой образ жизни не казался странным, то Алиса явно так не считала. Алиса: И чем же ты занимаешься целыми днями? Семен: С той смены — играл на гитаре. До этого — вечно сидел за компьютером. Алиса: За чем? Да, не стоило упоминать столь диковинную штуку в этом мире. Семен: Ну, скажем, что-то вроде телевизора. Только там вместо передач игры разные, с людьми можно переписываться. Алиса: Переписываться… Семен: В общем, всё равно не представишь. Не забивай голову. Алиса: Ладно, не буду. Мы ненадолго замолчали, вслушиваясь в звуки ночного леса. Семен: Красиво. Очень красиво. Алиса: Ага. Семен: Я столько лет не видел ничего столь прекрасного. Этот лагерь, этот лес, пляж, домики. Ты… Жаль, что я так поздно увидел твои чувства в той смене. Не было бы никаких ссор в последний день. А я всё время вспоминаю ту смену. Мне было так хорошо с тобой… Алиса: А сейчас? Я несколько удивился, ибо эта фраза Алисы прозвучала недвусмысленно грустно. Семен: Нет, я не о том. Всё замечательно, правда. Она посмотрела мне в глаза. Охваченный нежностью, я крепко обнял её и прижал к себе. Семен: Интересно… Что бы было с нами, если бы в один прекрасный день меня не закинуло сюда? Алиса: Давай не думать о таком. Тебя же закинуло. Она живо улыбнулась мне, но затем опять покраснела и уставилась куда-то в лесную чащу. Алиса: Сёма… А я люблю тебя. Загадочно прошептала она, смотря в небо. Семен: И я себя люблю. Я усмехнулся. Алиса: Да ну тебя. Шутник недоделанный. Семен: Ладно тебе. Надуйся ещё. Она попыталась влепить мне подзатыльник, но я лишь чуть пригнулся. Она засмеялась. Алиса: А если хорошо подумать? Семен: Ну-ка… Да, себя я люблю. А тебя ещё больше. Алиса: Ну ладно тебе. Солнце почти село, пойдём? Семен: А что, может, в лесу заночуем? Здесь тоже ничего. Я усмехнулся и посмотрел на Алису. Она подняла голову и как-то странно на меня посмотрела. Нет, не странно. Злобно! Я инстинктивно отскочил. Алиса: Иди сюда, юморист недоделанный! Семен: Я, пожалуй, откажусь от такого приглашения! Я резко развернулся и побежал в сторону лагеря. Уже смеркалось. Я выбежал на очередную, уже подёрнутую тенью лесную тропинку, как вдруг справа промелькнул знакомый силуэт. Сердце ёкнуло и я остановился на секунду. Алиса: А ну стой! Алиса крепко вписалась в меня сзади. От неожиданности я полетел на землю. Пока я пытался встать, она уже вскочила, зажала мою голову одной рукой, а второй, сжав в кулак, принялась натирать мою макушку. Алиса: Не дождутся тебя на выступлении! Я хотел вырваться, но Алиса довольно удачно перехватила меня. Краем глаза я успел глянуть туда, где стоял тот пионер. Но там уже никого не было. Показалось? Это было, конечно, забавно, но всему есть предел. Я подловил момент и аккуратно перевалил Алису через себя, после чего устроился сверху и начал её щекотать. Она пронзительно завизжала. Смешиваясь со смехом, этот звук оказался настолько забавным, что, бросив взгляд на её лицо, словно искажённое конвульсией, я не удержался, упал на траву рядом и стал кататься по ней, издавая смешанный с хрюканьем хохот. Я никогда в жизни так не смеялся. Не то, чтобы ситуация была настолько смешная, просто здесь я смеялся от чистого сердца, смеялся, потому что мог. Несколько раз я пытался остановиться, но едва заслышав Алисин звонкий смех, вновь корчился в очередном приступе хохота. Судя по всему, Алиса долго не могла прекратить по той же самой причине. Наконец наш безудержный смех немного исчерпался. Мы поднялись, отряхнулись и посмотрели друг на друга. На раскрасневшемся лице Алисы улыбка растянулась до ушей. Алиса: Ты бы свою рожу видел! Она опять загнулась, не в силах сдерживать смех. Семен: А ты помидор. Она разогнулась, смотря под ноги, и вытянула вперёд руку, показывая, что больше уже не стоит. Алиса: Ну что, идём в лагерь? Семен: Пошли уже. Я бы остался, но умереть от смеха в мои планы не входило. Тыкая друг в друга пальцами, выплёскивая остатки смеха, мы двинулись в сторону лагеря. *** Мы медленно шли по площади. Алиса держала меня за руку, а я смотрел по сторонам, то и дело замечая в окружении какие-то маленькие детали, которые раньше не видел. Ведь в той смене меня куда больше интересовал бессмысленный поиск ответов. Хотя да, в последние дни я уже и забыл про него, разборка между Леной и Алисой, в которую я оказался не по своей воле втянут, здорово изменила ход истории. С другой стороны, если бы не тот вечер… Там, у костра, и потом на острове. И дальше следующий вечер. Если бы не разногласия между этими двумя девочками, не было бы у нас с Алисой ничего. Тут я вспомнил и про Лену. Только сейчас я осознал, что в тот раз понравился ей с первого взгляда. Иначе как объяснить её влюблённость, если в той смене мы редко пересекались где-либо? Вот и причина её странного поведения. Вечно краснеет, когда я смотрю на неё, и тогда… на площади. Вряд ли ей приятно, но увы. Здесь ситуация без вариантов. Просто, если вдруг встретимся, может, стоит показать, что и она мне небезразлична? Хотя бы как подруга? Увы, но некоторые мысли слишком легко и быстро материализуются. Семен: Привет, Лена. Лена: Здравствуй, Семён. Её голос прозвучал очень тихо и грустно. Будто она вот-вот расплачется, но, что есть сил, сдерживает себя. Семен: Лена, ты в порядке? Лена: Да, всё… нормально. Лена вдруг быстрым шагом удалилась. Может, мне показалось, но я увидел, будто её глаза заблестели от слёз, когда она ещё не успела уйти. Семен: Что происходит? Алиса: Я почти не разговаривала с ней с начала смены. Вроде, до этого она так себя не вела. Может, она, как и в тот раз, влюбилась в тебя? Алиса: Не знаю. Но мне её жалко. Семен: Ладно, идём. Алиса глубоко вздохнула, и мы отправились дальше. А вот и спортплощадка. Я здесь почти не бывал в прошлой смене. Так, проходил мимо буквально раз. Так уже вышло, я давно не спортсмен, хоть сейчас и во вполне неплохой форме. Впрочем, это несущественно сейчас. Важно лишь то, что мы с Алисой вместе. В этом лагере чудес. Когда мы проходили мимо лодочной станции, на лагерь уже опустились сумерки. Но и ночной лагерь вполне нравился мне. Погулять на природе в моём старом мире для меня было редкостью. Даже шиком, но здесь это обыденное дело. Сейчас сумеречный лагерь уже не пугает. Он навевает свой странный дух. И этот дух мне безусловно нравится. На лагерь медленно опускалась ночь. Мы пришли на площадь и сели на ближайшую лавочку. Алиса тихонько положила голову мне на колени и устремила взгляд в небо. Алиса: Какие они красивые, эти звёзды… Семен: Ага… Через некоторое время, казалось, она задремала. А мне просто доставляло неимоверное удовольствие сидеть здесь, в темноте, в тишине, её голова у меня на ногах. Я было сам уже начал клевать носом, но тут слева налетел неестественно холодный ветер. Да чтоб тебя. Со стороны, с которой дул ветер, стоял всё тот же пионер. Семен: Опять ты? Пионер: Вот, решил заглянуть на огонёк. Пока ты спать не лёг. Семен: Рифма, достойная творчества Александра Сергеевича. Пионер: А ты всё так же возишься с этой рыжей дурой? Ну-ну, забавно. В другой ситуации я за такое ему бы вмазал. Но Алиса так мирно спала, мне не хотелось её будить, да и я практически был уверен, что я вряд ли смогу что-то сделать ему. Семен: Ты это к чему вообще? Он ехидно оскалился. Пионер: Ну как же? Странный лагерь, куда ты попадаешь в один момент, просто уснув где-нибудь — дома, в автобусе… И никто из его обитателей не удосужится с тобой поговорить о том, как же выбраться отсюда. Когда автобус, например, или сколько до райцентра… Представь, что ты не один такой. Что есть и другие, кто оказался здесь точно так же, не по своей воле. И они здесь уже не одну смену, нет. Они давно утратили интерес к этим бездушным куклам-пионеркам, они пытаются найти выход отсюда, но… Он склонился ко мне поближе. Я отодвинулся от него как можно дальше, насколько позволяла спинка скамейки. Пионер: …кто-то в это время без каких-либо проблем живёт на две реальности одновременно. Сначала я решил, что ты специально пришёл спасти нас. Но то ли ты так увлёкся, то ли ты упорно притворяешься, то ли ты действительно просто так оказался здесь. Тем не менее, ты слишком важен для нас. Быть может, это наш последний шанс. Я ещё приду. Семен: Кто вы-то? Кто вы? Какие пионеры, ты о чём вообще? И зачем ты сегодня приходил к Алисе, к Ульяне? Я немного повысил тон голоса, и Пионер не замедлил с натягиванием своей ублюдской улыбки на харю. Пионер: Терпение, Семен, терпение. Скоро придет день, когда ты всё поймёшь! Семен: Очень бы хотелось. Пионер: Да, ты действительно не знаешь, на что идёшь. Семен: Слушай, может хватит? Не надо меня запугивать или пытаться объяснить, что тебе нужно с помощью пространных фраз о реальностях. Пионер: Извини. По-другому не умею. Или не хочу… С этими словами он исчез, очередной порыв холодного ветра заставил меня поёжиться, заодно разбудив Алису. Сонная, потягиваясь, она поднялась и сладко зевнула. Алиса: Брр… Прохладно. Она взяла меня за руку. Алиса: Пойдём. *** Алиса: Спасибо, что проводил. До завтра! Она одарила меня жарким поцелуем, от которого мои уши и щёки загорелись синим пламенем. После этого она улыбнулась на прощание и, словно бабочка, бесшумно впорхнула в свой домик. Я развернулся и пошёл домой, пытаясь каким-нибудь образом остудить горящие уши. Чёртов пионер, о чём он вообще? Да, я понял, что я могу как-то перемещаться между этими реальностями, но это же… Причём тут какие-то другие пионеры? Как опять всё становится непонятно. Почти так же, как и в первые часы моего пребывания здесь. Не настолько, но всё же очень странно. Когда я пришёл, Ольга Дмитриевна уже спала. «Тем лучше», — подумал я, разделся и упал на кровать. Спать хотелось страшно. ТРЕТИЙ ДЕНЬ Какой-то странный силуэт… Я брожу в кромешной тьме, и только чья-то серая фигура периодически мелькает то слева, то справа. Лёгкое прикосновение ветра. Полоска света где-то под ногами. Опять этот силуэт. Кто же это бродит здесь? *** Я резко открыл глаза. Дневное солнце ярко светило из окна, наполняя комнату самим летом. Казалось, будто так было всегда. Это лето, этот лагерь. Будто у меня не было другой жизни, там, за компьютером. И я всегда был здесь. Это лето не имело начала. Не имело конца? Странно, и почему я не проснулся там, дома? Вроде бы всё шло опять к тому… Совершенно не хотелось вставать. Мягкая постель так и манила своими пышными формами, словно зазывая раствориться в белом блаженстве. Но, судя по отсутствию вожатой на её кровати, я достаточно долго поспал. Я потянулся и с трудом оторвал тяжёлое тело от этой притягательной плоскости. Пора начинать новый день. Новые дела, новые развлечения. Какой сегодня день? А, неважно. Что-нибудь уж придумаем. Я взял пакетик с умывальными принадлежностями и пошёл применять их по назначению. Быстро умылся. Сегодня вода была потеплее. Не настолько холодная, но с другой стороны, в прошлый раз это здорово помогло мне прогнать остатки сна. Я энергично помотал головой, дабы окончательно проснуться. Помогло не сильно, но сознание всё же прояснилось. Окончив с умыванием, я собрался и пошёл в сторону дома, собираясь занести пакет и отправиться, куда глаза глядят. Мимо меня по тропинке в сторону столовой резво пробежала Ульянка. Наверное, уже обед. Пора бы и мне подкрепиться. Я на секунду забежал в домик вожатой, чтобы положить пакет. Ольга Дмитриевна лежала на кровати и читала книгу. Заметив моё появление, она посмотрела на меня поверх страниц. Ольга Дмитриевна: Поздно ты сегодня встал. Уже пообедал? Семен: Нет ещё, вот, иду. Ольга Дмитриевна: Иди быстрее, да возвращайся, есть поручение для тебя. Знаю я её поручения. Сахарку потаскать? Или, может, в библиотеке убраться? Не, там уже вчера Алиса поработала. В размышлениях о грядущем поручении нашей вожатой я и не заметил, как дошёл до столовой. Внутри было немноголюдно — обед подходил к концу. Я взял свою порцию и уселся в дальний угол. Процесс поглощения пищи занял у меня некоторое время. С самого утра я чувствовал себя словно опустошённым. Нет, это состояние нельзя было назвать плохим, но я совершенно не привык к такой тишине в моей голове. Высокие, философские мысли куда-то улетучились, будто я вчера вечером потратил недельный запас размышлений на тему «что есть жизнь и почему я именно здесь». Тем не менее, день обещал быть, как и все другие дни в этом лагере, по-своему особенным. По крайней мере, в «Совёнке» мне ещё ни разу не приходилось действительно скучать. А, к чёрту! Пора по-быстрому слинять от вожатой и найти себе занятие на сегодня. *** Наконец, я закончил свой обед и отправился обратно в домик. На площади сегодня было многолюдно. Похоже, сегодня у нас действительно день активного труда. В целом, это не сильно смутило меня. В конце концов, я же пионер. А клич пионера — всегда будь готов! Конечно, я бы с куда большим удовольствием полежал бы на пляже, сплавал бы на остров или просто повалялся на кровати в домике, вместо того, чтобы беспрекословно выполнять все поручения нашей милой вожатой. Вот только выбора у меня нет, получить от Ольги Дмитриевны совсем не хочется. Разве что исчезнуть на сегодня. Просто так пропрятаться день? Один из коротких дней в этом лагере? Нет уж, даже поработать пару часов на благо страны Советов — не такая уж и плохая перспектива. Хотя… Витая где-то в облаках своих мыслей, через пару минут я добрёл до домика вожатой. Но, как ни странно, её там не оказалось. Я на минуту прилёг в шезлонге и закрыл глаза… *** Я сижу за компьютером, листаю треды на имиджбордах. Сообщения мелькают одно за другим. И все словно пустые. Казалось бы, столько информации, но она абсолютно ненужная. Или я просто не могу разглядеть? Я прищурился. Среди кучи бессмысленных постов выбивался один. Он был более… чёткий, что ли? Остальные я не мог разобрать при всём желании. Я присмотрелся к нему. Какой-то бессмысленный набор слов… Смотреть, стоять… Его… И чётко выделяющееся посреди поста: ИЩИ! Я резко открыл глаза и бешено уставился на возникшую передо мной вожатую. Ольга Дмитриевна: Ну и что мы тут прохлаждаемся? Я помотал головой. Дневной сон у меня, похоже, без последствий не обходится. Голова гудела, и сообразить что-нибудь сразу мне не удалось. Семен: У меня что-то голова разболелась. Ольга Дмитриевна: Болит голова — сходи в медпункт. А потом марш ко мне! Я тяжело поднялся и, пошатываясь, пошёл в сторону медпункта. *** И чего я здесь забыл? Медпункт в этом лагере — не самое лучшее место, куда стоит пойти, когда тебе нечего делать. Тем не менее, побывать в роли посыльного у нашей милой вожатой мне хотелось ещё меньше. Значит, будем считать, что голова действительно болит. Стоп, а она и правда до сих пор гудит! Да, поспал так поспал. Ещё и снится вечно бред всякий. Ирония в том, что ты знаешь, что тебе снился отборный бред с намеком на упорядоченность, но при всём желании не сможешь вспомнить, что именно это было. Я постучался. В ответ тишина. Закрыто. Отлично, могу позволить себе погулять полчаса. Если что, с невозмутимым видом скажу, что медпункт был закрыт. Так, куда бы теперь направиться? Я решил найти Алису. Вдвоём явно веселее отлынивать от работы. Ну, или работать, если уйти от зоркого взгляда Ольги Дмитриевны не удастся. Подойдя к двери в домик Алисы, я постучался. В ответ — тишина. А вот домик, кажется, открыт. Я аккуратно вошёл. Моей девушки не было, но Ульянка сидела на своей кровати. Завидев меня, она вскочила как ошпаренная и с недовольным видом подбежала ко мне. Ульяна: И что мы здесь забыли? Семен: Ну, уж явно не тебя. Где Алиса? Ульяна: Её Ольга Дмитриевна забрала. Убираться помогает. Семен: Беда. И куда она её забрала? Ульяна: А мне откуда знать? Кто-то вошел. А вот и Алиса собственной персоной. Алиса: И что мы тут делаем, Семён? Она растянула моё имя, как бы предупреждая о возможности взрыва в любой момент. Семен: Тебя искал. Ты же не удосужилась предупредить. Алиса: Тебя ещё предупреждать надо, когда меня вожатая пахать уводит? Семен: Стой, стой, остынь. Ладно, не знал. Может, помощь нужна? Алиса: Пошли. Она резко схватилась за руку и потащила к выходу. Однако на улице отпустила меня. Семен: Да что с тобой происходит, Алиса? Второй день вся нервная. То нормальная, то как на иголках. Пару секунд она смотрела на меня хмурым взглядом. Алиса: Ничего ты не понимаешь, Семён. Пошли, поможешь кое-что отнести. Я не стал спорить, ситуация была не та, да и что здесь возмущаться? Мы вышли на площадь. Кругом куча народу. Вон, Славя около Генды с метлой. Вот Лена куда-то идёт, держа что-то в руках… Алиса: Держи. Алиса протянула мне пару вёдер. Проблемы с вожатой мне не нужны. Значит, лучше всё-таки помочь лагерю добровольно, чем выслушать получасовую лекцию о том, как должен вести себя порядочный пионер, а затем всё равно идти помогать кому-то или что-то таскать. Я подошёл к её домику и постучался. Ольга Дмитриевна: Открыто. Ну что, сходил в медпункт? Семен: Он закрыт. Ладно, уже вроде голова и не болит. Я потряс головой. Нет, всё же немного отдаёт, ну да ладно, не критично. Ольга Дмитриевна: Тогда за работу. Можешь пойти помочь Славе на площади убираться. Или Лене с Мику в музклубе, им там нужно порядок навести, а инструменты-то тяжёлые, без мужской помощи надорвутся. Семен: М-да, выбор невелик. Но больше выбирать не из чего. Ольга Дмитриевна: Смотри у меня. Узнаю, что прошлялся где-то… Будешь под замком сидеть, кибернетикам всю смену помогать, мешки с сахаром таскать, знаем. Похоже, придётся выбирать. Надо подумать. А почему бы и не пойти в разрез всем правилам? Забить на всё и отправиться куда-нибудь подальше от этой чёртовой общественной работы? Почему бы и нет? Вряд ли вожатая действительно устроит мне какое-то серьёзное наказание. Алиса бы, например, или Ульянка скорее всего так бы и поступили. Хотя это, конечно, явно не примеры для подражания. /Развилка. Вариант первый/ Ладно. Помогу, пожалуй, убраться Славе. Славя стояла около Генды с метлой в руке и энергично подметала. Я подошёл к ней. Семен: Славя, привет. Славя: Добрый день, Семён. Семен: Меня Ольга Дмитриевна к тебе отправила, сказала, чтобы я тебе помог. Славя: А, ну давай тогда. Я взял стоящую возле Генды метлу и приступил к уборке. *** Работы нам хватило надолго. К концу процесса площадь словно сияла чистотой. Славя: Спасибо большое, что помог. Я поднял голову и огляделся. Лучи солнца с запада окрашивали лагерь в розово-жёлтые тона. Как, уже вечер? Насколько быстро сегодня время летит. Ещё и встал в обед. Весь день коту под хвост! Ладно, не стоит раскисать. Пора найти Алису, а там скоро и ужин, как мне кажется. Семен: Да не за что. Ладно, мне надо бежать. Славя ещё раз мило улыбнулась мне. Я улыбнулся в ответ, поставил метлу к Генде и отправился к домику Алисы. Скорее всего, она уже там. Я шёл быстрым шагом вдоль домиков. Я так любил вечера в этом лагере, когда, даже если ты один, эта романтика захлёстывает тебя с головой и приятное тепло растекается по телу. Мимо меня, звонко смеясь, проносились пионеры. В основном они были куда младше меня. Вот, кажется, в толпе малышни бежит и Ульянка. Из-за поворота, медленным шагом, уставив взгляд куда-то себе под ноги, вышла Лена. Я решил подойти к ней. Семен: Добрый вечер, Лен. Лена: Привет. Опять этот тихий, грустный голос, почти шёпот. Я думал, она, как и раньше, удивится, испугается, но сейчас она просто стояла передо мной, рассматривая, не краснея от моего взгляда. Семен: С тобой всё в порядке? Лена: Да, всё хорошо. Не обращай внимания. Семен: Ладно… Как скажешь. Мы постояли на месте с минуту. Неловкость ситуации уже можно было измерять кратными единицами, но тут Лена подняла голову и сказала: Лена: Скоро ужин. Я пойду, мне ещё домой надо зайти. Семен: Да, я тоже пойду тогда. Какая же она всё-таки странная девочка. И печальная… Только я подошёл к домику Алисы, как дверь открылась и сама Алиса уже стояла на пороге. Алиса: Вы поглядите на него! Ты где весь день шляешься? Семен: Алиса, ты чего? Я ведь тоже работал, в конце концов. Алиса: И где же ты с утра был, интересно? Семен: Я встал в обед. С секунду Алиса смотрела на меня исподлобья, словно готовая в момент кинуться и разорвать на сотню частей, но затем вдруг изменилась в лице. Алиса: Прости, Сёма. Просто весь день голова болит. Даже Ульянке досталось. Я подошёл к ней и обнял её. Она засмущалась. Семен: Ну ладно, не переживай. Всё ещё впереди. Алиса: Каждый день — всё впереди, а потом вдруг… Казалось, она сейчас заплачет. Она аккуратно вытерла подступающие слёзы краем галстука. Я посмотрел ей прямо в глаза. Она отвела взгляд. Семен: Не надо. Всё будет хорошо, не плачь. Она посмотрела на меня и слабо улыбнулась. Алиса: Ладно. Семен: Идём? Ну а что ещё? Она нежно взяла меня за руку. /Развилка. Вариант второй/ Семен: Хорошо. Пойду помогу девочкам в музклубе. Я же его член, как-никак. Я бодрым шагом пошёл вдоль домиков в сторону музклуба. Впереди, метрах в десяти от меня, шла какая-то пионерка. Сначала из-за солнца, слепящего глаза, я не мог разглядеть её, но вот крона одного из деревьев впереди по курсу закрыла солнечный свет. Этой пионеркой оказалась Лена. И, судя по положению рук, отклонённой назад спине и скорости движения, она несла что-то тяжёлое. Я в два шага догнал её. Тихо подойдя вплотную, я аккуратно перехватил её ношу. Лена: Ой! Лена, естественно, не была готова к такому повороту событий и в ужасе отскочила. Увидев меня, она тотчас засмущалась и покраснела. И как она только успевает? Лена: А, это ты. А я испугалась уже. Семен: Решил помочь. Надо было предупредить. Лена: Спасибо… Я посмотрел на предмет захвата. Этим предметом оказался небольшой усилитель. Для меня он был достаточно лёгким, но для Лены он явно был потяжелее. Семен: Пожалела бы себя. Попросила бы кого-нибудь помочь. Штука же не самая лёгкая. Лена: Кого бы я попросила? Все тоже заняты. Ладно, это абсолютно непродуктивный разговор. Семен: В музклуб? Лена: Да. Мы переглянулись и молча отправились к музклубу. За очередным поворотом показался нужное здание. Лена проскочила вперёд и открыла мне дверь. Я кивнул ей и вошёл в клуб. Мику: О, Семён, привет! Я говорила Лене, чтобы попросила кого-нибудь помочь. А она, наверное, опять постеснялась попросить. Лена опять налилась румянцем. Её стеснительность в подобных ситуациях вообще имеет предел, или она может стать абсолютно красной? Семен: Куда его определить? Мику: Вон туда, в угол, к гитарам. Я быстро отнёс усилитель в угол и вернулся к девочкам. Семен: Меня вожатая послала вам в помощь. Лену я случайно по дороге встретил. Что-нибудь ещё надо помочь? Мику: Да вроде и всё, мы закончили. Я все инструменты проверила, протёрла. Усилитель вы принесли. Бумаги мы с Леной тоже разобрали. Слушай, может, сыграешь нам, пока есть время? Ну давай, давай, знаю же, что любишь играть! Я не стал скрывать. Я и правда люблю играть, а уж тем более сыграть что-нибудь красивое двум милым девочкам, да если они ещё и просят… К тому же времени у меня ещё полно. В общем, у меня нет выбора. Семен: Ладно, ладно, давай сыграю. Я подошёл, взял гитару, ловко перехватил её и заиграл. *** Не знаю, сколько мы сидели. Может, полчаса, а может, и больше. Я играл всё, что мог вспомнить. Лена удивлённо и смущённо глядела на меня, сидя за роялем, Мику оперлась на стол, и, кажется, улетела куда-то вдаль. Наконец я прервался. Лена: Вот это да. Лена, кажется, была здорово удивлена. Мику: А ты его звать не хотела ещё. Лена замялась. Лена: Я… Я просто… Она явно оправдывалась. Оно и понятно — фраза Мику прозвучала недвусмысленно. Мику: Вечно всех стесняется. Такая она у нас. Семен: Я уже давно заметил. Лена тяжело вздохнула и уставилась куда-то в окно. В клубе повисло неловкое молчание. С каждой секундой оно становилось всё более неловким, но тут дверь клуба неожиданно открылась… Алиса: Вот где ты зависаешь… Семен: Куда вожатая отправила, там и зависаю. Алиса выглядела явно сердитой. Причин такого поведения могло быть много, точно сказать я не мог. Лена вновь краснела, во взгляде Мику читалось разочарование, Алиса хмуро смотрела на меня. Ситуация, казалось, достигла пика неловкости. Но тут мне на помощь пришли высшие силы. Спасён! Лена живо соскочила со стула, Мику расправилась и улыбнулась. Алиса, кажется, расслабилась. Алиса: Ребята, идём? Алиса ещё раз стрельнула в меня глазами и мы вышли из клуба. Мы вышли на крыльцо музклуба. Лена с Мику направились в сторону столовой, Алиса остановилась и повернулась ко мне. Она выглядела заметно смущённой. Алиса: Слушай, ты это… Не обращай внимания, ладно? У меня весь день голова болит и желание вмазать кому-нибудь. Просто как-то изнутри прёт. Даже на Ульянку наехала. Семен: Не переживай. Я примерно так и подумал. Алиса: Правда, не обижаешься? Семен: Я маленький, что ли, обижаться по пустякам? Нет, конечно. Алиса: Ну хорошо. На ужин? Она протянула мне руку. Я молча взял её и мы быстрым шагом отправились в сторону столовой. /Развилка. Вариант третий/ Не знаю, почему, но я решил сходить на пляж. В конце концов, здесь меня вряд ли будут искать, а идти работать не хочется совсем. Я присел на песчаный берег. Лёгкий ветерок обдувал меня. Кажется, головная боль потихоньку стала стихать. Я то и дело оглядывался по сторонам. Сначала в ожидании вожатой, затем просто чтобы получше разглядеть окружающую меня красоту этого пляжа. Не знаю, сколько так времени прошло. Может, полчаса, а может, и пару часов. В какой-то момент мне начало казаться, что я поступил очень неправильно. И не в том дело, что все убираются, а я балду гоняю, сидя здесь на пляже. Просто с каждой секундой я всё чётче осознавал неиллюзорность грядущего наказания. Более того, его степень потихоньку росла с каждой лишней секундой, проведённой здесь. Или забить на всё и насладиться, пока есть возможность? К тому же я и так словно пустил корни в этот песок, настолько мне не хотелось вставать и куда-то идти. Пионер: Я смотрю, ты тоже… Ничем не занят. Я инстинктивно дёрнулся. Семен: Решил составить мне компанию? Первый ужас от неожиданности его появления быстро схлынул. Этот парень до сих пор ничего мне плохого не сделал. Может, вовсе и не стоит его бояться? Пионер: Да, когда-то мне тоже нравился этот лагерь. Красиво, правда? Задумчиво произнёс он, смотря куда-то вдаль, в сторону острова. Пионер: Вот только позже понимаешь, что это вовсе не райское место, а сущий ад, откуда нет выхода и твоя воля — лишь пустое слово. Ну, насчёт выхода тебе явно не понять. Ты-то у нас парень привилегированный… Он налёг на слово «привилегированный», растянув его. Семен: Слушай, серьёзно, я не знаю, как так происходит. Например, сегодня… Пионер: Сегодня ты туда не возвращался, да. Семен: Да как тебе объяснить, что это вовсе не моих рук дело? Я этим не руковожу, я сам был в шоке, когда вновь оказался здесь. Он повернулся ко мне, и, как можно было судить разве что по его положению, пристально уставился на меня. Пионер: И ты серьёзно хочешь сказать, что не имеешь никакого отношения к собственным перемещениям между реальностями? Семен: А зачем мне врать? Пионер: Откуда мне знать? Он опять уставился куда-то вдаль, в сторону горизонта. Я посмотрел на него, пытаясь понять, что же у него на уме. Семен: Кто ты такой? Почему ты всегда прячешь лицо? Пионер: Потому что до поры до времени тебе не стоит его видеть. Я ничего не ответил. Вряд ли он настроен продолжать разговор в том же духе. Пионер: Ладно, я пойду. Я был бы на твоём месте поосторожнее с вожатой, раз уж ты играешь по правилам этого лагеря… Он как-то странно, даже жутковато усмехнулся и в мгновение растворился в воздухе. И всё-таки, кто же он? *** Когда я вернулся в реальность из глубин своего сознания, солнце уже стало клониться к горизонту. Скоро ужин. Пора идти. Я уже собрался вставать… Алиса: Ничего сказать не хочешь? Видимо, пока я рылся в собственном мозгу, Алиса тихо подошла и села рядом со мной. Она была явно сердита на меня. Алиса: Я, значит, покрываю его от вожатой, а он на пляжике греется. Так ещё и делает вид, что не заметил, как я села. Алиса начала распаляться, надо было что-то предпринять. Не хватало сейчас огрести от неё, мне этого совсем не хотелось. Семен: А я и правда не заметил. Бывает, так задумаюсь, что вообще ничего не замечаю. Алиса: Да, потупить ты мастер, это безусловно. Семен: Слушай, может не стоит сейчас ссориться? Я совсем забыл про всё. Алиса: Ну как так можно поступать, объясни мне, я не понимаю. Семен: Как будто ты у нас прилежная пионерка. А что ты сказала вожатой? Алиса: Сказала, что ты мне помогал. Она поверила. Семен: Спасибо тебе, Алиса. Я хотел обнять её, но она сделала кислую мину и оттолкнула меня. Алиса: Не надо этого, ладно? Мне стало обидно. Я вскочил. Она поднялась вместе со мной. Семен: Слушай, может не стоит меня сейчас из-за пустяка выставлять виноватым во всех смертных грехах? Я не хочу ссор, мне так хорошо, когда мы вдвоём и у нас всё замечательно. Да, я сегодня немного поотлынивал, но тот факт, что ты в это время поработала, нельзя же назвать катастрофой! Алиса, пожалуйста, если я тебе дорог, не стоит делать из мухи слона. Она пару секунд смотрела на меня исподлобья, но я был уверен, что она вот-вот успокоится и прыгнет ко мне на шею. Семен: Ты такая милая, когда сердишься. Я как можно добрее улыбнулся ей. Она не выдержала. Алиса: Сёма! Как и ожидалось, она повисла на мне. Алиса: Ты только не обижайся на мои наезды. Семен: Я уже привык. Да и всё равно в итоге всё хорошо. Уже ужин? Алиса: Быстро сегодня время летит. Семен: Угу. Алиса: Пойдём? Она протянула мне руку и улыбнулась. Я улыбнулся в ответ, аккуратно взял её ладонь и мы отправились в сторону лагеря. /Развилка. Вариант четвертый/ На площади было много народу. Пионеры спешили куда-то по своим делам. Вон, Славя около Генды с метлой в руках. Вот опять Ульянка сломя голову куда-то несётся. А вот и Алиса. Семен: Салют труженикам! Алиса: А ты чего прохлаждаешься? Семен: Ох, что-то голова разболелась. С усмешкой в голосе произнес я. Алиса как-то недобро посмотрела на меня. И тут я увидел вёдра в её руках, которые она тащила куда-то. Семен: Извини. Давай сюда. Я взял вёдра у Алисы. Она расправилась и улыбнулась мне. Я заглянул в вёдра. В них были всякие расходные материалы: банки с краской, кисточки, тряпки… Семен: И куда их нести? Алиса: На склад, иди за мной. Я послушно пошёл за Алисой. Мы вышли к серому бараку, стоящему у самого забора лагеря. Алиса: Блин, а ключей-то нет. Семен: Классно. Что делать? Алиса: Пойду к вожатой, попрошу ключ от склада. С этими словами она убежала в сторону площади. Я присел на крыльцо склада, поставив вёдра рядом. Жара постепенно превращала меня в безвольное желе, медленно растекающееся по ступенькам. Глаза стали закрываться… *** Я сижу у себя дома. За окном, в кромешной тьме, тихо падает снег. Откуда-то сзади, казалось, послышалась музыка. Тихие звуки, постепенно нарастающие. Я обернулся. Пианино… Откуда у меня дома пианино? И кто играет? Я посмотрел. Хотелось кричать, но меня словно сжало отовсюду, не давая издавать ни звука. От его улыбки меня буквально затрясло. *** Я открыл глаза. Сердце бешено стучало, по спине бежал холодный пот. Передо мной стояла Алиса. Алиса: Ты чего? Семен: Я? Мне понадобилось пару секунд, чтобы осознать, где я нахожусь. Алиса: Ты чего кричал? Семен: Да… уснул. Кошмар снился. Я нехотя привстал. Теперь голова конкретно раскалывалась. Меня шатало. Алиса: Тебе плохо? Семен: Ничего, жить буду. Голова болит… Мой взгляд упал на одно из вёдер. Поверх его содержимого один к одному лежали два зелёных листа.