Мастер, но такой, черт возьми, ублюдок!

У каждого человека есть комплексы. И даже если кто-то всем своим видом выражает несогласие с данным фактом, где-то в глубине души он осознает его правоту. И здесь нет ничего ужасного, заставляющего опускать голову от стыда! Не надо пытаться подавлять всем своим существом свои недостатки, вы просто смиритесь с ними, найдите общий язык, и они сами собой станут пассивными и незаметными. Вам станет гораздо легче! .. Гермиона закрыла глаза, словно пытаясь прервать поток бесполезной мысли, несущий в себе цитату из прочитанной вчерашним вечером статьи по психологии, название которой она даже не помнила. «Да кому эти советы вообще помогают?! Тоже мне, средство выживания для неуверенных в себе дегенератов!» — возмутилась девушка, приняв сидячее положение и сгорбившись. Очередное утро очередного вторника. Любой, заглянув в расписание этого дня, ни разу не осмелится сказать, что мисс Грейнджер живет скучной жизнью. Но ведь человек имеет свойство привыкать ко всему, и в конечном счете он становится безразличным к новшествам, пускай полгода появившимся в его жизни, а то и в худшем случае — лезет на стену, задыхаясь однообразием. Но проблема Гермионы была в другом. Она вполне могла свыкнуться с отсутствием приключений, без малого семь лет назад исчезнувших из ее жизни, и продолжить заниматься своим почти любимым делом на посту в Министерстве Магии… Если бы не одно жирное НО: потребности. Социально-физические, если можно так выразиться. Ей не хватало внимания не как к девушке, достигшей многого в свои двадцать пять лет, а как к молодой привлекательной женщине. Она не замечала никакого сексуального интереса со стороны достойных мужчин, и от этого, соответственно, падала самооценка. Понемногу, помаленьку, с каждым днем. Гермиона чувствовала себя уверенно лишь в сфере эрудиции, логики, знаний, бумаг… то есть в пределах Министерства. Но и к тем симпатичным на внешность и характерные качества сотрудникам ее безответно тянуло. Те, кто говорят, что внешность — это не главное, просто обманывают себя, засовывая горькую правду в дальний ящик. Внешность — это не то, чтобы основа, но начало любых отношений точно. Или в некоторых ситуациях — конец. Однако она так или иначе играет роль, хоть и, может быть, совсем малую. Отсюда и затрагивается тема сексуальности. Ведь если вы не можете возбудить своего партнера или вызвать у него хотя бы какое-то желание подарить вам удовольствие, то туши свет, с этим желательно не затягивать и уже начинать предпринимать какие-то меры. А Гермиона затянула. Неделю назад игнорирование печального факта дошло до едва безвозвратной деградации самооценки и привело к внутренней депрессии. Девушка всегда была реалисткой и отрицать очевидное просто не входило в ее натуру, но сейчас личностные принципы, мягко говоря, дали слабину. Вчера, начитавшись всевозможных статей о сексологии и методах борьбы с ее проблемой, Гермиона твердо решила обратиться к специалисту, так как поняла очень простую вещь: здесь ей самостоятельно не разобраться. Как обычно выпив стакан воды натощак и залив кипятком чашку овсянки, девушка направилась в гардероб, чтобы выбрать наряд, в котором ей мало того придется проноситься весь день, так еще и после работы, зайти на прием. Она решила, что это будет что-то подходящее для работы делового стиля, но не слишком строгое, чтобы не выглядеть у доктора слишком забитой и неуверенной в себе офисной мышью. Остановив свой выбор на юбке-карандаш и шифоновой блузке на пуговицах, Гермиона аккуратно повесила одежду на спинку стула. Позавтракав, девушка нанесла легкий макияж (что, впрочем, было вовсе не повседневным занятием, но не забываем о приеме врача) и оделась. Осталось еще свободных двадцать минут, и мисс Грейнджер в который раз задалась риторическим вопросом: зачем она снова встала так рано? Расслабленно сев