***
Тишину гостиной нарушал лишь стук пальцев по клавиатуре. Кас сидел на диване и с ноутбуком на коленях, видимо, доделывал что-то по работе. В обычной ситуации Дин предложил бы сделать ему расслабляющий массаж, не уточнив, какого именно места, но со вчерашнего дня они не разговаривали. Разве только Кас напомнил утром, что его очередь выносить мусор, а Дин поставил его в известность, что едет на рыбалку завтра, в субботу. И был раздражён, когда Кас не передумал попросить взять его с собой. Вскоре тишину нарушило и насвистывание Дина, возвращавшегося из кладовки. Его волосы посеребрились пылью, а в руках он нёс, как трофей, спиннинг в чехле и контейнер с силиконовыми червями, крючками и прочей мелочёвкой. Он чинно прошествовал мимо Каса и поставил снасти у стены рядом с торшером. Не то чтобы была острая необходимость доставать их сейчас, и уж тем более размещать в гостиной, но желание накапать на нервы прямо-таки зудело под кожей. Дин нарочито громко отряхнул руки, но Кас и ухом не повёл, продолжив печатать. Удивительное самообладание, Дин таким похвастаться не мог. Зато Дин мог похвастаться удивительным упрямством, поэтому он вразвалочку подошёл к Касу и навис над ним, скрестив руки на груди. ― Ты загораживаешь свет, ― спокойно сказал Кас, так и не удостоив его взглядом. Кас ещё не переоделся с работы, и Дин был уверен, что он специально оставался в узких стильных брюках, которые хотелось немедленно стянуть и оценить всё, что они так старательно облегали. Дин мотнул головой и невинно сообщил: ― Я только хотел предупредить, что если соскучишься, а мой телефон не будет ловить сеть, то наберёшь Аарону. Он с большой радостью согласился составить мне компанию завтра. Вуаля ― волшебное превращение из равнодушного сучонка в… О. Дин подозревал, что его объявление произведёт эффект, но то, как Кас моментально вскинул на него растерянные глаза и приоткрыл потрескавшиеся губы, отозвалось в груди коротким уколом. Но недостаточным, чтобы отступить. Кас нахмурился, словно ребёнок, у которого не получалось впихнуть кубик в отдел для шариков, и переспросил: ― Аарон? Дин кивнул. ― Да, вы с ним как-то виделись, ― беспечно продолжил он, будто не замечал, как с каждой секундой над макушкой Каса всё больше сгущались тучи. ― Такой тёмный, с хриплым голосом, симпатичный. Он недавно расстался со своим бойфрендом, и ему сейчас не помешает поддержка. Судя по тому, как Кас затеребил рукав домашней рубашки, а брови на его лбу сошлись домиком, напоминать, кто такой Аарон, было необязательно. Дин знал об этом. ― И надолго? ― отстранённость испарилась из его голоса. Кас общался с Аароном пару раз, и единственное общее, что между ними нашлось, ― это виды на Дина. Не исключено, что именно это общее и помешало найти какое-либо другое общее. Дин пожал плечами. ― Без понятия. Если выпьем пива, то придётся остановиться в придорожном мотеле. Так что можешь не ждать меня. ― Я и не собирался, ― сердито сказал Кас. Дин практически чувствовал, как колючки выползали из-под его кожи, и застрял между желанием успокоить его и надавить сильнее. В итоге он выбрал золотую середину: развалился рядом на диване, подхватил с подлокотника газету, которую обычно использовали как подставку под горячее, и начал слепо листать. Он ждал. Кас стал печатать резче. Через пять минут ― Дин засекал ― Кас не выдержал: ― Тебе не кажется, что стоит посоветоваться со мной, прежде чем ночевать с ним? ― А у тебя имеются какие-то возражения? Кас набрал в рот воздуха, словно и впрямь собирался возразить, но тут же закрыл его. Снова затеребил