***
Умиротворение и беззаботный просмотр телешоу о забавных животных прекратились в тот момент, когда Гермиона взяла трубку телефона и услышала плач, истерическое всхлипывание и поскуливание лучшей подруги, воющей и насылающей проклятия на Гарри Поттера. — Джинни, Джинни, — успокаивающе окликнула девушка, прерывая поток нечленораздельной речи, — успокойся. Что случилось? Вы с Гарри опять поссорились? — уже заранее зная ответы на свои вопросы, Грейнджер убавила звук телевизора и приняла сидячее положение. — Гермиона, прошу тебя, приезжай! — не став отвечать, лишь проскулила Уизли. — Хорошо, — вздохнув, согласилась Гермиона, прекрасно понимая, что выбора у неё нет. Хотя девушка знала, руководствуясь простыми законами психосоматики, что негативная энергия Джинни может повлиять на её здоровье, однако оставить подругу в таком состоянии она просто не могла. Поэтому спустя полчаса девушка уже была в доме Уизли-Поттера. Заливая слезами одежду, пачкая потекшей тушью платок, Джинни, не умолкая, все болтала, болтала без умолку, задыхаясь от обиды, и никак не могла успокоиться вопреки всем стараниям Гермионы. Младшая Уизли так любила преувеличить, что сама истинно верила в то, что ситуация намного серьезнее действительности. На самом деле она и Гарри ссорятся с частотой раз-два в месяц, и каждый раз не проходит мимо рыданий и соплей. — Гарри где? — осознав, что уговаривать взять себя в руки бесполезно, спросила Гермиона, чувствуя, как ей становится хуже: простуда вновь напомнила о себе. — Тусит где-то в баре с Роном, — всхлипнув, ответила девушка, заправляя свой влажный от слез рыжий локон бывшей чёлки за ухо. — Ему все равно, что он наговорил! Ему плевать! — Джинни, я уверена, что он тоже переживает. Но разве ты не знаешь, как себя ведут мужчины в таких случаях? Они не хотят показаться слабыми и поэтому надевают маску законченных идиотов. Им же так нелегко открыться, как нам, наивным женщинам. Я со стопроцентной гарантией могу сказать, что он в эту минуту жалеет о том, что тебе ляпнул и тоже изливает душу Рону. — С каких пор ты разбираешься в мужиках лучше, чем я? — изогнув одну бровь, заинтригованно спросила нашедшая толк в сказанных замминистром словах Джинни, из глаз которой уже не текли слезы. — Ну не всегда же тебе должно везти в этом вопросе, — загадочно улыбнулась Гермиона, чувствуя, как её щеки вот-вот нальются румянцем. — Так-так-так, — садясь ближе к подруге в более удобную позу, протянута Уизли, взгляд которой загорелся интересом, а от слез, кроме чёрных дорожек по щекам, не осталось и следа. — Я уже продолжительное время хожу к специалисту, — не вытерпев муки одиночной тайны, с усмешкой приговорила Грейнджер. — К специалисту? — уточнила Джинни, сощурив глаза. — Ну, точнее к сексологу, — выдала Гермиона, отчего глаза рыжей подруги буквально полезли на лоб. — Только-только открывшаяся частная клиника, — соврала девушка, опасаясь за то, что Джинни не дай Бог узнает в этом деле Малфоя. — Коллега одна посоветовала, он её двоюродный брат, — продолжала тараторить она, уже не контролируя свой страх и жалея, что вообще подняла эту тему. — Думаю, мне нужно уже бросить посещение к нему, он кажется невероятным ублюдком! — Но этот ублюдок все равно оказал тебе помощь, ведь в тебе и правда что-то изменилось, — недоверительный взгляд напугал Гермиону, она отчаянно пыталась сохранить спокойствие. — Слушай, а это замечательная мысль! Может быть, нам с Гарри тоже обратиться к специалисту? Не к сексологу, уж с чем, а с сексом у нас нет проблем. К психологу! Ох, Гермиона, ты прелесть! — Джинни кинулась обнимать подругу, посыпая девушку многочисленными словами благодарности. - Все, конец депрессии! — подскочив на ноги, Уизли выбежала из гостиной и через несколько минут вернулась с пачками чипсов и кукурузных палочек в руках. — Сегодня классный фильм будут крутить по телевизору, правда, мы с Гарри хотели посмотреть его вместе… Ну и дурачок, что пропустит его, нам же лучше, — Джинни вновь засияла, широко улыбаясь и с энтузиазмом переключая каналы в поисках нужного. Гермиону всегда удивляла странная способность своей подруги менять настроение с такой скоростью, что оставалось лишь недоуменно хмурить брови и цокать языком. Весь вечер девушки провели за просмотром ящика, поеданием всякой вредной вкуснятины, непродолжительными разговорами на разные темы во время рекламы и, осилив лишь два фильма, обе уснули на третьем, более скучном на фоне остальных, расположившись прямо в полусидячем положении на диване. Насморк пару раз будил Гермиону, однако это не помешало ей и Джинни проспать до самого обеда.***
