Поворотный момент

Слэш
NC-17
Завершён
1154
makoto77 бета
Пэйринг и персонажи:
Размер:
11 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
1154 Нравится 43 Отзывы 152 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста

Ты перед ним — что стебель гибкий, Он пред тобой — что лютый зверь. Не соблазняй его улыбкой, Молчи, когда стучится в дверь… Блок

Мистер Молл пришел на сорок минут раньше, и Пэдди рассеянно засуетился. Он привык, что по утрам начальник опаздывает и приезжает около десяти. Поэтому каждый день Пэдди имел возможность посвятить себе целый час. Просмотреть новости в интернете, выпить чашечку крепкого, густо пахнущего кофе, а иногда и обсудить с Диланом по телефону, как же он ненавидит эту работу и свою жизнь, в частности. И не только потому, что его должность была бесперспективной и не слишком хорошей, а потому что устал от рутины и успел привыкнуть к этой глупой монотонной работе. Как можно привыкнуть не завтракать, пока у тебя не начнется язва желудка. Или, к примеру, полюбить звук дрели или перфоратора по утрам в субботу. А иногда привычка могла выражаться в собственном малодушном молчании по отношению к соседке-скряге, миссис Вален-Сука-Штайн, которая воровала почту из его ящика и каждую неделю приносила ему счета, оставляя себе журналы, на которые он был подписан. Получая диплом, Пэдди и не думал, что будет мыть за мистером Моллом грязные чашки, выносить столик с закусками из конференц-зала после совещаний и бесконечно ксерить, печатать, отвечать на звонки. «Офис мистера Молла! Я вас слушаю, я к вашим услугам, я ваш раб. Да, делайте со мной, что хотите…». Он думал, что его посадят в отдельный кабинет, ну, или где-нибудь в углу, и дадут хоть мизерный шанс проявить себя за два года. За два нудных, бесконечных, длинных и беспросветных года. Вместо этого Пэдди получил только пару тощих конвертов с премией на Рождество и дружеский хлопок по плечу от мистера Молла. Шеф смотрел на него, как смотрят на любимого пса, который принес к столу косточку: внимательно, но без интереса. Не так он вел себя, когда говорил с Уайнном Прайсом или Ди Коджинсом из отдела статистики. Ведь они не были, как Пэдди, маленькими рыжими неудачниками, у которых весь мир вертится вокруг кофеварки, резко дребезжащего телефона и ксерокса. Без-на-дё-га. Никому и никогда не было до Пэдди дела. Ни родителям, которые облегченно вздохнули, выперев его из дома, ни брату, который постоянно занимал у него деньги и не удосуживался перезвонить даже в день его рождения. Ни несуществующему любовнику, поскольку все его отношения длились не больше двух недель. Единственный, кто хорошо к нему относился, это Дилан, его лучший друг. Дилан любил Пэдди таким, какой он есть, со всеми плюсами и минусами. Их объединяли общие интересы и сексуальная ориентация, но Дилан был парнем высшего пошиба и никогда не смотрел на Пэдди в каком-то другом смысле, кроме дружеского. Мистер Молл, заявившись на работу так неожиданно рано, вырвал его из очередного сеанса жалости к себе. Входя, он придержал дверь, впуская идущего вслед за ним незнакомого мужчину. От одного взгляда на незваного гостя у Пэдди запершило в горле. — Знакомься, Слоан, это мой секретарь Подрик Пирс. Пэдди, это наш новый партнер Слоан Дуглас. Прошу отнестись к нему с уважением, — сказал мистер Молл и повернулся к гостю. Слоан, светловолосый исполин с ярко-голубыми глазами, пристально взглянул на Пэдди и улыбнулся. Нехорошо улыбнулся, немного едко, немного иронично, тут же выражая свое мнение о новом знакомстве, словно заранее зная, что Пэдди стерпит все. И так оно, собственно, и было. — Пэдди? — повторил Слоан и пренебрежительно осмотрел Пэдди с ног до головы. Скромный костюм, начищенные туфли и ненавязчивую дань его стилю жизни — крошечную сережку в-том-самом-ухе, на которую никто и никогда не обращал внимания. — Я думал, что у вас в приемной должна сидеть хорошенькая девушка, Джозеф. Мистер Молл хохотнул и хлопнул Дугласа по плечу. — Это смотря для каких целей. Тебе, возможно, не помешала бы, ну а я уже стар. Оба мужчины рассмеялись, и Пэдди ощутил себя неуютно, словно его раздели перед этим чужаком с красивыми, но злыми глазами. Вселенская природная несправедливость уже давно не удивляла Пэдди: если мужчина красив, то он, как правило, редкий мудак. Это аксиома. Заговорив о делах, Молл и Слоан тут же позабыли о Пэдди, словно его не существует, и направились в кабинет. — Кофе? — поспешил предложить он до того, как они покинут приемную. — Я буду чай с молоком, и никакого сахара, Пэгги, — ответил Слоан. Пэдди крепко стиснул зубы, чтобы не поправить наглеца. Этому бесцеремонному засранцу