рукав. Гордость мешала ему сказать «да», хотя это желание было неоновой краской написано на его лице. ― Он мечтает залезть к тебе в штаны. И это предупреждение, а не возражение, ― оправдался он. Дин понимал, что это последний шанс избежать раздувания конфликта, но слова сами сползали с языка: ― Кас, ― снисходительно покачал головой он, ― не все мечтают о том, о чём мечтаешь ты. Тебе пора бы научиться контролировать свою ревность. Мне, конечно, чрезвычайно лестно… Кас скривился, будто разжевал лимон. Он плавно закрыл ноутбук, убрал его с колен и повернулся к Дину всем корпусом. Пощёчина была такой звонкой, что над головой завертелся нимб из звёздочек, а в ушах зазвенели колокола. Когда перед глазами Дина предметы вновь обрели чёткость, а полушария мозга закончили матч по настольному теннису ― иначе не объяснишь ощущения бьющегося об стенки черепа мячика ― он прижал ладонь к челюсти. Кас встал и сунул тихо гудящий ноутбук под мышку. ― Можешь хоть переспать с ним, ― заключил он. ― Хоть целый секс-марафон устроить. Мне всё равно. И удалился из гостиной. Вечером Дин остался без ужина. Удовлетворение от того, что он довёл Каса, длилось всего пару минут, и на смену ему накатила вина. Дин хотел лишь немного подразнить его, раздосадованный, что тот не уступил с рыбалкой, но в итоге расковырял болезненную тему. Кас и так ревновал Дина ко всем, кто смотрел на него дольше десяти секунд, а учитывая, что глаза Аарона были большими и карими, как у лани, лимит сокращался до пяти, после чего Кас готов был пришить его верхние веки к нижним. Дин шумно вздохнул. Он не думал, что Кас ещё появится в гостиной, но тот всё же заявился, закончив, наверное, свою работу в покое спальни. В его руке была подушка, а уже в следующее мгновение она была на горящем лице Дина. Затем Кас развернулся и так же безмолвно ушёл. Намёк был понят: сегодня его в постели не ждут. Дин пялился в пространство перед собой, обсасывая детали того, каким уязвлённым выглядел Кас, пусть и пытался скрыться за маской безразличия. Это наводило на мысль, что тот привязан к нему больше, чем привык показывать. И хоть в последние дни Кас был настолько же приятен, насколько приятна заноза в заднице, Дин чувствовал, что должен предпринять что-то более толковое, чем сидеть и терзать края наволочки. На самом деле он ведь и не звонил Аарону.***
Свет в спальне не горел. Кас свернулся на своей половине кровати, его ноги в полосатых пижамных штанах были поджаты к животу, одеяло скомкалось позади. Подойдя ближе, Дин разглядел хмурую морщинку на лбу Каса. Вина скрутилась в его груди, как кошка, и выпустила когти. Определённо, Касу было противопоказано вариться в собственном соку, иначе он накручивал себя так, что было и смешно, и грустно одновременно. Стоит только вспомнить тот раз, когда Дин задержался в пробке после работы, а Кас успел вбить себе в голову, что он зависает в гей-клубе… ― Ты расстроился, ― тихо сказал Дин, чтобы с чего-то начать. И это вступление явно не получило бы гран-при на конкурсе «Как вести переговоры с партнёром, только что презентовавшим вам самую незабываемую пощёчину в жизни», поскольку Кас перекатился на другой бок и глухо откликнулся: ― Просто устал. Ковёр скрадывал шаги Дина. Он обогнул кровать и присел на корточки возле Каса. Кас нашарил одеяло за своей спиной и натянул его до лба, демонстрируя всю степень готовности общения с Дином. Дин потёр шею, не зная, как продолжить, но зная, что продолжить надо. ― Кас. Кхм. Я… переборщил немного. Конечно, ты бы тоже мог не провоцировать меня… ― заметив, что Кас весь сжался, он