Oh, you're a ferret!

Pov Элли Черт, неужели опять это случилось? Как так, и почему я стала такой рассеянной. Ох, боже мой. Дорогой Кроули или Кастиэль, я уже и не знаю, к кому мне нужно обратиться… Ах да, что же все-таки случилось. А то начала я как-то не правильно. Дело в том, что сегодня я опять потеряла свой дневник. Опять! Сколько же можно его терять?! Ладно, в тот раз его взял Дез, правда, ничем хорошим это потом не обернулось. Даллас узнал, что он мне нравится, Остин опозорился и подумал, что я в него втрескалась. Даже вспоминать не хочу тот ужасный день. И вот сейчас, повторяется та же история. Я снова потеряла его, свой дневник-ежедневник-песенник. Три в одном, в общем. Хотя, кому это не известно. Странно то, что все уже знают, что мой дневник-ежедневник-песенник это святое, и трогать его нельзя. Даже наш чудик Дез это выучил. Так что теперь, свалить вину не на кого, и подозревать, тоже некого, это только моя вина. Что ж, придется продолжать поиски. Я полностью перерыла всю нашу репетиционную, посмотрела под фортепиано, над ним и в нем. Но дневник будто пропал из «Sonic Boom». Так, главное не впадать в панику, дыши глубоко Элли, только дыши, не надо забывать, как это делать. Вдох-выдох, отлично, кажется, у меня получается. А теперь надо сосредоточиться и вспомнить, куда я все-таки, убрала свой дневник. Вчера я буквально не выпускала его из рук. Он был все время со мной. Даже когда пришел Остин и мы играли на фортепиано, дневник-ежедневник-песенник лежал на моих коленях. А потом был неловкий момент, а потом… Остин! Вот же хорек! Конечно, кто же еще мог взять мой дневник-ежедневник-песенник! Только он, потому что, только он вчера и был со мной. Помяни черта. Дверь «Sonic Boom» открылась, и вошел тот самый хорек, которого я вспоминала пару секунд назад. Остин огляделся и, увидев меня, подошел ближе. — Привет, Элли, — как ни в чем не бывало, сказал Остин. А может зря я подумала, что это Остин? Может, я сама его потеряла, а все сваливаю на него? — Привет, Остин, — сказала я. — Как дела? Мун странно покосился на меня, а потом, покачал головой, понимая, что это обычный вопрос. Нет, теперь я уверена, что этот парень что-то скрывает от меня. — Нормально, что нового у тебя? — спросил Мун, поправив челку. — Ничего не потеряла? Я так и знала, что это он! — Ах, ты хорек! — воскликнула я, вскакивая. — Ты забрал мой дневник! Остин достал из-за спины дневник-ежедневник-песенник и поднял его над своей головой. — Отдай! — воскликнула я. — Хорошо, — сказал Мун, хитро улыбаясь. — Хочешь свою тетрадь? Тогда, сделай кое-что. Я даже не успела сообразить, когда Остин неожиданно и резко притянул меня за талию к себе, целуя в губы. Сказать, что я в шоке — ничего не сказать. Но губы Остина такие мякгие и нежные, что я, поддаваясь, отвечаю ему на поцелуй. Ну, ничего, посмотрим потом, кто — кого. — Ну вот, теперь держи свой дневник, — сказал Остин, отстраняясь от меня. — Ах, ты хорек, — сощурив глаза, забирая свой, дневник сказала я. — Я думаю, что это не так уж и плохо, Элли, — игриво усмехнувшись Мун, подмигивая. Направившись к лестнице, он быстро преодолел все ступеньки, скрываясь за дверями репетиционной. А я уж начала думать, что совсем сошла с ума. Тьфу, на тебя, Мун.