— Здравствуй, Малфой, — безэмоционально поздоровавшись, Гермиона, сидя за столом и взяв ручку в руки, нарисовала кружок на бумаге. Она как всегда испытывала волнение, разговаривая с Драко, и не могла спокойно сидеть и ничего не делать руками. — Привет, Грейнджер, — в аналогичном тоне ответил доктор. — Время приема назначить хочешь или ты по каком-то другому вопросу? — По этому самому, — усмехнулась девушка, выводя чернилами ещё один кружок побольше. — У тебя в три часа свободно? — С четырёх у меня записей нет. — Тогда в четыре увидимся, — Гермиона неосознанно улыбнулась, однако по голосу, кажется, это было незаметно. Повисло неловкое молчание, словно каждый из них хотел что-то сказать, но так и не решался. — Грейнджер? — первым нарушил тишину Драко и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Я хочу узнать, есть ли у тебя сейчас парень? То есть за время наших занятий ты уже трахнулась с кем-нибудь? — А разве ты своим зорким глазом не смог определить это на протяжении последней нашей встречи? — усмехнулась девушка, механически обводя уже нарисованные кружки более жирно. - Нет, Малфой, я до сих пор ни с кем не спала. — Ладно, понятно, тогда встретимся в четыре, — прочистив горло и почесав затылок, протараторил парень, решив никак не комментировать ответ Гермионы. Он сразу же бросил трубку во избежание ещё одного глупого вопроса и резко выдохнул. Проведя ладонью от шеи вверх по затылку, он на миг замер, будто пытался восстановить сердцебиение. И в этот самый момент он понял, что только что испытал жуткое волнение и неловкость во время разговора со своей пациенткой. Чёртово волнение! Кто его за язык тянул спросить такую глупость… по телефону… как предлог продолжить разговор?! Зачем вообще ему понадобилось его продлевать? Нет, это немыслимо, — подумал вдруг Малфой, от злости, проникнувшей в него сквозь толстую кожу, сжав кулаки. Неужели она может вызвать в нем какие-то эмоции и переживания насчет того, что он скажет и что она ответит? — Нет, Гермиона Грейнджер интересует меня лишь в качестве пациента с интересным случаем, не более. И я ни черта не хотел бы ее трахнуть, — уже меря кабинет шагами и на второй раз обходя вокруг стола, усердно продолжал оправдываться Драко перед своей совестью. Находя сто причин, почему у него вспотели ладони, а мысли вмиг спутались в огромный ком нервов, он несильно стукнул кулаком по стене, словно от этого ему станет лучше, и глянул на часы, которые оповещали его о том, что через три минуты должен прийти его следующий клиент. Собравшись и пригладив взлохмаченные волосы, он неторопливо прошёл к своему креслу, застегнув пиджак на одну пуговицу, и сел, молясь, чтобы обычно опаздывающая женщина средних лет поскорее постучала в дверь и отвлекла от этого навязчивого и неприятного ветерка в голове, навеянного Гермионой Грейнджер.***
За два часа Гермиона без спешки разобралась с порцией документов, оставленных на сегодня, привела себя в порядок, приняв душ, справившись с непослушными, только что вымытыми и от того пушистыми волосами и в конце концов завязав их в пучок, и приготовила легкий ужин на вечер, чтобы она, уставшая и вымотанная бесконечными Малфоевскими фразочками, насладилась сполна. Выбрав синюю юбку-солнышко, открывающую ноги чуть выше коленей, безрукавную голубую блузку и кардиган бежевого цвета в сегодняшний наряд, девушка переоделась и подкрасила ресницы и губы. Перед выходом она ещё раз взглянула в зеркало, на секунду задумавшись, с каких пор ей не наплевать на то, как она будет выглядеть у Малфоя, и трансгрессировала за минуту до того, как стрелка часов почти коснулась отметки «Четыре». Появившись в тихом месте за клиникой, где ее, возникшую мгновение назад из воздуха, ни один магл не сможет заметить, она обогнула здание и зашла внутрь. Шустро поднявшись по лестнице до нужного кабинета и коротко выдохнув перед дверью в саму комнату, Гермиона постучалась и, не дождавшись реакции доктора, дернула за ручку. — Не раздевайся, — стоило девушке переступить порог и потянуться за шарфом, чтобы его снять, её тут же прервал Драко, стоящий у зеркала и застегивающий на чёрном драповом пальто последнюю пуговицу. Мельком глянув на Гермиону и заметив её недоумевающий взгляд, он усмехнулся и повернулся к ней лицом. — Сегодня наше занятие пройдёт вне этого кабинета. Ты рада? Я тоже! — в этот раз Малфой пребывал в хорошем настроении. Он подпрыгивающей походкой прошагал до двери, открыл и, пропустив вперёд даму, вышел сам. — Может, уже объяснишь, куда мы идём? — возмутилась девушка, слегка сбавив ход. — А мне так хочется ещё немного потомить тебя интригой, — также замедлив шаг, протянул Драко, наблюдая, как Гермиона с неутолимой жаждой, любопытством и нарастающей злобой хмурит брови. — Ладно, потерпи, почти пришли. Спустя несколько минут Малфой остановился у входа в многоэтажное здание и нажал на кнопку связи. Проследовало пару длинных гудков, а затем раздался протяжный низкий звонок и дверь открылась. Подождав, пока его пациентка, промешкавшаяся пару секунд в замешательстве и недоверии, пройдёт внутрь, Драко последовал за ней. — Клянусь Богом, Малфой, если это опять твои фокусы или эксперименты, я вырву тебе все, за что смогу схватиться, — весьма угрожающе прошипела Гермиона, даже и не взглянув на бесшумно смеющегося и оттого опустившего голову доктора, поднимаясь по коридорной лестнице. Выйдя в просторный