Мне нужна была неделя, чтоб тобою ехал шифер.
Я подчиняюсь судьбе. Я терплю от силы семь дней, да и те присматриваюсь, хожу вокруг да около. И появляешься ты. Казалось бы, вот он, сценарий фильма с хорошим концом! Я ядовито смеюсь в лицо режиссёру своей жизни без тени смущения. Первый мой Марко тоже был таким с ума сводящим. Он уже года полтора как ушёл в прошлое, и в тот наш последний день я наобещал себе кучу всяческих запретов, поклялся жене в верности и забыл его. Наивность с годами растворяется в океане правды. Что я такого натворил в прошлой жизни, что на всём моём земном существовании поставили клеймо «Марко»? Ты не понимаешь ни слова из моих речей. Понимал бы, выставил за дверь тотчас же. Я могу нести какую угодно чушь, я успел признаться тебе тысячей разных слов, но все они прошли мимо, вылетев в окно вместе с ветром. Приевшееся «amore mio» лишь тешит твое самолюбие. Вдох-выдох, вдох, ещё вдох. Я достиг тебя. По всем законам вселенной я получил тебя. Я отвоевал тебя в честной борьбе, пришёл, увидел, победил. А настало время получить заслуженный приз — и тут как бы не так... Ты здесь — самые лживые слова на свете после хита всех времен «Я люблю тебя». Ты в шестистах километрах отсюда. Если я покопаюсь в твоем телефоне, то смогу найти даже точный адрес вплоть до номера квартиры. Я заново учусь врать, ведь перед глазами у меня маячит прекрасный образец. Я начинаю лгать всем, только тебе говоря правду. Я теряюсь в придуманных историях и вишу на волоске от гибели каждый раз, снова и снова уходя от провала в последнее мгновенье. Я придумываю немыслимые отговорки, лишь бы остаться на ночь у тебя. В эти ночи ты стираешь из памяти все прописные истины вроде «Семья главное» или «Верность превыше всего». Утром они появляются, и я опять ощущаю себя последней тварью на этой планете. Ты питаешься этой моей слабостью, она скрашивает твое существование без кое-кого третьего. Да что я принимаю его за того-кого-нельзя-называть? Слишком много чести для Роберта Левандовски.Как он стал твоим тузом, а я даже не валет. Я нет, когда да, потому что ты да, когда нет.
Роберт тебя отравил. Он стал твоим самым тяжелым наркотиком, который никогда не выведется из крови. А он знает, насколько прекрасен твой голос? Он слушал его два года, слушал с равнодушием в глазах. Он его совершенно не ценил и с легкостью от него отказался. У него этих голосов хор. Ты в нём третий слева в четвертом ряду. Ты отнюдь не солист. А если Роберт тебя снова позовёт, ты прибежишь и встанешь перед ним на колени. Твоя любовь превратилась в болезненную одержимость, и она же застилает тебе глаза. Я здесь, я рядом, я тебя, чёрт возьми, люблю! Люблю без вранья, без притворства. Твоя жизнь — это воспоминания вперемешку с нашими фальшивыми ночами. Ты здорово выучился у Левандовски скрывать свои настоящие мысли. Ты любишь, но не меня. Да и любишь ли ты кого-нибудь вообще? Я тебе безразличен, но ты очень хорошо играешь. А я верю, я подыгрываю тебе, и наш дикий спектакль заканчивается смертью в объятьях друг друга. Каждую секунду мне хочется встать и уйти. Задвинуть свое безумие в дальний уголок души и не вспоминать больше. Снова улыбаться. Искренне, праведно, как религией. А ты держишь стальными тросами взгляда, и я подчиняюсь. Я тебе не нужен, просто ты не привык просыпаться в холодной постели. Я благодарю тебя за то, что ты не называешь меня Робертом. Хоть я и чувствую — хочешь, но срываешься за секунду до.А я ритмично прописал бы в зубы твоему красавцу. Ах, он же не виновен там, любовь и прочая туфта. Да ладно, знаешь, я не смог бы промолчать.
Порой мне не хочется тебя ни с кем делить. Ни с единым партнером по команде, ни с твоими друзьями, ни с Робертом. Я просто хочу лишь один разок попробовать почувствовать тебя моим, до самого конца, без остатка, до твоего последнего вздоха... Но ты всегда будешь его. Какой-то малой частью, но постоянно, без перерывов на сон. Я в миллиметре от твоих губ, я их касаюсь, я жадно сминаю их в поцелуе, а он о тебе даже не думает. Где справедливость? Я боюсь того, что в скором времени встречу его и элементарно не сдержу эмоций. Я бы все отдал за твою амнезию. Я был бы первым и последним, кого бы ты полюбил, не встретив в своей жизни Левандовски. Слишком много «бы» для настоящего.Я нет когда да, потому что ты нет, когда нет. Всё вообще логично, твою мать.
Я тобой не владею, мне остается лежать рядом и мучиться с вечно-не-моим Марко Ройсом. Я люблю тебя. Ты любишь Роберта Левандовски. Дальше цепочка обрывается. Ты пытаешься уцепиться за неё, но срываешься, поэтому и ищешь утешение во мне. Я не получаю взаимности, не получаешь её и ты. Выходит, мы похожи не только внешне. Команда проигрывает матч за матчем, выдавая лишь редкие проблески в Лиге Чемпионов. До первого ноября осталась неделя. Там, в Мюнхене, ты всего лишь столкнешься лицом к лицу с моим бесконечным горем, а польский сатана снова захватит тебя в плен. Дьявол и сатана — какой прекрасной получилась пара. Наверное, Роберт окончательно убедит тебя покинуть родной дом. Хотя кому я вру. Мысленно ты уже собираешь вещи.