Другая песня

Это должна была быть Карстарк или Амбер, не эта девчонка Рисвелл. Лорд Рикард Старк мрачно разглядывал дно кубка с вином. Ему никогда не нравился Родрик Рисвелл, то, как он едва ли не толкал свою младшую дочь в объятья Брандона, совершенно игнорируя приличия. В этом человеке слишком много амбиций и слишком мало чести. Рикарду было бы приятнее женить Брандона на любой другой девушке, но немного было подходящих невест. Донелла Мандерли слишком стара, Мейдж Мормонт слишком бедна, Сибелла Локк слишком низкородна, а Берена Хорнвуд слишком глупа. Рикард знал своего сына. Он женился бы на тупой уродине из долга, но не был бы верен одной постели. Не то что бы он был уверен, что постели Барбри он верен будет. О, девушка ему вполне нравилась. Это было видно по тому, как они улыбались и обменивались шутками. Он наполнял ее кубок и разрезал ей мясо. Его слова были галантны, но глаза раздевали невесту. И он был не единственным, кто смотрел на нее со страстью. Одетая в черное и бронзу, темные волосы спадали на одно плечо, Барбри Рисвелл светилась. Ее щеки горели, а глаза смеялись. Счастливая и веселая, и такая, такая юная. Рикард откинулся на сиденье, вдруг почувстовав груз прожитых лет. Влюбленность, похоть и детская привязанность не приводят к хорошему браку. Был ли этот брак ошибкой? Может, следовало женить Брандона на Мейдж Мормонт? Мормонты были бедны, но они были древним и верным домом, они вполне заслуживали брака со Старками. Лиарра знала бы, что делать. Боги забрали ее слишком рано, оставив Рикарда одного, разбираться с воспитанием и браками их детей. И я все испортил, в особенности с Брандоном и Лией. Нашими двумя дикими волками. Рикард посмотрел на единственную дочь. Лианна с каждым днем становилась все непослушнее и сердитее. Рикард слишком многое позволял ей в детстве, и теперь ее раздражала сама идея быть леди. В конце концов ей придется ей стать. Она больше не девочка, а расцветшая дева. – Еще вина, милорд? Рикард оглянулся и увидел мальчишку Болтона. Издалека он выглядел как Рисвелл, темноволосый и красивый, но вблизи, эти бледные глаза, бледная кожа, бледные губы, они метили его как члена Дома Болтонов. У него даже был тихий голос его отца. – Да, сынок. Домерик наполнил его кубок, вежливо поклонился и прошел туда, где сидела Лианна. Она улыбнулась ему, и мальчик улыбнулся ей, почти застенчиво. На секунду он напомнил Рикарду его собственного сына, Эддарда. Нед тоже был застенчивым мальчиком. Роннел Болтон был чудовищем, а Русе Болтон кажется не имеет чувств вовсе, но этот может быть другим. Лианна, которой не нравился никто, кроме ее брата, привечала мальчика. Конечно, девушка тринадцати лет – не лучший судья, но Лианна не была глупа, и у нее было сильное чувство чести. Если бы Домерик хоть чем-то показал, что похож на своих предков, она избегала бы его, а не дружила. На самом деле, его дочь и мальчишка Болтон ладили удивительно хорошо, несмотря на разницу в возрасте. Наверное, это потому, что Лианна все еще вела себя как полу-дитя, а Домерик казался тихим и зрелым для своих восьми лет. Когда они повзрослеют, их дружба или умрет, или обратится помолвкой. В первую секунду Рикард изумился мысли выдать свою дочь за Болтона. Тем не менее, Дом Болтонов был его докукой с тех пор, как он стал лордом Винтерфелла. Старки дюжину раз сокрушали Болтонов, заставив их преклонить колено и отказаться от прежних обычаев. И все же Рикард не сомневался, что они до сих пор придерживались своих старых традиций, просто не так заметно, в своих собственных землях. Что не смогли сделать мечи, смогут сделать нежные женские руки. Ну, не слишком нежные, мы ведь о Лианне. Мужчины рода Старк часто брали в жены Болтонов, но еще ни один Болтон не брал в жены девицу Старк. Их амбиции были широко известны, и ни один из предков Рикарда не желал давать Дредфорту право претендовать на Винтерфелл. Бран женат, и Нед скоро