1860

Я жил одинокий в замке холодном, Замёрзшие стёкла, стены неровные, Но ты, как луч света, проникла в мой сон, Решила навеки остаться ты в нём. Моя Мария Магдалина, дева печальная, Как вода хрустальная был твой голос, Но любовь моя тебя изменила, И ненависть в сердце твоём укротила, От всякой грусти тебя излечила. Теперь мы оба любимы и счастливы так, Что хочется петь мне при виде тебя. Но долгим счастье не бывает, И смерть любовь уничтожает. В деревне был август, Все чахли, как мухи, Ведь смерть причиняет адские муки. Никто не хотел на помощь прийти, Боялись на Тот Свет чуть раньше уйти. Но ты жива, моя дева, ещё не зачахла, И я не зачах - нас держит любовь. Но скоро придёт за нами дама с косой, Не в праве ведь мы распоряжаться судьбой? Тогда я решил иначе и согрешил, Два года скитался от низин до вершин, Несчастную судьбу нашу сам я вершил. Отыскал я вампира древнейшего, да так ужаснулся, Увидев его белоснежный оскал, Хотел было подло сбежать, Вдруг молвил упырь, как Марию спасти, Только дай крови твоей мне вкусить. Я согласился - болезненный в шею укус, И сердца ускоренный, бешеный пульс. Мгновение - и сам я упырь, Как тот, что меня очернил. Как хочется сделать Марию такой же, Спасти её тело, нетленную душу, От страшной болезни. Граф возвратился в деревню, Чернеют надгробья, пустуют дома, А на хладном полу распласталась она... Он кинулся к ней, а она бездыханна, Граф возрыдал, взмолился - всё тщетно, Господь не дозволил свершить ему грех. Забрал он на небо мятежную душу, Чтоб та могла вечно графа любить. Любимый её обречён на бренную жизнь, Скитаться по замку пустому, Сгорая от жажды и грусти своей, Питаясь кровью животных. Одна лишь отрада - сидеть у могилки, С надгробия серого, сдувая пылинки, Цветы возлагать и молча страдать, Ещё бы хоть раз её увидать, Прекрасную деву, что светла, как рассвет. Он высек на камне такие слова, Теперь там печальная надпись: «My love»...