Семейный бизнес

— Но ты точно справишься? — взволнованно спросила матушка. В десятый, кажется, раз. А может быть и в одиннадцатый. — Конечно, справлюсь! — заверила я. Нет, кажется всё-таки, в двенадцатый. Да, точно! Просто шестой и седьмой были подряд, даже без промежутка, поэтому и слились в один. — На мезонский фарфор скидку не делай! На остальное — не больше десяти процентов. И следи, чтоб ничего не разбили. Все цены подписаны на ярлычках. Если вдруг какой потерялся — посмотри в книге учёта. Список в алфавитном порядке. Не забудь, что тарелки начинаются на «б». И не делай такое лицо! «Б» — это «блюдо», а не то, что ты тут сейчас пыталась произнести! Я всё вижу! И ещё... — Мам, успокойся. Всё будет нормально. Ты уходишь-то всего на пару часов. — Да, но мало ли... Вдруг что случится! — Что, например? — улыбнулась я. — Ой, ну я не знаю! — всплеснула руками матушка. — Землетрясение! — О да! А если в лавке в это время будешь ты, то оно совершенно случайно передумает и не произойдёт? Так, что ли? Да и когда они последний раз здесь были? Во время дрейфа материков? — Может, тётю Грету попросить? Она меня уже пару раз подменяла! Или Эрику? Или бабусю? Бабусей в семье звали старую Хильду, мать главы клана. Она, конечно, была гномка всеми уважаемая и весьма мудрая... первые лет восемьдесят. Да и сейчас порой давала неплохие советы, особенно если они касались воспитания многочисленных внуков. Правда, самих внуков (а также правнуков и пра-правнуков) Хильда друг от друга отличала с большим трудом. Да и взрослых тоже. Чаще всего при встрече с ней приходилось сначала рассказывать, кто ты и из какой ветви рода. Причём подробно и обстоятельно. И очень-очень громко. Со слухом у бабуси проблем было не меньше, чем с памятью. — Конечно, бабуся справится лучше! — хмыкнула я. Но тут матушка уже и сама поняла, что сморозила глупость, и немного поутихла. Только обвела взглядом лавку, словно прощаясь мысленно с каждой тарелочкой и чашечкой, и обречённо спросила: — Но ты точно справишься? — Тринадцать, — машинально пробормотала я. — Что? — не поняла родительница. — Ничего-ничего. Это я так, цены на сервизы вспоминаю. Иди уже, а то опоздаешь! Несколько минут после того, как за матушкой закрылась дверь, я пребывала в лёгкой эйфории. Наконец-то! Наконец-то меня признали взрослой и доверили что-то серьёзнее, чем сбегать к травнику за лекарством для бабуси. Йих-ха! Я — владелица семейной лавки! По крайней мере, на несколько часов! Я даже немножко попрыгала на радостях, но фарфоровые статуэтки на ближайшей полке опасно зазвенели и пришлось взять себя в руки. В принципе, это было несложно. Но зато сразу же стало очень скучно. Посетителей не было, поболтать не с кем, из книжек — только амбарная... От скуки я даже взяла тряпку и отправилась вытирать с полок пыль, но тут за спиной звякнул дверной колокольчик. Я оглянулась — и чуть тряпку не уронила от неожиданности. В дверях стоял тролль. Ну, то есть как «стоял». Скажем так, в данный момент он осторожно, боком, протискивался через дверной проём, вжав голову в плечи и слегка приседая на полусогнутых ногах. «Ох, помогите мне, духи предков!» — мысленно взмолилась я, от волнения теребя бороду. Но вслух, конечно, вежливо произнесла: — Здравствуйте. — Угу, — невпопад ответил тролль. На вид он был из местных, осёдлых. Они и пониже, и одеждой не брезгуют, и даже моются иногда. И вполне в состоянии вести конструктивный диалог. Иногда. Главное, в этом диалоге не упоминать само слово «конструктивный». Или, например, «дискриминация». Или ещё что-нибудь такое же сложное. На самом деле, тролли не такие идиоты, как принято считать. Просто строение их пасти плохо подходит для человеческой речи, да и для любой речи вообще. Поэтому между