на диван, девушка тут же с тихим воскликом подпрыгнула: Стэйк, большой, ленивый, кастрированный белый кот, дал о себе знать. Нет, она не села на него, но клочков его шерсти, наверняка минут десять назад оставленных им, хватило, чтобы вспомнить о существовании этого порой кошмарно наглого животного. А вот и он с протяжным мяуканьем выходит из угла коридора, будто из засады, наверняка напоминая своей хозяйке, что та ненароком забыла оставить ему утреннюю миску молока. — Ах ты, хитрый засранец, — улыбнувшись, вздохнула девушка, направившись на кухню следом за поспешившим туда же котом. *** Несмотря на свою привилегию трансгрессии прямиком из дома в личный кабинет, Гермиона любила добираться до работы стандартным способом. Регулярная прогулка в буднее утро никому еще не вредила. Спустя полчаса, заместитель министра уже двигалась в бесконечном потоке работников, попутно хватая с небольшого столика газету «Ежедневного пророка». И снова новости, о которых она уже знает. — Здравствуй, Гермиона! — знакомый голос окликнул Грейнджер со спины. — Привет, Джинни, — обернувшись, ответно поприветствовала она подошедшую к лифту молодую женщину. — Давно не виделись, ты вся в делах, — с неприкрытым разочарованием констатировала факт девушка, неловко взяв свою сумку в другую руку и переменувшись с ноги на ногу. — Да уж, — вздохнула Гермиона. — Как ты? Как там Гарри? — Да как! — отмахнувшись, усмехнулась Джинни. — Все тебя нахваливает. Говорит, мол, если бы не ты, его давно бы уже уволили. И его это устраивает! Знаешь, он стал каким-то… не знаю, как сказать, и будет ли это вообще приемлемо… Размазней. Ничего не делает, уперся бараном в свой статус «спасителя сего мира», а развиваться дальше не хочет… — Ах, какая Вы сегодня красивая! — внимание девушек отвлек молодой человек, находящийся в метрах шести-семи от них. Гермиона, шокированная, обрадовавшаяся комплименту, уж было открыла рот в словах благодарности, но ее опередила Джинни, кокетливо рассмеявшаяся, и ее скромное «Спасибо». Сотрудник, поздоровавшись, тем временем, уже находился рядом с коллегами, флиртуя и интересуясь о делах рыжей Уизли, пока Грейнджер отходила от очередного разочарования. — Вот если бы я так сильно не любила этого проклятого Поттера, давно бы нашла ему замену, — мечтательно вздохнула Джинни, смотря вслед только что подошедшему мужчине. Однако в ее словах действительно была неподдельная любовь к Гарри, и Гермиона никогда не сомневалась в искренности их отношений, несмотря на наставший у них трудный период. *** — И что я снова сделала не так? — вслух размышляла девушка, классифицируя по стопочкам кучу неразобранных бумаг. — Пуговичку расстегнула, глаза подвела, вынудила себя терпеть весь день боль и натирать мозоли от этих треклятых лодочек, а что толку?! Я ведь умная, свободная, красивая… — прервавшись, Гермиона со злости сильно стукнула степлером по столу, скрепляя пачку документов, — …женщина! Да, порой и самые обычные канцелярские приборы, такие как, например, электронная точилка для карандашей или тот же самый степлер, позволяли выпустить пар и немного успокоиться. А если еще во время этого заниматься анализом происходящего или просто логически размышлять, то внутренний огонь, который разгорался с каждым днем все с новой силой, постепенно опускался до отметки ниже среднего. — Что мне, вызывающе вести себя, как некоторые девушки, чтобы получить мужское внимание? Нет уж, до такого я унижаться не буду! — девушка продолжала разговаривать сама с собой. — Может быть сходить в магловский клуб? Вдруг мне повезет, и там найдется какой-нибудь приличный мужчина? .. Вспомнив о том, что сегодня у нее прием у сексолога, на который она должна была еще записаться, Гермиона открыла блокнот, где записывала телефон регистратуры и сведения о докторе. — Мистер Мёрфи, значит, — медленно проговорив имя врача, девушка