Странно. Здесь одни сосны кругом, а это, похоже, березовые. Я поднял один из них и повертел в руках. На нём чётко читались четыре буквы: БЕГИ! Я попятился. На лице вновь выступил пот. Я взял в руки второй листок. Тут мне стало действительно страшно. На листке была вычерчена одна кривая линия. Вот только она очень странно напоминала мне… улыбку этого ублюдка… Семен: Это ты положила? Алиса: Не-ет. А что там? Я протянул ей листки. Алиса: Беги… А это что? Семен: Мне только что снилось, как тот пионер был у меня дома. Там, в будущем. Эта линия… Так его ухмылку напоминает. Алиса растерянно посмотрела на меня. Алиса: И что делать? Семен: Не знаю. Я постоял пару секунд в раздумье. Семен: А вообще… Может он просто издевается. А я слишком резко это воспринимаю. Алиса: Может и так. Семен: Ладно, не забивай голову. Пойдём. Алиса открыла дверь склада, я быстро занёс вёдра, поставил их к стене и мы пошли обратно. Мы вышли на площадь. Семен: Куда сейчас? Алиса: Мне надо ключи вернуть, а потом, вроде, ужин скоро. Семен: Тогда к вожатой? Алиса: Ага. Она подошла вплотную и взяла меня за руку. Алиса: Так лучше. Идём. Мы пошли к домику Ольги Дмитриевны. Я постучался. Ольга Дмитриевна: Открыто. Алиса быстро поправила форму, и мы вошли. Увидев меня, вожатая нахмурилась. Ольга Дмитриевна: Семён, а ты чем занимался? Семен: Я пошёл в медпункт, а там закрыто. Потом встретил Алису, и помог ей вёдра донести. Ольга Дмитриевна: Ладно, сейчас ужин будет. Алиса, принесла ключи? Алиса: Да, вот. Она протянула вожатой связку ключей. Ольга Дмитриевна доверила все ключи Алисе? Я думал, она скорее сама все здания в лагере обойдет, чем даст Алисе ключи. Ольга Дмитриевна: Хорошо, идите, сейчас ужин начнётся. Только мы вышли на улицу, как раздался заветный звук, зовущий пионеров на ужин. Семен: Побежали, место быстрее займём. Алиса выглядела то ли смущенной, то ли слегка расстроенной. Алиса: Да, давай. /Конец развилки/ Легким бегом мы быстро добрались до столовой. Сюда начинал подтягиваться весь лагерь, но мы с Алисой забежали внутрь в числе первых. Быстро взяв еду, мы уселись за ближайший столик и начали трапезничать. Борщ, картошка с котлетой, чай. Сегодня ужин был вполне неплох, и я мог позволить себе растянуть удовольствие от приёма пищи. Через пару минут к нам подсели Славя и Лена. Я было удивился, как это Лена смогла сесть за один стол с Алисой, но, оглядевшись, понял, что вариантов у девочек всё равно не было. Славя: Приятного аппетита! Семен: Спасибо. Славя: А вы придёте сегодня на танцы? Алиса: На танцы? Славя: Ну да, сегодня же дискотека. Семен: Не знаю. Я посмотрел на Алису. Вряд ли ей пристало ходить на танцы. Славя: Я пойду, мне ещё приготовиться надо. Лена: Я с тобой. Странно, вроде как в прошлый раз у них были не настолько тёплые отношения. Лена вообще ни с кем не общалась. *** Мы вышли на крыльцо столовой и уселись на скамейку рядом. Алиса: Куда ты сейчас? Семен: Не знаю. Алиса: Я вот тут думаю… Она придвинулась ближе ко мне. Алиса: Ты же не собираешься на танцы идти? Семен: Куда же я без тебя? Алиса: Ну, чем тогда займёмся? Семен: Я даже и не знаю. Алиса: А если подумать? Семен: Хмм… Алиса: Вообще ничего? М-да. Семен: А может, что-нибудь на дискотеке им устроить? Алиса: А что ты предлагаешь? Ольга Дмитриевна: Добрый вечер, ребята! Кого ждёте? С наигранной наивностью поинтересовалась Ольга Дмитриевна. Семен: Да мы просто… Ольга Дмитриевна: Надеюсь, вы не собираетесь пропускать танцы. Так как явка обязательна. Нахмурилась вожатая. Ольга Дмитриевна: В общем, я проверю вас двоих. Не придёте — будете завтра весь день трудиться на благо общества. Вот любит же так появляться. Семен: Ну и как будем? Алиса: Да не пойду я! Мне даже идти не в чем. Вечернего платья на гитаре играть не брала, извини уж. Семен: Ладно, не кипятись. Что-нибудь придумаем. Наверное… Алиса: Ну, тогда пойду, приведу себя в порядок хоть. Семен: Ммм… Ладно, давай так. Я тогда тоже… Алиса ловко сбежала вниз по ступенькам, махнула мне рукой и скрылась за поворотом. Я слегка откинулся назад, дабы промять занемевшую спину. Добившись заветного хруста, я вновь блаженно растянулся на лавочке. И зачем куда-то спешить? В любом случае, даже если и идти на эту дискотеку, переодеваться мне не во что. Так что я просто могу посидеть здесь. Тем более, что вставать вообще никакого желания нет. *** Холодно. Шаги. Кто здесь? И сколько я здесь уже сижу? Брр… Не стоило здесь столько сидеть. И кто здесь бродил? Может, Алиса ищет меня? Откуда этот холодный ветер? Ведь сумерки только-только опустились… За углом столовой что-то блеснуло. Как-то мне не по себе от этого. Может, сходить, посмотреть, что там? Вряд ли уж что-то опасное. Хотя, зная, что представляет из себя этот лагерь… И всё же мне любопытно. Я спустился с крыльца и заглянул за угол столовой. Никого. С площади доносились приглушённые звуки музыки. Я уже собрался пойти туда, как вдруг из-за угла вновь раздался какой-то шорох. Мне стало немного не по себе. Не очень хочется впутываться в какую-нибудь очередную непонятку, связанную с этим лагерем. Хотя… Чем чёрт не шутит? Интересно. Но и страшно. Умный трус или глупый смельчак? Любопытство или целостность? Я аккуратно обошёл столовую. Тропинка, уходящая в небольшой пролесок. И чей-то силуэт вдалеке. На секунду мне стало страшно — кто же там? Но в следующий момент силуэт скрылся за одним из деревьев. Лишь хвост длинных волос мелькнул в сумерках. Или мне показалось? Славя? По прическе похоже, но что ей сейчас делать в лесу? Она, скорее всего, танцует вместе с остальными. А из всех оставшихся знакомых столь же длинные волосы разве что у Мику. Да и ростом та девочка была совсем небольшая. А с чего я вообще взял, что знаю её? Я не знаю большую часть пионеров в этом лагере, за ненадобностью. Да и какое мне вообще дело? Ну захотелось какой-то пионерке погулять вечером в лесу. Возникни у меня такое же желание, вряд ли оно показалось мне столь странным. Тогда и нечего волноваться. Пойду обратно в лагерь. Я обернулся и… чуть не врезался во всё того же пионера. Он стоял неподвижно. Его голова — судя по градусу поворота шеи — была направлена куда-то в ту сторону, где и я пару секунд назад видел какую-то девочку, убежавшую в лес. Семен: Кто там? Спросил я у пионера, словно у старого приятеля. Он не ответил, лишь продолжая смотреть в ту сторону. Но через секунд десять он вздохнул и буквально прохрипел: Пионер: Кто же? А ещё через мгновение он вновь исчез. Странно, но в этот раз я даже и не испугался его появления. После сегодняшнего он уже и не казался мне настолько неизвестным и опасным. Хотя в свете его последних действий стоило бы держаться настороже. Да чёрт с ним, и с той девчонкой! Лишь бы не натворил делов… В любом случае, происходящее здесь — не в моей компетенции. Я пожал плечами и пошёл в сторону лагеря. /Развилка. Вариант первый/ А на площади уже никого и не было. Ох, чую, Ольга Дмитриевна будет не очень довольна. Но в любом случае, выбора у меня здесь нет. Странно, но вожатая не уничтожила меня в то мгновение, как я вошёл в дом. Наоборот, она выглядела вполне довольной. Ольга Дмитриевна: Семён, а ты почему не танцевал? Семен: Знаете, я не любитель танцев. Ольга Дмитриевна: Ладно. Пришёл, и то хорошо. Интересно, и как же я пришёл? Ольга Дмитриевна: Ложись спать. Утром поговорим. В следующую секунду вожатая выключила свет, и домик погрузился во тьму. Я быстро разделся, уложил форму на стул и лёг спать. Ещё один короткий день здесь… А какой смысл? Мало ли, что там. Да и для меня это как-то не имеет большой разницы, кто же там бродит. Пока это напрямую не касается меня. /Развилка. Вариант второй/ Пойду тогда к площади. Надеюсь, я не слишком долго просидел здесь. А там народ уже расходился по домам. Я пришёл аккурат под самый конец дискотеки. Лена. Славя. Семен: Красивые у вас платья, девочки. Лена: Спасибо. Славя: Семён, а ты почему не танцевал? Мы же тебя звали. Вот так номер. Ладно, можно и подыграть. Семен: А? Я… Не знаю. Я не танцор особо. Совсем не танцор. Славя: Ладно, я пойду домой, поздно уже. Лена: Да, я тоже. Семен: До завтра, девочки. Славя: Доброй ночи. М-да. Странно всё это. Ольга Дмитриевна: Семён, а ты чего весь вечер сидел в сторонке? Семен: Ну не люблю я танцевать, Ольга Дмитриевна. Ольга Дмитриевна: Ладно уж, пойдём домой, пора спать. /Развилка. Вариант третий/ Славя: Семён, а ты где был всё время? Семен: Да я там… Я рассеянно махнул рукой в сторону столовой. Славя: Ладно уж. Но Ольга Дмитриевна, наверное, ругаться будет. Семен: Ну, сам, значит, виноват. Славя: Ладно, я пойду домой, поздно уже. Лена: Да, я тоже. Семен: До завтра, девочки. Славя: Доброй ночи. М-да. Странно всё это. Ольга Дмитриевна. Выглядит угрожающе. Ольга Дмитриевна: Семён, потрудись объяснить, где же ты пропадаешь весь вечер. Даже Двачевская пришла. А ты у нас персона особая? Семен: Да я, понимаете… Ольга Дмитриевна: Не хочу слушать. Марш домой. Завтра поговорим. Проблем с вожатой мне только не хватало. Ладно, моя вина. Нечего было на лавочке разлёживаться. *** Мгновение — и я уже сладко растянулся на кровати в ожидании того, когда же Морфей посетит меня. ЧЕТВЕРТЫЙ ДЕНЬ Порой тяжело понять самого себя. Все мысли сбиваются в кучу, и на мгновение ты вообще перестаёшь соображать что-либо… Я проснулся дома. Привычного ощущения ужаса уже не было, но волнение никуда не ушло. А что если в этот раз я уже не вернусь туда? Я помотал головой. Ну уж нет! Я вернусь в «Совёнок», чего бы мне это не стоило. Я присел на кровати и задумался, подперев голову руками. Время текло страшно медленно. Я глянул на часы. Час дня. Я уже привык поздно вставать. В конце концов, здесь я никуда не торопился, а в «Совёнке» мне была дорога каждая секунда моего пребывания там. Ну, кроме последнего дня, часть которого я просто проспал. Хотя… М-да, этот день словно пролетел мимо меня. И всё же там время летело незаметно. Скоро эта неделя кончится, а что потом? Сейчас, может, она и покажется мне вполне длинной, но после… Вдруг я больше никогда туда не попаду? Я так буду жалеть о каждой лишней секунде сна в этом лагере. И жить торопится, и чувствовать спешит. Кажется, «Евгений Онегин». Ещё что-то помню. Хотя, нужно ли мне сейчас это образование? Одиннадцать лет в школе, полтора года в институте не принесли в мою жизнь столько, сколько принесла одна неделя, проведённая в «Совёнке». Теперь у меня уже язык не поворачивался назвать его «чёртовым лагерем». Скорее это небесный дар, призванный спасти меня от неминуемой духовной гибели в четырёх стенах. Меня уже даже не удивляло моё состояние здесь. Что есть реальность? В этом вопросе я окончательно запутался. Прошло ещё немного времени, прежде чем пустой желудок дал о себе знать. Ведь, по сути, я не ел пару дней. Хотя, учитывая, что почти всё это время я спал. Или не спал? Может, я вообще здесь не находился в тот момент? Может, я так и оказывался целиком в «Совёнке»? Стоит проверить. Вот только как? Ладно, в лагере выясню. Я уже был уверен, что лягу спать и вновь проснусь там же. Хоть и никаких весомых оснований так думать, кроме моих предыдущих пары дней, у меня не было, тем не менее, я хотел так считать. Желудок вновь настойчиво потребовал пищи, и я отправился на кухню, дабы пообедать. Благо, в холодильнике ещё что-то оставалось. Поев, я вернулся в комнату и развалился на кровати. Приятное тепло разливалось по всему телу, но всё же оно не в силах было заглушить чувство неприятного ожидания неизвестно чего. Телефон так и лежал на кухне — я не подбирал его. На мониторе всё так же мигали непрочитанные сообщения. Я нехотя привстал посмотреть, сколько времени. Шесть вечера. Подождите, а день сегодня какой? Я посмотрел на календарь… И застыл. С момента моего ухода с концерта прошло меньше двенадцати часов! Так, Семён, спокойно, соберись! Что это может значить? Да что угодно! В конце концов, кто сказал, что эта дата верна? Я помотал головой. Вряд ли компьютер, никогда не вравший мне в этом, вдруг облажался с датой. BIOS – штука более надежная, чем мои непонятные попадания в «Совёнок» и обратно. Вот только позавчера, кажется, было то же самое число. То есть тогда я тоже взглянул на дату, и она не вызвала у меня подозрений! Кажется… Кажется, если мне уже всё кажется, я начинаю сходить с ума… А разве ещё не сошёл? Практически любой, кому бы я мог рассказать о моих путешествиях в этот таинственный лагерь, посчитал бы именно так. Всё имеет свойство заканчиваться, и паника тоже. В любом случае, не стоит делать поспешных выводов. Я прогулялся по квартире пару раз, зашёл на кухню, достал из ящичка с медикаментами снотворное, выпил двойную дозу и вернулся в постель. Вскоре оно дало о себе знать. Всё начало расплываться… *** Ольга Дмитриевна: Семён, вставай, пора на линейку! Я открыл глаза и приподнялся на кровати. Ольга Дмитриевна: Линейка начнётся через пять минут. Вставай и пошли! Я встал с кровати. Меня здорово шатало. Неужели это выкушанное мной дома снотворное? Тем временем Ольга Дмитриевна уже ушла, и мне стоило поспешить. Я быстро оделся, захватил пакет с зубным порошком и отправился в сторону площади. *** Ольга Дмитриевна: Все здесь? Тогда начинаем. А ведь, судя по всему, она позабыла обо мне и предназначенном для меня наказании. Ну, впрочем, тем лучше. Пока вожатая что-то оживлённо рассказывала о предстоящих свершениях, я оглядел собравшихся. /Развилка. Вариант первый/ Славя, Алиса, Ульяна, Лена, Мику, Женя, Электроник, Шурик… Шурик? Стоп! Сегодня четвёртый день! Он сейчас должен быть где-то в старом корпусе! Что за дела?! Ольга Дмитриевна: А теперь все дружно отправляемся на завтрак. Я машинально направился вместе с остальными в столовую. Нужно выцепить Шурика и узнать, почему он не пошёл в катакомбы! Вот только догнать его оказалось непросто — толпа пионеров впереди меня рассосалась только на входе в столовую. К счастью, за столом кибернетиков остались ещё свободные места, и я решил играть в открытую. Я быстро взял еду и подошёл к ним. Семен: Шурик! Ты не ходил сегодня в старый лагерь? Реакция последовала незамедлительно. Электроник непонимающе уставился на меня, лицо Шурика приобрело крайне удивлённое выражение. Шурик: Ты… Ты откуда знаешь? Семен: Я спросил, почему ты не пошёл туда? Какая разница, откуда я это знаю? Он замялся. Шурик: Это что, так важно? Меня начинал бесить этот несодержательный разговор. Я облокотился на стол и уставился на него вплотную. Семен: Ты даже не представляешь, насколько! Электроник: Вы вообще о чём? Я не обратил на него внимания. Шурик: Ну, пару дней назад ко мне подошёл один пионер и спросил, не нужны ли нам кое-какие радиодетали. Я уж не стал отказываться. Он ссыпал мне разных резисторов, конденсаторов, и… В общем, когда он уходил, я спросил его, где он это взял. Он ответил, что достал это… Семен: В катакомбах под старым лагерем? Шурик: Да откуда ты знаешь?! Семен: Я сказал — неважно! Дай угадаю — лица ты его не разглядел? Шурик: Ну, в общем, да, там… Семен: Тень падала. Я махнул рукой и хотел было сесть на стул, как вдруг… Жёстко плюхнулся на пол. Законы физики в «Совёнке» прекрасно работают. Вся столовая залилась гоготом. Просто зашибись! Я обернулся. Семен: Ну, держись! Опыта общения с Ульянкой мне хватало, поэтому я не побежал сломя голову. Один маленький рывок, и я уже крепко держу её за руку. Увидев, как она тянется рукой к столу, резко дёргаю её. Семен: Только попробуй! Но тут она достала козырного туза. Настоящего бубнового туза и каким-то образом сунула его мне в рот. Пары секунд, пока я стоял в оцепенении от настолько грязного приёма, ей хватило, чтобы убежать. Я обернулся, в шоке забыв выплюнуть карту. Сказать, что все рассмеялись — ничего не сказать. Кто-то упал на стол, колотя по нему кулаком, кто-то вообще свалился со стула. А передо мной стояла Алиса, тоже звонко смеясь. Она подошла и вытащила карту у меня изо рта. Алиса: Да, такое я вижу впервые! Ну и рожа у тебя! Я уже сам начал смеяться вместе с остальными. Семен: Такого я никогда бы не ожидал. Я поднял стул, сел обратно и стал сосредоточенно есть. Электроник: Не наелся? Семен: Хочешь попробовать козыря на вкус? Попытался я произнести наиболее угрожающим тоном. Но с учётом того, что я почти трясся от смеха, это получилось чуть лучше, чем никак. Электроник: Нет, я уже сытый. И рассмеялся ещё громче. Я поспешил доесть и мы с Алисой быстро выскочили на крыльцо. Алиса: Ты бы своё лицо видел, когда повернулся! Это было нечто! Она продолжала смеяться. Семен: Нет, ты видела? Видела?! Это удар ниже пояса! Она ничего не ответила, продолжая заливаться звонким смехом, а я сидел рядом и тоже посмеивался. Как ни крути, ситуация была слишком комичной, чтобы размышлять над ней всерьёз. Обвела вокруг пальца на глазах у всей столовой! Теперь те, кто меня не знал, запомнят меня как всеобщее посмешище. На пару ближайших дней. /Развилка. Вариант второй/ Славя, Алиса, Ульяна, Лена, Мику, Женя, Электроник… Нигде не видно Шурика. Он опять за старое? Ольга Дмитриевна: Все всё запомнили? Так, а где у нас Шурик? Электроник: Ольга Дмитриевна, я как раз хотел сказать… Ольга Дмитриевна: Что, Сыроежкин? Электроник: В общем, Шурика с самого утра не было. Он ушёл куда-то, я ещё спал. И до сих пор я его не видел. Ольга Дмитриевна: И где он теперь? Электроник: Я вообще понятия не имею. Ольга Дмитриевна: А где он сейчас может быть? Электроник: Я не знаю. Шурик не из тех, кто мог засидеться на пляже или пойти в лес погулять. Да что за идиот этот Шурик? И как теперь быть? Уж я-то знаю, где этот без пяти минут доктор наук сейчас обитает. Вопрос в том, стоит ли сейчас говорить им об этом? Может, куда лучше дождаться, пока они обыщут весь лагерь, чтобы потом выложить свою «догадку»? Ведь, во-первых, они явно удивятся такой проницательности, а во-вторых — вряд ли воспримут её всерьёз. Я почувствовал, как кто-то положил мне сзади руку на плечо. Алиса: Ну, что будем с этим дебилом делать? Семен: Я думаю, они сейчас не воспримут. Пусть весь лагерь обыщут, тогда и скажем. Алиса: Вместе пойдём? Семен: Если хочешь приключений — давай. Только хотя бы после обеда, ладно? Алиса: Ага. Тут раздался сигнал, возвещающий о начале завтрака. Алиса: На завтрак? Семен: Да, идём. У столовой уже собрался почти весь лагерь. Нам с Алисой чудом удалось прийти одними из первых. Мы быстро заняли место в углу и принялись завтракать. Алиса: Чем сегодня займёмся? Семен: Вроде как Мику позавчера предлагала поиграть сегодня. Алиса: Мало ли что она предлагала. Хотя, конечно, стоит сходить, может, она ещё не забыла. Сыграли бы на сцене. Я молча кивнул. Каша, как и всегда, была резиновой консистенции. Тем не менее, я страшно хотел есть, поэтому тарелка опустела крайне быстро. Алиса:: А что всё-таки будем делать с Шуриком? Семен: Что-что? Обыщутся они его, найдёт Электроник ботинок. А тут мы — команда спасателей. Знаем, где искать и как по морде бить, чтобы сразу успокоился. А то опять будет своей арматурой размахивать. Алиса вдруг почему-то потупила взгляд. Алиса: Ты вот шутишь. А знаешь, как мне тогда было страшно? Семен: Я понимаю, но сейчас-то это уже в прошлом. Все целы, и бояться нечего. Алиса шумно вздохнула, но затем расправилась. Алиса: Ладно, правда, не стоит уже… /Конец развилки/ Через минут десять и тарелка Алисы заблестела пустой чистотой. Алиса: Пойдём на крыльцо. Я ничего не ответил, лишь молча встал, и мы отправились к выходу. Алиса: А всё-таки… Всё-таки здесь замечательно. Томным шёпотом произнесла Алиса и повернулась, направив взгляд куда-то в сторону. Я смотрел на неё, не в силах перевести взгляд куда-то ещё. Да и зачем? Перед глазами пронеслись картины вчерашнего вечера, словно окутанные густым дымом. Тяжело сказать, наяву или во сне это происходило. Я тихо подошёл к Алисе сзади и нежно обнял её. Она повернула голову в мою сторону. Я склонился к ней и потёрся носом об её ушко. Алиса: С ума сошёл? Мы на крыльце столовой же. Семен: Почти все уже ушли. Или ты такая стеснительная? Алиса: Не такая. /Развилка. Вариант первый/ Алиса выглядела слегка расстроенной и, кажется, виной тут вовсе не я. В голову взбрела навязчивая мысль. Интересно, а что дальше? Словно ведро холодной воды в лицо. Вопрос на миллион. Что дальше?! После этой смены… Чем она закончится? А куда потом попаду я? Чёрт со мной, куда попадёт Алиса?! По коже опять побежали мурашки. Лицо застыло, словно каменное, и я закрыл голову руками. Что нас ждёт впереди, когда эта смена закончится? Теперь-то я ни за что не смогу оторвать её от сердца! Алиса: Семён, ты чего? Что с тобой? Семен: Всё в порядке. Алиса: Честно? Семен: Да, всё хорошо. Я спустился с крыльца и направился в сторону дома, но тут Алиса окрикнула меня. Алиса: Семён! Я развернулся и подбежал к ней. Алиса: Я подумала… Что будет дальше, когда смена закончится? Мы опять уедем. Ты опять… Она не договорила, заплакала и бросилась мне на шею. Алиса: Я не хочу, чтобы ты уходил! Я не смогу без тебя, Сёма! Я отвёл взгляд. Невозможно смотреть в эти глаза, осознавая, что от тебя ничего не зависит. Как больно видеть, что твой любимый человек страдает из-за тебя. И ты не в силах облегчить его страдания Семен: Я не уйду! Слышишь, я останусь с тобой, несмотря ни на что! Алиса: Обещаешь? Семен: Обещаю… Обещаю. /Развилка. Вариант второй/ Семен: Алиса, я тут подумал. А что будет, когда эта смена закончится? Я боюсь, меня опять отправит домой… Алиса: Сёма… Сёма-а!!! Она бросилась мне на шею и заревела. Алиса: Не уходи, пожалуйста! Не бросай меня снова! Я не смогу без тебя! Семен: Алис, я клянусь, если от меня будет хоть что-то зависеть, я сделаю всё возможное, лишь бы всегда быть с тобой! Я отвёл глаза. Я бы всё сейчас отдал, лишь бы навсегда остаться с ней в этом лагере. Пионер: Не пожалеешь? Сердце ёкнуло. Алиса резко оторвалась от меня, мы оба огляделись. Никого. Вот только мы точно слышали голос всё того же пионера. Алиса: Ты слышал? Семен: Ага. Опять он. Алиса: Чего он хочет? Семен: Он — один из тех, кто, как я понимаю, заперт в этом мире, обречён проходить эту смену раз за разом… Я бы с удовольствием поменялся с ним ролями. Я не знаю, что будет дальше. Я не знаю даже, что будет через пару минут. События в лагере уже не повторяют прошлую смену. Но знай, что бы не случилось с нами, я всегда буду любить тебя! Алиса прижалась ко мне и расплакалась. Как больно видеть, что твой любимый человек страдает из-за тебя. И ты не в силах облегчить его страдания. Алиса: Пообещай мне, что не уйдешь от меня! Семен: Обещаю… Обещаю. /Развилка. Вариант третий/ Семен: Алиса, я тут подумал. А что будет, когда эта смена закончится? Я боюсь, меня опять отправит домой… Алиса: Сёма… Сёма-а!!! Она бросилась мне на шею и заревела. Алиса: Не уходи, пожалуйста! Не бросай меня снова! Я не смогу без тебя! Я отвёл глаза. Всё, чего бы я сейчас хотел — отдать всё, что у меня есть, лишь бы навсегда остаться с ней в этом лагере. Как больно видеть, что твой любимый человек страдает из-за тебя. И ты не в силах облегчить её страдания… Семен: Алис, я клянусь, если от меня будет хоть что-то зависеть, я сделаю всё возможное, лишь бы всегда быть с тобой! Алиса: Пообещай мне, что не уйдешь от меня! Семен: Обещаю. /Конец развилки/ Мы присели на крыльце. Алиса положила голову мне на плечо. Она уже не плакала, лишь изредка всхлипывала. Я уставился куда-то в небо. В голове промелькнула цитата, вырванная из известной сказки: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Теперь я в ответе за Алису. Если меня опять заберут, я всё равно в ответе за неё. Я посмотрел на неё. Не верится, что она может вообще злиться на кого-то. Сейчас на моей груди лежала, казалось, самая тихая девочка, которую я только знал. Время летело незаметно. Наконец Алиса, потягиваясь, привстала. Я нехотя поднялся с лавочки. Алиса: Куда пойдём? Семён: У нас не так много времени. Я не хочу терять ни секунды! Алиса: Может, на пляж? Семён: Отлично. Идём? Алиса: Давай разойдёмся, переоденемся и встретимся на пляже. Семён: Хорошо. Она поцеловала меня в щёку и убежала в сторону своего домика. Я смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом. Пообещать, что останусь, я смог без проблем. А вот осуществить это… *** Через пару минут я уже стоял возле домика Ольги Дмитриевны. Я постучался. Никого. В домике тоже было пусто. Я быстро нашёл плавки в своей тумбочке и вышел на улицу. Теперь мой путь лежал к домику Алисы, чтобы оттуда вместе отправиться на пляж. Дойдя до места назначения, я тихонько постучал. Нет ответа. Толкаю дверь… Она открылась, и я тихо вошёл. Алиса лежала на кровати и, судя по всему, мирно дремала. Я прилёг на кровать Ульянки. Мне не хотелось нарушать её сон, так мило она спала. Спать не хотелось, и я просто лежал, закрыв глаза. Время шло невероятно медленно, а Алиса, кажется, и не думала вставать. Я уже было подумал пойти и разбудить её… Ульяна: И кто это здесь разлёгся? Я резко поднялся и бешено уставился на стоящую передо мной недовольную Ульянку. Семен: Я чего? Я Алису жду. Кажется, мы разбудили Алису. Алиса: Ты чего развыступалась тут? Ульяна: Так он тут на моей кровати спит. Алиса: И что с того? Ульяна надулась и окрасилась в цвет собственных волос. Алиса: Ладно, Сеня, пойдём. А то малышня возмущается. Ульяна, казалось, была готова взорваться от злости. А Алиса, наоборот, была довольна собой. Она взяла меня под руку, и мы вышли из домика, оставив Ульяну наедине с её безудержной яростью. Мы довольно быстро дошли до пляжа. Погода сегодня стояла просто отличная, впрочем, как и всегда в этом лагере. По ярко-голубому небу медленно плыли кучерявые облака. Ослепительно яркие солнечные отблески на подёрнутой рябью водной глади. Алиса: Ну что, плавать? Она уже успела раздеться и стояла передо мной в купальнике. Я застыл, глядя на неё. Она несколько секунд ждала ответа, затем рассмеялась. Алиса: Семён! Ау! Пора в воду! Я продолжал стоять, пытаясь собраться с мыслями, и Алиса решила действовать. Она бросилась на меня и попыталась толкнуть меня в воду. Я вовремя сообразил, что происходит, и падения удалось избежать. Более того, в воду полетела сама Алиса. Алиса: Иди сюда! Семен: Подожди, дай форму сниму! Алиса бросилась в мою сторону. Дабы избежать столкновения с этим мокрым сгустком ярости, я побежал от неё по пляжу, на ходу снимая с себя форму. Всё же мои перемещения в лагерь не просто изменяли меня внешне — сейчас я без особых проблем не только сохранял разрыв между мной и Алисой, но и наращивал своё преимущество. Оставались только шорты. Я подбежал к месту, где лежала её форма, сбросил свою и, воспользовавшись отрывом от неё, выскочил из шорт, стянул с себя носки, бросил всё в общую кучу и с разбега прыгнул в речку. Алиса стояла на берегу. Неудача охладила её пыл. Алиса: Да ну тебя! Семен: Давай уже сюда! Она немного постояла на берегу, затем хмыкнула и прыгнула в воду. Через пару секунд она всплыла перед моим лицом. Алиса: И что скажешь? Семен: А что я должен сказать? Алиса: Опять включаешь дурака? Семен: Ты о чём вообще? Алиса: … Ладно, забудь. Семен: Так в чём проблема-то была? Алиса: Я же говорю, проехали. Семен: Как скажешь. Алиса: Давай плавать, чего встал? Семен: Давай. Мы провели в воде больше часа. Мы плавали наперегонки, ныряли, кто дольше продержится под водой, брызгались. Я никогда бы не подумал, что столь активный отдых сможет принести мне столько удовольствия. Я плавал в этой речке вместе с Алисой, позабыв о времени. Мы могли бы плавать здесь хоть до самой ночи и следующего дня, но наше безудержное веселье было прервано сигналом к обеду. Это мы столько плавали здесь, или так долго спали у неё дома? Алиса: Ну вот, только начали веселиться, а уже идти. Семен: Ещё потом сюда придём. К тому же нам сегодня многое надо бы успеть. Мику звала играть, Шурика придётся искать. Весь день ещё впереди, не горюй. Алиса: Ну пойдём тогда. Мы быстро переоделись. Алиса взяла меня под руку, и мы пошли к столовой. На крыльце столовой сидела Мику. Когда мы подошли, она вскочила и подбежала к нам, вся сияя от счастья. Мику: Алиса, Семён, привет! А я вас тут жду. Сегодня пойдём играть, я уже готова. Мы с Алисой переглянулись. До чего же Мику всё-таки забавная. Семен: Пойдём, пойдём. Сразу после обеда и пойдём. Мику аж запрыгала от радости. Алиса: Ну, пошли тогда в столовую быстрее, пока там народу немного. Место нормальное займём. На входе в столовую мы встретили Ольгу Дмитриевну. Она выглядела взволнованно. Ольга Дмитриевна: Семён, вы Шурика сегодня не видели? Семен: Нет, Ольга Дмитриевна. А вы везде искали? Ольга Дмитриевна: Ну, Сыроежкин после обеда пойдёт по всему лагерю искать. Вы бы тоже присоединились, помогли товарища найти. Семен: Хорошо, обязательно поможем. Я подмигнул девочкам. Алиса ехидно подмигнула мне в ответ. Ольга Дмитриевна: Ладно, идите уже есть, не буду задерживаться. Куда же он мог уйти? Последнюю фразу Ольга Дмитриевна произнесла себе под нос, после чего медленным шагом вышла из столовой. Мику: Ребят, я вот тут думала, а где будем играть? Может, на сцене? Там и аппаратура погромче, да и на свежем воздухе интересней играть будет. Алиса: Я так и хотела, кстати. Мику: Семён, а ты что скажешь? Семен: Я не против. Думаю, получится здорово. Девочки улыбнулись мне. Больше мы не разговаривали ни о чём. Через минут пятнадцать девочки закончили есть и мы вышли из столовой. *** Мы быстрым шагом дошли до клуба. Мику оперативно открыла дверь, и мы зашли внутрь. Мику: Алиса, бери гитару. Семён, бери вторую и усилитель. Я возьму шнуры. Второй раз зайдём — заберем ударные. Я кивнул, взял гитару в левую руку, правой ухватил усилитель и пошел к выходу, Алиса взяла гитару, а Мику собрала все имеющиеся шнуры и пошла следом за нами. Мы быстро поднялись на сцену и сложили всё там. Мику: Думаю, вы и вдвоём барабаны унесёте. Я пока подключу всё, идите. Алиса посмотрела на неё и лукаво улыбнулась. Семен: Пойдём? Алиса подошла ко мне. Алиса: Пойдём. Я посмотрел на Мику. Она мило улыбалась нам. Мы развернулись и пошли в сторону музклуба. Через пять минут за очередным поворотом вновь показался клуб. Алиса открыла дверь ключом, который ей дала Мику, и мы вошли внутрь. Мы быстро взяли стоявшую в углу установку. Я взял пару барабанов, Алиса — тарелки и стойки. Семен: Ну, идём? Алиса: Ага. Она была какой-то рассеянной. *** Мы уже вышли к сцене, как вдруг… Мику: Ааааааааа! Семен: Твою!.. Я быстро положил барабаны на землю и побежал к сцене. Мику стояла на земле у края сцены и неотрывно смотрела куда-то за сцену. Я подбежал ближе. Семен: Опять ты?! Пионер злобно усмехнулся. Я схватил Мику за руку и рывком оттянул её за сцену. Повернувшись обратно, я уже знал, что его не будет, но удостовериться стоило. Ну, кто бы сомневался. Я обернулся к Мику. Она стояла, глядя на меня остекленевшим взглядом. Её сильно трясло. Семен: Мику, ответь! МИКУ! Тут подскочила Алиса. Посмотрев на Мику, она ничего не сказала, а с размаху залепила ей пощечину. Алиса: Мику, алё! Крыша совсем съехала? Этот метод у неё всегда здорово работал. Мику дёрнулась, в испуге посмотрела на Алису, потом на меня. Мику: Он ушёл? Семен: Ушёл, ушёл. Алиса: Кто — он? Семен: Опять этот… пионер. Алиса: Опять? Семен: Слушайте, будьте осторожней. Мику, почему ты не убежала? Мику: Я не знаю. Я подключала провода, услышала, как меня кто-то зовёт. Сначала показалось, что это ты, я пошла посмотреть, а там этот… Так страшно стало… Мы сели на край сцены. Мику надо было прийти в себя. Мику: Ну ладно, давайте уже играть. Алиса: Семён, тащи барабаны. Я легким бегом добежал до барабанов, аккуратно схватил всё и пошёл к сцене. Алиса с Мику взяли стойки, барабаны и начали расставлять их, пока я пошёл за оставшимися деталями. Пока девочки возились с инструментами, я стоял и смотрел куда-то вдаль. Меня волновали эти странные явления Пионера. Что ему нужно, в конце концов? Хоть бы объяснял мотивы своих действий. Хотя скорее я услышу поток ничего не значащих пафосных фраз. Мои раздумья прервала Алиса. Она спрыгнула со сцены и хлопнула меня по плечу. От неожиданности я вздрогнул. Алиса: Ты чего такой кислый? Семен: Задумался. Я опять посмотрел туда, на горизонт голубого неба. Алиса: О чём думаешь? Семен: О том, почему я здесь… И о том, чего он хочет добиться. Алиса: Он ещё придёт? Семен: Я не сомневаюсь. Я просто не понимаю… Алиса вопросительно посмотрела на меня. Семен: Я не знаю, чего он хочет. И понятия практически не имею. Я заглянул Алисе в глаза. Семен: Будь осторожней. Алиса молча кивнула. Тут нас окликнула Мику. Мику: Ну как, вы идёте? Всё готово! Мы переглянулись и пошли на сцену. Мы относительно быстро и без происшествий добрались до сцены. Не то, чтобы было совсем легко, но и в то же время называть эту ношу неподъёмно тяжёлой я бы не стал. Мику: Давайте, Семён, заносите это всё на сцену и расставляйте. А я пока подключать всё буду. Не стоим, работаем. Нам понадобилось минут десять, чтобы полностью распределиться по сцене. Не обошлось и без того, что Мику спутала все провода, какие только можно было спутать, и в итоге ей пришлось их распутывать. Получив минутку передыха, я спустился со сцены и устремил свой взгляд вдаль, к горизонту. Лес… Холмы на горизонте… Вряд ли отсюда можно куда-то туда добраться. Да и зачем? Алиса: Что там? Семен: Просто. Любуюсь природой. Алиса: Да, красивые места. Я сюда каждый день приходила, до тех пор пока… Пока ты не приехал опять. И в той смене тоже туда ходила всё время. Она как-то резко повернулась ко мне и улыбнулась. Слегка ехидно, но это скорее анатомическая особенность её лица. Алиса: Идём? Мы поднялись на сцену. Мику: А я как раз закончила. Ну что, давайте играть? На разогрев мы сыграли пару бессмертных песен советского рока, я в своё время находил аккорды к ним, да и Алиса неплохо справлялась. Мику мастерски задавала ритм на ударных. Мику: Что ж, у нас неплохо получается. Короткий перерыв, и мы продолжаем. Алиса: Хочу кое-что своё сыграть. Сеня, подхватишь? Догадываюсь, что она заготовила. Семен: Постараюсь. Алиса взяла гитару. Было заметно, что она волнуется, но старается не подавать виду. Я узнал её с первых нот. Всё будет проще, чем я думал. Я подловил такт и вступил вместе с Алисой. Она повернулась ко мне, на её лице было крайнее удивление. Я кивнул ей, призывая не отвлекаться от игры. Она вновь отвернулась со всё тем же удивленным лицом. *** Мику: Вот здорово, ребят! Давайте ещё! Семен: Да, хорошо получилось. Я улыбнулся. Действительно, мы играли не больше получаса, но из нас уже могла выйти неплохая группа местного значения. Алиса: А ты откуда знаешь? Семен: Ну, у меня была уйма времени на это. Алиса немного постояла, но затем расслабилась. Мику: Ну что, классно сыграли. Продолжим? Я пожал плечами. Семен: Как скажешь. *** А вот и первые зрители. Я сел на краю сцены, глядя в сторону Лены и Слави, которые потихоньку шли к нам. Алиса села рядом. Алиса: Напрактиковался, смотрю? Она ехидно улыбнулась. Семен: Как видишь. Алиса: Мы уже почти группа. Семен: Почему почти? Можно считать, уже группа. А что? "Вечные Пионеры" или там “Рок в "Совенке". Вы молодцы, девочки. Дайте немного отдохнуть, и продолжим концерт. Я вновь перевел взгляд на наших первых зрительниц, которые уже подошли к сцене. Славя: Здо-орово! Алиса усмехнулась. Славя: Мы много пропустили? Алиса: Мы до этого ещё пару песен сыграли. Славя: Может, сыграете их нам разок? Мы с Алисой и Мику переглянусь. Семен: Отдохну минутку и сыграем. Девочки улыбнулись и сели на лавочку в первом ряду. Прошло несколько минут. Алиса с Мику продолжали копошиться у инструментов. Я подошел к ним. Семен: Ну что, готовы? Алиса: Ну, давай. Погоди, а что играть собираемся? Семен: Давай ещё разок твою, для обкатки, а потом у меня есть пара предложений. Ну как? Мику: Вперёд и с песней! Алиса: Классно! Ещё будет? Семен: А то! Я повернулся к Алисе. Семен: Есть идея. Алиса: Ну, давай её сюда. Я потратил немного времени, дабы показать девочкам строение песни. Славя: Ну что там? Зрители требуют продолжения! Я повернулся. Зрителей поприбавилось. /Развилка. Вариант первый/ Семен: Сколько вас тут! Я посмотрел на мою группу. Девочки сначала удивились, но потом перспектива блеснуть своими музыкальными умениями на уровне лагеря, а не друг друга, взяла верх. Мику: Давайте! Раз-два-три-четыре! Я уже даже не удивлялся странной немногословности Мику — не до того было, лишь перехватив гитару поудобнее, склонился к микрофону. *** Чувствовал ли я когда-нибудь, как я нужен кому-то? Чувствовал. Когда-то давно утраченное чувство. А теперь… Здесь, в «Совёнке», я действительно нужен. Хотя бы одному человеку. Тому, ради которого я готов отдать даже жизнь. Уже столько времени прошло. Все эти годы я жил, будто подвешенный в пространстве. Сидя дома, я хотел куда-то уйти, но стоило мне выйти раз в неделю на полчаса погулять перед сном, как меня буквально силой тянуло обратно. И так везде, я просто не мог найти себе места. Всё равно в итоге я оказывался дома. А как это будет теперь? Я словно живу на две реальности, одна из которых мне уже чужда, но без неё не будет и другой. И я понятия не имею, что будет со мной, что будет с нами завтра… Искушение… Так ли я заблуждаюсь? Что