Плоть воображения

Все, что вы можете себе представить, что только можете вообразить, чего можете пожелать, – все это мы отдадим в ваше полное распоряжение. И даже больше – мы можем дать вам то, чего не даст вам никто и никогда. Мы – «Плоть воображения». Вы загадываете, мы исполняем. Дрейк сотни тысяч раз видел рекламу агентства. «Плоть» мелькала на местных и окраинных визорах, сияла с призрачных щитов голобордов, время от времени звучала в музео-паузах ра-трансляций последних хитов. Слишком много на его вкус. Слишком громко. Приторно. Дрейк ненавидел сладкое. Дрейк ненавидел свою работу, потому что теперь ему необходимо было встретиться с Озтендером ван Дерром, генеральным директором и соучредителем «Плоти». Вопреки ожиданиям, тот не отказал столь ничтожному человечишке. Безфамильные считались чем-то вроде касты неприкасаемых, наследниками слоя общества, самая память о котором давно уже стерта. Наверное, если речь идет о престиже и репутации твоего детища, меняются и условия, на которых высокородные согласны общаться с представителями низших. А что низшие во время работы думают о ван деррах – это не так уж важно. – Исполнитель Дрейк… Перед ним возникла слащавая фигурка уордена-встречающей. Мужчина уставился на нее в легком замешательстве. Как общаться с прислужниками нового поколения, он до сих пор не мог решить. С одной стороны, те определенно были людьми и заслуживали соответствующего отношения. С другой, были генными модификациями, что ставило их практически на одну доску с клонами, которые до сих пор не признавались как самостоятельно мыслящие и уникальные разумные существа. Подходящие слова не шли. По губам уорден скользнула еле заметная усмешка – он мог поклясться, что видел ее, но не стал бы свидетельствовать в суде – настолько мимолетным было изменение мимики. – Алайя, – спокойно сказала прислужница. – Следуй за мной. Они прошли через сверкающий чистотой холл – повсюду отделка из натуральных материалов, лампы из настоящего стекла. Дрейк поймал себя на том, что подсчитывает, во сколько это обошлось агентству, и какой процент их прибылей на самом деле отчисляется в налоговые. Помимо чистоты, поражала пустота. Им навстречу только раз попался высокий молодой человек. При виде посетителя он встал у стены и замер в почтительном полупоклоне. Он не поднял головы, пока исполнитель и сопровождающая не прошли, и только потом стремительно удалился по своим делам. Дрейк успел только ощутить легкое покалывание, но не смог проанализировать его природу. Чип впервые подал настолько странный, смешанный сигнал. Определить, к какому классу относился юноша, не удалось. – Мы пришли. Пожалуйста, оставьте оружие мне. Дрейк перевел взгляд на Алайю. Та улыбалась терпеливо и спокойно. Исполнитель развел в стороны полы куртки, показывая, что под ней ничего нет. – Благодарю вас. В глубине зрачков уорден колыхнулся зеленоватый отсвет. Она сканировала его, нисколько не смущаясь тем, что он мог это заметить. Дрейк подавил злость. Прислужники всегда просто делают свою работу без малейшего умысла против настоящих людей. – Вы можете войти, исполнитель Дрейк. Вас ждут. Он шагнул в проем, и стена за ним снова стала гладкой. Все убранство комнаты составляли огромные экраны, тянувшиеся по периметру. Больше в комнате никого не было. Поневоле взгляд Дрейка прошелся по изображениям на экранах. Коснувшись гладкой поверхности рукой, исполнитель понял, что это не визоры, а что-то вроде окон. Пол под ногами дрогнул и пошел вниз. Дрейк стоял, оглядываясь по сторонам и наблюдая странную, чуждую ему жизнь за стеклами. Человеческие юноши и девушки разных классов, всевозможных цветов и телосложений. Клоны удостоились лишь мимолетного взгляда – Дрейку было неприятно смотреть на них. В ксеносах тоже не было ничего необычного. Все они занимались каждый своим делом, либо с ними занимались различными процедурами – разглядывать в подробностях мужчина не особо стремился. Его всегда чем-то смутно раздражала индустрия сексуальных услуг. Но вдруг его взгляд приковал юноша, почти мальчик, и тут пол дрогнул и замер. Дрейк неосознанно подобрался. Ноздри исполнителя раздулись, анализируя состав воздуха. Все чисто. Он шагнул к гладкому стеклу и замер, разглядывая находившегося по ту сторону. Юноша свободно висел на ремнях, обвивавших его тело, руки и ноги. Волосы частично закрывали лицо, но даже оставшегося на виду достаточно было, чтобы понять, как это лицо необычно и красиво. Веки юноши дрогнули, он