в костюме за тысячу фунтов явно не помешал бы урок хороших манер. — Мистер Молл, а вы? — Ты знаешь. Кофе, как я люблю. Молл уже скрылся за дверью, когда Слоан обернулся на пороге и посмотрел в стоящий на секретарском столе монитор. Затем, ухмыляясь, он перевел многозначительный взгляд на Пэдди и быстро ушел в кабинет. Пэдди окатило ледяным ужасом: утром он лазал по сайтам секс-шопов, выбирая себе новый вибратор, и забыл, закрыл ли страницу. Он как раз успел заказать миленький, аккуратный фаллос телесного цвета из гипоаллергенного материала на батарейках — непосредственно перед тем, как явилось начальство. Поэтому взгляд нежданного гостя на экран прошил Пэдди насквозь, словно молния. Он тут же бросился к монитору, но там всего лишь крутилась заставка их фирмы «Ки-Си-Кей». На всякий случай Пэдди почистил историю и куки. Его даже начало подташнивать от неловкости и нерационального страха. Но долго рефлексировать и рассиживаться было некогда, кофе сам себя не приготовит. Офис уже гудел, как улей. Все обсуждали нового партнера, о котором Пэдди услышал только что, а остальные знали уже больше недели, особенно женщины. Пэдди мало вникал в дела, наверное, потому что от него это и не требовалось. Он был склонен согласиться, что Слоан Дуглас весьма привлекателен, но… было что-то в его глазах, в том, как нахально и с агрессией он разговаривал. Что-то темное, даже пугающее. Офисные дамы никогда бы не разглядели этого за приятной обложкой белозубой улыбки, аккуратной стрижки и ладно скроенного костюма. Кофе-машина клацнула, и Пэдди вздрогнул, возвращаясь из размышлений в реальность. Он вздохнул и постарался настроить себя на лучшее. Забрав со столика чашки, расставил их на подносе и понес в кабинет мистера Молла. Руки дрожали так, словно Пэдди впервые подавал напитки гостям, и он упрекнул себя в нерасторопности. Дверь пришлось открывать задом, чтобы не уронить поднос, и Пэдди окатило горячей волной, когда он заметил, что Слоан не сводит с его задницы задумчивого взгляда. Словно примеряется, с какой стороны откусить кусочек. Пэдди прикипел взглядом к его крупным, четко очерченным губам, за которыми скрывалась белозубая улыбка. Голубые глаза Слоана выглядели чуточку сонными, словно его ничуть не смутило, что Пэдди заметил его интерес. Пэдди же, наоборот, ощущал себя не в своей тарелке и терялся. Он еле шел и всерьез опасался уронить поднос, замирая от затаенного страха под этим изучающим взглядом. И плавился, словно кусочек масла на раскаленной сковородке. Очень-очень недотраханный все последние полгода кусочек. Мистер Молл ничего не заметил, так как говорил по телефону. Пэдди нужно было срочно на что-то переключиться, и он принялся быстро сервировать столик. Закончив, он стремительно пошел к двери, даже не взглянув на Слоана. — Эй, Пэгги, — окликнули его, издевательски протянув псевдоимя. — Да, мистер Дуглас? — У тебя есть булочки? Пэдди некстати подумал о тех самых «булочках», на которые Слоан пялился каких-то три минуты назад. — Вам с сахарной пудрой или с корицей? — сухо уточнил он. Слоан призадумался, словно решал дилемму вселенской важности, и выбрал корицу. Пэдди сразу же захотелось швырнуть чертову выпечку ему в лицо, а не подавать на блюдечке, чтобы этот наглец больше не думал, что можно издеваться над ним и называть «Пэгги». Когда он уже развернулся, чтобы идти за булочкой для мистера-Ночной-Кошмар-Дугласа, мистер Молл сказал: — Пэдди, подожди. Поскольку Слоан пробудет у нас ближайшие три недели, ему понадобится рабочее место. Найди ему свободный кабинет и помоги обустроиться. В честь данного поручения мистер Молл даже разрешил ему отложить некоторые сегодняшние обязанности на завтра. Они со Слоаном перекинулись еще парой слов, выпили кофе. И после того, как завтрак состоялся, Пэдди, заметно нервничая, вышел из кабинета уже со Слоаном Дугласом, который дышал ему в спину, словно ловкая гончая, догоняющая свою добычу. В опенспейсе было не так уж много отдельных помещений, поэтому Пэдди решил проблему, пересадив Эллея Уормена из его уютного, но крошечного кабинетика, который легко можно было принять за лифт. Остальные, более просторные помещения, были заняты руководителями отделов, и Пэдди никак не мог «переселить» их, даже ради эго мистера Дугласа. Хотя тот явно не отказался бы от возможности получить рабочее место попросторнее. — Это ваш кабинет, — сказал Пэдди и смахнул пыль с единственного подоконника в тускло освещенной комнатке. — Как вам? — Клоповник, — сказал тот и бросил на продавленный диванчик свой портфель и бумаги. — Уберитесь тут, пока я буду на бизнес-встрече. Протрите пыль, вынесите этот хлам. Да, и