Уцелевшая душа

Когда Кастиэль закрывает за собой дверь, он не уходит. Он знает, что должен. Он знает, что разговор окончен, а Дин в безопасности. Он знает, что ему следует, по крайней мере, проверить Ханну. Но то, что Кас знает и то, что он хочет – совершенно разные вещи. Он убеждает себя, что это нормально – передохнуть на мгновение. Кастиэль обессилено скатывается вниз по стене рядом с дверью, просто останавливаясь. Он не может позволить своим мыслям овладеть им, но это кажется неизбежным после того, что сегодня произошло. Дин стал собой. Дин в порядке. У Дина все ещё есть Метка. И благодать Каса, рано или поздно, исчезнет. Недавно исцеленный ангел прячет лицо в коленях, пытаясь отогнать эти мысли. Сегодня они сделали практически невозможное, и Сэм собирается отпраздновать. Они все будут есть эту отвратительную жирную пищу. Все напьются. И Кастиэлю, как хорошему человеку, следует держать себя под контролем. Он не должен быть таким смехотворно счастливым от осознания, что с Дином все хорошо. Он не должен обнимать его, и они не должны вести важные разговоры. Он не должен быть рядом с Дином или Сэмом, и, конечно, он не должен уходить и просить Ханну уйти, ведь она его друг. Кастиэль – бомба, которая со временем взорвется. Его новая благодать исчерпает себя, и он не может остаться и быть счастливым, зная это. Но неужели желание провести одну ночь со своей семьей – это что-то неправильное? Это неправильно, что он просто хочет побыть с ними наедине? С Дином? С Дином, который пытается кануть в небытие, уничтожая себя, и несет столько вины… Они оба были связаны этой наклонностью ранее. Возможно, они должны сделать это снова. Или, быть может, Кастиэль должен сидеть здесь снаружи, как последний трус, страдая от эмоций, которые он пытается блокировать в данный момент. Эмоции отвлекают. Любовь – это бомба замедленного действия. Дин научил его. – Кас? Дин. Охотник выскальзывает из своей комнаты, неловко шаркая по полу рядом с ангелом. Он нервничает, дергает пальцы и уже собирается присесть, в то время как Кастиэль делает противоположное. Неловкий смех, прежде чем Кас окончательно встает на ноги. – Ты все ещё здесь. В горле Кастиэля пересыхает от такого теплого, почти благоговейного тона Дина. Он старается не показывать свое бесстыдное облегчение. Кас кивает. – Конечно. Охотник выдавливает смешок. – Ты не хотел здесь больше находиться? От меня исходит какой-то демонский запашок или что-то ещё? – Ты пахнешь замечательно! – Кас выпаливает эту фразу прежде, чем может остановить себя. Он сжимает кулаки, щеки краснеют от смущения, неловкость увеличивается в десять раз. – Мне… Мне жаль. Я просто подумал, что тебе… эм… нужно побыть одному. Отдохнуть. – Правильно. Но, да, это… Я должен сделать это. Сэм все равно скоро вернется, – Дин смотрит вниз на свои ботинки. - Ты… останешься? Момент тишины, когда оба мужчины просто смотрят друг на друга. Кас отворачивается первым. Он нервно покусывает губу. Дин кивает, будто понимает. – Все в порядке, - говорит он, стараясь выглядеть смелым, – было действительно здорово увидеть тебя, Кас. Затем охотник делает кое-что неожиданное: он шагает вперед. Его руки без дела болтаются по бокам, но совершенно ясно, что Дин чего-то хочет. Он трогает ладонью затылок. – Перед тем, как ты уйдешь, гм… Кастиэль чувствует объятия прежде, чем успевает среагировать. Тем не менее, он быстро привыкает к прикосновению. На мгновение ангел физически и эмоционально тонет, полностью поглощенный чувством тепла и безопасности. Это глупое, эгоистичное решение, но он кладет руки на талию Дина и крепко прижимает его к себе, сминая ткань красной рубашки. – Я скучал по тебе… И Кас ломается. Дин выдыхает эти слова в шею, заставляя его дрожать, а сердце – разрушаться. К черту Небеса. К черту Ад. К черту все, что стоит между ними. Метатрон был прав в одном: это всегда был только Дин. Кастиэль не подведет его. Не снова. Он задыхается от этих слов, кивая; его рука поднимается, чтобы погладить светлые волосы. – Я тоже скучал по тебе, Дин, – выдыхает ангел. – Очень сильно. Дин, я так волновался… – Спасибо. – Всегда. – Кас… – Я знаю. Дыхание Дина сбивается. – Я скучал по тебе, – повторяет он. Его лицо становится мокрым от слез. Кастиэль тоже близок к тому, чтобы заплакать. Он незначительно отступает, чрезмерно довольствуясь тем, что руки Дина плотно обнимают его тело. Но Касу ничего не нужно, кроме этих рук. – Я здесь, – прошептал он, вытирая влагу с щек Дина, – все кончено. Все в порядке, все кончено. Дин