Нет вестей с небес

Нет во мне судьбы, лишь ошибка я. © Кукрыниксы «Мастер-киллер»

. Еще до появления из зарослей масштабного сооружения, отдаленно напоминавшего зиккурат, Джейс завладела тревога. Пространство казалось липким, а реальное — малозначительным. Все происходило слишком быстро и точно вовсе не с ней. Ей не нравилось такое ощущение, означавшее предчувствие чего-то нехорошего, она всегда ощущала подобную вымотанную сонливость и отсутствие реальности, когда обещало произойти что-то нехорошее, что-то, на что она повлиять физически не могла. Вот и теперь ее подвели к торцу храма, вроде бы Дени и подвел. Каменные ворота с узорами, покрытые мхами, разъехались в разные стороны, стало быть, автоматические, были снабжены лучшими технологиями, ведь не могли же до такого в древности додуматься. Сам зиккурат (или как его назвать) нес тяжелый отпечаток давней старины. Вокруг храма высился каменный забор. В целом, типичная архитектура Таиланда, Камбоджи. Такие комплексы с изображениями лиц различных божеств нередко обнаруживали в джунглях археологи. Но это святилище не выглядело заброшенным, хоть стыки потемневших серых камней покрывали обильно влажные лишайники, кое-где свешивались лианы. Но они скорее являлись частью общей системы в единстве человека и природы. Эту гармонию нарушали только огненные светильники в чашах, расставленных по обе стороны длинной лестницы-туннеля, распростершейся за раздвижными воротами. Оттуда дохнуло некоторой затхлостью, глаза едва привыкли к полумраку, а процессия, точно на похоронах, притихшая в молчаливом торжестве, вывела девушку вновь на свет. Взгляду предстал обширный открытый двор, в центре которого горделиво и тихо возвышалось раскидистое старое дерево, шелестевшее мелкими листьями. Кажется, именно это дерево по трафарету белой краской рисовали на синих флагах ракьят. На красных флагах пиратов, как успела заметить Джейс, изображался тоже белой краской… глаз. Безобразный белый глаз… Всевидящий, сжигающий. Ваас! Ваас, казалось, он был повсюду. Разве только до этого места не добрался своей все поганящей силой. Вокруг храма все было так спокойно и умиротворенно. Раньше храм, правда, являлся частью какого-то более крупного комплекса, но ныне между развалин неторопливо прогуливались разные животные. Тапиры, винторогие козлы, гигантские черепахи. Их пугал разве только то приближавшийся, то отдалявшийся лай диких собак. — Деревня и Храм — вот и все, что нам оставалось до последнего времени, мы сумели отстоять их. Но теперь все изменилось, мы наконец перешли в наступление! — негромко объяснял Дени, жестом приказывая Джейс остановиться посреди двора, недалеко от дерева. Девушка кивала и озиралась по сторонам, замечая, насколько трепетно и ревностно охраняется центр духовной жизни племени: по периметру двора и возле выхода из туннеля-лестницы стояли суровые дюжие молодцы в бронежилетах с автоматами наперевес. Очевидно, им отдавали самое лучшее снаряжение, потому что рядовые воины не могли похвастаться ни хорошей защитой, ни мощным оружием. Тела воинов сплошь покрывали разнообразные узоры, что свидетельствовало о многих заслугах, искусных умениях. — Оставь оружие, — приказал один из стражей. И Джейс с неохотой отдала ему свою снайперскую винтовку, которая уже практически приросла к рукам, точно нечто неотделимое от нее. Да и кто она без этого грозного оружия? Испуганная пленница? Истощенная странница? Нет, даже без оружия воин останется воином. И она ощутила это, когда страж забрал винтовку. Но чувство реальности все не возвращалось, и не существовало ни храма, ни неба вокруг него, ни джунглей над ним. Оставалось только все это списывать на действие татау, явно в них содержался какой-то яд. Но Джейс-то знала, что только обманывает себя такими предположениями. И инстинктивно вжимала голову в плечи к удивлению Дениса, который вроде подбадривал ее: — Джейсон, да ты не робей! Не пытайся произвести впечатление. Цитра сама рассудит, чего ты заслужил. Ей ведомо! Девушка вымученно улыбнулась, вышло криво и некрасиво, точно не улыбка, а немой крик. Дени нахмурился, а Джейс непроизвольно прижала левую руку с татуировками к груди, точно пытаясь закрыть и то, и другое от взгляда жрицы, которая, как казалось, шла целую вечность. Хотелось убедить себя, что во всем виноваты слова оружейницы, этой задумчивой продавщицы смерти. Задумывалась ли она, чем является ее товар? Не задумывалась, знала уже много лет, все знали. И принимали необходимость причинения смерти, ведь иначе не выжить. А жить хотелось всем безотказно. Жрица все не появлялась, казалось, что прошла вечность ожидания под древом, не мировым, но