остановил начавший повышаться голос. ― То, что я наговорил тебе за эти дни… я не думаю так на самом деле. ― На самом деле ты вообще не думаешь, ― донеслось из-под одеяла. Дин бы и поспорил, но они занимались этим предостаточно, поэтому он не стал комментировать. Огрызающийся Кас ― уже хороший признак. ― Я не звонил Аарону. И не поеду на рыбалку, если ты не хочешь, ― он постарался, чтобы в его тоне не проскользнуло сожаление. Насчёт рыбалки, не насчёт Аарона: Дин был согласен, что парень спал и видел, как бы отправить свою руку на экскурсию между его ног, так что старался общаться с ним при свидетелях. Но для того, чтобы привлечь внимание Каса, Аарон был идеальной красной тряпкой, чем Дин сгоряча и воспользовался. ― Это потому, что я не приготовил ужин, а сам ты готовить не умеешь? ― Нет, это потому, что я люблю тебя, ― без заминки ответил он. В животе, правда, как назло заурчало, словно там начались брачные игры китов. Из-под одеяла раздался снисходительный смешок, и Дин зацепился за него, как за шанс на помилование. Он нащупал бедро Каса, но, спохватившись, что это слишком поспешно, передвинул руку на его плечо и мягко сжал. Кас никак не реагировал. В конце концов ему, видимо, стало душно, и он высвободил нос. ― Ладно. Раз ты вытерпел галерею, тогда я смогу вытерпеть рыбалку. Я сильный, ― возвышенно припечатал он. Дин неверующе моргнул. Разулыбался, но быстро, приличия ради, свёл оскал к нейтральной полуулыбке. Вот в чём прелесть частых ссор: они быстро мирились, и иногда примирения сопровождалось бонусами вроде этого. Воодушевившись, Дин спросил: ― Если я принесу подушку обратно, ты не задушишь меня ею во сне? ― Давай сохраним интригу, ― проворчал Кас, но его голос слегка потеплел. Дин ещё раз сжал его плечо, а через пару минут возвратился в спальню со своей подушкой. Примостил её на законное место и сам лёг, прижавшись грудью к спине Каса. И решил втиснуть колено между его бёдер, как делал всегда, когда они засыпали рядом. К его облегчению, Кас пробрюзжал что-то невнятное, но сопротивления не оказал и даже чуть раздвинул ноги. Какое-то время Дин лежал не смыкая глаз. Он догадывался, что и Кас тоже. Потом Кас, не поворачиваясь, поинтересовался: ― Больно? Дин не сразу сообразил, о чём речь, но скула, которая до сих пор тупо ныла, дала подсказку. Он бы и сказал «нет», не в его правилах жаловаться на такое, но вдруг Кас оскорбится, что его замах недостаточно внушителен, поэтому сказал: ― Жить буду. ― Я рад. Потому что если когда-нибудь останешься ночевать с Аароном ― уже не будешь. И этот человек говорил ему о гуманности. Дин вздохнул и притянул его к себе крепче.***
Было ошибкой предположить, что Кас сделал полноценный шаг навстречу, нехотя, но согласившись на эту поездку. Это был скорее ленивый шажок, ширину которого можно измерить, только если у вас имелась под рукой линейка с миллиметровыми делениями. Уже с утра возникла проблема с пробуждением Каса, которого Дин тормошил, как тряпичную куклу, и без толку. Сил Каса хватило лишь на то, чтобы недовольно разлепить одно веко. ― Спть хчу, ― сипло бормотал он и зевал так широко, до хруста, что Дин разрывался между беспокойством за невредимость его челюстей и желанием засунуть ему пальцы в рот (утренний стояк намекал на то, что помимо пальцев есть и другие желающие попасть туда, но Дин откинул эти мысли). Кас отчаянно цеплялся за простыни, пока он стаскивал его с кровати за лодыжки, и Дин бы даже посочувствовал, если жалобное хныканье не перемежалось бы проклятиями. ― Надо выехать пораньше, ― твердил Дин. ― Учитывая, сколько времени мы