холл, волшебники остановились рядом с большим, огороженным стеклом рабочим столом, за которым, зажимая между плечом и ухом телефон, сидела молодая девушка со светлыми волосами, убранными в хвост на затылке. — Одну минуту, — улыбаясь и обращаясь к Драко, прошептала блондинка, записывая что-то на маленьком листочке, и спустя некоторое время положила трубку. — Мистер Малфой, рада вас видеть, — девушка глянула на Гермиону, отчего той стало как-то неловко. — Вам на час или на два? — Давайте на три. И чтобы нас никто не беспокоил, как в прошлый раз, — Драко отпустил недовольный смешок. — Да, неприятная была ситуация, — рассмеялась его собеседница, но под недобрым взглядом Малфоя тут же стихла. — Я уверяю, вас никто не потревожит. Ключи у вас с собой? — Да, — продемонстрировав связку ключей, коротко ответил мужчина. — Может быть, нужны предметы декора, одежда, инструменты? — занося какую-то информацию в компьютер, спросила девушка. — Нет, у меня всё есть, — как можно спокойнее говорил Драко, хотя по нему было видно, что этот разговор он уже терпит. — Хорошо, если что-то понадобится, обращайтесь. Приятного вечера. Кивнув и слегка изогнув губы в улыбка, Малфой взял Гермиону, все это время находящуюся в молчании и недоумении, за локоть и потянул за собой к лифту. — Да что, чёрт побери, происходит?! — как только они оказались в лифте, Гермиона кинулась на Драко, вытащив волшебную палочку и выставив её перед малфоевским носом. — Если ты немедленно не скажешь мне, куда ты меня тащишь, я… Я… — запнулась девушка, не зная, что сказать. — Я уйду! И… И плевать мне на… На то, что ты опять придумал! Малфой? Малфой! — девушка открыла рот от гнева, наблюдая, как Драко бессовестно смеётся ей в лицо. — А ну прекратить ржать! Я серьёзно, Малфой, я уйду! — А с чего ты взяла, что у тебя есть власть надо мной? Что мне не наплевать на то, что ты уйдешь? Как будто мне уж так хочется возиться с тобой, — прекратив хохотать, бесстрастно заявил парень. Двери лифта открылись, но девушка продолжала стоять с вытянутой рукой и направленной на Драко палочкой. — Убери деревяшку, напросишься на поражение, — угроза прозвучала достаточно ясно для того, чтобы Гермиона неосознанно выполнила приказ. — У тебя не то настроение, на которое я надеялся. И лучше не порти его мне. Выходи, — вот он, дерганный, немного злой и с манией величия старый Малфой. Закатив глаза и дав волю любопытству, Гермиона, задрав подбородок и подумав, что сломать нос Драко ещё раз она всегда успеет, отвернулась и вышла в коридор. Ее взгляд устремился в самый конец узкого помещения, куда сейчас, обогнав ее в намерениях показать, куда нужно идти, стремительно направлялся мужчина, а мимо мелькали обыкновенные двери из темного дерева. Наконец, Малфой остановился у одной из них и, достав ключ, отпер замок. Пройдя на этот раз первым, он обернулся, чтобы убедиться, что Гермиона пойдёт за ним, но она продолжала стоять за дверным проёмом снаружи. — Да не бойся, никто насиловать тебя здесь не собирается, — тяжело вздохнув и закатив глаза, Драко бросил на неё взгляд, больше не принимающий никаких оговорок и отступлений назад. — Господи, заходи уже. Тебе самой будет смешно от того, чего ты сейчас боишься! Будь увереннее и умнее, ведь если бы я хотел сделать тебе больно или замучить, давно бы это сделал. Можешь мне верить и прекрати уже строить из себя забитую целку, — он изо всех сил старался не сорваться на повышенный и грубый тон, что едва получалось с большим трудом, и не пугать свою пациентку. Хотя слова утешения никогда ему не поддавались. Пожелав больше не играть роль мамаши, тщетно заставляющей ребенка кушать то, что тому не хочется, Малфой развернулся и, наплевав на весь шарм интриги, нащупал выключатель, чтобы включить свет и предоставить Грейнджер возможность убедиться, что ничего страшного здесь нет. Комната озарилась больнично-белым светом, отчего можно было разглядеть детали каждого предмета, находящегося в помещении. В центре комнаты покоились несколько стоек, штативов и моноподов разных размеров и длины, у стены слева от входа стояла система установки фонов с закрепленным на ней и расстеленным на всю длину светло-серым холстом, по бокам от неё лежали зонты, отражатели, флаги, вентиляторы… У стены напротив двери был задвинут маленький диванчик на колесиках, над которым в стене располагалось окно, плотно заклеенное тёмной пленкой. По всему потолку горели лампочки; у другой стены стояли тумбы и шкафы с полочками и ящиками, также в этой стене была ещё одна дверь; угол у стены дверного прохода был забит всяким барахлом типа коробок с разной одеждой, заваленных какими-то замысловатыми предметами: цветочными венками, табачными трубками, виниловыми пластинками, старыми рамами от картин и зеркал, давно кем-то забытыми музыкальными инструментами, — все это создавало впечатление чего-то нереального и загадочного… Осматриваясь и неосознанно, медленными шагами проходя вглубь небольшой, уютной студии, Гермиона тщательно разглядывала все вокруг неё