Соотношение

− Знаете ли, это весьма странно, Маврикий Николаевич, − медленно говорил Ставрогин, не спуская с собеседника нечитаемого взгляда. — Вы просите меня жениться на Лизавете Николаевне… или даже приказываете, я никак не могу понять вашего тона… хотя совершенно очевидно, что вы сами больше всего на свете желаете стать её мужем и спутником. − Вы всё очень верно подметили, − отозвался Маврикий Николаевич, который был необычайно, неправдоподобно спокоен. − Но почему же, − проговорил Николай Всеволодович, − почему же вы приходите ко мне с таким предложением, вместо того чтобы заниматься обратным? Я, разумеется, понимаю, что вы желаете ей лучшего, но не таким же унизительным… способом. Ведь она и к вам далеко не равнодушна! Но тот молчал, и по всему его виду можно было заключить, что отвечать он и не собирался. − Вы меня извините, Маврикий Николаевич, но сейчас я со всей откровенностью выскажусь, − Ставрогин выпрямился и сплёл пальцы. — Мне видится, вы себя сделали кем-то вроде личного слуги Лизаветы Николаевны. Когда вас ни встречу − под ручку её держите, и ладно если бы вели, а вы только следуете, − закончил он с неожиданной, даже нарочитой резкостью. − Это вам предосудительным кажется за кем-то следовать, − Маврикий Николаевич, похоже, не рассердился, только как будто слегка разочаровался. — А я считаю нужным поддерживать Лизавету Николаевну столько, сколько потребуется, потому что если она упадёт и не поднимется, я уж точно не встану, − договорив, он заметил, что Ставрогин уже стоял в дверях. − До свидания, − сказал он совсем спокойно. — И кстати, напомните, как вы там сказали?.. Среди ненависти ко мне сверкает любовь, а среди любви к вам ненависть мелькает? Так может быть, всё дело в соотношении? Не лучше ли смириться с минутами отчуждения, чем всю жизнь себе душу терзать, ожидая минут нежности? Подумайте об этом, подумайте, Маврикий Николаевич, раз уж так о ней заботитесь, и только потом приходите вновь со своим вопросом.