качает головой. – То, что я сделал… – Это был не ты. – Я - монстр. – Мы все монстры, Дин. Всхлипывая и не вслушиваясь ни во что, кроме ударов сердца Кастиэля, старший Винчестер отстраняется. Он кивает и улыбается в своей манере. – Надеюсь, я увижу тебя рядом? – Скоро, возможно. – Ага. Ни один из них не двигается, пока Дин не отступает полностью, сжимая руки Кастиэля в прощальном жесте. Кас ненавидит это. Эта ненависть побуждает его сказать в последний раз: – Дин, я… – Да? – охотник оборачивается, его глаза намного более яркие и полные надежды, чем Кас заслуживает. Ангел молчит, пытаясь вымолвить хоть слово. Он любит Дина, действительно любит, почему ему так тяжело сказать об этом? – Я вернусь. Дай мне минуту… Кастиэль целенаправленно идет к своей машине. Когда Ханна высовывает голову из окна, он кладет руку в карман. – Кастиэль? Что случилось? Тебя не было слишком долго, я боялась… Кас вручает ей ключи. – Что это? Старший ангел делает глубокий вдох. – Я научился многим вещам от Винчестеров, Ханна. Они повлияли на меня в лучшую или худшую сторону, но я тот, кто я есть, благодаря им. Знаешь, какой самый важный урок они дали? Эмоции имеют цену. Любовь особенно опасна. – Кастиэль, я не понимаю. – …Но, Ханна, любовь так прекрасна. Глаза Ханны расширяются. – Она… Она такая теплая, и редкая, и драгоценная. Этому также научили меня Винчестеры. Они научили меня, что ради неё стоит бороться. Любовь, независимо от того, откуда она приходит, всегда стоит того. Даже если она опасна и длится лишь короткий период в жизни. Другой ангел хмурится, глядя на своего друга с беспокойством, когда он смеется. – Опасное искушение – это то, что я сейчас сказал? Я имел в виду его. – Я не понимаю, – повторяет Ханна, – что ты говоришь? – Я говорю то, что сказал ранее, – отвечает Кас, – чувства искушают, потому что я знаю, что они есть. Ханна, я прошу тебя взять машину и уехать на одну ночь, потому что… потому что я люблю. Я влюблен… И, если по счастливой случайности я завтра умру – мне нужно знать, каково это. – Что значит «каково это»? – Быть любимым в ответ. Ханна теряет Кастиэля из виду, когда тот уносится обратно в бункер. Он мчится по коридорам, пока не входит в комнату Дина, дверь оставлена открытой как бы в приглашение. Кас даже не потрудился постучать, прежде чем войти. Он приближается к кровати. Сам охотник читает, но его книга тут же отбрасывается в сторону, когда он замечает своего друга, полностью сбитого с толку и излучающего большое количество целей на него. Он чувствует себя также, как и ранее, когда был очень подавлен, и Дин подошел к нему в том мотеле с просьбой поговорить. Но на этот раз… На этот раз их ничто не остановит. На этот раз они не будут ходить вокруг да около. На этот раз Кастиэль будет смелым. Так, вместо разговора, Кас плавно садится на кровать. Вместо того, чтобы смотреть, он наклоняется вперед. И вместо того, чтобы объяснять каждую причину, почему Дин Винчестер лучший человек в мире, он показывает ему. Их губы встречаются. Это не длится долго. Просто мимолетное прикосновение, но поцелуй выходит мягче и комфортнее, чем все, что Кастиэль когда-либо чувствовал в своей жизни. Ангел не отрывается полностью, когда все заканчивается. На самом деле, Кастиэль остается близко, между их губами почти нет расстояния, когда он, наконец, шепчет три коротких слова: – Я люблю тебя. Они смотрят друг на друга так близко, что Кастиэль может разглядеть радужную оболочку у ярко-зеленых глаз Дина, и тут человек наклоняется вперед, словно спрашивая. Глаза быстро закрываются, когда он легко ловит губы Каса своими, дергая ангела как можно ближе и зарываясь пальцами в темные волосы. Поцелуй выходит более настойчивый. Пара раскачивается туда и обратно, толкаясь и прижимаясь друг к другу, пытаясь найти свою опору. В мгновение ока, Кастиэль залезает на колени Дина, сжимая красную ткань его рубашки, в то время, как охотник покусывает и лижет губы своего партнера, стараясь стянуть его плащ. – Дин, подожди. Все останавливается. Дин выглядит очень смущенным, и, к ужасу Кастиэля, отворачивается в сторону, прикусив губу. Его хватка на плаще слабеет. Ласковым и нежным движением Кастиэль поворачивает лицо Дина обратно к своему. Он оставляет на его губах целомудренные поцелуи, шепча слова любви. Я люблю тебя. Ты красивый. Ты хороший. Я бы горы свернул для тебя, Дин. Я отдал бы тебе звезды. Ты – все. Я люблю тебя, я люблю тебя. – Медленнее, – шепчет Кас в конце, снимая свой плащ, - у нас есть вечность. Чтобы