Крысоловка

Зелёными вспышками отсвечивает пространство, а его разрывает на части. И кажется, что вот-вот лопнут вены, когда некто другой прорывается наружу, почти полностью берёт контроль над ним. Личный демон. Проклятие Озборнов. И шанс на то, что с ним ещё не всё кончено. Рано закапывать. Сила. Он ощущает её впервые за долгое время. А ещё ярость. Её испытывает как Зелёный Гоблин, так и сам Гарольд Озборн. Списали его со счетов. Предали. Крысы. Слышится сигнал тревоги — Дональд Менкен постарался, кто же ещё? Пора с ним заканчивать... «Ты никому не нужен... никто по тебе не заплачет, Гарольд Озборн». Он ухмыляется припоминая эту фразу, передвигаясь по коридорам, оставляя за собой след из разломанных предметов, перевёрнутых столов. Мелочи, но он не может удержаться. О, а вот и коварный участник «совета директоров». И он жалок. Куда пополз?! А летать на глайдере, держа за горло жирную крысу — классно. Что, боишься высоты? Ну давай, умоляй, Дональд, мы утомились ждать. Как Гарри, так и Гоблин, а последнего лучше не злить лишний раз. Дональда Менкена трясёт от страха, когда он заглядывает в желтые глаза чудовища. Не человека. И всё же... — Гарри, прошу... Гарри? Где он видит Гарри? Перед ним же монстр. Никому не нужный монстр. Каждый получает по заслугам... — Виновен! — рявкает Гоблин так громко, что перекрывает даже вой сигнала тревоги. В предательстве. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. И он разжимает хватку с удовлетворением наблюдая за тем, как Дональд Менкен летит вниз. Вот так. Одной крысой стало меньше... «Тревога, просьба покинуть здание... тревога, просьба покинуть здание...» - механический женский голос всё продолжает вещать, пока она медленно, с опаской, идёт вдоль стены, переступая через обломки, через чью-то шевелящуюся руку... Человек, которому она принадлежит, на удивление резво выбирается из-под них, с минуту тупо смотрит на Харди, после чего с воплем устремляется в сторону выхода. Шоковое состояние, оно и понятно — это же «ОзКорп», тут случается всякое. Мало ли, что он видел? Или его просто сильно треснуло по макушке... «Тревога... тревога... тревога...» — продолжает вещать механический голос, как бы напоминая, что и самой Фелиции неплохо было бы эвакуироваться. Менкен?.. Она подбежала к мужчине, зачем-то пощупала его шею. Нет. Задрала голову, посмотрев вверх — ещё бы, грохнуться с такой высоты... Послышался шум, треск, звон бьющегося стекла и чьи-то крики. Резко развернувшись, Фелиция сделала несколько шагов, но тут же остановилась, как вкопанная, завидев... — Гарри? — шепчет каким-то не своим голосом, удивлённо рассматривая зависшее над ней существо. В желтом взгляде отражается что-то, существо опускается ниже, подлетает к ней, рассматривает. Изучает, как неизвестный вид. С треском обваливается часть потолка за его спиной. Крысы... вокруг так много крыс. Но только не она. Фелиция Харди — не одна из них. — Убирайся, пошла вон отсюда! — кричит он, указывая на неё пальцем, а затем махнув рукой в сторону выхода. Ярость так сильна, а время на исходе. Она продолжает стоять и смотреть на него ожидая чего-то. Хочет что-то сказать, но он не позволяет. — Я сказал — вон!! Брысь! Она кивает несколько раз, одаривает его последним взглядом и бежит со скоростью пули — очень быстро. Редкий человек сможет так... Ветрено. Пасмурно. Поздняя осень. Она кутается в тёплое пальто пытаясь согреться, но холод не уходит. Здесь, в Рейвенкрофте, так бывает всегда. Задний двор огорожен колючей проволокой — хорошо, что пациентам разрешают встречи здесь. Иногда. Короткие. И под строгим присмотром. Харди выучила эти порядки, она часто сюда приходит. А вот и Гарри, опасный психопат — выглядит осунувшимся, ослабевшим, кажется его шатает от резких порывов ветра. Неестественная синева взгляда на блеклом лице, руки со следами свежих синяков от уколов тянутся к ней — в этот раз можно, вроде как, но незримые санитары всё равно на чеку. Вдруг он сорвётся? — Фелиция... — одно слово, едва слышно, но этот взгляд и жест руки, что сжалась на её плече, говорит лучше любых фраз. Она научилась распознавать эти знаки, частично. А он распознал её, почти полностью. Как будто видел насквозь. Он это мог. Она смотрит на него, не отводя взгляда, хоть это и тяжело. Необходимо задать этот вопрос. Хватит откладывать. — Почему ты не тронул меня тогда? — она намеренно не называет имя, потому что не знает, кто перед ней, под личиной этого измотанного паренька. Гарри? Гоблин? Оба? Он сжимает её ладонь, переплетает пальцы, отвечая: — Потому что ты крысоловка, Фелиция... Моя крысоловка. Охота на крыс в самом разгаре...