Аллоды онлайн. Новеллизация (3 части)

      Запретная камера кишела сотрудниками НИИ, сующими свой любопытный нос в каждую щель. То ли из-за устроенного Грамотиным взрыва, то ли еще по какой-то причине магический барьер, отделяющий эту часть Пирамиды, пал и теперь проход сюда был открыт. Заведующий отделом Основ Магического Учения Тэпа Семер Кафири, осматривая саркофаг, залез в него чуть ли не целиком. Негус Тот не разделял всеобщей суеты. Он стоял возле саркофага с опущенной головой и поникшими плечами. Со стороны казалось, что из директора НИИ выкачали всю энергию и теперь он не в силах сделать даже шага.       — Столько мы мучились в догадках, жив Тэп или нет. И вот ответ получен… — прошептал он. — Судя по тому, что вы видели и слышали, Тэп получил новое тело, обладающее ужасающими возможностями. Он опять нас опередил.       Я стоял рядом, не говоря ни слова. В НИИ уже прибыли отряды Хранителей, которые сейчас прочесывали все аллоды института, но я не сомневался, что они никого не найдут.       — Наш проект… «Мирный астрал»… похоже, что Тэп все это время следил за ходом работ. Этот камень, — Негус Тот сжал в руках найденный мной в саркофаге серый обломок, — прямое тому доказательство. Я чувствую в нем силу наших же заклятий, тех самых, что мы использовали для зарядки амулетов! А какова была цель? Астральные мутации! Стремление сделать астрал родной стихией. Но если мы были только в начале пути, то Тэп, похоже, завершил его… Страшно представить, во что он теперь превратился. Его новое тело… Несомненно, это именно он активировал Пирамиду, единственную Пирамиду, полностью уцелевшую после Катаклизма! Умело манипулируя подвластными ему Искрами, он посеял панику в наших рядах. Он активировал древние порталы, натравил на нас свои жуткие лезвия, а его приспешники пронесли в Пирамиду саркофаг с новым телом. Телом, скорее всего, подвергшимся астральным мутациям. И он воскрес! Воскрес в очередной раз!       — Я толком его не видел, — осторожно произнес я.       — Он получил, что хотел, и исчез. Улетел прямо сквозь астрал. Не переживайте: если бы вам довелось встретиться с ним, мы бы сейчас не разговаривали…       — Я уже думала, что меня ничто не способно удивить… Вот это новости!       Мы оба обернулись и даже Семер Кафири высунул нос из саркофага. Перед нами стояла глава Советов Ученых Советов Негус Хекет, а чуть позади нее, оглядывая все вокруг цепким взглядом, сама Елизавета Рысина. В присутствии начальницы Комитета лаборанты, до этого бодро сновавшие туда-сюда, боязливо потянулись к выходу.       — Расскажите все, что вы видели, — обратилась ко мне Негус Хекет.       Я снова, стараясь припомнить все детали, пересказал все произошедшее.       — Тэп жив! Я всегда это подозревала… — склонившись над саркофагом произнесла она, когда я закончил. — Но теперь у нас есть точные доказательства! И мало того, он, как и тысячи лет назад, идет впереди нас! Его успехи в изучении астрала на голову превосходят наши жалкие потуги подчинить себе хотя бы…       — Кхм-кхм, — кашлянула Рысина за ее спиной.       — Впрочем, для вас это закрытая информация, — сразу поправилась Хекет. — Нам всем нужно помалкивать обо всем, что теперь стало известно. Информацию о Тэпе нельзя вываливать на головы соплеменников сразу, не подготовив их. Иначе… Трудно представить, как они на все это отреагируют.       — Ох, сколько еще предстоит сделать, прежде чем мы вновь сможем вернуться к нормальной работе, — покачал головой Негус Тот. — Жаль, что с нами нет Нефера Ура… Он бы быстренько разобрался, что к чему!       — Во всем этом есть и хорошая сторона! — решил подать голос Семер Кафири. — То, что удалось Тэпу, может, удастся и нам. Раз он использовал наши же наработки, значит, мы на правильном пути! Надо немедленно приступить к изучению этого камня. И саркофага!       Трое восставших Зэм синхронно уставились на саркофаг, о чем-то размышляя. Рысина легонько хлопнула меня по плечу и кивнула к выходу, призывая идти с ней. Я уже сделал шаг, но потом остановился, обернувшись к заведующему отделом ОМУТ.       — Я вспомнил, где видел вас. Вы были со мной на «Непобедимом», экспериментировали с телепортатором!       — Камнем Путешественника, — поправил меня Семер Кафири. — Тогда я был еще Сарангом… Но благодаря вам, моя карьера резко пошла вверх.       Рысина хмыкнула и, развернувшись на каблуках, пошла прочь. Я коротко отсалютовал ученым и двинулся за ней.       — Похоже, ситуация с Пирамидой разрешилась. Тэп получил, что хотел, — произнесла она, когда я ее догнал.       — Вы поэтому здесь? — спросил я.       — В том числе, — уклончиво ответила глава Комитета. — А ты молодец… Где бы что не происходило в последнее время, там обязательно ты.       