есть реальность — то, что мы привыкли считать реальностью? Или то, что мы расцениваем как реальность? Забавно, но как бы мне не хотелось назвать «Совёнок» сном, тем не менее он подходил под любой критерий реальности, какой я её себе представлял. За всё расплатится случай… А может, уже? Может я уже отплатил судьбе? Может, моё нахождение здесь проплачено мной в период духовных терзаний в гордом одиночестве за компьютером? Вполне возможный вариант развития событий. Или стоит перестать искать глубинный смысл и просто взять и раствориться в этом блаженстве? Какая разница вообще, где я? Это реально, я точно знаю. И мне здесь хорошо так, как никогда не было. И это главное, остальное не имеет значения. Сейчас я здесь! И больше мне ничего не надо! *** Алиса: Всем спасибо, мы вас любим! Толпа пионеров шумно аплодировала нам, хоть большинство выглядело не на шутку удивлённым. Им явно в новинку индастриал. Кажется, наше выступление произвело на других немалое впечатление. Хотя многие, за исключением стоявших впереди Лены и Слави, пытались скрыть удивление. /Развилка. Вариант второй/ Семен: Сколько вас тут! Я посмотрел на мою группу. Девочки сначала удивились, но потом перспектива блеснуть своими музыкальными умениями на уровне лагеря, а не друг друга, взяла верх. Мику: Давайте! Раз-два-три-четыре! Я уже даже не удивлялся странной немногословности Мику, не до того было. Я перехватил гитару поудобнее и склонился к микрофону. *** Чувствовал ли я когда-нибудь, как я нужен кому-то? Чувствовал. Когда-то давно утраченное чувство. А теперь… Здесь, в «Совёнке», я действительно нужен. Хотя бы одному человеку. Тому, ради которого я готов отдать даже жизнь. Уже столько времени прошло. Все эти годы я жил, будто подвешенный в пространстве. Сидя дома, я хотел куда-то уйти, но стоило мне выйти раз в неделю на полчаса погулять перед сном, как меня буквально силой тянуло обратно. И так везде, я просто не мог найти себе места. Всё равно в итоге я оказывался дома. А как это будет теперь? Я словно живу на две реальности, одна из которых мне уже чужда, но без неё не будет и другой. И я понятия не имею, что будет со мной, что будет с нами завтра… Искушение… Так ли я заблуждаюсь? Что есть реальность — то, что мы привыкли считать реальностью? Или то, что мы расцениваем как реальность? Забавно, но как бы мне не хотелось назвать «Совёнок» сном, тем не менее он подходил под любой критерий реальности, какой я её себе представлял. За всё расплатится случай… А может, уже? Может я уже отплатил судьбе? Может, моё нахождение здесь проплачено мной в период духовных терзаний в гордом одиночестве за компьютером? Вполне возможный вариант развития событий. Или стоит перестать искать глубинный смысл и просто взять и раствориться в этом блаженстве? Какая разница вообще, где я? Это реально, я точно знаю. И мне здесь хорошо так, как никогда не было. И это главное, остальное не имеет значения. Сейчас я здесь! И больше мне ничего не надо! *** Алиса: Всем спасибо, мы вас любим! Толпа пионеров, среди которых была даже вожатая, шумно аплодировала нам, хоть и большинство выглядело не на шутку удивлёнными. Им явно в новинку индастриал. Ольга Дмитриевна: Да, у вас хорошо получается. Вожатая подошла поближе. Она улыбалась. Семен: Стараемся. Ольга Дмитриевна: И давно ты знаешь английский, Семён? Семен: Ну, нам его в школе как иностранный преподают. /Конец развилки/ Тем временем раздался горн, возвещающий о том, что пионеров уже ждёт ужин. Я пожал плечами и вместе с остальными двинулся в сторону столовой. *** Мы успели занять свободный стол. Алиса явно ещё не отошла от куража выступления, Мику то и дело подпрыгивала от радости. Мику: Здорово, здорово, здорово! Почти настоящий концерт устроили! Семен: Но в этот раз время с толком провели. Алиса: Ты о чём? Семен: Ну, вчера я почти весь день проспал. Она стрельнула в мою сторону глазами, а затем неожиданно резко принялась поглощать ужин. Я последовал её примеру. Мику: Мы же ещё будем так играть, да, ребята? Мне так понравилось! Семен: Будем, будем, поешь хоть. Я попытался успокоить метания Мику. Получилось не очень. /Развилка. Вариант первый/ Ужин скоро закончился. Мы с Алисой решили направиться на площадь. Согласно моим расчётам, с минуту на минуту Электроник должен принестись сюда с ботинком Шурика. Ну и где кучерявого черти носят? В конце концов, поздно уже. Я огляделся по сторонам. Пока что Электроника нигде видно не было. Мы присели на стоящую рядом лавочку. На ней же оказалась и Славя. Славя: Ой, ребята, я вас не заметила. Как вы думаете, что с Шуриком? Семен: Я уверен, он найдётся. Ещё бы мне не быть уверенным. Хоть и прошёл год, но то приключение в шахте мне не забыть. Семен: Я слышал, Электроник что-то нашёл. Славя: Может быть. А где он? Я обернулся и увидел бегущего по дороге к площади Электроника. Собственной персоной. Электроник: Вот, поглядите, что нашёл. По дороге в старый корпус. Можно было и не показывать. В руке у Электроника — тот самый ботинок. К нам незаметно подошла Ольга Дмитриевна. Ольга Дмитриевна: Сыроежкин, что случилось? Электроник: Я ботинок Шурика нашёл. В лесу, недалеко от старого лагеря. Ольга Дмитриевна: А что Шурик мог там делать? Электроник: По правде говоря, не знаю. Но мне кажется, стоит поискать его там. Семен: Мы пойдем. Ольга Дмитриевна: Кто — вы? Семен: Я с Алисой. Ольга Дмитриевна: Но… ночью… Одни в лесу… Семен: Мы вдвоём пойдём. Чуть экипировки. А вот ваш Шурик там действительно один и без каких-либо средств выживания. Ольга Дмитриевна: Но как я вас отпущу, это же опасно… Семен: Ольга Дмитриевна, вам надо найти Шурика? Ольга Дмитриевна: Да, но… Ладно, но ведь вам надо что-то взять с собой на всякий случай. Семен: Фонарь и монтировку. Не моргнув глазом, я мгновенно наметил те предметы, с которыми в прошлый раз наша вылазка за Шуриком прошла бы куда более гладко. Ольга Дмитриевна: Хорошо. За фонарём зайдём ко мне, монтировку найдёте на складе. Я молча кивнул, поднялся с лавочки и потянулся. Славя: А вам не страшно? Алиса: И жить-то порой страшно. Я усмехнулся. А вот Славя явно шутки не поняла. Славя: Ну тогда… Удачи вам. Алиса: Не бойся — достанем твоего Шурика. Ольга Дмитриевна: Ну что, Алиса, пойдём до моего дома, я вам фонарь дам. А ты, Семён, сходи до склада и возьми там, что надо. Вожатая протянула мне ключи. Ольга Дмитриевна: Через десять минут жду здесь. Семен: А где сам склад-то? Ольга Дмитриевна: За столовой, в сторону спортплощадок. Он большой, сразу заметишь. Семен: Всё, понял. Я махнул всем рукой на прощание и побежал в сторону склада. Через пару минут я вышел к нему. С ключами пришлось повозиться — вожатая дала мне всю связку, даже не указав, где какой ключ. Наконец, спустя минут пять различных операций с дверным замком, мне удалось подобрать нужный ключ. Дверь сухо скрипнула и открылась. Внутри было темно и сыро. Впрочем, познакомиться с интерьером склада поближе мне и не пришлось — искомая фомка стояла у стены рядом с входом. Я быстро взял её, вышел и запер дверь. Оглядевшись — нет ли рядом кого — я гордо вознёс руку с монтировкой к небесам. Семен: Я пришёл сюда, чтобы спасти эту землю от гнёта Альянса. Сзади незамедлительно раздался прыск. Я обернулся. Передо мной стояла Ульянка. Стояла, согнувшись в три погибели. Судя по звукам, которые она издавала, она хотела что-то сказать, но неудержимый хохот не позволял ей этого сделать. Ульяна: Ты… Ты перед кем тут выступаешь? Семен: Просто так. А что? Очередной приступ смеха настиг Ульянку, и она не смогла ответить, практически припав лицом к земле. Я усмехнулся и пошёл в сторону площади. Алиса уже ждала меня там. Настала пора нам отправляться. Алиса: Что так долго? Семен: Ключ не мог подобрать. Алиса: Ну, тогда вперед! *** На лагерь спускалась ночь. Лес поглощала тень, и с каждой минутой он постепенно преображался. Нет, сейчас мы уже не боялись, но сумрачную атмосферу, конечно, прогнать было нелегко. Мрак ночного леса подавлял, поневоле становилось как-то холодно на душе. Тем не менее, Алиса хоть и крепко держала меня, на её лице застыла хитрая улыбка. Ну, если уж и она не боится, то мне-то что? *** Минут через пятнадцать среди крон деревьев впереди забрезжил просвет с серым прямоугольником вдалеке. Алиса: Прохладно уже. Семен: М-да, надо было заранее позаботиться. Алиса: Ничего, не замёрзнем. Алиса оглядела здание сверху донизу. Алиса: Хоть фильм ужасов снимай. Семен: Местечко как раз. История о старом лагере, из которого никто не возвращался. Не, как-то совсем попсово, надо что-нибудь другое придумать. Алиса: Да ладно тебе, пойдём туда. Семен: Да я ничего… Как-то неестественно задумчиво протянул я. Мы быстрым шагом пошли ко входу. Алиса: И что ему здесь только понадобилось? Действительно, каким нужно быть отчаянным адептом своего дела, чтобы одному полезть в старый жуткий заброшенный лагерь за парой радиодеталей, которые он так и не достал. Семен: Учёные — ребята самоотверженные. Ради науки готовы совершать подвиги хоть каждый час. Алиса: И куда мы теперь? Я пошарил глазами в дальнем углу, у лестницы. Семен: Вот тот самый люк. И пыль вокруг него расчищена — Шурик всё-таки здесь. Я подошёл к этому люку, немного поднатужился, и с мерзким скрипом он открылся. Семен: Ты первая. Алиса: Ну давай. Алиса резво подскочила к люку. Я пристроился сзади, аккуратно придерживая её. Спуск Алисы прошёл относительно ровно и быстро. Развернувшись к люку, оглядевшись по сторонам и стараясь не запачкаться, я спустился вслед за Алисой. Она тем временем достала фонарик, включила и протянула мне. Мы окинули взглядом этот запустелый тоннель. Всё то же, что и тогда: серые стены с протянутыми вдоль кабелями, подвешенными на крюках. Уходящая в обе стороны кромешная тьма, скрывающая продолжение тоннеля. Алиса: И куда нам теперь? Я обернулся. Сейчас бы точно вспомнить, откуда мы пришли в тот раз. Так… Семен: Идём сюда. Алиса: Ну и что тогда стоим? Идём! Семен: Ага. Я задумался. Точное направление движения я не помнил, поэтому, судя по всему, придётся частично пользоваться интуицией. Мы шли по пустому тоннелю. Жутковато, но первые ощущения скоро перестали быть столь сильными. Уже однажды побывав здесь, мы могли быть практически уверены в том, что здесь нет никаких привидений и прочей ереси. Единственный обитатель этих катакомб сейчас — это тронувшийся умом Шурик. Алиса: Опять эта дверь… Семен: Один момент. Дверь уже была открыла ранее — видимо, всё тем же Шуриком, поэтому мне практически не пришлось прилагать усилий, чтобы её открыть. Всё то же самое бомбоубежище. Радиоаппаратура, по идее и являющаяся основной целью вылазки Шурика сюда, стояла на столе, покрытая многолетней пылью. Семен: Ну не идиот ли? Зачем нужно было вообще куда-то лезть за этими радиодеталями? Вот оно всё, он ничего не взял. Просто один большой, сферический идиот. Алиса тем временем оглядывала уже чуть знакомое нам с прошлой смены помещение. Что-то новое мы бы вряд ли здесь нашли. Я перевёл взгляд на вторую дверь — кажется, закрыто. Но сейчас это уже не проблема — у меня в руках средство выживания, одобренное самим мистером Фрименом. И я постараюсь не ударить в грязь лицом при обращении с этим инструментом. Семен: Так, сейчас мы разберёмся. Алиса: Пойдём быстрее. У меня нет ни малейшего желания здесь надолго задерживаться. Тоннель, тоннель… Интересно, как он проходит? Может, он проходит прямо под лагерем или, скажем, около реки? И вообще, зачем здесь все эти катакомбы? Бомбоубежище — понятно, а вот зачем такие большие тоннели от него нужны, мне абсолютно непонятно. Или сейчас это вообще не важно? А что вообще важно? Я, к слову, мог заранее предупредить Шурика об этих катакомбах, и не пришлось бы нам сейчас с Алисой здесь бродить. Да, вот незадача. Алиса: Шахта! В последнее время я стал замечать, что всё чаще я погружаюсь в свои мысли настолько, что внешние действия совершаю совершенно машинально, не задумываясь над ними. Вот и сейчас я остановился в шаге от провала в шахту. Не критично, но сам факт подобного поведения настораживает. Алиса: Опять будем туда спускаться? Семен: Ну а где ещё этого поехавшего искать? За последний день мы, по-моему, ни разу не назвали Шурика вслух по имени — всё «дебил» и производные. Хотя как его ещё в такой ситуации именовать? Семен: Давай я первый, ты за мной. Поддержу снизу, если что. Алиса: Давай, я страхую. Когда я спустился, Алиса присела на краю, аккуратно скинула мне фонарь, после чего ловко спрыгнула вниз. Семен: : Так, куда дальше? Алиса: Вперёд. И с песней! Взвейтесь кострами… Алиса бодро запела гимн пионеров. Выглядело это несколько нелепо — два пионера, один из которых — давно выросший из этого возраста пришелец из недалёкого будущего, — расхаживают по шахтам глубоко под землёй, неподалёку от пионерлагеря. Ладно бы просто ходят, так ещё с гимном пионеров. Алиса: Опять эти чёртовы развилки… Семен: Нет уж, в этот раз обойдёмся без часовых блужданий и прочего. Путь я помню. Помню… Десять минут блужданий. И мы вышли к концу шахты. Надеюсь, он не создаст нам проблем в процессе поимки и доставления в лагерь. Алиса: Так, ну и где он здесь? Семен: Где-то. Погоди-ка… Луч света от фонарика пробежался по углам комнаты, вычертив в самом дальнем знакомую фигуру в пионерской форме. Семен: Так, ты, идиот, сюда иди! Шурик: Ник-куда я с вами не пойду! Опять водить меня вздумали? Семен: Какой же ты балбес! С этими словами я отдал фонарик Алисе и подошёл к Шурику. И что ожидаемо, он кинулся на меня, сжимая в руках всё ту же арматурину. В тот момент скрытое джедайское мастерство проснулось во мне, уровень мидихлориан в крови зашкалил. Лёгкость парящего ястреба против кипящей ярости тигра, монтировка против арматуры. Исход известен заранее. Момент, и Шурик скрючивается на земле. Никакого насилия — он сам отбил руку арматурой в момент удара. Я отдал монтировку Алисе, а сам принялся поднимать Шурика. Семен: Вставай давай, профессор, пора обратно, из здешнего уюта в наш старый серый лагерь. Шурик: Не встану я! Не пойду я никуда! Алиса подошла к Шурику и что есть силы залепила ему хлёсткую пощёчину. Тяжело пыхтя от ярости, она прошипела: Алиса: У тебя последние мозги через руку отшибло, дурень? Какого дьявола ты здесь творишь? Шурик был похож на загнанного в угол и до полусмерти избитого зверя. Он тяжело дышал и трясся, держась за отбитую руку. Глаза — как можно было судить по бликам в очках, ведь единственным источником освещения здесь был наш фонарь — прыгали то на меня, то на Алису. Алиса уже собралась вставить Шурику новую затрещину, но, кажется, тот постепенно — точнее как-то немного резко — начал приходить в себя. Его одышка на секунду прекратилась, он припал на колено и, оглядевшись, поднялся. Шурик: Алиса… Семён… А… мы где? Я на секунду перевёл взгляд на Алису. Кажется, ещё одна подобная реплика — и в голове Шурика помимо мыслей о кибернетике окажется ещё и килограмма три стали. Алиса: Сёма, я его сейчас убью! Семен: Спокойно, Алиса, мы не убивать его сюда пришли. Шурик уже встал и вновь метался взглядом туда-сюда. Видимо, пытался понять, почему это мы в какой-то тёмной комнате и зачем Алисе монтировка. Алиса, кажется, чуть остыла. Шурик же не переставал озираться и ыкать, словно пытаясь задать вопрос. Я взял у Алисы фонарь и вновь окинул взглядом всё помещение на предмет других выходов. Семен: Кто ищет, тот всегда найдёт! В дальнем углу в стене зиял чёрный прямоугольный проём. Семен: Идём сюда. До Шурика, кажется, наконец, дошло, что сейчас лучше действовать, чем пытаться выяснить, что к чему и откуда он здесь. Чёрт, до чего же мне это знакомо! Я пошёл к проёму. Шурик шёл за мной, крутя головой во все стороны, всё ещё пытаясь определить своё местоположение. Алиса шла позади, поигрывая фомкой, готовая в любой момент успокоить неуравновешенного кибернетика прикладыванием холодного к голове. Мы зашли в тупик. Почти в тупик. Перед нами — стена со вставленными в неё в виде лестницы стальными скобами, уходящими к потолку. А в самом потолке — решётка. Судя по звёздному небу над ней, она определённо выведет нас на поверхность. Хоть мы точно и не знаем, куда, это всё же лучше, чем блуждать по этим подземельям. Семен: Алиса, дай-ка сюда монтировку. Мы обменялись атрибутами. Я ещё разок повертел монтировку в руках. Универсальная штука, как ни крути. Пара-тройка хороших ударов и решётка с приглушённым звоном вылетает наверх. Семен: Вылезаем отсюда. Я ожидал увидеть на поверхности какую-нибудь секретную базу, спрятанную некогда активными в этом районе отрядами КГБ под командованием местной медсестры, старый корпус или же просто лес. Но никак не спину Генды. Этот выход располагался прямо за памятником со стороны домиков. Но сейчас это, конечно, не главное. Главное — мы нашли Шурика и почти невредимым вернули его назад. Ну и сами вроде как не пострадали. Я устало опустился на лавочку. Алиса села рядом и вальяжно развалилась. Алиса: Фуух! Ну вот и всё. Я даже устала там бродить. Семен: Ну, не самое веселое времяпрепровождение. С другой стороны, какое-никакое приключение. Шурик: Я так ничего и не понял. Как мы там оказались вообще? Алиса: Это мы у тебя должны спросить, кретин. С нотками наглости в голосе ответила Алиса. Шурик: А я-то тут причём? Алиса: Я смотрю, тебе нравится, когда тебя бьют. Мне тоже нравится тебя бить. Семен: Ладно, Алиса, не стоит. Он опять ничего не помнит. Алиса: Ещё как стоит, ещё как стоит! Я ему ещё за прошлый раз не накостыляла. Шурик: Ты о чём вообще? Это уже был перебор, вспоминать прошлую неделю в присутствии других её актёров, начисто забывших о ней, не стоило. Да и вообще фразы Алисы, как мне показалось, прозвучали более чем двусмысленно. Будто мы каждый день пытаем его в этих катакомбах, пытаясь что-то выведать. Мне бы на месте Шурика именно так и показалось. Семен: Хватит, успокойся. И не напоминай им про ту смену, они всё равно ничего не помнят. Прошептал я на ухо Алисе. Семен: Иди спать, Шура. Завтра поговорим. Шурик удивился, но спорить не стал. Пытаться понять, что к чему? Искать ответы? Только не здесь, только не сейчас, когда в метре от тебя несколько десятков килограммов тринитротолуола с рыжими фитилями и в пионерской форме, шипя запалом и меча искры в разные стороны, грозятся разнести ко всем чертям не то что тебя — весь «Совёнок», катакомбы, старый корпус и прилегающий лес на многие километры вокруг. Может быть, так и появился Тунгусский феномен. Алиса: Я тоже, пожалуй, спать пойду. Алиса подтвердила свои слова сладким зевком. Нижняя челюсть сама попозла вниз, хоть я был ещё далеко от объятий Морфея. Семен: Ну давай хоть провожу. Алиса молча кивнула, обняла меня за плечи. Мы встали и пошли в сторону её домика. Семен: Спокойной ночи. Прошептал я ей на ушко. Она нежно поцеловала меня в щёку и пошла в домик. Не в силах оторвать не неё глаз, я проводил её взглядом. /Развилка. Вариант второй/ Ужин был на удивление вкусным, к тому же есть хотелось ужасно, и буквально через пять минут мы уже покончили с поглощением пищи и направились к выходу. Мы вышли на крыльцо. Алиса на минуту застыла, глядя в сторону леса. Я встал рядом, пытаясь разглядеть, на что она смотрит. Семен: Алиса! Алиса: Чего кричишь? Она смутилась. Алиса: Я о нас думала. Что будет дальше? Семен: Давай не загадывать до отъезда, ладно? Алиса: Ладно. Мы немного постояли на крыльце и двинулись в сторону площади. *** Я стоял около одной из лавочек, переминаясь с ноги на ногу. Алиса стояла рядом со мной. У меня совершенно не было идей, чем бы нам заняться сейчас, перед сном. Осматривая площадь, я заметил Лену, медленно идущую в нашу сторону. Семен: Лена, привет! Алиса: Привет… Медленно произнесла она, подойдя поближе. Пару секунд она молча смотрела на нас, краснея, словно спеющий помидор, только намного быстрее. В конце концов — абсолютно неожиданно для нас — она заплакала и бросилась в сторону своего домика. Я посмотрел на Алису. Мы оба пожали плечами. Семен: Лишь бы не натворила чего. Алиса кивнула. Вывести из себя Лену сейчас может что угодно, поэтому мы поспешили отправиться куда-нибудь подальше. Алиса: Может, по домам? Я устала за сегодня, спать хочется. Семен: Как скажешь. Пойдём, провожу тебя. Алиса: Ага. *** Семен: Ну, до утра? Алиса: До утра. Она засмущалась. Алиса: Никто никогда не заставлял меня так стесняться. Семен: А ты не стесняйся. Алиса: Легко сказать. Она нежно обняла меня на прощание и медленным шагом вошла в домик. *** А вот мне не хотелось идти спать. Я уже полчаса бродил по лесу, пытаясь собраться с мыслями. Сейчас ночной лес уже не казался таким жутким. Скорее мёртвая тишина, тихий мрак — не страшно, но в душе горьким сгустком скапливалось отчаяние. Как дальше всё будет происходить? К чему приведёт нас эта смена?.. Я опять окажусь наедине с монитором и четырьмя серыми стенами? Нет, я не выдержу такого. А какие ещё сценарии имеются? Навечно зациклиться здесь, оставаясь при этом и в «Совёнке», и в своём сером, бессмысленном будущем, где моя жизнь практически ничего не стоит, где нет места любви и романтике? Перспектива не самая радужная, но и она сгодится. В идеале — попрощаться навсегда с той, ненужной мне реальностью и цикл за циклом прожить своё бесконечное лето в этом лагере… Мои размышления прервал тихий шорох из леса где-то справа.Что бы это могло быть? Я замер и прислушался. Тишина, лишь кузнечики стрекочут в траве. Но стоило мне продолжить движение, как этот шорох опять повторился. Ой, как мне это не нравится! Это могло быть что угодно — от какого-нибудь зверька в лесной чаще до чёрт знает чего. Тем не менее, любопытство быстро перевесило здравый смысл. Я свернул с тропинки и пошёл в сторону, откуда раздавались шорохи. Я вышел к уже знакомой мне поляне. Звуки раздавались из-за дерева, стоящего посреди поляны. Вот только теперь помимо шорохов я слышал ещё и… всхлипы? Я бросился к тому дереву, проматывая в голове возможные варианты развития событий. Там сидела Лена, прислонившись к дереву спиной, и рыдала, закрыв лицо руками. Одна во мраке ночи. Семен: Лена! От моего крика она шарахнулась в испуге. Её милые заплаканные глаза, расширившиеся от ужаса, уставились на меня. Лена: Семён? Семен: Что ты здесь делаешь? Лена опять заплакала. Чёрт, какие вы все эмоциональные! Лена: Уйди, пожалуйста. Оставь меня здесь… Она прервалась на полуслове. Её милое лицо исказила гримаса нечеловеческой ярости. Лена: Если не можешь сделать хорошо, просто не трогай! Семен: Да что с тобой? Лена закрыла лицо руками и зарыдала. Осознание пришло мгновенно… Я всему виной. Если бы меня здесь не было, никто бы не страдал. Ни тогда, ни сейчас. Этот плач… Будто кто-то медленно проводит по обнажённому сердцу тупым ножом. Не режет, лишь легонько касается его зазубринами лезвия, угрожая в любой момент распороть какой-нибудь жизненно важный сосуд. И тогда всё… Колени подкосились, и я припал к дереву рядом с Леной. Слёзы сами собой наворачивались на глаза, и лишь усилием воли удалось удержать себя в руках. Семен: Лена, я… Лена, прошу, поговори со мной, слышишь? Реакции не последовало. Лена будто осталась одна в этом жестоком мире, терзаемая муками любви. Такой сладкой на первый взгляд и такой горькой при ближайшем рассмотрении. Семен: Лена, пожалуйста. Посмотри на меня. Она медленно повернулась ко мне. Сколько боли, сколько отчаяния на её лице… Бежать, бежать, лишь бы уйти от этого взгляда, в котором сейчас, казалось, скорбь миллионов нашла своё отражение. Напряги свой разум, Семён. Сейчас тебе предстоит действительно нелёгкий разговор. Семен: Лена, не пойми меня неправильно. Я понимаю… это нелегко принять, но я сделал свой выбор. Я не хочу никого расстраивать, но в этой ситуации по-иному не получится. И снова слёзы, рыдания, как плач над умершим. Будто жизнь вот-вот закончится, а ты столько не успел сделать. Семен: Мне тяжело вот так выбирать, но всё же. За что я тебе нравлюсь? Мы же почти не знакомы! Очередной стон Лены тихим эхом пробежался по поляне. По коже пробежал холодок, сердце вновь сжалось словно от ледяного прикосновения смерти. Я тяжело вздохнул. Лена, казалось, вообще перестала замечать меня, и мне пришлось легонько взять её за подбородок и заглянуть ей в глаза. Ведь у неё такие красивые глаза. Большие и изумрудно-зеленые. В них будто целая вселенная. Полная грусти и тихой печали. Я не сразу нашёлся, что сказать. Дыхание перехватило, я будто смотрел ей в душу, а она — в мою. Будто её взгляд сейчас пронзает меня насквозь, унося моё естество куда-то вдаль, к звёздам. Но сейчас мы ещё здесь, и… Семен: Лена, прости, но я не могу быть с тобой. Я уже выбрал Алису, и я не могу, да и не хочу менять что-либо. Только, пожалуйста… Лена перестала всхлипывать и внимательно посмотрела на меня. Семен: Умоляю, не убивайся так из-за меня. Жизнь не кончается здесь, на этой поляне, слышишь, Лена! Меня затрясло. Я ощутил, как по щеке сбегает слеза, за ней другая. Лена: Что с тобой? Внутри всё клокотало. Не в силах сдерживать эмоции, я отвернулся в сторону леса. Семен: АААААА-ААААА-АААААААААААААААА! Этот вопль отчаяния, кажется, услышали даже на пристани. В лесу послышалось шуршание, над нашими головами захлопали чьи-то крылья. Я стих, только когда в лёгких закончился воздух. Мой крик отчаяния ещё не раз вернулся мне эхом. Сейчас я уже не мог сдерживаться — настолько сильным был этот удар. И я по-настоящему заплакал. Лена склонилась надо мной. Кажется, даже её удивила моя реакция. Семен: Ты думаешь, мне легко? Ты видишь, каково мне? Чувствовать, как кто-то так страдает из-за меня. И снова её тихий плач. Сейчас уже именно тихий, не предсмертные рыдания. ДА ЧТО С ТОБОЙ, СЕМЁН? Мысленно выдав себе хорошую затрещину, я резко прервал плач и поднялся. Лена опять сидела, прислонившись к стволу дерева, закрыв лицо руками. Что бы с ней сейчас не случилось — это останется на моей совести. Я легонько обнял её и прижал к себе. Она никак не прореагировала, словно и не замечая меня. И что теперь? ЧТО? Может, ей хочется побыть одной и я сейчас совершенно лишний здесь? Или, может, мне стоит остаться с ней? Дать ей понять, что она мне вовсе не безразлична… Может, так будет лучше? Сейчас от моего выбора, казалось, зависит судьба одного маленького, но уже невероятно дорогого мне человека. /Развилка. Вариант первый/ Пусть побудет одна. Я бы в такой ситуации именно так и хотел. Семен: Ладно, я пойду. Всё равно ничего стоящего не скажу. Прошу, только не отчаивайся… Я оставил рыдающую Лену наедине с собой, поспешив направиться домой. /Развилка. Вариант второй/ Нет, не стоит оставлять её одну. Ни в коем случае! Слишком эгоистично. Я тихонько присел рядом, продолжая слабо обнимать её. Лена: Почему… Почему ты не уходишь? Семен: Мне очень жаль… Правда… Она тихо вздохнула и уткнулась в моё плечо лицом. Моё сердце буквально разрывалось от её страданий. Я виноват, я, и никто больше! Я тихо склонился к ней и погладил по голове. *** Не знаю, сколько мы сидели так — полчаса, час. Я словно пытался забрать её боль себе. Она не должна просто так страдать из-за меня. Наконец Лена приподняла голову и, едва сдерживая слёзы, прошептала: Лена: Пойдём? Поздно уже. Семен: Пошли. Я помог ей подняться, и мы отправились к её домику. Лена: Ладно, дальше я сама. Иди, Семён. Я ещё раз крепко обнял её. И она ушла. /Конец развилки/ /Развилка. Вариант первый/ Нужно было поскорее лечь спать — эмоциональное напряжение было столь сильным, что я перестал что-либо соображать. Пионер: Подожди. И снова знакомый голос. И снова он словно подлавливает столь щекотливый момент. Пионер: Надо поговорить. Семен: О чём же? И с каких это пор ты стал таким вежливым? Пионер: Давай обойдёмся без ироний, прошу. Он на момент замолчал и посмотрел куда-то в сторону дороги, по которой Лена направилась к своему домику. Пионер: Я хотел поговорить начистоту. Я должен точно знать, имеешь ли ты понятие о том, как совершаешь эти переходы. Если действительно нет, то я, так и быть, оставлю тебя. Но если всё же… Семен: Ну тогда послушай. Я не так давно тебя встретил. Сейчас я уже примерно представляю цель твоих действий. И я говорю абсолютно честно — мне нечего скрывать — я не руковожу этим. Это всё. Пионер: Значит, есть и другой путь. Ладно, я думаю, пора. Семен: Что пора? Пионер: Пришло время… Время снимать маски. Едва заметный луч лунного света пробился сквозь облака. Он медленно прополз над моей головой. И лёг на лицо пионера. У меня перехватило дыхание. Передо мной стоял я сам. И теперь всё сходилось — рост, фигура, голос, причёска. Семен: Кто… Ты? Пионер: Это трудно объяснить. Когда-нибудь ты и сам всё поймёшь. А может, и не поймёшь. Это уже неважно. Мы ещё встретимся, но, надеюсь, обстановка будет более… благоприятной. А пока… Счастливо, Семён. Он улыбнулся. Но это была не та дьявольская улыбка, которую я привык видеть. Это была улыбка скорее дружелюбная, будто говорящая «давай начнём это по-новой и без недомолвок». Он протянул мне руку. Я не думал, что он существует во плоти. Хотя в чём теперь можно вообще быть уверенным хоть на грамм? Я протянул руку в ответ. Слегка холодный, но он всё же реальный. Пионер: Удачи. Нам обоим. Апогей. Сверхновая. Хор ветров Второго пришествия. Я и не думал, что всё закончится так, но всё закончилось именно так. Чёрт возьми, да я ничего не понял! /Развилка. Вариант второй/ Пора спать. Свихнуться от такого количества непонятной информации — не лучшая перспектива. Какое-то странное ощущение, будто что-то забыл. Или чего-то не хватает. Ольга Дмитриевна лежала на кровати и читала книгу. Ольга Дмитриевна: Семён, что с Шуриком? Семен: Нашли в катакомбах под старым лагерем. Он сейчас дома. Ольга Дмитриевна: Это хорошо. Ладно, вижу, ты устал, ложись спать. Завтра разберёмся. Семен: Хорошо. Минута — и я уже с удовольствием накрываюсь одеялом в предвкушении здорового сна. /Конец всех развилок/ ПЯТЫЙ ДЕНЬ ИСТИННОЙ КОНЦОВКИ И что я забыл здесь? Один, ночью, у лодочной станции… Я сел на пирс и свесил ноги вниз. Вода почти казалась моих ботинок. Я протянул руку к водной глади. Тёплая. А я и не задумывался, как здесь порой бывает хорошо. Лена: Семён! Лена. Лена? Семён: При-ивет. А ты что здесь так поздно одна? Лена: А я не одна. Не то, чтобы я испугался. Но что они здесь делают вместе, и вообще… Что за?!. И приснится же порой. Хотя почему порой? Подобные хоть чуть-чуть осмысленные сны снятся мне довольно редко… Без всяких попыток побега от земляники или безликих силуэтов… Сны… Однако, будильник был поставлен вожатой не просто так. Значит, пора вставать. Я сладко потянулся. Редко мне удаётся хорошо поспать, но, видимо, я настолько вымотался за вчерашний вечер, что проспал всё отведённое время без задних ног. А вот тело по-прежнему ноет. Ну ладно… Короткий рывок и вот я уже сижу на кровати, сонным взглядом рассматривая всё окружающее меня пространство. Кстати, а где мы вчера оставили монтировку с фонариком? …Судя по всему, на площади, около лаза за Гендой. Надеюсь, у нас все пионеры честные, так что если Алиса или Ульянка не вернулись за этим инвентарём на площадь ночью, то сейчас оно всё там и должно остаться. Никак не хотелось покидать постель. Такую мягкую и тёплую. Зачем сейчас куда-то идти, на линейку или ещё куда? Да за вчерашний день мне положен полноценный отдых! Я откинулся назад и с удовольствием растянулся на кровати. Тягучее нытьё в мышцах мгновенно затихло. Лучи солнца приятно согревали грудь. Лёгкий утренний ветерок, словно морской бриз, ворвался в комнату. Я глубоко вдохнул этот ароматный нектар лесной природы. Восхитительное утро. Несмотря ни на что. *** И всё же время. Ничто не властно над временем. Время – самая ценная валюта, поскольку оно невосполнимо. Научись люди управлять временем, возвращать его и распоряжаться с ним на своё усмотрение… Что бы стало с миром? Всё бы резко перестало иметь ценность? Зачем тебе деньги или какие-то там другие ценности, если ты можешь взять их из прошлого? Зачем заботиться о себе, если короткий временной откат сделает тебя вновь здоровым и молодым, сколько бы лет тебе ни было? Время – идеальная валюта. Жаль, что мы так до сих пор и не научились распоряжаться ей правильно. Ну что, пора начинать новый день. Интересно, что этот мир подкинет занимательного мне сегодня? Раз вожатая поставила будильник, значит, судя по всему, у нас была линейка… Чёрт, это скорее всего означает, что мне сегодня влетит. Хотя может сегодня не будет наезжать хотя бы потому, что мы спасли-таки этого обалдуя Шурика. Будем надеяться, что так и произойдёт. Я встал с кровати, потягиваясь и пытаясь разлепить заспанные глаза. Пора уже отбросить сомнения насчёт дальнейшего развития событий на ближайший день и явить миру свой блистающий лик. Только для начала его надо начистить до блеска… Пакет лежал на столе. Я сгрёб его в охапку и направился в сторону умывальников. Тёплый летний день. Не жаркий зной, не холодный дождь. Чистое голубое небо, яркое солнце и лёгкий прохладный ветер. И всё же как-то здесь всё неестественно красочно… Лена… А где выражение вечной грусти на её лице? Она, что, улыбается? Лена: Доброе утро! Да что с этой девочкой не так? Вчера вечером она рыдала из-за меня так, словно я умер, а сейчас стоит передо мной, на её лице улыбка. И эта улыбка искренняя, я точно знаю. Семён: Привет. Ты как? Лена: Замечательно. Как-то с трудом верится. И похоже, Лена заметила это недоверие. Может, мимика у меня настолько явная, а может, она действительно может мне в душу смотреть. Лена: Всё здорово, правда. Уже почти завтрак, ты бы поторопился. Семён: Ладно, я… пойду. Лена: Ага, я тоже. Какая-то она сегодня… Сама не своя. После вчерашнего вечера… я не думал, что она так легко сможет оторвать от сердца это всё. Не стоит, конечно, забывать, что Лена – девочка немного странная, и то поведение, которое мне может показаться неприемлемым, она посчитает вполне и вполне нормальным. С другой стороны, если это и правда так… Оно и к лучшему! *** Итак, приступим! Стоит чуть поторопиться к завтраку. Пара минут на умывание – и я уже бегу в столовую, а вокруг проносятся деревья, домики, лёгкая летняя свежесть в лицо. И всё же как здесь здорово! *** Ещё минута – и я уже на крыльце столовой. Алиса и Лена. И никаких криков, ругани и злобных лиц? Интересно. Ладно уж. Алиса: О, а вот и Семён! Семён: Привет, девочки. А вы что тут… Алиса: А что мы тут? Мы тут