женится. У них обоих будут дети. Шансы на то, что Болтоны получат Винтерфелл через Лианну малы. И если сыновья или внуки Лианны вздумают бунтовать против Старков, их общая кровь может им помешать. Даже Болтоны не станут гневить богов, убивая родичей. Брак между Болтоном и Старк имел смысл. И все же, мог ли он решиться отправить дочь в Дредфорт? Бетани Рисвелл, когда-то такая же прекрасная, как ее сестра, теперь была тенью себя былой. Она стала такой же бледной, как ее муж, и ее когда-то пышная фигура словно растаяла, обернувшись лишь кожей да костями. Леди Болтон много раз выкидывала плоды. Это могло повлиять на ее здоровье. К тому же, сомневаюсь, что Русе Болтон был ей нежным и преданным мужем. Все зависит от мальчика. Если он такой как мой Нед, и прячет доброе сердце под этими странными манерами, то я поговорю с Русе о его помолвке с Лией. Когда было решено, что Домерик проведет три года в Винтерфелле, чашником своей тетки, Рикарду ничто не могло помешать наблюдать за мальчиком и размышлять о его натуре. *** Лианна нахмурилась, разглядывая вышивку. Вышить освежеванного человека Болтонов оказалось не легче, чем лютоволка Старков. Одна нога короче другой. Лианна швырнула полуготовую скатерть на стол и мрачно уставилась в окно. Ей хотелось выйти наружу. Погода была идеальной для прогулки в богороще или верховой езды с Домом. Но вот, она сидит здесь, потому что отец требует, чтобы хотя бы полдня она «занималась делами леди». Сначала другие девочки сидели с ней, но Лианна не могла выносить их болтовню, и она попросила отца отослать их. Она предпочитала быть одна, или общество Дома. Ее другу нужно было заниматься своими «делами леди», его арфой. Леди Бетани играла на ней, и она хотела, чтобы Домерик научился. Лорд Болтон согласился, потому что счел, что трудность игры на этом инструменте научит его сына терпению. Слушая игру Домерика, Лианна соглашалась с лордом Болтоном. Чтобы выучить новую песню, Дому приходилось играть один кусок снова и снова. Обычно Лианне не было дела. Успокаивающие звуки арфы скорее омывали ее, чем заставляли слушать. Но сегодня ее все бесило, и она повернулась к Домерику и горячо сказала: – Можешь ты сыграть что-нибудь еще? Почему ты вообще играешь на арфе? Это для девчонок. Дом резко остановился. – Принц Рейгар играет на арфе. Если принц Драконьего Камня играет, то это не только для девчонок. Мальчик не покраснел, он никогда не краснел, хотя его кожа была бледной, но он ответил слишком быстро, как всегда, когда он расстраивался. – Извини, Дом. Я просто не в себе, потому что мне приходится сидеть здесь весь день и заниматься глупостями вроде вышивания. – Вышивание не так уж и плохо. Оно успокаивает и учит терпению. – Которого у тебя слишком много, а у меня нет вовсе. И снова, словно в шутку, Лианна бросила вышивание на колени Домерику. Мальчик оказался в этом лучше, чем она. Его тонкие длинные пальцы были так гибки, как никогда не выходило у пальцев Лианны. Она шутила, что из Домерика вышла бы куда лучшая леди, но это не было полной правдой. Домерик был хорошим мечником и отличным всадником. Казалось, ее друг мог быть лучшим во всем, если только хотел это доказать. Домерик снова начал перебирать струны арфы. – Терпению полезно научиться. Иногда, чтобы получить его, полезно много его потратить. – А иногда нет, – раздраженно сказала Лианна. – Я хотела бы учиться драться на мечах и копьях, как и ты. А вместо этого, когда ты вернешься из Долины, я уже буду замужем за каким-нибудь лорденышем, толстой из-за его ребенка. Она знала, что в шестнадцать должна будет быть помолвлена. Она с ужасом ждала, когда отец заговорит с ней о браке. Она не была глупа, чтобы думать, что этого не будет. – Интересно, кто это будет. Карстарки, Амберы и Мандерли так и вьются у отца за мою руку. Ему тяжеловато будет из них выбрать, – горько добавила Лианна. Домерик не ответил. Он казался сосредоточенным на своей