Настоящее
Хиддлстона вконец измучила морская болезнь, пусть он, чёртов гордец, и силился не подавать вида. Бледно-зелёный, несколько осунувшийся, он часами лежал на постели, отвернувшись к стене, спал, когда мог, практически не ел и не пил. Крис его не трогал – жалел невольно, видя, как Тому нелегко приходится. Опасаясь оставлять его одного, Крис старался по возможности находиться в каюте практически всё время. Прикинув примерное время путешествия, он вытащил из хиддлстоновской сумки "Портрет Дориана Грея", вновь открыл где-то в начале и начал вчитываться, теперь вдумчиво разбирая фразы и обдумывая каждое предложение. Крис действительно получал удовольствие от чтения, с интересом разбирая характеры героев, их взаимоотношения и мировоззрение. Первая ассоциация пришла неожиданно. Крис, случайно и мимолётно сопоставив в уме Дориана Грея и Хиддлстона, наложив один сложившийся образ на другой, пришёл к внезапному выводу и торопливо захлопнул книгу, потёр уставшие красные глаза. Размышления на ночь ни к чему хорошему не приведут, тем более, что он, хронически не высыпающийся, крайне нуждался в хорошем, долгом и крепком сне. – Который час? Хриплый спросонья, низкий, голос Хиддлстона застал погружённого в свои мысли и оттого вздрогнувшего Криса совершенно врасплох. Хэмсворт вытащил из кармана брюк луковицу, отщёлкнул крышку, повернув часы на тусклый свет оплывающей свечи и поймав золотистый отблеск циферблатом. – Половина третьего утра. Спи. – Холодно, – едва внятно простонал в подушку Хиддлстон. Крис легко поднялся со своей кровати, приблизился, опёрся руками о чужую постель. – И когда ты умудрился сбросить с себя одеяло? – вздохнул он, случайно прикоснувшись к Томовой руке. – Матерь Божья, да ты весь пылаешь жаром, словно печка! Крис перевернул Хиддлстона, лежащего лицом к стене, на спину, захватил свободной рукой подсвечник. Выглядел Том и правда неважно – бледный, с яркими алыми щеками и воспалившимися растрескавшимися губами; его глаза были закрыты, веки чуть подрагивали. – Хэмсворт, очень Вас прошу, уберите свет от моего лица – глазам больно. – Словно в подтверждение его слов из-за длинных ресниц скатилась вдоль щеки слеза. Крис поспешно отставил подсвечник на столик, на всякий случай отодвинул подальше книгу. – И что же мне теперь с тобой делать? – вслух задумался Хэмсворт, осторожно приподнял голову Хиддлстона, смачивая его губы прохладной водой из графина. Тот как-то странно вздрогнул, подался навстречу. Он пил много и долго, не отрываясь, ловил тяжёлые капли на язык. Когда графин практически опустел, Хиддлстон протестующе мотнул головой, обессиленно откидываясь на подушки. – Я очень плохо переношу водный транспорт, – медленно, делая судорожный вдох почти перед каждым словом, сообщил Хиддлстон, провёл языком по красным пересохшим губам. – Но я не знал, что морская болезнь с годами может прогрессировать. – Вероятно, и правда может, – задумчиво отозвался Крис, опустился рядом с кроватью на колени, укладывая Тому на пылающий лоб влажную тряпицу, сложенную пополам. – Тебе нужно уснуть, – сказал он негромко, осторожно поправил одеяло. – Ты быстрее поправишься, если будешь достаточно спать. К удивлению Криса, Хиддлстон не проронил ни слова, лишь раздражённо и шумно выдохнул через нос, бросив тщетные попытки что-либо сказать, сипло, надрывно раскашлялся и повернулся на бок. Снова спиной к Хэмсворту. Крис только головой покачал, укладываясь в собственную постель. Он слишком устал, чтобы разбираться с чужими капризами или предрассудками.***
Нельзя сказать, что время летело слишком незаметно, однако прошло уже около трёх дней. Крис каждое раннее утро или закатный вечер выбирался на палубу, завтракал или ужинал в одиночестве, чувствуя ставший уже привычным привкус соли на обветренных губах. Хэмсворт наблюдал за смеющимися нарядными дамами, сопровождающими их джентльменами и безумно мечтал, чтобы рядом с ним в этот момент оказалась Эльза. Не изменил своей недавней привычке Крис и сегодня; небо с запада уже окрасилось багряной закатной пеленой, облака побледнели, налились позолотой и практически растаяли в блёклой небесной синеве. Однако сегодняшний вечер на сюрпризы не поскупился. Хиддлстон, которому явно надоело совершать морской круиз через Атлантический океан недвижным болезненным бревном, вышел из душной каюты вслед за Крисом, совершенно не выспавшийся и крайне недовольный. Крис, как обычно, выбрал дальний угол, с удовольствием расстегнул пару верхних пуговиц. Хиддлстон, мрачный, словно надвигающаяся на город туча, встрёпанный свежим морским ветром, отпил красного вина, поглаживая тонкими пальцами бокал. – Прошу прощения, могу я к вам подсесть? – отвлёк Криса от раздумий хрипловатый женский голос. – Отчего же нет? Негоже даме сидеть в одиночестве без компании, – шутливо откликнулся Крис, оборачиваясь к Хиддлстону и подталкивая его локтем в бок. – Эй, ты же не против? Перемены, произошедшие с Хиддлстоном, когда он раздражённо поднял голову, были разительны: он побелел ещё больше, а на щеках, словно в насмешку, проступал предательский яркий румянец – даже шея, едва видневшаяся из-за воротника рубашки, пошла алыми пятнами. – Доброе утро, Рейчел, – ровно