находящееся, а в голове не возникало ни одно мысли. Затем она посмотрела на Драко, который в тот момент, оперевшись плечом о дверной косяк, наблюдал за ней. — Просто комната пыток, — наигранно устрашающим тоном съехидничал Малфой, настроение которого снова пришло в норму. — Фотография — моё хобби, — пояснил он, понимая, что замешательство в выражении лица девушки просто так не пройдёт. — Я решил, что фотосессия послужит тебе на пользу. А тема, на которую мы будем опираться, возможно даже, повысит твою самооценку и хотя бы немного заглушит неуверенность в себе. Сейчас можешь уже раздеться, здесь немного душно, — Драко начал расстегивать пуговицы пальто и одновременно снимать шарф. — Что-то хочешь спросить? — неунимающаяся озадаченность на лице Гермионы не давала ему покоя. — Нет… Да… То есть… Могу я узнать тему фотосессии? — запинаясь и до сих пор пребывая в шоке, спросила девушка. Она знала, что, в принципе, удивительного в этом ничего нет, но все-таки этот эксперимент доктора выбил её из колеи. — Да. Только ты сразу же не психуй, а сначала подумай. Сейчас, — спокойно предупредил Малфой, протянувшись зачем-то в сумку. - Вот. Будешь сниматься в этом, — он достал целлофановый мешочек и протянул его Гермионе. — Я понимаю, что нужно привыкнуть к камере, поэтому для начала сделаем серию снимков в верхней одежде, — последние слова девушка практически не услышала, так как снова была обескуражена очередным сюрпризом. В руках она держала комплект голубого белья из тонкого кружева, очень изысканного, как ей показалось, и довольно милого. Лиф был с просвечивающими мягкими чашечками, между которыми красовался маленький бантик, а трусики — не слишком маленькими, но и вполне не скромными, и так же, как и верх комплекта, полупрозрачными, без всяких вставок. — Ты считаешь, что я не только надену, но и буду фотографироваться в этом? — оторвав взгляд от белья, Гермиона выжидающе уставилась на мужчину, едва сдерживая смех. — Ты совсем с ума сошёл? — Я ожидал, что ты не сразу согласишься, — в отличие от девушки, Драко тут же расхохотался. — Давай хотя бы попробуем. Ты и я взрослые люди. И вообще, ты что, комплексуешь? — Да ничего я не комплексую! — нервно воскликнула Гермиона, сложив руки на груди. — Просто что в этом белье, что голой — разницы нет! Ты посмотри на него! Ни единого прикрытого места! Я что, проститутка?! А ты… Ты незнакомый мужчина! — А ещё ты моя пациентка, а я твой лечащий врач. — Который бессовестно пользуется своим статусом! — девушка сильнее прижала руки к груди и покраснела. — Клятву конфиденциальности сдерживают далеко не все доктора! — Грейнджер, как же с тобой сложно! — вздохнул парень, задрав голову к потолку и закрыв глаза. Через несколько секунд молчания, он потер ладонями лицо и снова посмотрел на Гермиону. — Давай ты его примеришь, если тебе не понравится, буду придумывать нам другое занятие. Если понравится, ты наденешь на себя все остальное, в чем пришла, и мы начнём. Согласна? Сомнения. Такой лёгкий и одновременно сложный выбор. Гермиона чувствовала, как интерес к этой затее нарастал с каждым мгновением, но разум тушил и тушил разгорающийся огонёк азарта. Ей жуть как хотелось попробовать, а так понравившееся бельё диким соблазном искушало душу. Примерю, подумала она, — только примерю. И снова что-то останавливало раскрыть рот или хотя бы кивнуть. Надоедливый червь страха и жгучий уголёк недоверия дырявили и саднили соскучившееся по ярким ощущениям тело. Мозговой штурм длился всего минуту, после чего, собрав силы в кулак, Гермиона сощурилась, глядя на Драко, и кивнула. — Переодеться можешь там. Я пока все приготовлю, — указав на ещё одну дверь, помимо входной, Малфой победно улыбнулся и хищно прищурился, наблюдая, как девушка направилась в уборную. — Ненавижу! — первое, что пришло в голову Гермионы, как только она вошла в небольшую комнату с широким зеркалом, кабинкой и парой раковин. - Как? Как я согласилась на это? А дальше что будет? Секс втроём?! Ну уж нет! — вопя про себя от гнева, девушка торопливо, от переизбытка эмоций, расстегнула блузу. — Вот если посмеет засмеяться, я уйду. Ей богу уйду! И… Найду нормального, с уравновешенной психикой доктора, у которого не буде в запасе извращенных и безумных идей! — Гермиона уже стояла в своем нижнем белье и, расставив руки перед раковиной, сгорбившись и оперевшись на них, опустила голову, украдкой покосившись на целлофановый мешочек. Вздохнув, она сняла последние остатки одежды и аккуратно натянула на себя новый комплект. Бюстгальтер сел идеально, слегка поддерживая грудь, чуть недотягивающую до второго размера, а трусики показались менее свободными, чем нужно было, хотя бедра смотрелись достаточно привлекательными. С минуту девушка рассматривала себя в зеркало, а затем снова оделась и, распустив волосы и заново убрав их в пучок, вышла из уборной. Тем временем Драко успел установить камеру на штатив, расставил вокруг площадки отражатели и световые лампы, и сейчас занимался вентилятором. Почувствовав