Меня вдохновило многое на этот сумбур. Но это маленькое откровение в простом исполнении особенно. Nils Frahm – Less Приятного чтения...
"Когда закат поцеловал край моря, Мне было легче созидательно молчать. Но появившийся на берегу силуэт изгоя, Заставил вздрогнуть и закричать..."
Ненавязчиво, привычно времени, море вело свой монолог. Ничего удивительного, это длится дольше, чем вечность. Но сегодня особенный какой-то слог в Бесконечность. И даже темпераментный ветер, стараясь услышать слова, умолк. По колено в солёной воде. Я боялся касаться взглядом грядущего. Мой голос внутренний, всегда уверенный, терялся с доводами, Объясняющими процессы в моей голове. Он никогда не терял логики провода... А последнее, что я чувствовал - это тоскливо-гнетущее "УПУЩЕНО". Скалы окружают меня, всеобъемлющие. Я словно в плену или в уюте. Они понимающе молчат: "Всё правильно". Зачем говорить, когда очевидно, Что я избежал смерти и добил своего друга, скрывшись намеренно. Стыдно... Не доверил единственную тайну. Я всегда думал, что одинаковость = люди. Запах зеленовато - соленый. Морской. Как и должен быть, только... Только Меня в нём нет и в помине. Хоть и в плаще, я как будто гол. Ощущаю свою непомерную скупость и глупость среди этих возвышенных дол. Скинул в бессилии груз на песок: "РАЗВЕ Я ЖИЛ?" - - - нисколько. ОСОЗНАНИЕ СИЛЫ Вселенной, как ледяною водой, накрыло. Я дрожу и падаю. Некуда идти. Осуждения нет- сплошное молчание! Тошно! Вода заливает уши, горло и нос. Это какой-то диссонанс когнитивный. Полежу здесь немного,а следом - апофеоз... Я готов сделать этот шаг. Только не с крыши. Смыть бы скорее эти взгляды твои. -Джон, прости... Лицо омывало прохладой. Задыхаясь в заразном беззвучии, лёгкие требовали крика. Лежать в воде было мокро и дико. А меж тем В темноту говорили море и звёзды. " Для чего я был тобою, ДЖОН, создан??? "Глаза ослепили горячие слёзы... Меня расчленило, растормошило твоей теплотой и душой на ТРИ ЛИКА. -Господи, я сам себе противоречие и обида... Кто-то руку положил мне на голову. Я не видел лица человека склонившегося. "Живи тем, кого любишь", - попросил он тихо, скрыть пытаясь в интонациях боль,- "Не смотря на то, что не мы выбираем свою отчаянную, но не маловажную роль, Импровизировать можно". И рука исчезла, вместе с ней боль накопившаяся. П.С. Ещё долго стоял на берегу успокоенном. Скалистыми холмами меня убаюкало. Тот человек, словно призрак нечаянный, мне показался очень знакомым. Только он Третьей звездой на рассвете через боль был ведомый... Мне же путеводным стал Джон. Хорошо, что меня не так поздно и стукнуло.