Это не было похоже на комплимент, скорее наоборот, и я промолчал. Тем более, что нам навстречу уже шел специальный агент Комитета Давид Прошин с красной папкой в руках.       — Товарищ Рысина, товарищ Санников, — сухим, официальным тоном произнес он, пожав нам руки.       — Протокол дознания готов? — спросила у него Рысина.       — Да, — кивнул он и протянул ей красную папку. — Это действительно очень ценная голова! Столько интересного…       — Ну что ж, посмотрим. Надеюсь, НИИ не ударил в грязь своим костлявым лицом… Так… что нам тут хочет поведать лигийский адмирал… Дома-корабли… для путешествия по астралу… Ого! Эльфам из Дома Ди Дусер удалось провести некий странный ритуал, основанный на магической природе астрала и… магии смерти. В результате они стали… хм, какое странное слово… вампирами… теперь не могут жить без крови… Ха… А когда эльфы без нее могли? Считают себя полубогами, а остальные расы — отбросами… кровопийцы трудового народа! — ее глаза быстро бегали по листкам бумаги, но выражение лица было каменным. — М-да… Империя и Лига идут ноздря в ноздрю… Хотела бы я знать, что им известно о наших успехах… Почему-то секретные исследования всегда являются секретными для кого угодно, кроме вражеских шпионов и ученых… Спасибо за информацию, товарищ Прошин.       Прошин кивнул и быстро удалился, оставив нас с Рысиной вдвоем.       — А вы, товарищ Санников, кстати, как себя чувствуете? Может, усталость накопилась, отдохнуть хочется? Я могу помочь.       Она ждала от меня ответа, но я не совсем понимал, к чему она клонит, и поэтому молчал.       — За ваши заслуги перед Империей вас стоит отправить в небольшой отпуск. В одно очень любопытное место. Речь идет о лечебно-оздоровительном санатории «Седьмое дно». Он действительно расположен на дне — на дне Мертвого моря, которое когда-то омывало восточные берега Империи. Съездите отдохните, расслабьтесь, а? Жалеть не будете — обещаю.       Я окончательно запутался. Из ИВО я выпустился несколько дней назад и на линии фронта не воевал… Ни о каком отпуске не могло идти и речи. У Рысиной были какие-то свои планы, но говорить о них прямо она не собиралась. И эта таинственность выводила меня из себя!       — Только не пугайся, когда окажешься там. В этом пустынном и неприветливом краю скрывается одна из жемчужин нашей великой Империи. Магический купол укрывает от любопытных глаз территорию санатория, и немногие знают о его существовании. Теперь ты и твои друзья будут в их числе, даже эта… эльфийка. Видишь, как мы тебе доверяем? Выдаю тебе направление от Хранителей и «медальоны отпускников». Это пропуск в наш небольшой рай. О секретности, надеюсь, напоминать не надо?       — Куда же вы без секретности…       — Наглеешь прямо на глазах. Не задирай высоко нос, а то не ровен час споткнешься… герой, — сказала она надменно и, не прощаясь, зашагала в обратном направлении.       Я, сжав в руках шесть «медальонов отпускников», поплелся на выход, соображая, где мне искать свой отряд. Насколько я знал, они вместе с остальными Хранителями прочесывают территорию в поисках культистов Тэпа. Едва я вышел на улицу, мой взгляд уткнулся в того, кого я меньше всего ожидал здесь увидеть. Колоритная фигура верховного шамана орков Коловрата Северных приковывала к себе всеобщее внимание. Здоровый, с огненно рыжей бородой, в аляповатом одеянии из кожи и меха, с головы до ног увешанный амулетами и клыками животных, он настолько выпадал из окружающей обстановки, что казался существом из другого мира.       — У меня сегодня что, вечер встреч? — пробормотал я себе под нос, когда Коловрат замахал мне рукой.       — Ну здравствуй, Избранный, — пробасил он, когда я подошел.       — Здравия желаю. Не знал, что орки интересуются работой НИИ.       — Я пришел за тобой, — просто ответил Коловрат. — Ты наша надежда, даже если тебя тяготит это бремя.       — И что вы от меня хотите?       — За эти несколько дней мы тщательно проследили родословную Вихря Степных. Оказывается, у него есть… сестра. Кличут ее Жалом. Да, не орк, а орчиха, не наследник, а наследница… И мы не должны ее упустить ни в коем случае! Согласно последним сведениям, она нанялась на работу в метеоритную шахту… Ты же понимаешь, какой это опасный труд. Обвалы, затопления — все может случиться с шахтером.       — Простите, — прервал я Верховного шамана, — но я не могу отправиться на ее поиски. Я военослужащий. Вы знаете, что я себе не принадлежу.       — Понимаю, — протянул Коловрат и закурил, мгновенно окутавшись белым дымом. — Но ты Избранный…       — Я не забыл и, поверьте, хотел бы вам помочь найти Великого орка. Но меня отправляют к Мертвому морю!       Коловрат молча смотрел на меня, выпуская в небо замысловатые белые кольца дыма.       — Я не могу проигнорировать приказ командования, — раздраженно добавил я, так и не дождавшись его ответа.       — Метеоритная шахта находится на дне Мертвого моря, — наконец произнес он и теперь замолчал я. — И да пребудет с тобой сила и мудрость всех орчьих шаманов!       Коловрат ободряюще стукнул меня огромной рукой по плечу и направился к площадке телепорта, с которой только что сошли Кузьма, Михаил, Лоб, Матрена и Лиза, проводившие шамана удивленными взглядами.       — Нам сказали срочно явиться сюда и искать тебя. Что-то еще случилось?       — Передислокация. Нас заждались в раю.       Я коротко пересказал разговор и с Рысиной, и с Коловратом.       — Не понимаю, — помотал головой Орел. — Комитет отправляет нас в санаторий на Мертвом море, чтобы ты нашел в местных шахтах мага орков?!       — Понятия не имею, — задумчиво откликнулся я. — Комитет как раз заинтересован в том, чтобы я никого не искал. Я сначала даже думал, что меня специально определили в НИИ МАНАНАЗЭМ, потому что здесь нет орков и шансы встретить их мага сведены к нулю.       — Ну что ж, в случайные совпадения я не верю, поэтому считаю, что варианта два, — произнес Михаил. — Либо Комитет действительно хочет, чтобы ты разыскал потомка Великого орка. Либо они ничего не знают о Жале Степных и ты на самом деле Избранный. Я имею ввиду, что тебе просто суждено встретиться с ней, и Комитет, сам того не подозревая, посылает тебя именно туда, где она и находится.       — Тогда осталось выяснить, какие цели преследует Комитет, — буркнул я. — Никто же не подумал, что они правда хотят устроить нам отпуск?       НИИ мы покинули на следующий день ни с кем не прощаясь. Никто меня ни в чем не обвинял, но я чувствовал ответственность за то, что не успел предотвратить ритуал воскрешения. На душе скребли кошки, и надеяться на то, что санаторий «Седьмое дно» развеет мою тоску, не приходилось. Комитет как всегда плетет свои интриги и я снова оказался в них втянут.       Мертвое море находилось на краю Игша недалеко от ИВО. Воздух здесь был пропитан солью, под ногами сплошным ковром, на сколько хватало глаз, лежал желтый песок, а небо радовало пронзительной голубизной. Тут и там попадались окаменевшие кораллы и выбеленные солнцем кости гигантских рыб. До санатория мы добирались верхом от самого Незебграда и дорога заняла почти весь день.       — Эк, куда вас занесло! Добро пожаловать на самые задворки Игша, — поприветствовал нас хадаганец, открывая ворота на территорию крошечного поселка в несколько домов, куда мы заехали, чтобы перекусить и немного отдохнуть.       — Что значит «Сухие воды»? — спросил Михаил, кивнув на табличку с названием поселка.       — Здесь, как видите, когда-то плескалось море, — охотно ответил местный служащий. — Очень давно — мы с вами еще не родились. А после Катаклизма — кирдык! Слилось море прямо в астрал. Только его и видели! Песок здесь забивается в рот, а соль разъедает обувь. Дно моря — дно жизни. Сброда полно всякого — будьте осторожней! Ну и, само собой, остерегайтесь гадов летучих, ползучих и прочих. Их тут тоже достаточно — куда ж без них. Скорпионы-пустырники — здешняя беда. Ложишься спать и не знаешь, проснешься утром или эта тварь ядовитая к тебе ночью подползет и как… всадит жало. Брр-р… Или гиены. Пришли, понимаешь, сюда из степей ИВО и прекрасно себя чувствуют. Размножаются, нарушают этот… экологический баланс! Я даже вожака их видел — крупный зверь, матерый… Опять вы?       — Поверьте, я и сам не рад тут находиться! — воскликнул подошедший к воротам Зэм. — Но что же мне делать?       — Я не могу вас пропустить без документов!       — Нет, вы это слышали? — возмутился восставший, повернувшись к нам.       — Что случилось? — спросила сердобольная Матрена.       — Я тут застрял, разрази меня Тэп! Я прибыл сюда для участия в раскопках Баладурского порта. И… отвлекся на пару часиков у корабельного обломка. Смотрю, а экспедиции уже и след простыл! А потом на меня налетели грифы. Пришлось убегать. Самое неприятное — я выронил по пути свою дорожную сумку. А в ней все: мои дипломы, грамоты, рекомендации… А главное — удостоверение! Теперь меня тут за ученого не считают! К своим не пускают, назад — тоже. Будь проклят тот день, когда я согласился отправиться в экспедицию! Мой родной склеп… Как вспомню его: сухо, сумрачно, мышь пищит в углу, лампа горит, книги, книги, книги — от пола до потолка… Я всегда говорил: самые великие открытия делаются в кабинетах! Но только не в археологии, нет, к сожалению…       — Я же сказал, — раздраженно принялся объяснять хадаганец с КПП, — дождитесь лейтенанта Бодрина, он тут у нас главный, вот пусть и решает, как с вами быть. А мое дело маленькое: есть документы — добро пожаловать, нет — извините!       — А если он надолго уехал? Сколько мне тут его ждать?       — Никуда он не уехал! Наверняка у магического купола крутится, все надеется раскрыть его тайну. Скоро будет!       — Что за купол? — спросил я. Мне было интересно, какую байку среди местного населения поддерживает Комитет для того, чтобы скрыть санаторий «Седьмое дно».       — Ха! Да любой на дне моря знает, что ученые Зэм укрыли там астральный провал, образовавшийся во время прокладки манапровода! Тоже мне тайна!       — И что мне теперь тут весь день торчать на солнцепеке? — не сдавался восставший.       — Ну хорошо, — сжалился хадаганец. — Посидите у меня в дежурке до возвращения лейтенанта Бодрина.       Судя по местному трактиру, туристы в «Сухих водах» были редкими гостями: заведение не выглядело процветающим и нам пришлось довольствоваться скромной обстановкой и непритязательным меню, что ожидаемо вызвало бурю негодования у Лизы. Правда пик ее возмущений я не застал — мой дрейк как всегда не подпускал к себе никого и мне пришлось задержаться в загоне, чтобы самостоятельно расседлать его и покормить. Было жарко и я разделся по пояс, мечтая о душе с холодной водой.       — Кхе-кхе… Братишка, соли не найдется?       Ко мне бочком подошел болезненного вида орк, воровато оглядываясь по сторонам.       — Соли? — удивился я вопросу, придвинувшись ближе к лежавшему на моей форме мечу. Обычно гопота просит прикурить.       — А-а-а, не местный… Тоже, небось, за длинным золотым гонишься? Оно и понятно: на дне Мертвого моря «пустынные» платят за вредность, стаж идет — год за три. Кто ж не позарится? Я вот свое уже отпахал.       — Где?       — Разве по мне не видно? В забое! К детишкам возвращаюсь с целым мешком денег.       — Шахтер, значит…       — Угу, хочешь, протекцию тебе устрою?       Я молча кивнул на свою лежавшую в стороне форму и орк, заметив погоны, сделал шаг назад.       — Так ты Хранитель, — пробормотал он.       — Хранитель. А про какую соль ты спрашивал?       — Дык это… Подхватил я какую-то заразу. Видишь, кашляю. Кхе-кхе… Не боись, это не заразно и лечится быстро. Солью… На кораллах ее много…       — Что за болезнь?       — Очень редкая! Кхе-кхе… Кто ее знает, как называется. И только соль меня спасает. Вот поправлюсь — и сразу домой, — произнося это орк все время пятился от меня, как будто болел я, а не он, и достигнув выхода, быстро выскочил на улицу.       — Странные дела, — произнес я вслух.       Дорога до магического купола, укрывшего от посторонних глаз санаторий, лежала вдоль манапровода. Какое-то время мы двигались в его тени и это спасало нас от палящего солнца, но я все равно был вымотан жарой до предела, и когда перед нами вырос купол, я даже засомневался, не мираж ли это.       Встречал нас лейтенант, представившийся Родионом Бодриным.       — Вы из «Сухих вод»? Вас там потерявшийся ученый ищет… — сказал я, пожав ему руку.       — Это подождет. Мне сообщили о вашем приходе. Медальоны с вами? Хорошо. Давайте сюда — я их активирую и вы сможете преодолеть барьер и попасть в Малый купол.       — А у вас тут еще и Большой есть?       — Не перепутайте на свою голову! Санаторий находится здесь, приятного вам отдыха!       — В «Сухих водах» думают, что вы здесь пытаетесь тайну купола разгадать.       — Вот и пусть думают! Это засекреченное место, и я практически единственный человек по эту сторону, кто вообще что-то знает о нем.       — Вы были внутри? — спросил Михаил.       — Нет, увы… — вздохнул Бодрин. — Согласно приказу могу только пропустить тех, кому разрешено, а сам — ни-ни! Эх, хоть бы одним глазком взглянуть… «Седьмое дно» — это рай посреди соленых песков. Особенно меня интересует, водятся ли там гурии. Представьте: проводишь с ними ночь, со всеми сразу, а наутро — бах, они опять девы! Верите, что такое возможно?       — Нет.       — И я нет. Но вдруг… В общем вот ваши медальоны, теперь вы можете пройти сквозь купол. Как окажетесь внутри — доложитесь директору Михаилу Корнилину, он обеспечит вам культурную программу! А я пойду проверю, что там за ученый потерялся. Небось с Баладурских раскопок… Как же они мне надоели!       Купол был похож на поверхность воды, и когда я проходил сквозь него, мне казалось, будто я ныряю в реку. Внутри в лицо сразу пахнуло желанной прохладой. Санаторий «Седьмое дно» — скрытый от посторонних глаз оазис посреди пустыни — был гораздо меньших размеров, чем здравница «Небесная». Густыми кронами шумели деревья, вдоль выложенных камнем тропинок журчали прозрачные, как слеза, ручьи, в некоторых местах столь широкие и глубокие, что в них можно было искупаться, аккуратно подстриженные газоны зеленели под окнами красивых каменных зданий, купол не пропускал внутрь лучи палящего солнца, было сумеречно, и мягкий желтый свет фонарей дарил ощущение уюта.       — Наконец-то мы в нормальных условиях! — выдохнула Лиза. — Я уже забыла, что такое — комфорт.       