присутствие Гермионы, он обернулся и задержал долгий взгляд на ней, пока та его не прервала: — Все готово? — неловко взяв себя за локоть, поинтересовалась девушка. — Почти. Понравилось бельё? — снова переведя свое внимание на оборудование, спросил Малфой. — Оно… неплохо село, — скромно отозвалась Гермиона, стараясь не смотреть на своего доктора, а теперь по совместительству, фотографа, который, нагнувшись, сейчас стоял в весьма соблазнительной позе. — Как ты узнал мой точный размер? — Я бываю довольно наблюдательным, — отпустив смешок, ответил Драко, сосредоточено крутя колесико регулирования. Затем он поставил резной стул посреди площадки и, смерив его недолгим взглядом, снова обернулся. — Сядь, я должен отрегулировать свет. Девушка послушно выполнила то, что было велено, и уселась на стул. Драко выключил почти все лампочки на потолке, оставив всего одну над площадкой, встал у камеры, посмотрел в глазок, одновременно шевеля чашу студийной лампы, настроил фокус и сделал снимок. Гермиона не была готова, поэтому начала возмущаться, на что мужчина ответил совершенным игнорированием, щелкнув ещё раз. Девушка нахмурилась и собралась встать, однако Малфой тут же предупреждающе взглянул на неё вне объектива, заставив замереть. — Отлично. Так, Грейнджер, можешь расслабиться и сделать попроще лицо? — от Малфоевской беспардонности щеки Гермионы залились румянцем, и она снова нахмурилась. — Ладно, просто расслабься. Представь, что тебя всего-навсего хотят сфотографировать друзья на празднике. Если тебе будет легче, можешь пока не смотреть в камеру, я сам сориентируюсь. Только не зажимайся. Прошло щелчков десять, прежде чем девушка осмелилась посмотреть в объектив. Драко резко прервался, подошёл к ней и с разрешения распустил пучок волос, слегка взлохматив освобожденную от тисков шевелюру. Непослушные кудряшки забавно торчали в разные стороны, отчего Гермионе мгновенно стало некомфортно, неприятно и стыдно. Она всегда стеснялась своих волос и всячески старалась их выпрямить и уложить с помощью утюжков, гелей и лаков, однако повзрослев и осознав, что естественная красота, какой бы та ни была, всегда останется привлекательнее искусственной, оставила измученные волосы в покое и дала волю их беззаботному росту. Спохватившись и тут же пытаясь руками пригладить вьющиеся локоны в более-менее приемлемую прическу, девушка что-то проворчала в сторону Малфоя и потянулась к нему за резинкой, чтобы убрать этот ужас с глаз. — Не трогай, — спрятав резинку за спину, приказал парень и, вдруг задумавшись над тем, как же Гермиона сейчас была похожа на ту маленькую школьную заучку, усмехнулся. Девушка обиженно сморщила лоб и снова заложила руки на груди, исподлобья сверкнув взглядом. Не искушая судьбу, Драко отошёл от неё, снял фотоаппарат со штативной головки и, находясь от модели на расстоянии одного метра, сфотографировал, направив объектив на её лицо. — Ну же, восприми наконец это все как шутку! Подразни меня, поиграйся, расслабься и просто делай то, что хочется. Гермиона вздохнула и, взмахнув копной волос, откинула их за спину, открыв лицо и шею. Слегка задрав подбородок кверху, она закрыла глаза и выгнула дугой шею, а затем скользнула пальцами руки сначала по груди, затем по ключицам, вверх по скулам, вплетая пальцы в волосы и постепенно опуская голову. Улыбнувшись, она чуть приоткрыла веки и полуосмысленным взглядом посмотрела в объектив. А аппарат все щелкал, щелкал, щелкал… так что глаза слепли от яркой вспышки и почти ничего не видели, кроме белого света. Гермиона расслабила плечи и спину и закинула ногу на ногу. Затем она нагнулась вперед, облокотившись на колени и, игнорируя упавшие вперед волосы, приподняла подбородок, ища лицом свет. Медленно расстегивая блузку и опустив голову от смущения, она широко улыбнулась, пользуясь тем, что из-за шевелюры в данный момент её выражение лица было трудно рассмотреть даже в объектив. — Что, уже стало весело? — заметил Малфой, как только голубая шифоновая ткань упала на пол, растешись лужицей по полотну фона и присоединившись к кардигану. — Если увижу хоть намёк на смех… — задержав пальцы на собачке замочка юбки, снова начала угрожать Гермиона, которую тут же прервал фотограф. — Понял, понял, — и было не ясно, серьёзно ли он, или снова над ней потешается. Однако Драко с трудом сдерживался, чтобы просто не бросить камеру и не начать бесцеремонно рассматривать грудь сквозь просвечивающий бюстгалтер. Кинув грозный взгляд на Малфоя, девушка справилась с юбкой, обнажая ноги и бедра. На несколько секунд дыхание обоих перехватило и стало жарко. Драко, не отрывая глаз от соблазнительного тела, сглотнул и почувствовал, как возбуждение едва не рвало цепи самоконтроля. — Язык там проглотил? — наслаждаясь реакцией мужчины, усмехнулась Гермиона, заметив, что так на неё не смотрели очень давно. Малфой поднял неконтролируемый взгляд, полный порочных мыслей и похоти, на девушку, и той вдруг стало ужасно не по себе, а вся кожа покрылась мурашками. — «Неплохо