стоим, разговариваем, я тебя жду. Лена: Ну, раз все здесь, пойдём внутрь? Алиса, видимо, заметила выражение удивления на моём лице. А это вообще наша Лена? Быть может, это её сестра-близнец, настолько вчерашняя Лена не похожа на сегодняшнюю. Алиса: Ну, что мы застыли? Я вовремя уклонился от летящей в меня новой пощёчины, хоть это была и вовсе не пощёчина, лишь её жалкое подобие. Лена: Алиса, зачем ты так? Алиса: Ой, как будто я его и правда ударила. Сёма у нас потупить любит, да? Семён: Да, да, иду я уже. Алиса: Вот и славно. Пойдём, а то пока соображаешь, все места позанимают. Я помотал головой и вместе с девочками вошёл в столовую. Завтрак… Это он тут так только называется. Резиновая лепешка каши, кастрюльный чай или компот, иногда яйцо или что-то еще. Бессмертная классика советских столовых. По крайней мере, я её себе именно так и представлял. Алиса с Леной сидели по разные стороны от меня. Обе тоже не были вдохновлены сегодняшним пиршеством. Лена мечтательно уставилась куда-то в окно, Алиса вяло ковыряла кашу ложкой. За столом повисла гнетущая тишина, хотя действительно тишиной назвать это состояние было бы в корне неправильным – сама столовая гудела на пару сотен пионерских голосов. Лена… Её глобальная перемена в настроении, равно как и в отношении к Алисе, ко мне, была просто необъяснимой. Пару раз я было уже хотел спросить её в открытую об этом, но всякий раз останавливался на мысли: "А вдруг я что-нибудь скажу не так"? Вдруг она сдерживает эмоции что есть сил, тогда задать подобный вопрос было бы фатальной ошибкой. В общем, лучше промолчать и не жалеть, чем сказать и жалеть. Алиса: Чем сегодня займёмся? А действительно, что бы сегодня придумать такое эдакое?.. Алиса: Семён, ау! Кивни, если услышал. Я мотнул головой. Лена хихикнула. Семён: Я думаю. Со стороны, кажется, я в этот момент был похож на бывалого алкоголика – одной рукой держу стакан, второй подпираю голову и при этом издаю невнятные бурчания. Голос слегка просел, но звучало это именно так, словно я давно насквозь пропил и прокурил всю гортань и готов в любой момент выплюнуть голосовые связки. Девочки засмеялись. Алиса: Ты вообще спал сегодня? Семён: Угу. Этот ответ вызвал ещё один приступ смеха у девочек. Даже Лена, обычно такая нелюдимая, сейчас звонко смеялась вместе с Алисой. Вот не верю! Не верю, что она в момент вдруг стала такой… Не такой! Ну должна же быть какая-то причина этого. Должна! Она будто почувствовала, что до того, как я сорвусь и спрошу напрямую осталось всего ничего. Лена: Ладно, я побегу, у меня дела. Спустя секунду за столом нас осталось двое. Семён: Слушай, а что с ней сегодня? Алиса: А что с ней сегодня? Семён: Да это же не она вовсе! Где наша унылая Лена? Куда вы её дели? Алиса: Ну да, она с утра явно повеселее, ну и что с этого? Семён: Да как что? Вчера она ещё… Нет, пожалуй, при Алисе стоит упустить подробности вчерашнего эпизода в лесу. Алиса: Что она? Семён: Ну, грустная вся была, убивалась из-за… Из-за меня, а тут вот. Алиса: Людям вообще свойственно меняться. Ох, знакомая фразочка. Алиса: Семён, ты ещё с нами или уже того? Семён: Похоже, того. Алиса: Я вообще-то спрашивала тебя, что же мы будем сегодня делать. Семён: Давай придумаем. А идей ноль. В каких-нибудь книгах в подобных ситуациях идеи сами приходят на ум. Хотя бы в виде синеволосой девочки. Мику: Привет, ребята. Какие у вас планы на сегодня? Может, мы пойдём в клуб? Поиграем опять, классно будет! Тра-та-та-та-та. Всего день без этих пулемётных очередей – и уже так непривычно слышать их вновь. Будто на войну попал. Русско-японскую. Стоп, а тогда разве были пулемёты? Алиса: Я за. Сеня, подъём! Семён: Пойдём тогда быстрее. Мику: Здорово, здорово! Идём быстрее, до обеда поиграем! Я оставил попытки доесть остатки завтрака, и втроём мы резво зашагали в сторону музклуба. *** Семён: Итак, что будем играть? Алиса: Да всё, что сможем! Миг – и Мику уже сидит за барабанами, Алиса проверяет строй на гитаре. Я взял старину «Урала» в руки, воткнул в усилитель, чуть-чуть поигрался с регуляторами. Алиса: Ну что, готовы? И пересёкся взглядом с Алисой. Обжигающий, горячий взгляд, словно жаждущий прожечь тебя насквозь. Алиса: Ну тогда приступим! *** Я и не думал, что нам удастся вспомнить столько песен. Даже те, которые я когда-то давно слышал, но забыл. Увы, не всегда девочкам удавалось поддержать меня – только я срывался и в чаде кутежа трансформировался в злостного патлотряса, как Алису пробивало на смех, и она почти мгновенно выбивалась из ритма. Вслед за ней тут же терялась и Мику. Алиса: Ты это специально? Да, тут действительно было весело. Семён: Треш, угар и содомия. И вновь Лена. Улыбается, то и дело куда-нибудь приходит к нам. Что с ней случилось?! Лена: А я мимо гуляла, слышу – кто-то смеётся. Вы тут играете, да? С гитарами в обнимку танцуем… Семён: Ну, как видишь. Лена: Здорово, наверное. Лена: А я ещё вспомнила – вожатая нас после обеда со Славей на остров за земляникой посылает. Передала, чтобы мы тебя захватили, поможешь грести. Не бойся, Алиса, вернём в целости и сохранности! Да она ещё и шутит на эту тему! Нет, мне, конечно, не обидно, мне страшно! Пару дней назад она боялась к нам подойти, когда мы шли вдвоём, а тут… Может, хотя бы Мику знает, что с Леной? Алиса: Так быстро? Мику: Ещё поиграем или пойдём на обед? Мой желудок красноречиво ответил за меня. Семён: Пойдём. Констатировал я. Лена: Я пойду побыстрее, мне ещё Славю найти надо. Догоняйте! Мику: Давайте быстро всё расставим по местам и пойдём, ага? А то и правда есть хочется. Я молча кивнул. Недоеденный завтрак отозвался мне преждевременным голодом. Алиса отнесла гитару в угол и, кажется, что-то выискивала за окном. Мику положила палочки и принялась что-то искать на столе. Поставив гитару в угол и отключив усилитель, я быстро подошёл к Мику. Семён: Слушай, Мику, что с Леной? Мику: А что с Леной, Семён? Да вы все издеваетесь?! Семён: С чего вдруг она стала вся такая жизнерадостная и веселая-то? Ты её соседка, должна же хоть что-то знать! Мику: Нуу… Вы что тут, с ума посходили? Почему она ещё не расстреляла меня своей речью?! Вдруг Мику резко переменилась в лице. Полный задумчивости взгляд, нависшая на момент тишина. Мику: К ней вчера, поздно-поздно вечером какой-то парень приходил. Мне сначала вообще показалось, что это ты был. Она вышла минут на пять, потом прямо залетела в домик и… И спать легла. Я хотела спросить, кто это был, но не стала. Так это не ты был там? Алиса: О чём это вы тут шушукаетесь? Семён: Да так… Мику: Семён спросил у меня, почему Лена сегодня у нас такая странная. Будет свободный денёк – надо будет научить Мику хоть иногда держать свой быстрый язычок за зубами! Алиса: Да что тебе так интересно-то, что же с Леной такое? Судя по всему, здесь только что началась подготовка крупномасштабной атаки армии маршала Двачевской… И цель атаки – я. Лучшая защита – это нападение, не так ли? Семён: И что же не так? С абсолютно невозмутимым видом спросил я. Ну, по крайней мере, мне так показалось. Алиса: Что не так? Ты считаешь это нормальным? Это, я так понимаю – объявление войны? Семён: Что за бред, Алиса? Вчера ещё она сидела одна ночью в лесу и рыдала из-за этого всего, а теперь она по этому же поводу ещё и шутит. Алиса: Совсем ничего странного, нет. И выяснять тут совершенно нечего. Алиса: А это так надо? Стоп! А с чего ты взял, что она вчера в лесу сидела? Улыбка азарта на моём лице очень быстро трансформировалась в гримасу озадаченности. И я ещё собрался учить Мику, когда нужно молчать? Семён: Ну, я после того, как тебя проводил, я никак уснуть не мог, пошёл погулять в лес… Алиса: Случайно забрёл на самую дальнюю поляну, случайно нашёл за каким-нибудь деревом Лену, ага. Семён: А ты вдруг с чего решила про дерево, про поляну? Алиса: Неважно. А я думала… На последней фразе её голос зазвенел то ли от злобы, то ли от расстройства. А в следующую секунду за Алисой захлопнулась дверь. Это… что… сейчас… БЫЛО? Мику с явным недоумением смотрела на меня. В таких моментах реакция может быть только одна. Семён: АААААААААААААААААААААА! Что за вакханалия тут у вас творится? Кажется, Мику от такого поворота событий вообще на момент перестала что-либо соображать. Семён: Мику! Ну зачем было говорить ей? Ты же знаешь, как у них там всё… неладно. ЗАЧЕМ?! Мику: Ну… Я думала… А что такого? Ничего же не было плохого, так ведь? Это я ещё люблю потупить, да? Мне вдруг страшно захотелось накричать на Мику. Конечно, её легкомыслие часто забавляло. Но надо же знать предел! Кроме того, что мне теперь как-то придётся успокаивать Алису – нет. А её, похоже, здорово с катушек сорвало. Семён: Ладно, пошли уже в столовую. Думаю, там всё и выясним. Мику: Угу. Блин, вот я брякнула. Семён: Не надо уже. Раньше надо было думать. Мику тяжко вздохнула, мы вышли из клуба и отправились в столовую. *** В столовой Алисы не было. Конечно, скорее всего, так и должно было произойти. Вряд ли она хочет сейчас снова увидеть меня. Ирония заключается в том… ЧТО Я ЗДЕСЬ АБСОЛЮТНО НИ ПРИ ЧЁМ! И кого теперь винить? Болтушку Мику? Лену, действия которой предугадать вообще невозможно? Или слишком ревнивую Алису? Ну почему? Почему мне так здорово удаётся, будучи абсолютно чистым от всяких задних мыслей и предрассудков, оказываться в таких ситуациях, где весь мир против меня, и все факты говорят о том, что виноват именно я… И я при этом практически никаким боком не отношусь ко всему происходящему? Хотя, может быть, всё дело в моей любознательности? Точнее сказать, любопытности? Но, чёрт, это же вопрос морали. Кто знает, как бы всё повернулось, что бы сделала Лена, если бы я вчера случайно не нашёл её на той поляне? То есть вот как, да? Почему я должен страдать от такого выбора? Я не мог бросить Лену там. Но и ревность со стороны Алисы в таком случае вполне обоснованна. А так как я действовал, исходя из собственных моральных принципов и убеждений, то значит, здесь я… ЭГОИСТ??! Тарелка обиженно звякнула в ответ на удар от моего опустившегося на стол кулака. Меня затрясло от злобы. Теперь всё встало на свои места! Нет, это, конечно, ирония, как она есть. Со стороны я поступил как чёртов эгоист. Претензия Алисы вполне и вполне понятна – я был один с Леной поздно вечером в лесу. Более того, я обнимал её и пытался успокоить. Учитывая её отношение ко мне, несложно сделать соответствующие выводы о том, что же там происходило. Но что там именно происходило, знаем только мы с Леной, но как донести это до Алисы? Семён: Ммм… Кусок хлеба, зажатый в правой руке, уже был больше похож на лаваш. Я склонился над тарелкой с супом и принялся с огромной скоростью, насколько позволяла пропускная способность канала «ложка – рот», заливать в себя её содержимое. Славя: Семён, ты чего? Только что две пионерки стали свидетельницами жестокого обращения с обедом. Я оглядел себя. Странно, как при таком процессе махания ложкой я умудрился не забрызгать себя супом с ног до головы. Славя: Ты зачем так ешь? Семён: Потому что могу. Это действительно прозвучало с настолько жесткой интонацией? Семён: Чёрт, девочки, простите. У меня просто сегодня не всё хорошо. Семён: Всё не хорошо, если быть точным. Славя: А что случилось? Это из-за Алисы, да? Семён: А ты её видела? Славя: Да, она, кажется, в сторону сцены шла. Славя: Мне показалось, она какая-то расстроенная. Семён: Не то слово. Я встал из-за стола. Славя: Ты поможешь нам с земляникой? Лена вроде тебе передавала. Семён: Помогу. Вы пока идите до пристани и ждите меня. Я бегом до сцены и потом к вам. Лена: Славя, пойдём? Славя: Ага, пошли. Мы пока зайдём за лукошками и будем тебя у лодок ждать. Лукошки… А ты точно не из русских народных сказок к нам пришла? Славя: Удачи. Да, здесь она мне точно не помешает. Итак, пора найти Алису и всё выяснить. Никаких недомолвок. Никаких укрывательств. Я верну её. *** Полторы минуты быстрым бегом – вполне неплохо для настолько засидевшегося за компьютером типа вроде меня. Чёрт, о чём я вообще сейчас думаю? Разве это важно в данный момент? Вот я и здесь. Алиса сидит на краю сцены, согнувшись, закрыв лицо руками. Здесь, у этой сцены, после обеда, в прошлой смене и начались наши отношения… Это закончится там же, где и началось? Сердце сжалось от нахлынувшего в момент отчаяния. Кто знает, что у неё на уме? Может, это только мне кажется, что здесь ничего серьёзного, а она уже… Всё решила?! Нет уж. Так нам точно не суждено расстаться! Семён: Алиса… Мёртвая тишина в ответ. Только птички весело щебечут в лесу рядом. Я сел рядом с ней. Семён: Алиса, пожалуйста, давай всё проясним. Я не хочу, чтобы подобное хоть раз повторилось. Она плачет. Опять. Из-за меня. Семён: Алиса… Это всё – одно глупое недоразумение. Я отношусь к Лене только как к подруге, не более. Семён: Просто там, в лесу… Поверь, я не обманываю тебя, я действительно не знал, что она там. Семён: И ничего там не было. Я просто хотел поддержать её, не более. Алиса: И ты хочешь… Чтобы я просто так поверила тебе? Семён: Мне незачем врать. Семён: Стал бы я тогда… В домике, в первый день… Пошёл бы я к тебе, если бы я хотел пойти к Лене? Ты ведь знаешь ответ, верно? Алиса отвернулась от меня. Мне вдруг опять захотелось кричать. Орать, выплёскивать ненависть на этот мир за его несправедливость. Вот именно со мной могло такое приключиться. Точнее, как раз и не могло. До «Совёнка». А здесь что? Две девочки полюбили меня, и от этого всем троим нехорошо. Да что же за идиотизм-то полнейший? Я закрыл глаза и устало разлёгся на сцене. Ещё вчера всё было просто отлично. Зачем это всё? Зачем вообще усложнять жизнь? Тишина… Такая умиротворяющая обычно… Но не сейчас. *** Алиса: Сём… Ты… Прости меня. Я просто так боюсь… Прозрачная струйки слёз вновь побежали по её раскрасневшемуся лицу. Я что есть силы обнял её. Я не отпущу тебя ещё раз! Алиса: Я так боюсь тебя потерять ещё раз, Сёма! Не так просто. Не сегодня. Я не собираюсь тебя терять. Семён: Не бойся, слышишь. Я ни за что… Никогда… Не уйду от тебя! Она опять сморщилась и зарыдала ещё громче. Я аккуратно сел, пересадил её на колени к себе, легонько покусал губами за ушко. Ещё чуть-чуть и она стихает. Обняв меня, кладёт голову мне на плечо и тихо сопит прямо мне в ухо. Вот оно – величайшее сокровище в этом мире… Да во всех мирах, раз уж мы тут! Она дороже всего, что я только имел там или здесь. Нет, даже не так. Она бесценна! И я больше никогда не потеряю её! Я с трудом удержался от слёз. Не по-мужски всё-таки! *** Как жаль, что порой даже самые красивые моменты приходится прерывать. Вдвойне больнее делать это самому. Семён: Алис… Я обещал Лене со Славей помочь, помнишь? Алиса: Иди тогда, если ждут. Семён: Вернусь… И приду к тебе. Столько накопилось на душе. Прости за всё! Алиса: И ты тоже… Прости меня. Слишком я, наверное, ревнивая. Семён: Я бы на твоём месте тоже много чего, наверное, напридумывал. Не извиняйся, я сам подставился. Алиса: Как скажешь. Я нехотя поднялся со сцены. Алиса: Я тогда пойду в домик. Тебя подожду. Семён: Постараюсь побыстрее. Мы улыбнулись друг другу. Семён: Я побегу? Алиса: Ага, я тоже. Всё обошлось. Как же я рад! Я потянулся. Не стоило задерживать девочек. А теперь по плану – марш-бросок до лодочной. *** Летом бывают такие дни, когда всё кругом настолько… Настолько летнее! Яркое солнце отражается в водной глади, подёрнутой мелкой рябью. Лёгкий ветерок с реки несёт влажную прохладу, не давая палящему солнцу испортить жарой впечатление об этом дне. Всё настолько красочно! Мне так нравится это ощущение безмятежности, смешанное с удовольствием от созерцания столь красивой природы, наполняющее сердце радостью. Я глубоко вдохнул. Нет больше этого волнения, что, казалось, уже физически легло на сердце мягкой, но давящей подушкой… А вот и девочки сидят на пирсе, свесив ноги к воде. Я подошёл к ним. Семён: Долго ждёте? Славя резво развернулась, Лена от неожиданности чуть не свалилась в воду. Славя: Семён! Уже пришёл? Мы тут минут пять, наверное. Славя: Ну что, как там с Алисой? Семён: Всё здорово. Я искренне улыбнулся. Даже не для того, чтобы дать понять, что сказанное мною не содержит и доли сарказма. Просто потому что мог улыбаться. Потому что хотел улыбаться. Душа пела, и телу хотелось петь в голос с ней. Славя: Ну, если всё хорошо, то это замечательно. Лена: Может, будем уже в лодку грузиться, нам бы ещё успеть к ужину. Славя: Да, давайте. Лучше на острове подольше посидим, там здорово. Лена: Да, там красиво… Здесь я был полностью солидарен с девочками. Остров Ближний – одно из самых красивых мест в этом лагере, я понял это ещё с прошлой смены. Не зря Лена так облюбовала его. Семён: Ну что, занимайте места. Миг – и Славя с Леной уже удобно устроились в ближайшей лодке, для которой уже заранее были заготовлены вёсла. Мне особое приглашение тоже не нужно. Пусть я давно не напрягал руки, сейчас гребля доставляла мне удовольствие, пусть и занятие это было не из лёгких. Девочки сидели молча, даже как-то скованно. Лена мечтательно уставилась в сторону острова, Славя аккуратно опустила руку к воде, будто пытаясь в ней что-то найти. Пускай сейчас в нашей компании повисло молчание. Его нельзя было назвать неловким, в этот момент оно было в самый раз. Просто всем вместе любоваться красотой окружающего нас маленького, но такого милого мирка. Я старался сконцентрироваться на процессе гребли, но то и дело мельчайшие частички здешней прелести приковывали мой взгляд к себе, заставляя на секунду забыть обо всём на свете и любоваться этим. В который раз, находясь здесь, мне в голову приходит мысль. Я попал в сказку. Такую красивую, сладкую сказку. Даже порой слишком приторную. Но это и неплохо… От созерцания местных чудес меня оторвал лёгкий толчок лодки. Я и не заметил, как догрёб до самого острова. Я выпрыгнул из лодки на песчаный берег. Девочки последовали моему примеру. Вытащив лодку на берег, я присел на песок, разминая уставшие мышцы. Славя: Ну что, идём? Семён: Одну минутку. Дайте отдышаться. Славя: Хорошо. Славя: Ой, ребят, у нас же две корзинки. Как нам быть? Как-как… Опять мне выбирать, с кем идти. Лена: Семён, поможешь мне? Так, и что же это? Семён: Ну ладно, давай. Славя: Ну вот и славно. Давайте, разойдёмся, как полную корзинку набираем, ищем друг друга. Не будем тянуть время. Лена: Идём? Семён: Ага, давай. *** Мы с Леной быстро занялись сборкой ягод. Земляника росла здесь почти на каждом шагу, и ёмкость быстро наполнялась красными ароматными ягодами. Минут через десять мы набрали чуть больше половины. Семён: Ты не устала? Лена повернулась ко мне и улыбнулась. Лена: Нет, что ты. Тут и уставать-то не с чего. Семён: Ладно, тогда… Лена: Да… *** Ещё минут через пятнадцать мы почти закончили. В лукошке уже оставалось совсем немного места. Результаты гребли стали явно сказываться, и я устало опустился на траву посреди поляны, сложив ноги в позе лотоса. Просто ли так она позвала меня пойти с ней? Лукошко, стоящее рядом со мной, зашевелилось. Источником силы, придавшей ускорение лукошку, была Лена. Она запустила туда руку, взяла полную горсть сладких ягод и медленно, с выражением блаженства на лице стала смаковать их. Лена: Ты же не против? Семён: Ну… нет. Всё это как-то странно. Стойте. Мы здесь сейчас одни. Значит… Значит, настало время докопаться до истины. Или хотя бы попытаться. Семён: Лена… Лена: Да, Семён? Чёрт, а стоит ли? Определённо. В конце концов, я уже позвал её. Семён: Лена… Что с тобой сегодня? Мгновенная смена эмоции. Она прекрасно понимает, о чём я. Лена: Ты про что, Семён? Семён: Ты сегодня вся такая… радостная. Улыбаешься, спокойно разговариваешь с Алисой, не стесняешься меня, как обычно. Просто скажи, откуда такая резкая перемена настроения и я отстану. Лена будто застыла в момент с удивлённым лицом. Семён: Хотя… Можешь и не говорить. Чёрт, похоже, не стоило. Чёрт, чёрт, чёрт, зачем?! Я уже мысленно приготовился к новой волне слёз, криков, но вдруг… Лена: Семён… А где безудержная ярость, где желание разорвать меня на части в один миг? Да я не верю, это не Лена! Лена: Вчера, когда ты ушёл… Я долго думала над тем, что же происходит. Лена: Я… Я просто вдруг почувствовала, что… Ты только не обижайся, просто… Я просто больше не испытываю к тебе ничего такого. Вот это поворот! Не то, чтобы мне страшно или обидно… Мне это просто абсолютно непонятно. Я хмыкнул. Лена всё так же виновато улыбалась. Семён: Нет, я и не против, просто… Разве так бывает?! Лена: Ну вот полюбила быстро, вот и… Семён: Ладно. Но я и не против. Ну, теперь наконец-то нет никаких проблем. Никакой конкуренции и так далее… Лена: Ага. Смешанные чувства в этот момент сражались в душе моей. Это так непонятно, так сложно и… Но, чёрт, это, судя по всему, лучший исход событий из возможных! Теплая радость обуяла меня, в порыве чувств я бросился ей на шею. Семён: Ты прости меня за всё… За то, что я такой… Лена: Ничего, ты сделал всё правильно. Ты прости, я слишком эмоциональная… Семён: Ладно, не будем грустить. *** Лена: Ладно, давай закончим, да найдём Славю. Тебя же, наверное, Алиса ждёт. Сейчас от упоминания Алисы от Лены уже не веяло могильным холодом, леденящая душу тихая злость… исчезла. Теперь, похоже, это просто две девочки – подруги, больше между ними нет меня, и тогда сам конфликт не существует больше. Семён: Ты права, давай доделаем. Стоило взять лукошко, дособирать оставшуюся ягоду и можно отчаливать. Лена: Слушай, ещё кое-что… Вчера вечером… Уже после всего… Ко мне зашёл один пионер. На тебя похожий. Забавно. Он сказал, что вы знакомы… Мы немного поговорили, в общем… Он пригласил меня сегодня вечером погулять на пристани. Вот и… И никаких сомнений по поводу личности этого пионера у меня не возникало. Нет, сейчас я, конечно, уже не боялся. Я не имел понятия, к чему он клонил, но что-то подсказывало мне, что здесь нет ничего плохого или страшного. Наоборот, это вполне логично. Отбросить только тот факт, что он неизвестно откуда… Хотя с чего я так решил? Славя: Вот вы где! А вы уже закончили? Разум не сразу спустился с небес мышления сюда, на нашу бренную землю. Семён: Да, мы вот… Я рассеянно ткнул пальцем на почти полную корзинку земляники. Лена: Да, я заметила. Ну что, пойдём? Ещё многое надо успеть сделать. Семён: Да, давайте. *** Минута – и мы уже обратно погружаемся в лодку. И меня вновь ждёт увлекательнейшее занятие. На сей раз основная задача – выжить. *** И почему дорога обратно всегда кажется короче? И запоминаешь из неё меньше. В этот раз Славя с Леной завели какой-то тихий весёлый разговор. Я не слушал их – с каждым гребком физическое напряжение нарастало. Вот уже за стуком сердца в ушах вовсе и не слышно шелеста их голосов. Но грести надо – я понимаю это, и поэтому продолжаю. *** Минут через двадцать мы подплыли к пристани. Я вылез из лодки и устало растянулся на пирсе. Семён: Охх… Славя: Сильно устал? Семён: Да нет, ты что. С неприкрытой издевкой в голосе ответил я. Лена: Славя, давай отнесём землянику. Семён устал, поможем хоть. Ну хоть кто-то меня жалеет. Славя: Ладно, давай. Девочки улыбнулись мне, подхватили корзинки. Славя: Как отдохнёшь, зайди к Ольге Дмитриевне. Нужно будет ещё помочь с продуктами для торта. Семён: Угу. Я закрыл глаза. Усталость одолевала, тёплые лучи солнца и прохладный речной бриз быстро разморили меня. Полежу пару минут, спать нельзя – ещё придётся потаскать на себе всякий сахар да муку. *** Алиса: Сеня! Кое-как открыв заплывшие глаза, я приподнялся и увидел над собой недовольное лицо Алисы. Алиса: Ты в курсе, что тебе надо сделать и сколько у тебя на это времени? Семён: Что делать – знаю, а вот время… Алиса: До ужина три часа. Времени у тебя впритык. Семён: Ну… Ты же мне поможешь? Алиса: Куда с тобой денешься. Она улыбнулась мне и ехидно подмигнула. Я быстро поднялся. Делать этого не явно не стоило – голова тут же противно заныла. Похоже, эта разбитость после дневного сна – клеймо на всю жизнь. Алиса: Пошевеливайся давай. Быстрее сделаем – быстрее освободимся. Семён: Угу. Действительно, стоило поторопиться. Получить нагоняй от вожатой за то, что не успел снести все ингредиенты для торта вовремя не хотелось. *** Быстрым шагом за пять минут мы добрались до клуба кибернетиков. Семён: Так, тут у них сахар. Не знаешь, где Лена в тот раз тележку брала? Алиса: Хм. Наверное, около склада есть. Семён: Можешь сгонять за ней? Пожалуйста, я пока мешок выволоку. Алиса: Ладно уж. Жди здесь, если что. Семён: Ага. Мгновение – и Алиса скрылась за углом клубов. Представив, чем мне сейчас предстоит заняться, я глубоко вздохнул и вошёл. Шурик с Электроником сидели за столом и увлечённо что-то мастерили, впрочем, как и всегда. В помещении повис приятный запах плавленой канифоли. Это, конечно, замечательно, и всё же я пришёл сюда не за тем, чтобы стать свидетелем того, как на моих глазах восходят два светила кибернетики конца двадцатого века. Семён: Слава кибернетике! Радиоэлектронике слава! Они не сразу обратили на меня внимание. Но всё же секунд через пятнадцать они оторвались от процесса и уставились на меня, будто увидели привидение. Шурик: А, да, привет! Шурик мялся и выглядел нервным. Ещё бы, после случившегося вчера ночью любому стало бы не по себе. Семён: Хоть что-нибудь вспомнил? Шурик отрицательно помотал головой. Ладно, я сюда вовсе не этого начинающего шизофреника проведать пришёл. Семён: Мне нужен сахар. Ольга Дмитриевна сказала, что он у вас. Электроник: А, да, там мешки в кладовке. Шурик, пойдём достанем. Даже сквозь блики очков можно было разглядеть мечущийся туда-сюда взгляд не на шутку разволновавшегося кибернетика. Тем не менее, Шурик всё же пришёл в себя и, кивнув непонятно кому, вслед за Электроником зашёл в кладовку. Оставшись наедине с собой в этой святой святых местной радиотехники, я тихо прошёлся по кабинету. Везде на полках лежат радиоплаты, коробки с радиодеталями. Разные провода, лампочки, светодиоды. И чего у них только нет! Из-за двери в кладовку послышался глухой стук. Я подошёл к ней и заглянул внутрь. Пыхтя и кряхтя, кибернетики выволокли мне здоровый пятидесятикилограммовый мешок с сахаром. Электроник: Принимай товар! Семён: Ладно, дальше уж сам разберусь. И на том спасибо. Оставив кибернетиков возиться с их чудом техники, я взвалил мешок на спину и, кряхтя, вышел на улицу. На выходе меня уже поджидала Алиса, опёршись на привезённую ею же тележку. Увидев меня, она быстро подбежала ко мне, подхватила мешок сзади и помогла дотащить его до тележки. Семён: Фух, спасибо. Я устало опустился на корточки около тележки. Алиса: Не раскисай, нам ещё закончить надо. Семён: Эх, да. Что у нас дальше по плану? За очередным поворотом нашему взору открылось здание библиотеки. В эту смену я успел побывать здесь только один раз – с обходным листом. По правде говоря, особого желания заходить сюда я, в общем-то, не испытывал. Наша библиотекарша, как известно, обладала далеко не самым гладким характером, а ко мне и вовсе относилась так, будто однажды я нелестно выразился при ней о каком-нибудь её любимом литературном классике. Но, так или иначе, наш путь за мукой лежал в пристанище ворчливой Жени. Мне ничего не оставалось, поэтому я постучался и вошёл. Женя сидела за своим столом. Когда мы перешагнули порог библиотеки, она бросила в нашу сторону взгляд, полный презрения к этим жалким необразованным людишкам. Стоило мне сделать шаг к её столу, как она вскочила и в момент преградила мне путь вперёд. Женя: Зачем пришли? Семён: Не бойся, книги трогать не будем. Меня вожатая прислала за мукой к тебе. А Алиса со мной. Женя: А, ну если за мукой… Семён: Где она у вас тут? Женя: Жди здесь. Ничего не трогай тут, сейчас принесу сама. Семён: Как скажешь. Женя ушла. Мы огляделись. Здесь, пожалуй, дух Советского Союза чувствуется так, как нигде больше в лагере. Куда ни глянь – везде серпы да молоты, красный цвет кругом. Вот гипсовый товарищ Ленин взирает на нас не то с укором, не то с надеждой. Или просто пытается получше разглядеть нас. Поймёшь его, гипсового! Я подошёл к окну, выходящему на лес, опёрся на подоконник и уставился куда-то в сторону ближайшей лесной опушки. Я не перестаю удивляться и умиляться красоте этих мест. В очередной раз говорю себе – этот лагерь прекрасен… *** Женя: Ну чего встал, забирай свою муку. Женя стояла около полок с книгами с мешком муки у ног и тяжело дышала, опершись на одну из полок. Я решил не заставлять её – быстро подошёл и взвалил мешок на спину. Семён: Спасибо. Женя: Давайте, идите уже. Алиса: Пойдём. Я развернулся и мы бодрым шагом вышли из библиотеки. *** Вот и медпункт. Не очень мне нравилось это место. Медсестра тут странная. Очень странная. Может, есть смысл попросить Алису зайти за дрожжами? Точнее сказать, за пивом. "Эй, Алиска, сгоняй-ка за пивасиком!" Тьфу, аж противно! До неё-то Виола домогаться, думаю, не станет. Хотя, кто её знает… Семён: Слушай, может сходишь туда? Алиса: С чего бы это? Семён: Да я медсестру боюсь. Я ехидно усмехнулся. Алиса: Ладно, жди тут. Семён: Куда я денусь? Я и не ожидал, что Алиса согласится. Вопрос только в том, даст ли ей Виола ту бутылку. У Алисы в лагере явно не лучшая репутация помощницы. То ли дело – я. Пионер – всем ребятам пример! И всё-таки пионер… Тем временем Алиса уже вошла в медпункт. И в данной ситуации мне остаётся только ждать. *** Через минуту дверь медпункта с шумом распахнулась, оттуда выскочила Алиса и быстрым шагом с хитрой улыбкой на лице подошла ко мне. Алиса: Может, ну его, этот торт? Естественно, аргументом служила та самая бутылка пива. Ехидное выражение лица Алисы, конечно, давало понять, что она не всерьёз. Я потянулся за бутылкой. Алиса отвела руку в сторону. Семён: Слушай, давай не усложнять жизнь. Нам ещё успеть всё доделать надо. Алиса: Ой, какой ты порою скучный! Даже в её глазах при достаточном рассмотрении можно разглядеть эту беззлобную, хитрую насмешку. Я забрал протянутую ею бутылку и положил в карман шорт, благоразумно прикрыв рубашкой. Так, что у нас теперь? Итак, наш увлекательный глобальный квест подошёл к концу. Всё, что от меня требовалось, уже занимало свои места на тележке. И теперь наш тандем держал свой курс в столовою, дабы сдать груз и наконец-то пойти по своим делам, по крайней мере до ужина. Надо ещё не забыть об Ульянке. В плане того, чтобы не дать ей дорваться до торта. И ей жизнь облегчим, и себе. *** Я оперативно разобрался с продуктами, передав их поварам и вернулся на крыльцо, где меня уже ждала Алиса. Алиса: Ну что, куда сейчас пойдём? По правде говоря, мне уже никуда не хотелось идти. Гребля за земляникой, каноничное перетаскивание сахара – всё это быстро заставляло прочувствовать падение мышечного тонуса. Сладка ягода в лес поманит… Подобного ощущения от нытья мышц по всему телу я не испытывал, пожалуй, с прошлой смены. Семён: Слушай, я так устал с этого всего. Сейчас бы просто полежать… Алиса: Ну пошли у меня дома отдохнём. Там пока никого, Ульянка носится на поле. Я на секунду затормозил с реакцией, и Алиса это заметила. Алиса: Я просто посидеть звала, если ты об этом. Семён: А, да я просто опять… Алиса: Опять тормоза заработали? Семён: Ну ладно, пойдём. Алиса взяла меня за руку и практически потащила за собой – настолько я уже вяло двигался. *** К концу нашего короткого пути я уже еле переставлял ноги. Стоило мне зайти в домик, как я тут же рухнул на Алисину кровать. Она села рядом, всё так же продолжая держать меня за руку. В такие моменты мне ничего не хочется. Лишь чувствовать её рядом. Её любовь ко мне, тепло её души. И сам чувствуешь, как постепенно, насколько бы ты ни был холоден, ты таешь. Таешь от любви девочки, которая, на первый взгляд, от романтики дальше всех своих сверстниц. И тем не менее, она со мной. Огонь её души согревает меня. Сколько раз она не давала мне утонуть в собственных мыслях, в повседневной суете? Я стал тем, кем я являюсь, только благодаря ей. Благодаря её вере в меня. Благодаря её вере в мою веру в меня. А ведь как всё начиналось… Как мы первый раз встретились… И снова моё любопытство заводит меня на сцену, где играет Алиса… А что, если бы я пошёл тогда… Искать ответы? Но, видать, так было надо. Хоть я и не верил в судьбу, сейчас я вижу – она есть и она играет мной, как только пожелает. И тогда это было единственно правильно. Так и произошло. И в тот же день на сцене… Пусть и вела себя она не совсем подобающе в такой романтичной ситуации, здесь есть и моя оплошность. Ведь ясно было, что позвала она меня совершенно не просто так. И, скорее всего, уже тогда что-то тянуло её ко мне. И меня к ней… И в катакомбах… В момент испарились надменность и злоба. Маленькая беззащитная девочка прижималась ко мне в тот момент, когда я защищал нас от съехавшего кибернетика. Не хабалка, не та хамка и хулиганка. Всего лишь до полусмерти напуганная пионерка, которая жалась ко мне изо всех сил, может быть, чувствуя моё тепло к ней… И теперь можно гордиться собой, хотя бы за тот поход в шахтах. Столько неожиданной, словно излитой в один миг нежности под маской испуга. Пусть в тот момент мне было и страшно, но сколько ощущений я испытывал, осознавая, как она крепко обнимает меня, тихо плача от ужаса у меня на плече. Может, поэтому мы и пережили это… тогда? И в том походе, у костра… Если бы мне хоть чуть-чуть житейской логики в подобных ситуациях… Вряд ли кто-нибудь другой на моём месте там бы так тормозил… И после этого, на площади… Ведь уже тогда она, по сути, открылась мне. Но я всё ещё был настолько… И в итоге – здесь, у неё в домике… И почему мы сразу не могли разобраться? Ведь всё – ВСЁ было предельно ясно. Нет, не так, хочу тормозить. Тормозить много и именно тогда, когда эта тупость может обойтись мне очень дорого… Вот и сейчас я вспоминаю, какой же я был тупой. Кто-нибудь, пристрелите меня! Я провалился в сон. Меня полностью обуяло сладкой негой… *** Алиса: Сень, а Сень? Я кое-как разлепил глаза, слипшиеся от… слёз? Алиса: Ты уснул, я будить не стала, но… ужин. Я думала, ты не откажешься. Я привстал с кровати, превозмогая головокружение и нытье по всему телу, подтянул её к себе рукой и крепко поцеловал, уткнувшись лицом в её щёку. Семён: Ты всё… сделала правильно. И всегда делала. А я… Я просто аутист, не способный соображать нормально там, где это требуется. Прости меня, прошу. Алиса: Что с тобой? С чего вдруг ты такой стал? Семён: Нет, ничего. Просто