древним, пронизавшим мощными корнями каменные плиты, раскинувшимся ветвями в синеющие небеса. Потом послышались шаги. Джейс в первый миг едва не начала трясти головой, точно желая проснуться, потому что увиденное не соответствовало ее ожиданиям. Вернее, будь она на самом деле мужчиной, ей бы, очевидно, весьма и весьма понравилась своя ошибка. Из-за дерева, точно отделившись незримо от шершавой коры, вышла величавая смуглая женщина с гладкой кожей, достаточно молодая женщина. Изумрудные глаза ее по-кошачьи блестели, точно впитали в себя весь цвет джунглей. С грацией пантеры она подошла к Джейс; чуть склонив голову набок, жрица принялась рассматривать пришедшую, взмахнув черной копной африканских косичек. Виски Цитры оказались выбриты, на голове оставалось подобие ирокеза, что неприятно придавало ей сходство с Ваасом… На подбородке красовался затейливый круглый орнамент, да и вообще татуировки покрывали все тело жрицы: плечи, руки с чередой браслетов, живот с левой стороны. И казалось, что они являются для нее большей одеждой, чем кожаные топ и короткая юбочка, расшитые крупными бусинами, монетами и красными нитками. Джейс еще больше съежилась под пристальным взглядом служительницы культа. Всегда ее раздражали такие женщины, которые, ничего не делая особенного, выглядели всегда, абсолютно всегда, невероятно прекрасными, неизменно желанными. Хотя, если присмотреться, то оказывалось, что у жрицы отнюдь не маленький нос, да и крупный рот не прибавлял женственности. Вот только пронзительный взгляд оборачивал все ее недостатки в достоинства, так что в лице, да и во всем ее облике просматривались черты дикой пумы, прекрасной кошки пустынь. Казалось, что жрица гипнотизировала, потому что Джейс в ее присутствии ощущала все увеличивающуюся слабость, неуверенность. А такой неуверенности в дрожавших коленях она не ощущала с тех пор, как выбралась из клетки. Тогда. Давно. Слишком давно. Как представлялось сначала, лидер ракьят должна была служить полной противоположностью Ваасу, этому проклятому предателю, но если бы… Что-то неуловимо совпадало в их обликах, нет, не лица, внешне они, пожалуй, принадлежали если не разным расам, то разным антропологическим типажам. Наконец Цитра заговорила, видимо, достаточно изучив пришедшую, голос оказался мягким и низким, бархатным, точно негромкое рычание-мурлыкание: — Джейсон, говоришь? — Да, — говорила сдавленно Джейс, слова застревали в горле холодом. Выходило жалко, точно писк задушенной мыши. Девушка все больше сутулилась, стресс практически выворачивал наизнанку. Ожидание на грани оказывалось ужаснее, чем в самом пекле боя. И стало еще хуже, когда Цитра брезгливо отвела взгляд, старательно делая вид, что теперь не замечает пришедшую, бросила недовольно и отрывисто Денису, отчего лидер сопротивления сжался, точно перед ним стояла не жрица — по сути, обычная женщина — а богиня-громовержец: — Дени, кого ты привел? И почему она называет себя Джейсоном? — Я привел воина! — вытянулся непонимающе Дени, с надеждой глядя на эту Цитру. — Джейсон штурмовал с нами аванпост, — а потом вдруг чуть не с паникой во взгляде уставился на Джейс. — Постой… она?! — Ты не веришь мне? — грозно затрепетали ноздри Цитры, которая теперь еще больше напоминала пантеру, глаза ее метали молнии. — Нет, что ты, Цитра, — практически проблеял могучий воин. — Как я могу тебе не верить. Но Цитра точно его уже не замечала, снова посмотрела на Джейс, сверху-вниз, хотя они были примерно одного роста. Только Цитра — статная властительница, а Джейс — ссутулившаяся, вжавшая голову в плечи странница, судьба которой повисла на тонкой леске. И одно слово Цитры могло убить ее, а с каменного двора не существовало выхода. Снова это ощущение ловушки, но Ваас хотя бы давал шанс выбраться, один к ста, но вот уже который раз удавалось ухватить этот шанс. Здесь же вокруг жрицы стояли высоченные крепкие воины с оружием, один из них держал снайперскую винтовку, да с таким видом, будто она ему всегда принадлежала. Нет уж! Черные брови Джейс, до того виновато и испуганно, приподнятые непроизвольно сдвинулись. Слишком дорогой ценой досталась ей эта винтовка, оружие ее мести, ее возмездия. А Цитра бесцеремонно бродила возле девушки, поднимала за подбородок, рассматривая со всех сторон, точно животное на рынке, потом отходила, задумчиво говоря, потирая ладони друг о друга, будто стремясь отчистить их от грязи: — Значит, Джейсон. Может быть, Джейси? Странное ты явление. Ты не можешь быть воином, но ты и не женщина, — глаза Цитры блеснули исподлобья. — Ты не можешь быть женой воина, ведь ты проливаешь кровь, как воин. Что же ты тогда такое? Дитя Великана? Чудовище?