арфе, но... – Ты что-то знаешь? Он невинно поднял голову. – Ну же, Дом, я вижу, как твои глаза улыбаются, пусть губы и нет. Если что-то знаешь, скажи мне. – Я не знаю. Просто у меня есть представление... Лианна пыталась вытянуть это из Дома, но он не говорил. – Если я неправ, то будет лучше, если ты этого не узнаешь. Не хочу, чтобы ты считала меня дураком. Лианна улыбнулась. Дом иногда был так серьезен, хотя ему было всего одиннадцать лет. – Ты какой угодно, Домерик Болтон, но точно не дурак. – Если я прав, ты скоро это узнаешь, – сказал Домерик, и после отказывался говорить на эту тему. Казалось, что Дом был прав, потому что несколько дней спустя отец послал за ней, чтобы поговорить. Лорд Рикард начал с речи о верности знаменосцев роду Старков, возможно, чтобы заставить Лианну выйти за одного из них. – Тем не менее, – продолжил отец, – есть один род, чья верность всегда была сомнительной. Русе Болтон не давал мне поводов жаловаться, но верю я ему постольку-поскольку. – Ну, тогда тебе надо дождаться, пока Домерик станет лордом Дредфорта, и твои заботы будут решены. Отец хитро посмотрел на нее. – Ты много времени проводишь с мальчиком. Что ты о нем думаешь? – Домерик – хороший мальчик и верный друг. Он может и ведет себя, как его отец, но он совсем не такой. Лианна видела лорда Болтона всего два раза, на свадьбе ее братьев, и он ей сразу не понравился. Он был тихий и вежливый, как Дом, но что-то в нем казалось странным. Если за сдержанностью Домерика скрывалось доброе сердце, Лианна подозревала, что лорд Болтон был холодным и бесчувственным. Он никогда не показывал доброты к Дому, хотя мальчик нуждался в его одобрении. – Хорошо, хорошо. Тогда ты не будешь против выйти за него? – Выйти за Дома? Он еще малыш! – Он всего на пять лет младше тебя. И более неравные браки заключаются раз за разом. Лианна облизала губы. Она никогда не думала о Домерике как о будущем муже. Он был скорее маленьким братом, как Бен. Но теперь, когда отец сказал, это казалось очевидным. Пять лет разницы между взрослыми – ничто. И как еще лучше связать дома Болтонов и Старков, если не через брак? Дом– мой друг. Он меня понимает. Он не станет меня менять. Дом был мальчиком, который вместе с ней тайком прокрадывался в богорощу. Который учил ее всему, чему учился сам на тренировочном дворе, и никогда не расстраивался, когда она побеждала его в бою. Я должна радоваться. Но она чувствовала только пустоту. Ее отец смотрел на нее напряженно. – Я знаю, выйти замуж за Болтона может казаться ужасной перспективой. Если ты не хочешь, я подберу тебе другого жениха... – А почему я должна быть против? – резко спросила Лианна. Раненая гордость выдернула ее из онемения. Неужели он считает меня перепуганной девчонкой? – Болтоны – древний, жестокий род. Они преклонили колено, но, подземелья Дредфорта... – лорд Рикард почти застеснялся. – Заставить лорда Болтона и их людей изменить их обычаи будет тяжело, даже опасно. – Я не боюсь Русе Болтона. – Я не сомневаюсь в твоей храбрости, Лиан, – почти печально сказал отец. – Но имея дело с человеком, осторожность будет ценнее храбрости. Возможно, другой брак... – Пожалуйста, отец. Я не собираюсь всю жизнь сидеть без пользы. Я приведу тебе Болтонов. Знаю, что смогу. И ничего со мной не случится. В Домерике осторожности хватит на двоих. Отец встал с кресла и поцеловал ее в лоб. – Если ты так хочешь, я напишу в Дредфорт с предложением помолвки. Ты выросла в прекрасную юную женщину, Лианна. Твоя мать была бы горда. Она была упряма и бесстрашна, Флинт до кончиков пальцев. Рикард Старк был суровым человеком, который не любил демонстрировать чувства. Но в минуты как эта было несомненно, что он любил своих детей и свою покойную леди-жену. Почувствовав прилив любви к старику, Лианна крепко обняла отца, прежде чем уйти. Она нашла Домерика на дворе, он тренировался с Беном. Мальчики быстро становились все лучше. Лианна