село»? — повторяя оценку белья, отданную Гермионой после примерки, и прочистив горло, Драко изогнул одну бровь, полностью выпрямившись и засунув руки в карманы. — Ладно, давай уже, фотографируй, — нетерпеливо хмыкнула девушка, понимая, что взгляд Драко с объектива уж точно не будет таким жутким, как сейчас прямой. Мужчина прищурился, и Гермиона могла поклясться, что на мгновение увидела звериный, хищный, еле заметный оскал, но Малфой, нахмурившись и задумчиво оглядевшись, принял во внимание диван на колесиках, который наверняка славно сольется с образом модели. — Ты что делаешь? — наблюдая, как парень бережно закатывает предмет мебели на фоновый холст, удивилась девушка, которой в голову с кошмарной скоростью одна за другой влетали разные мысли пристойного и непристойного характера. — Даже профессиональным моделям трудно работать в беспредметном пространстве. Я лишь облегчаю тебе задачу. Ложись, — Драко подождал, пока Гермиона, изнервничавшаяся и красная как помидор, усядется на диван в нелепую позу. Вопросительного глянув на девушку, мужчина закатил глаза, наклонился к ней и, убрав одну прядь волос за ухо, схватил камеру. Начав с крупной съёмки лица, парень постепенно отдалялся назад шаг за шагом, и вскоре в кадр входили и диван, и Гермиона целиком. Девушка боялась откровенных поз, поэтому не спешила раздвигать ноги и запрокидывать голову назад. А Малфою этого и не нужно было, во-первых, потому что столь пикантные места заставят тупые животные инстинкты вступить в роль, а во-вторых, существовала тонкая грань между поведением позирующей девушки в нижнем белье и нескромной развратницей, которая ни коем образом не вдохновляла Драко. Ему нравилось наблюдать, как Гермиона старательно искала удобное положение ног, как она не знала, куда деть руки, и просто неловко располагала их на коленях или скрещивала на груди. Невинность - вот, что вдохновляло, возбуждало в ней больше всего. Спустя порядком десять минут Гермиона успела привыкнуть к камере и наконец-то снова расслабилась. Она знала, что выглядела вполне сексуально, и этого хватало для того, чтобы освободиться от оков сомнений, стыда и страха стать непривлекательной. И чем больше Драко делал снимков, тем старательней она пыталась игнорировать внезапно обрушившееся на неё возбуждение. Всё-таки долгие месяцы отсутствия близости сказывались неприятной и в то же время сладкой болью, заставляющий прогибаться в спине и плотнее сжимать ноги. Фотограф замер. Девушка испугалась, что он почувствовал её нелепое желание, и тут же покраснела, забегав глазами по комнате, однако Малфой остановился потому, что сам был на пределе. Он заметил тщетные попытки Гермионы усмерить свой жар с самых их намеков, отчего сам еле сдерживается, чтобы не накинуться на эту соблазнительную а-ля девственницу и наконец раздвинуть стройные ноги, которые она так тщательно и плотно прижимала друг другу. Он сам с трудом узнавал себя: потерять голову из-за этой импровизированной фотосессии не самой великой красоты девушки, хотя и переснимать ему доводилось множество особ в одежде и без нее вообще, казалось ему безумием, разочарованием в себе и щиплющей царапиной по собственному самолюбию. Взяв себя в руки, Драко снова щелкнул, затем опять остановился — Гермиона едва успела вдохнуть с облегчением — и уставился на неё вне камеры. Девушка вопросительно свела брови вместе, но прежде чем она смогла о чем-либо подумать или предвидеть дальнейшие действия парня, Малфой быстрым шагом подошёл к ней и навис сверху, упершись руками и провалившись в мягкую спинку дивана. Гермиона же была практически зажата между грудью мужчины и самим диваном, почти всей спиной уйдя в обивку. Учащенное дыхание и тёмные глаза Драко пустили шквал щекотки по телу, возбуждая каждый нерв. Оба не знают, что сказать, ведь останавливаться не хочется, а продолжать — запрещено. Девушка так боялась показаться слабой и испуганной, что Малфой услышит её бешено бьющееся попавшим в клетку зверем сердце, что он соберёт всю волю в кулак и не возьмёт её прямо на этом маленьком диванчике… — Что ты сейчас хочешь? — хриплым и оттого грубым голосом спросил Драко, сверля бегающие из стороны в сторону глаза Гермионы и нарушая течение бесконечного потока их мыслей. — А ты? — так же хрипло и оттого почти бесшумно ответила вопросом на вопрос девушка, сглотнув и замерев на месте в страхе сделать даже вздох. — Я-то знаю, чего я хочу, — усмехнулся парень, мечтательно закатив глаза. — Например, оттрахать тебя здесь и сейчас, — непринужденно пожав плечами, заключил он. - Но, к сожалению, я не умею читать мысли, так что чего же хочешь ты? — Чтобы ты… осуществил своё желание, — Гермиона давно привыкла к отнюдь не аристократичной грубой речи Малфоя, поэтому пропустила ругательства мимо ушей и не нашла другого способа описать свои намерения. — У меня много желаний, — задумчиво протянул Драко, демонстративно прикусив губу и неотрывно глядя девушке в глаза. Под пристальным вниманием девушка заерзала и чаще