приоткрыл глаза, но сфокусироваться не смог – скорее всего, либо накачан наркотиком, либо для обитателей комнат стекла непрозрачны. – Исполнитель Дрейк. Голос прошелся по нервам так, что волосы на загривке моментально встали дыбом. Дрейк плавно обернулся и вежливо склонил голову. – Директор… – Оз. Дрейк выпрямился. Оз выглядел ненормально молодо. По сути, не намного моложе мальчишки за стеклом. И голос – глубокий баритон – настолько резко контрастировал с его видом, что вызывал ломоту в висках. – Вы… – Дрейк спохватился и оборвал себя, так и не задав вопрос. Но директор словно угадал его мысли: рот тронула острая, как серп, усмешка. – Сын господина ван Дерра. Потому и Оз. В облике, в позе, в голосе сквозили самодовольство и снисходительное недоумение, отчего стоящий перед ним не потрудился выполнить элементарное домашнее задание – узнать, в чьих руках в данный момент сосредоточилось управление агентством. Дрейк в самом деле смутно помнил давние сообщения о какой-то аварии, в результате которой господин Озтендер-старший оказался в клинике. Но много ли вы уделяете внимания тому, что вас не интересует и во многом противно вашей натуре? – Конечно. Извините. Наклон головы, разворот плеч. Извинения приняты. 0:1. – Нравится Вега-117? Дрейк с легким недоумением посмотрел на собеседника. – Этот мальчик... – Оз указал на экран, за которым в ремнях по-прежнему покачивалось расслабленное тело. – Вам понравился. Наша гордость. Маленький шедевр. Исполнитель не удержался и вновь глянул за стекло. Потом пришло смутное подозрение, и он прижал ладонь к холодной поверхности. Чип молчал. – Чистокровный человек, – подтвердил его догадку директор. – Но все абсолютно законно. – Он там по собственной воле? – Не вполне так. Позвольте, я объясню вам… Дрейк кинул последний взгляд на идеальное тело. Мальчишка хорош. И какой красивый член… Дрейк бы такому с удовольствием вставил, встреться они в баре. Но такие по барам не ходят. И с бесфамильными не встречаются. Отвернувшись, мужчина последовал за Озом. – Вы знаете, что моя семья много лет назад заключила контракт с лирианцами, перекупив у них технологию создания живой и мертвой материи. Лирианцы отказались передавать секрет, как именно она работает, пришлось прикупить заодно и весь обслуживающий персонал. Это было отличное вложение средств. Ван Дерры до сих пор удерживают лидирующие позиции на рынке синтсырья. Но лирианцы не стали останавливаться на достигнутом. Около двадцати лет назад они научились копировать некие участки памяти людей и на их основе создавать что угодно. Фактически, если вы мечтаете… – он с сомнением глянул на Дрейка. – Ну, скажем, вы мечтаете об имитации кожаного плаща, какие были в моде лет пятьсот назад. А технология изготовления одежды из натурального сырья нынче утеряна. Лирианское устройство считает все необходимые внешние характеристики прямо из вашей головы и сможет создать вам точную имитацию вещи. – Это может проходить с клонами, – кивнул Дрейк. – Но – с людьми? – Люди состоят из того же материала, что клоны, поверьте мне. Только набор ДНК уникален. Машина тасует гены почти так же хорошо, как природа. И в результате получаются веги и подобные им. Создать можно какое угодно существо. Любое, какое вы только можете представить. – Я не понимаю... – Я тоже. Это – то, как объяснили происходящее сами лирианцы. Дрейк пожал плечами. Инопланетные технологии для выходцев со старой Земли были до сих пор не всегда понятны и даже не всегда достижимы. – Они рождаются уже почти взрослыми. Проходят у нас карантин и предварительную психтестацию, профилирование согласно запросам клиента. После этого их еще раз осматривают, переаттестовывают, и клиент может забирать своего компаньона. Остальное Дрейк знал. Помимо обычных услуг «Плоть» предлагала компаньонов на всю жизнь – помощников, секретарей, любовников, спутников, попутчиков. Если заказчику не нужно было трахаться, он мог заказать себе игрушку без привязки. Но, как правило, многие обращались в «Плоть» именно ради этой уникальной услуги. Идеальный любовник, заточенный специально под вас, откликающийся только на ваш голос, запах… – Как вы проводите привязку? – неожиданно спросил мужчина. Оза вопрос застал врасплох – на точеном лице появилось удивленное выражение. Как будто с ним заговорило кресло, например. Дрейк усмехнулся. – Мне не нужны ваши секреты. Я здесь, чтобы выполнить ваше задание и уйти. Больше вы никогда обо мне не услышите. Вы сами знаете. Но