Директор санатория, Михаил Корнилин, дышал воздухом на улице возле главного здания. Завидев нас, он приветливо улыбнулся и замахал руками.       — А-а-а, новые гости! Добро пожаловать в наш санаторий! Только самые приближенные к… то есть, я хотел сказать, достойные граждане Империи, могут получить путевки сюда.       — Интересно, за какие подвиги здесь оказались мы, — проворчал я.       — Уверен, за самые выдающиеся! — бодро ответил Корнилин. — Расслабляйтесь, загорайте, любуйтесь зеленью. Это же рай!       — Скажите нам сразу — где гурии, — прервал его Кузьма.       — Гурии? Нет, гурий мы не держим. И кто только эти сплетни распускает?! С массовиками-затейниками, если честно, у нас тоже напряженка. Но скучно вам не будет, обещаю. Ведь всегда можно погулять вокруг, обрести новых друзей, разделить их райские заботы… Здесь можно порыбачить и поохотиться…       — Внутри? — удивился я. — На кого?       — Нам снаружи вместе с землей завезли змеиные яйца. Не то чтобы меня сильно заботили расплодившиеся под куполом гады… Это же рай! Но ведь змея — это именно то, из-за чего рая как раз можно лишиться. Поэтому мы придумали для гостей новое развлечение: если есть настроение поразмяться, поохотиться, то наши райские гадюки — прекрасная цель.       — И много желающих? — с сомнением произнес Кузьма.       — Отбоя нет! — похвастался Корнилин.       — Вот что значит — правильно преподнести информацию! — хмыкнула Лиза. — Помнится, в ИВО нас заставляли охотиться на змей, и ничего приятного в этом не было! Но стоит назвать змей райскими и объявить охоту на них веселым развлечением, как от желающих уже нет отбоя.       — Рай — это то, что мы сами, сообща, своими руками создаем. В этом и мораль, — назидательно сказал Корнилин.       Я был уверен, что Лиза обязательно съязвит про то, как в Империи обожают морализировать, но она ничего не ответила.       — Мы расположим вас в нашем лучшем корпусе! — продолжил Корнилин. — С вопросами можете обращаться к любому сотруднику санатория. А если вам наскучит внутри, как любой уважающий себя рай, он же санаторий, мы предлагаем отдыхающим обширную экскурсионную программу. Что вы скажете насчет развалин древнего хадаганского порта? Тысячу лет назад там бурлила жизнь, к причалам подходили корабли, скрипели сваи, портовые грузчики упражнялись в изобретении все более и более витиеватых языковых конструкций… Грузчиков тех давно уже нет, а вот на остовы кораблей можно полюбоваться и сегодня. Интересует? А неподалеку от порта расположилась археологическая экспедиция. К ним тоже стоит прогуляться. Я слышал, у них там водятся призраки моряков, но общаться с ними сложно. Разница менталитета, видимо. Шутка ли, тысяча лет прошло… Напоминаю: если завернете к археологам, не говорите им, что вы из санатория — никто ничего не знает о куполе!       По большим, одноместным номерам повышенной комфортности, в которых мы поселились, я понял, что обычные граждане Империи в этот санаторий не попадают. Все это выглядело слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но я решил воспользоваться подвернувшемся случаем на полную катушку и, после поистине королевского ужина из нескольких блюд в местной столовой, отправился отсыпаться, твердо уверенный, что и Комитет, и шаманы орков смогут прожить без меня какое-то время. Что-то мне подсказывало, что эта сказка долго длиться не будет.       — Поднимайся, начальник, хватит дрыхнуть, когда подчиненные уже на ногах!       Орел без зазрения совести скинул меня с кровати.       — Как ты разговариваешь с офицером? — проворчал я с пола, пытаясь спросонок выпутаться из одеяла.       — Вставай, офицер! Мы погулять хотим!       — И что, вы без меня боитесь? Думаете, на вас дикие постояльцы нападать начнут?       — А вдруг.       — Уверен, они все привитые, — ответил я, залезая обратно на кровать, чтобы досмотреть сон.       — Встава-а-ай! — Кузьма начал меня тормошить. — Мы же здесь явно из-за тебя. Надо осмотреться!       — Давай я его в ручье искупаю? — послышался голос Лба. — Тогда он точно проснется.       Смирившись, что поспать мне уже не дадут, я оторвал голову от подушки.       — Я вас всех под трибунал отдам…       За завтраком я сидел с напускной суровостью, хотя на самом деле чувствовал себя отдохнувшим и выспавшимся. Из-за сумерек на улице казалось, что уже вечер, а не раннее утро. Работников в санатории находилось немного, а отдыхающих еще меньше, и можно было гулять по аллеям, вообще никого не встретив. Больше всех радовалась Лиза, снявшая, наконец, плащ, скрывавший крылья. Если кто и удивлялся присутствию в санатории эльфийки, то не подавал виду.       — Смотрите, портал! — воскликнул Орел, разглядев за деревьями знакомую площадку.       Хранитель портала — восставшая Зэм — читала сидя на лавочке рядом с порталом.       — Зачем нужно тащиться по пустыне в такую даль, если сюда можно просто телепортироваться?       — Что вы, — Зэм отложила книгу, — это же секретный объект, местным порталом мы пользуемся только в экстренных случаях. Большинство проводников даже не знает о его существовании! Мы уже подали заявку на древнего Стража, который охранял бы этот портал…       — Древнего Стража? — заинтересовался Михаил.       — Да. Раньше порталы охраняли могущественные Стражи, и воспользоваться порталом можно было только утолив голод Стража живыми существами. Но не столь давно Историки обнаружили древние записи…       — Я слышала об этом, — вставила Лиза. — Кажется, записи были даже не джунские — эльфийские!       — Именно! Знания, записанные на заре этого мира, позабытые самими эльфами. Большинство манускриптов оказалось ценно исключительно с исторической точки зрения, но несколько свитков содержали записи о создании порталов и управлении Стражами, так что теперь Стражи исполняют свои изначальные обязанности — хранят порталы от разрушения. И без всяких жертв!       Хранительница портала, Михаил и Лиза пустились в обсуждение найденных манускриптов, их принадлежности и ценности. Постояв немного рядом, мы оставили их втроем дискутировать на тему последних научных достижений и степени участия в них эльфов.       — Миша и Зизи такие разные, но при этом у них так много общего… Странно, как это бывает, да? — произнесла Матрена чему-то улыбаясь.       — Маги всегда странные, — пожал плечами я, и по выражению ее лица сразу понял, что опять сказал что-то не то.       Бесцельно гуляя по извилистыми тропинкам, мы набрели до места охоты на змей, оборудованного под тир. Здесь можно было взять напрокат луки и стрелы, и стоя у специального ограждения, вдоволь пострелять в ползающих среди кустов змей. Мы устроили небольшое соревнование, в котором Кузьма предсказуемо лидировал с гигантским отрывом. Он мог убить двух, а то и больше, змей одной стрелой, и пытаться его обыграть было бесполезно. Когда нам наскучило стрелять (и проигрывать), я, Лоб и Матрена пошли дальше, оставив Орла тренировать меткость в одиночестве.       — Привет! Отдыхаете, прохлаждаетесь? — орк-охранник, несший в руках целую охапку каких-то приборов, остановился, с подозрением глядя на нас.       — Отдыхаем…       — А в карманах посторонние предметы имеются?       Мы переглянулись.       — Что вы имеете ввиду? — спросил я недоуменно.       — Яйца змей, например!       — Да вроде нет…       — Вроде! — орк свалил приборы из своих рук на лавочку. — Как же я не люблю эту всенародную безалаберность!       — А в чем, собственно, дело?       — В змеях, будь они неладны! Может их отдыхающие в карманах приносят? А шумиху-то подняли!       — Э-э-э…       — Да вы не пугайтесь, это я так, ворчу потихоньку… Я Щит Кочевников, начальник охраны. Вообще-то моя задача — следить за куполом, его исправностью и, в целом, наличием. Тут подходит ко мне Саранг Еше и заявляет: змеи, видите ли, проползают извне внутрь купола! А мое какое дело? Купол есть? Есть! Исправен? Исправен! А почему змеи проползают — это инженера надо спросить, который этот купол проектировал. Не знаю, кто был этот халтурщик, но его еще, небось, к государственной премии представили. Тьфу ты!.. В одном убежден: это был человек. Уж орк бы змей точно предусмотрел, а Зэм — даже и кротов.       Я усомнился в том, что орк смог бы спроектировать хоть что-то, но вслух, конечно, этого не сказал.       — Короче, проносить змей или их яйца в санаторий строго настрого запрещено! Если ситуация не улучшится, придется обыскивать отдыхающих. Я бы еще жалобу на инженера в столицу накатал. Но мое дело — сторона.       Мы клятвенно заверили начальника охраны, что никакие живые организмы носить в санаторий не будем.       — А ты, малой, не из Буйных ли? — спросил Щит Кочевников, глядя на Лба.       Я невольно ухмыльнулся от определения «малой», примененного к здоровому орку.       — Из Буйных.       — Храмовник… уважаю! Мой помощник — тоже из ваших. Хороший парнишка. Учу его генераторы купола подзаряжать самостоятельно, — Щит кивнул на искрящиеся приборы на лавке. — Если генераторы вовремя не подзарядить, купол исчезнет, и тогда не только песок сюда снаружи попадет, но и нечто похуже: скорпионы, змеи, шушера всякая местная. Накроется тогда наш рай медным тазом или еще чем-нибудь. Боюсь пока помощнику это дело доверять, силушки в руках у него много, а мозгов в черепной коробке — не очень. Но воин умелый. Айда, познакомлю…       Когда они вдвоем ушли, я остался с Матреной наедине и вдруг почувствовал дискомфорт. Мы двинулись вперед по аллее, закручивающейся спиралью. Повисло тягостное молчание.       — Э-э-эм… Ну как тебе тут? — спросил я просто для того, чтобы хоть что-то сказать.       — О, здесь очень здорово! — улыбнулась она. — Никогда не была в таких местах… хотя в церковной обители мне тоже нравилось.       — Ты была жрицей Триединой Церкви?       — Конечно. Я же лекарь. Магия Света — основа врачевания.       — Но ты ведь не маг…       — Нет. Жрецы не могут сами творить магию как настоящие маги, но могут ею пользоваться.       — Непонятно, — честно сказал я.       — Сарнаут переполнен магией и ее могут использовать даже те, кто ей не обладает сам, — принялась объяснять Матрена. — Это как… приборы Зэм, ты не можешь их создать, но пользоваться ими умеешь. Мы лечим пациентов магией Света. Или, например, шаманы орков — они ведь не маги, но способны проводить магические ритуалы.       — Тоже магия Света?       — Нет, они пользуются магией природы.       — Как все сложно…       — На самом деле нет, если начать разбираться, — засмеялась она.       — А в церкви ты… хм… воскрешала кого-нибудь?       — Конечно. Воскрешение погибших входит в базовый курс.       — Это сложно?       — Это… страшно немного.       Тропинка привела нас к центру купола, где раскинулось огромное, развесистое дерево. Под ним стояла восставшая Зэм и что-то старательно соскребала со ствола.       — Устроились тут по-райски, понимаешь. Под надежным куполом, в зелени и прохладе. Ох уж мне этот эгоизм живых! Наш долг — создать подходящие условия для существования всего: и живого, и мертвого. Но, по-моему, это одну меня заботит…       — Что вы делаете?       — Я хочу победить здешний соленый зной. И вся надежда на этого малыша. Все выгадают, если мы превратим Мертвое Море в цветущий сад!       — Это что… Великое Древо? — округлила глаза Матрена.       Восставшая кивнула.       — Что за Великое Древо? — заинтересовался я.       — Древо, способное удерживать аллоды от разрушения! — восторженно ответила Матрена.       — Как маги? — я с уважением посмотрел на дерево.       — Да, — подтвердила Зэм. — Но оно еще небольшое. И каково ему расти в тонюсеньком искусственном слое чернозема, в окружении песка и соли? Совсем даже не рай, если хотите знать мое мнение.       — Может запустить в землю у его корней дождевых червей? — сказала Матрена, присев возле дерева и водя рукой по его коре. — Они разрыхлят почву, что облегчит дереву рост.       — Я тоже об этом думала. Где-то у меня была банка с червями, никак не могу найти… Вы садовница?       — Нет, я лекарь. Матрена Коновалова.       — О, тогда может вы подскажете… Я Саранг Еше, ученый из НИИ, очень приятно! Посмотрите вот тут… я заметила на коже… то есть на коре, странные соляные наросты — участки, куда въелась соль. А что если она будет проникать все дальше и дальше, прямо ему в сердце… Как моя сердцевина неспокойна! Ой, то есть, ему в сердцевину, а неспокойно мое мертвое сердце. Не знаю, что и делать, местные лекари только разводят руками…       — Э-э-э… ну я вообще-то тоже не очень умею лечить растения. Сюда бы шамана… Вы пробовали просто удалять эти наросты?       — Да, я как раз сейчас этим занимаюсь. Ствол малыша я уже почти обработала. Но где гарантия, что эта напасть не повторится?       Женщины начали увлеченно ощупывать ствол дерева и я почувствовал себя лишним. Моего ухода они не заметили. После того, как все разбрелись по своим интересам, я решил было вернуться в номер и еще поспать, но ноги сами несли дальше по аллее. На улице было не жарко, в лицо дул приятный ветерок, пахло зеленью и несуществующим морем. Впрочем, вскоре я набрел на небольшое озеро, на берегу которого сидел рыбак с удочкой — хадаганец в возрасте, но хорошо следящий за собой. Крепкий и подтянутый, даже в потертых штанах и выцветшей матроске он походил на военного.       — Капитан, капитан, улыбнитесь… Ведь улыбка — это флаг корабля…       — Рыбу не боитесь распугать песнями?       — Здорово, Санников!       — Знакомы?       — Наслышан я о тебе. Это ведь ты лигийскому адмиралу уши надрал? Я капитан Алексей Зеницын, командир «Неотразимого», в газетах про мои подвиги писали. Не доводилось читать? Или ты только про себя читаешь? — хохотнул капитан, обменявшись со мной рукопожатием. — Сейчас вот как и ты, заслуженную награду вкушаю. Вот это заварушка была, как вспомню — так вздрогну! Ну, ты скажи, чем эти канийские генералы думали? На Игш замахнулись, болваны! Конечно, мы им накостыляли по самое «не хочу». Один только корабль ускользнул… «Рука Тенсеса», хитер адмирал…       Я уселся рядом с говорливым капитаном и, разувшись, опустил ноги в воду.       — Хорошо здесь клюет?       — Угу. Одно слово — рай. Вот только наживка закончилась. Тут у меня банка с червями, я ее… нашел. Но их там только на дне было, все уже вышли. Слушай, а ты не собираешься наружу? Говорят, здешний карп неплохо ловится на лапки сороконожек. Хотя они и тощие в этой пустыне. Попробуем?       