так… Романтика – романтикой, а завтрак, обед и ужин в лагере – по расписанию. Кое-как приведя разум в порядок, я смог частично побороть сон, и мы отправились в столовую. *** Народу на входе было – не протолкнуться. Что-то я не припомню, чтобы когда-нибудь тут стояла такая давка. В этот момент кто-то положил мне руку на плечо. Я обернулся. Ольга Дмитриевна: Молодец, Семён! Всё успел вовремя. Настоящий пионер. Двачевская, сколько раз можно повторять? Прикрикнула вожатая на Алису. Алиса: Извините уж… Тихо прошептала Алиса, распутывая узел рубашки. Семён: Между прочим, Алиса мне помогала со всем этим. Ольга Дмитриевна: Я знаю. Но требований к ношению пионерской формы это не отменяет. Сейчас, после ужина будет торт. Вам со Славей и Леной полагаются куски побольше. Семён: Ольга Дмитриевна, вы за Ульянкой следите около торта. Мне кажется, она что-то замышляет. Ольга Дмитриевна: Приму к сведению. Ну, давайте, заходим. Алиса пошла вперёд, таща моё полусонное, страшно уставшее тело по ступенькам на крыльцо столовой. Мы кое-как нашли свободное место за столом со Славей и Леной. Я тут же устало плюхнулся на стул и начал медленно переходить из агрегатного состояния человека в сверхтягучую жидкость. Славя: Скоро торт будет. Весело начала Славя. Семён: Ага. Бесцеремонно буркнул я в ответ. Славя: Что с тобой, Семён? Ты какой-то весь… Семён: Уставший? Да так, чуть погрёб, чуть мешков потаскал. Да что я тут как тряпка развалился? Подмигнув девочкам, я собрал волю в кулак и рывком придал телу вертикальное положение на стуле. Едва удержавшись от того, чтобы не упасть лицом в тарелку с макаронами по-флотски, я поднял указательный палец вверх – мол, всё супер гуд. Алиса: Ты точно эту бутылку донёс до столовой-то? Семён: Какую бутылку? Алиса: С дрожжами. Вряд ли стоит посвящать девочек в тайну нашей медсестры. Хотя, вспомнить ту смену – Славя же знала, что было в спионеренной из медпункта Алисой бутылке… Может, это здесь она вся такая правильная, а по вечерам с кибернетиками за будущее советской науки накатывает? Да нет, глупости, конечно. Славя уж точно не такая. Вот так бывает – напридумываешь всяких глупостей и рассуждаешь о них потом. И сейчас лучший вариант дальнейших действий… Это наконец-то поесть! С этой мыслью я принялся за интенсивное поглощение содержимого моей тарелки. Девочки решили последовать моему примеру. *** Спустя минут двадцать ужин был окончен. Пионеры было стали расходиться, но Ольга Дмитриевна удержала их на выходе. Я уселся поудобнее, созерцая всю эту толчею со стороны отрешенным взглядом древнекитайского мудреца. Ольга Дмитриевна: Итак, дети! В честь спасения нашего товарища Шурика наши пионеры приготовили для вас торт! Толпа шумно загудела. Ещё бы – торт! Будто никогда в жизни и торта не видели. Тем временем Ольга Дмитриевна уже выкатила тележку с тортом в столовую и переставила его на стол. Заметив в опасной близости от лакомства маленькую вредительницу, я поспешил подойти. Семён: Вот только давай без глупостей. На торт, как ураган, не налетаем. Только хуже будет. Ульяна: И с чего ты взял? Семён: Я мысли читать умею. Оставив недоумевающую Ульянку осмысливать сказанное мной, я занял свободное место в толпе около стола. Тем временем Ольга Дмитриевна уже начала резать торт. Ольга Дмитриевна: Семён, держи. Протянула она мне тарелку со здоровым куском торта. Ольга Дмитриевна: Ребята, минутку внимания. Вот наш образцовый пионер Семён. Это он организовал поход за Шуриком и нашёл его. Поэтому, думаю, он заслужил уважение и почёт с нашей стороны. Ну хоть в этот раз она про меня не забыла. Быстро забрав тарелку, я поспешил уйти от общего внимания и вернулся за тот же стол. Девочки уже каким-то образом успели получить свои куски. Они были, конечно, поменьше. Может, по количеству приложенных усилий. А может, просто потому, что девочки заботятся о себе. Хотя у них и так у каждой фигура, о которой многие только мечтают. Лена: Какой вкусный! Лена уже успела съесть кусочек. Излишки крема с торта осталось у неё на кончике носа. Славя: Смотри, Лена! Она аккуратно стёрла крем с носа Лены пальцем и вытерла его об платочек. Я бы удивился, если она об стул вытерла. Что та же Алиса посчитала бы абсолютно нормальным. Как, в принципе, и я. Лена покраснела. Ну с кем не бывает, запачкалась кремом от торта. Вот Алиса уже со всем рвением налегла на торт, и хоть бы что. Ну а я что? Торт действительно оказался очень вкусным. Как минимум из-за обилия земляники. Всё же мы явно не зря туда сплавали. Я украдкой бросил взгляд на Лену. О чём она сейчас думает? Всё-таки я не до конца понял, что с ней произошло. Но сейчас это вряд ли что-то поменяет. Да и надо ли? Всё решено, всем хорошо. Так и не стоит делать то, в чём не видишь смысла. А вот в поедании торта смысл явно есть. Я перестал страдать непродуктивными рассуждениями и в темпе стал доедать. *** Как-то быстро он закончился, этот торт… В любом случае, я успел наесться и опять развалился на стуле в ожидании чего-то. В столовой уже почти никого не оставалось. Только мы с девочками и продолжали сидеть здесь. Алиса уже закончила поедание десерта, а вот Лена со Славей продолжали обсуждать что-то своё, небольшие кусочки торта ещё оставались на их тарелках. К нам подошла вожатая. Ольга Дмитриевна: Ребята, заканчивайте. Через десять минут собираемся на площади. У нас сегодня поход, не забывайте. Кстати, да, поход. Ну, ничего страшного в том, что я вспомнил о нём только что, я не вижу, так что… Вожатая оставила нас и вышла из столовой. Девочки поспешили доесть. Уже через пару минут их тарелки опустели. Теперь наш путь лежал к площади. *** На площади уже собрался почти весь лагерь. Лена со Славей ушли куда-то в начало шеренги, мы с Алисой встали в пару с конца. Алиса: И сколько мы там будем? Семён: Будто я знаю. Алиса: Слушай, я тут подумала… Может, после похода сплаваем на остров? Семён: Ты серьёзно? Алиса: Ну да, а почему нет? Семён: Ну… Алиса округлила глаза и умоляюще посмотрела на меня. Это удар ниже пояса. Семён: Ну я такой уставший… С нытьём в голосе протянул я. Алиса: Ну пожа-алуйста! Там так хорошо вечером. Там и отдохнём. Она так жалобно смотрела на меня. Я просто не мог отказаться. Семён: Ладно, сплаваем. Алиса: Здорово. Ну давай, пока будем прилежными пионерами. Ольга Дмитриевна: Все в парах? Отлично. Значит, выдвигаемся. Не отстаём. Я пожал плечами, взял Алису за руку, и мы зашагали вслед за остальными. *** Дорога до той самой поляны заняла чуть меньше получаса. Сам я дошёл бы сюда от силы минут за пятнадцать, но выбиваться здесь из толпы – вожатая не поощрит, а основной пилатон двигался довольно медленно. Впрочем, для уставшего меня сейчас было в самый раз. И вот мы уже сидим у костра. Кибернетики о чём-то оживлённо спорят с вожатой, Лена со Славей мило хихикают рядом, Ульянка уже затерялась где-то в толпе пионеров. Ну а Алиса… Алиса со мной. Какое-то время мы просто сидели молча. Алиса: Сём, а расскажи… Как ты жил раньше? До лагеря? И что мне ей рассказать? Все мои дни последние несколько лет, до попадания сюда – как один. Семён: Я и не знаю, что рассказать. Я целыми днями сидел дома. Ни с кем не общался, нигде не работал. Школу ещё закончил, а институт уже забросил. Тогда я уже понял, что ничего в моей жизни нет правильного. Нечего было ждать. Ничего меня не интересовало. И вдруг – я здесь… Алиса: Подожди, институт? А как ты там оказался? Семён: Эм… Да, я не говорил. А вдруг она сейчас решит, что мне там лет сорок? Я бы на её месте ужаснулся. Семён: Там, в той жизни, я чуть-чуть старше. Чуть-чуть, не пугайся. Если бы продолжил учебу, как раз бы сейчас заканчивал. Алиса: Как это всё странно… Семён: Ну а ты оглядись вокруг, я же тебе тогда говорил. Никто из них не помнит прошлую смену, никто из них не помнит меня. В качестве доказательства – вот тебе наш вчерашний поход по душу Шурика. Алиса: Ладно, всё равно непонятно. Семён: Ну, давай тогда просто подождём, пока поход закончится. Алиса: Давай… Алиса подняла голову и посмотрела в вечернее небо, переливающееся всеми оттенками розового, красного и оранжевого. Как раз в тон ей. Её волосам, её глазам… *** Я и не заметил, как быстро пролетело время. Но так или иначе, Ольга Дмитриевна уже собирала пионеров в строй. Пора возвращаться. Алиса: Ну что, давай сразу от площади на пристань. Семён: Ну ладно. Ох, сегодня я устану. Алиса: Да ладно тебе. Всё же не просто так. Семён: Угу… Тем временем пионеры уже отчалили в сторону лагеря. Мы поспешили устроиться сзади и вместе со всеми зашагали вперёд. *** Дойдя до площади, пионеры потихоньку начали расходиться. Стараясь не попасться на глаза вожатой – мало ли что – мы с Алисой лёгким бегом направились к пристани. К моменту, когда мы вышли к лодочной станции, солнце уже скрылось за горизонтом. Ещё было не совсем темно, но сумерки очень быстро охватывали лагерь. Я окинул взглядом лодки. Вот и наша – вёсла я так и не убрал. Семён: Садись сюда. Я показал Алисе на лодку. Она молча улыбнулась мне и быстро залезла в лодку. Я отвязал лодку и сел к Алисе. На удивление, сейчас грести стало даже легче. Хотя что удивительного? Тогда девочек было две, да ещё земляника. А сейчас со мной в лодке только Алиса. И даже от этой мысли становится тепло на душе. Я прикладывал все силы к гребле, а сам смотрел на Алису. Алиса смотрела куда-то в сторону, куда-то за поворот реки. Интересно, а что там, за тем берегом? Ведь попасть туда, думаю, с учётом особенностей этого лагеря, скорее всего, не представляется возможным. *** Вскоре мы добрались до острова. Руки опять протяжно ныли, но уже не столь сильно. Видимо, они уже просто устали болеть. Алиса выглядела чуть смущённой. Едва она вылезла из лодки, она сразу крепко взяла меня за руку. Семён: Мне так непривычно видеть тебя такой… Алиса: Какой? Семён: Ну, разве ты раньше была такой? Постоянно смущённой? Алиса: Не знаю. Семён: Ладно, не переживай. Алиса: Пойдём на ту сторону? Там очень красиво. Семён: Давай. *** Через минуту мы уже сидели на дальнем от лагеря берегу острова. А ведь здесь и правда… Просто сказочно красиво! Я посмотрел на Алису. Её лицо будто становилось ещё краше в бледном свете луны. Я тихонько пододвинулся к ней, крепко, но аккуратно обнял её. Она вздохнула и прижалась головой к моей груди. Алиса: Тут так хорошо. Вот бы эта смена никогда не кончалась. Я ничего не ответил. При упоминании о том, что мои часы здесь сочтены, к горлу всякий раз подкатывал сухой комок. Семён: Не волнуйся. Я обещаю, всё будет хорошо. Алиса: Я верю тебе. Я погладил Алису по голове. Она тихонько сползла вниз, положив голову мне на колени. Поглаживая одной рукой её шелковистые волосы, я смотрел вдаль. Ночное небо… Алиса: Какие они красивые… Эти звёзды. Семён: Даа… Алиса: Сёма… Ты правда там… Ты правда любишь меня? Семён: Ну что за вопросы, Алиса? А почему нет? Алиса: Ну я ведь вся такая… Семён: Какая? Алиса: Ну, настроение у меня вечно разное. Тяжело, наверное, с такой, как я. Семён: Было бы тяжело – мы бы сейчас здесь не сидели. Я люблю тебя, как никого другого никогда не любил на этом свете. Что бы ты там себе не напридумывала. Алиса: Честно? Семён: Честно-честно. Алиса нежно склонилась ко мне. Я протянулся к ней навстречу, аккуратно обняв её. Прекрасный поцелуй… Словно описанный в какой-то книге, негласно принятый за канон романтики – в ночной тишине, вдвоём, на песчаном берегу под луной. Только я… И она. *** В лесу раздался тихий шорох. Алиса развернулась, поднялась и уставилась в ночную темень острова. Алиса: Кто здесь? Лена: Алиса? И что она забыла здесь в столь поздний час? Тем временем она вышла из темноты ближе к нам. Лена: Семён? И ты здесь? Я… Я вам помешала? Неуверенно протянула Лена. Семён: Да нет, мы тут… Алиса: Всё нормально. Лена: Ну я же не знала. Простите… Семён: Ничего, Лена, всё хорошо. Мы с Алисой переглянулись. Семён: Пожалуй, мы пойдём. Лена: Ладно, хорошо. Я тоже пойду… На тот берег. С этими словами она загадочно улыбнулась и словно растворилась в тени лесочка. Алиса: Вот всегда так. Семён: Ну она же правда не знала. Ты-то уж в курсе, как она этот остров любит. Алиса: Ну да. Ладно, пойдём к лодке. Семён: Ага… Через пару минут мы уже сидели в лодке. Я был настолько уставшим, что уже еле грёб. И, тем не менее, сейчас это было всё же необходимо. И поэтому я собрал все остатки сил и с остервенением принялся грести. Словно в два гребка мы оказались у пристани. Я быстро разобрался с лодкой и вёслами, и подошёл к Алисе. Она отрешённо смотрела вдаль, и мне пришлось легонько поцеловать её в шею, чтобы спустить с небес на землю. Алиса: Проводишь меня? Семён: Конечно. *** Семён: Ну, до завтра? Алиса: До завтра! Я улыбнулся и поцеловал её в щёку. Алиса хихикнула и быстро заскочила в домик. И мне пора спать. *** Ольга Дмитриевна, судя по всему, уже спала. Отлично. Подумал я, быстро снял с себя форму и лёг спать. Вот так вечер… ШЕСТОЙ ДЕНЬ ИСТИННОЙ КОНЦОВКИ: Земля под ногами трясётся от ударов молний. Белые вспышки со всех сторон… Ощущение, будто я нахожусь под артиллерийским обстрелом. Или так оно и есть?! Пытаюсь кричать, но вместо этого лишь шипящий сип. Будто голос начисто сорван… Разрывающий сознание взрыв мыслей… Тишина. *** Семён: Ольга… Дмитриевна? Такие резкие выходы в реальность меня не жалуют. Сознание ещё витает где-то в пустоте. Ольга Дмитриевна: Ты что-то кричал во сне. Я устало откинулся назад. Семён: Ничего страшного. Сейчас встану. Ольга Дмитриевна: Можешь не торопиться. Ещё очень рано. Лежать можно хоть вечность… Но порой стоит превозмочь! Я рывком вскочил. Вся сонливость словно осталась на кровати. Как и каждый день в этом лагере, этот начинался просто отлично, несмотря на всякие неприятные мелочи, вроде самочувствия. Более того, сегодня, впервые за много дней, я почувствовал себя действительно выспавшимся. Уже ставшее привычным неприятное ощущение по всему телу от недосыпа куда-то пропало. Ольга Дмитриевна тем временем легла на свою кровать и, кажется, задремала. Я взглянул на часы. Полседьмого?! Мне вдруг резко стало очень стыдно. Разбудил своими сонными криками вожатую ни свет, ни заря. Ладно. В какой-то степени столь раннее пробуждение – это даже хорошо. Больше успею сделать за сегодня. А пока можно, пользуясь преимуществом по времени, сходить и умыться. Я взял пакет с умывальными принадлежностями и вышел из домика вожатой. Судя по всему, не столько уж и много времени прошло после рассвета. Я ещё никогда за всё время, проведённое в «Совёнке», не вставал так рано. На зелёной траве ещё отчётливо видны блестящие капли росы… Кусты сирени у дома вожатой в самом своём соку – всё вокруг пахнет этим слащавым запахом. Кажется, будто у него даже есть свой цвет. Хотя это скорее просто такой стереотип, связанный с непосредственно цветом самих цветков… И зачем куда-то торопиться? Наша жизнь и так сама по себе – суета сует. Куда спешить, если можно просто наслаждаться тем, где ты находишься? Я опять ловлю себя на мысли: "А что есть рай?" Почему нельзя вот так взять и назвать «Совёнок» тем самым словом? Может, если только потому, что не все могут разделить мою радость пребывания здесь… Так, о чём я вообще? Просто пойду умоюсь. А что будет дальше – увидим. В большинстве своём этот мир от лица Алисы, Мику и других его представителей и так неплохо развлекает меня все эти дни. Я вновь и вновь не перестаю наслаждаться красотой этих мест. Казалось бы – не Мальдивы, не Ялта – просто где-то юг средней России. Точнее, СССР. Но места поистине дивные… Какие-то места отчетливо напоминают перешедшие в реальность иллюстрации к русским народным сказкам. С поправкой на эпоху… Где-то я, казалось, уже бывал ещё до «Совёнка»… А что-то позволяет мгновенно переместиться в мрачный мир голливудских хорроров… Как мы тогда сидели с Алисой в шахте… Одни, без чего-либо, лишь зажигалка. Как в том фильме… Как команда с какого-то телеканала снимала передачу о призраках. И в итоге действительно нашли их… Хотя почти ничего общего. Кроме этого момента, когда главный герой с другой девушкой сидит, потеряв всякую надежду на спасение, в тёмном проходе подвала. Аж мурашки по коже… Да, хорошо, что общего так мало… И всё-таки… Ну что, пора испытать на себе утренную свежесть ледяной воды! Сегодня вода действительно ледяная. Дабы окончательно освежиться, я хорошенько умыл лицо, намочил шею и целиком сполоснул руки. Кто-то бежит от леса в мою сторону. Ну почему кто-то? Наша отличница народного труда Славяна. Славя: Физкульт-привет! Семён: Доброе утро, Славя. Так рано – уже бегаешь? Славя: Ну да. На улице почти никого, все в домиках. Мне нравится одной бегать. Семён: Да, я тоже люблю один побыть. Ладно, беги, не буду задерживать. Славя: Да ничего, всё здорово. Семён: Это хорошо, когда всё хорошо. Славя: Ладно, я побегу. И мне не мешало бы прогуляться по лагерю… Слишком заманчивое предложение, чтобы отказываться от него. *** Утренняя лесная свежесть пробуждает самые потаённые чувства во мне. Хотя эти места прекрасны всегда. Днём и ночью, утром и вечером. Быть может, и зимой – если она здесь есть… Наверное, даже холодной зимой «Совёнок» не теряет своей безупречной красоты… Вот только существует ли он вообще, когда меня здесь нет? Странный, конечно, вопрос. Мы же не сомневаемся в том, существуют ли другие города, страны, континенты, даже когда нас там нет и не было. Но это место – совершенно иной мир. Здесь законы нашего бытия в момент могут оказаться ложными. Человек не может путешествовать сквозь время и пространство, как ему заблагорассудится? Я – живое опровержение этого постулата. Или, может быть, это вовсе перемещение не во времени, а всё-таки между реальностями? И всё равно это противоречит привычным для нас законам. Вот странный я всё же человек. Уже давно мне, казалось бы, этот мир доходчиво объяснил – мне не дано понять, что же он из себя представляет. И тем не менее, я раз за разом утопаю в философских мыслях на эту тему. Раньше мне бы и в голову не пришло рассуждать о том, насколько реальна реальность. Но времена меняются, и мировоззрение людей вместе с ними. И то не всегда можно называть людей людьми. Ведь существуют люди, которые не достойны так называться. И порой это даже не какие-нибудь там серийные убийцы, маньяки, вожди, устраивающие кровопролитные войны. Зачастую под эту категорию попадают абсолютно обычные люди. Настолько обычные – десятки, сотни их – словно безлики. Ни своего мышления, ни пользы другим – просто бессмысленное существование. И сейчас я с ужасом понимаю, что не так давно меня можно было смело причислить к этому типу… Видимо, в столовой почувствовали, что мои мысли идут ну совсем не в нужную сторону. Не то, чтобы они обличали что-то страшное. Они просто были абсолютно бессмысленны. Благо я бродил по лесу поближе к лагерю, и много времени дорога до столовой не займёт. *** В приподнятом настроении я шёл в столовую, дабы принять в себя порцию белков, жиров и углеводов, после чего найти себе стоящее занятие на сегодня. Как минимум надо найти Алису, а там и… Алиса: Левой-левой, раз-два-три! Пока я шёл, задумываясь о том, о чём только можно задумываться, Алиса тихонько догнала меня и наигранно маршировала рядом. А я и не заметил. Алиса: Куда путь держим? Семён: А сама как считаешь? Алиса: Зайдём после завтрака к Мику, она что-то хотела от нас. Думаю, что-то покруче обычной репы намечается. Семён: Ну тогда пойдём быстрее есть. Мы облюбовали местечко у окна. Алиса выглядела сегодня куда более бодрой, чем последние пару дней. Алиса: А ты где был всё это время? Тебя же дома с утра не было? Семён: Встал совсем рано. Просто по лесу гулял. Она как-то странно, слегка с прищуром посмотрела на меня. Семён: Ты чего? Алиса: Да так, просто. Семён: Я правда гулял один по лесу, если ты насчёт этого сомневаешься. Алиса: Ничего я не сомневаюсь… Как думаешь, что нам там Мику уготовила? Потому что выглядела она, будто затевает что-то невероятно грандиозное. Семён: Ну я понятия не имею. Что гадать – сейчас доедим, пойдём и узнаем. Алиса: Да, ты прав. Ну тогда давай быстрее есть. Ну-ка, кто кого? Я усмехнулся. Ты кидаешь мне вызов в скоростном поедании еды? Да за кого ты меня держишь? Семён: Да запросто! Я ехидно подмигнул ей. Семён: Три… Два… Один… Пошёл! Моя тарелка опустела меньше чем за пару минут. Я вальяжно развалился на стуле, словно на троне. Алиса: Так нечестно! Ты же парень! Семён: Ну а зачем тогда соглашаться было? Как можно более едко протянул я. Алиса: Да ну тебя. Ладно уж. Подожди, доем и пойдём. Семён: Я и не тороплюсь. *** Ждать Алису долго не пришлось. Через пять минут мы уже шли в направлении музклуба. Ну, вот мы и пришли! Мику буквально сияла от счастья. Что же она затеяла? Мику: Привет, ребята! Знаете, что мне Ольга Дмитриевна предложила, знаете? Мы с Алисой переглянулись. Растянутая до ушей улыбка, лукавый взгляд, полный задора. Да, порой созерцать Мику и её словометание очень и очень весело. Мику: Не знаете? А вот я знаю! Она нам предложила сегодня вечером выступить на сцене! Перед всем лагерем! Здорово, здорово! Да, это было вполне себе интересное предложение. Не то, чтобы прям-таки крупный концерт, но, думаю, для девочек – в самый раз, да и я не премину возможностью лишний раз блеснуть своими музыкальными умениями. Семён: Ну, тогда стоит начать подготовку уже сейчас. Алиса: Офигеть! Ну, тогда… Семён: Тогда давайте сейчас набросаем идеи, что будем играть и как. Потом отрепетируем, а дальше у вожатой и узнаем, что к чему. Алиса: Ну тебе виднее, ты же у нас… Профессионал. Едко вставила Алиса. Семён: У, сарказм. Одобряю. Если всё действительно так – то вряд ли стоит терять время. Быть может, это будет самый запоминающийся эпизод из этой короткой смены… Семён: Приступим? Мику: Давайте, давайте, быстро набросаем – больше времени останется поиграть! Мику сейчас была похожа на футбольный мячик – совершала по несколько прыжков в секунду. Счастливая улыбка до ушей не сходила с её лица. Семён: Тогда не будем терять время. *** Много времени на составление плейлиста не ушло – мы легко сошлись во мнениях. Концерт обещал быть насыщенным. Мику: Алиса, можно тебя на минутку? Алиса: Ну что там? Девочки отошли к столу и о чём-то тихо зашептали. У меня не возникало желания узнать, о чём же они там воркуют. Нет смысла лезть в чужие тайны, тем более если они тебя не касаются. А в этом я был просто уверен. Я подошёл к окну, взял в руки акустику, провёл по струнам. Сладкий многоголосый хор витых стальных нитей… Порой его звук куда приятнее многих других… *** Всю жизнь я мечтал о таком лете. Теплое, в зелёных тонах, полное приключений, веселья и тёплых чувств. Не то что бы я именно вот так мечтал об этом, но здесь я чувствую себя так, как никогда раньше. Это восхитительное ощущение, исходящее из самой души и словно заставляющее расправить плечи, поднять голову, улыбнуться и забыть обо всех проблемах. Будто ты один посреди бескрайнего поля зелени, залитого лучами полуденного солнца, над головой ясное, без единого облачка, небо. Хочется петь, нет никакой суеты, и ритм песни жизни в этот момент размеренный и спокойный, как… как эта мелодия. И откуда я её взял? Кажется, это одна из тех, которые были мной придуманы, но пока не воплотились в виде полноценной песни. Мику: А что ты играешь? Весело спросила меня Мику. Семён: Просто перебираю. Мику: Здорово получается. Я улыбнулся. Мне действительно сейчас очень хорошо. Пару секунд спустя дверь приоткрылась и в клуб вошла вожатая. Ольга Дмитриевна: Доброе утро, ребята. С улыбкой начала она. Ольга Дмитриевна: Мику, я думаю, уже передала вам, что я предлагаю вам втроём выступить сегодня. Конечно, не без инициативы Мику это всё… В общем, в… девять вечера, я думаю, будет нормально. Вы же не собираетесь на три часа растягивать? Семён: Думаю, на полчаса нас хватит. Ольга Дмитриевна: Ну вот и замечательно. И вам будет чем заняться, и мероприятие для всего лагеря организуем. Оставляю вас здесь. Готовьтесь хорошенько. Я передам кибернетикам, после обеда помогут вам перенести оборудование на сцену. Удачи вам. Мику: Ну что, будем репетировать? Давайте, давайте, я уже ждать не могу! Семён: Ага. Давайте пока здесь, после обеда переползём на сцену. Устроим им шикарный концерт. *** Мы играли до самого обеда, и только когда горн протрубил обеденное время, мы прервались. С Мику струился пот, так энергично она отрабатывала свою роль на ударных. Мы с Алисой устали чуть меньше, но вот пальцы уже ныли. Мику: Вот пойдём выступать, ой, как выступим! Семён: Зажжём этих пионеров! Быстро сложив инструменты, мы отправились на обед. Нам ещё столько предстояло успеть за сегодня. *** В столовой уже было многолюдно, но места ещё оставались. Немного постояв в очереди за едой, мы уютно расположились втроём за столом с всё теми же Леной и Славей. Семён: Девочки, мы вечером концерт устраиваем, вы придёте? Мне не терпелось поделиться этой новостью со всеми. Пускай это концерт лишь на уровне нашего лагеря, всё же целого лагеря! Славя: Во сколько? Семён: Где-то после ужина. Ольга Дмитриевна обещала большую аудиторию собрать. Сыграем как надо. И побыстрей, и помедленней, хоть танцы устраивайте. Славя: Ну хорошо, придём. Да ведь, Лена? Лена: Да… И всё равно всякий раз удивляюсь нашей новой Лене. Удивительно, загадочно, и так непонятно. *** Обед явно длился дольше завтрака. Девочки оживились и устроили целый спор на какую-то свою тему. Я же, уставившись с окно, медленно пожёвывал вполне неплохую сегодня картошку с котлетой и слышал лишь неразборчивый шелест четырёх голосов. Наконец я доел и с довольным видом развалился на стуле. Алиса с Мику ещё доедали, к тому же стоило дождаться кибернетиков, сидящих за соседним столом… Алиса: Семён! Я настолько погрузился в негу послеобеденной дремоты, что и не заметил, как девочки закончили есть. Лена: Ладно, мы пойдём. На ужине скажете, во сколько точно приходить. Семён: Непременно. Тем временем уже и кибернетики закончили свою трапезу и подошли к нам. Электроник: Нас вожатая прислала, сказала помочь вам инструменты донести до сцены. Семён: Пойдём, покажем. *** В этот раз с кибернетиками мы унесли всё за один подход. Всё уже стояло на своих местах. Инструменты терпеливо дожидались музыкантов. Электроник: Это всё? Семён: Да, можете идти. Шурик: И во сколько у вас концерт будет? Семён: После ужина. Кибернетики бодрым шагом отправились в сторону своего родного клуба, о чём-то оживлённо беседуя. И ведь найдут в своей кибернетике то, что ещё никогда не обсуждали. Я повернулся к девочкам. Счастливая улыбка, блестящие задором глаза – Мику уже не терпелось вновь опробовать этот звук. Алиса выглядела не менее воодушевлённой. Времени у нас ещё полно. Алиса: Ну что, играть? Семён: Ну давай. *** И мы начали. Казалось, ну что уже можно играть? Но, тем не менее, полтора часа пролетели, как один миг. Руки уже начинали ныть, пальцы жалобно просили отдых. Да и в целом я уже начинал уставать – мотание головой, ходьба по сцене – постепенно я начал понимать, что пора бы и передохнуть. Семён: Перерыв!.. Я снял гитару, вытер рукой пот с лица и уселся на краю сцены. Только сейчас я действительно почувствовал усталость. А ведь ещё полдня впереди и сам концерт… Быть может, не стоило так напрягаться… Алиса: Что-то мы сегодня дали жару. По лицу Алисы бежал пот, безвольно обмякшие руки она безуспешно пыталась вернуть в нормальное состояние – они заметно подрагивали. Семён: Да, а нам ведь ещё вечером играть. Алиса: Ну, тогда думаю, стоит до вечера это и оставить. Семён: Я тоже так считаю. На минуту между нами повисло молчание. Даже уставшая Мику, не нашедшая в себе сил вылезти из-за барабанов, так и сидела там, тяжело дыша и не произнося ни слова. Алиса: Ну что, чем тогда займёмся сейчас? Не в силах больше удерживать своё расплывающееся тело в сидячем положении, я устало разлёгся на сцене. Семён: Погоди, сейчас придумаем. Едва я прикрыл глаза и коснулся спиной прохладной плоскости сцены, как по телу расплылось тёплое удовольствие. Кажется, я уже не встану. Да и стоит ли в ближайший час вставать? Всё равно планов никаких… Алиса: Семён! Я приоткрыл глаза. Алиса лежала на сцене рядом со мной и внимательно смотрела на меня. Алиса: Так и будем лежать тут? Семён: А ты куда-то торопишься? Алиса: Ну… нет. Я приподнялся на локте и заглянул прямо ей в глаза. Семён: Что? Алиса: Да я просто. Вновь почувствовав эту тянущую усталость, я поспешил вернуться в положение лёжа. Семён: Можно же просто полежать. Поглядеть на небо. Алиса ничего не ответила. Она легла на спину и, судя по всему, разглядывала облака. Разной формы и размеров. Разного цвета, разной длины. Мику: Ох, ребята… Вы как? Семён: Лучше всех. Отдохни хоть. Мику села рядом с нами у сцены. Мику: Что делаете? Семён: Смотрим. Мику притихла. Мы просто сидели втроём и наслаждались видом полуденного солнечного неба. Время текло медленно, как и облака по небу. Нам было абсолютно некуда спешить. Полнейшее умиротворение. Кажется, закрой глаза на минуту – и окажешься в нирване… Алиса: Семён! Может, здесь пока закончим, да сходим куда-нибудь? Семён: Хм… Пока время есть, давайте звук настроим. Алиса: А что его настраивать, Семён? Семён: Ну как же. Частоты выправить – на динамиках сзади ручки есть, по громкости отрегулировать, чтобы всех слышно было хорошо. Вот здесь стоило действительно поработать. Звук со сцены шёл явно не слишком хороший. Я старался как можно лучше вслушиваться в звуки гитары, ударных. Мику то и дело бегала от одного динамика к другому, потом к ударным, и опять к динамикам. Алиса стояла с гитарой, наблюдая за тем, как резво мечется по сцене подруга, сама же периодически давала какой-нибудь аккорд, чтобы я мог скорректировать её по громкости. В общем, процесс был действительно утомительным. На всё у нас ушёл почти час. *** Я сел на краю сцены. Алиса села слева, запыхавшаяся Мику – справа. Кажется, Мику уже не так хотелось трепать языком, ей как минимум нужно было отдышаться. Мику: Вот это я… Набегалась. Ей действительно пришлось поработать больше всех – по её уставшему лицу бежали струйки пота. Семён: Ну что, в целом мы почти готовы. Алиса: Вечереет. Я посмотрел на солнце. Оно уже немного клонилось к горизонту. До заката было ещё далеко, но всё же с обеда прошло порядочно времени. Семён: Вы как настроены? Обратился я к девочкам, которые тем временем занялись пристальным изучением окружавшей сцену земли и травы на ней. Алиса: Я волнуюсь немного. Мику: Никогда не выступала перед такими большими толпами. Семён: Ну, у меня опыта побольше, но раз вы волнуетесь, то я буду волноваться вместе с вами. Девочки повеселели. Я ещё раз огляделся. Хронометр вселенной никогда не ошибается. Хочется ли нам, не хочется, всё ли равно или мы готовы биться за каждую секунду… Но время беспощадно. Как бы ты не мечтал им управлять, оно всегда идёт вперёд. Оно безошибочно. Скоро мы все вновь покинем наш замечательный пионерлагерь… Что станет со всеми нами? Я окончательно вернусь в свой старый мир? Продолжу так же, раз в год посещать это удивительное место? А как остальные? Те, кто был здесь до меня? Те, кто, быть может, будут здесь после? Куда исчезнет бесконечная болтовня Мику? Мгновение – и тишина. Для меня она замолкнет навсегда?! Может ли раствориться в небытие межзвёздного пространства столь плотный сгусток чистой энергии, как Ульянка? Она в силах пронзить своей неуёмностью небеса. И в момент, как я закрою глаза… Она исчезнет? Сколько проживёт вселенная без такого помощника, как Славя? Просто на момент представить, как осиротеет лагерь… Без этой зоркой блюстительницы порядка. И как смириться с тем, что вся чистая любовь Лены – чистая, как воздух здесь, как вода на пляже, как мои мысли в этот момент – вся она рассыплется и обратится в звёздную пыль? Пусть сейчас в её сердце нет меня, если это и так… Как мне забыть её? Как?! Я на всю жизнь запомню эти хвостики… И её глаза… Как поверить в то, что завтра мне вновь придётся расстаться с Алисой? За эти неполные две недели… Я намертво прирос к ней душой. Забрать её – значит разорвать мою душу. Зачем так поступать со мной? Дать насладиться сполна? Но разве этой недели достаточно? А вот здесь дать однозначный ответ совсем нелегко. Хотя, если я всё же вернусь, я точно буду вспоминать эту неделю как… Как самую короткую в моей жизни. Или как самую… Лучшую… Что дальше? Зачем это всё? Семён: Прошу, дай ответ! Прошептал я себе под нос. …Нет ответа. Этот лагерь вообще редко даёт ответы. Быть может… Молчание… Как я люблю его, когда оно кстати. И как оно режет душу в неподходящий момент… А время всё идёт… Я сел на край сцены рядом с Алисой. Сейчас на её лице не было заметно ни одной эмоции. Наверное, настолько устала… *** Через пару минут я с ужасом обнаружил, что голова вдруг будто опустела. Шум миллионов мыслей, воспоминания, сгрудившиеся огромной кипой в мозгу, чувство чего-то недоделанного, невысказанного, тоска, волнение, ожидание… Всё в мгновение утихло. Я впервые чувствую такое. Абсолютная пустота в душе. В ней будто вакуум. Космос, но абсолютно пустой… Я начал мёрзнуть. Кожа покрылась мурашками, меня буквально затрясло. *** Из этого состояния немого ужаса меня вывела Алиса. Совсем разморенная дневным теплом и сладкой усталостью, она тихонько опустила голову мне на колени и уже мирно посапывала. Мику: Смотри на неё. Шепотом произнесла Мику, аккуратно указав мне на Алису. Стараясь ни в коем случае не разбудить моё спящее чудо, я постарался принять позу поудобнее. Получилось чуть лучше, чем никак. Мику: А вы давно с Алисой знакомы? Вопрос более чем с подковыркой. Семён: Чуть больше года. Но только по меркам того мира. Насчет реальности которого я уже сомневаюсь… Мику: И как это – быть с такой девочкой? Семён: То есть? Мику: Ну ведь Алиса – совсем не простая… Может, чуть агрессивная, хулиганит. Но ведь интересная она, правда? Не на каждом углу такую встретишь. Тем более интересно увидеть того, кто с ней встречается. Мику удивляла меня в этот момент. Глубокие философские мысли о характере Алисы в её речи сейчас забавно сочетались с задором тринадцатилетней девочки, которой вдруг захотелось поболтать со своей подругой на тему любви с мальчиками. Семён: Она, конечно, буйная порой. Но наедине со мной она совсем другая. Мику: Ну, это, пожалуй, правильно. Вряд ли бы она тебе, в конце концов, понравилась такая… задиристая. Ну или сама бы не полюбила, будь и правда целиком такой… Сначала Лена, теперь Мику – они просто меняются на свои противоположности. Быть может, это не просто так? Ведь и Алиса… Тогда, на дороге… Даже раньше, у неё в домике… В одночасье, после этого… Она стала совершенно другой по отношению ко мне. Быть может, и с остальными происходит что-то подобное?! Мику всё так же смотрела на меня игривым взглядом. Её белоснежная улыбка заставляла меня прищуриться, дабы не ослепнуть. Бред. Я просто ищу непонятные совпадения и трактую их как закономерность. В этом мире просто всё происходит само по себе. И найти причину этого нам не дано. Семён: А ты можешь в умные мысли, Мику! Мику ехидно хихикнула. Алиса: Мммм… Сладко потягиваясь, Алиса освободила мои колени и окинула нас взглядом. Алиса: А вы чего… Тут? Тягуче протянула она заспанным, чуть сиплым голосом. Семён: Тебя как раз вспоминали. Алиса: Так, ну и сколько у нас… Как раз вовремя. Семён: Пойдём, девочки, не будет заставлять ужин ждать. *** В столовой было не протолкнуться. Мы кое-как нашли свободные места за столиком с Ульяной. Она ерзала от нетерпения и принялась болтать, не успели мы сесть и приступить к еде. Ульяна: Ну когда у вас там уже концерт? Семён: После ужина начнут собираться, вот и подходи. Алиса с Мику действительно заметно волновались. Они быстро ели, мало говорили, что для той же Мику было крайне нехарактерно. *** Наконец ужин закончился и мы побыстрее пошли к сцене. На лагерь медленно спускались сумерки. Пока здесь никого не было и мы поспешили подняться на сцену и по последнему разу прогнать все песни. *** Повторив всё разок, мы отошли за сцену. Волнения не было. На душе было удивительное спокойствие, лёгкость. Этот лагерь – то место, где я впервые за много лет смог так легко вздохнуть… И будь дальше что будет, сейчас не это главное… Со стороны сцены раздался какой-то шум. Я решил пойти посмотреть… Неужели? Похоже, Ольге Дмитриевне удалось собрать сюда весь лагерь. Семён: Девочки, нам пора. Алиса: Ты же подхватишь, если что? Семён: Не вопрос. Она улыбнулась мне и мы тихо вошли на сцену. Семён: Вы готовы? Толпа ответила мне шумным шелестом сотни голосов. Семён: Я не слышу! Пионеры: Давайте! Эти моменты станут для меня незабываемыми. Кажется, накрапывает дождь, но наш концерт он не сорвёт. Я ловко отыгрываю соло партию, Алиса даёт аккорд за аккордом, Мику чётко держит ритм. Ведь работа в хорошей команде даже сама по себе доставляет удовольствие. Если и плоды этой работы доставляют удовольствие тебе – это вдвойне хорошо. Но лучше всего, когда ваши творения по достоинству оценивают другие. Это незабываемое чувство гордости за себя и за своих товарищей по команде. Если уж эти песни зажигают даже пионеров, ни разу не слышавших подобное, это действительно позволяет гордиться собой. Я бросил взгляд на Алису. Она самозабвенно исполняла свою партию, тряся головой, как заправская рокерша. Серьёзно, сколько народу здесь? Вот в первом ряду Лена и Славя. Лена смотрит на меня, улыбаясь. Я улыбаюсь в ответ. Стоят они, конечно, сдержанно, в отличие от, например, Ульянки, чья огненно-рыжая голова то и дело мелькает среди остальных пионеров. Я опять испытываю это ощущение блаженства, вот только теперь оно смешивается с драйвом нашей музыки, лёгкой моросью дождя, ночным полумраком, превращаясь в нечто иное, что я раньше вообще никогда не испытывал. Кажется, люди называют это чувство счастьем. Темнота наступает, всё словно по кадрам: Мы стоим на краю сцены. Я и Алиса с гитарами в руках, Мику с палочками. Я обнимаю одной рукой Алису за плечи, второй машу зрителям. Все шумно аплодируют нам. Алиса: Сёма, я люблю тебя! Шепчет она мне. Семён: Я тоже люблю тебя, Алиса. Она прижимается головой к моему плечу, не прекращая махать публике. *** Наконец триумф заканчивается. Пионеры медленно расползаются от сцены, направляясь спать. Семён: И нам пора спать. Алиса: Да… Я нежно взял Алису за руку и мы пошли в сторону площади. Алиса: Ладно, дальше дойду сама. До завтра, Сёма… Она нежно поцеловала меня и лёгким шагом, гордо подняв голову и расправив плечи, пошла в сторону своего домика. И мне пора отправиться спать. Я буквально ввалился в домик – от усталости я еле держался на ногах. Ольга Дмитриевна: Семён, у меня нет слов. Всё по высшему разряду. Ладно, ложись быстрее спать, тебя уже шатает. Я утвердительно крякнул, дрожащими от переутомления руками снял с себя верхнюю одежду. И тут же уснул. 