ещё потратим на сборы… Опять завязалась мини-ссора, в процессе которой Кас бубнил, что не выспался, потому что Дин храпел над его ухом, как медведь. Дин сказал, что не жалуется на то, что Кас ворочался во сне и стонал, как девчонка, ― и получил за это локтём под дых. Мини-ссора вылилась в мини-драку и закончилась мини-объятиями, которых обоим так не хватало в последнее время. После этого Кас понемногу оттаял и приготовил яичницу с поджаристым беконом и горкой зелёного горошка, и даже положил Дину добавку. Дин, в свою очередь, уступил Касу душ и предложил помочь побриться, потому что судя по царапинам, красными крестиками усеявшими его подбородок и шею, он либо бреется газонокосилкой, либо готовится к съёмкам фильма «Кас руки-задница». Дин собрал дорожные сумки, загрузил их в багажник, и они отчалили. Дорога была неблизкой, и на всём её протяжении Кас клевал носом и просил сделать музыку тише, тише ― и Дин скептически поджал губы, когда звук был полностью выключен, а Кас всё ещё требовал его убавить. Всё-таки он ― Чудовище с большой буквы «Ч». Через час езды по правую сторону, за частоколом деревьев, заблестела речная гладь. Стали виднеться фигурки рыбаков и расстеленные на траве клетчатые пледы, оккупированные отдыхающими семьями. Дин знал эти места как свои пять пальцев: в детстве они здесь рыбачили с отцом, а мать потом варила вкуснейшую в мире уху. Дин улыбнулся себе под нос. Он уже подумывал, как именно уговорить Каса сварганить ужин из рыбы. Дин проехал дальше, долго петляя по узкой грунтовой дороге, и наконец вырулил на тихий, уединённый пятачок берега. Заглушил мотор. Вдали слышались смех и плески воды. На противоположном берегу лес шёл зелёной стеной, солнечные лучи вплетались между ветвей деревьев, как жёлто-оранжевые ленты. Сонный Кас буквально вывалился из машины вслед за Дином, полил себя спреем от насекомых и надел резиновые леопардовые сапоги ― так что вот ещё один плюс того, что здесь они были одни. Кас отказался подавать Дину наживку, как, впрочем, отказался как-либо ещё контактировать с, цитата, «орудиями убийства». Он уселся на раскладной стул, вытянутый из багажника вместе с журналами о каких-то там тенденциях в каких-то там стилях живописи (им пришлось объехать полгорода, чтобы отыскать всю эту макулатуру), и приступил к их изучению. Дин не стал настаивать на том, чтобы Кас поучаствовал в ловле. Сам факт того, что он рядом и они помирились, стоило считать достижением. Возможно, им даже удастся побить предыдущий рекорд: пятеро суток без ссор. Правда, четверо из них они провели порознь в командировках, а на пятые сложно было разругаться, когда спектр их общения варьировался от «ох-ох» до «ах-ах» и фонового поскрипывания кровати.***
Без рубашки и с кепкой, завернутой козырьком на затылок, Дин расхаживал вдоль линии берега. Солнце уже вскарабкалось высоко по небу, на него налепились жидкие облака. Ветер бодрил. Первая половина дня была раем для Дина: он занимался тем, о чём грезил с тех пор, как потратил всю зарплату на спиннинг, улов был добротным, а поблизости ютился Кас, который исподтишка наблюдал за ним и его голым торсом, пусть бы и стал отрицать это. Аккуратно отцепив с крючка очередную рыбу, Дин пыжился от гордости и размахивал ею перед носом Каса почти как платком. Кас только морщился и прятал лицо за журналом. Но рай Дина закончился, как только Кас закрыл свой последний журнал. Дину ещё повезло, что он мог гипнотизировать одну страницу вечность, будто бы под пристальным взглядом она обрастала новыми деталями, иначе не успел бы даже запустить леску в