папки со стола тоже пристройте куда-нибудь, мне нужно куда-то положить свои документы. Возмущению Пэдди не было предела: с ним обращались так, словно он всю жизнь только и мечтал мести дерьмо за всеми! — Я не уборщица. — Тогда позовите уборщицу. Иначе зачем вы тут просиживаете зад? Ради красоты? — Слоан едко улыбнулся, и Пэдди залился краской, но, как назло, не смог придумать никакого достойного ответа. Чего-то едкого, презрительного и крутого. «Вот Дилан бы сумел». — Хорошо, мистер Дуглас, — кротко ответил он. Слоан выждал с минуту, достал из портфеля нужную ему папку и ушел, оставив Пэдди наедине с самим собой. И что самое обидное для Пэдди, явно заранее составил мнение о нем, как о слюнтяе и слабачке, который будет ему угождать. Наверное, именно поэтому все последующее время Слоан не звал его никак иначе, кроме как «Пэгги», когда приходил к мистеру Моллу, и всегда старался уколоть словом, стоило Пэдди смутиться или смолчать в очередной раз. Так Пэдди заработал очередную занозу на свою задницу. Работа, которая и раньше была для Пэдди не сахар, стала просто невыносимой под пристальным взглядом нового начальника. Тот частенько выходил в опенспейс, чтобы пофлиртовать с сотрудницами и в то же время понаблюдать за Пэдди, рабочий стол которого был хорошо виден практически из любого угла офиса, поскольку стоял, ничем не огороженный. Слоан словно решил извести его и использовал для этого любую возможность. Сотрудники-мужчины уважали Слоана и как один пели дифирамбы его мнению и манере подать себя, дамы же вблизи от него теряли способность мыслить. Его грубая, какая-то животная харизма в сочетании с тугим кошельком легко ударяла в голову. И только Пэдди видел, что Слоан не столь хорош, как кажется с первого взгляда. Пэдди признавал, что он горяч. Впервые увидев Слоана без пиджака, он просто не мог удержать воображение: в ласково льнущей к телу тонкой хлопковой рубашке, обрисовывающей широкую грудь и слегка облегающей на бицепсах, стоило ему поднять руку или потянуться за чем-то, мужчина являл собой ожившую сексуальную фантазию. Ночами Пэдди, развлекаясь со своей новой игрушкой, представлял, что это не искусственный фаллос, а настоящий, живой член мистера-Главного-Придурка-Дугласа. И кончалось сладко-сладко, не как с живым человеком, но уж точно не хуже, чем в компании со своей правой рукой. Но Пэдди умел различать фантазии и реальность. В его мечтах Слоан Дуглас был совершенно другим, а в реальности этот человек мог ему понравиться, только если бы хоть иногда искренне улыбался и не говорил колкостей. Настоящий Слоан был высокомерен, груб и зачастую зол, поэтому собственное желание идеализировать его раздражало Пэдди. Как и то, что Слоан не забывал его, постоянно присылая одну из статисток, Мэг, с просьбами приготовить ему кофе, принести свежую прессу по утрам, сделать несколько распечаток или что-то заказать. Хотя та же Мэг промочила бы себе колготки от старания сделать так, как приказал мистер Дуглас, поручи он это ей. И если бы за этими «просьбами» стоял хоть маломальский сексуальный интерес, Пэдди выпрыгивал бы из штанов от старания, но точно узнать, за какую именно команду играет Слоан, не представлялось возможным. Да и не подавал он никаких «таких» сигналов, излучая только явную иронию и презрение. Пэдди оставалось лишь одно: терпеть. А унизительные поручения все прилетали одно за другим, низводя его до прислуги или мальчика-посыльного, и делали Пэдди дерганным и злым, но при этом совершенно не похожим на разъяренного гиганта, а скорее на мышонка, уставшего бежать по кругу в своем колесе. В пятницу, по окончании второй недели в компании Слоана Дугласа, у Пэдди в планах было лишь одно: напиться до поросячьего визга и наконец-то лечь под кого-нибудь. Не важно, под кого и как, лишь бы избавиться от неразумной симпатии и стояка, когда Слоан рассматривает его, а потом ехидно ухмыляется, словно Пэдди понятен ему, как открытая, но совершенно неинтересная книга. Дилан заглянул в офис около пяти. Красивый, словно картинка, он ласково начал щебетать что-то о новой программе клуба, в который они намеревались пойти, и о своей работе. Дилану в плане трудоустройства повезло гораздо больше. Он окончил юридический колледж и около года проходил в одной конторе практику, которую ему выбил отец. Пэдди не завидовал, подобное чувство посещало его крайне редко, ведь он ясно понимал, какой умный и способный парень Дилан. И что из себя представляет он сам — мишень для насмешек и жалости. Недаром Слоан использовал его лишь как мальчика для битья. Перед уходом Пэдди решил забежать в туалет и отлить. После пяти мало кто задерживался на рабочем