искупить свою вину, Кас зажимает в ещё одном поцелуе пухлые, великолепные губы Дина. Охотник стонет. Они двигаются медленно. Каждый поцелуй преднамеренный и ленивый, губы соприкасаются лишь поверхностно, не сильно углубляясь. Кас становится одержимым, проводя языком по линии небольшой щетины в то время, как руки охотника скользят под его рубашку. Теплые и большие ладони Дина прижимаются к его спине. Он поглаживает её томными, неторопливыми движениями, заставляя ангела выгибаться навстречу. Дин осторожно направляет Каса в сладком, медленном ритме, пока оба мужчины чуть не сходят с ума от этого. – Ты нужен мне, - шепчет Дин в его губы, – черт, Кас, ты мне нужен. – Я есть у тебя. Все становится намного горячее после этого. Они становятся ещё ближе, а вместе с этим приходит необходимость полностью раздеться. Кастиэль заканчивает тем, что разрывает пуговицы на рубашке своего друга, желание накрывает его, но Дин более терпелив. – Никакой спешки, – напоминает он Касу, целуя его и посасывая шею, пальцы старательно расстегивают пуговицы на его рубашке. – Ты всегда будешь нужен мне. Он кусает шею Кастиэля, когда разум проясняется, и ангел громко стонет, быстро оборачивает руки вокруг Дина, крепко обнимая его. Хотя ситуация с упрямыми штанами вызывает у Кастиэля почти неконтролируемый смех, Дин и Кас скоро остаются полностью обнаженными. Они передвигаются, чтобы найти более удобное положение вместе; обнаженная кожа приятно соприкасается. Стон вырывается из горла Дина, когда Кастиэль движется так, как надо, охотник падает прямо в изгиб его шеи, двигая бедрами вперед в поисках большего. – Хочу тебя. – Как ты хочешь меня? – дразнит Кас, отодвигаясь. Дин отчаянно рычит. – Хочу тебя… Кас, я хочу тебя. То, что Дин не в силах сказать, он восполняет в действии, заботливо укладывая Каса на кровать и накрывая его тело своим собственным. – Я хочу… Кас, я… – Все, что угодно. Они занимаются любовью. Дин движется уверенно, мягкими движениями поглаживает своего ангела, толкаясь вниз и наслаждаясь ощущением Каса внутри него, когда они двигаются вместе. Все выходит более неуклюже, чем должно быть для такого, вероятно, знаменательного акта, но их близость перекрывает любую потенциальную неловкость. Кастиэль никогда не чувствовал себя так близко, прижимаясь к своему охотнику, их пальцы переплетены, они делят одно дыхание на двоих. – Дин, Мне нужно… Нужно… – У тебя уже есть я. – Я люблю тебя. – Ты мне нужен. – Дин. – Кас, посмотри на меня. Весь мир вокруг них исчезает. Когда Кас приходит в себя, Дин смотрит на него совершенно новым взглядом. Зеленые глаза охотника расширяются ещё больше, когда Кас берет на себя инициативу позаботиться о Дине, переворачивая его, и позволяет себе показать любовь с помощью губ. Это не так сложно, и пальцы ног у охотника вскоре сгибаются под восхитительные причмокивающие звуки, которые издает рот ангела. – Кас… – Оставь это, Дин. Позволь мне позаботиться о тебе. И Дин позволяет. *** Сэм уезжает за ужином на более долгое время, чем ему хотелось бы, но в скором времени младший Винчестер возвращается домой. Он очень устал от всего, но тем не менее готов заставить своего брата немного поесть и даже терпеть то, что тому станет ужасно плохо от многочисленной выпивки. Но, когда он доходит до комнаты Дина - его брат не одинок. Он и Кастиэль лежат в обнимку, с обнаженными торсами и, по всей вероятности, обнаженными под одеялом. Пара разговаривает вполголоса, шепчется обо всем и ни о чем, играя с пальцами друг друга. – Это всегда был только ты, – Сэм едва улавливает, как Кас целует ладонь его брата, и улыбается над «я люблю тебя», прежде чем младший охотник поворачивается, чтобы уйти. Он оставляет мешок с едой на столе вместе с запиской, едва улыбаясь. Затем он берет бутылку воды и уходит спать. Между тем, Кастиэль впервые наслаждается теплом, комфортом и безопасностью за все свое существование. Он вздыхает и урчит, прижимаясь к телу Дина и постоянно усмехаясь над тем, как тот зарывается пальцами в его темные волосы. – Я люблю тебя, – выдыхает охотник, испуганно и нервно. Его ангел широко улыбается. Все ещё не полностью проснувшись, Кас наклоняется и сонно зажимает в поцелуе любимые губы, но вещи практически не способны показать то, насколько большое значение имеет его улыбка. – Я тоже люблю тебя. И то, как Дин смеется? То, как он усмехается и целует Кастиэля, несмотря на их изнеможение? То, как он обнимает его и улыбается, говоря снова, снова и снова, «я люблю тебя»? Это стоит всего в мире.