Я не считал себя большим любителем рыбалки, но капитану Зеницыну удалось заразить меня своим энтузиазмом. Удочку можно было взять напрокат в санатории, а вот за наживкой пришлось выйти за пределы купола. Окрестности кишели ядовитыми сороконожками, но собирать их все равно было сложно. Однажды именно такая тварь цапнула меня за руку и я провалялся в военном госпитале ИВО всю боевую подготовку, так что теперь я решил соблюдать осторожность. Правда, когда мы по очереди отпили из фляги капитана, где был отнюдь не компот, дело пошло веселей и мы в кратчайшие сроки и даже без потерь для собственного здоровья насобирали полную банку.       — Поразительно! Идет карп на сороконожку, как миленький, — радовался Зеницын. — Жалко только, что здесь всего-то одно это озерцо. Ах, какая рыба водилась в море! Что вы, сухопутные крысы, в этом понимаете! В Мертвом, кстати, пока оно еще было живое, тоже очень интересные экземпляры водились. Я набрел как-то на остов огромной кистеперой рыбины, но, увы, вокруг змей кишмя кишело, а одна была, не поверишь, точь-в-точь из моего кошмарного сна. Я ж их с детства до дрожи боюсь!       Рыбачить с капитаном было интересно, тем более, что наша рыбалка сдабривалась приличной порцией алкоголя. Ничего спиртного в санатории не продавалось, но у Зеницына оказались припрятаны свои заначки. Он травил бородатые байки, причем некоторые по нескольку раз, и с каждым новым пересказом истории обрастали все более невероятными подробностями. Рыба ловилась, мы хмелели и настроение было прекрасным.       В конце концов мы предсказуемо дошли до той кондиции, когда сидеть на одном месте становится невозможно. Нас потянуло на подвиги. Поразмыслив, каких приключений нам не хватает, мы вспомнили, что находимся на дне моря, и тут же решили отправиться на поиски жемчуга.       — Морской жемчуг… — говорил заплетающимся языком Зеницын, когда мы вышли в пустыню, на которую уже опускалась ночь. — Сейчас, когда в мире осталось так мало… этих… как их… морей — во! — эта драгоценность особо ценится! Здесь, на дне, до сих пор можно найти скелеты ныряльщиков за жемчугом.       — Да ладно!       — Угу! Эти бесстрашные люди добывали его. Прям вот тут… Спускались на дно моря без хитроумных приспособлений ученых Зэм. На поверхность возвращались не все… и жемчужины, добытые ими, так и остались с ними…       Ночью в пустыне становилось очень холодно, да и в темноте не было видно ни зги. Но нас, уже хорошенько поддатых, это нисколько не смущало. К тому же вскоре мы забыли, зачем собственно шли, и теперь просто восхищались пейзажами, которые на трезвую голову и при дневном свете казались мне невзрачными и унылыми. Под парами алкоголя даже темнота выглядела восхитительно.       — Мертвое море… красиво звучит, правда, товарищ? — сказал Зеницын, по-отечески обняв меня за плечи и уставившись в черную пелену перед нами, в которой смутно угадывались очертания окаменевших кораллов. — Пропитанная солью пустыня, образовавшаяся на дне высохшего моря, иначе называться и не может. Жизнь здесь нелегка — суровый климат и агрессивные обитатели отобьют любое желание узнать эту местность поближе…       — Не-не-не… не отобьют… — возразил я.       — Не отобьют? — удивленно переспросил капитан и вдруг пожал мне руку. — Похвально, похвально…       По пустыне мы шатались долго, восхваляли Империю и пугали местную живность. В какой-то момент я обнаружил себя в обнимку с гигантскими костями, которые мы с Зеницыным куда-то упрямо тащили. Объяснение этому факту я вспомнить не мог, поэтому спросил у капитана прямо:       — Что это?       — Голова кистеперой рыбы!       — И куда мы ее несем?       — В санаторий! Вернусь на корабль, украшу ей капитанский мостик, весь имперский флот до последнего ботика обзавидуется. Рассказывают, что у капитана «Незеба» в рубке тоже висела голова кистеперой рыбины, но однажды по пьяни в нее табуреткой запустили — так она возьми и расколись! Из гипса оказалась! Каналья этот капитан! А я настоящую раздобыл.       — Вот это образина…       — Ага. Мы с тобой первые разумные существа на аллодах, которые так близко ее видят. Это точно.       Дальше память снова выключилась и судьба головы кистеперой рыбы так и осталась для меня загадкой, равно как и то, как мы с Зеницыным добрались до санатория. Проснулся я в своей кровати, с раскладывающейся головой и дикой жаждой.       — Ты серьезно где-то надрался без меня? — было первое, что я услышал.       — У тебя теперь традиция — каждое утро заваливаться ко мне в номер? — проворчал я, разыскивая глазами графин с водой. — Ты не блондинка с пышной грудью, так что оставь это дело, Орел.       — Утро? — усмехнулся Кузьма. — Уже обед закончился, алкоголик! Поднимайся, у нас созрел план…