собой они предпочитают общаться жестами, иногда подкрепляя их короткими ёмкими фразами. А представители других рас с ними контактируют мало и не очень охотно. Так что при такой жизни не до расширения словарного запаса. — Утро, — сообщил посетитель, наконец-то протиснувшись внутрь лавки и выпрямившись. Выглядел он внушительно: в два с лишним раза выше меня, и примерно настолько же шире. Не то, чтоб я раньше не встречала существ с такими габаритами... Матушка, например, была не худее. Но при этом не было ощущения, что она заполняет собой весь магазинчик, совершенно не оставляя свободного пространства. А от тролля — было! Он стоял посреди лавки на приличном расстоянии от полок, но при этом казалось, что один неосторожный жест — и на пол полетит всё: и фарфор, и ценники, и сами стеллажи. — Могу я вам чем-то помочь? — наконец выдавила я, с трудом поборов оторопь. — Ага, — тролль раззявил пасть от уха до уха. Кажется, это была улыбка. Если бы мне в тёмном переулке так улыбнулись, я бы засветила подобному клоуну в челюсть фамильным топором. Но сейчас передо мной стоял клиент. Клиента надо любить и обожать. Кажется... Повисла пауза. Я стояла, запрокинув голову, и сосредоточенно ждала чего-то более осмысленного. Тролль пялился на меня сверху вниз и довольно лыбился, отчего я чувствовала себя как дохлая бабочка в музее естествознания. Висела там одна такая, пришпиленная к стене булавкой. Лет десять висела и считалась особенно ценным экспонатом. А потом один из посетителей её съел. Вместе с булавкой. Он тоже был троллем, кстати. А в музей зашёл просто так, дождь переждать. И его никто не предупредил, что экспонаты жрать нельзя. Ассортимент нашей лавки был, к счастью, не очень вкусный. Но зато хрупкий. По сравнений с троллем — особенно. И было мне от этого совсем нерадостно. — Может, показать что-нибудь? — отважилась я на уточняющий вопрос. — Ага, — тролль кивнул и улыбнулся ещё шире. Казалось, ещё немножко, и его прорезанная пастью голова развалится на две половинки. Никаких намёков на то, что он ищет, так и не последовало. Я лихорадочно вспоминала, как общается с такими странными клиентами матушка. Вспоминалось плохо — тролли в нашу лавку, кажется, забрели впервые за всё время её существования. Ладно, будем работать методом тыка. Где наша не пропадала! — Вам для подарка? — Ага. — Для... — Как же называется самка тролля? Ну не троллиха же! — Для вашей возлюбленной? — Ага! — Что-то конкретное? — Ага. — Эээ... вазочку? — А... Неее! — Статуэтку? — Неее. — Чайный набор? — Неее. — Сервиз? — Неее. — Супницу? — Неее. — Бл... эээ... Блюдо? — Неее. Я украдкой пробежалась взглядом по полкам. Что бы ему ещё предложить... — А может, вы сами скажете, что вас интересует. Или покажете? Тролль на мгновение задумался. Видимо, он просто не знал, как называется нужный ему предмет. А вот предложение показать было воспринято с энтузиазмом, и клиент начал воодушевлённо поднимать руки. — Только аккуратно! — предупредила я, вспоминая о размашистых тролльих жестах. — Ага, — заверили меня. После чего огромные серые лапищи зависли перед моим лицом и обрисовали что-то, больше всего похожее на женский силуэт. Очень женский. Со всеми положенными округлостями. — Это вы сейчас предмет показываете или ту, кому он предназначается? — Мужик! — сообщил тролль, радостно хлопая меня по плечу. И вряд ли это заявление относилось к выбору подарка. Ох уж эта борода... Вечно приличным гномкам из-за неё достаётся. — А можно ещё раз показать? — Ага! Тролль снова нарисовал в воздухе тот же силуэт. Затем небрежно отодвинул меня в сторону, подошёл к прилавку (для этого ему потребовалось сделать всего один небольшой шажок) и постучал по нему ладонью. — Оно ставится на стол? — уточнила я. — Ага. — А