месте, все спешили домой. Кроме Слоана, которого в городе держали лишь дела, и он готов был копошиться в бумагах до позднего вечера, а по утрам заглатывал кофе литрами. Слоан вошел, когда Пэдди уже стряхнул последние капли с члена и намеревался засунуть его в трусы. Слоан оперся о косяк, заслонив широкими плечами выход, и посмотрел на Пэдди. От этого взгляда мурашки толпами помчались по телу. Гулкий шум работающей вытяжки казался слишком громким на фоне молчания. Взгляд Слоана обжигал, но в нем не было похоти, только какая-то необъяснимая злость. Пэдди никак не мог понять, чего же, собственно, Слоан от него хочет. Хоть один намёк с его стороны, и Пэдди наступил бы гордости на горло и сделал шаг навстречу, но, похоже, того даже пустячный перепих не интересовал. — Задержался на работе? — глухим голосом спросил Слоан, и Пэдди неожиданно испугался. Не вопроса, нет, — тона этого голоса и тяжелого взгляда, от которого пробирало до самых печенок. — Я уже ухожу. — С этим? — С другом. Слоан сделал несколько шагов и встал у писсуара. — Выходит, я был не так уж не прав, ты настоящая Пэгги, — вжикнула молния, и он сдвинул вниз трусы. Пэдди разобрала злость и какая-то запредельная ярость, но он ничего не сказал. Пулей вылетел из туалета и хлопнул дверью, что было сил. Хотелось вернуться и наорать на Слоана. Грубо толкнуть его, а может даже ударить, а потом затащить в кабинку и поцеловать. Но это были всего лишь мечты. Дилан удивленно вскочил, когда увидел его лицо. — Что случилось? — Все в норме. Идем. Пэдди бросил взгляд на дверь и потащил друга на выход. Ему казалось, что еще немного, и Слоан выйдет из туалета и скажет еще что-то мерзкое, отчего желание гулять пропадет у Пэдди раз и навсегда. Субботнее утро оказалось на редкость паршивым. Пэдди проснулся в своей жалкой маленькой клетушке на окраине города, вдыхая запахи корейского барбекю из квартиры сверху, совершенно один. Вечер в клубе был неплох, но единственный парень, на которого Пэдди запал, резко переключился на Дилана, когда его ухажер пошел покурить и по какой-то причине не вернулся. Дилан не был виноват. Это ведь не его проблема, что Пэдди не может удержать интерес мужчины в течение пары часов, пока не придет черед упасть в кровать и знатно покувыркаться. Вокруг него вились и другие парни: глупые качки, тщедушные задохлики, как и он сам, и даже один солидный мужчина, сделавший ему очень, ну просто очень непристойное предложение. Но Пэдди игнорировал всех. В его голове весь вечер вертелись слова Слоана про «настоящую Пэгги», и желание оторваться потухало на корню. Если бы чертов ублюдок не был хотя бы вполовину так хорош, если бы он не обращал на Пэдди внимания, если бы не смотрел на него, как на кусок мяса на грилле… Если бы. Пэдди понимал, что Слоан не хочет его, он просто желает унизить, надавить как можно больнее и указать Пэдди на его место. Что ж, у него получилось. И без того невысокая самооценка Пэдди умирала в корчах. Музыка била набатом в ушах, от дыма слезились глаза. Дилан постоянно хохотал, выслушивая какие-то шутки на ухо от несостоявшегося траха Пэдди. Смотреть на них с тоской в глазах, как страшненькая подружка красотки, которая пришла незваной на чужое свидание, совершенно не хотелось, и Пэдди зашарил взглядом по залу. Ему тут же подмигнул высокий светловолосый мужик за барной стойкой в сером костюме-тройке. Пэдди улыбнулся в ответ, освещение было ни к черту, и он подумал, что чем-то этот мужчина смахивает на Слоана, пусть и жалкая, но имитация. Через минуту ему принесли три стопки текилы для него, Дилана и его парня, и Пэдди, опрокинув ваншот, махнул блондину на дверь в туалет. Секс вышел не просто гадким, хуже у Пэдди просто еще не бывало. Блондин постоянно слюнявил ему шею, неловко толкался, охая так, словно впервые дорвался до чьей-то задницы, и спустил в презерватив меньше чем за две минуты. Пэдди быстро додрочил себе сам, не оборачиваясь на скорострела, и, натянув на задницу штаны, ушел в зал. Дилан уже лизался с парнем-перебежчиком, Пэдди чмокнул приятеля в ухо и попрощался. Теперь же утро накрыло его жутким разочарованием, ноющей болью в заднице и похмельем. И последнее, что ему хотелось бы делать, это ехать на работу. Но мистер Молл позвонил ему в двенадцать и настоял, чтобы он приехал и открыл офис Слоану. Пэдди так и видел гаденькую ухмылочку на лице мистера-Мать-Его-Дугласа, когда он сидит в своем шикарном гостиничном номере и гоняет мысль о работе в субботу. Кто хочет работать в субботу?! Только такие морально ущербные, черствые и эмоционально глухие уроды, как Слоан Дуглас. И от собственной безотказности и чувства сопротивления, Пэдди