задышала, а каждое слово доктора отбивалось легким постукиванием и покалыванием внизу живота. — Малфой, — закрыв глаза и сморщившись, жалобно проскулила Грейнджер в надежде, что парень перестанет эту бессмысленную и дикую игру. Мгновение спустя она почувствовала на губах легкое, но настойчивое прикосновение других губ и от неожиданности приоткрыла глаза, встретившись с томным взглядом Драко. Затем, приподнимаясь и забравшись с ногами на диван, девушка встала на колени, наслаждаясь долгожданным вкусом и вдыхая запах. Стало трудно дышать, но ни один из них не желал останавливаться, предпочитая задохнуться, лишь бы не разрывать сладкий контакт. Инстинкт самосохранения все-таки сработал на зло обоим, и Гермиона резко отпрянула от мужчины, яростно глотая воздух и широко раскрыв глаза. Дав себе непродолжительный перерыв, они снова вцепились друг в друга, словно два коршуна в небе, пальцами сжимая кожу друг другу на плечах и спине. Чуть толкнув Гермиону и не прекращая терзать ее губы и язык жгучим поцелуем, Драко наспех снял с себя ботинки и сам залез на диван, плотно прижимая девушку к кожаной поверхности мебели. Мыча и тихо постанывая, она почувствовала, как немеет челюсть и сводит мышцы лица — ей не потянуть натиск Малфоя, поэтому она просто поддалась его контролю, позволяя делать с ее ртом все, что тому захочется. Оторвавшись от Гермионы, мужчина довольно фыркнул, наблюдая, как ее лицо, раскрасневшееся от возбуждения, стыда и нехватки кислорода сразу меняется в досадливую гримасу, а карие глаза умоляюще смотрят на него из-под слегка приоткрытых век. Обронив поцелуй мимо губ девушки, Драко спустился к ее шее, защипывая зубами и лаская языком тонкую кожу, а тем временем поглаживая ладонями бедра и животик, дразняще обводя местечко у резинки трусиков. Гермиона изо всех сил, что остались, стесняла ноги вместе, периодически выгибая спину и, наоборот, вжимаясь поясницей в диван, закусывала губы, массируя побагровевшую мягкую плоть, и едва не царапала кожное покрытие дивана, пытаясь ухватиться за обивку. Мужчина рукой отодвинул одну чашечку бюстгальтера, освобождая грудь, поместившуюся в ладонь, и сжал ее, наслаждаясь болезненным вздохом, сорвавшимся с губ Гермионы. Набухший сосок терся и щекотал середину внутренней стороны кисти Драко, который тем временем другой рукой нырнул под кружевную ткань трусиков и надавливающим движением начал массировать промежность девушки, почувствовав влагу на пальцах и оттого тихо усмехнувшись. Проделав ту же манипуляцию с другой грудью, парень вернулся к опухшим губам и снова овладел ими на пару минут медленным, тягучим и мокрым поцелуем, продолжая ласкать Гермиону внизу. Оторвавшись от нее и освободив обе руки, он выдержал долгую паузу, прежде чем девушка отошла от наслаждения и открыла слипшиеся от влаги глаза. — Хочу кое-что попробовать, — не спрашивая, скорее, ставя Гермиону перед фактом, Малфой жадно прищурился и облизнул свои губы, находясь от нее на расстоянии вытянутых рук, выставленных по бокам от ее плеч. Прочитав в глазах девушки страх, он наклонился к ней, успокаивающе поцеловал, провел влажными губами дорожку по щеке к уху. — Только не бойся, результат тебя не разочарует. Лаская языком усыпанную мурашками кожу Гермионы, он медленно, но верно двигался вниз к своей цели, ощущая, как девушка все больше и больше напрягается и дрожит то ли от волнения и страха, то ли от накала страстей. Расслабляя поцелуями мышцы ее живота, Драко расположил свои ладони на женских грудях, кругообразными движениями сминая, поглаживая их и периодически теребя ставшие острыми бусины сосков. Опустив кончик языка в пупок, Малфой пощекотал чувствительную, подрагивающую кожу, а затем направился вниз. Гермиона вздрогнула и резко схватила парня за плечо в намерениях его остановить, но тот лишь убрал ее руку с себя и сдвинул резинку трусиков. Преодолев себя, девушка попыталась расслабиться и закинула голову назад, ртом хватая воздух и вертясь под языком Драко. Ее едва не подбросило над диваном, когда Драко, отодвинув трусики в сторону, прижался губами к липким, сочащимся внутренним соком, нежным складочкам. Самым кончиком языка он покружил возле входа, посылая по телу Гермионы жгучие заряды и яркие искры возбуждения и заставляя ее ноги трястись от напряжения. Он был так близко, так близко от… Девушка не сдержала первого стона от пронзившей ее сладкой судороги, когда партнер острой змейкой проник в ее лоно языком, чуть пощекотав. Она наконец поняла, что означает «Небо в алмазах», и ей так не хотелось терять это долгожданное чувство. Грейнджер находилась между реальностью и состоянием полузабытья, когда в любое мгновение ее может вышвырнуть за грань вспышкой оргазма, но она хотела продлить этот момент, когда Малфой устроился между ее разведенных ног, доставляя незабываемое, ни с чем несравнимое удовольствие. Пальцы вплелись в его волосы, заставляя его прижаться ближе. Он периодически отрывался от своего занятия, целуя внутреннюю сторону бедра девушки, тем самым