Разговор "по-мужски"

Иккинг глубоко вздохнул и, задумчиво поджав губы, уставился на массивную входную дверь перед собой. Часто вздымающаяся грудь и противно вспотевшие ладони непременно выдали бы его волнение, и Иккинг изо всех сил старался сохранить невозмутимый вид. Получалось плохо. Ведь разговор с отцом своей подружки — дело нешуточное. Беззубик возился рядом, умильно тёрся головой о хозяина, будто бы придавал уверенности. Наконец Иккинг откашлялся, тщетно попытался уложить непослушные вихры в некоторое подобие прически и постучал. В доме стояла пугающая тишина, и парню на мгновенье подумалось, что там никого нет, однако скоро за дверью послышались тяжёлые шаги. Она распахнулась так резко и так широко, что ему пришлось отскочить в сторону; с порога на него смотрел высокий прекрасно сложённый викинг. Глаза Хоффера Сурового казались усталыми, но таили в себе удивительную загадку; их полыхающая светлым пламенем голубизна затягивала Иккинга, словно морская пучина. Хоффер поморщился. Скуластое лицо викинга обрамляла шапка белокурых волос, в которых лукавыми прядями проскальзывала седина, лоб и щёки изрезали глубокие хищные морщины и шрамы. Прищурившись, он неохотно протянул Иккингу руку. — Доброго д… — Проходи, Карась, — небрежно кинул Суровый. — Дракон остаётся снаружи. Днесь уж эти паразиты по всей деревне. Иккинг сокрушённо подумал, что Хофферу, вероятно, сложно отказаться от своих предрассудков. У Сурового голос и манеры человека, много повидавшего за свою жизнь. Теперь понятно, в кого Астрид такая упрямая. В центре дома, треща свежими дровами, жарко полыхал очаг, несколько чадящих лучин в светцах озаряли длинный стол у стены. Пахло прелой соломой, теплом и парным молоком. Иккинг огляделся. На стенах висело широкое разнообразие оружия, щиты, украшенные яркими узорами и драконья шкура. — Ну, э-э, да, — Иккинг похлопал себя по бокам, — вот и повидались… Мне, наверное, пора. Беззубик ждёт, а Ночные Фурии, знаете ли, очень нетерпеливы. — Стоять! — боевой топор вонзился в землю в дюйме от ног Иккинга. — Я позвал тебя сюда для дела. Проходи за стол. — Как скажете, — Иккинг закусил губу и добавил шёпотом: — Надеюсь, я выйду отсюда живым. — Астрид нет дома, — начал Хоффер. — Они с матерью помогают Флегме в медовом зале. Потолкуем? — Конечно. Иккинг присел за большой деревянный стол. Царившая в атмосфере неловкость в одночасье накрыла с его головой. Опустив глаза, парень начал мысленно перебирать всевозможные предлоги, которые помогли бы ему выбраться отсюда. «В плену у Элвина было не так страшно, как у её отца», — с горькой иронией подумал он. — Эль будешь пить или медовуху? — Как насчёт просто водички? — Иккинг нервно хихикнул и запустил пальцы в свои волосы, отчего они взъерошились ещё больше. — Понятно, — Хоффер усмехнулся, — медовуху. Викинг щедро наполнил кружки напитком и уселся рядом. — Ну, сын вождя, покоритель драконов, искатель приключений и гениальный изобретатель… что скажешь-то? Когда собираетесь играть свадьбу? — О чём вы? — опешил Иккинг. — Не строй из себя дурака, Карасик. По правде, об этом я и хотел поговорить. Сколько имения ты назначишь своей будущей жене? — Э-э… я… — Да, разумеется, я выделю дочери приданое. Но и ты про выкуп не забывай. — Тут небольшая неувязочка вышла, — тихо заговорил юноша, чувствуя, как вспыхнули его щёки и уши, — мы вроде как не собирались жениться. Я не… мы не готовы. То есть ещё ведь слишком рано. — О-о, наш дед тоже помирать не собирался, — прыснул Хоффер, а затем добавил тоном, смахивающим на рычание дикого зверя: — Ты обязан жениться на моей дочери! — А её мнение? Оно для вас хоть что-нибудь значит? Услышав эти слова, Суровый сверкнул глазами и стиснул кулаки, похожие на две большие буханки хлеба. Иккингу показалось, что сейчас ему беспременно сломают челюсть и мысленно отругал себя за то, что не сумел удержать язык за зубами. Однако вопреки опасениям парня Хоффер вздохнул и отвернулся. — Женщины… что с них проку? Как только встаёт вопрос о свадьбе, с ними делается безумие. Хоффер Суровый отхлебнул большой глоток и на несколько минут замолчал. Иккинга одолело огромное желание исчезнуть, и он уже с трудом мог удержаться, чтобы не вскочить да не убежать куда глаза глядят. Ведь если речь пошла о женитьбе, то пойдёт и о… — Тебе уже удалось с ней пошалить? — Ч-что? — Я говорю: тебе ещё медовухи подлить? — О боги… — Иккинг тряхнул головой, — я… Мне что-то нехорошо. Я пойду, пожалуй. — Куда собрался? Мы не закончили. Неужели сын Стоика Обширного, вождя племени Лохматых Хулиганов, такая мямля? А ведь тебе скоро занимать его пост. Не ровен час, Обширный найдёт своё местечко в зале Вальхаллы, — Хоффер достал из-за пазухи флягу. — А ты чего не пьёшь-то? Пей! Про себя Иккинг чертыхнулся, поминая самыми сердечными словами этот день и, поморщившись, сделал небольшой глоток медовухи. — Тебе восемнадцать, Карасик. В твои годы мы с женой уже зачали ребёнка. К слову сказать, как там у вас с этим? — О не-е-ет! — простонал парень. — Умоляю, уж лучше поговорим о свадьбе! — А что? Ты ведь знаешь, что нужно сделать, для того чтобы… Иккинг резко вскочил и попятился к двери. Суровый вовремя схватил его за плечо и заставил сесть обратно. — Мне нужны внуки. Много, — На лбу Сурового, между светлыми мохнатыми бровями, пролегла глубокая складка. — Мальчика… Неожиданно викинг отвернулся. Его дыхание участилась, а руки сжались в кулаки. — Я всегда хотел мальчика. А родилась Астрид, — он грустно усмехнулся. — Я её очень люблю, свою дочь. Но быть отцом мужчины… это другое, — Хоффер шмыгнул носом. Обескураженный, Иккинг потоптался на месте, не зная, что делать. — Доставайте эль, — пробормотал парень.

