Рассказ о поединке

От автора       Сравнительно давно меня посетила идея написать рассказ о дуэли Пашки и Алисы – что-то вроде семейной разборки в стиле «Мистер и миссис Смит» (дзинь!). Полагаю, подобные сюжеты посещали всякого, кто помнит эпизод с поединком ребят в повести «Город без памяти». Суть моего замысла была такова: Бог весть, что там «сладкая парочка» не поделила, но они решили выяснить отношения, как говорится, armis. В общем, отправились они на тренировочную базу при Институте Времени, облачились в доспехи, взяли боевые сабли и начали мутузить друг друга. Не знаю, насколько далеко бы всё зашло, но прибежал Ричард Темпест и разнял забияк. Так, что Алиса отделалась растяжением запястья, Пашка – разбитым носом…       Сам этот эпизод планировался быть включённым в одну из повестей, но более прерогативные (и более чёткие) идеи отвлекли меня от этого замысла, и он отправился в долгий ящик. Однако он неожиданно всплыл несколько дней назад, когда я писал «Балладу о приговорённом». По весьма странной прихоти или инерции музы после завершения «Баллады» в мозгах у меня продолжали складываться четверостишья, всё с тем же боевым сюжетом и тем же пятистопным ямбом. Я показал наработки редактору, и он рекомендовал (настоятельно) поделиться ими с общественностью. Это, если что, я сейчас ответственность с себя снял (дзинь!)       Вашему вниманию представлена не более чем зарисовка, развитием, которой (по крайней мере, в стихотворной форме) я заниматься не собираюсь.       P. S. И да, я позаимствовал идею о любовании Пашкой на Алису у замечательного автора Cossus sp. За что ему и спасибо! (дзинь!) Не поделили с нею роли снова. «Не уступлю!» - я дал себе зарок. «К барьеру, сударь! Счёт оплатишь скоро. Порукою вот этот вот клинок». Я вызов принял – шпагу обнажил. "Но, не лукавь, не корчи недотрогу. Я дружбой нашей крепко дорожил, Но истина дороже мне, ей-богу!" «Тогда узнаешь заблужденьям цену», - Она смеётся звонко надо мной. «Ты гладью вышьешь про мою победу!» Вот грянул гонг, и завязался бой. На нас защита. И таков резон, Нужна, скажу, отменная сноровка, Попасть чуть притуплЁнным остриём В щель между лат стремительно и ловко. Она легка – доспех ей не помеха. Клинком вертИт, как стеком дирижёр. А я весь взмок – мне не до смеха – Её убить могу в один приём. Ей невдомёк, насколько я сильней – Ударю шпагой, что твоей оглоблей. И потому я осторожен с ней. И сдерживаюсь вОлею не волей. Она быстра, да мой быстрее глаз – Я вижу наперёд её движенья. Парирую атаки всякий раз. Не атакую сам из сожаленья. Но новое в привычной суете Волнует и мутит моё сознанье: Как будто здесь сейчас в одном лице Слились мне на беду для состязанья Могучая Афина, и Диана, Беллона, Ника и сама Венера – Соперница прекрасна и желанна И устрашающа одновременно. Я восхищаюсь грацией её. Пленён её воинственным балетом. Финт прозевал, и первое очко Дарю своей валькирии при этом. Любуюсь ей, подрастерявши прыть. Чертовке будто помогает дьявол – Нельзя, дерясь, такой красивой быть. Клянусь душой, ведь это против правил! Подняв забрало, дразнит языком. А хороша, что взор не оторвать! Я растерялся. Ну, и поделом! Она мне под колено бьёт опять. «Сосредоточься! Что за поддавки?» Я разозлился и вперёд пошёл. Она, как мышка – шасть из-под руки, И в поясницу ставит мне укол. За нею раунд. Да, она ведёт… Но вот мой шанс на месть, как по заказу: Её слегка неловкий поворот Подмышку подставляет мне под шпагу. Но предала меня моя десница. Вскользь по чужой кирасе сталь скребёт. А ей-то что? Нахалка веселится! «Ворон считай! Касание не в счёт!» «Ах, так!» – рублю перед собой я воздух И принуждаю к обороне злюку. Нет, милая, ты не получишь роздых – Задам тебе бретёрскую науку! Ага! Смутилась? Вот тебе ещё! Всё – шутки прочь! Напор не по тебе. Управу я найду на ведовство. Булат искрит со звоном по броне. Она растеряна – заметна слабость. Ошибка в обороне – просто дар! Но сердце вдруг моё сжимает жалость И сил лишает, нанести удар. Она назад откинулась в порыве. Из-под горжета шея мне видна. Ей блока не поставить и в помине, Когда б ударил я наверняка. Но словно наважденьем я охвачен. И шпага жалит в плечевой щиток. Я не могу! Я не могу иначе! И по-другому никогда б не смог. Я отступаю. Я не в силах драться. В глазах туман, и знаю – почему. Долой все маски! Хватит притворяться! Я не могу сразить – кого люблю. А ей всё прах – она идёт в атаку! Обороняюсь я, но кое-как… Я обожаю эту забияку! В душе сумбур и в голове бардак. Вот выпад мощный – и легко уйти, А там – из разворота и в затылок… Нет! Никогда! Огнём оно гори! И снова гонг – окончен поединок. Не объявляйте мне его итоги. Да, я продул! Продул ко всем чертям. И, словно чёрт, устал – не держат ноги. Я вял и охмелён - я ею пьян. Взъерошена, распалена… чудесна! Она снимает шлем – о, что за вид! «Спасибо, дурачок, мне это лестно, Но зря ты поддавался», – говорит. И, прикорнув на пол со мною рядом, Целует в щёку. А в глазах зарницы. Победа не сравнится с этим взглядом Строптивой, но и нежной озорницы. Я не грущу. Нет в сердце сожаленья. Обидой потаённой не грешу. Я проиграл всего-то лишь сраженье, Но, видит бог, я выйграю войну.