воду без нотаций Каса. Зато теперь, когда Дин нёс жирного, зелёно-коричневого карпа, извивающегося в руках, Кас скользил за ним по пятам и не переставал делать замечания. ― Посмотри, как это создание корчится в муках, ― произнёс он; до этого он говорил о том, с каким осуждением на них взирал выпученный глаз рыбы. Дин уложил карпа в корзину, обложенную пучками мокрой травы и мхом, чтобы сохранить свежесть, и легкомысленно откликнулся: ― Больше похоже на брейк-данс. ― Не смешно, ― сказал Кас, звонко прихлопнув комара на своём плече и щедро вылив поверх спрея, который носил в кармане. Дин удивился, как кровосос добрался сюда, ведь полагал, что количество спрея, распылённого Касом с момента их приезда, достаточно, чтобы насекомые разворачивались ещё на границе штата. Кас и сам зудел, как назойливый комар. Из-за этого Дин не мог сосредоточиться, не мог даже прицепить новую наживку, что было говорить о каком-то улове. Нет, конечно, до вмешательства Каса он уже успел собрать приличный поклёв ― корзина была заполнена до крышки, ― но в этом деле много не бывало. К сожалению, будь у него хоть целый моток скотча, заклеить Касу рот он бы не смог, поскольку сам уговаривал его поехать и обязался терпеть последствия. Сейчас у него возникали серьёзные сомнения, пребывал ли он тогда в трезвом рассудке. Бубнёж Каса смешивался с клёкотом птиц, и когда Дин начал представлять на месте его головы перья и клюв, то понял, что надо сделать перерыв. Он положил спиннинг на землю и вытер лоб рукой, всё ещё не поворачиваясь Касу, потому что боялся не сдержаться. ― И вообще, здесь можно рыбачить? Почему здесь никого нет? ― продолжал Кас. ― Дин, мне долго с твоим задом разговаривать? Дин зажмурился и сосчитал до десяти. Затем медленно развернулся. ― Ну, я повернулся к тебе членом. С ним тебе беседу будет вести приятней? Наверное, Кас и не ожидал, что Дин обратит на него внимание, поэтому как-то растерялся, покачнувшись с пятки на носок, и неуверенно поинтересовался: ― Долго ты ещё? Дин уже собирался ответить что-нибудь язвительное, как вдруг его осенила прекрасная идея, которая поможет остудить пыл Каса и занять его на какое-то время. Он мягко улыбнулся ему и поманил к себе. ― Кас, ― предельно ласково позвал он. ― Подойди-ка сюда. Кас мгновенно навострился. ― Зачем? ― Объясню, почему здесь, кроме нас, никого нет. Прищурившись, Кас шагнул вперёд. Остаток расстояния Дин сократил сам и без промедления подхватил Каса под колени и под мышки. От удивления тот даже не успел запротестовать, только напрягся, когда Дин сдвинулся с места, и резко осведомился: ― Что на тебя нашло? Он попытался отстраниться, смущённый происходящим, но Дин только хмыкнул, не позволив ему. ― Мне казалось, ты заскучал? Я помогу тебе взбодриться. И в этот момент Кас, кажется, осознал, каким именно образом ему помогут взбодриться. ― Пусти! ― захрипел он: до реки было всего ничего. Он извивался, как уж, и Дин смирился с тем, что у него останется букет синяков и мышцы будут ныть назавтра. С трудом, но он удержал Каса и донёс до кромки воды. Здесь был обрыв, но неглубокий, и течение было слабое, поэтому Дин не сомневался, когда выполнял просьбу Каса, коротко коснувшись губами его виска: ― Как скажешь, дорогой. И отпустил его. Кас поднял за собой блестящие на солнце, как битый хрусталь, брызги. Дин нырял тут каждую весну и знал, что падение будет недостаточно долгим, чтобы вода превратилась в консистенцию асфальта, и пятая точка Каса должна с комфортом планировать на илистое дно. Конечно, тот распугает всю рыбу, но Дин и так не смог бы сконцентрироваться