Вестница

1. Осенью ночь опускается так стремительно. Сегодня они встали затемно, проделали долгий путь, а крепость все еще была далеко, на той стороне реки. Ее темный силуэт почти терялся на фоне гор, а туман клубился у подножия. Кадаш могла поклясться, что видит тусклый свет в окнах, хотя с такого расстояния и при такой погоде это было невозможно. Кассандра придержала лошадь в опасной близи от края обрыва и подняла руку, давая своим людям знак остановиться. Казалось, она тоже напряженно вглядывается, пытаясь увидеть огни сквозь плотные осенние сумерки. - Переправа ниже по течению, - проговорила Кассандра, и ее лошадь беспокойно переступила с ноги на ногу. – Мы уйдем в лес и разобьем лагерь. Лес начинался метрах в трехстах от того места, где они стояли, всматриваясь в очертания Небесной Твердыни. Днем он полыхал на солнце. В воздухе разносился сладковатый запах гнили, а прихваченные морозом листья шуршали под ногами. Ночью же он казался сотканным из зловещих теней. Без конца натыкаясь на деревья и вдыхая все тот же гнилой аромат, Кадаш не могла отделаться от мысли, что странствует внутри трухлявого пня. Через лес была проложена дорога, но Кассандра приказала спешиться и идти вдоль нее, не отклоняясь, но скрываясь за деревьями. Кадаш понравился этот приказ, потому что она не ездила верхом, да и стремена не удалось подтянуть по размеру. Но именно из-за этого они не поспели в крепость до темноты. - Эта река коварна, - сказала Кассандра, слово почувствовав недовольство своей спутницы. – Мы не станем переходить ее ночью. Кадаш не хотелось ночевать в лесу. Казалось, до крепости совсем близко. И все же до вчерашнего дня она и в лесу-то ни разу не была, так что придержала рот на замке. Где-то далеко внизу шумел бурный поток. Зябко обхватив себя за плечи, Кадаш кивнула в сторону крепости. - Мрачноватое местечко, подруга. Кассандра смерила ее холодным взглядом со своего коня. - Так и есть, - помедлив, ответила она. Расстояние до леса Кассандра преодолела рысью, и Кадаш пришлось поторапливаться за ней вприпрыжку, чтобы не потеряться в темноте. 2. В ту ночь у костра Кассандра спросила: - Эта татуировка на твоем лице что-то значит? Вопрос отвлек Кадаш от мыслей о доме. Ансбург такой богатый город, что даже в самых бедных кварталах с наступлением темноты в домах зажигают свечи. Хотя бы одну - за столом, где собирается вся семья. Кадаш думала о своих свечных лавках и о других незавершенных делах, отложенных до возвращения с церковного конклава. - Эта нет, но есть другая, - ответила Кадаш, не сводя глаз с огня. – Прямо здесь, у меня на булках. Кассандра удивленно промолчала. - Огнедышащий дракон, - продолжила Кадаш. – Во все булки. На память от первого мужа. - Оригинально, - проговорила Кассандра. - Это было пожелание, чтобы я никогда не засиживалась долго на одном месте. Он так и сказал: «Улла, если ты прокиснешь и опустишь руки, дракон мигом поджарит тебе зад». - Вижу, его пожелание исполнилось, - произнесла Кассандра. Кадаш усмехнулась. - С этим безмозглым нагом я уж точно долго не засиделась, - сказала она. - Он подпоил меня, веришь? Смеха ради. Просыпаюсь я, а зад весь в огне. Ни сесть, ни встать, вся жизнь вверх булками, на толчке – только грифоном. Я его выгнала. А он такой кричит: «Да что с тобой, женщина?!». А я говорю: «Дракон меня в жопу клюнул, вот что». Кадаш посмеялась своей шутке, хотя никто не разделил ее веселья. Прошло довольно много времени, и она уже задремала сидя, убаюканная треском костра, когда задумчивый голос Кассандры вернул ее к действительности. - А, по-моему, интересный жест со стороны мужчины… - сказала Кассандра. Впрочем, в ее голосе не было уверенности. 3. - …и я думаю про себя: «Задери меня наг, что это?!». Кругом хлам, жмуры, все в огне, дым коромыслом. Я подхожу поближе - и что я вижу? - Что же, что? Парень Тетрасов, похоже, был единственным, кому нравилась история. Он пришел последним, и было видно, что его не ждали. Кадаш как раз говорила, что она обычная торговка, и в тот черный день просто прокладывала себе локтями путь через толпу, чтобы подсунуть богатеям свой лоток. Парень Тетрасов взял себе стул и присел к столу, не обращая внимания на испепеляющий взгляд Кассандры, который кричал, что ему следует немедленно покинуть собрание. Его не представили, как будто его здесь нет. А Кадаш не помнила его имени. Только это точно был он, парень Тетрасов. Постарел и растолстел, но это был он. И она видела, что он тоже узнал ее. - Вы умеете сражаться оружием? – спросил ее командор Каллен. - Я владею ножом и дубиной, - охотно ответила Кадаш, с вызовом взглянув в лицо парню Тетрасов, ведь в этом не было ни слова лжи, в отличие от всего остального. – Умею, вцепившись в уши, бить человека лицом о прилавок. Нахмурив лоб, Каллен кивал с видом знатока. Кадаш не умела ездить верхом и сражаться оружием, но в делах она кое-что понимала. Она видела, как смотрит на нее эта бледная рыжая сучка в углу – недели не пройдет, как они узнают правду. Кадаш в мешке не утаишь. Но кто знает? Может, к тому времени она будет уже далеко. Впервые в жизни Кадаш пожалела, что не занималась лириумом вместе с братьями, считая, что это не бабское дело. А могла бы удрать в Орзаммар! И у дел остаться. Что касается парня Тетрасов, то он бы уже сдал ее, если б захотел, так что, видать, ему что-то надо. - Я подхожу поближе и вижу – стоит баба. Человек, - продолжила Кадаш, понизив голос. - Вся в белом. Кассандра устало потирала переносицу, прикрыв глаза. У дамы в золотом на лице была написана вежливая растерянность, словно она не знала, какое выражение выбрать по случаю. В глазах командора Каллена застыла обреченность. - Святой Создатель, - безнадежно произнес он, глядя на Кадаш. - И я сказала то же самое, сэр командор, - ответила Кадаш. – А она мне: «Ты что, слепая? Я – Андрасте! И я назначаю тебя своей Вестницей». Изображая Андрасте, Кадаш вытянула вперед руку. Ее ладонь застыла над маленькой фигуркой солдата, одиноко стоящей на карте Тедаса посреди темных и неизведанных Морозных морей. Все ждали шутку от парня Тетрасов, но ее не последовало. Скользнув по ее руке, его взгляд уперся в накрытую тенью фигурку и враз опустел, словно Тетрас провалился в глубокие раздумья. Молчание длилось до тех пор, пока дама в золотом не прокашлялась. - Когда сэр Каллен спросил, как вы относитесь к тому, что вас считают Вестницей Андрасте - боюсь, он имел в виду не совсем это, - деликатно заметила она. Кадаш не ответила. Она по-прежнему, не моргая, таращилась на свою руку, такую большую по сравнению с одиноким, потерянным в Морозных морях солдатом. ~*~