Эротический массаж

      Подходил к концу очередной рабочий день для всех жителей Конохи, за одним лишь исключением. Этим исключением являлась Хокаге, что с головой была погружена в разбор документов, накопившихся за последние пару месяцев безделья. А это ой как не мало. И кто как ни Шизуне заставила ее взяться за работу. На улице уже давно стемнело, но настойчивая брюнетка никак ни унималась и подкладывала Тсунаде новую стопку бумаг сразу после того, как та с горем пополам заканчивала предыдущую.       — Черт возьми, Шизуне, я устала! — Немного скулящим голосом проговорила Пятая. — Я требую перерыв!       — А это уже не мои проблемы, — строго отвечала Като, забирая у наставницы очередной подписанный лист, — не нужно было филонить, а работать на совесть. И перерыв вы не получите, пока не сдадите мне всю документацию за первые три недели апреля. А остальное, так уж и быть, завтра…       — Сделай мне лучше кофе… — по тону голоса казалось, что женщина ее просто не слушала. Усталым взглядом осматривая оставшийся фронт работы, она решила для себя закончить все это как можно раньше и быть свободной до завтрашнего дня.       — Хорошо. Но даже не думайте сбежать, пока меня не будет! — и с этими словами покинула комнату.       — Даже и не думаю… — тихо передразнила Тсунаде и неспешно перебралась на диван, желая ненадолго вздремнуть.       Ей хватило буквально нескольких секунд, чтобы отключиться и не заметить тихого, но немного устрашающего оконного скрипа.       После крепкого многочасового сна женщина, наконец, стала просыпаться. Причиной этому послужило приятное тепло на ее губах — если бы не оно, Годайме бы даже не подумала вставать. На мгновение открыв глаза, в ее взор попалось светло-серое пятно, первоначально напоминающее прядь волос. Ужаснувшись от своих же предположений, она бодро вскочила с дивана и огляделась вокруг.       — Джирайя? — удивленно проговорила Тсунаде, увидев товарища по команде в ее кресле. Но еще больше ее поразило то, как чисто было на столе, вокруг стола, под столом… — А где…?       — Бумаги? — с довольной улыбкой перебил ее Отшельник.       Эта улыбка вбила Хокаге в ступор. Решив не мучить себя догадками насчет произошедшего вчера самой, Пятая напрямую спросила седовласого:       — Да, бумаги. Куда ты их дел?       — Разве не помнишь? Ты вчера выпила пару чашек кофе и закончила всю работу к утру. А затем решила вздремнуть, — уловив вконец недоумевающий взгляд Тсунаде, мужчина рассмеялся и продолжил. — По крайней мере, так думает Шизуне.       — То есть, ты… — тихо начала женщина, но Джи вновь ее перебил:       — Да.       — Но как? А главное зачем? — Пятая прищурилась и недоверчиво спросила. — Что ты от меня хочешь?       В ответ вновь прозвучал звонкий смех.       — Успокойся, ничего мне от тебя не надо. Почти…       — Что значит «почти»? — женщина скрестила руки на груди и подошла к столу, слегка облокачиваясь на него бедрами.       Такая близость немного испугала Джирайю — ведь если он вновь неудачно подшутит, то убежать точно не успеет, и его похороны можно будет смело проводить прямо вокруг кресла, на котором он сидел. Но как бы то ни было, такого шанса он упускать не хотел, поэтому возможный риск был целиком оправдан:       — Поцелуй меня?       Сердце забилось с удвоенной, нет, с утроенной силой под озлобленным взглядом объекта его обожаний. Вся жизнь стала пролетать прямо перед глазами. Вот он впервые встречает Тсунаде и Орочимару в роли своих напарников. Вот впервые признается первой в любви, а второму в дружбе. Первое испытание и первое избиение. Воспоминания заставили Отшельника зажмуриться. Но каково было его облегчение, когда вместо возможных побоев Тсунаде действительно его поцеловала. Не в губы, конечно, как он того хотел, а в лоб. Джирайя открыл глаза и увидел перед собой покрасневшую Хокаге, которая вновь стояла недалеко и смущенно смотрела в сторону.       — Это все?       Теперь очередь Отшельника удивляться. Он и мечтать о таком не мог — его целует сама Тсунаде, да вдобавок спрашивает, хочет ли он что-нибудь еще. Отогнав от себя пошлые мысли, что возникли у него сразу после этого вопроса, Джирайя собрал себя в руки и триумфально заявил:       — Я хочу сыграть с тобой в карты. На желание.       — На желание?..       Румянец на щеках Пятой стал еще гуще, ведь она знала, какие именно желания таились в голове у главного извращенца всего мира шиноби. Но сейчас она не могла отказать тому, кто спас ее от трудоемкой работы и надоедливой воспитанницы. Только поэтому ей ничего не оставалось, кроме как согласиться.       — Что?! Да ни за что на свете! — Чуть ли не крича отвечала Тсунаде на дикое заявление ее сотоварища. — Даже думать забудь об этом, слышишь? Запомни раз и навсегда, я ни за какие деньги не буду делать тебе массаж, тем более эротический!       — Одну минуту! Во-первых, ты еще не проиграла. А во-вторых, делать массаж будешь не ты мне, а я тебе.       — Тем более!       На пару секунд мужчине показалось, что его барабанные перепонки разорвутся от такой громкости, но он терпеливо ждал, когда Годайме сдастся и согласится на его желание. Тем более они уже находились у нее дома — он просто не мог не попытать счастья оказаться в постели с самой прекрасной женщиной на свете. Пускай даже и в роли ее массажиста.       — Я бы не советовал тебе отказываться… Начнем с того, что у меня высший разряд в технике телесного массажа, — заметив во взгляде Пятой некую заинтересованность, он более уверенно продолжил, — И притом не забывай, что ты тоже можешь придумать что-нибудь «эдакое».       — Все, что захочу? — на удивление спокойно проговорила женщина, несмотря на недавний взрыв эмоций.       — Абсолютно, — еще спокойней ответил Джирайя, даже не подозревая, что может сильно пожалеть об этом.       Гробовое молчание настигло пару практически мгновенно. Лишь пугающая ухмылка со стороны Хокаге дала понять мужчине, что в случае проигрыша безнаказанным он отсюда не выйдет.       — Нет, нет и еще раз нет!       Джирайя бешеными глазами смотрел на Тсунаде, в чьей руке сейчас красовалась новенькая электробритва. От страха мужчина схватил свои волосы в охапку и нервно отошел на пару шагов от источника всех его бед.       — Что такое? Ты испугался этой беззащитной машинки? — явно с удовольствием пропела Тсунаде.       — Испугался? — собрав волю в кулак, Отшельник гордо вскинул носом и громко объявил о своем согласии с безумной идеей Годайме. — Вот еще! Раздавай! — и уже без единого порыва страха сел на кровать, после чего добавил, — Но у меня есть еще одно условие.       — Какое еще условие?       — Нуу… Раз все для исполнения твоего желания готово, — он кивнул в сторону машинки, — то ты тоже изволь раздеться.       — Еще чего! — недовольно хмыкнула Пятая и скрестила руки на груди. — Сам раздевайся!       Рефлекторно выпалив последнюю фразу, женщина и подумать не могла о том, что Джирайя воспримет это всерьез и действительно станет раздеваться. Вместо этого она взяла с полки колоду карт и принялась за их перемешивание, пока не заметила происходящего перед ней стриптиза. Карты выпали из ее рук, а на щеках резко всплыл густой румянец.       — Джи… Джирайя!       — Что? — немного удивленно проговорил Отшельник, кладя всю снятую верхнюю одежду рядом с собой.       — Ты что творишь?! Оденься!       — Но ты сама сказала… — седовласый резко замолчал, когда заметил во взгляде Тсунаде на мгновение промелькнувшую страсть. От такой реакции мужчина широко улыбнулся и игриво проговорил, — неужели возбуждает?       