мне необходимо собрать некоторую информацию, чтобы… – Да-да. Простите, – молодой человек указал на кресло. Дрейк тяжело опустился на сиденье. У руки моментально возник пульт, и он не отказал себе в удовольствии выбрать дорогого виски на два пальца. У руки Оза уже танцевал искрящийся от пузырьков бокал. – Вас интересует сексуальная привязка? – Да. – Клиент должен приходить сюда в течение всего периода развития своего будущего визави. Мы не используем записи голосов, только живое общение. Мы обучаем клиента разговаривать с ним или с ней, находясь за пределами комнаты, иногда в комнате – зависит от того, что именно нужно. И кому. Дрейк снова усмехнулся. Полезно иметь возможность полностью привязать и подчинить себе игрушку, если ты выглядишь как жаба. – На втором этапе к голосу присоединяются сексуальные стимуляции, закрепляется исключительно положительная реакция на запах и вкус клиента… я имею в виду, естественные телесные жидкости и выделения. Исполнитель поймал себя на том, что едва не хмыкнул. Его позабавило, что директора смущает разговор о сперме, смазке, поте, слюне… Надо же. Чужое смущение отчего-то вызывало смутное сочувствие и даже тень расположения. Непосредственно о механизме закрепления он решил не спрашивать. И так все было понятно. Игрушка кончает от вибраторов и фаллоимитаторов, и бедняге подсовывают в этот момент под нос, а то и в рот – как он там выразился? – естественные телесные жидкости и выделения. Собаку Павлова знали и в нынешние времена, когда все уже забыли, кто такой, собственно, этот Павлов, кроме биологов и психологов. – Как клиенты узнают об особых услугах? – Друг от друга, как правило. Кто-то приходит, благодаря рекламе, а потом постепенно узнает больше. – Долго живут игрушки? – Вот за этим я вас и пригласил, – Оз отпустил ножку опустевшего бокала, и тот растворился в воздухе. Дрейк смаковал свой виски. – В обычных условиях игрушка, – ему определенно понравилось слово, – живет очень долго. Даже если клиент отказывается от нее и берет новую, переезжает или умирает, игрушка возвращается к нам, проходит перепрофилирование, получает необходимую психологическую помощь и поддержку, и спустя некоторое время снова может работать. Но за последнее время четверо или пятеро погибли. Понимаете… Покончили с собой. Если можно так выразиться. Дрейк нахмурился. Путаны кончают с собой чаще остальных. Что в этом необычного... – Это сложный процесс для игрушки. В обычных условиях они не могут так перекроить свое мышление, чтобы нанести себе умышленный вред, – пояснил Оз. – Но что-то стало происходить с ними… что-то такое, после чего они теряют волю к жизни и… – он прикусил губу, отыскивая подходящее слово. – Можно сказать, рассыпаются на молекулы. Его явно расстраивал этот факт. А Дрейк внезапно подумал, что с куда большим удовольствием, чем прекрасному, но искусственному Веге за стеклом, вдул бы этому красавчику в кресле напротив. Это окончательно насмешило его. – Вы… Что смешного? – Простите. Ассоциативная память. Ничего личного. – Мы хотим, чтобы вы провели расследование. – Почему вы не спросите своих лирианцев, что происходит? – Они в таком же недоумении, как и мы. – А свои игрушки вы не пробовали расспрашивать? – О, они практически не общаются между собой – в этом нет никакого смысла. Их жизнь связана с заказчиками. И хотя мы не препятствуем свободному общению между игрушками, они редко пользуются этим. Дрейк вновь ощутил укол неприязни к этой системе. Нужно будет поскорее завершить дело и больше не соприкасаться со страной Озов. – Разумеется, если в ходе расследования вам потребуется игрушка, агентство с радостью… – Нет. Ответ вышел резким. Кончики пальцев Оза дрогнули, губы еле заметно дернулись, словно в сдерживаемом оскале. Обиделся. Но Дрейка передергивало от одной мысли о том, чтобы взять с собой эту… это… – Я не думаю, что это как-то поможет мне в работе, – чуть мягче добавил он. – А вот что мне в самом деле нужно – это доступ ко всем файлам и архивам, какие вы сочтете допустимым открыть для меня. Больше всего меня интересуют списки клиентов и психопрофили их игрушек, а в особенности – имена тех клиентов, чьи игрушки погибли, и их психопрофили. – Как пожелаете. Питер вам сейчас все покажет и проводит в комнату, где вы сможете воспользоваться терминалом. Если вам придут в голову какие-либо вопросы после того, как ознакомитесь с материалами, я сегодня буду здесь. Достаточно вызвать прислужника и попросить его связаться со мной.