5 ДЕНЬ ИСТИННОЙ/НЕЙТРАЛЬНОЙ/ПЛОХОЙ КОНЦОВКИ: Я один. Один в темноте. Лишь пол под ногами. Или это не пол вовсе… Тьма чуть отступает. Я стою на сцене? В каком-то пустом зале. В руках моя гитара. Или не моя, слишком темно, чтобы разглядеть. Нет, всё же моя. Широкий гриф на восемь струн – редкая штука. Звучит знакомая мелодия. Я прекрасно знаю её, но вспомнить название не могу. Никак. Ни исполнителя, ни саму песню, хоть и помню каждое слово и интонацию, с которой это слово поётся. Погодите, а кто вообще играет? Я огляделся. Вокруг меня стоят несколько людей. Лиц не видно, одни лишь тёмные силуэты. Каждый за инструментом – вот басист, вот ударник… В зале никого. Или кто-то есть? Из темноты кто-то медленно идёт к сцене. Лица не разглядеть, видно лишь светлые волосы, собранные в странную причёску… *** Я открыл глаза. Дом, милый дом. Всё по-прежнему. И одна эта мысль доставляла мне удовольствие. Мне отведён как минимум ещё один день. Я посмотрел на будильник – полдевятого. Впервые за последнюю неделю мне не хотелось лежать на кровати. Я быстро вскочил, поправил форму, которую вчера так и не удосужился снять и направился к умывальникам. Я шёл навеселе, размышляя об оставшихся днях. Теперь мысли о том, что же будет дальше, не вызывали у меня такого волнения. Может, потому что я так уверен, что это вовсе не конец? Или понимаю, что и за эти три дня можно успеть сделать всё, что хотел? Нет, вряд ли. Просто я решил жить сегодняшним днём. Сейчас будущее туманно и мало волнует меня. А следовало бы… Я шёл вдоль домиков к умывальникам. Знакомая фигура сидит слева на лавочке. Лена… Привычная Лена, слегка печальная, но не слишком расстроенная. Странно, учитывая произошедшее вчерашним вечером, я не думал, что она так быстро успокоится. Или ей так хорошо удаётся подавлять внешние проявления эмоций? Будто невидимая рука провидца легонько толкнула меня в её сторону. Семён: Лена… Я ожидал, что она, как обычно, подскочит от неожиданности, но она просто медленно повернула голову в мою сторону и внимательно посмотрела на меня. Лена: Доброе утро, Семён. Её голос звучал на удивление спокойно, но грустно и тихо. Я не психолог, но мог уверенно сказать, что сейчас в этой девочке под маской спокойствия скрывалась глубокая печаль. Семён: Лена, я… Я сделал паузу. Что мне сказать ей? Уйти неудобно, да и я уже начал говорить. А идей, что сказать, не было. Может быть, ей удастся поддержать мою мысль, которую я никак не могу сформулировать, дай ей возможности обрести словесную форму. Или просто боюсь сделать что-нибудь не так… Лена: Ничего. Я понимаю. Семён: То есть… Пристальный взгляд. Без единой эмоции?! Я никогда в жизни такого не видел. Ни ненависти, не скорби. Её глаза словно остекленели – она будто застыла во времени, не моргая, не отводя взгляд. Мне на секунду даже стало страшновато. Лена: Жизнь не кончается. Не волнуйся за меня. Я аккуратно сел рядом. Я просто не мог понять, что же происходит с ней. И вообще, что она такое? Всё же я чувствовал себя крайне неловко. Мне было очень жаль Лену, я искренне не понимал, и даже не догадывался, что сейчас у неё на душе. Семён: Прости за всё! Прошу… Лена: Хорошо. Прощаю. Я на пару секунд замер в нерешительности. Похоже, разговор окончен, самое страшное позади. Или нет? Семён: Ладно, я пойду? Лена: Иди, я не держу тебя. Эта фраза прозвучала довольно странно, и я поспешил удалиться. Почему-то я не до конца верил в то, что всё сказанное Леной – искреннее. С другой стороны, почему нет? То, что для меня кажется странным, может в то же время быть вполне нормальным для кого-то другого. Тем более для Лены… *** Стоило умыться, а дальше и завтрак не за горами. И куда делась моя привычная философия? Не очень хочется погрязнуть в повседневной суете, а я, похоже, неумолимо продвигаюсь в эту сторону. Прохладная вода быстро прогнала остатки сонливости. В голове промелькнула мысль о прошедших днях. Действительно, теперь все сомнения позади. Алиса со мной, ничего и никто не мешает нам, даже Лена, кажется, успокоилась и больше не убивалась по этому поводу. Итак… Собственно, вот и завтрак. Я поспешил направиться в столовую. Война – войной, а обед по расписанию. Ну, в данном случае завтрак. Быстрым шагом, навеселе я шёл к столовой. Алисы на крыльце не оказалось. Значит, она уже внутри. Я думал, она подождёт меня. Но мне ли горевать? Столовая была полна пионеров. А вот Алисы не было… И Ульянки тоже. Чтобы Ульянка пропустила завтрак? Странно, странно. *** И всё же отсутствие девочек на завтраке меня насторожило. Это было более чем странно для них – пропустить хотя бы завтрак та же Ульянка не согласилась бы ни за что, я практически уверен. Разве что они затеяли что-то дурное… Хотя мне почему-то кажется, что Алиса-то уже выросла из этого состояния. Хотя бы потому, что она встречается со мной. Или одно другому не мешает? Откуда мне знать, что у них на уме? В любом случае стоит выяснить. И самый логичный вариант выяснения – это сходить к ним в домик. *** Быстро доев, я лёгким бегом отправился в сторону домика Алисы. На площади сегодня немало народу. Вот Славя с Леной на лавочке. Даже кибернетики выбрались из своей берлоги. Но где же Алиса с Ульянкой? Через минуту я уже был в их домике. Дверь была открыта. Ульянка мирно посапывала на своей кровати. Алисы дома не было, кровать не была заправлена, будто она только что вышла. Я быстро подошёл к Ульяне и начал будить её. Семён: Ульяна, вставай! Где Алиса? Ульяна начала ворочаться, повернулась ко мне, открыла глаза. Увидев меня, она скорчила недовольную рожу и села на кровати. Ульяна: Ты чего? Семён: Вас не было на завтраке. Где Алиса, Ульяна? Ульяна изменилась в лице. Резкое пробуждение явно тормозило её мыслительные процессы. Ульяна: Завтрак кончился? Хм-мм. Почему она меня… Не разбудила? Ответила она с немалой задержкой и явной сонливостью в голосе. Семён: Алисы на завтраке тоже не было. Она уходила куда-то? Ульяна покачивалась на кровати, пытаясь собраться с мыслями. Семён: Проснись, Ульяна! Я легонько потрепал её за щёку. Она резко повернулась ко мне с крайне недовольным выражением лица. Ещё бы – последнее моё действие было на грани дозволенного. Ульяна: Она вроде уходила куда-то с утра. Я проснулась, смотрю – она вышла из домика. Было рано совсем, и я дальше спать легла. Я начал нервничать. Алиса ушла неизвестно куда рано утром, никого не предупредив, и до сих пор её никто не видел. Стойте, почему никто? Я же спросил только у Ульянки. Может, она что-то придумала? Не обязательно ведь это очередная пакость. Я присел на её кровать. Действительно, стоило ли так волноваться? Да, её не было с самого утра. Но может, она решила просто побыть одна или что-то сделать? Например, мне? Тогда нет смысла зря переживать, лучше просто пойти куда-нибудь. Может, встречу её в другом месте, на пляже, например. Я встал и отправился к выходу, оставив просыпающуюся Ульянку одну. *** Стоило всё же попробовать найти Алису. С этой целью я направился на площадь. Там было достаточно многолюдно, а значит, можно было поузнавать, не видел ли её кто-нибудь из пионеров. Лена и Славя всё так же сидели на той скамейке. Может быть, они что-то знают. Когда я подошёл к ним, то почти сразу понял, что эта идея была далеко не лучшей. Заметив меня, Славя заметно нахмурилась. Лена, кажется, вовсе не обратила на меня внимания. Я вдруг почувствовал себя страшно виноватым, захотелось резко развернуться и уйти подальше отсюда, лишь бы перестать быть объектом столь пристального взгляда… Славя: Семён, ты что-то хотел? Настолько, видимо, явная мимика у меня в подобных ситуациях. Семён: Да я так, просто… Я уставился под ноги. Стоит ли спрашивать? Может быть, всё же… Славя: Ты какой-то напряженный весь. Я глубоко вздохнул. Семён: Девочки, вы… Вы не видели Алису? Лена мгновенно повернулась ко мне. Её лицо приняло крайне серьёзное выражение. Уголки губ Слави поджались. Кажется, если бы сейчас у неё была с собой метла, я бы крепко получил этой самой метлой. И вполне было бы за что. Лена: Не видели. Отрезала Лена неестественно низким голосом. Слишком низким! В лучшем случае – тенор, а то и ниже. Понимая, что мне здесь явно не рады, я поспешил отойти в другой конец площади. Да что с ней не так? С утра говорит, что всё хорошо, и она всё понимает, а сейчас опять за своё – нервничает, злится. Ну ладно Лена, она не совсем уравновешенная, но Славя! Как будто готова была меня прибить на месте… Вообще, нашёл у кого спросить! Знаю же, как у Лены с Алисой из-за меня отношения. Я устало сел на скамейку, стоящую рядом. Беспокойство накатило с новой силой. При этом я не мог определённо сказать, что меня в данный момент беспокоит больше: отсутствие Алисы или мой непродуктивный и неудачный диалог с Леной и Славей. Первое волнение насчёт пропажи Алисы довольно быстро схлынуло – скорее всё же ушла куда-то, чтобы побыть одной. Вряд ли она бы так сильно беспокоилась, если бы я поступил так же. Надо посидеть наедине с собой – пожалуйста, трогать не буду, не обижусь. Но с другой стороны, можно было хотя бы предупредить… Поведение Лены со Славей было вполне понятным, но всё же… Да, не стоило было упоминать при Лене Алису. Это было очевидно, и всё же мои мысли серьёзно запаздывают за действиями. Какой же я идиот. Я закрыл голову руками, опершись локтями на колени. Всё же годы общения лишь с компьютером серьёзно сбили мои коммуникативные навыки среди людей. Последние дни я не замечал за собой подобного, скорее всего потому что я думал в одном направлении с собеседником и проблем в понимании не возникало. К тому же по большей части моим собеседником была Алиса, к характеру которой я уже почти привык. А здесь моя неопытность в общении с живыми людьми на острые темы сильно навредила мне. С каждой минутой чувство вины всё сильнее сжимало сердце. С каждой секундой я всё больше чувствовал собственную вину перед Леной, и от этого мне становилось всё хуже и хуже. Она же не виновата в этом всём! И всё же я с Алисой… Где бы она сейчас ни была… А что если Лена причастна к пропаже Алисы?! Быть может, в этом и кроется разгадка её поведения? "Ты совсем сдурел?!" – Я со всего размаху влепил себе пощёчину. Метод Алисы и здесь работал без сбоев – щека запылала, в мозгу всё быстро прояснилось. Как я вообще мог такое подумать о Лене? Да, она не совсем обычная девочка, но чтобы так… Какой же я идиот. Ещё раз. Лена просто расстроена из-за меня, Алисе нужно уединение, Славя пытается поддержать Лену. Вот с чем я имею сейчас дело, а не то, что я себе там напридумывал! Волнение постепенно спадало, но мне ещё нужно было прийти в себя и обмозговать текущее положение вещей. Я откинулся назад, закатив глаза и вслушиваясь в окружающий шум. *** Некоторое время я просто сидел, вслушиваясь в шелест листьев на деревьях, пение птиц и шёпот мыслей в моей голове. В один момент я услышал, как кто-то тихо сел рядом со мной. Славя: Семён? Я открыл слипшиеся глаза и исподлобья посмотрел на Славю. Она уже не выглядела нахмуренной, её лицо приняло обычно, слегка радостное выражение, но я понимал, что подсела она ко мне не просто так. Славя: Семён, я хотела поговорить. Насчёт Лены. Семён: Хорошо, начинай. Славя: Ты понимаешь, что с ней происходит? Я развернулся к ней. Семён: Я понимаю, что, и я понимаю, почему. Я так же понимаю, что мне сейчас ничем не помочь ей. Пойми, это палка о двух концах. Я люблю Алису, нам хорошо вместе. Я понимаю, что именно я виноват в этом всём, но увы – одновременно угодить всем здесь абсолютно невозможно. Никак. И я руководствуюсь зовом сердца при выборе. Да, это эгоизм, но здесь вообще невозможно по-другому. Славя: Угу. Просто Лена, она такая ранимая. Ей очень тяжело сейчас. Семён: Я понимаю, но ничем не могу помочь. Всё, что я могу – сделать только ещё хуже. Причём не со зла. Такой вот я неуклюжий в любви. Я помотал головой. Как мне теперь быть? Славя: Просто я… Славя на секунду задумалась. Славя: Ладно, ерунда. Семён: Как скажешь… Славя: Просто я сильно переживаю за неё… Она всегда будто обделённая… Я повесил голову и уставился под ноги. Как мне сейчас хотелось провалиться сквозь землю… Как, уже обед? Славя: Быстро время пролетело. Семён: Ага. Вы с Леной идёте? Славя: Да, пойду к ней, мы с ней вместе пойдём. Не думаю, что вам стоит сейчас разговаривать. Семён: Я тоже так считаю. Сейчас мне предстояло направиться на обед вместе с остальными пионерами. Мне было как-то не по себе – все эти дни я ходил в столовую вместе с Алисой, а сейчас её нет… Где же она? В столовой оставалось мало свободных мест. Я заметил одно за столиком у Мику. Может, она что-то знает. В конце концов, Алиса с ней немного, но всё же общается. Семён: Привет, Мику. Мику: Привет, Семён. Приятного аппетита тебе! Семён: Спасибо. Слушай, ты не видела сегодня Алису? Мику: Ой, видела. После завтрака вроде, она куда-то в лес шла. Что она там забыла, в лесу? Я её звала, а она не откликнулась. Не услышала, наверное. Мои догадки подтверждались. Алиса ушла в лес, чтобы уединиться. Меня смущало лишь то, что она никого не предупредила об этом. Мику что-то оживлённо болтала, я не слушал, лишь ел, пытаясь найти причину, по которой Алиса могла бы вот так взять и уйти. На первый взгляд, ответ прост – обиделась на кого-то. Но если я ничего не знаю, скорее всего, она обиделась на меня, правильно? Но тогда назревает другой вопрос – за что на меня было обижаться? Разве что если… Если она от кого-то узнала про вчерашний вечер в лесу с Леной… Но вряд ли бы она просто ушла куда-то, не разобравшись. Это прерогатива исключительно самой Лены. Алиса бы скорее устроила нехилую разборку с разбитыми лицами и криками. Тогда что с ней произошло и куда она ушла? *** Я покончил с обедом и под бессвязный лепет Мику вышел из столовой. Итак, мне предстояло пойти и выяснить, куда ушла Алиса. Первая мысль – пройтись по лесу. Может быть, она действительно там? Мой путь к лесу лежал мимо домика вожатой. Сама Ольга Дмитриевна лежала в шезлонге и что-то читала. Посмотрев в мою сторону, она позвала меня. Ольга Дмитриевна: Семён, ты куда? Семён: Я хотел по лесу прогуляться. Ольга Дмитриевна: Только далеко не уходи, не заблудись. И не забудь, сегодня после ужина у нас поход. А я уже и забыл. Всё же какие-то вещи сохраняли порядок следования, хоть мы с Алисой и Пионером изрядно поломали вечную схему событий. Семён: Хорошо, не забуду. Я поспешил удалиться, но тут вожатая ещё раз окрикнула меня. Ольга Дмитриевна: Подожди, Семён! Я обернулся. Ольга Дмитриевна: Ты не знаешь, где Двачевская? Её на завтраке не было, на обеде тоже. Куда она ушла? Семён: Она мне ничего не говорила, я сам её ищу. Мику сказала, что она видела её после завтрака по дороге в лес. Ольга Дмитриевна: А, ну раз видела, значит, всё нормально. А вот я в этом не уверен. Я поспешил направиться в сторону леса. *** Я шёл по лесным тропинкам. Не похоже, что здесь кто-то недавно проходил. Хотя можно ли это так просто разглядеть? Я постоянно останавливался, оглядывался, вслушивался в тишину и шорохи леса. Ощущение, будто я один здесь на многие километры. Где-то слева раздался какой-то шум. Я замер, пытаясь понять, что за шум и откуда он идёт. Кто-то шуршит ветками. Я пошёл на звук, стараясь не терять ориентир. Шум раздавался из-за небольшого дерева. Я подошёл поближе и увидел белку, снующую по веткам дерева в поисках шишек. Глупая, бессмысленная улыбка сама собой расползлась на моём лице. Желание продолжать поиски пропало в мгновение ока, я замер, и, стараясь не делать лишних телодвижений, стал наблюдать за белкой, как она добывает себе еду. Вот так же и люди. Носятся ради чего-то. Точнее, ради того, чтобы жить. Но зачем? Зачем мы вообще живём, что мы должны сделать, ради чего мы оказались здесь, на этой планете? Почему мы не расцениваем каждую благость нашего существования – присутствие всех конечностей, например, как восхитительную дань природы? А всякие мелочи вгоняют в нас печаль, порой доводя до апатии или чего похуже? Ради чего всё это? Есть ли смысл в поиске смысла, или слово «смысл» не имеет смысла? Чёрт, как это всё сложно, бессмысленно, непродуктивно и непонятно! Но всё равно что-то в этом определённо есть. Я сел на землю возле стоящего рядом дерева, прислонился спиной к нему, стараясь не выпускать белку из вида. В тот момент она казалась мне проповедником философии, а кедр, по которому она бегала взад-вперед – это весь наш мир. Завороженно я наблюдал за ней, а в голове вертелись разные мысли. Что есть наш мир? Существуют ли другие и какой порядок жизни может быть там? Ведь в итоге всё сводится к банальной необходимости существования, но необходимо ли оно само? *** Не знаю, сколько я так просидел, но в один прекрасный момент белка решила покинуть кедр, спрыгнула и мелькая в траве, побежала куда-то в чащу леса. Я проводил её взглядом и было снова вернулся к размышлениям, как вдруг… А где тропинка? Кажется, за поиском источника шума, которым оказалась эта самая белка, я слишком далеко ушёл от тропинки. И теперь я заблудился. Волнение накатило с новой силой. Не нашёл Алису, заблудился в лесу. А вдруг Алиса так же, как и я, заплутала вдали от лесных троп? Да что же это со мной? Опять?! Размашистая пощечина мгновенно задала мыслям ясность. Паника, конечно, не без причины, но, учитывая то, сколько я шёл от лагеря, нужно всего лишь отправиться в обратную сторону, чтобы вернуться в «Совёнок»… Итак… Я стал бегать от дерева к дереву, пытаясь разглядеть вдали тропу, забор, здания лагеря – что угодно, любой признак присутствия людей. *** Наконец, после долгих метаний по лесу я вышел на тропинку. Уже подходя к лагерю, я отметил, что солнце начало клониться к горизонту, а значит, уже вечер. Стоит поспешить успеть к ужину. Если и на ужине Алисы не будет, тогда можно начинать волноваться вполне обоснованно, ибо как бы там ни было, но не есть столько времени – это слишком странно. Хотя я ещё даже не дошёл до столовой, так что слишком рано делать поспешные выводы. Когда я вышел из леса к домику Лены, зазвучал сигнал к ужину. Я только подумал, как неловко было бы сейчас встретить здесь Лену, как дверь её домика открылась и она вышла оттуда вместе с Мику. Они выглядели радостными, но, увидев меня, засмущались. Мику: Семён, ты давно здесь? Семён: Только что из леса вышел. Лена: А… Что ты там делал? Семён: Я? Я гулял. Вот ужин скоро, поэтому иду в столовую. Лена: Ясно. / Развилка. Вариант первый / Как-то очень-очень тихо, загадочно-грустно произнесла Лена. Затем она вдруг резко развернулась и быстрым шагом пошла в сторону площади. Ну вот, опять она уходит… Семён: Она весь день так себя ведёт? Мику: Она сама не своя последние дни. Не сердись на неё. Просто столько накопилось. Семён: Я понимаю, но всё равно как-то странно. Надеюсь, скоро она снова станет нашей обычной Леной. Семён: Об Алисе что-нибудь слышно? Мику: Нет, я её больше сегодня не видела. Семён: Если на ужине её не будет, придётся идти искать. Я знаю пару мест в этом лагере, где стоит посмотреть. Мику: И что это за места такие? Секрет? Семён: Разболтаешь же всем. Мику: Я? Разболтаю? Ты серьёзно? Семён: Как будто нет. Хотя что тут скрывать? Надо глянуть в старый лагерь и катакомбы под ним. Мику ужаснулась. Мику: Ты один пойдёшь? Тебе не страшно? И какие катакомбы? Откуда ты про это знаешь? Семён: Знаю, и всё тут. Пошли уже. Мику: Ладно, пойдём. Надо ещё Лену найти, успокоить. Я пошёл вперед, Мику шла следом. Что же с Леной происходит? /Fork, option two/ Лена: Ясно. Идём? Семён: Куда? Лена: Ну в столовую, куда же ещё. Я действительно настолько порою туплю? Семён: Да, конечно, идём. /Fork ends/ Вот мы уже на крыльце столовой. Алисы здесь не было, сердце ныло, с каждой минутой волнение росло и не думало отпускать хоть на секундочку. Я вошёл в столовую, уже ни на что не рассчитывая… И здесь Алисы не было. Вот теперь я уже не на шутку волновался. Я начал есть, на автомате совершая соответствующие движения, а в голове в это время быстро вырисовывался план дальнейших действий. Зайти в домик к вожатой, взять фонарь, спрятать под одежду. В походе подловить момент и тихо убежать. Направиться в сторону старого лагеря. Прочесать корпус, и, если понадобится, бомбоубежище. Возможно, даже шахту. Тем временем в голове всплывала одна очень неприятная мысль. Она касалась Пионера, который так внезапно перестал совершать свои неожиданные визиты ко мне и к другим обитателям лагеря. Почему-то с каждой секундой мне всё больше казалось, что именно он причастен к исчезновению Алисы. Я постарался отвлечься от волнений, всё сильнее сжимавшего мою грудь, и как можно быстрее доесть свой ужин. *** Наконец приём пищи закончился. Я поспешил удалиться из столовой. Быстро добежав до домика вожатой, я открыл дверь и влетел вовнутрь. Где-то в шкафчике должен быть фонарь. Я пошарился в шкафчике вожатой в поисках фонаря. А вот и он. Взяв ценную находку, я покинул дом и направился в сторону площади. Буквально через пару минут на площади уже собрался почти весь лагерь. Не хватало Алисы и Лены. Этот факт меня очень сильно настораживал. Ольга Дмитриевна: Все здесь? Семён: Лены и Алисы нет. Ольга Дмитриевна: Двачевской сегодня весь день нет. Думаю, уж к ночи-то она вернётся сюда. А Лена должна прийти через пару минут. А пока пора строиться. Я нехотя поднялся, проминаясь на ходу. Сейчас мы отправимся в лес, откуда мне предстоит проделать немалый путь к старому корпусу. Лишь бы найти её там. Пионеры построились, я занял своё место в ряду с Женей. Похоже, поход действительно обещал повторить предыдущий. Хотя отсутствие Алисы подсказывало, что развязка будет совершенно иной. А вот и Лена. Она выглядела запыхавшейся. Или даже… испуганной? Вожатая, кажется, вообще не обратила на неё внимания, и Лена быстро встала в пару с Мику, принявшись что-то ей оживленно рассказывать. Девочки стояли спиной ко мне, но даже так мне удалось понять, что Мику сильно удивилась тому, что рассказала ей Лена. Мику посмотрела в мою сторону и, кажется, хотела позвать меня, но в этот момент Ольга Дмитриевна прикрикнула на неё и та с расстроенным лицом повернулась обратно. *** Примерно через полчаса мы оказались на том самом месте, где устраивали привал в прошлой смене. Я устало сел на бревно подальше от остальных. Боевые системы в мозгу начинали активизироваться в быстром темпе, стоило лишь выждать нужного момента. Я уже был готов скрыться в ближайших кустах и начать свои поиски, как ко мне подсела Лена. Её лицо выражало крайнее беспокойство, но мне сейчас было совершенно не до разборок в наших отношениях. Семён: Если хочешь что-то сказать – говори быстро и по делу. Лена: Это важно. Прости, я себя так вела… Не знаю, что на меня нашло. Обещаю, больше такого не будет… Семён: Ладно. Это всё? Лена: Нет. Семён: Что ещё? Она подсела ближе ко мне. Я уже был практически уверен, что она что-то знает. Лена: Днём, когда ты ушёл… Я забежала в лес около пляжа, а там был какой-то парень. Возвращение блудного сына? Интересно, что произошло на этот раз? Лена: Он был очень странный. Лица не разглядеть. На лице Лены появилось выражение нарастающего ужаса. Лена: Он позвал меня по имени, хотя я никогда его не встречала, я точно знаю. У него голос так на твой похож. Я подошла к нему, а он… Он что-то сказал мне. Я на секунду отвернулась, когда услышала горн, а он… А он исчез! Семён: Что он сказал? Лена: Кажется, он сказал: «Пусть ищет». И всё, я больше не помню. Или мне показалось. Семён: Нет, тебе не показалось. Лена: А кто он? Семён: Теперь я точно знаю, почему пропала Алиса. Лена: Это он?.. Семён: Я уверен. Лена заплакала. Я опять ошибался, думая, что ей не удастся удивить меня своей резкой переменой настроения. Она плачет из-за Алисы?! Лена: И что с ней будет? Семён: Не знаю. Поэтому я иду искать её. Лена: Сейчас? Семён: Да. Лена: Давай я займу вожатую тогда. Всё-таки мы с Алисой давно знакомы. Семён:Отличная идея. Вот уж не думал, что Лена поможет мне в поисках, но ,тем не менее, только что она преподнесла мне кучу полезной информации. Теперь я точно знаю, что Пионер причастен к пропаже Алисы, и всё более уверен в том, где её стоит искать! Лена встала, слабо улыбнулась мне и пошла к вожатой. Какое-то время я сидел около костра, наблюдая за остальными. Всё обыденное. И только одного не хватает. Ногти до боли впились в ладонь, в висках застучало. Всё образуется. Я обязательно найду её! *** На моей памяти ещё никогда ожидание не было столь мучительно долгим… Все вокруг продолжали радоваться жизни – веселились, играли… А я изо всех сил сдерживаю слёзы отчаяния… Надежда всё же умирает последней. А секунды растягивались в часы… Казалось, будто хронометр вселенной словно полили жидким азотом. Заодно накапав пару капель и мне на сердце… Всё, хватит! Сейчас или никогда! Проследив за действиями вожатой и убедившись в том, что она меня не замечает, я быстро шмыгнул в ближайшие кусты. Итак, сейчас мне предстоит отправиться к старому лагерю, чтобы найти там Алису… Или Пионера. Только бы найти… *** Я быстро шёл по лесу, чётко представляя себе направление к корпусу старого лагеря. Вспоминая историю с катакомбами, я то и дело смотрел под ноги, опасаясь провалиться. Расстояние от леса, в которой мы пошли в поход, до старого лагеря было достаточно приличным, к тому же пересечённая местность, которой являлся сам лес, не позволяла идти достаточно быстро. Когда вдалеке между деревьев замелькало серое деревянное здание, на лагерь уже опустилась ночь. Я вышел к зловещему корпусу старого лагеря. На секунду у меня почему-то даже перехватило дыхание. Может, потому что теперь я тут и вовсе один? Где-то вдалеке послышались странные тихие звуки. Я было хотел пойти посмотреть, что там происходит, но слабый шум так же внезапно угас, как и появился. Вместе этого какой-то явный шорох послышался из самого здания. Я понял, что не стоит медлить и побежал к корпусу. Вот я и здесь. Стоило проверить, если ли здесь кто. Возможно, даже придётся вновь побывать в катакомбах. Минут пятнадцать я потратил на то, чтобы обшарить всё здание. Никого. И здесь уже давно не ступала нога человека – ясных следов в пыли не видно, мусор давно зарос пылью или паутиной. В изнеможении я присел на крыльце, вслушиваясь в ночную тишь. Кругом было настолько тихо, будто я остался один в этом лагере. Вообще один в этом мире. Тишина впивалась в уши пронзительным писком, и лишь мои же шуршания прорывали его, показывая мне, что я ещё не оглох. *** Я просидел так минут двадцать. Волнение и страх за Алису мешались с чувством безысходности и со страшной скоростью нарастающей печали. Меня начало трясти от ужаса за неё. Сердце бешено застучало, руки задрожали. Её просто нигде нет. Я не могу обшарить весь лес, но там, где она могла бы оказаться сама, её нет. Чёрт, чёрт, чёрт! Семён: Где. Она. ГДЕ??? ПОЧЕМУ? Мой вопль разорвал тишину леса, прогремев взрывом в окрестностях старого лагеря, резанув мне по ушам. Да что со мной? Она никогда бы так не поступила! Накричала бы, рассказала – но не ушла бы просто так в неизвестность! По крайней мере, мне очень хочется в это верить! Я опустил взгляд под ноги. Усталость обволакивала меня, а вместе с ней ужас и волнение всё больше сжимали сердце безжалостной хваткой. Слеза капнула на землю около ног. Я один здесь в лесу. Нет, мне не страшно за себя, зверей здесь нет, дорогу я знаю. Я понятия не имею, где Алиса. Жива ли она? Что с ней вообще? Быть может, она уже дома, легла спать и не знает, что я ищу её тут, в лесу. А может, её тело лежит у какого-нибудь лесного пруда, с холодным ужасом на застывшем лице… Мои рыдания огласили округу. Я рыдал, рыдал оттого, что не имел понятия, что с ней и где она, оттого, что не смог защитить её, от страха, что, может быть, никогда больше не увижу её… *** Не знаю, сколько я сидел так, захлёбываясь слезами и всхлипывая, но в итоге моя истерика исчерпала себя. Я поднял голову и уставился в ночное небо. Сотни звёзд смотрели на меня. Быть может, они знают, где Алиса? Сверху видно намного больше. Жаль, что они при всём желании не смогут показать мне, где она. Я тяжело встал и зашёл в корпус ещё раз. Вдруг из окон что-нибудь увижу. Я поднялся на лестницу. Здесь было большое окно, из которого была видна немалая часть звёздного неба. Я стоял как завороженный и смотрел, меня будто приковало. Вот падает звезда… Куда-то за горизонт, далеко, куда отсюда никак не добраться. Я проследил глазами путь падающей звезды. Вот она скрывается за горизонтом и… По коже пошли мурашки, в животе похолодело, волосы встали дыбом, а сердце бешено застучало. Ровно вниз от горизонта верхушек деревьев, куда упала та звезда, шла тропинка куда-то в сторону реки, а в её конце, метрах в ста, стояла чья-то еле различимая в ночной тьме фигура. Но вот она зашевелилась… Я пулей вылетел из корпуса и на всех парах помчался в ту сторону. Через полминуты я уже подбегал к концу тропинки. Она заканчивалась обрывом, уходящим вниз к той самой реке, что протекала у лагеря. А у самого обрыва стоял… Пионер: Не прошло и года. Это было ожидаемо. Я ждал увидеть в ночном лесу или Алису, или его. К чёрту всё, сегодня он не убежит от меня! Я подошёл вплотную. Пионер: Ну что, Сёма, давно не виделись. Дня так.. два? Семён: Где Алиса, тварь? Пионер: Не спеши. Всё по порядку. Я посовещался с некоторыми другими пионерами. Пойми, твоя возможность вот так свободно шататься между этим миром и реальностью может спасти нас всех. Но увы, ты зациклился на своей Али-исоньке! Он так противно протянул её имя, что мне захотелось ему от души вмазать по его наглой роже. Пионер: Я почему-то решил, что её исчезновение заставит тебя задуматься, что твоя жизнь – реальная жизнь не так уж плоха. Не знаю, почему я так решил, ведь ты в любом случае пошёл бы искать её. Мы могли бы просто убить её руками любого из пионеров этого мира. Но скоро нам стало ясно – вряд ли ты пойдёшь на хоть какое-то сотрудничество