превращался в душе в огнедышащего дракона. Он взял такси, потому что в таком состоянии был не способен ехать на автобусе, и по дороге только и думал о том, как же у Слоана хватило наглости настоять и вызвать его на работу ради двух-трех часов. Бросив взгляд в зеркальце заднего вида, Пэдди увидел свое отражение: синеватые круги под блестящими от недосыпа глазами и след засоса на шее, который не удалось бы скрыть даже отросшими волосами. Таксист тоже на него посмотрел, но, видимо, посчитал, что Пэдди волнуется из-за бурной ночки с девушкой, и подмигнул ему. Это не слишком приободрило. Слоан ждал его в холле и окинул таким колючим взглядом, что захотелось провалиться сквозь землю. — Бурная ночка? — Не ваше дело, — отрезал Пэдди, шагая к лифту. — Огрызаешься? — протянул Слоан полунасмешливо. — Ты не выглядишь довольным, Пэгги. Пэдди посмотрел на него, как на самого презреннейшего человека на земле, чем вызвал еще более снисходительную улыбку. Лифт звякнул, прибыв на нужный этаж. Пэдди достал ключи, дубликат которых ему передал мистер Молл пару месяцев назад. — Свари мне кофе, все равно ты ни на что другое не годен, — приказал Слоан, когда они вошли в полупустой офис. — Сегодня без кофе, мистер Дуглас, у меня выходной. — Не боишься? — Чего именно? — прохладно спросил он. — Того, что я сделаю так, чтобы тебя уволили? — Из-за чашки кофе? Сомневаюсь. Пэдди врубил компьютер и сел за стол, окинув Слоана невинным взглядом. Но тот ничего не ответил и ушел к себе, в душный кабинетик. Казалось, еще секунда, две, и он вернется и ответит ему на дерзость, или, как настоящий неандерталец, ударит его, таким жестким и бескомпромиссным выглядело его лицо, когда Пэдди ему отказал. Но Слоан не вернулся, и волнение Пэдди потихоньку утихло. Ему оставалось думать лишь о неукротимых светловолосых викингах и мечтать о горячей ванне. Он заскучал уже через час, и вскоре сам захотел кофе. Пришлось сделать себе латте с целой горой сливок, но ни за какие блага мира он не понес бы напиток на полусогнутых Слоану. Идти в приемную не имело смысла, поэтому он присел на диванчик и открыл журнал, прихлебывая кофе. Пэдди довольно часто бывал в офисе в нерабочие дни, и его всегда немного пугала тишина и пустота. Обычно по коридору кто-то ходил, слышался стук клавиатуры, отголоски телефонных бесед, тихое жужжание кондиционера и бесконечные разговоры. Безлюдный офис навевал тоску и напоминал Пэдди пустой дом, который не с кем разделить. Совсем как его крошечная квартира, как и такая же, по сути, пустая жизнь. Несколько минут Пэдди сидел, уставившись в одну точку, пока не заметил, что в дверях стоит Слоан. Он закрывал собой весь проем, огромный, как шкаф, плечистый и безумно красивый. — Я сварил кофе, — зачем-то сообщил Пэдди. — Пойдем, я хочу кое-что тебе показать, — глухо проговорил Слоан и ушел. Пэдди со вздохом поднялся и отставил свой кофе. Дверь в кабинет была приоткрыта, и он вошел. Тускло горела единственная лампа, но за столом никого не было. Пэдди обернулся в поисках Слоана и увидел его у выхода. Тихо клацнула закрывшаяся от толчка дверь, и Пэдди отчего-то захотелось снова ее открыть. Что-то во взгляде Слоана его испугало, как маленького мальчика, которого поймал злой дядя и хочет утащить с людной улицы. Предчувствие его не подвело. Слоан сделал шаг навстречу, Пэдди отступил и тут же ощутил, что его за лацкан пиджака притягивают к себе сильные руки. Несложно было понять, ради чего его позвали. — Пусти! Слоан усмехнулся. — А ты меня заставь, ты же мужчина. Пэдди ощутил, что еще немного, и он просто притиснется к Слоану и ляжет ему на грудь. Он выставил руки и что было сил попытался оттолкнуть его от себя, но Слоан не ослабил хватку. — Я… нет! — Закричишь? Как женщина, да, Пэгги? Кричи, громко кричи. — Нет! Слоан дернул его за пиджак, резко развернул и швырнул грудью на стол. Пэдди охнул, когда в живот больно уперлась вырезанная из камня подставка для канцелярии, а под руками разъехались какие-то бумаги. Он не успел толком понять, что произошло, а его уже припечатали лицом к столу. В голове зазвенело, из носа потекла кровь. — Что вы делаете?! — вскрикнул Пэдди, ощущая, что Слоан задрал на нем пиджак и теперь оттягивает ремень, чуть не срывая петельки на брюках. — Учу тебя! Пэдди хотелось спросить «чему?», и он, кажется, уже понял, в чем будет состоять «урок». Но одно дело самому хотеть, чтобы тебя трахнули, и предложить себя. А другое — когда какой-то ублюдок просто хочет добиться своего силой: нагнуть, отыметь, снять резинку и уйти довольным собой. Несмотря на все свои комплексы, Пэдди не желал быть ни жертвой, ни дыркой для траха. К