« Еще совсем чуть-чуть... Я должна закончить начатое до конца!..» - говорила я себе, когда совсем становилось невыносимо.
- Латера флексия декстер — наклон вправо, Латера флексия синистер — наклон влево, - начинаю сама себе рассказывать и показывать движения тела, параллельно представляя, что сейчас нахожусь перед преподавателем в аудитории. - Флексия... Экстензия... Черт! Как меня задолбало! - нервы сдали. Я небрежно бросила ручку на стол и откинулась на спинку стула, хватаясь за голову обеими руками. - А ведь это только конец сентября... - немного успокоилась и, взяв снова в руку ручку, продолжила, - вендралис - органы, расположенные спереди, ближе к животу, дорсалис - ближе к спине. Сагитальная плоскость... - Любимая, как твои успехи? - возбужденный радостный голос заставил меня встрепенуться. - Нормально, - сухо ответила я. Послышались шаги за моей спиной. Через несколько секунд сильные мужские руки обвились вокруг моих плеч, а влажные губы принялись целовать теплую шею. Стало щекотно, и я инстинктивно зажмурилась, пятясь назад. - Ами, вот ты нашел время, - уставшим голосом сказала я, улыбаясь и поглаживая самурая рукой по щеке. - Я скучаю по тебе, - ласково произнес он, чуть отстраняясь. Я посмотрела не него. Его мягкий нежный взгляд говорил о большем, чем просто «скучаю». Он надеялся, что я пойму это. - Пошли спать. - Блин, ты не видишь, что я сижу учу?! - раздражительно ответила я, чуть отталкивая воина от себя. Не хотела так делать, правда, но сломанные нервы сделали свое.«Бесит, все бесит...» - крутилось у меня голове. - «Уйди, Мару, пожалуйста!..»
Амидамару явно опешил от моих действий. Я не решилась взглянуть на него. Сделала вид, что не считаю себя неправой по отношению к нему и продолжила писать в черновике некоторые нужные мне предложения из лекций. Амидамару не предпринял попытки снова приставать ко мне, а просто присел на рядом стоящую с рабочим столом тумбочку. - Прости, - тихо сказал он, опуская глаза на тетради. - Не знал, что ты не в настроении... - его голос стал черствым, сдержанным. Будто он пытается из последних сил сдерживать себя, чтобы не усугубить ситуацию.«А по-твоему пятичасовая работа после целого дня в институте гарантирует отличное настроение?!» - мысленно спрашивала я его, а сама пыталась сосредоточиться на темах и тупо смотрела в тетрадь.
- Я могу остаться?.. - еще тише спросил он. Я кивнула. Нависла неловкая тишина. Я заново начала повторять выученное, а в голове крутилась мысль о том, что разбирать еще немало. Рисуя в черновике различные зарисовки к темам, я иногда посматривала на Амидамару. На его бледном лице больше не сияла добрая улыбка. Длинные пепельные волосы чуть закрыли глаза, но сквозь них был виден изучающий взгляд, направленный прямо мне в лекции по анатомии. Явно для него было много неясностей, но он так и не решил спросить у меня непонятные ему вещи, боясь, что я снова накричу на него, и он тогда сорвется сам. Мне стало жалко его. Ведь он ни в чем не виноват. Я подумала о том, что могу поучить дерматологию завтра вечером, а сегодня закончу с анатомией. Эта мысль дала мне сил, и я чуть взбодрилась. Настроение поднялось. Я снова взглянула на Амидамару. Такой грустный, обиженный на меня, но все равно сильно любящий. Его любовь и нежность передавались мне, даже если мы просто находились рядом или были в ссоре, хотя мы редко когда недопонимали друг друга. Я понимала, что не имела права так разговаривать с ним. Когда совесть совсем уже меня загрызла и мешала сосредоточиться - я, положив ручку посередине тетради, взяла правую руку Амидамару в свою и аккуратно потянула за нее, а затем положила рядом с собой, несильно сжав своими пальцами его ладонь. Самурай сразу поднял голову на меня. В его удивленных глазах читалось одно слово: "Любимая". Господи, так хотелось в этот самым момент крепко обнять его, прижаться, извиниться за то, что посмела обидеть! Но я понимала, что если сейчас сделаю это, то уже не доучу лекции на завтра. Виновато улыбнувшись, я продолжила работу. Все это время моя рука мягко массировала ладонь и запястье Амидамару. Он немного расслабился, и это было хорошо. По крайней мере, я больше не чувствовала с его стороны обиды. Краем глаза взглянув на него — увидела, что он улыбался, а затем снова опустил голову. Прошло еще некоторое время, и вот, наконец, я могла быть уверена в том, что готова завтра отвечать на зачете. Голова болела, но мне было уже все равно. Встав со стула, я направилась в душ. На Амидамару я так и не посмотрела, ничего ему не сказала. Он и так все понял. Через пятнадцать минут, уже переодевшись, я вышла из ванной и зашла в спальню. Любимый самурай уже лежал в постели и ждал меня. Его уставшие глаза выражали полное спокойствие и удовлетворенность. Я поспешила лечь рядом с ним, снова почувствовать на себе его прикосновения. Он обнял меня, и я прижалась к нему всем телом, уткнулась лицом в его сильную шею. Его руки бродили по моей спине, делая расслабляющий массаж, а влажные горячие губы прокладывали мокрую дорожку от моего уха к ключице. Стало очень приятно. Пелена наслаждения накрыла меня с головой. Я закрыла глаза, начиная засыпать. После неудавшегося диалога вначале мы не сказали друг другу ни слова. Слова и не были нужны. Амидамару прекрасно понимал, что я виновата и даю себе отчет в этом. И я знала, что Мару больше не злится на меня. Каждую ночь мы говорили, что сильно любим друг друга, но именно сегодня мы избежали этой «традиции». Амидамару своими поцелуями доказывал мне свою любовь, а я, в свою очередь, полностью отдавалась ему.