Heros (Герой)

Мой путь тернист. Я, может быть, стал Богом избранным для многих. Кому-то я - лишь пацифист, желавший счастья прокаженным. Болел я долго, был астматик, уничтожал свои недуги, как лишний икс злой математик, взбираясь в горы на досуге. Хотя, какой к чертям досуг? С Миалем покидая край зимой, вздохнул, однако вдруг проснулся в беспощадный зной. Чинчину даже не обнял. Взглянул в глаза - молчание, грусть. Щенка Камбэк когда вверял, с улыбкой молвил: "Ну и пусть". Прощай, родная Аргентина. Здравствуй, Чили. Ты - чужой. Пришли на юг, минув вершины, лес - наш кров во тьме ночной. Как вспомню мотоцикл друга - верный Росинант в пыли, - поломкой вызвал нашу ругань, к Сантьяго прям на полпути. Старинный храм, где инки свято в жертву приносили зверя; и мы сидели на площадке, хлебая мáтэ до предела. "Давай останемся, старик", - Миаль с восторгом восклицает. Про революцию твердит, хотя о ней почти не знает. "Ну что за глупости, мой друг", - я, укоряя, отвечаю. - "А ты не помнишь, что без пуль переворотов не бывает? Финал у тех, кто против правил (авангардист или повстанец) всегда печален и бесславен, но за собой влечет, как в танец.." Но, пóлно. Предо мной сержант в расцвете лет, он - доброволец. Местью движим, как сектант, порочный лживый миротворец. Теран вошел. Солдаты вышли. Тишь присела в угол скромно. Один из нас тут третий лишний, и данный факт здесь безусловный. "Стреляй", - шепчу. - "Я знаю точно. Ты пришел убить меня. И не случайно, а нарочно. Давай, не подводи себя. Но знай же, трус, ты пустишь пулю в оболочку человека. Ты слышишь? Мне молиться будут, как лику бедственного века." Я - ясный ум, спокойный взгляд, беспечный говор, звонкий смех. Я - тот, о ком все говорят, и кто окрасил прошлый век. Я - чуткость, энергичность мыслей. Я - пылкость (но и хлад порой). Зачинщик самых смелых смыслов. Я - Че Гевара. Ваш Герой.