заднице прижался пах Слоана, и он ощутил крепкий стояк даже сквозь два слоя ткани. И почему-то ответной реакции это у него не вызвало, только отвращение и бессилие. Пэдди не нравилось то, что происходило, его не возбуждала агрессия, грубая сила и принуждение. — Дуглас, отвали от меня! Если ты посмеешь, если ты только попробуешь… — То что, Пэгги? Пэдди тяжело задышал и попытался встать, но Слоан надавил ему на спину. — Уверен, вчера тебя тоже натянули, у тебя походка, как у пингвина. Любишь это дело? — Слоан резко подался бедрами и вдвинул свой член грубее ему между ягодиц. Пэдди застонал от боли: подставка грубо врезалась в живот. — Любишь принимать? Пэдди забарахтался и завозил руками, но Слоан тут же вывернул одну его руку назад и оттянул. Пэдди закричал от боли и стиснул зубы, чуть не прикусив язык, но больше не дергался. Слоан снова потерся о его задницу и налег на спину. — Намного лучше, ты быстро схватываешь. — Иди к черту! — Как скажешь, — пальцы Слоана поднырнули под него, чтобы расстегнуть штаны, и Пэдди тут же рванулся из последних сил. Ему хотелось сбросить с себя тяжелое тело и снова завладеть ситуацией, чтобы не делать то, чего добивался Слоан. — Я не хочу! — Не ломайся, — дернул его вверх Слоан. Пэдди обернулся и увидел, что его лицо не было ни злым, ни предвкушающим. Слоан оставался собой — ублюдком, которого Пэдди и раньше не выносил, а сейчас просто возненавидел. Однако теперь Слоан сменил тактику и шел напролом. Видимо, это было для него привычно или жизненно необходимо, как в бизнесе, так и в постели. — Не делай этого, — умоляюще попросил он. — Ты же сам хотел. Смотрел, огрызался, да, Пэдди? — Нет! После всех унижений, оскорблений и издевок, Пэдди не желал сдаваться просто потому, что Слоану вздумалось поразвлечься за его счет. Он утер нос и, поворачиваясь, снова попытался отпихнуть его. — Я сказал, нет! Пэдди был горд собой и своим отказом, словно наконец-то принял единственно верное решение. Слоан смотрел на него с минуту, словно не ожидал такого отпора. Еще бы, думал Пэдди, вероятно, Слоан рассчитывал, что перед ним никто не устоит, особенно такой безотказный неудачник, как он. Пэдди совершенно не ожидал, что в лицо ему прилетит крепкая оплеуха, потом еще одна. Он пошатнулся, хватаясь за стол. А Слоан вцепился в волосы на его затылке и потянул вверх. — Заткнись! Щеки словно огнем жгло, ноги подкосились. Пэдди завалился набок, и Слоан снова резко уложил его животом на стол, быстро стягивая брюки. Ударившись лицом о столешницу, Пэдди замычал: зубы врезались в щеку и повредили ее изнутри, рот затопила кровь. И тут же на его горле сомкнулись твердые пальцы, сжимая до удушающего спазма. — Ты думаешь, я с тобой нянчиться буду, сучка? Брюки упали на пол с тихим шорохом, и Слоан заставил его немного раздвинуть ноги, сильно шлепнув по заднице. Звук удара прокатился в тишине помещения, словно своеобразный сигнал. Пэдди сдавленно застонал, ощутив в себе палец, вломившийся без какой-либо подготовки и насильно растягивающий его. Сначала один, потом второй. От боли защипало в глазах. — Ебливая сука! — прошипел Слоан, нагло ощупывая его изнутри, и Пэдди услышал, как звякнула пряжка. Слоан торопился, дергал ремень и вскоре отпустил его, чтобы снять свои штаны. Но Пэдди уже не делал попыток вывернуться и убежать, потому что ясно понял — от Слоана ему не уйти. Не в пустом офисе, где не от кого ждать помощи. Да и пришла бы помощь, будь они не одни? Перед собой он видел только старое черное кресло и тумбу с искусственными цветами в вазе. Хотелось разрыдаться, как наивной девчонке. Еще вчера он просто хотел секса, а теперь, ощущая распухшую щеку и металлический привкус крови, Пэдди вяло задался вопросом, почему все это кажется ему нереальным. Потому что ситуацию унизительнее этой не придумаешь? Потому что он сам хотел близости со Слоаном? Или все дело в том, что он никогда бы не подумал, что этот человек может поступить с ним подобным образом? Слоан замешкался, видимо, натягивал презерватив, и тут же дернул его за бедра. К ягодице прижался член, оставив скользкий след. — Уже не сопротивляешься? Правильно, — самодовольно сказал он у его уха, и грубо толкнулся. Пэдди послушно расслабился, иначе было бы только хуже. Боль и обида скапливались в душе, словно яд. Довольный вздох Слоана накрыл запредельным унижением, внутри заскользило, и сначала Пэдди ощутил лишь глухую боль от проникновения, но насильник явно не намерен был его жалеть. Пэдди слышал тяжелое хриплое дыхание, ощущал спиной придавившую его грудь, частое биение чужого сердца и злые, грубые рывки, которые приносили острую боль, несмотря на смазанный презерватив