дождалась конца схватки и помахала Домерику. Она не смогла сдержаться и обвиняюще посмотрела на друга. – Ты знал. Глаза Домерика округлились. Губы дернулись, словно он пытался сдержать улыбку. – Я ничего не знал, просто надеялся. Ты расстроилась, Лианна? Он выглядел, как обиженный щенок. – Я не расстроена, просто удивлена. – Знаю, ты считаешь меня маленьким, – сказал он, вытирая пот с брови. – Но когда я вернусь из Долины, я буду взрослым. И буду благодарен, если тогда ты будешь смотреть на меня иначе. – Буду, – пообещала Лианна. – И пожалуйста, не позволяй им тебя изменить. Я клянусь тебе, Домерик Болтон, если когда мы поженимся, ты запрешь меня и заставишь шить... Дом перебил ее громким смехом, редкое событие. – Человек, что склонит тебя перед своей волей еще не родился, Лианна. Я не буду пытаться, и я не хочу. Лианна улыбнулась. Она была права. Он лучший муж, которого я могла надеяться получить. Друг. *** Богороща была темна и полна шепотов. Ночь была холодна, но ручьи обдавали гостей свадьбы теплом. Барбри было слишком жарко и мокро в ее шерстяном платье. Она не показывала своего неудобства, держа голову высоко, глядя только на племянника. Домерик стоял перед сердце-древом. Мальчик вырос высоким и красивым, настоящий Рисвелл во внешности, пусть и не по имени. В черном бархате он был еще бледнее обычного, словно призрак, но его улыбка была достойна счастливой юности. Если бы у меня были сыновья, выросли бы они такими как он? Бесполезно было думать. Прошло восемь лет с тех пор, как они с Брандоном поженились у этого же дерева, и ее чрево еще ни разу не понесло. Барбри Старк была бесплодна. Бастард ее мужа это доказал. Брандон. Когда-то она любила его. Она все еще думала, что он красив, теперь, когда вел сестру к ее будущему мужу. Брат и сестра Старк были похожи, оба царственны в жемчужно-серой шерсти и белых мехах. На темных локонах Лианны был простой венок из синих роз, подчеркивающий ее красоту. – Кто идет предстать перед божьим ликом? – спросил Домерик. Брандон ответил, чистым, сильным голосом: – Лианна из рода Старков пришла, чтобы выйти замуж. Взрослая и расцветшая женщина, законнорожденная и благородная, она явилась просить благословения богов. Кто пришел, чтобы взять её в жены? – Я. Домерик Болтон из рода Болтонов, наследник Дредфорта. Я беру ее в жены. Кто отдает мне невесту? – Брандон Старк, лорд Винтерфелла, ее старший брат. Лианна, берешь ли ты его в мужья? – Я беру его в мужья, – сказала Лианна, улыбаясь. Пир после свадьбы был особенно веселым. Даже Русе Болтон казался довольным, хоть и не улыбался. Лицо Бетани было усталым и худым, но она была счастлива браку сына и его возвращению на Север. Барбри хотелось бы сидеть рядом с сестрой. Вместо этого она сидела между своим деверем и его уродливой женой. У леди Лиессы было круглое лицо и плоский нос, но как у единственной дочери лорда Артора Флинта, ее приданым было лордство Вдовьего Дозора. Неудивительно, что лорд Рикард выбрал ее в жены своему второму сыну. – Вы хорошо себя чувствуете, леди Старк? – с улыбкой спросила Лиесса. Она всегда улыбалась, эта женщина. Почему бы и нет? Она была любима. Все говорили о ее уме и чувстве юмора. Даже Нед Старк размораживался в ее присутствии. – Я в порядке. Благодарю вас, леди Лиесса, – сумела с достоинством ответить Барбри. Эта женщина мне не враг, пусть лучше ее отродье унаследует Винтерфелл, чем бастард Брандона. Как забавно, что самым большим страхом леди Винтерфелла стала желтоволосая шлюха из Зимнего Городка, и дитя в ее руках, темноволосый, сероглазый мальчик. Уиллам, так назвала его мать. Уиллам Сноу, не Уиллам Старк. Брандон не поступит так со мной. Не посмеет. Барбри не была в этом уверена. Свадьба продолжалась. Вскоре пьяные выкрики начали призывать к провожанию в постель. Брандон поднял сестру с кресла и, перекинув через плечо, понес, пока мужчины пытались стянуть с нее платье. Барбри знала, что