с нами, оставшись без неё. Поэтому – банальный шантаж. Он протянул руку в сторону обрыва. Я посмотрел туда и вздрогнул. Алиса неподвижно стояла на камне у самого края двадцатиметрового обрыва. Она смотрела куда-то вдаль. Мои поиски закончены, но… Семён: АЛИСА! Она не прореагировала. Пионер: Что, нашёл-таки свою любимую? Как жаль, что она не отвечает. Как слабы люди в своих чувствах! Думаешь, я здесь прохлаждаюсь всё время? Научившись бродить между мирами лагерей, рано или поздно осознаешь, как легко их всех контролировать. Не до конца, конечно, но вбить им в голову какую-нибудь навязчивую идею, заставить застыть на месте, глядя тебе в глаза… Он расхохотался. ПЕРЕХОД НА ПЛОХУЮ КОНЦОВКУ: Пионер: Сколько ты недоговаривал ей, сколько врал. Пора пожинать плоды недомолвок!.. Я перестал слушать его, бросившись к Алисе. Я схватил её за руку. Она повернулась ко мне. Её лицо было спокойно, но едва она разглядела меня, её буквально перекосило от злости. Алиса: Не трогай меня! Семён: Алиса, ты что? Алиса: Зачем ты мне? Почему нельзя было рассказать всё сразу? Может, я бы не стояла здесь теперь, если бы ты был чуть пооткровенней. А Лена? Утром… Что вы там делали!? Теперь она расплакалась. Я уже почти привык к таким выходкам от Лены, но Алиса – это что-то новенькое. Семён: Я пытался её успокоить! Она сильно переживает. Я всё так же люблю тебя, но ведь я не мог допустить, чтобы она наложила на себя руки. Ничего не было, Алиса! Она притихла и на секунду заглянула мне в глаза. А затем… Алиса: ААААААА! Её будто толкнуло в сторону обрыва и она уже практически склонилась над этой смертельной высотой. Решение пришло мгновенно. Я рванулся вперёд, что есть силы толкнув Алису назад… И сам оказался над этой высотой без всякой опоры… Но уже было поздно. Всё резко перестало иметь значение. Глухой удар. Яркая вспышка света в глазах. *** Я открыл глаза. Всё будто заволокло пленкой, тяжело что-либо разглядеть. Надо мной склонилась Алиса. Она рыдает. Я не чувствую ног… Спину пронзает страшная боль. Во рту привкус крови, голова будто разламывается пополам. Кажется, капает дождь. Всё, что я слышу – тихий шелест реки и разрывающие души рыдания Алисы. Алиса: Сёма! Почему?.. Семён: Выбора не было. Если кто-то и должен жить здесь, так это ты. Я без тебя не прожил бы. Алиса: А я… Я СМОГУ БЕЗ ТЕБЯ?! Чёрт, какой же я в итоге эгоист! Даже здесь я… Да всё изначально из-за меня! Всё, это конец?! В любом случае, не стоит ей говорить об этом. Семён: Похоже… Похоже меня уже ждёт мой старый мир. Я бы с удовольствием променял бы его на… этот лагерь. Дышать становилось невероятно трудно. Глаза уже заплывали, я уже с трудом понимал, что вообще происходит. Алиса рыдала. Что бы ни было дальше, надо сказать что-то напоследок. Я не должен… Уйти отсюда вот так… Семён: Я знал, ради чего отдал жизнь. Без тебя я не проживу. Только живи, слышишь! Я не зря сделал это! Алиса: Мы встретимся… Там? Семён: Мы обязательно встретимся… Прости… Алиса сморщилась и вновь заревела. Я почувствовал, как тьма медленно обволакивает меня. Всё. Конец. ПЕРЕХОД НА НЕЙТРАЛЬНУЮ/ИСТИННУЮ КОНЦОВКУ: Пионер: А она девочка волевая. Сопротивляется что есть сил, мне пришлось хорошенько сосредоточиться, чтобы действовать на неё. Он вновь залился дьявольским смехом. Я сделал пару осторожным шагов в сторону Алисы. Семён: Алиса? Несколько секунд она стояла неподвижно, но потом всё же повернулась ко мне. Когда она увидела меня, её лицо приняло крайне удивлённое выражение. А ещё через секунду в её глазах заблестели слёзы. Алиса: Сеня, помоги… Пожалуйста. Сердце сжалось от тоски, я почувствовал, как лицо наливается кровью от ярости. Пыхтя и скрипя зубами, я развернулся к Пионеру. Знаешь, друг мой, всё имеет свои границы! Я подскочил к нему. Безудержная злость взяла своё, и я, не отдавая себе отчёта о том, что я делаю, ударил его правой что есть силы. Ярость овладела мной, и я не думал, что смогу задеть его, однако… Кулак не прошёл сквозь воздух, а вписался прямо в его лицо. Он мгновенно рухнул на землю. Я хотел подойти и ещё раз вмазать ему, но краем глаза я заметил, как Алиса медленно осела на землю около дерева. Я тотчас рванулся к ней. Её трясло, по гладким щекам бежали слёзы. Семён: Алиса, ты в порядке? Алиса: В каком тут можно быть порядке? Меня только что чуть не убили, а он – «ты в порядке?» Семён: Ну, в смысле – целая? Алиса: Вроде. Она протянулась ко мне и обняла меня. Алиса: Прости меня, вот я дура. Я тоже идиот. Думал, может, хочешь остаться одна, не стал сразу искать. Пионер: Это было… Грязно. Кажется, он пришёл в себя. Даже в тусклом лунном свете можно было без труда разглядеть немалых размеров синяк на его щеке. Семён: Грязно? А то, чем ты занимаешься – это вполне нормально, да? Пионер: Думаешь, я действую лишь потому, что мне вдруг так захотелось? Семён: Хочешь сказать, что это не так? Пионер: Ладно, Семён. Я пойду. Но прежде… Луна целиком выглянула из-за облака, и тень впервые полностью сползла с его лица. Меня бросило в жар. Алиса округлила глаза и уставилась на него как вкопанная. Пионер: Возвращаю отправителю. В тот же момент я почувствовал удар в щёку слева. Он был не слишком сильный, но всё же я пошатнулся. Щека заныла. Пионер: Прощай, Семён… С этими словами он растворился в ночной тиши без следа. Я подошёл к Алисе и взглянул на неё. Она вся прижалась ко мне что есть силы. Бедняжка – ужас обуял её полностью, я чувствовал, как она дрожит, слышал её всхлипы прямо под ухом. Наконец-то этот ужас закончился. Я вернул свою Алису. Я держу её и никуда теперь не отпущу. Теперь я уверен, что этот Пионер уже не побеспокоит нас. Не то, чтобы я поверил ему, я просто знал! Не знаю, откуда, но знал. И это было восхитительно. Алиса: Так кто он? Семён: Не знаю. И, наверное, не узнаю. Да и чёрт с ним! Щека отозвалась тупой болью на мою усмешку. Хоть бы синяка не осталось. Алиса: Зачем ты ему был нужен? Семён: Он – один из тех, кто застрял в этом лагере и не может найти себе места. Они думали, что смогут, используя тебя, каким-то образом выведать от меня, как я возвращался в свою реальность. А я и сам не знаю. Алиса: Семён… Наши взгляды встретились. Я никогда не видел Алису более смущённой. Алиса: Если ты опять вернёшься туда – возьми меня с собой. Я не смогу без тебя. Я опять улыбнулся и потрепал её по голове. Семён: Хорошо. Обещаю. Она мило улыбнулась, прижалась головой к моей груди и тихо засопела. Приятное тепло растекалось от сердца по всему телу. Тишина. Покой. Лишь тихий шум реки внизу. Мы одни здесь. И больше никто не нужен. Ничто не нужно. Тем временем Алиса уже мирно посапывала, положив голову мне на колени. Спокойной ночи. Я тихонько погладил её рыжие волосы и сам стал медленно проваливаться в сон. Волнения, что я не вернусь, не было. Завтра я проснусь здесь же. 7 ДЕНЬ ХОРОШЕЙ КОНЦОВКИ: Какие-то шорохи… Какие-то голоса… Я вижу окружающее, но не могу понять, где я. Что за чёрт… Невыносимо жарко. Или настолько холодно? Момент – и адская боль пронзает тело. Будто оно плавится, перетекает и заливается в форму, словно расплавленный чугун.И любая попытка закричать бессмысленна – у бесформенной массы нет рта… Что вообще происходит? Опять эти чёртовы сны… Дождь? Серьёзно? Здесь бывают дожди? Хотя вчера же вечером накрапывало… Но я не думал, что настолько серьёзно. Ведь, судя по звукам, снаружи – самый настоящий ливень. Итак, сегодня, если мне не изменяет моя память, последний день смены… Ох, как мне неохота уходить отсюда… Но как иначе? Ладно, ещё почти целый день впереди, тем более, что я встал довольно рано. Так что времени на поиск ответов, что же будет дальше и как быть сейчас, у меня немного есть. Дверь с лёгким скрипом приоткрылась, и в домик вошла Ольга Дмитриевна. Ольга Дмитриевна:Семён, подъём, скоро уже обед. Обратилась ко мне вожатая, что-то выискивая в шкафу. Семён: Доброе утро, Ольга Дмитриевна. Как-то сипловато ответил я. Что, простыл, что ли? Вроде нет… Я приподнялся на кровати и сел, пытаясь полностью овладеть контролем над телом. Тем временем вожатая копошилась около своей кровати. Я осматривался вокруг. Как-то всё слегка странно… Или просто мне так кажется? Пожалуй, так оно и есть. Я ещё раз перевёл взгляд на вожатую. Словно почувствовав это, она обернулась. Наши взгляды встретились, а через мгновение её лицо приняло выражение искреннего удивления. С чего бы это вдруг? Ольга Дмитриевна: Молодой человек, а вы… Кто? Семён: Что, простите? Ольга Дмитриевна: Я спрашиваю, кто вы и… Где Семён? Что за ересь? Нет, если шутка – то ладно. Но почему-то интонация, мимика… Это не похоже на шутку! Семён: Ольга Дмитриевна, что с вами? Я же Семён! Она на секунду замерла, приглядываясь ко мне… Ольга Дмитриевна: Се-Семён! Что с тобой? Семён: Что со мной? Мне стало страшно. Что за ночь с мной произошло?! Я вскочил и подбежал к шкафу. Это зеркало любило удивлять меня… Семён: КАКОГО?! Я уже был уверен, что после того пионера, да и вообще попадания в этот лагерь вновь меня теперь ничем не удивить. Но сейчас моя уверенность рассыпалась во мгновение. В зеркале – до боли знакомое лицо. Это я! Но это не тот я! И не этот! Меня словно вновь подменили! Лицо осунулось, посерело, щетина стала куда более густой. И всё же этот обезображенный пионер в зеркале не дотягиват до того меня. Словно что-то среднее между Семёном-пионером и Семёном-домоседом. Семён: ЧТО ЗДЕСЬ, МАТЬ ЕГО, ТВОРИТСЯ??? Ольга Дмитриевна: Семён, это правда ты?! Да, на месте обычного человека так нелегко было бы осознать подобное. Странно только – мне кажется, она скорее подумала бы, что я – это, скажем, мой старший брат, или, на худой конец, отец. Хотя, действительно, тот я и этот отличаются в основном только причёской да щетиной. Ну, ещё, может быть, цветом лица. Семён: В том-то и дело! Ольга Дмитриевна: Но… Что с тобой? Забавный вопрос. Я знаю чуть больше её, что со мной. Внезапно я из того мира пришёл в этот. Что бы это вообще могло значить?! Ольга Дмитриевна: Тебе на вид лет… Двадцать пять! Ты же не мог так за ночь… Я не понимаю, что здесь происходит! Вожатая села на кровать, закрыв голову руками, видимо, пытаясь сообразить, что же происходит. Меня поражал и тот факт, как она ещё не убежала в ужасе – на месте её пионера вдруг появляется незнакомый, пусть и похожий на него взрослый парень, говорит, что он тот самый Семён… Со стороны выглядит настолько бредовым, и, тем не менее… Ольга Дмитриевна: Но ведь такого не может быть! Увы, но всё происходящее здесь видно невооружённым глазом. Семён: Ещё как может… Это – настоящий я. Тот я, которого я привык видеть в зеркале по утрам каждый день последние несколько лет. А этот лагерь… Меняет меня на своё усмотрение. Ольга Дмитриевна подняла голову и посмотрела на меня. Ольга Дмитриевна: И что теперь делать? Семён: А что делать? Меня не особо волнует, сколько мне биологических лет – семнадцать или двадцать пять. В любом случае завтра я, скорее всего окажусь дома – таким, каким я есть сейчас. И всё будет по-старому… Или нет… Словно взрыв мыслей в мозгу. Что подумает Алиса, увидев меня… Таким? Семён: АЛИСА!!! На площади я едва не свалился без сознания. Сердце бешено стучало в груди, глаза были готовы вылезти из орбит, в горле – словно в пустыне. Видимо, внезапно вернувшееся старое тело приобрело все старые физические свойства. Я кое-как дотянул до стоявшей в паре метров лавочки и развалился на ней вдоль во весь рост. Чёрт, а дождь-то как поливает! Я и не представлял, что здесь вообще могут быть дожди. А сейчас поливает натуральный ливень… Как же мокро. Как же тяжело дышать… Хоть я и бросил курить по моему первому возвращению, всё же остатки прошлого ещё цепляются за меня. Семён: Охх… Я закашлялся. Лена: Семён, что с тобой? Лена… Вся насквозь промокшая. Пока я лежал, закрыв глаза, она тихонько подошла и села рядом. Мой взгляд задержался на её груди. Рубашка была совсем мокрая, и даже слегка просвечивала. Так, Семён, ну-ка возьми себя в руки. У тебя уже есть девушка же, чёрт тебя возьми. Я с огромным трудом смог отвернуться и направить свой взгляд куда-то в сторону Генды. Семён: А тебе… Так нормально? Спросил я её, не в силах подняться. Лена: Да… Я люблю дождь. Ещё бы… Лена: Сегодня последний день… Что будет с нами дальше? Увидимся ли мы ещё хоть раз? Семён: Я… Какой точный вопрос. И всё же как не вовремя… Семён: Я бы всё отдал, лишь бы никогда не покидать этот лагерь… Тебя, Мику, Славю… Алису… Я шмыгнул носом. Каждый раз, вспоминая, что мои часы счастья давно сочтены, мне до боли хочется плакать. Лена: Ты… Так расстраиваешься? Семён: Извини… Просто порой кажется, что всё… Не обращай внимания. Я уверен – всё будет хорошо. Лена: Да… Загадочно прошептала Лена. Мда, лежать, конечно, хорошо. Но всё же… Я сгруппировался и рывком сел рядом с Леной. В тот же момент Лена в ужасе взмахнула руками и подскочила. Твою же мать! Я совсем забыл… Лена: Семён! Это ты?! Что с тобой? Закричала перепуганная Лена. Вот же я идиот! Ещё и ей теперь объяснять! Лена продолжала в оцепенении смотреть на меня. Её рот медленно открывался всё шире и шире. Ещё бы – увидеть, как твой близкий знакомый в одночасье постарел лет на десять – такое мгновенно осознать, как по мне, вообще невозможно. И как теперь вообще поступить? Как можно ей объяснить, что вот это – настоящий я? Лена: Семён? Это… ты? Я тяжело вздохнул. Семён: Это я, Лен… Лена: Но… Что с тобой? Тебе как будто… Семён: Лет так двадцать пять? С наглой усмешкой спросил я. Лена: Ну… Да. Семён: Вот такие пироги, мда. Я быстро встал. Лена: Стой, ты куда? Лена что-то кричала мне вдогонку, но я предпочёл быстрым шагом дойти до Алисы. Я шёл по дорожке вдоль домиков. После столь неудачной встречи с Леной напряжение росло посекундно. А что подумает Алиса? Что решит она, увидев взрослого меня у себя в домике? Поймёт ли она вообще, что это я? Чёрт побери, ну почему опять подобный идиотизм происходит со мной? Через минуту я уже подошёл к повороту, за которым стоял домик Алисы. Ну, была – не была! *** Дверь в её домик была открыта. Никого. Ни Алисы, ни Ульянки. Зашибись! И где теперь её искать? Я уже хотя бы чуть-чуть был морально готов к этой встрече. Ну что поделать… Я было развернулся и направился к выходу… И столкнулся нос к носу с Алисой. Сердце бешено застучало в груди, на лбу проступил холодный пот. Алиса: Се… Семён?! В общем, всё как всегда. Семён: Алиса, я… Я замер, не в силах сказать ни слова. Мой взгляд остановился на самой Алисе. Если в первую секунду я решил, что мне показалось, то сейчас я уже был уверен в том, что не я один за эту ночь оказался не в своей шкуре. Невооружённым взглядом можно было разглядеть, как изменилась и сама Алиса. Сейчас мы уже практически смотрим друг другу глаз в глаз. Лицо чуть вытянулось – с первого взгляда, может быть, и незаметно, но только не для меня. И остальное… Алиса: Сёма! Что происходит?! А что я вообще могу сказать? Семён: Я, я… Я понятия не имею, что происходит, Алис… Я знаю только… Что это – тот самый я. Тот самый выпавший из жизни, потерянный парень… Бывший студент, прилежный ученик и футболист… Ныне – фронтмен рок-группы. Если ещё не развалившейся после того. Алиса: Но почему ты такой здесь? И что со мной? Семён: Ну, кажется, то же, что и со мной. Алиса: Но ведь я-то не была взрослой! На её глазах вновь заблестели слёзы. И сейчас это было абсолютно неудивительно – подобного рода шок испытать можно далеко не каждый день, да и Алиса – вполне обычная девочка, а не какой-нибудь брутальный вояка или патологоанатом, начисто лишённый большинства эмоций. Я обнял её и что есть силы прижал к себе. Семён: Ну не надо, не плачь. Пожалуйста. Я придумаю, как нам быть. Только не переживай, прошу. Слышишь, Алиса? Алиса: Как тут можно не переживать? Повзрослеть за ночь на десять лет. Она уткнулась в моё плечо и заревела. Семён: Прошу тебя, не волнуйся так. Я не думаю, по крайней мере, что это к худшему… В конце концов, что теперь поделать? Если такие вещи происходят сами собой, как мы можем повлиять на то, что происходит с нами? Алиса: Ладно… Какой ты колючий. Всхлипнув, мило хихикнула Алиса мне на ухо. Алиса: И что мы теперь будем делать? Как с вожатой быть? Семён: Я уже с ней сегодня повидался. Алиса: И что она?.. Семён: Она в шоке, но… Почему-то почти не сомневалась, что я – это я. Алиса: Да уж… В следующую секунду Алиса как-то загадочно-хитро посмотрела на меня. Алиса: До обеда ещё минут так двадцать… Томно, со слащавой улыбкой протянула она. Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату вошла Ульянка, весело размахивая галстуком. Алиса нахмурилась и пристально уставилась на неё. Алиса: Тебя стучаться не учили? И вообще, ты чего припёрлась? Ульянка мгновенно переменилась в лице. Видать, всё же разглядела месячную щетину, сальные патлы и чёрные синяки под глазами. Ульяна: Алиса? Семён? Её взгляд в ужасе заметался от меня к Алисе и обратно. Алиса: Пошли отсюда. Нервно сказала Алиса, обращаясь ко мне. Семён: Ладно, пойдём. Мы быстро развернулись и вышли из домика, оставив Ульяну наедине с её догадками. *** Через пару минут мы уже стояли на площади. Дождь по-прежнему поливал, как из ведра, пускай и заметно слабее, чем с утра. Алиса: Как же льёт-то. Семён: Ага… Алиса: И куда мы теперь? Семён: Ну… Ты же меня вытащила… Алиса: Пойдём? Семён: А куда нам? До отъезда так или иначе придётся показаться. Алиса: Подожди секунду. Алиса быстро развязала узел на рубашке и вернула галстук на своё место. Алиса: Пойдём тогда быстрее. Есть хочется. В два шага мы оказались около крыльца столовой. На крыльце Ольга Дмитриевна, кажется, отчитывала кого-то. Ольга Дмитриевна: …Как можно порядочной пионерке разгуливать в таком виде? От Двачевской можно было бы ожидать такое, но Лена, ты! Кажется, я догадываюсь, о чём идёт речь. Ольга Дмитриевна: Семён? Алиса?! Второй раз за день мне удаётся одним своим видом вогнать вожатую в ступор. Семён: Ольга Дмитриевна, мы абсолютно не имеем никакого понятия, что происходит. Единственное, что мы можем сейчас предпринять – принять это как должное, и продолжать действовать так же, как бы действовали до этого. Лена: Как ты вообще можешь быть таким спокойным в этой ситуации? Семён: Надоело волноваться. Лена странно пожала плечами. Лена: Алиса, а ты что… Тоже? Алиса: Как видишь. Кажется, бредовость ситуации здесь уже достигла предела. И стоило как-то её разбавить. Семён: Пойдёмте в столовую, здесь прохладно. Алиса зябко поёжилась от налетевшего ветра, подтвердив мои слова. Ольга Дмитриевна: Ну… ладно, давайте. Мы с Алисой, как всегда, заняли место около окна и принялись за завтрак. Алиса: Сёма, как думаешь… Что будет дальше? Семён: Я уже не раз говорил, что не знаю. Но меня интересует факт моего перевоплощения. Как и твоего. Это уж точно произошло не просто так. Алиса: Но как? Семён: Понятия не имею. Я устало облокотился на стол. Чувство неизвестности, непонимания, волнения заглушало даже голод. Я вяло засунул ложку каши в рот и стал посасывать её. Скоро все пионеры стали расходиться. Последний день… Вот и всё. Совсем чуть-чуть – и эта история подходит к своему финалу. И в очередной раз за эту неделю я спрашиваю себя – ЧТО ДАЛЬШЕ? Нет ничего хуже неизвестности. Не знать, что будет с тобой через пару часов – по-настоящему страшно. И всё же никак иначе. Мне придётся испытать это всё во второй раз?! Алиса: Семён! Пока я в очередной раз пытался осмыслить, что же произойдёт со мной, Алиса уже доела и вышла на крыльцо. Видимо, она уже долго ждёт меня там… Я встал из-за стола и быстрым шагом пошёл к выходу. Алиса стояла, облокотившись на ограждение крыльца. С самого утра печальное выражение не сходило с её лица. Алиса: Я… Мне… Алиса заметно нервничала, словно пытаясь подобрать нужные слова. Семён: Ладно, погоди. Мы ещё даже не уехали. Алиса: А когда будет потом время? Семён: Ещё будет. Надеюсь… Алиса: Мне бы ещё собраться. Поможешь? Семён: Пойдём. Заодно там и посидим, время ещё есть. Алиса: Эх… Алиса глубоко вздохнула. Я аккуратно взял её за руку, и медленным шагом мы отправились к её домику. *** Последний раз я захожу сюда. Последний раз… Алиса: Я пока соберу вещи, присядь. Я аккуратно присел на заправленную кровать Ульяны. На удивление, неплохо заправленную. Вещей её здесь не было – видимо, уже унесла их к автобусу или куда ещё. Лишь бы нас опять не забыли… Хотя, отъезд в четыре. А сейчас чуть больше часа дня. Я посмотрел в окно. Дождь всё так же лил, но сейчас сквозь облака уже пробивались редкие солнечные лучи. Завораживает… Не знаю, как это происходит. Но порой, когда тебе кажется, что всё… В какой-то момент ты вдруг понимаешь, что впереди не так уж и мрачно. Мимолётная мысль, тёплое воспоминание, робкая надежда – что-то, в мгновение заставляющее тебя расправить плечи, вдохнуть полной грудью… И понять, что это – вовсе не конец, а наоборот – начало чего-то нового… И почему обязательно впереди всё плохо? Я так рвался в этот лагерь – и я оказался здесь. Быть может, если я захочу… А почему нет? Краем уха я услышал тихое хихиканье Алисы. Алиса: Ну ты и смешной. Семён: Бывает, когда задумываюсь, раскрою рот во всю ширину и сижу так. Алиса поставила сумку с вещами у кровати и села рядом со мной. Алиса: Заканчивается? Спросила она, посмотрев в окно. Семён: Похоже на то. Люблю, кстати, солнце после дождя. Алиса: Как будто… Семён: Как будто всё было плохо… А потом вдруг снова становится хорошо. Алиса: С языка снял. Я повернулся к Алисе, сев к ней как можно ближе и обхватив её ладони своими. Семён: Слушай, я верю – всё будет хорошо. Я не просто так сюда попал. Я так хотел вновь вернуться. Так и получилось. И я верю – если очень сильно захотеть, нам удастся многое. И, если этот лагерь настолько странный… Может быть… Он даст нам ещё один шанс на счастье? Вот ты… Ты веришь? Алиса: Это так трудно понять… Но тебе я верю полностью. И если ты веришь… То верю и я. Я что есть силы обнял её. Если она со мной – я пойду против всего мира ради неё! Ради нашей идеи! Ради нашего счастья! Яркая вспышка пробившегося сквозь мрачные облака луча солнца на мгновение ослепила меня. Алиса: Слушай. Мы же скоро уезжаем. Может быть… Алиса споткнулась на полуслове. Видимо, смелости всё же не хватило, и она вновь налилась краской. Но сейчас её намёки наконец-то стали для меня куда более ясными. Семён: Я же говорил, что всё, что бы мы ни захотели, здесь сбудется? Лукаво прошептал я ей на ушко. Алиса: Ну, тогда… *** Мгновение – и мы уже лежим на кровати. Алиса нежно и крепко обнимает меня. Жар тел, огонь страсти, яркий солнечный свет – вновь и вновь, каждая такая картина неповторима, и въедается в память глубоко, как ничто иное. Я нежно целую её в живот, она тихонько постанывает, играя с моими волосами. Никогда я не испытывал такой нежности. Разве что пару дней назад… *** [По сравнению с первыми разами сейчас, я думаю, у меня получается чуть лучше. Алиса: Прошу, Семён… Нежнее… Она слегка виновато, слегка жалобно посмотрела на меня. Конечно, отказать ей я был не в силах. Стараясь быть как можно аккуратнее, я направил член в неё и слегка подался вперёд. Алиса: Ааа… Простонала Алиса. Семён: Больно? Осторожно спросил я, бережно обняв её. Алиса:Нет, нет… Продолжай… Её голос из стона переполз на лукаво-нежные тона. Я стал аккуратно двигаться. Всё быстрее и быстрее. Всё громче она стонет, всё приятнее и приятнее… Алиса: Семён! Прошу, никогда… Не бросай меня, слышишь?! Прокричала Алиса, что есть силы обхватив меня за голову и прижав к себе. Мгновение – и взрыв… Тишина… Пустота… Я даже не слышу собственного крика… А в следующую секунду без сил падаю на кровать…] *** Алиса: Последний раз мы здесь… А впереди – что там? Семён: Вот скоро и увидим. *** А ведь могли и опять без нас уехать… Я поднялся, проминая спину. Алиса: Ты куда? Семён: Мне кажется, уже пора. Алиса: Ладно… Через минуту Алиса оделась, надела сумку и уже стояла у выхода. Алиса: Мы идём или как? Семён: Идём, идём. *** Через десять минут мы уже оказались у ворот лагеря. Ольга Дмитриевна: А вот и Семён с Алисой. Мы подошли поближе. Славя: Семён? Ты какой-то странный сегодня. Семён: Да, бывает. Ольга Дмитриевна: Ну что, все в сборе? Тогда нам пора. Ребята! Сегодня, в этот замечательный день, мы покидаем наш пионерлагерь «Совёнок». Я искренне надеюсь, что у вас останутся о нашем лагере только хорошие воспоминания. Она запнулась, словно пытаясь сдержать слёзы. Ольга Дмитриевна: Знайте, что для вожатого все вы – по-своему замечательны. Мы всегда помним каждого пионера из каждой смены… И вы – не забывайте нас… Кажется, она всё же пустила слезу. А ведь на первый взгляд – такая строгая… Ольга Дмитриевна: Ладно, нам пора. Давайте, ребята, все в автобус. И мы пошли. Автобус быстро набирает скорость. За окном мелькают поля, леса. До боли знакомые линии электропередач. Алиса положила голову мне на плечо. Мы едем молча – как никогда тяжело уходить в неизвестность… Вот и всё… Пора прощания. Как минимум с этим миром. С этим лагерем, со всеми пионерами… С этой замечательной неделей, которую я никогда не забуду, что бы не случилось со мной завтра. А может и не завтра. Быть может, уже через час моё абсолютное неизведанное сейчас будущее станет для меня таким ясным… Но колеса стучат, время идёт… Пейзаж за окном всё тот же, лишь слегка плавно порой перетекает из одной картины в другую. И скоро всё закончится… *** Час, два, четыре – сколько мы едем, я уже не знаю. Ожидание уже перестаёт быть таким утомительным, я просто наслаждаюсь поездкой. Алиса, кажется, уже уснула на моём плече. Не стоит, думаю, будить… Тем более, что уже и самого начинает клонить в сон… Вот она… Неизвестность, пустота… Я стою на её пороге. Может, оно того и не стоит. Но глаза уже закрываются сами. Ещё мгновение… И всё стихает. Я уже не чувствую тряску автобуса, не слышу стук колёс. Только до сих пор мне кажется, что голова Алисы по-прежнему лежит у меня на плече. Один миг… И я остался один… 6 ДЕНЬ ИСТИННОЙ/НЕЙТРАЛЬНОЙ КОНЦОВКИ: Мягкое тепло солнечных лучей ознаменовало начало нового дня. Я с трудом открыл слипшиеся глаза. Утренний лес был прекрасен. Я повернулся, чтобы осмотреться, отметив неприятный факт, что спина и шея страшно болят, а ноги и вовсе затекли. Алиса всё так же мило спала на моих ногах. Улыбка умиления сама собой расползается по лицу от этого зрелища. В сознании промелькнули все ярчайшие кадры прошедшего дня. Поиски Алисы у старого корпуса… Сцена с пионером и Алисой у обрыва… Его перевоплощение… И уход… *** А проснулся-то я совсем рано – солнце только-только встало… Я откинулся назад, лёг на траву и стал наслаждаться этим прекрасным утром. Не знаю, сколько мы так лежали. Час, два – время то ли еле ползло, то ли бешено мчалось, определить это было крайне трудно. Однако, если примерно рассчитать положение солнца, которое проглядывало сквозь кроны деревьев, сейчас раннее утро и даже до завтрака было ещё далековато. При упоминании завтрака мой желудок незамедлительно обозначил своё существование недовольным урчанием. Подождём, пока встанет Алиса, и пойдём в лагерь. Не знаю, сколько прошло времени – я и сам стал вновь куда-то проваливаться… Но вдруг… Гром? Здесь бывают дожди? Пускай прозвучал он вполне далеко, Алиса всё же проснулась. Она поднялась с моих колен, потянулась и сладко зевнула. Алиса: Ум, Сёма. Доброе утро! Сказала Алиса и… И резко дёрнулась, оглядываясь по сторонам. Алиса: А почему мы в лесу? Семён: Потому что вчера уснули здесь. Алиса: А что мы здесь делали? Судя по её меняющемуся выражению лица, она начинала вспоминать. Алиса: Так это не сон был? Семён: Как видишь, нет. Алиса: Ты представляешь, что с нами вожатая сделает? Семён: Ну, сейчас уже ничего не поменять. Алиса: Угу. Это гром? Семён: Ну явно не материализация ярости Ольги Дмитриевны. Хотя почему нет? Алиса: Тогда давай быстрее в лагерь. Есть хочу. Я резво встал. Сонная Алиса попробовала так же и чуть не упала. Я рванулся к ней и удержал её. Семён: Ты чего? Алиса: Не знаю. Не проснулась ещё. Семён: Побежали быстрее, а то зальёт. *** Мы шли быстрым шагом по лесу в сторону лагеря. В этот раз я сосредоточился, стараясь не выпускать тропинку из виду. И всё же дождь… В прошлой смене здесь не было дождя. И в этой до сегодняшнего дня… Я вообще, честно говоря, не думал, что здесь могут идти дожди. Мне «Совёнок» представлялся местом вечно солнечным, где дождь – понятие столь же немыслимое, как и… Как и само существование этого лагеря, если уж на то пошло. Алиса быстро шла за мной. Волнение нарастало – ещё бы, вряд ли мы услышим от нашей милой вожатой что-нибудь хорошее после того, как заночевали вдвоём в лесу. Совсем рядом грохочет. Сейчас накроет. Алиса: Гляди! Впереди, между деревьев, в просветах замелькали знакомые домики. Алиса: На завтрак уже? Семён: Ага. Давай быстрее, хоть успеем. Алиса: Ты серьёзно? Добровольно на казнь идёшь? Семён: От неё в любом случае до самого отъезда прятаться не получится. Попробуем хоть как-нибудь объяснить, что к чему. Алиса: Эх, ладно… *** Уже через пару минут мы стояли на пороге домика Алисы. Алиса быстро зашла внутрь, я огляделся. Дождь вот-вот обещал залить всё вокруг – солнце ещё просвечивало из-за туч, но шум лагеря постепенно стихал – природа чувствовала приближение ливня. Вот уже первые капли прохладной дождевой воды приятно освежают кожу… Алиса: Сдаётся мне – мы до столовой сухими не дойдём. Семён: Побежали тогда, может хоть не до конца вымокнем. Алиса: Ладно, давай! И всё-таки не дошли… Когда мы подошли к столовой, дождь уже лил вовсю. Алиса натянула рубашку на голову, я шёл с гордо поднятой головой, с которой уже стекала пара локальных водопадов. Алиса: Брр… Вот это ливень. Я оглядел Алису. Несмотря на её жалкие попытки остаться в сухих, вода стекала с неё всеми возможными способами. Мы отряхнулись и уже было собрались зайти в столовую… Ольга Дмитриевна: Так, вы двое, стоять! Вожатая медленным шагом шла в сторону крыльца. Дождь её, по всей видимости, не волновал – она сверлила меня глазами, словно желая пробурить насквозь. Ольга Дмитриевна: Потрудитесь объяснить, мои дорогие… Где вы пропадали всю ночь?! Я как-то очень быстро осознал, что и в лесу нам было бы неплохо. Ну люди же выживают как-то в лесах, если заблудились… Грибы там собирают, ягоды всякие… Сейчас я был готов оказаться где угодно, лишь бы подальше от этого взгляда, способного, кажется, в момент уничтожить целую планету. И почему имперцы не додумались использовать нашу вожатую как основное орудие Звезды Смерти? Ольга Дмитриевна: Я жду ответа, Семён! Ну и какого чёрта это опять происходит со мной? Семён: Я же вам говорил вчера весь день, что Алисы нигде нет. Она заблудилась в лесу, я ушёл её искать. Вы же не позаботились о том, чтобы найти её. Ольга Дмитриевна: Как-то мне с трудом верится, Семён. Почему же вы тогда пришли только утром? Семён: Мы очень устали и остались в лесу до утра. Ночью заблудиться ещё легче. Ольга Дмитриевна: Идите на завтрак. После завтрака решу, что вас ждёт. Она окинула взглядом Алису и опять нахмурилась. Ольга Дмитриевна: И приведи в порядок форму, Двачевская, сколько тебе раз можно повторять? Прикрикнула она на Алису. Алиса потупила взгляд, неловко пытаясь слегка дрожащими руками развязать рубашку. Когда она закончила, я приобнял её за плечо и мы вошли внутрь. Мы быстро взяли свою еду и сели за первый попавшийся столик. Волей судьбы за ним же оказались Лена и Славя. Лена: Доброе утро. Семён: Приятного аппетита. Сказал я и принялся с огромной скоростью запихивать кашу в себя. Не то, чтобы я её любил, но я был настолько голоден, что не ощутил бы никакой разницы между этой кашей и, скажем, королевским лобстером из какого-нибудь элитного ресторана. Славя: Вы всю ночь были в лесу? Алиса опять засмущалась. Конечно, со стороны наши действия выглядели недвусмысленно. Алиса: Да. Лена: А что, там лучше спится? Семён: Нет. Просто было уже очень поздно, когда я нашёл её. И нам пришлось остаться там. Лена: Ой, а что у тебя тут? Лена показала мне на пострадавшую щёку. А я уже и забыл про неё. Семён: Пионер этот… Славя: Какой пионер? Семён: Уже неважно. Славя: Но… Ладно. Семён: Кстати, если бы не Лена, я бы, может, и не нашёл бы Алису. Лена улыбнулась. Лена: Спасибо. Семён: Тебе спасибо. А то так бы и сидела Алиса в лесу одна. Славя, в этот раз оставшаяся единственной абсолютно неосведомлённой в этой истории, металась взглядами от Алисы к Лене. Но объяснить произошедшее было некому, да и стоило ли впутывать в это Славю? Славя пожала плечами и со слегка разочарованным выражением лица склонилась к тарелке. *** Завтрак окончился быстро, а вот уходить мне не хотелось. Вожатой пока здесь не было, а значит, на данный момент это одно из самых безопасных мест в этом лагере. Алиса: Думаю, пора уходить отсюда. Семён: С чего вдруг? Алиса: Не знаю. Но мне кажется, что она скоро придёт сюда. Семён: Ладно, пойдём. Мы вышли на крыльцо. Семён: Что теперь? Алиса: Ну я думаю, пока вожатой не видно, смыться быстренько. Может, хоть на время отсрочим кару. Я был полностью согласен, вот только не представлял, куда можно уйти, чтобы шанс быть замеченными Ольгой Дмитриевной был минимален. Вопрос решился сам собой – через пару секунд из столовой на крыльцо вышла Мику. Конечно же, мимо нас она пройти ну никак не смогла. Мику: Семён, Алиса, а где вы всю ночь были? Алиса, куда вчера ты утром ушла? Мику обрушила на нас град вопросов. Алиса несколько раз позвала её, но она не откликалась, продолжая тараторить без остановки. Казалось, будто она говорит даже на вдохе. Алиса: МИКУ! Мику остановилась так же резко, как и начала. И, судя по выражению лица, это её совсем не обрадовало. Алиса: Мику, пойдём быстрее в клуб. Расскажу что было, поиграем, только пошли. И быстро. Мику просияла и мы быстрым шагом втроём направились к музклубу. *** Через пять минут мы уже сидели в клубе. Мику: Ну так что там случилось-то? Алиса: От тебя не утаишь. Пока Алиса рассказывала Мику удивительную историю своих похождений, я прошёл в другой угол, взял в руки гитару и, смотря в окно, за которым, не переставая ни на секунду, всё так же лил ливень, я стал наигрывать первую пришедшую в голову мелодию. *** Всю жизнь мечтал о таком лете. И даже этот дождь сейчас не в силах испортить мне общее впечатление от этого мира. Это восхитительное ощущение, исходящее из самой души и словно заставляющее расправить плечи, поднять голову, улыбнуться и забыть