и уже разработанный зад. Слоан повел ладонью по его лицу и ухватил за шею, не давая даже шанса соскочить. Ударил бедрами по его заднице так, что вышибло дух и поясницу прострелило жалящей болью. Стол заскрипел, бумаги посыпались на пол, но Слоан даже ухом не повел, продолжая размашисто двигаться. Пэдди заскулил на одной ноте и зажмурился. Слезы все же хлынули из глаз, и губы тут же стали солеными. Бумага под руками намокла: с Пэдди градом катил пот, из глаз лились слезы, подтекало с разбитого носа и из уголка рта. И стыд стал единственным острым чувством, которое не переставало биться в голове. Он не верил, что Слоан может быть так жесток, так груб, так омерзителен в своей похоти. По бедрам потекло, и Пэдди боялся думать, что это кровь. Внутри щипало и жгло, словно ему раскаленную кочергу засадили в задницу, а Слоан все продолжал и продолжал. Трахал его, словно Пэдди был куклой, пустой, бездушной игрушкой, которая попалась под руку. Пэдди казалось, что все это длилось вечность, но на самом деле прошло гораздо меньше времени. Какой-то десяток минут, но и этого было достаточно для его сжавшегося в муках сознания и тела. — О, да… вот так… — услышал Пэдди. Слоан вошел в него в последний раз, издав длинный довольный стон, и дрожь удовольствия, которую Пэдди ощущал внутри себя израненным, пульсирующим нутром, окатила его приступом жгучей ярости. Слоан сжал его в объятиях крепко и властно, словно имел на это все права. Пэдди никак не отреагировал, он уже не чувствовал твердости столешницы и своих дрожащих ног. Только нарастающую боль и усталость. Слоан выпустил его слишком резко, и Пэдди чуть не свалился со стола. Подтянув свои брюки, Слоан достал чистый белый платок и сунул его в руку Пэдди. Чувствуя на себе холодный изучающий взгляд, Пэдди хотел прикрыться или хоть как-то отгородиться, но был не в силах. — Подотрись и проваливай, — велел Слоан. Пэдди не смог даже разогнуться, дрожащими руками он кое-как приложил к заду платок и потянул вверх брюки. Он знал, как выглядит: красный, зареванный, беззащитный мальчишка, но теперь было уже все равно. Он считал, что не заслужил всего этого — тычков, грубости, злости и насилия. — Я помогу тебе. — Нет! — вскрикнул Пэдди, вскидывая голову, и уперся руками в стол. Он пришел в ужас от одной мысли о новом прикосновении к себе. — Нет, я сам. Я уйду. Я сам. — Как скажешь, — Слоан равнодушно отвернулся и принялся что-то перекладывать на стеллаже. Пэдди действительно хотел гордо уйти, но боль была такой сильной, что закружилась голова. Он еле доковылял до двери, шатаясь на каждом шагу. Коридор вдруг поплыл перед глазами, а боль стала просто невыносимой. Пэдди замутило, и дальше он уже ничего не видел и не чувствовал, просто летел. Вверх, вверх и еще выше в пустоту. Очнулся Пэдди уже вечером на диванчике в комнате для отдыха. Он был полностью одет, и штаны застегнуты. Все тело болело так, словно его оттрахала толпа оголтелых заключенных. Ныл разбитый нос, пониже спины разливался адский пожар. Пэдди медленно поднялся и на трясущихся ногах вышел в коридор. Свет не горел, вокруг расстилался полумрак, и ложились густые тени от света фонарей с улицы. Интуитивно он понял, что один в офисе, и был рад этому. Но все равно хотелось, чтобы его не просто бросили на диван и забыли, а хотя бы как-то позаботились о нем, разве это так много? Неужели это все, чего он заслуживал? В голове крутилось миллион «если?». Если бы он умер от кровопотери? Если бы пришли охранники? Если бы он не смог сам идти? Слоан бросил его. Использовал, как одноразовую куклу для траха, и оставил, поехав по своим мегаважным делам. И больше всего Пэдди бесило, что Слоан наверняка воспринимал все так, словно случившееся не имело значения. Не было чем-то важным, ужасным, жутким и гнусным. Не было принуждением, жестокостью и насилием над его личностью. Изнасилованием, о котором он не сможет никому рассказать. Пэдди вызвал такси, нашел ключ, и, доковыляв до двери, сошел вниз. Он контролировал себя, пока шел через холл мимо охраны, держался в машине, пока ехал через весь город, и до боли сжимал губы, пока слезы лились из глаз с каждой пройденной им ступенькой на пути к дому. Но когда за спиной хлопнула дверь, и он остался один, Пэдди обессилено сполз по стене вниз, рыдая и размазывая по щекам слезы, растирая красное от усилий и боли лицо. Дилан приехал после первого же звонка. Искупал его, переодел в чистое и смазал анус заживляющей мазью, купленной в ближайшей дежурной аптеке. Поспать той ночью Пэдди так и не удалось, потому что мазь совсем не снимала боль. А Дилан, не отходивший ни на шаг, только смущал: Пэдди чувствовал