раздразнивая, побуждая скулить и умолять. Вот такая Грейнджер была просто восхитительна — стонущая и теряющая рассудок. Теряющая голову из-за него. Находящаяся под его контролем. Скользнув языком выше и ощутив маленький бугорок, прикосновение к которому словно затмевала и заставляло забыть все вокруг, перенося куда-то за пределы тела, Драко надавил на него, всасывая влажную кожу губами. Гермиону пронзило смесью боли и наслаждения. Она то отталкивала голову мужчины, потому что всего казалось слишком много, то прижимала его еще ближе, чтобы ощущения были во сто крат острее. Девушка вот-вот упала бы в крутой овраг оргазма, но Малфой безжалостно прервал её удовольствие, отстранившись от половых губ и тем самым заставив ее опустить подбородок и посмотреть на него в вопросе. Драко картинно облизнул смазанные соком Гермионы губы, наблюдая, как она, изнеможенная пыткой, недовольно и слегка лениво от бессилия терпеть хмурится и тяжело дышит. Усевшись на лодыжки, парень расстегнул ремень, затем пуговицу брюк, а следом нарушил шум сбитого дыхания и вторым резким звуком расстегнутой ширинки. Полностью не снимая штанов, Малфой погладил по возбуждённому члену через хлопок ткани боксеров, не переставая смотреть в румяное лицо девушки, от нетерпения прикусывающей губу и вжимаясь пальцами в обивку дивана. Оставив садистскую мысль ещё немного помучить бедную волшебницу, он приспустил трусы и приставил сочащуюся соком головку ко входу в лоно Гермионы. Ахнув от ощущения горячей плоти в самом чувствительности месте, Грейнджер что-то несвязно выкрикнула, отчего Драко тут же резко вошёл на всю длину, практически сразу начав набирать быстрый темп. Приподняв бедра девушки и дернув её на себя, мужчина немного сменил позу в более удобное положение и, ритмичнее и жестче вторгаясь в её лоно, хрипло выдохнул и запрокинул голову назад, закатывая глаза от удовольствия. Гермиона схватилась за запястье руки Малфоя, на которую он опирался, чтобы окончательно не навалиться на девушку, и протяжно простонала, позволяя себе сосредоточиться лишь на этом чувстве, раствориться в оргазме и не отпускать его столько, сколько это было бы возможно. Драко кончил следом, вовремя выскользнув из Гермионы и так же громко и отчаянно простонав. Они лежали неподвижно, ютясь на слишком компактном диванчике для двоих, и молчали. Дыхание постепенно выровнялось, а по воздуху гулял запах секса. Каждый думал о своём, каждому необходимо было разобраться в том, что только что случилось. И в одном их мысли были схожи — к сожалению, им не казалось произошедшее правильным. Гермиона задыхалась от стыда и глупости, но зато облегчённо терла намозоленные веревками неудовлетворения места и успокаивала себя тем, что они это сделали и ничего уже не поделаешь. В Драко же включился тупой и мешающий многим людям спокойно жить механизм, благодаря которому вокруг его сердца вырастает толстая и прочная стена. Непреодолеваемый страх впустить кого-то за её пределы сделал своё мерзкое дело, натянув и закрепив на крепкий замок маску самодовольного засранца. — Все, вставай, — глянув на скромные настенные часы, весящие над входной дверью, бесстрастно сказал Малфой, нарушая поток мыслей девушки. Гермиона без эмоций, которые ещё только доходили до нервной системы, вопросительно глянула на мужчину. — Полежим ещё чуть-чуть? — аккуратно попросила Грейнджер, рефлекторно сильнее прижав свою покоящуюся на груди парня ладонь. — Я сказал, поднимайся и собирай свои шмотки, — на этот раз тон был резче, чем Драко ожидал, однако он не посчитал нужным его менять и в дальнейшем. — Я хочу ещё отдохнуть и набраться хоть немного сил, которые ты успешно из меня высосал, — несколько раз часто поморгав ресницами от удивления, возмутились девушка, приподнявшись на локте. — Чёрт возьми, ты глухая? — приняв сидячее положение и едва не сталкивая Гермиону с дивана, грубо бросил Малфой, сморщив нос. — Через десять минут к нам зайдут оповестить о том, что время закончилось, — парень дернул рукой в сторону часов. — Так что подбирай свои трусы, которые, кажется, я бросил куда-то за спину, и вставай! — Ну ты и ублюдок! — подскочив на ноги, выругалась девушка, едва стерпливая больное пощипывание в глазах от обиды. Отвернувшись и молча надев свою одежду, Гермиона обернулась, застав Драко, зашнуровывавшего ботинки, и, немного помешкавшись, все же спросила: — Тебе больше нечего сказать? — Нет, — не удостоив Грейнджер и взглядом, мужчина встал, отряхнул штаны и как ни в чем не бывало начал застегивать пуговицы на рукавах рубашки, отвернув голову к окну. Подавляя в себе совестные призывы извиниться, он старался убедить себя в том, что чувства, возникшие между ними, не являются ничем большим, чем пустой звук. Ему они не нужны. Слова оскорбления так и нарывались обрушаться на Малфоя, поэтому Гермиона с силой сжала челюсть и потерла раздражённый неприятной щекоткой нос. Ничего больше не сказав, она быстро накинула пальто и, наспех обернув шарф вокруг шеи, вылетела из фотостудии.