на ловле с его лекциями. Кас вынырнул быстро, морщась и отплёвываясь. Гнев на его лице плохо сочетался с налипшими на лоб волосами. ― Ты… ты… Он, видимо, собирался обвинить Дина в попытке утопить его, но как-то несолидно было сделать это, когда вода едва доставала до плеч. Дин присел, протянул ему руку и, посмеиваясь, сказал: ― Пожалуй, эту рыбку я отжарил бы как следует. Кас не принял его помощи и попытался самостоятельно выкарабкаться. Получалось у него неуклюже, одежда и обувь усложняли задачу, и Дин не смог подавить смешок, когда Кас подтянулся и по-пластунски заелозил по скользкой траве. Он всё же помог ему, подхватив за локоть. Из кармана его мокрых джинсов выкатился спрей от насекомых. Оказавшись наконец на ногах, с коленями, измазанными в траве, со сползшим сапогом, Кас решительного направился в сторону Дина. Дин, глядя на него, вспомнил все фильмы, затрагивавшие тему зомби-апокалипсиса. ― Эй, не забывай, что я твой партнёр и в глубине души ты любишь меня, ― Дин примирительно вскинул ладони. ― Я мог захлебнуться и утонуть, ― обвиняюще произнёс он. ― Здесь глубина тебе до сосков. Тем более ты занимался плаваньем. Кас вдруг покраснел. И Дин прикусил язык, вспомнив, что про плаванье Кас рассказывал, когда между ними только-только зарождалась симпатия, раз или два (или двадцать) подчеркнув, какая у пловцов поразительная выносливость; в итоге выяснилось, что его профессионализм ограничивался походами в бассейн в младшей школе. Дин посчитал попытку к соблазнению очень милой, пусть Кас и стыдился той истории. Вероятно, поэтому он сейчас надвигался на Дина в равной степени смущённым и раздражённым. Кас поравнялся с ним и упёрся кулаками в грудь, намереваясь сдвинуть с места, но Дин, пусть и стоял в шаге от обрыва, не шелохнулся. Разве что кепка слетела. Он позволил Касу выместить свои эмоции, после чего сжал его запястья одной рукой и, крепко взяв за подбородок другой, поцеловал. Кас стискивал губы, но в тот момент, когда приоткрыл их, скорее всего, чтобы сообщить, что думал о Дине и в каком направлении ему проложить свой туристический маршрут, Дин воспользовался этим и скользнул языком в его рот. Сопротивлялся Кас долго, целых три секунды, прежде чем обмяк и ответил на поцелуй. Дин тихо усмехнулся ему в губы и отпустил его запястья. Кас прильнул ближе и обнял его за шею, потёрся бёдрами. Дин и не заметил, как потерял бдительность и отшагнул под его напором назад ― и тогда Кас, хитрец, резко толкнул его. Чего он не рассчитал, так это того, что Дин цепко держался за его ягодицы и отпускать их в обозримом будущем не планировал. В итоге Дин утянул его за собой. Вода забилась в нос и рот, Дин чувствовал, как тяжелели старые кроссовки и джинсы. Кас придавливал его сверху, их ноги и руки были тесно переплетены, и таким комком они и выбрались на поверхность, жадно заглатывая воздух. Дин закашлялся. ― Ты воспользовался моими чувствами, ― с шутливой злостью бросил он. В волосах Каса застряла серебряная рыбёшка ― Дин вытащил её. ― Если бы они у тебя были, ты бы не поступил со мной так подло, ― ответил Кас и машинально, наверняка не осознав, убрал водоросль с щеки Дина. Но он явно остался не удовлетворён исходом событий, поскольку, отдышавшись, снова принялся заталкивать Дина под воду. И снова безуспешно. Дин же под предлогом самообороны облапал его со всех сторон. И когда Кас просёк, что Дин проявлял излишне много энтузиазма и каким-то образом почти расстегнул его ремень, обрызгал его и деловито направился к берегу. Дин выбрался на сушу минутой позже, откинулся на влажную землю