Закат с сигаретой

Был уже поздний вечер. Солнце почти село, поэтому небо приобрело темно-синий оттенок. Остатки зарева красиво отражались на окнах московских высоток. На балконе двадцатого этажа стоял и курил парень на вид двадцати пяти лет со странными белыми волосами и красными глазами, в которых оранжевыми оттенками переливался закат. - Гилберт, сколько раз я тебе говорил, бросай курить! - возмутился Россия, сидящий в комнате. - Великий хочет, Великий будет, - пофигистично ответил экс-Пруссия, делая очередную затяжку. - С тобой бесполезно разговаривать, - махнул рукой на Байльшмидта Брагинский. - Вот и перестань пытаться отучить меня от чего-либо. В ответ Россия только вздохнул. Уже сколько лет он живёт с этой противной немецкой колючкой? А толку-то? Ведь Гилберт всё равно будет гнуть свою линию, независимо от чьего-либо мнения. А если учесть то, что этот парень русифицировался, то его баранье упорство стало просто невыносимым, как и завышенное чувство самовыражения. Но именно за это Ваня полюбил этого несносного альбиноса. Только вот как ему сказать об этом? Это же Байльшмидт, кто знает, что он может выкинуть. Но, чёрт возьми, какой он красивый в этом закате! Россия бы смотрел и смотрел на него вечно. Закончив писать очередной документ, Ваня потянулся, встал из-за стола и подошел к Пруссии, подышать немного вечерним воздухом. - Красиво, - смотря на почти севшее солнце, восхитился Иван. - Угу, - согласился Гилберт, выдыхая табачный дым. Ваня посмотрел на свою Калининградскую область и застыл. У Гила сейчас были просто необыкновенно прекрасные глаза. И тут Россия решился: сейчас или никогда! Поэтому быстро наклонился, поцеловал Байльшмидта в щеку, покраснел и отвернулся, спрятав пылающее лицо в ладонях. Гилберт посмотрел на спину России с какой-то загадочной ухмылкой. А после вытащил сигарету изо рта, выдохнул дым, притянул Брагинского к себе за подбородок и поцеловал в губы шокированную страну. Пока парни целовались, сигарета Пруссии догорела до фильтра и обожгла альбиносу пальцы, поэтому Байльшмидт её выкинул с балкона без зазрения совести. Оторвавшись от пруса, первым нарушил молчание Россия: - И всё же, не кури, пожалуйста. Ты невкусный. От такого Гилберт вспыхнул - ещё никогда ему не говорили, что его поцелуй кому-то не понравился! - Смеешь критиковать Великого?! Да я лучший в плане поцелуев! - А у меня было чувство, словно целуешься с сигаретой, - протянул Россия, улыбаясь своей невинной улыбочкой. Пруссия обиженно отвернулся, думая про себя, что обязательно бросит курить, чтобы доказать Брагинскому, что он целуется лучше всех!