обо всех проблемах. Будто ты один посреди бескрайнего поля зелени, залитого лучами полуденного солнца, над головой ясное, без единого облачка, небо. Хочется петь, нет никакой суеты, и ритм песни жизни в этот момент размеренный и спокойный, как… Как эта мелодия. И откуда я её взял? Кажется, это одна из тех, которые были мной придуманы, но пока не воплотились в виде полноценной песни. Мику: А что ты играешь? Семён: Просто перебираю. Мику: Здорово получается. Я улыбнулся. Пускай погода за окном сейчас и не солнечная, вокруг наконец-то воцарилось спокойствие… За стенами музклуба послышались шаги, и дверь приоткрылась… Как жаль, что счастье не вечно. Ольга Дмитриевна: Вот вы где прячетесь! Мало того, что прошлялись неизвестно где целую ночь, так ещё и прячутся от меня. И каково ваше мнение по этому поводу, я вас спрашиваю! Семён: Ольга Дмитриевна, я понимаю, что со стороны это выглядит вполне понятным и недвусмысленным… И, тем не менее, я всё равно скажу эту идиотскую фразу. Это не то, о чём вы подумали! Ольга Дмитриевна: Вот как? Откуда ты знаешь, что я подумала? И что теперь мне с вами делать? Семён: Я озвучил свою версию произошедшего. Алиса заблудилась в лесу – как помните, её вчера не было весь день. Я ушёл искать её и нашёл только поздним вечером. Мы решили остаться в лесу на ночь, потому что ночью в лесу не заблудиться было бы очень трудно. Ольга Дмитриевна: Значит, так… Семён, ты сейчас идёшь домой. Будешь ждать меня там. Алиса, ты сейчас пойдёшь со мной. Алиса молча кивнула головой. Мику: Вот вам она сейчас, наверное, устроит. Семён: Сами виноваты. Мику: Ну как же это сами? Алиса же мне рассказывала. А теперь вам ни за что попадёт… Семён: Ладно, не жалей. Были бы чуть поумнее – было бы всё намного проще. Мику: И куда ты теперь? Семён: Пойду, посижу под дождиком на площади. Благодать! Мику: Ты серьёзно? Семён: А почему нет? Делать сейчас всё равно будет нечего. Мику: Ладно, просто спросила. Семён: Счастливо оставаться. *** Через пару минут я вышел к площади. Небо полностью затянуло тучами, дождь лил что есть силы. Нет, конечно, я видел дожди и помощнее этого… Но вот просто так разгуливать под подобным ливнем мне ещё не приходилось… Лениво опустившись на ближайшую лавочку, я практически мгновенно утонул в мыслях под шум дождя. Ну вот как можно назвать подобную ситуацию? Вряд ли ведь Ольге Дмитриевне не захочется сильно разбираться в том, кто прав, а кто неправ. Тогда мы с Алисой, скорее всего, просто попадаем под арест до конца смены. В лучшем случае. А что в худшем? Ну не расстреляют же нас здесь? Надеюсь… Ох, как же поливает. Я посмотрел на небо. Раньше я и минуты не мог провести под дождём. Но сейчас этот дождь больше напоминает душ. Чистый, тёплый душ, на мгновение смывающий всю печаль с души. Душ для души… И плевать, что я уже насквозь промок. Промокли ботинки, промокла вся одежда до самого тела. Мне даже не холодно, наоборот – сама вода тёплая, да и температура воздуха в «Совёнке» никогда не расстраивала. А вот ветер – это не есть хорошо. Почему-то так не хочется отсюда уходить. Но и простыть неохота… Полчаса, час… Сколько я здесь уже сижу? Справа послышались чьи-то шаги. Я повернулся на звук. И снова Лена… Причём даже без зонтика. Кажется, ей вообще глубоко наплевать, что льёт, как из ведра – голова полностью мокрая, форма… тоже. Ох, как меня смущает этот факт. Лена: Семён, а ты… Что здесь делаешь? Семён: Примерно то же, что и ты. За исключением того, что ещё в одну игру играю. Симулятор управления взглядом, называется. Семён: Тебе не кажется, что здесь немного… Мокро? Лена: Уже нет. Семён: Ну… Ясно. Лена: А я люблю дождь! Не знаю, почему… Но мне нравится такая погода. Ну, для такой девочки, как ты, не любить дождь – вот что было бы странно. Семён: Мне порой тоже… Лена опустилась на лавочку рядом со мной. Мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы оторвать взгляд от неё. В случае с Алисой я мог себе позволить… Здесь – нет уж, извините. Лена: Семён, я… Я долго думала… В общем, мне тяжело, но… Но я надеюсь, что всё это скоро закончится. Она повернулась ко мне и мило улыбнулась. Лена: Всё будет хорошо, ведь правда? Я потупил взгляд. Что мне сказать ей? Семён: Ну… Да, разумеется. Лена: Ну вот и здорово. Семён: Ага… Ольга Дмитриевна: Семён, Лена, вы что тут делаете? Такой дождь… Да вы же насквозь мокрые! Ну-ка живо по домам, оба! Я ведь с тобой ещё не закончила, Семён! Понимая, чем всё может обернуться, я поспешил домой. *** Лёгким бегом, брызгая водой из-под ног во все стороны, я резво добрался до домика. Холодный ветер быстро подпортил впечатление от летней прогулки под дождём, но всё равно – в этот момент я был счастлив. Я и сам не знаю, почему. Просто это было восхитительно. Мне и этого хватало. Вот только что теперь делать с одеждой… Ведь мокрые у меня теперь даже трусы. У той же Лены-то наверняка в запасе есть сменная одежда. Стоп, но я ведь и в этот раз прибыл сюда не нагишом! Да, верно, чёрная футболка с лого любимой группы и джинсы лежали на тумбочке. Около неё же стояли и кроссовки. Ну, тогда и беспокоиться не о чем. Я быстро, пока вожатая ещё не пришла, скинул с себя мокрую форму, развесив её сушиться на стульях. После этого я быстро забрался в кровать, укрылся одеялом с головой. Приятное тепло быстро охватило меня целиком, я растёкся в этом блаженстве… А ведь всё-таки здорово. Несмотря ни на что… *** Чёрт, как же холодно. Что я делаю посреди… Ледяной пустыни?! Ах, точно, забыл… Но что забыл? Я бегу босиком по льду. Иначе никак, за мной – толпа каких-то людей. Пытаться понять, кто они? Мне достаточно того, что у каждого в руках – мачете. Быстрее, ещё быстрее… Как же холодно – босиком – и по льду. Пронизывает насквозь… Раз, два – скольжу, но всякий раз еле удерживаю равновесие и продолжаю бег… В висках бешено стучит, стопы уже сводит от холода… Нельзя останавливаться – они догоняют! Рывок – и я замер. Как стоп-кадр… Ценой в мою жизнь… *** Поспал – так поспал. Сколько уже времени? Семь… вечера. Мда. Я проспал почти весь день? Проспал обед? Вот незадача. А во сколько я лёг? Ладно, что теперь поделать. Что там с формой? Форма была мокрая абсолютно. Будто что только постиранная. Ладно, тогда оденем что есть. Уже ужин. А ведь день начался так рано… Хотя, если честно, я и раньше замечал, что дождливые дни почему-то идут быстрее, чем дни солнечные. И почему так?.. *** Дождь всё так же лил, но сейчас уже значительно слабее. Кажется, свой основной запас живительной влаги небеса израсходовали. У самого крыльца уже набралась немалая лужа. На крыльце столпилась куча народу. Столовая была почему-то закрыта, практически весь лагерь пытался уместиться под крышей крыльца.Большинство моих знакомых, судя по всему, пришли гораздо позже, поскольку стояли у самого крыльца, переминаясь с ноги на ногу, предпринимая жалкие попытки не намокнуть. Я подошёл поближе. Лена выглядела вполне обычно, даже, можно сказать, слегка радостно. Только относительно её привычного состояния. Ульянка хитро щурилась – опять что-то замышляет. Славя что-то рассказывала Лене, та в свою очередь скромно рассматривала верхушки деревьев в лесу за моей спиной. Мику, как всегда, упражнялась в скорости речи. Тренировочной грушей здесь была Алиса. Вся сжавшаяся – наверное, нехило досталось от Ольги Дмитриевны. Семён: А что там? Славя: Ждём, пока откроют. Семён: Алиса, ты как? Алиса: Нормально. Лучше, чем могло быть. Мне хотелось ещё что-то сказать, но тут двери столовой открылись, и толпа пионеров с шумом и криками ломанулась внутрь. Семён: Идём? Алиса: Ага. Семён: Что случилось-то? Алиса: Там расскажу. В столовой было не протолкнуться. Нам кое-как удалось пробиться сквозь плотные ряды пионеров и наконец-то занять свободные места за столом с Ульянкой и Мику. Семён: Приятного всем аппетита. Алис, так можешь всё же расскажешь? Как там с вожатой? Ольга Дмитриевна: А что не так с вожатой? Мы с Алисой немного поговорили. В общем, моё мнение – это моё мнение, но мне всё же почему-то хочется вам поверить. Наказания не будет, но… Но только попробуйте мне что-нибудь подобное устроить до конца смены! Из-под земли достану. Приятного аппетита… Пионеры. Семён: Так что, мы… Спасены? Алиса: Думаю, да. Семён: Ну, тогда, думаю, стоит поесть. *** Вскоре и ужин закончился. Я устало развалился на стуле. Алиса: Ну, чем займёмся теперь? Семён: Я даже и не знаю… Алиса: И это по-мужски, как ты считаешь? Семён: Я даже не знаю, как это назвать. Честно признался я. Алиса: А у меня есть одна идейка. Игриво-лукаво сказала Алиса, ехидно прищурившись. Огонёк азарта блеснул в её глазах. Это уже интересно. Семён: И в чём же она заключается? Алиса: Я хотела кое-куда сходить… Но для начала надо домой заглянуть. Семён: Ладно, не вопрос, пошли. Алиса сладко потянулась и встала. Алиса: Ну, давай за мной. Семён: Не буду заставлять ждать. *** Быстрым шагом мы вышли к дорожке у домиков. Небо до сих пор было затянуто чёрными, как смоль, тучами. Дождь не переставал лить ни на секунду, хоть и сейчас он стал значительно слабее, чем днём. И всё же голова уже почти полностью промокла. Алиса: А теперь-то что такой хмурый? Семён: Я? Да не знаю, просто… Мы, не сговариваясь, подняли головы и устремили взгляды в серое дождливое небо. Семён: Весь день поливает. Алиса: Ага. Семён: Мне почему-то всегда кажется, что дождь льёт именно в те дни… Когда кому-то рядом… Или мне… Нехорошо на душе. Алиса: Ну не знаю. Тебе сейчас плохо? Семён: Ну… Не сказал бы. Алиса: И мне неплохо. И в чём же тогда проблема? Семён: Ладно, не забивай голову. Алиса: Так мы идём или как? Семён: Идём, идём. Просто порой мне необходимо задуматься. Алиса хмыкнула, пожала плечами и легкой походкой направилась в сторону своего домика. Я поспешил за ней. Через метров пять Алиса вдруг остановилась и обернулась. На её лице застыло выражение сильного удивления. Алиса: Слушай, я совсем забыла про Ульянку! Семён: А что с ней? Алиса: Надо, в общем, кое-что было ей передать… От вожатой. Семён: Ладно, не проблема, я тебя подожду. Алиса: Я быстро. Алиса убежала обратно к столовой, я присел на стоящую рядом лавочку. Что же она там замыслила? Надеюсь, ничего незаконного… Славя: Семён, привет! Передо мной стояла Славя. В отличие от той же Лены, её дождь, видимо, не сильно радовал – у неё зонтик. Хотя, конечно, он её и не огорчает – на её милом лице знакомая улыбка. Славя: А ты что здесь сидишь? Семён: Алису жду. Славя: Под дождём лучше ждётся? Семён: Ну, можно сказать и так. Славя хихикнула. Из-за угла показалась Алиса. Она выглядела слегка нахмуренной. Алиса: Вот я только ещё за этой козявкой не бегала сегодня. Славя: Добрый вечер, Алиса. Алиса: Ещё какой добрый. Вдруг весело ответила Алиса, ехидно подмигнув мне. Славя: Ладно, я пойду. Алиса: Всё, с Ульянкой я разобралась. Пошли быстрее, уже совсем смеркается. Семён: Ну пойдём. *** Когда мы вошли в домик Алисы, на улице стало уже совсем темно. Семён: Так, ну и зачем мы сюда шли? Алиса: Нужно мне было. Семён: И что же тебе здесь нужно? Алиса: Сейчас… Алиса что-то начала искать в шкафу. Я подошёл к окну. Хоть глаз выколи – за окном кромешная тьма. Семён: А Ульянке спать идти не пора? Алиса: Она сегодня не здесь ночует. Семён: А… Где же? Шуршания в шкафу резко стихли. Я обернулся посмотреть, что там… Алиса стояла прямо передо мной. Едва я обернулся, как она бросилась ко мне, впившись мне в губы страстным поцелуем. В мгновение все её действия стали ясны. Столь важное поручение Ульянки, эти хитрые взгляды и настойчивость. Я до сих пор настолько недогадлив… *** Казалось, этот поцелуй никогда не закончится. И я ни на долю бы не воспротивился, но вот Алиса нежно отклоняется от меня… *** Охваченный теплом нежности, я мягко опустился на кровать рядом с Алисой. Она мило улыбалась мне, смотря мне прямо в глаза… Всё, что только хотелось мне в жизни… Стало таким малозначительным. Она – всё, что нужно мне. Не меньше. А больше ничего и нет… Она – целая вселенная… В ещё одной, не менее милой мне вселенной… Глаза закрывались. ДЕНЬ 7 ИСТИННОЙ/НЕЙТРАЛЬНОЙ КОНЦОВКИ: Я стою около реки. Вокруг тишина, слышно лишь, как плещется эта река. Я присаживаюсь на корточки и протягиваю руки к воде. Тёплая. Даже очень тёплая для воды в зимней реке. Какое же наслаждение – в ночной тиши, вдали от всей цивилизации, ночью, зимой сидеть у реки и любоваться природой… Такой близкой сердцу в этот момент… *** Я снова здесь. Невольно вспомнилось, как год назад, я проснулся здесь же. Сейчас никакого звона в голове, никакого противного привкуса во рту и тому подобного… Всё остальное сохраняется, как и было. Осторожно, чтобы не разбудить спящую рядом Алису, я повернулся и в умилении остановил свой взгляд на ней. Как мило, тихо она спит. Интересно, что ей снится? И снится ли ей сейчас вообще что-нибудь? Я вальяжно развалился на кровати, насколько это позволяло свободное от Алисы место, положил руку на лицо и погрузился в тихий шелест мыслей. *** Алиса: Вставай, соня! Я почувствовал, как она тихонько треплет меня за плечо. Семён: А я и не спал. Алиса: Доброе утро! Она нежно поцеловала меня в щёку, поднялась с кровати и посмотрела на часы. Алиса: Даже не утро. Семён: Дай угадаю. Четыре часа? Алиса: Ага. Семён: Значит, они уже уехали? Алиса: Скорее всего. Я посмотрел на кровать Ульянки. Она была заправлена, её вещей там тоже не наблюдалось. Семён: Тогда нам тоже… пора? Алиса: Наверное. Мы быстро оделись и сели на кровать. Я быстро оделся и сел на кровать рядом с Алисой. Семён: Ты пока собираться будешь, я прогуляюсь? Алиса: Ладно. Я быстро вышел из домика – мой путь лежал в сторону площади. *** Со вчерашнего дня дождь так и не прекратился. Я огляделся. На самой площади уже собралась приличная лужа. Вряд ли дожди в этом лагере столь часты. Я просто шёл по лагерю. Делать пока было нечего, а Алиса будет собираться долго – уже я-то помню, сколько у неё разных вещей… Вот домик Лены и Мику… И дверь открыта… К чему бы это? Никого. Вот только на одной кровати лежит какой-то маленький листок бумаги. Я подошёл к кровати. Записка. Вся в расплывчатых пятнах… Почерк рваный, будто дрожащий… И адресат на первой строчке… «Семён, я надеюсь, ты найдешь эту записку. Знаешь, я любила тебя. Полюбила с первого дня, когда тебя увидела… Ты выбрал другую. Мне очень жаль. Но, значит, так и должно быть. Я даже подумывала закончить это все и уйти, но ты остановил меня. И я рада, что тебе не было все равно. Я надеюсь, ты будешь счастлив. Я верю – мы обязательно встретимся. Может, не через год и не через два, но я уверена – я увижу тебя ещё раз. Я люблю тебя, Семён. Лена.» Лена. Ещё пара слезинок с глухим звуком в почти полной тишине упала на записку. Мне никогда не было так жаль кого-то. Бедная девочка. И всё я… Я бережно сложил записку – этот крохотный клочок бумаги в момент стал невероятно ценен для меня – положил её в карман джинсов и отправился на площадь. Я только сел на скамейку и увидел Алису, приближающуюся к площади. Она села рядом со мной. Семён: Посидим на дорожку. Алиса: Сколько воспоминаний останется. Я обнял её. Светлая грусть охватила меня. Вот сейчас мы покинем этот лагерь, и… Не знаю, почему, но я точно знаю, что больше я здесь не окажусь. Семён, не плакать! Ты же мужик, в конце концов! Нет, так просто сдержать столь сильные эмоции я не мог. По щеке скатилась пара слезинок. Хорошо, что Алиса не видит. Не хочется выглядеть размазнёй. Но как можно не расстроиться, осознав, что эти прекрасные моменты ты прожил один раз в этой жизни и всё, что останется от них – это воспоминания? Но ведь и они покроются пылью времени, становясь похожими на красивый сон. Вот Славя впервые встречает меня у ворот лагеря. Живой источник солнечного света. С такой не пропадёшь в кромешной тьме обыденности, где нет места поддержке и помощи. Вот Ульянка гоняется за Леной с кузнечиком в руке. Типичнейший образ младшей сестры-хулиганки. То и дело напрашивается на подзатыльник… Но всегда состроит такую мордочку, ни за что рука не поднимется. Лена. «Глаза – зеркало души.» Я запросто готов поверить, что у Лены столь же глубокая душа, как и её огромные зелёные глаза. Вечно печальная, обиженная на жизнь. Порой даже злая на неё, но всё равно такая милая… Мику… Забавная девочка. Невысокая, длинные хвосты почти до пола. Нескончаемый поток её слов я был готов слушать вечно, лишь бы не покидать этот райский уголок. Вот Алиса решается позвать меня посидеть с ней вечером на сцене. Её смущение видно невооружённым глазом… Сейчас я готов отдать что угодно, лишь бы не расставаться с ней. Алиса: Сёма? Ты плачешь? Семён: Я не могу поверить, что это всё так закончится. Алиса: Но ты же обещал! Семён: Если бы хоть что-то здесь было подвластно мне, я бы душу дьяволу продал, лишь бы навсегда остаться с тобой. Алиса заплакала и прижалась ко мне. Моё сердце буквально разрывалось на части. Я виноват в страданиях двух ни в чём не повинных девочек. Слёзы Алисы, слёзы Лены – на моей совести. Я уже разбил одно сердце. И сейчас близок к тому, чтобы разбить ещё два. Алиса: Может, если всё так… Давай останемся. У меня осталось немного еды. Может, на день хватит. Я просто не мог отказать ей. Каким бы я моральным уродом не представлялся в разных ситуациях, здесь у меня просто не было выбора. Как и этой ночью… Семён: Конечно, пошли. Сипло произнёс я. Мы встали и пошли в сторону её домика. Со стороны мы, скорее всего, выглядели как похоронная процессия. Ощущение счастья, буквально недавно посетившего меня, исчезло без следа. Рваная рана в душе вновь открылась, доставляя невыносимые страдания. Мы вновь вернулись в этот домик. А сколько с ним связано… Так тихо. Раньше до сюда доносился шум бегающих по улице пионеров. Но сейчас лагерь пуст, как никогда раньше. Как, возможно, скоро опустеет моя душа… Мы тихо сели на кровать. Алиса молча достала сумку, открыла её и протянула мне палку колбасы. Я взял её, отломил небольшой кусок и стал есть, наслаждаясь этой нехитрой трапезой. В конце концов, эта колбаса даже без хлеба была получше большей части того, чем нас пичкали в столовой лагеря. Алиса будто замерла, смотря на меня. Я смаковал каждый кусочек колбасы, будто ел последний раз в жизни. Алиса не устояла и отломила себе чуть-чуть. Семён: Эх… Последний раз, может, здесь ем. Алиса уставилась себе под ноги. Кажется, она опять плачет. Семён: Ты чего? Она развернула голову и заглянула мне в глаза. Нет, она не плакала. Но вселенскую печаль в её глазах увидел бы даже слепой с рождения… Алиса: Что? Семён: Нет, ничего. Показалось. *** Какое-то время мы просто сидели и молчали. Я поднял голову только тогда, когда солнце уже стало клониться к закату, окрашивая всё за окном в цвета золотой осени. Семён: Вечереет. Алиса будто уснула, подперев голову руками, но встрепенулась, когда я заговорил. Алиса: Ага. Сонно ответила она. Семён: Ты спать собралась? Алиса: Ну… Да. Ляжешь со мной? Семён: Если ты просишь – конечно. Алиса вдруг нахмурилась. Алиса: Вдруг это последний раз, когда мы видимся? Меня разобрало отчаяние. Семён: Не последний, слышишь? Мы обязательно встретимся с тобой! Там, здесь – но встретимся! Мы обязательно встретимся… Лена… Образ застенчивой девочки, любовь которой бессердечно отвергли, пронзил мой мозг. Вновь захотелось плакать, я кое-как сдержался. Семён: Я обещаю. Алиса: Ладно. Но всё равно… Семён: Конечно, в чём вопрос? Алиса сняла пионерскую форму и улеглась на кровать, укрывшись одеялом. Я последовал её примеру и лёг рядом с ней. Семён: Спи, Алис. Алиса: Ага… Как тут уснёшь? Меня уже самого медленно затягивало в пучину сна. Нельзя, Семён! Нельзя спать, слышишь! Ты же знаешь, что это билет в один конец… Семён: Алиса! Алиса: Что? Семён: Я… Я… Кажется, сейчас усну. И всё… Алиса посмотрела на меня. Семён: И всё закончится. Я вернусь в свой мир, а ты… Ты исчезнешь для меня. Мне так страшно за тебя. Алиса: Не бойся. Я всегда буду с тобой. Здесь… Она ткнула пальцем мне в грудь. Я с трудом сдержал ещё одну порцию слёз. Я почувствовал, как нежность захватывает меня, а сквозь неё прямиком к сердцу мчится сам Морфей, заставляя глаза слипаться. Хотелось что-то сказать на прощание, но тьма поглотила всё вокруг. И я остался один. ХОРОШАЯ КОНЦОВКА: Кромешная тьма. Тишина. Чувств нет. Только вой мыслей по-прежнему напоминает, что сознание ещё существует. Но вскоре и они стихают и остаётся лишь один вопрос, пронзающий всё окружающее: Что теперь? *** Темнота медленно рассеивается, сквозь неё прорываются разноцветные вспышки. Тишина постепенно перекрывается каким-то шумом. Похоже на шум толпы… И почему я не удивлён? Разноцветная толпа у сцены бушует, переливаясь всеми цветами радуги. Но все они словно безлики. Нет, не все… В первом ряду, у самой сцены стоит Алиса. Она смотрит прямо на меня. Мне не почудилось тогда… Вздох облегчения вырывается из груди. Она улыбается. Я ловко перехватываю гитару. Давайте последнюю! Обращаюсь я к ребятам из группы, затем поворачиваюсь к залу. Семён: А эту песню я посвящаю той единственной! Зал притих в ожидании первых тактов. Как всё подошло к столь неожиданному финалу? Скорее всего, нам не дано узнать. Да и стоит ли? Сейчас не до того – мы здесь и мы вместе. Вот эта струна где-то надорвана, трогать не стоит. Я аккуратно обыгрываю партию на других. После концерта поменяю. В голову приходит забавное сравнение: А ведь наша жизнь – как эта гитара. Каждая струна – часть души, и если она рвётся, отчаяние затмевает реальность. Лучше не трогать струну, которая так легко может лопнуть. В идеале – поменять её. Что дальше? Кто знает? И какая разница? Но сейчас я просто уверен, что конец этой истории будет счастливым. На секунду я опять вспоминаю Лену. В этот раз у нас получилось. У нас… Мы смогли. Сделать невозможное… И счастливы все. Я снова улыбаюсь и продолжаю. Сейчас всё, что происходит, всё меняет нашу жизнь к лучшему. Всё-таки не зря мы разучивали эту песню. Она как нельзя лучше подходит для хэппи-энда. Мы заканчиваем, но в голове продолжают играть слегка гудящие нотки гитарного драйва. Откланявшись, я спешу за кулисы, чтобы впустить Алису. Она вешается мне на шею с порога. Алиса: У тебя получилось! Ты сделал это! Семён: У нас. У нас получилось. Конечно, много что может потревожить нашу зарождающуюся идиллию… Но просто стоит быть сильнее обстоятельств и превозмогать! Мы собрались, ребята уже отправились по домам. Мы с Алисой тихим шагом отправились к ближайшему парку. Тихий зимний вечер. Машин здесь мало и в воздухе повисло приятное спокойствие. Не напрягающее затишье перед неизвестно чем. Просто лёгкая тишина. Мы шли, держась за руки. Хотелось многое узнать, но вот говорить почему-то не хотелось, хотелось лишь наслаждаться воцарившейся в душе тишиной. *** От неожиданности я вздрогнул. Алиса посмотрела за мою спину, её глаза расширились от удивления. Я обернулся… Вот такого я точно ожидать не мог. Передо мной стояла Лена. Она улыбалась. Лена: Привет… Я опоздала на концерт, жаль. Семён: Ничего страшного. Думаю, у нас ещё много их будет. Лена слегка смутилась. Только сейчас я заметил парня, стоящего за её спиной и разглядывающего тёмное ночное небо. Я протянул ему руку. Семён: Семён. Он крепко пожал её. Пионер: Какое совпадение. Он слегка поднял голову и исподлобья, но с насмешливой улыбкой глянул на меня. По коже пробежали мурашки. До конца разглядеть его лицо мне не удалось – всё та же тень скрывала большую его часть. Но и того, что было видно, оказалось достаточно, чтобы понять – на меня смотрю я сам. Лена: Это мой парень, Семён. Семён: Я уже понял. Я улыбнулся. Пускай это всё было совершенно непонятно. К чёрту все рассуждения, всё есть так, как оно есть! И это прекрасно! Лена: Привет, Алиса! Обратилась она к изумлённой Алисе. Алиса: Привет, Лена! Как дела? Лена: Спасибо, хорошо. Мы ещё немного постояли в тишине, собираясь с мыслями. Лена: Поздно уже, нам пора. Алиса: Мы тоже, пожалуй, пойдём. Напоследок мы обменялись номерами и они ушли. Алиса: Куда пойдём теперь? Я усмехнулся. Семён: По дороге поймешь. Она взяла меня под руку и мы направились в сторону моего дома. *** У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя канва, синопсис, содержание, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И каждую историю можно судить по-своему. Сотни мнений, десятки догадок – они дают истории вторую жизнь, даже когда последняя точка поставлена. История пишет сама себя, подталкивая других на создание чего-то нового. У каждой истории есть начало и конец. Но не у этой… ИСТИННАЯ КОНЦОВКА: Кромешная тьма. Тишина. Чувств нет. Только вой мыслей по-прежнему напоминает, что сознание ещё существует. Но вскоре и они стихают и остаётся лишь один вопрос, пронзающий всё окружающее: Что теперь? *** Привычный пейзаж. Вечно работающий компьютер, снег за окном. Моя старая квартира. И почему я не удивлён? Особой радости я не испытывал. Я не мог сейчас радоваться априори. Ведь теперь моё возвращение в этот мир, навсегда оставшись без Алисы, сродни смерти. Вот теперь точно… Её больше нет. Я не знаю, откуда, но я чётко понимал, что мне уже не суждено вернуться в «Совёнок». Никогда. Я лёг обратно и закрыл глаза. Теперь, когда эта сказка, столько всего наобещавшая, исчезла навсегда, в душе стало невероятно пусто. Все эмоции, кроме безразмерной печали, тупой болью давящей на сердце, исчезли и не возвращались. Я навсегда потерял её. Потерял этот идеальный мир, потерял тягу к жизни. Казалось, выхода нет. Моё существование бессмысленно. Мне захотелось взять гитару в руки, сыграть на прощание с тем прекрасным миром. Вот только гитары рядом не оказалось. На её месте по-прежнему стояла старая тумбочка. Которую я выбросил год назад! Я резко вскочил с кровати и протянулся к компьютеру. По коже пробежали мурашки… Сегодня ровно тот день, когда я поехал на встречу выпускников. Вот только и год… Тот же. Как такое вообще возможно? Может, всё же компьютер врёт? Я залез в интернет. Нет, точно этот день. В шкафу, как и ожидалось, под грудой хлама лежала та самая старая гитара. Меня начало трясти от ужаса. Я обошёл весь дом. Дверь закрыта, я один. Никого, кто бы мог за время моего сна положить на место гитару, вернуть выброшенную тумбочку, заранее схоронённую где-то, и поменять часы на компьютере, заодно и во всём интернете! А, может, весь этот год – тоже мой горячечный бред? Может, это всё – бред? Не было «Совёнка», не было моего возвращения туда. Всё это – огромный плод моего больного воображения? Семён: ЧТО ЗДЕСЬ, ЧЁРТ ЕГО ВОЗЬМИ, ПРОИСХОДИТ??? Закричал я в пустоту квартиры. Голос: Спокойно, Семён. Не стоит кричать. Я уже ничему не удивлялся. После моих непонятных путешествий среди реальностей, какой-то голос из пустоты – обыденное дело. В прошлый раз я уже разговаривал с Алисой, точнее, с её голосом, лёжа у себя на кровати. Но ведь там были совершенно иные условия… Да и этот голос – он абсолютно незнаком мне. Всё же стоит поговорить с ним. Может, удастся узнать что-то важное. Семён: Что здесь происходит? Сказал я как можно более спокойным голосом. Голос: Это трудно обьяснить. Семён: Ну хоть что-нибудь. Ладно, лагерь, почему я вернулся на год назад? Этот год – он не существовал, или всё же… Голос: А ты как считаешь? Универсальный ответ в подобных ситуациях… Идея! Я вытащил гитару из шкафа. Наплевать на сбитый строй. Я без проблем отыграл пару мелодий. Значит, умения сохранились… Я посмотрел на свои пальцы. Непривычно, неприятно – мозоли от струн исчезли, пальцы стали такими же мягкими, как год назад, когда я ещё и не начал играть всерьёз. Я прислонился к стенке, провёл рукой по лицу и задал в пустоту ключевой вопрос: Семён: Что дальше? Голос: Забавно, но не в этой ситуации. Я усмехнулся. А вдруг? Я закрыл глаза и ясно представил, чего я сейчас хочу. Я твердо хочу знать, что происходило, что происходит и что будет происходить со мной. Голос: Твоя сила воли… Позволяет тебе руководить некоторыми желаниями на твоё усмотрение. Не всеми, но оказаться в "Совёнке" по собственному желанию ты сейчас вполне сможешь. Терпеливое ожидание, сильное желание и бурные эмоции при достаточной силе воли обладают огромной мощью. Семён: И теперь… Голос: Конечно, твои возможности сильно ограничены, ты не Господь Бог, и даже та реальность неподвластна тебе, но кое-что ты можешь сделать. В голове вспышкой мелькнула мысль. Воспоминание… Пару дней назад… Сижу на крыльце с Алисой. И лишь одна мысль, врезающаяся в память острой бритвой своего смысла. Голос: Ты знаешь, что делать. Я ничего не ответил. Словно живая, настоящая Алиса прижимается ко мне сейчас. Нежность, счастье – всё это охватило меня на момент… Шум квартиры растворился в абсолютной темноте, как и всё остальное. Я иду. Пришла пора встретиться в той же обстановке. Только чуть-чуть по-другому. Семён: Хороший денёк сегодня. Пионер резко обернулся. Пионер: Какого?! Семён: Теперь ты понимаешь, как удивляют и порой пугают неожиданные появления того, кого ты никак не ожидал встретить вновь. Пионер: Как… Ты… Пришёл? Он едва выдавливал слова. Ещё бы, такой шок. Нахальная улыбка сама собой расползается по лицу. Семён: Сейчас не это важно. Я скрестил руки на груди. Он в непонимании уставился на меня. Семён: Иди. Ты свободен. Возвращайся домой. Пионер: Что ты несёшь? Семён: Теперь ты понимаешь, как неприятно выслушивать непонятные, но, казалось бы, важные реплики. Мы меняемся местами. Ты возвращаешься в свою реальность, а я навеки добровольно остаюсь здесь. Кажется, он заметно удивлён. И есть чему. Семён: Навсегда. Пути назад не будет. Пионер: Так… Идём? Семён: Идём. Но прежде… Подул лёгкий ветер, облако сползло, бросив лучи света на лицо Пионера. Ожидаемый исход. Облако всё ползло, закрывая меня от солнца. Семён: Вот теперь идём. Пионер: Куда? Семён: А мы уже пришли. Пионер рывком огляделся. И медленно растворился в воздухе. Это последнее пафосное исчезновение в его истории. Итак, у каждой истории есть начало и конец. Но у этой его не будет. Она не помнит меня? Неважно. Я никогда не вернусь туда, откуда начал свой жизненный путь? И что с того? Этот лагерь – моё пристанище навсегда. И это лето теперь по-настоящему… Бесконечное Лето… У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя канва, синопсис, содержание, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И каждую историю можно судить по-своему. Сотни мнений, десятки догадок – они дают истории вторую жизнь, даже когда последняя точка поставлена. История пишет сама себя, подталкивая других на создание чего-то нового. У каждой истории есть начало и конец. Но не у этой… НЕЙТРАЛЬНАЯ КОНЦОВКА Порой так тяжело принять правду. Она рвёт и мечет. И ты готов отдать всё… Лишь бы её срок годности истёк. Мгновение – и я просыпаюсь в своей старой квартире. И всё бы ничего… Ведь на протяжении всей недели это происходило. С перебоями, конечно. Непонятно, странно – и всё же… Эта неделя… Закончилась. Конец. Сегодня, уснув вновь, я не уйду в «Совёнок». Я не знаю, почему я так уверен. Но это так, я чувствую, что это конец. Безжалостная рука времени мягко, но уверенно перелистнула последнюю страницу этой книги. Не в каждой истории есть хэппи-энд. По крайней мере, точно не в этой. Сухой комок подступил к горлу. Больше никогда… Не увижу Алису… Я упал на кровать, сжавшись в комок. Слёзы побежали ручьём из глаз. Я взвыл от этой боли. Какая же адская пытка! Всё. ВСЁ! Я больше никогда… Не увижу её! Она больше никогда не заглянет мне в глаза своим чистым, лучистым взглядом. Никогда не возьмёт меня за руку. Никогда не прошепчет нежно на ухо… Сёма… Никогда мы больше не будем вместе купаться в реке… Вместе играть на сцене… Вместе любоваться закатом и целоваться под луной… НИКОГДА. И понятия «нас» – больше нет. Понятия «вместе» – больше нет. Счастья больше нет. Моей жизни больше нет. Вся моя душа, всё то, чем я жил это время, осталось там. За толщей времени, пространства и реальности… Голос: Семён. Всё. Вот и пришёл мой час. Сам ли Сатана пришёл по мою душу, или шизофрения уже дышит в затылок – всё равно, ни один из этих вариантов меня не устраивает. Равно как и не пугает. Я готов на всё, лишь бы эти мучения прекратились… Голос: Семён, прошу, послушай. А ведь странный голос. Уже не женский. Скорее голос хорошего диктора. Мурашки по коже… Как можно представить момент, что тот самый голос из твоей головы сейчас будто материализуется? Тот голос, которым ты читаешь про себя книги, который звучит, словно сама твоя мысль. Это он… Но как?! Голос: Семён, стоит прояснить ситуацию. Твоё текущее положение критично. Именно поэтому я здесь. Я здесь, чтобы не дать тебе сделать неправильный выбор. Семён: И что же… Ты предлагаешь? С трудом выдавил я сквозь слёзы. Голос: Вспомни сам. ты же помнишь. Пропасть в забытье, навсегда забыть о тех днях – что угодно, лишь бы эта нечеловеческая пытка прекратилась… Голос: Всего лишь мгновение способно избавить тебя от всего. Не нужно умирать, что-то делать с собой. Достаточно осознать. И это твой выбор. Я посмотрел в пустоту. Перед глазами вновь проявился образ Алисы. Больше никогда не увижу её?! Да… Но что тогда? Что лучше – никогда и не знать её?.. Или всю жизнь страдать, зная, что ты потерял своё счастье?! Ответ очевиден, но это самый сложный вопрос… Вопрос морали. А как бы хотела сама Алиса? Мне не дано узнать. Но тогда… Я рухнул на пол, как подкошенный. Сил не было. Я сейчас сам решаю свою судьбу. И её судьбу… Трясясь от истерики, захлёбываясь слезами, изо всех сил сдерживаясь неизвестно от чего, я прошептал: Семён: Забери… Прошу… Мгновение… И невероятная лёгкость. Ещё чуть-чуть… Я навсегда забуду это. И я настолько циничен в этот момент. Подобные мысли я бы ни за что не подпустил к себе раньше, но теперь… Я навсегда забываю её. Я навсегда забываю те дни, проведённые с ней в этом лагере. Я никогда не вернусь туда. Только сейчас я понимаю – это прекрасно. Никакого волнения. Никогда. И это… Действительно всё. У каждой истории есть начало и конец. У каждой истории есть своя канва, синопсис, содержание, ключевые моменты, прологи и эпилоги. И каждую историю можно судить по-своему. Сотни мнений, десятки догадок – они дают истории вторую жизнь, даже когда последняя точка поставлена. История пишет сама себя, подталкивая других на создание чего-то нового. У каждой истории есть начало и конец. И эта — не исключение…
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.