и довольно расхохотался, глядя на небо. Кас невыносимый, и он понятия и не имел, как выживал с ним на протяжении нескольких лет. И вряд ли когда-нибудь поймёт. Вот и сейчас Кас стоял над ним, нахохлившись, и мрачно смотрел сверху вниз. ― Твоё лицо не расколется пополам, если ты для разнообразия улыбнёшься, знаешь ли, ― лениво сказал Дин. ― Улыбку вызывают положительные впечатления, а не отрицательные. К какой, по-твоему, категории относится пребывание в мокром белье на ветру? ― Мне снять с тебя бельё? ― ухмыльнулся Дин. Но заметив, что Кас подрагивал, обхватив свои локти ладонями, он посерьезнел, поднялся и кивком указал на машину. Кас молчаливо потрусил за ним к машине, и, прежде чем он вздумал бы залезть в салон в мокром, Дин сказал: ― Раздевайся. ― Так вот что ты задумал… ― заговорил Кас, снимая футболку и расстегивая молнию на штанах. Дин готов был поклясться, что не спорил тот только потому, что одежда неприятно липла к телу и вызвала мурашки. ― Отвезти меня в безлюдный лес и изнасиловать? ― Разве у нас всё не по взаимному согласию? ― притворно удивился Дин и сам начал раздеваться. На ветру и правда было не жарко. Он выхватил у Каса мокрый ком одежды, когда тот уже стоял, прикрывшись ладонью (чего, спрашивается, Дин там не видел-то?), и подтолкнул к машине. ― Залезай внутрь, мерзляк. Я повешу шмотки, и мы продолжим с того места, где остановились, ― он подмигнул. Кас закатил глаза, но поспешил открыть пассажирскую дверцу и юркнуть в салон. Дин развесил мокрые вещи на ветке выгоревшего дерева, торчавшего здесь, как чёрный скелет, и поставил под низ сапоги Каса и свои кроссовки. По пути Дин захватил рубашку, которую снял с себя по приезде, чтобы порисоваться перед Касом. Забравшись на водительское кресло, он протянул её Касу. Тот открыл рот, чтобы отказаться, хоть и продолжал дрожать, но Дин приложил палец к его губам: ― Тш-ш. Надевай и не спорь. Дин включил двигатель и поставил машину на обогрев. Заняться теперь было нечем, кроме как разглядывать Каса, завёрнутого в одну его рубашку. В общем-то, не самый худший вид деятельности, учитывая, что его пах был едва прикрыт. Дин уже представил, как Кас играет со своими сосками через ткань одежды, одновременно разводя колени, и… ― Перестань делать это со мной взглядом, ― строго одёрнул его Кас. ― И имей в виду, что неподалёку могут быть люди. Дин считал, что возможность быть пойманными только добавляла перчинки, но машина стояла в тени, под густой листвой, так что это было маловероятным. Да и место было не самым популярным среди отдыхающих, а для рыбаков на сегодня уже поздновато стартовать. В общем, никаких препятствий для продуктивного времяпрепровождения. ― Я уже говорил, здесь только мы, ― тихо, интимно заверил он. Кас вдруг заёрзал, и Дин заметил, что… Постойте-ка, постойте-ка, ему не померещилось? Заметив выражение его лица, Кас натянул подол рубашки ниже. Дин широко ухмыльнулся: ну конечно, не он один перебивался эти недели душем и порно. ― О, ты взял палатку. Очень хозяйственно с твоей стороны, ― сказал Дин, глядя на то, как рубашка плотно натянулась между ног Каса. Кас покраснел. Дин знал, что дело оставалось за малым: ― Я могу сделать так, чтобы тебе стало не просто тепло, а горячо. И влажно. ― Я и так мокрый, о чём ты вообще… ― Не стоит благодарности. Дин многообещающе опустил руку на его пах и сжал. Возражения Каса сменились шумным вдохом ровно в тот момент, когда губы Дина коснулись головки его члена. Дин придерживал его бёдра ладонями и брал глубоко, пока нос не защекотали короткие завитки на лобке. Кас вздрагивал, больно