Тело Пятой словно молния пронзила. Она терпеть не могла, когда люди указывают на ее слабости. Особенно, когда это делает ее извращенный напарник.       — Дурак… — немного холодно высказалась женщина.       В тоне ее голоса Джирайя не мог не заметить обиды. Это был далеко не первый подобный случай. Сколько раз он видел такое выражение лица, когда в красках, или даже простым намеком озвучивал Тсунаде о тех чувствах, что переживает она, глядя на его тело. Он все прекрасно видел, и все попытки скрыть это были тщетны. Чтобы хоть как-то отвлечь принцессу, он улыбнулся и бодро проговорил:       — И все же я настаиваю на том, чтобы ты разделась.       Непонятно, что именно заставило Годайме смириться со своими принципами и послушаться. Не сразу, естественно. Мужчине пришлось долго уговаривать ее обнажиться и, наконец, ему это удалось. Правда, не совсем так, как он того ожидал.       — Ну ты долго там? — немного скулящим голосом изрек Отшельник.       Ответом ему уже в который раз служило лишь «еще пять минут и я выйду!». Его терпение уже подходило к концу, и он уже был готов ворваться в гардеробную, чтобы парой легких манипуляций поторопить Тсунаде, но все же сдерживался — как никак, если он проделает нечто подобное, то как минимум окажется в госпитале. К его счастью, Годайме на этот раз сдержала слово, и ровно через пять минут за дверью послышался ее голос:       — Отвернись, я выхожу!       — А почему это я должен отворачиваться? — возмущенно высказался Джи и решил следующей фразой шутливо пригрозить Пятой, — Если ты сейчас же не выйдешь, то я сам к тебе зайду!       — Вот же… — цыкнув под нос, Тсуна решила для себя не испытывать судьбу и через несколько мгновений вышла из гардеробной.       У Джирайи чуть не отвисла челюсть, когда пред его взором предстала зардевшаяся от стыда Хокаге, одетая в короткую обтягивающую тунику, еле закрывающую бедра и грудь. Эта картина настолько возбудила мужчину, что ему с трудом удавалось скрыть свою плотскую жажду. Тем временем Пятая быстро переместилась на кровать и злобно сообщила пожирающему ее взглядом напарнику:       — Попробуешь прикоснуться — убью.       Разумеется, после этого заявления со стороны Тсунаде у Отшельника отпало все желание приставать к ней до ее проигрыша. Но и в этом были свои плюсы — за время игры он постарается так сильно возбудить женщину, что та склонится перед его чарами и сама набросится на него. Но, зная ее характер, он не был на сто процентов уверен в своем плане.       — Я раздаю, — произнесла Пятая, тасуя колоду.       Как всегда, Джирайя не был против этого, ведь знал, что нет никакой разницы, кто раздает — так или иначе, он всегда выходил из игры победителем.       — Ха-ха, я опять победил, Тсунаде-химе! — не скрывая радости заявил седовласый.       — Что? Но как?! У меня же… все выходило… — копаясь в «бите», женщина очередной раз пыталась найти, где она промахнулась.       — Смирись, дорогуша. Играть-то ты умеешь, но выигрывать — нет, — потирая ручки, мужчина подмял под себя свою принцессу, — теперь ты моя…       Впиваясь в уста Годайме дерзким поцелуем, мужчина проник языком как можно глубже, прекрасно зная, как это ее возбуждает. Казалось, еще мгновение и Тсунаде сдастся, но не тут то было. Из последних сил оттолкнув от себя Отшельника, женщина угрожающе замахнулась кулаком, но, не успев даже ударить, почувствовала, как сильные мужские руки вновь притягивают ее к своему хозяину.       — Так ты только подтвердишь, что завелась… — страстный шепот разозлил ее еще больше, но ударить теперь она никак не могла — это бы означало лишь ее поражение, — хотя за тебя это уже сделали отвердевшие соски и мокрые трусики…       Шепот обжигал Хокаге ухо, вновь заставляя рдеть и озлобляться все больше с каждым мгновением. Съязвлено поджав губы, Годайме тихо прошипела:       — Ты… Грязный извращенец…       — Ответь мне лучше — сама будешь раздеваться или же мне тебя раздеть? — мужчина начал было задирать тунику принцессе, но та остановила его.       — Я сама… — после этих слов Тсунаде дистанцировалась от Отшельника на небольшое расстояние, но раздеваться не спешила, — ты так и будешь смотреть?       — А как же! — с ухмылкой ответил Джи.       — Отвернись! — Пятой уже в который раз хотелось долбануть его как можно сильней, но она постоянно сдерживала себя.       Глубоко вздохнув, мужчина нехотя отвернулся, а Тсунаде в это время успела быстро снять с себя тунику и лечь на кровать. Не успела она опомниться, как теплые ладони уже нежно массировали ее изящную спину. Женщина и подумать не могла, что такое простое действие может быть настолько приятным и… даже возбуждающим. Всякое поглаживание словно нежно щекотало ее изнутри, а легкое сжатие плоти и вовсе заставляло дыхание и пульс сбиваться с привычного ритма. Но все же нарушать грань дозволенного Джирайя пока не спешил — разогреть Тсунаде было сейчас намного важней. Руки постепенно спускались по спине все ниже и ниже, пока, наконец, не добрались до поясницы. Одно ловкое движение кистью — и сильная волна экстаза разлилась по телу Годайме. Громкий стон не заставил себя ждать; даже зажав рот рукой было невозможно скрыть его. Щеки залились невероятно сильным румянцем, когда мужчина шепнул ей:       — Это только начало…       Отшельник был явно доволен происходящим. Каждое последующее мгновение он старался доставлять Хокаге столько блаженства, сколько вообще было возможно; заботиться же о собственном удовлетворении он не торопился. Последние капли здравого рассудка снес десятый по счету оргазм, достигнутый всего на всего необыкновенной ловкостью рук. Стоны один за одним слетали с уст Годайме, словно требуя очередной разрядки. Ей уже было плевать на то, как она оказалась в этом месте и в таком положении, а главное — с кем. Факт того, что ее удовлетворяет именно Джирайя, больше не волновал ее так сильно, как раньше. Даже наоборот — это лишь сильней возбуждало женщину. Каждый миллиметр ее тела словно поработило пламя сладострастия и порока, продолжающим нарастать независимо от ее воли. Спустя несколько мучительных мгновений Хокаге сдалась, трепетно шепча:       — Я… я больше не могу…       В одночасье ласки седовласого приняли совершенно иной характер. Цепкой хваткой он сорвал полупрозрачное белье с пленительных чресел Хокаге, желая не медля сплестись вместе с ней в безудержном танце страсти. Следом за бельем последовала вся оставшаяся на нем одежда, тут же полетевшая в сторону. Он не хотел больше ждать. Тсунаде тоже. Резкое нетерпеливое проникновение в узкое лоно вызвало у светловласой звонкий стон. Темп увеличился практически мгновенно, побуждая сильнейшим импульсам проходить по их телам, а сердца иступлено биться в унисон друг с другом. Отшельник отдавал все свои силы во имя его любви — которая, вполне вероятно, была более чем ответной. Каждый толчок образовывал новый, более резкий и глубокий, что просто сводило женщину с ума. Еще миг, и ее глаза закатились от нахлынувшего волной финала.       — Почаще бы так… — нежно нашептывал мужчина Пятой на утро после проведенной вместе ночи.       — Даже не мечтай.       Вопреки своим же словам, блондинка улыбнулась и прижалась к Отшельнику еще крепче. Тело ломило от усталости, но, как ни странно, Тсунаде это нравилось. Безусловно, с этого дня она больше не сможет бегать от Джирайи. Даже пытаться не стоит. Ведь все равно судьба будет приводить их друг к другу вновь и вновь, сколько бы она не отрицала всех возможных между ними чувств. Проще всего смириться и поддаться тем волшебным эмоциям любви и прожить остаток жизни с тем, с кем действительно хочешь.