нахмурилась, но затем беззаботно хмыкнула и набрала номер. *** На этот раз Грейнджер решила воспользоваться трансгрессией по двум причинам: чтобы сэкономить время поездки до лечебного центра и оставить свои бедные ноги в целости и сохранности. Гермиона никогда не опаздывала, эта привычка выработалась еще с детства, поэтому она сразу же без очереди зашла в кабинет. И только сейчас она почувствовала неловкость, страх, замешательство, словно ребенок перед первым визитом к стоматологу! По коже с неприятным покалыванием разбежалась стая мурашек, и все тело бросило в жар. — Проходите, проходите, — мужской голос, донесшийся откуда-то со стороны белой ширмы, заставил несчастную девушку вздрогнуть. «Мерлин, он и ты — взрослые люди, в конце-то концов!» — успокаиваясь и собираясь с духом, прикрикнула в мыслях сама на себя Гермиона. Ей было стыдно за такой глупый страх. Еще секунду потоптавшись на месте, девушка набрала полную грудь воздуха и прошла к стоящему рядом со столом небольшому креслу. Присаживаясь на самый край и разместив свою сумку у себя на коленях, Гермиона оглянулась. Ярко освещенная белым больничным светом комната выполнена в темно-коричневых, черных, белых и серых тонах в весьма строгом дизайне. Правая от окна стена была занята несколькими полочками со стоящими на них комнатным цветком и парой фотографий в рамках. На фото были коллективы людей, поэтому лица она рассмотреть не смогла. У второй стены стояла кушетка, небольшой столик с какими-то мед-препаратами, а у самого окна — ширма, за которой как раз и находился врач. — Одну минуту, — снова напомнил о себе мужчина. Гермиона, воспользовавшись уединением, быстренько открыла сумку и, достав оттуда зеркальце, мельком посмотрела, все ли в порядке с ее лицом. Наконец, мужчина вышел из своего «укрытия» и, снова не обратив внимание на девушку, взял со стола блокнот, оповещая себя, как зовут его следующего пациента. Отвлеченная девушка, как только узнала в докторе человека, с которым меньше всего хотела сейчас встретиться, зависла под шквалом мурашек, опять разбудивших все клетки спины, слегка приоткрыв рот. — Должно быть, это ошибка, — все еще смотря в блокнот, усмехнулся врач и инстинктивно повернул голову на сидящую в кресле женщину. — Грейнджер?! Гермиона подобно истукану продолжала сидеть, беспомощно сжимая в руках сумку и лихорадочно ища, что сказать. Доктор тем временем откровенно рассмеялся, медленно присаживаясь на свое место за столом. — Почему я не удивлен? — риторический вопрос ужалил прогрессивно краснеющую то ли от стыда, то ли от гнева девушку. — Мёрфи, значит? — только и смогла выдавить из себя Гермиона. — Ну, ты ведь наверняка слышала о моем профессионализме, а любой профессионал имеет псевдоним. Мёрфи-Малфой, точнее сказать, — он снова тихо рассмеялся, слегка покачивая головой из стороны в сторону, а затем, продолжая раздражительно хихикать, сильно зажмурив глаза и надавив средним и указательным пальцами на внутренние уголки глаз, тем самым массажируя их после долгого рабочего дня, вновь посмотрел на бывшую однокурсницу. — Но мы сейчас не обо мне, да? Гораздо интереснее поговорить о тебе! Что, недотрах, Грейнджер? — Мне с тобой не о чем разговаривать, я ухожу. — Как бы ей не хотелось признавать правоту его замечания, у нее все было написано на лбу. — Да ладно, что ты как маленькая! — встав с кресла, возмутился Драко. Гермиона с превеликим трудом проглотила всю школьную неприязнь и снова села на место. Она хотела показать, что ее не волнует его мнение о ней, и она, вообще-то говоря, независимая ни от кого взрослая девушка. Что ей абсолютно все равно. — Давай, рассказывай, насколько все плохо. — Обещаю, если будет еще одна подобного рода фразочка… — Мы теряем время, — серьезные серые глаза просто и легко заткнули Гермионе рот. Она сглотнула и, на всякий случай набравшись терпения, начала свой рассказ.