Когда даже собственная душа - потемки

      Раз демон, два демон, три, четыре… Пятьдесят, сто, тысяча… Усаги уже и сама сбилась со счета и даже толком не понимала, когда лопнула та самая нить в душе, что заставляла ее любить каждое существо во всей, как казалось бы, необъятной Вселенной. И кто знает, когда наступил момент, когда Усаги впервые не захотела излечить истерзанное существо, еще недавно бывшее хорошенькой учительницей или же студентом-зазнайкой. А все эти бесконечные Великие Злодеи, то и дело посягающие на Солнечную Систему? И тут-то великий воин Любви и Справедливости становится перед выбором правильности расставления запятых. Казнить нельзя помиловать. И все больше «казни», и все незаметнее становится жалость.       И удовольствие. Совершенно не то, когда розовые лучи «поцелуя» касались груди. Совершенно не тот восторг, когда раздается пронзительное «beautiful». Не та трепетная благодать, что со слезами радости вырывается наружу. Нет. Нечто совершенно иное, словно вытянутое из темных недр души. Натянутое и сухое. И никакого сожаления. Мольбы о пощаде не помогают. Равнодушие – это очередное Зло.       А ведь нет-нет, да поднимется то самое, забытое годами адских битв чувство. Но этот крохотный огонек надежды тут же потухал, сломленный под напором обоюдной бессердечности. «Поздравляем! Вы перешли на новый уровень игры. Открыта способность к жестокости». Прекрасно!       «Это всего лишь демоны!» - мантрой звучит в голове, а недрогнувшая рука в который раз поднимается, чтобы исполнить свой страшный долг воина. И пелена на глазах. И побелевшие костяшки пальцев. И тонкая черта губ. И лишь задорная челка, развевающаяся на ветру, выбивается из общей строгости силуэта. - Уса-аги! – крик словно разрезает густоту предрассветного воздуха, и Сейлор Мун застывает с занесенным над демоном пылающим жезлом.       На секунду Усаги кажется, что ей до боли знакома эта огненная аура и глаза; эта красная юбка и блестящая диадема. Что-то родное, близкое. Любимое. А в голове до сих пор упорно звучит проклятое: «Демон. Это демон!»       Широкий взмах, давно забытый протяжный визг искореженного демоном голоса.       По грязной щеке Усаги стремительно бежит слеза, затекая в складки губ. - Солено… - хмыкает себе под нос девушка, обессилено опуская плечи и садясь на грязный тротуар. – Давно не было так солено. Так странно.       Она не сразу замечает Рей, лежащую у своих ног. И лишь касание к пламенной ладони возвращает тот самый огонь жизни и любви в душе. - Она жива! Beautiful!