поприветствовал незнакомку Хиддлстон, видимо, совладав с собой. – Том... – несколько неуверенно протянула она, снимая шляпку – густые каштановые кудри рассыпались по узким плечам. Эту леди Крис встречал на палубе каждый день. Одинокая, задумчивая, она постоянно находилась у края, опиралась о перила, с удовольствием подставляя лицо свежим упругим порывам ветра. Крис до этого не видел её лица – незнакомка носила широкополые шляпы, редко оборачивалась к каютам, предпочитая проводить время за книгой на площадке, затопленной солнцем и мелкими океанскими брызгами. У Рейчел оказались чудные глаза – большие, глубокие и карие, влажные, опушённые прямыми чёрными ресницами. Сейчас эти глаза недоверчиво рассматривали лицо Тома, вглядываясь в знакомые черты. – Подсаживайся, что же ты стоишь? – несколько натянуто улыбнулся ей Том, подал руку, указывая на свободное место рядом с собой. – Спасибо. – Рейчел склонила голову, со смехом потрепала Хиддлстона по плечу. – А ты такой же дамский угодник, что и раньше, да, Томми? Крис, в это время отпивавший чай, поперхнулся и закашлялся, торопливо зажимая себе рот и склоняясь под столом. – Когда я тебя увидела, то подумала, что ты меня не узнаешь, – внезапно несколько смущённо призналась Рейчел, забирая волосы назад и закалывая их гребнем – морской солёный ветер спутал её кудри. – Почему? – удивился в свою очередь Хиддлстон, любезно накидывая на её плечи свой пиджак. – Ну... – она запрокинула голову, задумалась. – Много воды утекло с тех пор, Томми, как мы в последний раз виделись. Я б не удивилась, если бы ты и имени моего не вспомнил. Повисла напряжённая пауза, а затем Хиддлстон внезапно расхохотался, положив Рейчел руку на плечо. Она присоединилась, залилась счастливым смехом, но неожиданно оборвала себя, с интересом поглядела на Криса. – Совершенно забыла, я же не представилась, – улыбнулась она, протягивая руку для приветствия. – Рейчел Вайс. Я давняя знакомая Томми. Хиддлстон чуть досадливо поморщился, слыша своё прозвище, обращённое в разговоре к другому человеку, но возражать не стал. – Крис Хэмсворт. Я его... Его... – Крис стушевался, не зная, как точно выразить их отношения. – Ну, его, вот. – Нелепо подвёл он итог, отводя взгляд от недоумённой Рейчел. – Томми... – Нет, Рейчел, он не мой, как ты могла бы подумать из этого нелепого объяснения, – сказал Хиддлстон с едва сдерживаемой злостью, пребольно пнул Криса под столом, чтобы тот лишний раз не открывал рта – Крис едва успел подавить шумный выдох. – Хэмсворт – мой бывший подчинённый. И ничего более. Пожалуйста, ешьте печенье, Хэмсворт – Ваша голова всё равно больше ни подо что не приспособлена. – Том дёрнул уголком губ, на мгновение расплылся в ядовитой улыбке. – Солдат? – заинтересованно склонила она голову на бок, оперлась о ладонь подбородком. – Именно так, дорогая. А вот это было ещё более неожиданным. Хиддлстон никогда не представлялся военным, и, судя по всему, не слишком любил вспоминать этот период своей жизни. Если же Рейчел об этом знает... Кем и настолько ли важным она является для Хиддлстона?.. – Куда ты направляешься? – тем временем спрашивал Хиддлстон, будто бы случайно касаясь её руки. – В Роттердам. – Рейчел прикрыла глаза, обняла себя за плечи, сминая в пальцах пиджак. – Мы с сестрой разминулись в рейсах, а я умудрилась опоздать на паром. Пришлось брать билет на пароход. А вы? – Не поверишь, но практически тоже самое, – усмехнулся Том. – Мы направляемся в Чехию, но оказываемся проездом в Голландии – ненадолго, буквально дня на три-четыре. – Обязательно посети Амстердам! Это потрясающий и раскованный город! – Ты словно читаешь мои мысли... Крис первое время вежливо слушал, но потом его стало ожидаемо клонить в сон. Хэмсворт так глубоко погрузился в свои мысли, что очнулся только, когда Хиддлстон ненароком толкнул его локтем. Хэмсворт поднял голову. Они словно забыли о том, то Крис всё это время находился рядом. Подобное преображение не заметить было невозможно. Этот Том Хиддлстон, отличный от желчного бывшего военного-голубокровки, всячески подчёркивающего своё происхождение – обаятельный, излучающий душевное тепло – был Крису совершенно не знаком: он пил вино, много смеялся, раскованно приобнимая Рейчел за плечи, улыбался так тепло и солнечно, что у Криса болезненно щемило сердце – ему Хиддлстон не будет так улыбаться никогда. Рейчел вникала в яркие, подробные истории, склонив голову ему на плечо. А потом и вовсе потянулась к Тому губами, и он чуть опустил подбородок, мягко отвечая на её поцелуй. Треснула чашка, вспыхнула болью изрезанная ладонь, и Крис молча перевёл взгляд на руку; в мякоти ладони застряли крупные осколки – непостижимым образом Крис умудрился раздавить пресловутую толстостенную чашку в своих пальцах. Рейчел охнула, отстранилась от Тома. Крис неловко поддержал окровавленную руку под локоть, ловя струйку крови в белоснежный рукав, и, пропуская мимо ушей сбивчивые причитания Рейчел, вышел из-за стола. Даже ночью в одиночестве, долгие мгновения спустя, Хэмсворта всё не отпускало непонимание – что же его разозлило, что он, спокойный и рассудительный, отреагировал на данную, на первый взгляд, вполне обычную ситуацию настолько остро?..