впивал ногти ему в плечи и бормотал что-то, из чего Дин под конец разобрал только «я сейчас, я сейчас». Тогда же Кас попытался отстраниться, но Дин хотел сделать ему приятно (ну хорошо, ещё он не хотел запачкать салон машины), поэтому надавил на его бедра сильнее и расслабил горло. Судорожный стон ― и Каса прошибло оргазмом. А потом Дин достал из бардачка шапочку на пенис, которую клал туда, так или иначе планировав развести Каса на непотребства. Кас фыркнул и отодвинулся, снова покраснел и пробурчал, что подарок был связан по параметрам Дина, и вообще, Дин, какого чёрта такие вещи лежат в твоём бардачке. ― Я думал, ты выбросил, ― погодя добавил он. Дин оскорбился, что Кас мог предположить подобное. ― Шутишь? Хранится дома в ящике с бельём, рядом с вибратором и наручниками. ― Только не говори, что их ты тоже взял? ― А надо было? ― Просто напомни мне по возвращению пристегнуть тебя теми наручниками к батарее. Дин не остался в долгу: ― Если перед этим ты напомнишь мне вставить тебе тот вибратор.***
Дин достал из сумки термос с горячим кофе и пластиковые коробки с овощами и остатками бекона, которые выдавал Касу исключительно с рук, если тот достаточно соблазнительно, по его мнению, приоткрывал рот и облизывал губы. Впрочем, он позволил есть Касу самостоятельно, когда тот чуть не откусил фалангу его пальца. ― Мне надо отойти, ― сказал Кас после долгого поцелуя со вкусом бекона, кофе и тины. Дин решил, что ему приспичило отлить, поэтому агакнул и потянулся, чтобы шлёпнуть по оторвавшейся от сиденья заднице. Правда, Кас оказался шустрее, и ладонь Дин загребла лишь воздух. Дин закрыл коробки из-под еды и уже вылез из машины, чтобы начать собирать снасти, как увидел босого Каса, маршировавшего в направлении реки. Дин бы и успокоил себя тем, что Кас просто дезориентировался, если бы тот не прижимал к груди корзину с рыбами. Кровь застыла в жилах. ― Минуточку… Ты что это делаешь?! ― крикнул он, хотя душу и так посетила леденящая догадка. Кас обернулся через плечо и крикнул в ответ: ― Очищаю твою совесть. ― Не смей… Но не успел Дин сделать и двух шагов, как рыбы уже десантировали в воду, и только их блестящие хвосты благодарно мелькнули напоследок. Судя по взгляду Каса, он надеялся, что вода реанимирует их, а если нет, то они хотя бы умрут на родине, а выжившие смогут сообщить о случившемся и нарисовать автопортрет Дина, и в следующий раз на это место приплывёт кровожадная армия пираний. Мечты Дина об ухе рушились на глазах. Хорошо хоть он успел сфотографироваться с тем карпом на телефон. Кас повернулся к нему, поставив пустую корзину на землю рядом со спиннингом, и какое-то время они наблюдали друг за другом. Дин, конечно, предполагал, что Кас может выкинуть нечто подобное, уж больно молчалив тот был о дальнейшей судьбе улова. Но это не значит, что Дин был морально готов и безнаказанно спустит ему это с рук. Сердито пыхтя, тоже обнажённый и босой, он подошёл к нему и процедил: ― В качестве компенсации ты обязан приготовить мне месячный запас мятного печенья. И чтоб под фартуком был голый, ― грозно прибавил он. Дин крепко вцепился в его запястье и повёл обратно к машине. ― Я ещё не закончил. Он скорее имел в виду не то, что не закончил, а то, что ещё не кончил. Потому что вскоре машина покачивалась, окна запотели и только редкие отпечатки ладоней скользили по стеклу. А ещё через какое-то время вновь послышалась ругань, из-за громкости которой птицы перенесли сезонную миграцию, встрёпанными молниями вылетая из деревьев, и рыбы решили организовать турпоездку на дно Марианской впадины…