себя беспомощным, словно ему пять лет. Он с трудом дождался рассвета. Желая спасти его от позора в городской клинике, Дилан с самого утра позвонил одному своему другу, доктору, и попросил приехать к Пэдди домой. Доктор пришел около десяти и долго осматривал, задавал вопросы и докапывался, что именно привело к травме, но Пэдди молчал. Ему было больно и стыдно, ведь он впервые в своей жизни дотрахался до разрывов. Да и заглядывание в задницу не способствовало доверию, пусть и было донельзя интимным действием. Доктор выписал ему еще одну мазь и назначил прием у себя в клинике, в очередной раз переспросив, не хочет ли Пэдди пойти в полицию. Он в очередной раз сказал «нет», и Дилан раздраженно фыркнул, считая, что он зря упрямится. Пэдди понимал, что друг переживает, но не мог рассказать, объяснить, почему стыдится произошедшего, почему не хочет, чтобы Дилан знал. Он постоянно вспоминал те кошмарные пятнадцать минут в кабинете Слоана, перебирал в памяти свои ощущения, запахи, звуки, боль, которую испытывал, и ему становилось плохо. — Откуда следы на лице? — спросил Дилан, когда Пэдди выполз на кухню. Его шатало, и он прислонился к косяку. — Упал. — Врешь. — Вру. Дилан со злобой утопил сигарету в переполненной пепельнице. — Ты никогда не выбираешь то, что лучше для тебя, — сказал он. И Пэдди, в общем-то, был с ним полностью согласен. Больше всего на свете он хотел наказать Слоана, но знал, что для этого нужны связи и деньги. На порядок больше денег, чем у него есть. О работе в понедельник не могло быть и речи. И Пэдди охотно позвонил мистеру Моллу, сообщив, что его не будет несколько дней из-за проблем со здоровьем. Пэдди уже начал думать, что не стоит вообще возвращаться в этот душный офис, к бесконечной рутине, ведь он мог целыми днями спать, смотреть в потолок и думать о том, почему все так вышло. Пришла среда, и после визита к доктору Пэдди решил все-таки заглянуть в офис. Чем ближе он подходил к зданию, тем сильнее внутренности сжимал страх. Пэдди ощущал себя как никогда жалким, ничтожным и грязным. Дома он не мог толком полежать в ванне из-за разрывов, но в душ ходил по четыре раза, только вот это не особенно помогало. Ему казалось, что, никуда не выходя, он заживо разлагается, словно уже умер и похоронен. И сделал это с ним Слоан, как и все остальное. В зеркале на всю стену, висящем в лифте, он рассмотрел свой припухший нос. И когда в кабине мигнул свет, Пэдди еле сдержался, чтобы не закричать. Страх никуда не ушел, и от этого безумно хотелось повернуть время вспять, когда все казалось таким простым, и он не был изнасилован в офисе, уткнувшись лицом в стол. Он не мог забыть, не мог выкинуть из головы тот субботний день. И от этого было как никогда тошно. Пэдди ощущал себя загнанным зверем и до икоты, до нервной дрожи боялся встречи со Слоаном Дугласом в офисе. Боялся и все же шел. В холл Пэдди заполз на подгибающихся ногах. Мистера Молла не было на месте, и он взял образец заявления у Линн, которая заменяла босса. — Что с тобой? — спросила Линн, с тревогой всматриваясь в его лицо. — Выглядишь дерьмово. — Я знаю. Пэдди быстро заполнил бумагу, поставил подпись и число. Следовало бы отработать еще две недели, но он считал, что и так подарил этой фирме слишком много сил и времени. В опенспейс вышел Слоан, холодный и отрешенный, как и всегда. Однако, увидев Пэдди, он замер и уставился на него. Как и следовало ожидать, ублюдок не осмелился подойти. Зато глаза его забегали, и бумаги в руках дрогнули. Пэдди просто сделал вид, что не заметил его. Теперь у него не было необходимости лебезить перед такими, как Слоан, но и тот, видимо, не желал провоцировать его. И не зря, потому что Пэдди неминуемо сорвался бы. Попрощавшись с Линн, Пэдди окинул взглядом своё рабочее место и понял, что совсем не будет по нему скучать. Он начнет все заново. Новая работа, новое мировоззрение и новый партнер, который будет уважать не только себя. По крайней мере, Пэдди в это верил. Он сделал шаг в сторону лифта и обернулся. Слоан все еще стоял, не отводя взгляда, и, казалось, готов был побежать за ним. Но Пэдди теперь знал, что скорее покончит с собой, чем еще хоть раз попадется в руки к такому, как Слоан. И сдерживающий барьер толпы, которая кружила вокруг, придал ему легкости. Он повернулся и пошел к лифту, больше не стесняясь себя, уверенный, что на этот раз все делает правильно. Пусть этот мистер Дуглас еще понервничает, когда узнает, что Пэдди уволился. Ему верилось, что когда-нибудь Слоан ответит за его боль, ведь все в этой жизни, так или иначе, возвращается, словно бумеранг. КОНЕЦ
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.