***

Несколько часов пролетели незаметно. Впрочем, бутылки эля тоже опустошались с поражающей быстротой. Хоффер и Иккинг сидели в обнимку и вполголоса напевали какую-то балладу о старом конунге. — Я воспитывал мою девочку, мою любимую Астрид, как настоящего воина. Спеси и наглости, конечно, у неё не отнять — что есть, то есть. Но она сильнейший боец на архипелаге, Иккинг. Как тебе? Любишь? — Люблю, — пьяно пролепетал Иккинг. — Э-эх, птенец ты желторотый. То-то. Будем все жить вместе и в дружбе. Внуки будут? — Будут, — Иккинг едва различал слова. — Ну и славно. Это — за твоё мальчишество, — Хоффер легонько стукнул Иккинга по затылку. — А это — за всё остальное, — и викинг сгрёб парня в охапку, хлопая по спине и повторяя “зятёк”. Иккинг глупо засмеялся. Астрид действительно похожа на своего отца. Парень из последних сил боролся со сном, словно с врагом, который перешёл в наступление. Затуманенный алкоголем мозг соображал туго. Снаружи послышался шум и спорящие о чём-то женские голоса. Скрипнула дверь. В дом впорхнула Астрид, а за ней — её мать. — Иккинг? — Хоффер? — О! — Суровый икнул. — А вот и дамы! — Ты что, пьян? И бедного парня решил споить? — взвелась Большегрудая Берта. — Иккинг, какого тролля? — глаза Астрид сузились от злости. — А мы тут о свадьбе говорили… — Свадьбе? — одновременно визгнули женщины. — Это конец…