ещё что-нибудь? Неразговорчивый клиент задумчиво поизучал потолок, после чего некрепко сжал левую руку в кулак, будто держал что-то невидимое. В получившееся отверстие он воткнул указательный палец второй руки и старательно им там задвигал. Я подавилась ассоциациями и впервые порадовалась густоте собственной бороды — за ней было очень удобно прятать выражение лица. Судя по безмятежному взгляду тролля, он имел ввиду что-то вполне безобидное. — Оно ставится на стол и в него что-то вставляется? — старательно расшифровала я. — Ага. — Вазочка? — Ага! — Я же с самого начала её предлагала. — Ага! Если бы у этих громил было чувство юмора, я бы всерьёз заподозрила, что меня только что разыграли. Но тролли-юмористы в природе пока не встречались, поэтому я сгребла с полки сразу несколько недорогих вазочек и выставила перед покупателем. — Эту! — Огромный палец ткнул в самую яркую, попутно чуть не сбив с прилавка остальные. — Семнадцать корон, — сообщила я, незаметно срывая с товара ярлычок с цифрой «15». — Вам завернуть? — Ага. — Тогда восемнадцать. Тролль торговаться не стал. Выудил из кармана горсть монет и беспрекословно отсчитал требуемую сумму. Свёрток с вазочкой он подхватил осторожно, как величайшую ценность. После чего пробасил «Пасиб, мужик!» и осторожно, боком, выбрался из лавки. Правда, дверью хлопнул с такой силой, что один из стеллажей зашатался и чуть не грохнулся со всем содержимым. Я поспешно прижала его к стенке, распихивая по местам многочисленные тарелки, и выдохнула. А потом на одном дыхании оттарабанила длинную и обстоятельную благодарность духам. Кажется, только благодаря их вмешательству всё закончилось благополучно. * * * Бережно неся свёрток в вытянутых руках, тролль вышел из лавочки, несколько раз оглянулся, убедился, что за ним никто не следит, и свернул в ближайшую подворотню. — Ну как? — набросилась на него взволнованная гномка. По толщине она, пожалуй, действительно могла соперничать с огромным троллем. А вот ростом дотягивалась ему едва ли до пояса. — Да норм! — отмахнулся придирчивый покупатель и гордо продемонстрировал вазочку. — Ничего не разбил? — Неее... — Что, и она сама ничего не разбила? — Неее. — И не испугалась? — Неее. — И не нагрубила? — Неее. На пару корон меня обдурила. — Правда, что ли? — недоверчиво сощурилась гномка и, получив в ответ кивок, расплылась в улыбке. — Ну спасибо за помощь! Держи вот, заработал. — В жёсткую ладонь легло несколько монет. — Пасиб. — Тролль деловито пересчитал деньги и сунул их в карман. — Не боись, девка у тебя умная. Не пропадёт! — Это мы ещё посмотрим, — хмыкнула гномка. — Ты, конечно, молодчина. Но я ещё одну проверку придумала. Сейчас к ней ещё Глафирус в гости зайдёт. — Целиком? — недоверчиво уточнил тролль. Владелица лавки в ответ только пожала плечами. * * * Едва я пробормотала последние слова благодарственного монолога, как дверной колокольчик снова звякнул. В дверях, вежливо склонив голову, стоял кентавр. Вернее, передняя его половина. Задняя неторопливо перебирала ногами снаружи. Кажется, духов в моей молитве что-то не устроило и они решили устроить мне повторное испытание. — Глафирус, сын Артифуса, что происходит из благословенного в веках рода Среброгривых, приветствует многоуважаемого владельца этого прекрасного заведения. Не будете ли вы так любезны помочь мне с выбором некоего предмета, могущего, так сказать, привести в благостное расположение духа мою дражайшую супругу? — Добро пожаловать в магазин, — улыбнулась я, подхватывая нить разговора. — А не расскажете поподробней о своей дрожащей... то есть, простите, дражайшей супруге? Что она любит, какие вещи предпочитает? В кармане приятно звякнули две короны. Интересно, на сколько получится облапошить кентавра?