должна проводить племянника, но предпочла лечь пораньше. Брандон назначил встречу на утро, на час волка. Пока остальные гости будут пьяно спать, Брандон будет говорить с братом о тревогах на юге, и он позволил ей присоединиться. Он все еще мне доверяет. Только я знаю, что он хочет сделать. Нед пришел на пять минут раньше, его глаза были усталы, на лице была озабоченность. Даже в этом захолустье, Вдовьем Дозоре, он не мог пропустить новости о безумии Юга. – Какие новости из Королевской Гавани, брат? – Королева Элия и ее дочь покинули столицу и отправились в Летний Замок. – Неумный поступок, – холодно сказала Барбри. Она заняла место за стулом своего мужа, положив руку ему на плечо. – Она оставила Серсею Ланнистер единственной королевой в Королевской Гавани, и теперь Ланнистеры – единственная сила при дворе. – Королева Элия должна беспокоиться о безопасности своей дочери, – лицо ее деверя было сурово, как никогда. – Есть ли доказательства злого умысла в смерти принца Эйгона? Брандон покачал головой. – И не будет. Лорд Тайвин слишком умен, чтобы оставить следы. Никто из них не сказал, что смерть принца Эйгона могла быть естественной. Наследный принц родился здоровым мальчиком, и все же лихорадка внезапно унесла его через два месяца после рождения Эймона и Висении Таргариен у королевы Серсеи. Совпадение было слишком велико, чтобы в него верить. – Что говорит король? – Король счел смерть принца Эйгона естественной, и назвал принца Эймона новым наследником. Он желает мира между двумя своими женами. – Между королевами не может быть мира, – сказала Барбри. – Элия Мартелл – принцесса Дорна. Непреклонные, несгибающиеся, несдающиеся. Думаешь, она согласится принять сына Серсеи Ланнистер на месте своего убитого сына? Она будет двигать на трон свою дочь. – Права Рейнис слабее прав Эймона, женушка, – насмешливо сказал Брандон. – Только если брак между королем Рейгаром и королевой Серсеей действителен. – У Таргариенов и раньше бывало несколько жен. – Король Рейгар – не Эйгон Завоеватель. Благословение одного септона снимет другой. Королева Элия это знает. После смерти Рейгара будет новый Танец Драконов. И если Элия Дорнийская победит в войне, ее дочь будет королевой, а близнецы Серсеи – бастардами, – сказала Барбри с большей горячностью, чем собиралась. – Война действительно неизбежна? – спросил ее деверь. – Боюсь, это так, Нед. Ланнистеры и Мартеллы уже ищут союзников, и обе стороны расшаркиваются перед нами. Хочешь видеть свою Сансу леди Утеса Кастерли? Она в возрасте сына Юного Льва. Или чтобы твой сын женился на принцессе? Королева Элия предлагает собственную дочь, чтобы купить нашу поддержку. Барбри зло усмехнулась. Ее деверь побелел как полотно. – Во имя богов, Брандон, Робину пять, а Санса еще младенец. Я не стану их в это вмешивать. – Не волнуйся. Я не стану нас в это вмешивать. Брандон встал и начал ходить. – Наш отец держал Север подальше от капризов Юга. И он поступал правильно. Думаю, мы пойдем даже дальше. – Ты имеешь в виду, оставаться нейтральными? – Пока да, мы останемся нейтральными. Но когда король Рейгар умрет, я не стану присягать ни Рейнис, ни Эймону. Таргариены стали слабы и испорчены. Король Эйрис был безумен, и его сын не лучше. Они ничего о нас не знают, о наших обычаях. Зачем позволять им править нами? – Брат, ты не собираешься... – Вернуть корону наших предков? Стать королем Севера? Собираюсь, как раз именно это. – Когда Мартеллы и Ланнистеры закончат рвать друг друга в клочья, тот, кто победит, повернется на Север. – Пусть попытаются. Ни одна армия не пересекала Ров Кейлин, и наши берега прекрасно защищены, – высокомерно ответил Брандон. Его улыбка была почти волчьей, и сердце Барбри разрывалась между гордостью и скорбью. Барбри Рисвелл, бесплодная королева Севера. Казалось, это было шуткой, и плохой. Король может снять пятно бастардства. Барбри подумала о сероглазом бастарде и закрыла глаза.